Застрявшие, или Почём кошачье мурлыканье?

Перед тем как Кеша Петров с саперной лопаткой в одной руке и банкой в другой ушел, я признался ему, что сделал с его жилищем. «Да ладно, – отмахнулся бывший призрак и потряс банкой. – Найду получше».

«Неужели наши мучения, наконец, закончились? – думал я, провожая его взглядом. – Неужели мы сейчас вырвемся с этой планеты?»

– А как же я? – донесся откуда-то тихий голос. – Вы обещали помочь.

Позабытый всеми господин Сидоров выдвинулся из-за шкафа и уставился на меня жалобными глазами.

– Я тоже хочу побыть котиком. Хотя бы месяц.

Холодно взглянув на упрямого клиента, я уселся поудобнее и с чувством почесал левое ухо задней ногой. Ну что ты будешь делать с этими землянами! Им нравится вызывать у других сильные чувства. Все равно какие. К примеру, им хочется, чтобы их любили. А если не любят, чтобы восхищались. Если не восхищаются, чтобы завидовали. Если не завидуют, чтобы боялись. Но наводить страх на других быстро надоедает. И они снова хотят любви.

Если я превращу господина Сидорова в миленького беленького пушистенького котенка, то за месяц он получит от людей такую порцию любви и ласки, какой хватит ему на долгие годы. Да и люди – доказано – после близкого знакомства с котами западают на них навсегда. Это у землян – как Пушкин – «их всё».

– Послушайте, господин Сидоров, – сказал я мрачно, – я, конечно, могу пойти вам навстречу и выполнить ваше желание. Но от души советую вам другое – побывать в совсем чужой для вас шкуре.

– Это какой же? – пискнул клиент.

– Шкуре взрослого кота. Гордого, независимого, драчливого, вечно голодного, бездомного кота, который гуляет сам по себе. Ну, может, не совсем сам по себе. Собрали бы ватагу таких же, как вы, отчаянных котов и целый месяц жили бы полной жизнью. Вам известно, что тот не жил полной жизнью, кто не знал бедности, любви и войны? Так вот, шкура уличного кота вам бы все это обеспечила. Поверьте мне как профессиональному психологу: это пошло бы на пользу вашим комплексам.

Глаза господина Сидорова округлились, он выпрямился и, похоже, начал меньше заикаться:

– Ва… ватагу? У меня есть друзья…

– Сколько?

– Кроме Кеши, четверо. Они там, – господин Сидоров мотнул головой в сторону двери, – ждут. Для ватаги хватит?

– Вполне, – сказал я.

– Командор! – вскричал Мурзик. – Вы же не собираетесь сейчас возиться с этой… э-э-э… ватагой? Переход вот-вот закроется.

– Ничего, успеем. Барсик просто поставит еще один рекорд по сборке нуль-транспортировщика. Надо же помочь людям.

– Не понял. Вы не выносите землян, но готовы рискнуть ради них нашим отлетом? Я не позволю вам это сделать.

Мурзик взъерошил шерсть на спине, распушил хвост и сделал уши самолетиком.

– Давай не терять время, – фыркнул я. – Я не меньше тебя хочу отсюда выбраться. Сколько у нас осталось? Полтора часа? Еще недавно ты бы сказал, что времени уйма. К тому же ты прекрасно знаешь: в драке меня не победить. И еще тебе давно пора перестать называть меня на вы.

Мурзик отошел в угол и уселся на пол с безразличным видом:

– Делай, что хочешь.

В скорости превращения господина Сидорова со товарищи в шайку бродячих котов Барсик превзошел самого себя. Закончив, главный инженер сбросил со стола прайс-лист и табличку «Бюро добрых услуг «Котики напрокат»», разложил детали и взялся за нуль-транспортировщик.

Бросив прощальный взгляд на табличку, я повернулся к шайке.

– Меня несколько беспокоит, что вы слишком неопытны для взрослой кошачьей жизни. И раз заняться пока нечем, покажу вам кое-какие приемы. Жаль, нет спарринг-партнера, но попробую справиться.

Я выстроил учеников полукругом и принял боевую стойку альфа-котов КотоЭпсилона.

Новоиспеченные коты неумело повторили мои движения.

– Вряд ли кто-нибудь больше меня ненавидит этих землян, – пробурчал Мурзик, отлепляясь от пола. – Но черт с тобой. Подвинься.

И встал рядом.