В деревне Такыр почти одновременно умерли муж с женой, оставив пятерых детей сиротами. Четверых разобрали родственники, по желанию ли, вынужденно ли, но, как обычно принято в деревнях. Так получилось, что пятого ребёнка, маленького мальчика, ни один родственник не хочет взять, потому что он – калека, волочит одну ногу. Про это услышал Шенгерей и пошёл к Хаджипу. «Живёте хорошо, в достатке, покажете докторам. Может быть, удастся выправить ногу. Ну, уж, если не удастся, значит, останется калекой. Калеке тоже как-то надо прожить жизнь. Лишь бы умом был цел – этого достаточно!» – рассуждал Шенгерей, посадив перед собой Хаджипа и Бану. Те, немного удивив Шенгерея, довольно быстро согласились. Видно, надоело жить одним. Договорились, что в воскресенье поедут на машине Хаджипа посмотреть на ребёнка.

В воскресенье Шенгерей встал на рассвете. Сильно волновался. Умылся, оделся в лучшие свои одежды. Помолился. Попил чаю. Ещё раз почитал дога перед дорогой и вышел из дома. Предстояло большое событие – если Аллах позволит, сегодня у Шенгерея появится ещё один внук!

Не торопясь, зашагал по улице в сторону дома Хаджипа. Сердце болит у Шенгерея за старшего сына. Не понимает Шенгерей, почему так получилось, что Хаджипу попалась такая никудышная жена! Почему у них нету детей? Почему во время войны судачили о том, что она погуливает? А сейчас, когда сын в командировке, чем занимается Бану, кто знает? Ладно бы, если б Хаджип не был таким красавцем! Хаджип – мужчина, что надо. Залюбоваться можно! Высокий, широкогрудый, с густыми чёрными усами. Здоровьем Аллах не обделил. Но так и не бросил эту Бану! Шенгерей никогда в жизни не считал, что развод – это хорошее дело. Аллах не одобряет развод, поэтому Шенгерей вовсе не помнит, чтобы в его роду кто-нибудь разводился. Но тут, валлахи, он бы обрадовался! Но нет. Хаджип собирается прожить с этой Бану свою жизнь до конца. Вот и решил Шенгерей про себя: « Пусть тогда берут ребёнка на воспитание. Может быть, тогда у неработающей нигде и изнеженной Бану появятся заботы. Может быть, тогда не останется времени думать о чужих мужчинах». У сына появится какое-то утешение в жизни. А то ведь как: пустой дом он и есть пустой дом, какой бы не был богатый!

За час доехали до деревни Такыр. Первая встретившаяся на улице старушка показала дорогу. Подъехали к маленькой избушечке. Слезли с машины. Чуточку постояли, чтобы собраться духом. Первым вошёл в ворота Шенгерей. На скамейке возле забора сидел мальчик лет четырёх и играл с обломками глиняной посуды. Подняв взгляд, внимательно и с серьёзным интересом осмотрел по очереди всех заходящих и спокойно продолжил игру. То, что у ребёнка одна нога изувечена, заметили все: Шенгерей, Хаджип и Бану. Получается, что они приехали именно за этим мальчиком! Все трое подошли близко к скамейке и молча стали наблюдать за мальчиком. Мальчик перестал играть, стал смотреть в глаза то одному, то другому, как-то смущённо и мило улыбаясь. Он улыбался, хотя эти трое смотрели на него серьёзно и напряженно. Создавалось впечатление, что мальчик прекрасно знает, зачем приехали эти люди, и даже сочувствует им – понимает, как им сейчас трудно. Потом ребёнок опять занялся своими глиняными обломками, но иногда исподлобья с лукавой улыбкой посматривал на гостей. «Похоже, этот ребёнок очень умён!» – подумал Шенгерей.

На крыльцо вышли хозяева и пригласили войти в дом. Узнав, что приехали за ребёнком, сильно обрадовались. «Он замечательный ребёнок, оставили бы себе, но у нас своих шестеро», – сетовали хозяева дома. Шенгерей спросил имя мальчика. Звали его Загит.

Улучив время, Шенгерей с глазу на глаз поговорил с Бану. Спросил: «Сноха, тут всё зависит от тебя. За тобой последнее слово. Если тебе ребёнок нравится, мы его возьмём. Если не нравится, никто тебя не заставляет его брать. Сейчас же попросим прощения уэтих людей за беспокойство и уйдём. Ты согласна взять на воспитание этого ребёнка?» «Я согласна, отец!» – сказала Бану.

Хозяйка быстренько вскипятила самовар, заварила чай, достала припрятанные для таких случаев вкусности. Все вместе сели за стол пить чай: даже при таких необычных обстоятельствах установленный предками порядок нарушать не стали. Хозяйка собрала в мешок несколько рубашек и штанишек Загита, достала из сундука свидетельство о рождении и вручила Шенгерею, принесла ребёнка со двора домой и одела в чистые одежды. Потом вручила мальчика Хаджипу. Увидев в руках сына ребёнка, Шенгерей чуть не расплакался. Как он хорошо смотрелся с ребёнком на руках! С новой силой нахлынула волна неприязни к Бану. Если б не эта непутёвая женщина, у Хаджипа детей было бы полный дом! Изо всех сил постарался подавить в себе ненависть к снохе. Альхамдулиллах, теперь и в доме сына будет ребёнок!

Сев в круг, все вместе почитали молитву. Шенгерей читал вслух, остальные присоединились. Все вместе просили Аллаха, чтобы этому ребёнку было хорошо в новом доме, и чтобы он принёс счастье в свою новую семью.

До своей деревни доехали удивительно быстро. Старик Шенгерей слез с машины возле своего дома. Те втроём уехали к себе домой.

Загит оказался очень сообразительным, толковым ребёнком. Но волочил одну ногу. Правда, это никак не мешало ему бегать, шуметь и шалить, как любому мальчугану. С появлением Загита в богатом, но тусклом доме Хаджипа и Бану как будто взошло солнце. Да уж, воистину: дети – вот главное украшение любого дома!

Шенгерей не одинок

С самой ранней весны, оставив двух мальчишек старику Шенгерею на воспитание, Саида вышла на полевые работы. Если же у Шенгерея какие-то неотложные дела, Саида брала мальчишек с собой на поле – на той самой деревянной коляске, что смастерил Шенгерей для Сабира. Как-то в один летний вечер Саида со своими двумя детьми вернулась с поля домой. Открыв калитку, увидела, что во дворе возле крыльца на земле лежит Латифа. Платье у Латифы задралось, подол закрывает лицо. Руки раскинула в стороны, как птица, которая собирается взлететь. Кумган, с которым она обычно ходила в туалет, откатился в сторону, вода пролилась на землю. Саида сильно струхнула: « Умерла, что ли?» Подбежала к свекрови. Нет, жива, только без сознания. Саида быстренько детей отнесла в дом и стала пытаться привести в сознание свекровь: похлопала по щекам, прыснула в лицо холодной воды, потрясла голову, взяв за щёки, громко обращаясь: «Мама! Мама!» Латифа в себя не приходила. Тогда Саида с большим трудом затащила старуху в дом, положила на лавку. Оставив детей дома одних со свекровью, побежала за фельдшером.

Фельдшер скоро пришёл, что-то делал – оказывал медицинскую помощь. По деревне за это время распространился слух, что Латифа умирает. Поскольку был вечер, и деревенские все срочные дела уже переделали, соседи, даже не очень близко живущие, собрались во дворе – пришли навестить. Пока фельдшер возился с Латифой, тихо ждали, что будет дальше – придёт ли в себя Латифа, и что скажет фельдшер. Стало темнеть, но народ во дворе не расходился. Фельдшер не смог помочь – через некоторое время, не приходя в сознание, Латифа умерла. Фельдшер определил: «Отравление!» Стоявшие в открытых дверях несколько человек быстрее побежали на улицу сообщить новость тем, кто стоит во дворе. « Кто отравил её? Надо вызвать милицию и провести следствие!» – сказал суровым голосом фельдшер, глядя прямо в глаза Саиде. Саида побледнела, как снег, от ужаса. Неужели её заберут в тюрьму? Ведь она не сможет доказать, что это не она отравила свекровь! Сердце в груди заколотилось так, что Саиде показалось, что колотится всё её тело. Столпившийся в дверях народ застыл, уставивишись в Саиду. Кто-то не мог в это поверить и недоумевал, кто-то не сомневался – отравила.

Тут вошёл во двор Шенгерей – он вернулся из райцентра, куда ездил по своим делам. Узнав, что случилось, Шенгерей сказал громко: « У снохи вины нет. Моя старуха уже давно стала пить изо дня в день отвар мака. Она сегодня целый день дома была одна, без присмотра. Видно, выпила слишком крепкий отвар и отравилась».

Саида, наконец, вдохнула и выдохнула. Свёкор спас её от тюрьмы и от людских пересудов. А ведь мог и не признаться перед всем деревенским людом, что его жена была зависима от мака! Позор же! Ещё какой позор!

Шенгерей признался. Пожалел сноху. Проводя следствие, допрашивая, милиция замучает бедную женщину. Не дай Аллах, ещё и в тюрьму заберут. А разве она ответственна за то, что Латифа не могла держать себя в руках? А разговоров сколько будет – просто страшно подумать! Односельчане будут судачить про Саиду и осуждать её, всю жизнь бедной женщине придётся жить с клеймом убийцы. Этого Шенгерей допустить не мог. Лучше сказать правду. «Пусть уж сплетничают про мёртвую Латифу и про меня, старого. Я как-нибудь это переживу», – решил Шенгерей.

На следующий день почитали во дворе дженаза и похоронили Латифу на кладбище. Хоронить мёртвого – невесёлое занятие, но в этот раз получилось очень забавно. Тем, кто копает могилу, на кладбище место указывает, как обычно принято, местный мулла. И для могилы Латифы место указал мулла. Или он забыл, или пошутил, или ещё какая-то была причина, но копальщикам мулла указал место, оставленное и хранимое Шенгереем для себя – возле могилы первой жены Бибинур. Там и выкопали могилу. Шенгерей сам с утра не смог пойти на кладбище – у старика не было сил. Решил пойти только на похороны – проводить жену в последний путь. С трудом доплёлся до кладбища и чуть не упал от расстройства, увидев, что сделали копальщики.

Конечно же, новую могилу копать уже не стали, Латифу закопали рядом с Бибинур. Вот так две ненавидящие друг друга жены Шенгерея остались лежать навечно рядом. А самому Шенгерею пришлось забить себе новое место – единственный свободный участок земли поблизости жён – это возле их ног. Деревенских людей это очень развеселило. Надо же случиться такому: суровый к своим жёнам, и, вообще, суровый Шенгерей после смерти будет под подошвой обеих жён!

В восемьдесят четыре года Шенгерей остался без жён. Но не стал одиноким! У него два внука. Зимой, если Аллах позволит, родится третий! Саида ждёт третьего ребёнка. Шенгерею никак нельзя умирать! Кто будет помогать в воспитании детей Саиде, если не будет Шенгерея? Саида стала самым родным, самым близким человеком для Шенгерея. Сын Карим грубый, чёрствый. Дочь Гульсум снова пропала – не присылает никаких вестей. Никто не знает, где она. Вот и на похороны матери не приезжала. Конечно, есть ещё снохи, уже совсем взрослые внуки Шенгерея и Бибинур, есть сын Хаджип, благодарение Аллаху, вернувшийся живым с войны. Но, всё равно, самый близкий, самый родной человек – это Саида.

У Саиды есть дочь!

Саида стала матерью троих детей. Когда прошли зимние морозы, на свет появилась одна маленькая девочка. Услышав, что у него родилась дочь, из райцентра примчался домой Карим, несмотря на то, что был самый обычный будний день. Он был такой радостный, сиял, как солнце в ясный день. Привёз очень много гостинцев, чем удивил всех домашних. Но, самое интересное, привёз подарок кендек-эби! Большой, красивый, цветастый платок! Саида была озадачена. Неужели Кариму так хотелось иметь дочь? Или же, став чуть взрослее, начал понимать, какое это счастье – дети? Как помнит Саида, рождение сыновей его так не радовало. И кендек-эби та же самая была, но в те разы она от него никаких подарков не получила. Тогда Саида сама отблагодарила её – дарила пачку чая, душистое мыло, маленький платочек. А за дочь бабка получила от Карима шикарный подарок!

Для Шенгерея рождение внучки тоже была большая радость. Здоровая, красивая девочка! Никак не определить, на кого похожа. Соседи, приходившие поздравлять родителей с рождением ребёнка, все в один голос говорили: «И-и, этот ребёнок удивительно похож на Шенгерея!» Шутили что-ли, так? Сначала Шенгерея это обижало. Как может быть похожа такая маленькая хорошенькая девочка похожей на восьмидесятичетырёхлетнего старика? А потом подумал: «Не могли же они все сговориться! Наверное, действительно похожа на меня». «Ну ладно, – решил про себя, – ничего страшного». Есть же у него внучка, очень похожая на него, дочка старшего сына от брака с Бибинур. Красивая девушка. И эта тоже будет красавицей.

Когда оставался один с внучкой, Шенгерей внимательно присматривался к девочке. И правда, нос, глаза, рот, как у Шенгерея, но только крошечные и очень миленькие.

И на этот раз Шенгерей знал заранее, кто родится у Саиды. Придумал для девочки красивое имя – Альфия. Когда приехал Карим, улучив подходящее время, спросил у родителей ребёнка, нравится ли им это имя. Те сказали, что да, нравится. Так стала расти в доме девочка по имени Альфия. С её появлением изменилась жизнь и двух старших мальчишек. Сабир и раньше был братом, теперь и Рахим стал старшим братом, хоть сам ещё двухлетний малыш. Рахиму совсем не нравилось ни это новое положение, ни эта маленькая плаксивая девочка. Ночью, или даже под утро, стоит Альфии проснуться и захныкать, первым просыпается Рахим, вскакивает в постели и начинает отчитывать требовательным голосом мать: «Покорми своего ребёнка, чего лежишь? Не слышишь что ли, твой ребёнок орёт! » Саиде и смешно, и страшно: надо же так походить на отца повадками!

Совсем недавно был такой случай. Саида что-то делала во дворе, пока спала малышка. Оказывается, Альфия в люльке проснулась и заплакала. На крыльцо вышел Рахим и заорал пронзительно: «Ребёнок твой проснулся и орёт! Иди быстрее домой!» Рахим иначе никак не называет свою сестрёнку, как твой ребёнок. Он совершенно не выносит её плачь. Жалко Саиде младшего сына. Рановато, конечно, стать ему старшим братом. Когда Альфия родилась, бедняжка лишился и своей люльки. Никак не мог привыкнуть спать с братом на жёсткой кровати. Чтобы Рахим не затаил зло к сестрёнке, старик Шенгерей и Саида объяснили ему: «Альфия – твоя сестрёнка. Она сейчас в доме самая маленькая. А в люльке должен спать самый маленький. Поэтому отныне в люльке будет спать она, а не ты». Понял Рахим. Не устроил скандал, не рыдал, что это его люлька, молча уступил своё место. Только теперь он целыми днями сидел на лавочке возле люльки, тихим и жалобным голосом умоляя спящую сестрёнку: «Сестла, встань, а? Можно я немного посплю в люльке?» Подолгу повторяя одну и ту же просьбу, часто засыпал сидя. Саида иногда не выдерживала, вытаскивала спящую дочь из люльки и позволяла залезать туда Рахиму. Но потом приходилось жалеть об этом. Потому что спящий в люльке Рахим «не просыпался». Спит себе и спит целыми днями. Буди не буди – бесполезно. Ничего ему не надо, если есть у него люлька. Ну как не пожалеть после этого ребёнка?

Подруга Саиды Хадиджа тоже от неё не отстаёт. Родила третью девочку. Наверное, ей хотелось бы воспитывать мальчика, но вот Аллах распорядился так, что у неё рождаются одни девочки. Интересная штука – жизнь! У всех своя, ни на чью больше не похожая. Сестрёнка Саиды Мунира тоже растит мальчика. Саида слышала, что муж уже не один раз избил Муниру, но это только слухи. И-и, встретиться бы и поговорить хоть один раз, но такой возможности нет – у обеих маленькие дети, хозяйство – ни та, ни другая не может оставить свой дом.

Вернулась обратно в деревню Зульфия с двумя дочерьми. Сначала в деревне ходили слухи, что у Зульфии умер муж, провалившись весной на машине под лёд. По какой-то неизвестной деревенским людям причине Зульфия не осталась в доме мужа, а вернулась в дом своей матери Камили, уже совсем старенький и скособочившийся. Дом уже простоял пустым одну зиму после смерти Камили, значит, ещё больше обветшал. Зульфия стала жить в этом доме со своими двумя маленькими дочерьми.

Переехав в эту деревню невесткой, Саида несколько раз встречалась на улице с Зульфией до того, как та вышла замуж за старого шофёра и уехала в другую деревню. С любопытством присматривалась к ней Саида. Когда в первый раз увидела, чуть-чуть разволновалась: «Вот в кого был влюблён Карим!» Зульфия ей не понравилась Подумаешь, даже в этой деревне есть девушки, намного красивее этой! И ревновать не стала. Наоборот, ей было очень жаль Зульфию. Ведь жена Карима – она, а не Зульфия! Значит, её и надо жалеть!

Потом Зульфия вышла замуж и уехала в другую деревню. Саида забыла о её существовании.

Вот теперь эта Зульфия вернулась в деревню. Саида встретила её на днях возле почты. По улице грузно шагала располневшая женщина с широким и плоским лицом. У Саиды на душе заскребли кошки: что же будет, когда эта вдова встретится теперь с Каримом? Ведь это случится когда-нибудь! Было бы, конечно, гораздо лучше, если б она не вернулась сюда в деревню. Но ничего не поделаешь – приехала, значит, приехала. Теперь уже обратно ничего не вернёшь.

Как-то давно ещё Хадиджа в лоб спросила у Саиды: « Ты зачем за Карима вышла замуж? Ведь у него в деревне была любимая девушка!» Откуда Саида могла знать об этом? Человеку, который приехал сватать девушку, как-то не принято задавать вопрос: « Скажите, пожалуйста, нет ли любимой девушки у этого парня, который хочет жениться на нашей дочери? Сколько лет они встречаются? Очень ли они любят друг друга?» Уж, всяко так не спросили родители Саиды. Видно, отцу Саиды Фазылджану такое и в голову прийти не могло. Не пришло в голову и самой Саиды. Вот и получилось то, что получилось.

Теперь уже у Саиды от Карима есть трое детей. Теперь надо не думать о том, что не так сделал в этой жизни, а надо растить детей. А что будет с Каримом? Это только Аллаху известно. Что бы не сделал Карим, что бы не случилось, Саида поблагодарит Аллаха словом «Альхамдулиллях!» и продолжит жить дальше, воспитывать своих детей. Это она знает точно. Её так научил отец. «Доченька, нельзя проявлять недовольство тем, что случилось в твоей жизни! – наставлял старик Фазылджан. – Это значит, что ты проявляешь недовольство теми условиями, которые тебе создал Аллах! Прими всё с согласием и с благодарностью!» Саида никогда не забывает слова отца! Особенно в трудные для себя времена постоянно держит их в памяти. Эти слова помогают ей жить.

Ещё один совет отца всегда держит в душе Саида. « Старайся видеть в в каждом человеке только хорошие стороны. Старайся по возможности не думать плохое о людях!» – учил старик Фазылджан. Саида старается жить в соотвествии с этим наставлением отца. Особенно это правило помогает ей строить отношения с Каримом. У Карима очень много достоинств: он совестливый, трудолюбивый, здоровый, красивый, сильный, смелый, руки у него просто золотые… Только нрав у него дурной, и …Но об этом отец не разрешал ни думать, ни говорить!

Оставив крошечную дочь старику Шенгерею, Саида опять вышла на полевые работы в совхозе. Теперь у них стал совхоз, а не колхоз. Колхозники деревни Ишкуак добровольно вошли в состав совхоза «Заветы Ильича». Разница была большая. Если Саиде раньше за трудодень ставили просто палочку на листочке, чтобы осенью за неё выдать урожай, теперь она получала небольшую, но заработную плату в деньгах! Весь деревенский люд облегчённо вздохнул. У людей, наконец-то, появились живые деньги. Значит, можно купить одежду, обувь. Да мало ли что!

У Саиды и раньше были деньги из-за того, что муж работал не в колхозе, а в райцентре, не за трудодни, а за зарплату. Деревенские женщины очень завидовали ей в этом. Теперь, слава Аллаху, и их мужья стали получать зарплату деньгами, и они сами – тоже.

Шенгерей сам изъявил желание остаться с тремя маленькими детьми дома. «Если нет у неё любящего и заботливого мужа, пусть хоть на работе получает удовольствие и радость!» – решил старик. Когда он предложил Саиде выйти на работу, оставив детей ему на присмотр, Шенгерей увидел, как просияло лицо Саиды. Как же она обрадовалась! Понял старик, что принял правильное решение. Оттого и сам был счастлив.

Жена тракториста

В один свой приезд после того, как покушали всей семьёй и приступили к чаю, Карим сообщил Саиде и Шенгерею новость: « Я приехал навсегда. Поступлю на работу в совхоз». Некоторое время Саида и Шенгерей молча смотрели на Карима. Он продолжал пить чай, как ни в чём не бывало, делая вид, что ничего не замечает. Потом Саида тихо встала и пошла заниматься своими делами возле печки. Стала думать. К добру ли это? Радоваться Саиде или огорчаться? Трудно сказать. Одно можно сказать точно: для двух сыновей Саиды это – хорошо. Карим очень мастеровой человек. Мальчишкам отец будет и примером, и учителем. Научит любить технику. Ну, а для самой Саиды – хорошо это или плохо? Пока непонятно. Но что об этом рассуждать, ничего от этого не изменится. Всё уже решено. При том решено лет пять назад. Пусть возвращается и живёт.

Стали жить вместе. У Саиды забот прибавилось. Она вставала теперь гораздо раньше, готовила завтрак Кариму, кормила и провожала его на работу на поле, дав ему приготовленный только что горячий обед. Карим не признавал обед, приготовленный с вечера, требовал только что приготовленную еду. К его возвращению с работы тоже должен был стоять только что приготовленный суп, и, чтобы был он не остывший! Чтобы стоял уже на столе, и чтобы пар шёл, и никак иначе. Возвращаясь с полевых работ, Саида вертелась волчком. Старалась угодить всем членам семьи. Как бы сильно не уставала к ночи, никогда никому не жаловалась. Она даже про себя не сетовала на свою жизнь, всё принимала так, как будто так и должно быть – как же может быть иначе, когда ты растишь трёх ребятишек, и у тебя большая семья? А дети у неё были действительно просто чудесные! Все трое, как ртуть, ловкие и шустрые. Мальчишки с ранней весны на улице, к осени становятся чёрными, как головёшки.

Шенгерей присматривал за детьми, вкладывая в это дело всю душу. Ему очень нравилось это дело, поэтому он сильно не уставал. С ранней весны до поздней осени мальчишки играют во дворе, домой заходят только попить воды и покушать. Заходят поиграть и соседские ребятишки. Целыми днями шум-гам во дворе. Бывает, все вместе уходят на улицу. Если Сабир отправляется на улицу, Рахим с криком и воем бежит за братом. Шенгерей прицепил Рахима к брату. Сабиру он сказал: «Рахим – твой брат. Ты должен везде с ним ходить. Никогда не оставляй его, если куда-то отправляешься!» Сабир запомнил слова деда. Терпит брата, если даже тот мешает ему играть. Но, бывает, и отдубасит, если очень достаёт. Шенгерей в таких случаях не вмешивается. Старших надо уважать – пусть Рахим привыкает.

Шенгерей сам часто с Альфиёй на руках выходит на улицу и садится на скамью под большим дубом у калитки. Почти каждый день к нему приходят поговорить другие старики. Сидят, беседуют о том, о сём. Если никого нет, Шенгерей разговаривает с маленькой девочкой. Она ещё не умеет разговаривать, но, что бы не рассказывал Шенгерей, внимательно и серьёзно слушает. Очень умное создание!

Вообще-то старик сильно боялся оставаться с тремя малолетними детьми один на целый день. Возраст у него приличный. Но желание помочь невестке оказалось сильнее. Рискнул, и правильно сделал! Весну, лето и осень спокойно проработала Саида. И Шенгерей не скучал! Всем хорошо было!

Поздней осенью в семью нагрянула беда. Карим после работы в совхозе стал работать на односельчан и приходить домой поздно, к тому же пьяным.

Тракторист в деревне – самый нужный человек. Кто весной огород картофельный вспашет? Тракторист на своём тракторе. Кто с полей всё сено перевезёт? Тракторист. Кто дрова привезёт, бревна притащит, груз какой перевезёт? Всё он. И это ещё не всё. Как только выпадает первый снег, к трактору прицепляются сани, сделанные из больших брёвен, и тракторист начинает возить людей в райцентр. Медленно едет, долго, но ведь всё равно быстрее, чем пешком! Все люди в деревне, независимо от того, начальники они, или самые скромные трудяги, вынуждены хоть несколько раз в году, но всё-таки идти с поклоном к трактористу. Трактор, хоть он и государственный, после того, как рабочий день закончился, как само собой разумеющееся, становится собственностью таркториста! Он сам решает, выполнить просьбу пришедшего с мольбой или отклонить под каким-либо предлогом. Поэтому весь деревенский люд старается поддерживать хорошие отношения с трактористом. Если выполнил просьбу, хозяин накрывает на стол, как очень дорогому гостю, и угощает тракториста – знает, что ещё не раз обратится к нему с просьбой. И потом, если тракторист, уставший после работы, согласился выполнить твою просьбу, до поздней ночи трудился, как его не угостить от души? Как ещё выразить свою благодарность? Ведь в деревне не принято благодарить, например, деньгами за такую работу. Не дай Аллах, кто-нибудь может и доложить органам!

Обычно хозяин приглашает в таких делах ещё двух-трёх помощников из соседей или из родственников. Поэтому после работы собирается целое застолье. На столе – водка, брага. Хозяин счастлив, что избавился от серьёзной заботы, угощает от души. Уставшие от тяжёлой работы на морозе тела расслабляются, овладевает истома, языки развязываются. То, что завтра рано утром надо на работу – забывается. Чем больше пьют, тем больше хочется. Счастливый хозяин не торопит – уж два-три раза в год семья может потерпеть это безобразие, главное, чтобы тракторист остался доволен! Семья следующей ночью выспится!

А тракторист в следующий вечер работает уже у кого-то другого и гуляет уже в другом доме! Вот такая жизнь у деревенского тракториста! Сложное положение – своим, деревенским, не откажешь. Кто же им привезёт сено, если трактористы будут отказываться? Ведь в деревне их всего несколько! С другой стороны, ты выполнил просьбу человека, сделал для него очень серьёзное хорошее дело. Он рад, хочет угостить, а ты разворачиваешься и уходишь домой, что ли? Невозможно это!

А как быть семье тракториста? Всю осень и зиму изо дня в день приходит под утро пьяный глава семейства! Как жить жене тракториста?

Саида считает, что помогать людям – дело благородное. Нисколько не возражает, что он после работы едет в лес и привозит сено или дрова деревенским. Но то, что Карим каждую ночь приходит выпивший – это было очень тяжело. Пьяный Карим становился совсем разнузданным. Когда он заходил в дом, все просыпались. Пинает всё, что встретится на пути, цепляется за вещи, орёт на Саиду, требует водки, выражает недовольство своей жизнью, бранится. Молчавшая как немая до теперешнего времени Саида стала высказывать недовольство! Закончилось и её терпение! Скандалы среди ночи, крики… Карим стал распускать руки. В таких случаях Шенгерей выходил из своей маленькой комнаты и пытался заступиться за невестку. Но Карим ещё более распалялся. В доме спокойствия не стало… Шенгерей несколько раз пытался поговорить с Каримом, когда он был трезвый. Но сын грубо обрывал отца и уходил от разговора. Не слушал отца. Но, если честно, Шенгерей и не знал, что сыну посоветовать. Сказать, чтоб не помогал деревенским людям, не привозил сено? Это невозможно. Сказать, чтоб не заходил угощаться к ним домой? Это тоже невозможно. Сказать, чтобы не пил водку? Похоже, это тоже невозможно. Несколько лет вольной жизни в райцентре не прошли даром для Карима – это заметно. И что тогда посоветовать Кариму? Думал, думал Шенгерей, и никак не мог придумать выход из создавшегося положения.

Как хорошо дома, если Карим не пьяный! Он во дворе работает по хозяйству, Шенгерей ему помогает. Если нет каких-то серьёзных дел, мастерит что-либо с сыновьями – учит их какому-либо умению. То кораблик сделают из дерева, то машинку, то вместе чинят трактор. Карим знакомит мальчишек с устройством трактора. Те слушают с удовольствием, выполняют указания отца с радостью. Карим любит своих детей. Но и дети, конечно, очень славные, такие, что просто невозможно не любить. Красивые, умные, послушные. Только Рахим держится от отца на расстоянии. Когда отец зимой приходил по ночам пьяный, смотрел на него с ненавистью, как злой волчонок. Если отец начинал кричать, Рахим пуще него начинал орать! Если отец ударял мать, Рахим тут же кидался своими кулачонками на отца! Бесстрашный и безрассудный малыш! А пьяному что, швырнёт мальчика так, что тот отлетает далеко в сторонку. Тем более смотрит на отца белками глаз, не плачет. Рахим умеет смотреть так, что оторопь берёт, это правда. «Откуда это у него такой крутой нрав? – спрашивал сильно озадаченный Карим Саиду. – В кого это он такой?» Саида молчала. Не говорить же ему: «Это он на тебя похож!»

В деревне Ишкуак случилось радостное событие – открылся детский сад. В здании школы выделили несколько комнат для малышей. Это была большая радость, особенно для деревенских женщин! А для Саиды радость удвоилась – заведующая только что открытого садика пришла к ней домой и пригласила её на работу поварихой. Сначала Саида испугалась. Нет, она не сможет, ведь это очень ответственная работа – детям готовить еду! Заведующая, бывшая учительница начальных классов, пожилая женщина, стала уговаривать: «Если ты не справишься, Саида, кто же тогда из деревенских женщин справится? Как это – ты не сможешь? Готовишь же ты еду своей семье? Если чего-то не знаешь, научим! Соглашайся, пока приглашают! Твои дети при тебе будут!» Лежавший в своей комнате Шенгерей вышел из комнаты: «Соглашайся, доченька, обязательно соглашайся! Из тебя получится прекрасная повариха! Я помогу, чем смогу!»

Оставив маленькую дочь на Шенгерея, Саида вышла на работу поваром. Сабир и Рахим стали ходить в детский сад. Приходилось их очень рано будить, но тут уж ничего не поделаешь. Вся семья стала вставать очень рано. Новая жизнь, новые хлопоты, новое положение…Измученная от скандалов с мужем и уставшая от жизненных передряг Саида как будто вырвалась на свежий воздух, когда уже чуть было не задохнулась от духоты. Теперь она точно не поддастся трудностям! Аллах не оставляет Саиду без поддержки – она уже в этом много раз убеждалась!

Загадка без отгадки

Когда закончился рабочий день, забрав из садика двух своих сыновей, Саида поспешила домой. Надо побыстрее накормить дочь, дать отдых свёкорю. Прыгая с одного сухого клочка земли на другое, стараясь не промочить ноги весенней талой водой, пришли домой. Опять наступила весна! Кое-где возле заборов появилась зелень! До чего же любит Саида это время года! Земля в это время кажется Саиде стариком, скинувшим старую тяжёлую шубу и почувствовавшим себя молодым, лёгким, радостным, полным сил. Оттого – просто счастливым! Такое впечатление, что всю зиму беспробудно проспавшие деревья просыпаются, удивлённо оглядываются вокруг, отряхиваются, радостно приветствуют друг друга.

Возле ворот стоял трактор Карима. Не успела Саида подумать: « Чего-то Карим сегодня раньше времени вернулся», – как из ворот выскочил Карим. В руках держал сумку, с которой раньше ездил в райцентр. Саида удивилась: куда это он отправляется с сумкой? Остановилась и стала ждать, что скажет Карим. Сабир и Рахим не остановились, с шумом наперегонки побежали в дом, к дедушке и сестрёнке.