Влюбиться в мужа заново

– С Наступающим!

В небольшой ресторанчик, где мы сидели с подругами, прибыла самая последняя. Опоздашка – Майя Петрова, человек креативный, разносторонний и очень весёлый. – Офигеть, девочки! Я думала, уже не доеду.

Она плюхнулась рядом с Викой Воробышкиной и посмотрела на меня.

– Пипец, Шарапова. В последний раз еду на метро. Как ты вообще там выживаешь?

И тут же уткнулась в меню.

В целом – это были обычные наши посиделки, которые мы с подругами регулярно устраивали в честь наступающего Нового года. Собирались числа двадцать седьмого декабря и считали эту традицию нерушимой. Таковой она и была последние несколько лет.

Порой менялся состав компании, чаще – декорации. Но неизменным оставалось одно: в преддверии самого главного праздника в году мы были вместе.

– Так, мясо и вино хочу сегодня. – Майя, с которой мы общались совсем недолго, но которая уже успела плотно войти в круг нашего общения, жестом подозвала официанта и, продиктовав ему заказ, повернулась к нам: – Напиться сегодня хочу, прям сил никаких.

– А потом будем петь: «Ой, мороз, моро-о-оз». Не, Надь, больше точно мне пить не давай.

Девчонки разошлись по домам, мы с Майей остались вдвоём. Я – выпила больше обычного, потому домой пока не торопилась, хотя вроде как уже было нужно. Да и не сказать, что меня кто-то особенно ждал. Дети уже выросли и были увлечены своими делами, а муж…

– Как у тебя с Димой, кстати? Ты не потому ли такая грустная сегодня, Шарапова?

Майя придвинулась ближе и, подперев голову рукой, внимательно посмотрела на меня. Как в воду глядела, ну, или уже успела узнать меня слишком хорошо, несмотря на короткий срок знакомства.

– Не знаю, Май. Вроде всё нормально, а так как-то одинаково, что ли. Пресно. Мне-то нормально, я покой люблю. А Димка у меня адреналинщик вроде как.

– Пф! Ну вообще это нормально, когда после двадцати лет совместно нажитой жизни такое творится. Наверное.

– После семнадцати.

– Один чёрт. Ему ж сорока ещё нет?

– Через два года будет.

– Ну, вот тогда в разнос и пойдёт. – Она хихикнула, глядя на моё растерянное лицо, и добавила: – Да шучу я. Все эти разговоры о кризисе среднего возраста – сильно преувеличены. А вообще… Чего тебе о нём думать, ну в смысле за двоих? Развлекать его теперь, что ли до конца своих дней? О себе бы лучше подумала. Романчик бы какой завела.

– Ох, кому-то пора переставать пить. – Я покачала головой и попросила счёт. – Ну какой роман, Петрова? У меня хорошая крепкая семья. Мне точно эти все похождения налево не нужны.

– Ну виртуальный тогда. – Майя воодушевилась и, начав что-то выискивать в телефоне, затараторила: – Я тут на одном сайте зарегилась. У нас он вроде как не особо популярен, там иностранцы в основном. Но и наши ребята иногда попадаются. С таким французом переписывалась… – Она закатила глаза. – И не только с французом. Перуанец даже был.

– Нет, Май. Это точно не для меня. Какие-то иностранцы, романы.

– Ну необязательно иностранцы. Но смотри какой.

Петрова продемонстрировала мне телефон, повернув тот экраном в мою сторону. На меня смотрел лысый тип, довольно симпатичный, но, к слову говоря, совершенно не в моём вкусе.

– Знаешь, какой бодренький в постели? Ух!

– А в постели-то ты с ним когда побывать успела? – Я расплылась в улыбке.

– Ну виртуально ведь. Но очень даже будоражит. Или вот! Колумбиец!

– Говорят, там в Колумбии совсем всё плохо с криминалом. Точнее, очень хорошо.

– А мне-то какое дело. – Майя пожала плечами и принялась копаться в телефоне. – Ладно. Раз иностранцы нам по боку, вот русские. Хотя, блин… Эти даже за тебя не заплатят, если в ресторан отведут.

– Я не собираюсь ни с кем идти в ресторан.

– А зря! Вот – смотри! Сорок лет, не женат. Майк. Хм… написано, что из Москвы.

Петрова пожала плечами и продолжила свои манипуляции, а я начала спешно собираться. Нестерпимо захотелось домой. К детям и мужу. Который, возможно, ещё не дома. Ну и ничего. Можно же дождаться его, взять по дороге бутылку вина, заказать на дом доставку еды.

– Вот ещё. Сергей. Из Выборга. Чуть больше тридцати. Или – вот! Вот, Шарапова! Идеал! И тоже Дима – не спутаешь. Так… не женат, детей нет, ищет приятного общения, необременённого бытом. Пф. Ну это пока. Тридцать восемь. Всё при всём. Симпатичный.

Я снова покачала головой и улыбнулась. Но стоило только Петровой повернуть ко мне экран сотового, как с губ помимо воли сорвался громкий вскрик. На меня смотрел мужчина… Светлые, коротко стриженные волосы, серо-голубые глаза, щетина…

Хорош собой и чертовски привлекателен. Особенно на этом фото. И всё бы ничего, если бы это не был… мой муж.

За день до этого

– Мам! Ну ты опять наготавливаешь на полк солдат. – Шестнадцатилетняя Лиза плюхнулась за стол и взяла из вазы яблоко. – Куда нам столько еды?

– Меня завтра весь день не будет. Ты же знаешь.

Я принялась шинковать свёклу. Это было последнее блюдо из тех, которые я задумала для завтрашнего обеда. На плите уже доваривался рассольник, в духовке – запекался картофель с грибами под сыром. В общем, и целом, наверное, семья голодной не останется.

– Знаю. Потому и говорю – куда нам столько?

Она пожала плечами и принялась щёлкать пультом от телевизора. Моя не по годам взрослая и рассудительная дочь. В такие моменты мне в голову лезли совсем дурацкие мысли. Я думала, что если вдруг меня не станет, останется та, кто сможет приглядеть за сестрой и Димой.

– Намекаешь, что обычно всё ем я? – не без улыбки, уточнила у Лизы и бросила в блендер горсть орехов. – К тому же, я апробирую новый рецепт селёдки под шубой. Если понравится, приготовлю такую на Новый год. А если нет – снова уйдём в классику.

– Ладно, как знаешь. Но мне бы на твоём месте своих трудов было бы жаль.

– А ты сделай так, чтобы мне жаль не стало.

Заправив селёдку под шубой майонезом, я посыпала его измельчёнными грецкими орехами и, прикрыв салат крышкой, отправила в холодильник. Наверное, в словах дочери была доля правды. На одной из полок до сих пор стояла кастрюлька с гречкой по-купечески. У меня просто рука не поднималась выбросить содержимое в мусорное ведро.

– Чего сделать-то? – уточнила Лиза, когда я «зависла» над содержимым холодильника.

– Проследи, чтобы Дана и папа поели. Скажешь, что мама дала указание.

Стащив фартук, я выключила плиту и духовку и выдохнула. Теперь можно было с чистой совестью отправляться завтра на посиделки с девчонками.

– Пф! Будто они меня послушают. Папа вон вообще приходит, когда я уже сплю. А у Даны переходный возраст, ты сама говорила.

– И всё же она ещё пока не перестала меня слушаться. Я надеюсь.

Лиза снова пожала плечами и, поднявшись из-за стола, выбросила огрызок в мусорное ведро.

– Ладно, я пойду к себе. По литературе выучить много задали.

– Так сейчас каникулы ведь.

– Так всё равно задали. На январь.

Дочь ушла, а я устало опустилась на стул. В последнее время часто задавалась вопросом, как так вышло, что наши с Димой дети так быстро выросли? Вроде бы только вчера он забирал меня из роддома с одной, а через два года – с другой, и вот теперь старшая заканчивает школу, а младшая уже думает о колледже. И с этим ничего нельзя поделать. Нельзя просто взять и отмотать время вспять, где я снова буду склоняться над кроваткой Лизы и вдыхать аромат её волос. И где Дана будет делать свои первые шаги. Бежать, падать, подниматься и снова бежать. Всё это в прошлом.

Нет, я была полностью довольна тем, как сложилась моя жизнь. Любимый мужчина, с которым прожили семнадцать лет, две чудесные дочери, которых мы произвели на свет. Но порой нет-нет, да накатывала вот такая ностальгия. Или меланхолия?

Наверное, всему виной – наступающий Новый год, когда в преддверии него оглядываешься назад и начинаешь анализировать, что сделал за прошедшие триста шестьдесят пять дней. И всё кажется, что чего-то не успел, чего-то не додал родным и близким. Но у него был один немаловажный плюс – начинался новый отсчёт времени, и можно было пообещать себе сделать всё иначе. Пообещать и выполнить.

На часах было почти одиннадцать вечера, когда я забралась в постель с кучей фотоальбомов и бокалом вина, и принялась листать старые снимки. На меня с чуть выцветших изображений смотрели то Дима, то дочери. То все втроём. Фотографий с моим участием было немного – всегда считала, что я плохо получаюсь на снимках. А сейчас было даже жаль. Как бы себе ни не нравилась, эти моменты, запечатлённые во времени, были бесценны.

В дверном замке повернулся ключ и я, отложив альбомы и выбравшись из постели, вышла в прихожую. Дима как раз разувался и снимал куртку. И мне вдруг так отчаянно захотелось его обнять, что я прижалась со спины, вдыхая морозный аромат улицы и его парфюма. Такой близкий и родной.

– Чего такое? – выдохнул он тихо, надевая тапочки.

– Соскучилась просто. Фотки наши рассматривала, а там мы все такие классные.

Я отступила на шаг, когда Дима принялся стягивать через голову свитер. Стояла и как дура любовалась собственным мужем. С того момента, как мы с ним познакомились, много воды утекло, но неизменным оставалось одно – для меня это был самый желанный мужчина. Я даже не сравнивала его ни с кем и никогда.

– А. Ясно. Ладно, я в душ.

И он просто ушёл. И я в очередной раз восприняла это совершенно нормально. Он работает и обеспечивает семью, а я всего лишь занимаюсь хозяйством и воспитываю наших детей. Ну и подрабатываю дома. И конечно, Дима устаёт. Сильно. По крайней мере, в тот момент, когда меня кольнуло уже привычное ощущение, что у нас что-то не так, я поспешила найти этому объяснение.

Дверь в ванную он никогда не запирал, чем я и воспользовалась, зайдя следом через пару минут. Дима уже стоял в душевой кабине, разумеется, без одежды. И я почувствовала желание оказаться рядом, обнять со спины, почувствовать обнажёнными сосками его горячую кожу. Уже и забыла, как давно мы с ним занимались любовью. И когда просто могли поддаться желанию и безумствам, которые заканчивались неизбежным – мы просто срывали друг с друга одежду и не могли насытиться.

– Что? – с долей злости спросил муж, отодвинув дверцу душевой.

– Я хотела спросить, что ты будешь на ужин?

– Ничего, Надь. Я не голоден. Пиццу в обед в офис заказали.

– Но…

И теперь уже почувствовала себя наседкой. Пришлось быстро замолчать и выйти из ванной.

Вернувшись в спальню, я снова забралась под одеяло и налила себе ещё один бокал вина. Прислушивалась к звукам, разносящимся по квартире, но всё было обычно. И обыденно. Шум воды в ванной, приглушённая, едва слышная музыка в комнате дочек. Все занимались своими делами, вот и мне не помешало бы немного поработать. Но вместо этого я снова взяла один из фотоальбомов и принялась листать.

– Не спишь? – послышался голос Димы через несколько минут. Он вошёл в спальню – волосы влажные после душа, на бёдрах полотенце. Сколько раз я видела эту картину, и всё равно каждый раз не могла удержаться и не залипнуть на муже взглядом.

– Нет. Фотки смотрю. Ложись.

Я откинула край одеяла и Дима, стащив полотенце и бросив его на кресло – привычка, от которой я никак не могла его отучить – устроился рядом.

– Помнишь, как мы тогда на пикник ездили? Ты ещё за блесной лазал в камыши? – улыбнулась я, глядя на фото. Озеро, солнечный летний день и удовольствие того момента сейчас казались мне словно принадлежащими другой жизни.

– Угу.

– Что угу, Шарапов? Забыл? – с мягким притворным укором, я повернулась к мужу.

– Нет. Спать хочу. Устал чертовски. Спокойной ночи.

Он просто отвернулся и… заснул, оставив меня наедине с нехорошим ощущением. Может, я не зря чувствую, что всё не так, как то было раньше? Может, не стоит делать вид, что всё у нас хорошо?

Я прикусила нижнюю губу и отложила альбом. Повернулась к мужу и обняла его со спины. Наверное, я просто придумываю себе то, чего нет. Дима из кожи вон лезет, чтобы у нас с девочками всё было. А я неблагодарно мысленно его попрекаю.

Закрыв глаза, я вздохнула. Нужно будет на каникулах обязательно выбраться куда-нибудь вчетвером. И ни о чём плохом больше не думать.

Вечером следующего дня

Я тупо смотрела на экран телефона в руках Майи и не понимала, что это. Не понимала, как вообще такое может быть. Это какая-то чудовищная ошибка. Кто-то разместил фотографию мужа и его данные на каком-то сайте знакомств… но зачем?

А сердце уже билось так неистово, что я почти ничего не слышала от грохота крови в ушах. Потому что я понимала – это действительно может быть анкета моего мужа, которому набила оскомину наша семейная жизнь, и который решил её вот так вот разнообразить. Он уже с кем-то переписывался? Как далеко у них всё зашло? Они просто разговаривали ни о чём и обо всём? Или уже занимались сексом?

От этих мыслей к горлу подступила тошнота.

– …кая-то бледная стала, – донёсся до меня голос Майи. – Что-то случилось? Ну? Не молчи.

Она явно его не узнала. Пару раз за время нашего знакомства мельком смотрела фотографии в моём телефоне, но видимо, просто не запомнила Диму в лицо. Да и не было у меня с мужем обилия снимков. Уже не было.

Что мне теперь делать? Умолчать об этом позоре, а потом мчаться домой, чтобы устроить там мужу разнос?

Я понимала, это пахнет разводом. И не только потому, что он предал меня и наших детей. А в первую очередь потому, что он уже сам сделал свой выбор, ему мы стали не нужны.

– Это муж мой, – хрипло выдавила я из себя, не узнавая собственного голоса.

– Кто? – не сразу поняла Петрова. Опустила глаза в телефон и нахмурилась. А мои внутренности снова скрутило спазмом. – Этот Дмитрий что ли… он твой му…

Она округлила глаза и растерянно выдохнула.

– Боже… Надь… Кошмар какой.

Да, это действительно был кошмар. Самый настоящий. Если на сайте находилась анкета именно моего мужа, конечно. Во что мне скорее верилось, чем нет. Тут же в памяти всплыло, каким отстранённым он стал, холодным. А я ещё заверяла себя, что он устал, пока он развлекался в сети!

– Что это за сайт?

Снова изо рта вырвался совсем не мой голос. Один Господь ведал, чего мне стоило усиленно делать вид, что я относительно спокойна.

– Обычный… их много таких. А что?

Я прикрыла глаза, борясь с дурнотой. Сердце так и перекачивало кровь, которая грохотала в ушах со скоростью горной реки.

А если он не только здесь? Мне что теперь, лазать по всем сайтам знакомств и искать на них своего мужа? Я не верила, что это происходит со мной. Нет, наверное, это просто чудовищная ошибка.

– А что там есть ещё? Какая-то анкета? Что-то кроме возраста?

– Небольшая анкета об интересах. Прочитать?

– Давай.

– Увлекаюсь рыбалкой. Мечта – съездить в Хусавик. Возможно, она осуществится с той, которую я ищу. – Петрова вскинула голову от экрана телефона и уточнила сдавленно: – Продолжать?

– Да.

Хусавик… Наша мечта, не его. Это я предложила Исландию год назад, а Дима загорелся. Но пока всё никак не получалось выкроить время. Он говорил мне, что хочет обязательно взять с собой дочек, потому что они так быстро растут, и скоро им совсем станет скучно со «стариками». А я протестовала, потому что стариками мы уж точно не были, но конечно, была с ним полностью согласна – если уж ехать, то полным составом.

И вот теперь он пишет, что хочет в этот самый дурацкий Хусавик с «той, которую он ищет»?

– Люблю что-то делать руками, это успокаивает. Так что построить дом, посадить дерево – это про меня.

Я прикрыла глаза, на которых появились злые слёзы. Почему же он не написал, что и родить сына ещё вполне может? А что? Оставит балласт в виде ненужной жены и двоих почти взрослых детей и вполне может всё начать с чистого листа. Исландия, новый дом. Новая жена. Новый ребёнок.

– Всё, Май. Не надо.

– Надюнь… прости. Прости дуру. Знала бы…

– Нет, всё правильно. Я должна была быть в курсе. До того, как он…

Мне не хватало воздуха. Грудь будто бы сдавило тисками. Кислород в лёгких закончился. Это была самая настоящая асфиксия, когда даже голова закружилась от того, как ужасно я себя ощущала сейчас.

– Что ты делать будешь теперь?

– Не знаю, Май. Правда, не знаю.

– Ага, вариантов много. За бубенцы его подвесить и в задницу динамиту напихать, чтобы летел к своей новой любви со скоростью света.

– Нет. Это глупо.

– Это глупо?

– Он хочет свободы. Не держать же его возле себя?

– А что? Это отличная кстати, идея. Прикуёшь наручниками к батарее, и… – Петрова истерично хихикнула. – Прости, Надь, я вообще не знаю, что тут сказать и чего насоветовать.

– А если это не он?

– А как проверишь? Тут ещё вариант может быть такой, что…

Она задумалась, постучала телефоном по подбородку.

– Ну? – не выдержала я напряжения, подгоняя Петрову.

– Ну, если ты ему сейчас приедешь и претензии выкатишь, а он в кусты? Анкету удалит, типа он не при делах был. Ну а потом новую создаст. Ну, это если всё же он просто так развлекается, а не собирается от тебя уходить.

– Если бы не собирался, про мечту и её воплощение с новой женщиной не писал бы.

Во рту появилась горечь. Такая противная, что возникло желание хоть как-то от неё избавиться. В словах Майи определённо было здравое зерно. Ничто не остановит Диму от того, чтобы мне солгать и сделать всё так, как она сказала. И я уже вряд ли что-то узнаю. А сейчас…

– Тогда есть только один выход. Тебе зарегистрироваться на этом сайте и попытаться его заинтересовать.

Петрова посмотрела на меня так, будто я только что сказала самую большую глупость в своей жизни. И наверное, оно так и было. Но то состояние аффекта, в котором я сейчас находилась, не давало мне ни единого шанса на то, чтобы мыслить здраво. Я даже представить себе не могла, как вернусь сейчас домой, как взгляну в глаза мужу и буду делать вид, что ни о чём не знаю.

– И тебе отчёт пересылать? – фыркнула Майя.

– Да, а почему нет-то?

– Потому что ты сама можешь сделать ровно то же самое.

– Я?!

– Именно. Зарегистрируешься и в бой. Идея, кстати, хорошая. Сначала попробуешь понять, действительно ли это он. Ну а потом пусть он в тебя влюбится. А ты ему пендаля дашь. Это болезненнее будет, чем если сейчас его выгонишь к чертям.

Я смотрела на подругу, округлив глаза, а у самой… у самой внутри появилось то, что каких-то двадцать минут назад погибло смертью храбрых – надежда. Может, это действительно не Дима? А если он, то может мне удастся переключить его внимание на себя с остальных?

– Как его первую любовь звали, не в курсе? – деловито уточнила Майя.

– В курсе. Леной.

– Значит, будешь Хелен. О! Или Элен.

– А фотография?

Я не верила в то, что в действительности это спрашиваю.

– С этим никаких проблем. Тут совсем не надо анфас, профиль и прочие интересности. Это твой дурак разместился по полной. А тебе… У меня дома парики есть. Ну, ты помнишь, любительский театр, всё такое. Сфоткаем тебя со спины. Платье моё наденешь такое с открытыми плечами. Волосы тёмные каскадом по спине. И не всю тебя. Только самый удачный ракурс. Лена та брюнетка была или блонд? Если что, у меня и блондинистая волосня есть, только короткая.

– Брюнеткой была, да.

– Ну вот и отлично. Дима твой дар речи потеряет. Ну а как уж совпасть с ним по анкетам ты сама разберёшься, тут наука нехитрая. Выберешь то, что его точно бы заинтересовало.

Я глотнула воды, остававшейся на дне бокала. У меня был ровно один шанс на то, чтобы отказаться и не ввязываться в эту авантюру, но от мыслей о том, что придётся вернуться к Диме и выставить его из дома после скандала или понимать, что он может соврать и продолжить вести тайную жизнь, становилось нехорошо.

– Ну, Шарапова! Решайся и поехали.

– Куда? – выдавила я из себя едва слышно.

– Ко мне, конечно! Нечего тянуть резину. Поехали делать тебе фотки, пока твоего мужа какая-нибудь мымра не окрутила. А в Хусавик, так и быть, полетим с тобой вдвоём.

***

Телефон со сделанными у Майи фотографиями жёг мне карман. Я бесцельно ездила по городу на такси. Когда села в машину и водитель спросил у меня, куда мы направляемся, просто пожала плечами и сказала ему, чтобы ехал.

Сейчас, когда рядом не было Петровой, всё для меня выглядело совсем иначе. Я понимала, что просто не смогу пойти на то, что она мне предложила. Не смогу и точка. Не хотелось лгать даже не Диме – себе. Тайно переписываться с ним, а в реальном мире делать вид, что я ни о чём не догадываюсь.

Я невесело хмыкнула и поймала в зеркальце заднего вида озадаченный взгляд таксиста.

– Всё нормально. Можете ехать дальше.

– Куда?

– Мне всё равно. Я заплачу полную стоимость, когда вы уже наконец отвезёте меня домой.

За окном пробегал пейзаж зимнего предновогоднего города. Украшенные к празднику светящиеся миллионами огней дома, яркая подсветка улиц. И люди. Их всегда полно, даже когда царит ночь, даже когда нужно быть рядом со своей семьёй в канун самого волшебного дня в году.

Мои мысли снова перетекли на Диму. С чего я решила, что он станет со мной переписываться и я смогу стать для него той, на которую он переключит всё своё внимание? Господи… почему я вообще об этом думаю? Неужели действительно допускаю мысль, что мне придётся конкурировать за внимание собственного мужа?

«Всё, Шарапова. Только не подкачай. Не сорвись, прошу тебя. Сама потом жалеть будешь», – пришли мне на память слова Майи, которые она сказала перед тем, как я отправилась домой.

В тот момент я была уверена, что уже точно решилась на эту авантюру, а сейчас… сейчас мне казалось, что я не справлюсь. Не смогу. Сорвусь.

Вытащив телефон из кармана, я пролистала те фото, что были сделаны Петровой. Особенно мне нравилась одна – там был виден только мой подбородок, часть плеча и кромка тёмного атласного платья. А всё остальное – каскад волос. Не моих. И ситуация эта тоже была не моя, будто меня поместили в декорации чужеродного мне фильма.

Когда на экране сотового высветился входящий звонок от мужа, я вздрогнула, будто он поймал меня на месте преступления. Сердце радостно забилось, а меня затопило новой волной уверенности, что ту анкету на сайте разместил совсем не он.

Глупо. Ведь чувствовала же, что всё именно так, как видится на первый взгляд, и надеяться на что-то иное не стоит. Со злостью отключив звонок, я устроилась удобнее и снова принялась смотреть за окно. Больше никаких мыслей о муже. Небольшая поездка по городу и я вернусь домой, где сделаю то, на что уже решилась. И на этом всё, дороги назад не будет.

Когда я наконец добралась до дома, на часах было уже неприлично много времени, а на экране сотового – неприлично много пропущенных звонков от мужа. Сам он обнаружился сидящим в кухне. Дети уже спали, ну или делали вид, что спят.

Я сняла обувь и пальто, сумку бросила куда попало, взяла телефон и… застыла. Снова понимание, что у меня есть маленький секрет, обожгло ладонь равнодушным пластиком мобильника.

– Ты где так долго? – процедил Дима, когда я взяла себя в руки и всё же зашла в кухню, где без слов налила себе стакан воды.

– А тебе есть до этого дело? – в противовес тому, что должна была делать, процедила я.

– Представь себе. – Он окинул меня пристальным взглядом и задал тот вопрос, за который я вчера отдала бы очень многое: – Что-то не так?

Да! Всё было чертовски не так! Мой муж мне врёт, а я медленно схожу с ума. Захотелось выпалить эти слова ему в лицо. Громко, чтобы дочки тоже услышали. Чтобы знали, что их папа от них отказался.

– А у тебя?

– Надь, что за еврейская привычка? Перестань отвечать на вопросы вопросами.

– Если у тебя всё так, то и у меня – тоже.

– У меня всё так.

Я крепче вцепилась в телефон. Впилась в него, как будто тонула, а он был спасательным кругом, размером с хрупкую соломинку. Как же мне хотелось сейчас сказать ему всё. Заставить признаться. Или заверить меня в том, что это неправда. Что кто-то решил подшутить над ним, надо мной. Над нашей семьёй.

– Вот и у меня всё так.

– Отлично. Тогда я спать.

Дима поднялся из-за стола, а из меня словно разом выкачали весь воздух. Навалилась такая чудовищная усталость, что я и дышала-то с трудом.

– А чего не спал? Мог уже и лечь, – выдавила я из себя, наблюдая за тем, как Дима выходит из кухни.

– А я, знаешь ли, за тебя волновался.

И закрыл за собой дверь.

Я практически сползла на стул. Отбросила от себя телефон, словно он был ядовитой змеёй, и уронила голову на руки. Через пару минут все звуки в квартире стихли, только стрелки на часах секунда за секундой продолжали отмерять время. Наверное, я всё же не выдержу всего этого, ведь даже сейчас, когда только собираюсь зарегистрироваться в сети, меня выворачивает наизнанку. Что же будет, когда всё зайдёт далеко? Вернее – если зайдёт.

Сколько я так просидела, мысленно прикидывая то, в какую сторону может измениться моя жизнь уже завтра, я не знала. А когда бросила взгляд на часы, поняла, что Дима скоро встанет, чтобы ехать на работу.

Наскоро открыв вкладку с сайтом, которую мне поставила в «запоминалки» Майя, я сделала глубокий вдох, как перед прыжком в пропасть, и начала заполнять анкету.

Минут через тридцать, после сотни, должно быть поправок, я всё же нажала кнопку «Разместить» и только тогда смогла сделать полноценный вдох. Вряд ли Дима поверит в то, что его жена может быть той, кто создал анкету почти в шесть утра.

Теперь дело было за малым – дождаться, когда муж ответит на мою анкету. Ну, или не ответит. И тогда придётся изобретать новый способ начать с ним эту чёртову переписку.

***

«Ну?»

Именно с такого смс, пришедшего от Петровой, началось моё утро. Весьма трудное во всех отношениях. Во-первых, мне было не проснуться. Выпитый вчера алкоголь давал о себе знать в виде головной боли и сухости во рту. Во-вторых, пробуждение мужа и его отбытие на работу я пропустила, чего со мной ни разу раньше не случалось.

«Если ты о сайте знакомств, ничего не знаю», – напечатала я в ответ и откинулась на подушку.

В квартире всё было спокойно – только слышались приглушённые голоса, доносящиеся из комнаты дочек. В остальном – почти что пустыня Сахара.

Думать о том, что творится сейчас на «моей» странице на сайте знакомств, я не могла, хотя, надо было признаться самой себе – при мысли о том, что Дима уже мог написать Элен, сердце начинало колотиться как бешеное. Но я не открывала вкладку с сайтом. Своего рода самозащита, от которой не становилось легче.

– Кто ещё не завтракал? – крикнула я в сторону спальни дочек, когда всё же поднялась с постели.

Тишина. На пару минут. И следом голос Лизы:

– Мы поели. Спасибо, мам.

Окей. Поели, значит, поели.

Я отправилась в душ, намеренно оставив телефон в спальне. Сняла с себя всю одежду и долго рассматривала себя в большом зеркале над раковиной. В общем и целом, была довольна всем. И фигурой, которой бы позавидовали многие двадцатилетки. И грудью. Её пару раз порывалась исправить при помощи имплантов, но после понимала – это нормальная сексуальная грудь, не обвисшая, а очень даже привлекательная. И в остальном моя фигура полностью меня устраивала.

А вот то, какие мысли рождались при виде неё – нет. Потому что так или иначе они перетекали на Диму. А вдруг ему теперь нравились селёдки с прыщиками вместо груди? Такие все а-ля мальчики – худые и бесформенные? А что? Сейчас это было весьма актуальным.

И я ведь ничего не знала об этом. Сейчас. Мы сто лет не обсуждали с Димой ничего подобного. Кто ему нравится из актрис или моделей, например? Кого он считает идеалом?

– Мам! Тебе звонят! – крикнула Лиза из-за двери, и я встрепенулась, выходя из состояния задумчивости.

– Кто там?

– Какая-то Майка.

– Ладно, хорошо. Я перезвоню ей, кинь телефон обратно.

Я выдохнула и пожала плечами. Что толку сейчас было разглядывать себя в зеркале, если муж желал совсем иного? Это всё подождёт. Сейчас в моих планах всего лишь принять душ и, набравшись смелости, всё же открыть этот чёртов сайт. Другого варианта событий не предусмотрено.

«Привет. Мне сорок два у тебя потрясная попа Давай общаться»

Боже-боже… Неужели это предел моих мечтаний? Сергей, сорок два. Любит путешествия и пинг-понг. Пунктуация отсутствует, спасибо хоть с орфографией всё не так плохо. Ну и попа… где он там углядел попу?

– Петрова, это ужас.

– Что там?

– Я пока не первой заявке.

– Смотри дальше. Эти можешь вообще проигнорировать. Если муж среди них отсутствует, смело удаляй все.

– Погоди, я хочу знать, во что ты меня втянула.

– Я? А представь, что мне в голову не пришла бы эта гениальная мысль?

Удобнее прижал плечом телефон, я бросила взгляд на дверь в гардеробную, где устроилась прямо с ноутбуком на коленях, сев на полу по-турецки. Вероятность, что кто-то из дочек попытается вломиться – нулевая. Можно выдохнуть.

– Представляю. А что – Диме могут писать такие же экземпляры?

– Вполне. А ты думала, он там оазис в пустыне себе нашёл, что ли?

Я хихикнула. В общем, меня вполне удовлетворяло то, что я видела. И вдохновляло тоже. На мою анкету откликнулось тринадцать человек, с которыми я совпала на шестьдесят-восемьдесят процентов в среднем. Был ли среди них мой муж, я пока не выяснила. Просто было страшно это узнать. Ну, или не узнать.

– Ну, Шарапова, давай уже. Открывай всех. А то я тут от любопытства умру.

– Мне страшно.

– Бояться поздно. Открывай.

И я открыла. Просто нажала вкладку «Посмотреть всех», будто здесь была какая-то выставка кобелей, и замерла, когда взгляд наткнулся на анкету мужа. Он отозвался на мою анкету. Пожелал познакомиться ближе. Рядом с его аватаркой висел значок входящего сообщения, а рядом – «Совпадение на девяносто три процента».

Девяносто три. Из ста возможных.

– Всё, Май, он мне написал. Остальное расскажу потом, сейчас отключаюсь, – быстро выпалила я в трубку и нажала отбой прежде, чем Петрова начала протестовать.

А потом села и стала медитировать на авик Димы и его отклик. Что это значило? Он сейчас точно также смотрит на мою анкету и ждёт, когда я отвечу? Или вообще забыл об Элен, потому что у него таких желающих свести более близкое знакомство – миллион? Меня охватили раздражение и злость. Я, чёрт побери, родила ему двоих детей и была рядом на протяжении семнадцати лет жизни! И именно я имею право называться «той самой, с которой захочется хоть на край света».

«Привет. Пообщаемся?» – увидела я два слова, когда всё же решилась и нажала на кнопку «открыть входящее сообщение», и меня снова прострелило пониманием: даже если бы это была не я, он бы всё равно написал это своё офигеть какое заманчивое предложение.

«Извини, не сразу смогла ответить. Работа, – написала я, наврав с три короба. – Пообщаемся, раз уж совпали так хорошо».

Вот и всё. Наверное, достаточно, чтобы завести беседу. Или – нет?

«Я уже думал, что ты не ответишь».

Он написал это, и у меня внутри всё перевернулось. Значит, думал об этой дурацкой Элен. Переживал, что она не ответит. Сволочь… как же я его ненавидела я этот момент.