Цитаты из книги «Ночной Дозор», страница 2

На каждого президента находится свой киллер. На каждого пророка – тысяча толкователей, что извратят суть религии, заменят светлый огонь жаром инквизиторских костров. Каждая книга когда-нибудь полетит в огонь, из симфонии сделают шлягер и станут играть по кабакам. Под любую гадость подведут прочный философский базис.

Что я делаю правильно?

Этот вопрос — он пострашнее, чем «что я делаю неправильно». Если ты ошибаешься — достаточно резко сменить линию поведения. Вот если попал в цель, сам того не понимая, — кричи караул. Тяжело быть плохим стрелком, случайно угодившим в яблочко, пытающимся вспомнить движение рук и прищур глаз, силу пальца, давящего спуск... и не признавая, что пулю направил в цель порыв безалаберного ветра.

Самое страшное в войне — понять врага. Понять — значит простить.

... нам не давно выбрать абсолютную истину. Она всегда двулика. Всё, что у нас есть,- право отказаться от той лжи, которая более неприятна.

В грязь нельзя толкнуть, в грязь ступают лишь сами.

Надо нести ответственность. Но иногда на это просто нет сил, совершенно нет.

Нельзя загонять врага в угол. Особенно если идешь убивать.

Я поднял голову к сумеречному небу, открыл рот, ловя холодные снежинки. Остыть бы. Остыть насовсем. Но только не так, как в Сумраке. Стать льдом, но не туманом; снегом, но не слякотью; окаменеть, но не растечься...

Что стоит моя правда, если я готов защищать весь мир, но не тех кто рядом? Смиряю ненависть но не дозволяю любовь?

— Нет. Света, ты слышала такую аналогию: любовь — это цветок?

— Да.

— Цветок можно вырастить, Света. А можно купить. Или его подарят.

— Антон — купил?

— Нет, — сказал я; слишком резко, пожалуй, сказал. — Получил в подарок. От судьбы.

— И что с того? Если это — любовь?

— Света, срезанные цветы красивы. Но они живут недолго. Они уже умирают, даже заботливо поставленные в хрустальную вазу со свежей водой.