Роман с абьюзом, или Не называйте это любовью

Некоторые отношения, возможно,

даже не должны были бы возникать,

и их следовало бы закончить с самого начала.

Роберт Резник

Вместо пролога

Как часто мы спрашиваем себя: почему это произошло именно со мной?

А как часто мы действительно готовы разобраться, а не клянить судьбу, злой рок или еще кого-то. Взять на себя ответственность за свою жизнь, за свой выбор, за то, что вы делаете или не делаете гораздо сложнее, чем спихнуть это на звезды, на рок, на судьбу.

Все начинается в детстве. Все начинается с микросоциума – семьи, даже если она состоит из вас и матери. Мне повезло. Мои родители бесконечно в меня верили. Дома я была самой красивой, способной, талантливой, с огромным потенциалом. А родители – это же первое авторитетное мнение о тебе. Другой вопрос, что, приходя в школу, я сталкивалась с жестким игнором от одноклассников, низкой оценкой от учителей и был определенный разрыв между домом и социумом глобальным. Я не могла поставить под сомнения мнение родителей с одной стороны, а с другой – 32 человека в классе тоже не могли массово заблуждаться.

Так было до 10 класса. Конец 1990-х годов. Россия живет в эпоху повышенной турбулентности, но разве это может волновать, когда тебе 15? На пике популярности истории про супермоделей. Я в мечтах о подиуме. Рост и телосложение привлекают внимание скаутов, я попадаю в модельную школу, родители опять верят в меня на 200% из 100. Были они объективны? Нет. Но с такой поддержкой я перла как бульдозер, отказ был для меня даже не кочкой, а просто еще одной запятой. Я бегала по кастингам, в 16 устроилась преподавать дефиле детям, получила первый контракт. Была ли счастлива? Да! Я воплощала свою мечту. Чему меня научил этот этап?

Даже, если перед тобой закроются 10 дверей, откроется 11-я, при условии движения вперед, часто вопреки всему. Это работает и сейчас, но с годами ресурса в разы меньше, мечты мельче. С годами мы как-то выдыхаемся, что ли.

Вокруг меня были люди с идеальными лицами и фигурами, объективно красивее меня. Моя корона, воздвигнутая родителями, несколько померкла, но не упала. Приходя на кастинги и отборы, я знала, что внешне проигрываю, но возьму харизмой, чувством юмора и эрудицией. Здесь спасибо маме, она вкладывала в нас сестрой все, чем интересовалась сама. Я прочла всю школьную программу с учетом внеклассного списка к 9-му классу, перешла на серьезные и небанальные книги. Мы ходили в музеи каждые выходные, я рано начала работать и общаться с людьми старше, перенимая их циничный юмор и легкое отношение к жизни. Так что недостатки внешности по модельным меркам, я компенсировала индивидуальностью. И это, пожалуй, главный навык того периода.

Вижу цель, не вижу препятствий. На войне все средства хороши, которые не противоречат твоим моральным и внутренним принципам. И главное: меня невозможно не любить. Звучит как слоган от коуча, но в этой убежденности скрыто очень много подводных камней, о которые можно сильно удариться.

Вот с таким багажом я вошла в мир мужчин.

Глава 1. Ровесник и первая попытка серьезных отношений

Мы учились с Виталием в одном классе, мальчик он был одаренный, хорошо учился, играл на гитаре, пользовался успехом у девочек. Мы даже один год сидели за одной партой, но абсолютно не общались.

Я была высокой и скромной, он – низеньким и харизматичным, с влюбленными поклонницами в нашем классе. Из того периода я помню лишь, что у него были красивые глаза и он постоянно забирал мои линейки.

И вот спустя год после окончания школы, мы встретились в компании наших одноклассников. Весь вечер он от меня не отходил, проводил до дома и утром уже стоял под окнами. Он был милый, добрый, отзывчивый и еще были живы воспоминания о его популярности. И я решила: почему бы не поставить крестик и не записать его в поверженные? Звучит по-детски? Конечно. Но даже в зрелом возрасте мы грешим тем, что за счет другого человека тешим свое эго. Почему? От низкой самооценки или от скуки. Плюс к этому мне хотелось бессознательно воспроизвести отсутствие популярности в школьные годы, хоть и с опозданием.

Виталик стал моим рыцарем, он встречал и провожал на работу, привозил мамины пироги, подкармливая меня и еще пару дев в модельной квартире (я предпочла жить отдельно от родителей, пусть даже в месте более похожем на общагу). Он всегда был рядом, всегда готов быть полезным.

Мы начали жить вместе. Сначала с его мамой, потом с моей. И так продолжалось 8 лет (!). Я успела окончить университет, поработать в России и за рубежом, придумать бизнес и… повстречаться с другими мужчинами. Да, верностью в этом союзе я не баловала. Почему? Потому что мне было все интересно, я хотела всегда больше, чем просто сидеть вдвоем на кухне и смотреть сериал. Меня окружали успешные и интересные люди. Почему тогда я не оставила Виталика?

Ну, все мы в той или иной степени эгоисты, особенно в юности. Он был моей константой, чистым, светлым парнем, которого я по-своему любила. Он был мне больше родным человеком, чем мужчиной. Глядя на других мужчин, интересных и манящих, все же я видела главный плюс своего мальчика – порядочность, он был человеком без порока. За это его и ценила. Ценила за те качества, которыми сама не обладала. И, безусловно, ключевым моментом было то, что он являлся моим запасным аэропортом. Всегда ждущим и готовым на все ради меня. Это позволяло мне не западать эмоционально на других персонажей, а без глубины нет и боли.

Самое ужасное, что я даже не особо скрывала свои похождения, и, пожалуй, это было очевидно абсолютно для всех, кроме него. Даже моя мама однажды спросила его:

– Почему ты позволяешь ей приходить за полночь, тусоваться непонятно где и с кем?

– Потому что ее люблю такой, какая она есть и… (он немного помолчал). Вы же понимаете, если я начну ее прессовать, шанс пойти вон стопроцентен.

О чем эти отношения? О любви? Нет! О созависимости. Я его не держала, проживала свою жизнь, так как хотела, он выбирал не себя, а жизнь рядом. Скажите честно, если поменять нас местами, такая история до ужаса банальна. Женщина чаще попадает в такую ситуацию и в такие отношения. В чем был мой секрет? Точно не в сексе, его практически не было, а тот, что был – попытки двух неопытных людей понять в чем, собственно, фокус. Я нравилась ему внешне, ему импонировала моя активная жизненная позиция, он гордился мной, ему не было скучно (ох, это точно!). Однажды вернувшись после череды перелетов и работы за рубежом, я заплакала от усталости. Виталик, поглаживая меня по спине как маленького ребенка, предложил:

– Может, ты не будешь работать? Я вот худо-бедно начал зарабатывать. У тебя отложены деньги. Давай, ты отдохнешь столько сколько надо.

Тронутая его заботой (в моменты усталости и грусти мы все изрядно сентиментальны), я решила, что действительно надо передохнуть. В конце концов, зачем нужна константа, если ты в бесконечном забеге?

Виталика хватило на три (!) дня. Я вставала утром, готовила ему завтрак, провожала на работу, занималась домашними делами, готовила ужин, ждала его. И вот сидим мы в конце третьего дня моей самоволки, я играю роль добропорядочной жены, подкладываю салат, наливаю вино, спрашиваю, как прошел день и все в этом духе.

– Знаешь, Поль, тебе так не идет вот это все,– сказал Виталик, дожёвывая кусок курицы.

– О чем ты? – опешила я и села от удивления.

– Вот это порхание по кухне…– он замялся.

– Ну, так это все для тебя, ты делал также, когда работала я и приходила поздно.

– Да, да, понимаю. И все же… я влюбился в тебя как в целеустремленную девушку, а вот это все… Какая тут цель?

Я промолчала. На следующий день поехала на кастинги и снова окунулась в водоворот работы, событий, встреч. Меня разрывало возмущение и досада. Во-первых, мой порыв быть хорошей не оценили, во-вторых, его за язык никто не тянул предлагать мне не работать. Вот такая вот сильная любовь: пока ты на коне, в лучах востребованности – ты интересен, чуть сдал назад – начинается: «Я не это имел в виду или тебе это не идет». Тогда мне казалось, что это было незримым росчерком нашей жизни на «до» и «после». Сейчас же… Сейчас мне кажется, что Виталик, как человек, любивший и знавший меня порой лучше, чем сама я, увидел невозможность такого формата для меня. Не дал заигрываться в игру и врать себе. Он был прав, а я не готова была посмотреть правде в глаза.

В моменты затишья, когда у меня ничего не происходило, я начинала измываться над бедным парнем. Из-за нехватки эмоций создавала их искусственно. Закатывала сцены ревности к несуществующему персонажу, придиралась к его брату и мягкотелости самого Виталика, доводила человека, как говорят, до белого каления. И все равно это были не ссоры, он просто мне говорил: «Давай не будем ссориться?»

То о чем в зрелые годы мечтаешь, в юности и при нарциссическом складе вселяет скуку и тягость. Поэтому меня не останавливал этот призыв, и я дожимала, раскручивала конфликт, иногда доводя до абсурда. Один раз Виталий не выдержал и ударил кулаком в стену. Стена осталась стоять, а у него хрустнуло что-то. Пыл мой слетел, я получила свой заряд эмоций и повезла его в травмпункт. Через месяц ссора повторилась точь-в-точь. И мы опять поехали в травмпункт. Все же пришло время договариваться и мне:

– Я не буду больше поднимать эту тему, а ты перестанешь себя калечить, уговор?

– Угу, – понуро кивнул Виталя.

– Я переборщила, конечно, но и ты должен голову на плечах иметь.

Комментарий психолога: абсолютно манипулятивная фраза, обеспечивающая на перенос ответственности на другого за происходящее.

У него были милые веснушки на носу, наверно, именно их я больше всего и любила в его внешности. На голову ниже меня, коренастенький, изо всех сил старался не комплексовать из-за своего роста, тайком покупая гриндерсы, потому что там подошва как платформа, хоть три сантиметра, но можно отвоевать себе. Все нам говорили, что Полина красивая, а Виталик надежный, душевный, хороший. И в целом, это было правдой. Меня не трогали его переживания, лишь старалась избегать сцен. Почему-то меня пугали выяснения отношений и его предъявления моего вранья. Любил он меня? Да. Любила ли я его? Нет. Он продлевал мое детство в каком-то плане, дал то, чего я не могла выплеснуть в родительской семье: вволю покапризничать, например. Виталий дарил мне фарфоровых кукол – у меня никогда не было таких красивых, и в двадцать один год я радовалась им как в пять. Возвращаясь с работы, знала – меня ждет ужин и вкусности, которые люблю я. Он встречал меня с работы и часто отвозил утром. Это была бесконечная забота, которую я воспринимала как должное. Много позже, мы оказались с ним на одном острове, будучи уже не в паре, я была измотана и опустошена после череды рабочих и личных неурядиц. Помню, как лежала тогда на солнце, а мне поставили зонт. Только мне подумалось, что как-то сильно печет – мне принесли холодный кокос. Я смотрела на него и спрашивала свое сердце: ну почему мне этого мало? После больших передряг, снова очутившись в поле заботы, доброты и любви (он все еще любил меня тогда), мне было нестерпимо грустно осознавать, что вот достойный человек, но мне он не нужен. И забытое чувство, когда все делается для тебя, лавина заботы тогда согрели, и до сих пор я испытываю благодарность за все, что было сделано для меня.

Почему мы так долго были вместе? Я уходила, приходила, жила свою жизнь и знала: Виталий меня примет всегда и любую. Пользовалась этим, то есть пользовалась им. Мы могли бы так прожить еще очень долго, но его терпение однажды дало сбой, и сразу стала понятна его ценность для меня.

Виталий любил меня, и ему была интересна моя жизнь. Пусть он не ходил со мной на мероприятия, но даже истории и какие-то остаточные огни моей насыщенной и яркой действительности, раскрашивали и его жизнь. Мы вместе путешествовали по Азии (он как студент брал деньги у мамы, я зарабатывала сама), жили одним днем. Он делал мне предложение несколько раз, и я вроде даже была согласна, но как дело доходило до подачи заявления в ЗАГС, мы начинали ссориться (я бессознательно начинала придираться и скандалить) и откладывали. И все становилось снова хорошо. Кто узнал свою ситуацию? То есть, когда мужчина в целом вас ценит и даже не против поставить штамп, но всякий раз ему что-то мешает… Ага, это вот про это. Уровень ценности партнера, мягко говоря, невысок.

Сделав однажды попытку контроля и настояв на своем, Виталик потерпел фиаско. Почему он поставил меня тогда (впервые) перед выбором? «Или я или твое общение с этим человеком (речь уже шла про Романа)»! Наверное, впервые он почувствовал реальную угрозу. Быть может, терпение его иссякло. Как бы то ни было, но ставить ультиматум на подъеме интереса, чувств, эмоций к новому персонажу в жизни, не давая ничего взамен (привычную жизнь, от унылости и предсказуемости, которой я бежала) – мероприятие, обреченное на провал.

А потом… потом я влюбилась.

Комментарии психолога: первая влюбленность — опыт, который дается для создания шкалы нормальности, начального понимания о своей эмоциональности, эмоциональном интеллекте и ожидании от партнера. В этих отношениях непременно будет драма: или вы разобьете сердце, или ваше сердце разобьется. Детство заканчивается именно в этот период, иллюзии начинают убывать. Здесь мы видим, что героиня нашла себе партнера, который отчасти замещает ей семью ее родителей: принятие, поддержка, забота. И это хороший вариант отношений при условии зрелости мышления партнеров. Но, увы, ее не было. Обоюдно. Один не заявляет о себе как о личности, с мнением которой надо считаться, идет на поводу и замалчивает свои эмоции, другой — проживает жизнь, как хочет, не считаясь с наличием пары, которую воспринимает как комфортный быт. Девушка просто ждала подходящего случая, чтобы повзрослеть.

Мы видим перенос ответственности, манипуляции, эмоциональные качели на которые героиня посадила партнера (то она с ним в ЗАГС собирается, то придумывает поводы для ревности, зная, что это даже невозможно в его случае – и все это ради того, чтобы слегка себя развлечь).

Совет: если вы сталкиваетесь с таким психотипом, правильным решением сходить вместе к специалисту на семейную терапию. Есть шанс с помощью третьего человека услышать то, что в глаза вам не скажут. Если по каким-либо причинам вы хотите непременно сохранить этот союз, изучите травмы партнера. Желание драмы (а погоня за эмоциями именно этот случай) – создавайте истории, уходите, чтобы вас возвращали (ибо таким людям необходимо давать дозированную боль и достигаторство). Вас должны «завоевывать», а лучше всего «отвоевывать». Но этим можно заниматься, если у вас высокий уровень собственной осознанности и актерский талант, чтобы понимать, где вы ставите спектакль для одного зрителя, а где ваша жизнь. В любом случае, это не может длиться долго.

Глава 2. Абъюзер и 10 кругов ада

Знакомство

Я писала диплом, работала в кризисном центре, участвовала в показах как модель, и на сон у меня было не больше 5 часов. Но именно в таком ритме я чувствовала свою жизнь. И вот осенью я попала на проект цирка Дю Солей, который приехал на два месяца с гастролями в Москву. В пачке и корсете на высоченных каблуках, я стояла в VIP-шатре и приветствовала гостей, предлагая тест-драйв на машинах спонсора проекта.

В один из вечеров туда пришел Он. Невысокого роста молодой мужчина вошел в шатер, держа за руку девочку лет девяти. Как потом он вспоминал, увидел мои бесконечные ноги, очаровательную улыбку и не смог пройти мимо.

Он подошел сам:

– Привет, что за машины? Давай, я прокачу тебя на своем феррари, а потом приеду на тест-драйв?

– Добрый вечер. Хорошая идея, но все же хорошо бы заполнить анкету, чтобы вас могли пригласить.

– Но у меня есть условие. Те, кто садятся в Феррари, кладут трусики на торпеду.

– Не вопрос, если и вы положите штаны на торпеду перед тест-драйвом.

– Легко! Давай свой телефон.

– Ок, тогда я запишу вас к менеджеру Вадиму и предупрежу, чтобы он не удивлялся. А потом покатаемся на Феррари.

– Какой Вадим? А я думал тест-драйв с вами… то есть… с тобой.

И тут прозвенел звонок, приглашающий на представление.

– Как тебя зовут? Меня – Роман.

– Полина.

– Дай телефон.

–Проходите на выступление, увидимся в антракте.

Он взял за руку девочку, и они ушли смотреть спектакль. Я смотрела им вслед и думала, как он вот так запросто перешел на «ты».

В антракте, только войдя в вип-зону, он сразу направился ко мне.

– Дай телефон.

– Как меня зовут, помнишь?

– Полина, – растеряно произнес он.

– Ок, записывай.

Так начались самые болезненные отношения в жизни.

Этап дружбы

Он начал приезжать к концу моего рабочего дня или передавал через водителя цветы. Мама прозвала его «Цветочный магазин», потому что это были охапки цветов, они стояли в нашей небольшой квартире повсюду, заполнив собой все вазы, банки и даже ведра. Иногда мы встречались поужинать и поговорить. Нам было весело и легко. Мы рассказывали друг другу свои истории, забавные и не очень, делились мечтами.

В свои тридцать четыре Роман имел седину на висках, не был никогда женат, от одних отношений у него росла дочь (с ней я его и увидела в цирке), недавно закончились длительные отношения. Женщина от него ушла, потому что извела себя ревностью и не понимала его графика работы. Он был холост и одинок. Основал свою инвестиционную компанию, много работает, не отдыхает, пытается успевать быть отцом. Все звучало для меня привлекательно и понятно. В конце концов, меня дома тоже ждал персонаж, который бесконечно уточнял, где я и с кем, раздражался на ночные смс, и было бесполезно объяснять, что моя работа иногда подразумевает внезапные замены, отмены, уточнения. И я не объясняла. Если бы Виталик выкатил бы мне требования оставить эту работу, потому что его так не устраивает, я бы выбрала не его.

Виделись мы не часто, во-первых, напомню, я была не свободна, во-вторых, училась и работала. Но каждая встреча была наполнена юмором, интересными разговорами и легкостью. Он обожал современное искусство, сетовал на пробелы в образовании, мечтал пойти на второе высшее и так интересно рассказывал о картинах, что мне тоже захотелось узнать о современном искусстве больше. Каждый день мы были на связи и писали друг другу и писали. Кто ж знал, что он был королем эпистолярного жанра.

Буквально за несколько недель до нашего знакомства, заскучав, я загадала себе сероглазого поклонника. Мне очень хотелось, чтобы он был способен оценить изобразительное искусство, так для меня это отдушина. Гуляя как-то по извилистым улочкам Москвы, наткнулась на бар с названием «ROMА» и прочла его как «Рома». Лишь потом поняв, что это Рим. И вот стоя в цирке, поднимаю глаза на вошедшего в шатер мужчину, вижу серые глаза и типаж, который мне всегда нравился, чтобы вы меня поняли, это типаж актера Рэйф Файнс, времен фильма «Английский пациент». И, естественно, меня триггернуло, когда мужчина представился Романом.

То есть глобально я придумала героя себе сама, и мои фантазии (читаем, как ожидания) уселись в ракету и рванули к звездам.

***

Я улетела встречать Новый год с Виталиком и друзьями в Стамбуле, и наше общение с Романом как-то незаметно сошло на нет. У Романа начались закономерные для его бизнеса проблемы в конце года, и он утонул в болоте работы.

Ничто так не занимает ум, как путешествия. Я ходила по прекрасному древнему городу, был план того, что нужно успеть посмотреть и где побывать. И незаметно для себя перестала ждать смс. Мы сухо поздравили друг друга с праздником, и пропали с радаров.

Через месяц я улетела во Вьетнам. И там так заскучала от хорошего и такого приторного Виталика, от размеренной жизни, что начала писать Роману. Сама. Для меня никогда не было проблемой проявлять инициативу, но все же надеялась на ответный порыв. Он вяло отвечал, на поздравление с 23 февраля отписался сверхкратко: «Спасибо». А потом проявился лишь на 8 марта, прислав мне массовую рассылку, обезличенное поздравление. Тут у меня забрало упало, и энтузиазм иссяк. Я же была нарциссом, влюбленной в себя, и привыкшей к всеобщему обожанию. Такое положение дел абсолютно не приемлемо для этого психотипа. Самолюбие мое чуть взгрустнуло, послушала слезливые песни и забыла об этой встрече.

Но стоило вернуться в Москву, как мой телефон стал разрываться от фото и смс, которые я успешно игнорировала. Понимаете, когда человек выбирает себя, он не может допустить по отношению к себе пренебрежения. Виталий, другие персонажи держались ровно столько, сколько длился их цветочно-букетный период.

В конце концов, я нарвалась на него, когда он позвонил с нового номера. Диалог выдался на редкость дурацким:

– Привет, почему ты не отвечаешь мне?

– Это кто? (Конечно, я его узнала. Но, как говорят актеры: «Пауза наше все!».)

– Роман. Я писал, слал своего кота, звонил. Ты же уже вернуться должна была из своего Вьетнама. (Лёгкое обесценивание моей поездки? Хм, ну, ок.)

– Знаешь, во Вьетнаме большая влажность, хотя откуда тебе знать? Ты дальше Подмосковья не ездишь же (токсичная женщина встрепенулась), так вот телефон стал ужасно глючить.

– Это легко решить. Ты где сегодня? – он игнорировал мой саркастичный тон.

– У меня показ на Цветном бульваре. Закончу не раньше 11. Потом, может, пойду на афтепати.

– Диктуй адрес, привезу новый айфон, чтобы ты была на связи.

Ну, кто откажется от нового айфона? Я соизволила разрешить. (Надеюсь, тут вы улыбнулись.)

Он приехал, вручил телефон, взял за руки и проникновенно всматривался в глаза:

– Не пропадай, я разрулил все свои проблемы, знаю, не уделял тебе внимания и время. Готов исправить ситуацию.

– Я не оценила массовую рассылку на 8 марта. Лучше не включай меня в список своих дам, которым что-то, а точнее, хоть что-то надо дать.

И он меня поцеловал. Первый раз. Влюбилась я? Нет. Но это те эмоции, которых я жаждала. Спокойная и размеренная жизнь с ровесником настолько вгоняла меня в скуку, что я искала страстей. Тут было очевидно, что эмоций будет через край.

Мы начали чаще встречаться, я приехала к нему после очередных съемок, мы проспали весь вечер, а потом случился первый секс. Ужасный. Обоюдно нам не понравилось совсем. О чем радостно друг другу сообщили.

Когда ты не знаешь, как может быть, а только оперируешь категориями, как быть точно не должно, как это ни странно, продолжаешь рассматривать возможность таких отношений. Потому что есть шкала: ужасно – очень плохо – плохо – сойдет – рабочая история. И ты, меняя шкалы, глобально ничего не теряешь.

Мы полетели вместе на регату, как было сказано: чтобы переформатироваться. Он взял с собой дочь, пару друзей – и это и была наша команда на лодке. В полете все уже было сильно так себе, они много пили, ругались матом, невзирая на ребенка и людей рядом. Мне, как человеку на тот момент абсолютно непьющему, было некомфортно, моментами даже стыдно. Я все ждала, что сейчас долетим, доедем, отплывем, и все нормализуется, но это «все» не случалось.

Комментарии психолога: героиня игнорировала тревожный звонок, не защищала свои личные границы. Человек, который показывает свое лицо через свое окружение и манеру поведения, явно не вписывается в представлении о партнере женщины рядом, но предпочла не замечать, тем самым поставила себя на шаг назад от себя истинной. Скорей всего, резкая потребность быть понимающей и удобной сложилась из-за стресса и детского паттерна поведения. Иногда родители вели себя чересчур весело на своих квартирниках, а мне, ребенку тихому и застенчивому, становилось не по себе, и я пыталась быть предупредительной и беспроблемной.

Вечером яхты вышли в море. И тут я поняла всю трагичность ситуации. С корабля не спрыгнуть, вокруг – дикие острова, обратно – через 5 дней. На стоянке следующего дня был устроен праздник для всех участников регаты. Роман флиртовал с женщинами, много пил, забыл, что у него не только я, но и ребенок, и в какой-то момент просто растворился в толпе. Окончательно потеряв его из вида, я забрала девочку с мероприятия, и мы ушли на лодку спать. Лежа в каюте, в моей голове был только один вопрос: что я тут делаю? Как так произошло, чтобы мужчина, смотрящий на меня с восхищением, просто забыл о моем существовании? Мозг отказывался признать простую вещь: тут было много новых людей, нового общения и эмоций, что это тебе не Виталик, ходящий за тобой всюду тенью. Тут или ты становишься ярче всех, или вот довольствуешься ролью няни.

Вопрос «Что я тут делаю?» буквально красной нитью проходит через все наши отношения с Романом, но об этом позже.