Читать книгу: «Неупокоенные Души», страница 6

– Вы этого очень хотите, поэтому так и чувствуете. Войдём в дом, если Андрей в доме… – сказала я, проходя следом за хозяйкой в дом. – Витя только что уехал, надо же организовать похороны, гроб заказать, венки и место на кладбище, – сказала Светлана Васильевна, когда мы зашли в дом. На диване тела Андрея не было, увидев мой быстрый взгляд, брошенный в ту сторону, Светлана Васильевна сказала, что вчера муж перенёс тело сына наверх. – Скоро люди начнут собираться, понимаешь, у нас круг такой. Придут бизнесмены и высокопоставленные люди, сотрудники мужа. Он ведь управляющий большого бизнеса. Для них это очередное происшествие, не более. Все такие из себя чопорные и бездушные. Нет, конечно, среди них есть и сочувствующие, но их мало. Я ведь тоже из простой семьи, но Витя влюбился и проходу не давал, пока я не согласилась выйти за него замуж. Многие из его круга не понимали его выбор, но ему было всё равно. Я долго вписывалась в это окружение, теперь ничего, даже уважают, – говорила Светлана Васильевна, поднимаясь наверх по широким ступеням с коваными перилами. – Значит вот почему Вы такая добрая? А я то думала…Светлана Васильевна, если скоро придут важные люди, они ведь не поймут, почему такая, как я, здесь, у Вас дома. Может я где-нибудь спрячусь? Дом большой, место найдётся, – предложила я. – Мне всё равно, кто и что подумает. Ты мне нужна, девочка, понимаешь? Очень нужна! Посмотри, пожалуйста, Андрюша здесь? – спросила она, с надеждой заглядывая мне в глаза. – Здесь, Светлана Васильевна. Он стоит перед Вами, – ответила я, увидев парня сразу, как вошла. – Сыночек, родной мой! Ты здесь, солнышко? Я знала, я чувствовала, – заплакав, произнесла женщина. – Возьми меня за руку, другой рукой сожми мамину руку, может быть она увидит меня, – сказал Андрей. – Я взяла его за руку и другой рукой сжала руку Светлане Васильевне. Несколько минут мы стояли молча, в ожидании. – Господи! Андрюша! Я тебя вижу! Прозрачной дымкой, но вижу. Спасибо, Господи! Сыночек мой! Не уходи! Умоляю тебя, не уходи! Или возьми меня с собой! – восклицала бедная женщина, до боли сжав мою руку. – Мамочка, родная моя. Прости меня. Столько боли принёс тебе, прости, – тихо произнёс Андрей. Я хотела передать его слова матери, но она так вскрикнула и ещё сильнее сжала мою руку, что я поморщилась от боли. – Я слышу тебя, сынок! Слышу! Мой ты ангелочек! Для меня ты всегда останешься живым, я так тебя люблю родной! – плача, сказала женщина. – И я тебя люблю, мамочка. Ты только живи, ради памяти обо мне, живи. А я всегда буду рядом… – произнёс Андрей и тут же исчез. – Андрюша? Сыночек, где ты? Обещаю, я буду жить ради тебя, только не уходи, умоляю! – зарыдав, выкрикнула Светлана Васильевна, присев на пол и отпуская мою руку. – Прошу Вас, успокойтесь. Мы попробуем ещё раз, когда он вернётся. Свечения не было, а значит он ещё не ушёл совсем. Понимаете, для него показаться Вам, большая нагрузка. Он отдохнёт и вернётся, – сказала я, сев рядом с ней. Она вдруг крепко меня обняла и долго не отпускала. Я слышала только её рыдания и у меня сжималось сердце. Своим юным умом, я понимала, что такое смерть, как тяжело терять близких. Мы бы ещё долго так сидели, но голос Виктора Сергеевича, прозвучавший внизу, вернул нас в действительность. Светлана Васильевна быстро поднялась, я встала за ней. Мы вместе спустились вниз. Виктор Сергеевич привёз гроб из тёмно-красного дерева, полированный с резным рисунком по бокам и на крышке. Виталий, оставив крышку, вместе с двумя парнями из охраны Виктора Сергеевича, понесли гроб наверх. – Витенька! Я видела Андрюшу и слышала его, представляешь? – воскликнула Светлана Васильевна, обнимая мужа и глядя ему в глаза. У мужчины был усталый и измученный вид, он с состраданием посмотрел на жену, наверное думая, что от горя, она сходит с ума. – Успокойся родная. Тебе привиделось, ты ведь знаешь, что это невозможно, – поглаживая жену по плечу, произнёс он. – Это правда! Я и сама не поверила в такое чудо, но это правда. Спроси у Софьи, – сказала она. – Здрасте… – смущаясь, произнесла я. – Здравствуй, Софья, – ответил Виктор Сергеевич. – Софья, скажи ему, скажи, что это правда, – воскликнула Светлана Васильевна, посмотрев на меня. – Это правда, Виктор Сергеевич. Они только что разговаривали, – ответила я. Отпустив жену, Виктор Сергеевич тяжело сел на диван. – Наверное, я схожу с ума… Что Вы такое говорите? Андрей погиб. Его больше нет, понимаете? И это надо принять, как бы больно это не было, – произнёс мужчина и вдруг заплакав, закрыл лицо руками. Мне стало искренне жаль его. Светлана Васильевна села с ним рядом и положила голову ему на плечо. – Ты и вчера не верил, что эта девочка видит и слышит нашего сына. А сейчас, Андрюша взял её за руку, а она взяла за руку меня и Андрей появился. Поверь, я не схожу с ума, хотя наверное, так было бы лучше. Я видела и слышала сына, просто поверь, – сказала она. Виктор Сергеевич поднял голову и пристально посмотрел на меня. – Неужели такое возможно? Поверить не могу… Может быть и я смогу увидеть сына, а, Софья? Он здесь? – спросил мужчина. – Пока нет. Он внезапно ушёл. Но я уверена, он скоро появится, просто надо подождать. Появится, мы попробуем, – ответила я. Светлана Васильевна улыбнулась тому, что муж наконец поверил. – Надо позавтракать, нам целый день придётся общаться с гостями. Силы будут нужны, да и ты, Софья, по моей милости ещё не завтракала. Пошли в столовую. Наверное, Галина давно уже приготовила завтрак, – сказала Светлана Васильевна.

Мы молча прошли в столовую. Это было огромное помещение, с длинным столом и стульями, с изогнутыми ножками. Богатое убранство, большие фарфоровые горшки с разными цветами. На столе стояли порезанные колбаса, сыр, ветчина, красная и чёрная икра на маленьких кусочках хлеба, поверх тонкого слоя сливочного масла. В большой вазе стояли разные фрукты, сок и кофе разливала немолодая женщина. Она будто знала, что и кому надо. Только у меня спросила, что я буду пить. Я выбрала свежевыжатый, апельсиновый сок. Ели почему-то молча, не то что мы с бабушкой, во время еды без умолку болтаем. Во всём этом было какое-то непонятное напряжение. Конечно, такой завтрак я никогда не ела, так что в еде я не стеснялась и с удовольствием попробовала всё, что стояло на столе. Светлана Васильевна ела совсем мало, видимо была под впечатлением. Наверное, я её понимала, хотя, как я могла? Мне всего шестнадцать лет, конечно, материнскую боль я не смогла бы почувствовать, а вот потерю и равнодушие своей матери, я ох как чувствовала. Виктор Сергеевич напротив, ел с большим аппетитом, видимо перенервничал за последние дни, а это часто вызывает у мужчин охоту есть, снять этим стресс. – Спасибо, Галина, всё было очень вкусно. Впрочем, как и всегда, – сказал Виктор Сергеевич, вытирая рот салфеткой. – На здоровье, Виктор Сергеевич. На обед, что приготовить? Говорят, будет много людей. Наверное, их придётся кормить? – спросила кухарка. – Не придётся, Галина. Они придут не есть, а выразить соболезнования, – ответил Виктор Сергеевич. Мы все встали из-за стола и вышли в фойе. – Софья, Андрей здесь? – спросил Виктор Сергеевич. Я покачала головой. – Ясно. Может наверху? – спросил Виктор Сергеевич. Я пожала плечами. – Может поднимемся наверх, дорогой? Да и нашего мальчика надо переодеть и положить в гроб, – сказала Светлана Васильевна, превозмогая душевную боль. – Да, я Виталия позову. А вы пока поднимайтесь, – сказал Виктор Сергеевич. Минут через сорок, Андрея переодели в дорогой костюм, надев белоснежную рубашку и новые туфли и положили в гроб. Накрыли шёлковой простынёй и сверху положили множество живых цветов. Светлана Васильевна подошла к гробу и вложила в руки сына золотой крестик. – Пусть Господь будет с ним, – проговорила она, целуя его в холодный лоб. Я стояла в стороне и за всем наблюдала. Светлана Васильевна часто на меня смотрела и будто спрашивала, здесь ли её сын. Я отрицательно качала головой. Стали приходить гости, мужчины в дорогих чёрных костюмах, при галстуках и дамы, в основном тоже в чёрных и синих платьях. Многие были в шляпках, а то и с вуалью. Мне, которая росла в среде, где такого не увидишь, было странно смотреть на этих людей. Пришли и одноклассники Андрея, многие девочки плакали. Было видно, дети тоже из обеспеченных семей. Уже потом Светлана Васильевна сказала мне, что её сын учился в престижной школе для богатых. Я встала к окну и тихонько зашла за занавеску, не хотела, чтобы на меня смотрели, как на инопланетянку. Поток гостей продолжался почти до вечера. Часа в два, ко мне подошла Галина. – Пойдём на кухню, хозяйка велела тебя покормить. Еле нашла тебя. Чего прячешься-то? – спросила она. – Может мне уйти? Я здесь не в своей тарелке. Неловко мне, – сказала я Галине. – Нет, нельзя. Хозяйка велела присмотреть за тобой, чтобы ты ненароком не ушла. Я курочку в духовке приготовила, пальчики оближешь. Садись вон за тот столик, он в уголке стоит и тебя даже видно не будет, – сказала Галина. Что ж, я села, тем более, очень проголодалась, ведь завтракали мы в семь утра. Галина принесла салат из свежих овощей, залитый каким-то соусом и курочку с поджаристой корочкой. Это правда было очень вкусно. Галина разрезала курочку на кусочки и сначала спросила, что я люблю больше, ножки, крылышки или грудку. Ну я и ответила, что люблю и ножки, и крылышки, и грудку. – Хорошо, что я приготовила несколько цыплят, ешь на здоровье, – улыбаясь, сказала Галина. – Спасибо. Я так вкусно никогда не ела, – ответила я. – Жаль молодого хозяина. Такой жизнерадостный, красивый, а умница какой…был. Много книг читал. Такой ласковый мальчик был, так его жалко. Изверги. Что же они сделали? Счастье целого дома сломали. А люди хорошие, простые, не то, что некоторые богатенькие, которые так высокомерно с прислугой разговаривают, будто прислуга и не человек вовсе, – говорила Галина. А я, уплетая поджаристую курочку с соусом, молча слушала её. А сама думала, что ж она не спрашивает, кто я и почему хозяйка так обо мне заботится. Но Галина не спрашивала, наверное знала, что вопросы тут задавать не нужно. Раз хозяйка так решила, значит это правильно.Поев, я поблагодарила Галину за вкусный обед, а уходить из кухни не торопилась. Вдруг появился Андрей. – Поела? Идём за мной, – сказал он. Я молча встала и вышла из кухни. Мы с Андреем вышли в фойе, где было полно людей, среди которых стояли Светлана Васильевна и Виктор Сергеевич, принимая от всех слова соболезнования. Я встала возле ступеней, ведущих наверх и пристально посмотрела на Светлану Васильевну. Она смотрела на тех, кто ей что-то говорил. Вдруг её взгляд упал на меня, она изменилась в лице и извинившись, быстро подошла ко мне. – Он здесь, да? Я угадала? Андрюша вернулся? – взволнованно спросила она. Я кивнула головой. – Да, он здесь. Пришёл, когда я закончила обедать. Спасибо, было очень вкусно, – сказала я. – На здоровье, дорогая. А где он стоит? Я могу опять пообщаться с ним? – спросила она глядя на меня блуждающим взглядом блестящих глаз. Я посмотрела на Андрея, который стоял рядом со мной и смотрел на мать. – Что скажешь, Андрей? Что нам делать? Подняться наверх? – спросила я его. – Пусть папа тоже придёт. Времени осталось мало, – произнёс Андрей пугающим голосом. – Светлана Васильевна, позовите Виктора Сергеевича, Ваш сын просит, – сказала я. Женщина стремглав побежала за мужем, не обращая внимание на взгляды присутствующих гостей, которые явно не понимали, что это с ней происходит. Но ей было всё равно. Оно и понятно, ей важно было снова увидеть и услышать сына. – Что ты задумал? Думаешь получится опять показать себя матери и отцу? – спросила я, пока Светлана Васильевна ходила за мужем. – Да, я этого очень хочу! Очень… Не знаю только, получится ли… Сил остаётся всё меньше и кажется, я сразу уйду, – ответил Андрей. – Что ж, давай попробуем. Я буду нужна? – спросила я. – Ты связующее звено, без тебя контакт не получится, – ответил Андрей. – Я готова, – ответила я. Тут подошли его родители и мы быстро поднялись наверх. – Пусть зайдут в мою комнату. Там ещё присутствует моя аура, – сказал Андрей. Мы послушно вошли в его комнату, на одной стене висели плакаты рэперов и музыкантов рок-групп. Большая кровать, аккуратно заправленная синим покрывалом, небольшой шифоньер и зеркало. Комната Андрея отличалась от других комнат. Она не была столь богато обставлена, напротив, всё было по- простому. – Встаньте к окну и задвиньте шторы. Софья, возьми мою руку и крепко сожми. Другая рука пусть держит мамину руку а папа пусть положит свою руку на наши с тобой руки. Много энергии уходит, после контакта ты можешь потерять сознание. Ты готова? – спросил Андрей. – Начинай, я готова. Обо мне не думай, всё будет хорошо, Андрюша. Я постараюсь быть сильной, как ты, – ответила я. Светлана Васильевна и Виктор Сергеевич молча наблюдали за мной и не мешали, понимая, что я говорю с Андреем и сейчас должно что-то случиться, – - Светлана Васильевна, дайте мне свою руку. А Вы, Виктор Сергеевич, положите свою руку на наши с Андреем руки. Да, вот так. Вы готовы? – спросила я, когда родители Андрея, в ожидании чуда, встали рядом. Они молча кивнули мне, наступила гнетущая тишина. – Андрюша! – вдруг разом вскрикнули родители парня. – Папа, мама… Вы видите меня? – спросил Андрей. – Да, родной, видим. Господи! Не уходи, родимый! Не оставляй нас с мамой, – вдруг попросил Виктор Сергеевич. – Солнышко моё! Как же мы будем жить без тебя? Сыночек, родимый наш… – проговорила Светлана Васильевна. Я лишь молча наблюдала за ними, стоя в полном напряжении, боясь сорвать контакт между ними. – Я всегда буду рядом с вами. Буду радоваться за вас и любить. Берегите друг друга, – сказал Андрей. – Мальчик мой! Что же они с тобой сделали? За что мне такое горе? И как вынести его? – воскликнул Виктор Сергеевич, во все глаза глядя на сына. Светлана Васильевна даже не моргала, она ловила каждую долю секунды, чтобы видеть своего сына. – Это испытание и Вы с мамой достойно с ним справитесь. Я говорил уже, деньги передай в онкологический центр, все до копейки. Я люблю вас, – произнёс Андрей и тут же исчез. – Не уходи… не оставляй нас… – тихо произнёс Виктор Сергеевич, а Светлана Васильевна содрогалась от рыданий. Я могла только представить всю боль, которую они испытывали. Мои руки крепко держали руки Светланы Васильевны и Виктора Сергеевича, а я ушла в темноту. Как и говорил Андрей, от перенапряжения, я потеряла сознание. Пришла в себя и увидела, что лежу на кровати Андрея и надо мной склонились его родители. – Простите… – смущаясь и поднимаясь, произнесла я. – Это просто чудо! Я не знаю, как ты это делаешь, но ты сделала для нас невозможное. Спасибо тебе, девочка, – сказал Виктор Сергеевич. А Светлана Васильевна ласково гладила меня по голове. – Ты устала, моя хорошая. Отдохни. Может хочешь чего-нибудь? Ты только скажи, я принесу, – сказала она. – Я ничего не хочу. Андрей предупреждал меня, что я могу потерять сознание, просто я думала, что обойдётся. Вы простите меня, – ответила я. – Что ты! Что ты такое говоришь, солнышко? Да ты для меня теперь как дочь, понимаешь? Сейчас гости разойдутся и мы поговорим. А ты пока отдыхай здесь, тебя никто не побеспокоит, – сказала Светлана Васильевна, поднимаясь с кровати сына. – Спасибо тебе и прости, что не верил. Я этого никогда не забуду. А скажи… мой сын ещё появится? – спросил Виктор Сергеевич. – Думаю да. Ведь когда он исчез, свечения не было, а должно быть. Он вернётся, чтобы попрощаться с Вами, – ответила я. Виктор Сергеевич нагнулся и поцеловал меня в голову, потом взял мою руку и тоже поцеловал, чем очень меня смутил. Они оставили меня одну и ушли к гостям. Я была выжита, как лимон, поэтому легла и видимо снова задремала. Меня разбудил ласковый голос Светланы Васильевны. – Софьюшка, вставай, родная. Все гости ушли. Придут завтра, на похороны. Пойдём, ужинать будем, – сказала она. Когда мы втроём поужинали, я засобиралась домой. Но отпускать меня, они не хотели. – Оставайся сегодня у нас, девочка. Хочешь, я позвоню к тебе домой? Попрошу твою маму, чтобы она позволила тебе остаться. Может опять Андрюша появится, – сказал Виктор Сергеевич. – Витенька, Софья живёт с бабушкой. Я сама позвоню, объясню ей ситуацию, надеюсь, она разрешит ей остаться, – сказала Светлана Васильевна. – Прости, я не знал, – растерянно произнёс Виктор Сергеевич. – Да нет, мама жива. Она просто вышла замуж и уехала с новым мужем в Барнаул, а потом в Казахстан. А мы остались вдвоём с бабушкой, – ответила я. – Ааа… Хорошо, а то я уж подумал… Значит сам Бог велит нам со Светланой заботиться о тебе. Надеюсь, ты не будешь против? – спросил Виктор Сергеевич. Я пожала плечами и улыбнулась. – Вот и хорошо. Звони бабушке, Светлана, – сказал Виктор Сергеевич и вышел из столовой. – Светлана Васильевна, я вчера всё рассказала бабушке. Она поверила мне и поняла. И про Андрея рассказала, – сказала я. – Вот и хорошо, значит она не будет против того, чтобы ты осталась у нас, – сказала Светлана Васильевна,под мою диктовку набирая наш домашний номер. Светлана Васильевна позвонила моей бабушке и попросила у неё разрешения остаться у них на ночь. – Прими мои соболезнования, дочка. Большего горя не бывает. Помогай тебе в этом Бог. А Софья конечно может остаться. Как я поняла, завтра похороны. Царствия небесного твоему сыночку. Мне Софья всё рассказала, трудно поверить, но моя прабабка тоже общалась с душами умерших, помогала им уйти в мир иной. Видимо от неё, сердешной, и остался этот дар. Ладно, сама тоже к нам приходи, душу отведёшь, – говорила бабушка. Я слышала их разговор, так как Светлана Васильевна включила на телефоне громкость. – Спасибо Вам большое, Серафима Ильинична. Спасибо за внучку, от меня и от моего мужа. До свидания, – ответила Светлана Васильевна и отключила телефон. – Я распоряжусь, чтобы тебе постелили в комнате для гостей, Софья, – сказала мне Светлана Васильевна. – А можно мне лечь в комнате Андрея, Светлана Васильевна? Если конечно это возможно… – осторожно сказала я, боясь её обидеть. – А тебе не боязно там будет? Всё – таки, это комната покойного, – спросила Светлана Васильевна. – Вот именно, покойного. Значит не будет боязно. Можно? – спросила я. – Будь кто другой на твоём месте, я бы непременно отказала, но тебе, Софья, конечно можно. Там свежее постельное бельё, Андрюша любил менять каждые два дня. Просто откинь покрывало и ложись. Завтра будет трудный день, – сказала Светлана Васильевна. Поблагодарив её и пожелав спокойной ночи, я пошла спать. Так спокойно, я давно не спала. Во сне пришёл Андрей и грустно посмотрев на меня, сказал: – Спасибо тебе за всё, Софья. Завтра я уйду окончательно, а ты останешься утешением для моих родителей. Я так и не поняла, было ли это наяву или это мне приснилось. Но встала я отдохнувшая, подошла к зеркалу и причесалась. Потом вышла из комнаты Андрея и стала искать ванную комнату. Тут я увидела Светлану Васильевну, она поднималась по лестнице, хотя их с Виктором Сергеевичем спальня, была наверху. – Доброе утро, Светлана Васильевна. Я ищу ванную, умыться хотела, – сказала я ей. – Доброе, дорогая. Только оно совсем не доброе. Всю ночь я сидела у изголовья сына. Хотела тебя разбудить, но я заглянула в спальню сына, ты так крепко спала, жалко стало. Думала, может быть Андрюша рядом. А ванная там, последняя дверь по коридору, – сказала она. – Он сегодня появится Светлана Васильевна, придёт в последний раз, попрощаться. Не печальтесь, конечно, место Андрея в Вашем сердце никто не заменит, но там, Ваши слёзы для Вашего сына будут тяжелы, – ответила я. Светлана Васильевна улыбнулась сквозь слёзы и опять пошла к изголовью сына.

Похороны были назначены на полдень, в дом опять пришли люди. Коллеги Виктора Сергеевича с жёнами, высокопоставленные чиновники, одноклассники Андрея и немногочисленные родственники. Я из кухни не выходила, Андрея пока не было. На улице был готов чёрный автомобиль, было решено везти гроб с телом на этом автомобиле, водрузив его на самый верх. Улица была полна машинами, на которых для прощания приехали гости. Галина меня накормила, я сидела за столом и мне не хотелось выходить ко всем этим чопорным людям. Как же всё-таки они отличались от нас, простых людей. Это было видно во всём, в одежде, в манерах и даже в высокомерных взглядах. Мне это не нравилось. Светлана Васильевна была другой, хотя я не знаю, была бы она такой со мной, если бы не мои способности и не внезапная, нелепая смерть её сына. Сейчас уже трудно об этом судить. Но я видела её взгляд, которым она смотрела на меня, взгляд, полный грусти и нежности. В доме стояла глухая тишина, люди говорили почти шёпотом, понимая всю трагичность обстановки. Наконец гроб с телом вынесли во двор и поставили на большой стол, посередине двора. Все подходили, стояли возле гроба пару минут, клали на тело цветы и отходили, освобождая место другим. На кухню зашла Светлана Васильевна. – Я обыскалась тебя, Софья. Пойдём, пора ехать. Сядешь в машину со мной и с Виктором,– сказала она. – А можно я здесь останусь и подожду Вашего возвращения? – спросила я. – Нет! Прошу тебя, нет. Ты мне там нужна, я уверена, Андрюша появится. Как же без тебя? – взволнованно сказала Светлана Васильевна. Я с сожалением посмотрела на Галину и тяжело вздохнув, вышла следом за Светланой Васильевной. Как я и думала, на меня бросали недоумённые взгляды, но Светлана Васильевна крепко взяла меня за руку и повела к машине мужа. – Может дальняя родственница из её мест? – услышала я слова женщины, адресованные в мою сторону. Я постаралась быстро сесть на заднее сидение чёрного джипа, рядом села Светлана Васильевна, а на переднее сидение, возле своего шофёра, сел Виктор Сергеевич. Кладбище находилось недалеко от центра города, было ещё одно, на окраине, но мы приехали сюда. Ворота были настежь открыты и первой въехал автомобиль, с гробом наверху, а следом и остальные машины. Аллея была широкой, но короткой, поэтому остановившись, все вышли из своих автомобилей. Мужчины подняли гроб и понесли вглубь кладбища. Другие несли венки от разных лиц, так же и два венка от одноклассников Андрея, их несли два мальчика из его класса. Впереди шли мы, Светлана Васильевна, Виктор Сергеевич и я, хотя очень просила остаться в машине. – Светлана Васильевна, Андрей здесь, – тихо тронув женщину за руку, прошептала я, увидев возле нас Андрея. Светлана Васильевна напряглась и огляделась. – Витенька, наш сыночек здесь, рядом с нами, – сказала она мужу, так же тронув его за руку. Процессия уже подошла к яме, всё было очень хорошо организовано. Гроб поставили на ровное место, возле ямы лежало множество венков и букеты цветов. Виктор Сергеевич остановился и посмотрел на меня. – Он стоит перед вами, скажите ему что-нибудь, – тихо произнесла я. Виктор Сергеевич посмотрел прямо перед собой и спросил меня. – Может быть получится, как вчера и мы сможем его увидеть? – с надеждой спросил он. Я посмотрела на Андрея. – Что скажешь, Андрей? Это возможно? – спросила я. Парень покачал головой. – Нет, невозможно. Той энергии уже нет и здесь уже не получится, – ответил Андрей. Я передала его слова Виктору Сергеевичу и посмотрела на Светлану Васильевну. На неё было больно смотреть, глаза полные слёз, руки дрожали. – Для того, чтобы ещё хоть на миг увидеть своего мальчика, я готова не только вернуться домой, а прыгнуть в преисподнюю, – сказала она тихо. – Уже поздно. Мне пора уходить, – сказал Андрей. – Светлана Васильевна, смиритесь, Андрей сейчас уйдёт, – тихо сказала я ей. Появилось свечение и Андрей растаял, словно белый дым. – Что? Софья, что? – в панике произнесла Светлана Васильевна. – Он ушёл навсегда, – прошептала я. Светлана Васильевна покачнулась, казалось, сейчас она потеряет сознание. Виктор Сергеевич крепко держал жену под руку. – Держись, родная. Ничего уже нельзя сделать, – произнёс он. Произносились речи, говорил и директор школы, в которой учился Андрей, но Светлана Васильевна безучастно стояла над гробом сына и тихо плакала. Она поняла, что оборвалась и эта нить, которая связывала её с сыном. Я подумала, что я уже здесь лишняя и незаметно стала отходить назад. Все были заняты похоронами и мне удалось уйти. Я вышла из ворот кладбища и пошла к остановке. На душе было паршиво и тоскливо. Кому мешал этот весёлый, молодой, ещё совсем мальчишка? Сломлена жизнь счастливой доселе семьи, такая утрата ещё очень долго будет сверлить сердца родителей парня. Об этом может быть, я раньше и не задумывалась, впрочем и о смерти, как таковой, я тоже никогда не думала. А теперь, когда стала общаться с душами, я поняла, что в мире есть зло, жестокость, зависть и жадность, которые и губят людей. Жаль, умирают невинные. Я задумалась и над тем, что есть жизнь и там, за гранью этой жизни. Но представить себе, какая она, эта жизнь, я не могла. Только бабушка мне сказала, когда я ей рассказала, что происходило на кладбище: – Верь, Софьюшка, там есть жизнь. Но каждый готовит свою вечную жизнь сам. Тот, кто убил это невинное дитя, будут гореть в вечном огне, называемом адом. А мальчик был чист душой, не делал никому зла, значит Господь милостиво заберёт его в рай. Но никто не думает об этом, пока живёт, а надо бы. Земля ему пухом. Послезавтра экзамен, я села за свой письменный стол и открыла учебник по русскому языку. Но в голову ничего не лезло. Мысли возвращались на кладбище. Я думала, что же там происходит, представила себе, как заколачивают крышку гроба и что при этом чувствуют родители парня, в сердцах которых наверное отзывается каждый стук молотка. Как потом опускают гроб в яму и засыпают землёй… Мне было тяжело, ведь я почти подружилась с Андреем и для меня он был, словно живой, а каково родителям? Вечером приехала Светлана Васильевна. Оставив свою машину у калитки, она зашла в дом. Калитку ей открыла бабушка, она как раз в это время, подоив корову, выходила от неё во лвор. – Ну что, дочка, простились со своей кровинушкой? Царствия небесного твоему сыночку. Заходи в дом, я парного молочка тебе налью, – сказала бабушка, приглашая гостью в дом. – Здравствуйте, спасибо Вам. Что ж ты ушла с кладбища, Софья? А я смотрю, тебя нет. Даже испугалась, подумала, случилось что. Не сказала мне, что уходишь. Обиделась, что ли? – спросила Светлана Васильевна. – Да за что я могла обидеться, Светлана Васильевна? Андрей ушёл и я подумала, что там я больше не нужна, вот и ушла. Все были заняты, никто и не обратил на меня внимания, – ответила я. – Я заметила, что тебя нет. Думала, ты на поминки останешься. Проводила гостей и к тебе. Дома оставаться не могу. Пока была надежда хоть на миг увидеть своего мальчика, я ещё терпела. А теперь… что там делать? Дом опустел, дом без Андрюши, словно склеп. Тишина гнетущая. Виктор Сергеевич уехал, тоже не может находиться дома. Даже не сказал, куда. Думаю, к друзьям уехал, сына поминать, – говорила Светлана Васильевна. Но я подумала, что скорее всего, он уехал к своей пассии, Алле. Он обещал сыну порвать с ней, вот наверное и поехал проститься. Но об этом я ей не сказала, зачем? Ей лучше было этого совсем не знать. Бабушка налила ей парного молока и положила в тарелочку булочки, которые испекла ещё днём. – Поешь, сама пекла. Вот эти с творогом, а эти с кишмишом, а вот эти с повидлом. Ешь и запивай молочком, – сказала бабушка, поглаживая женщину по голове. – Спасибо, Серафима Ильинична. Кусок в горло не лезет. Боль такая, объяснить не могу, – проговорила Светлана Васильевна с такой грустью, что даже у меня потекли слёзы, а она же, плакала не переставая. – А ты всё же поешь, хоть одну булочку. Иначе силы уйдут, – сказала бабушка. Светлана Васильевна взяла одну булочку с творогом и откусила кусочек, запивая молоком. – Очень вкусно. Домашние всегда вкуснее. Серафима Ильинична, позвольте мне остаться у Вас на ночь? Не могу я домой вернуться, – попросила она. – Ну, если тебе у нас тесно не будет, что ж, конечно оставайся. Диван хоть и старый, постель постелю чистую, – ответила бабушка. – Понимаете, ведь Софья будто ниточка, между мной и моим мальчиком. Мне всё время кажется, что он рядом со мной, – сказала Светлана Васильевна. – А так и есть. Сын то твой на небесах, в царствии небесном, невинное дитя. Но и тебя он никогда не оставит, ты только верь, – сказала бабушка. Светлана Васильевна, то улыбаясь, то заливаясь слезами, ещё долго рассказывала про сына, как он родился, как рос, все его повадки и шалости. Легли уже после полуночи. Вся издёрганная за последние дни, уставшая от бессонных ночей и слёз, женщина сразу уснула. – Дай ей Господи терпения и сил, выдержать это горе, – сказала бабушка, осеняя Светлану Васильевну крестным знамением. Потом она подошла к иконке в углу комнаты, помолилась, ещё несколько раз перекрестилась и легла спать. Ночная тишина опустилась на дом. Светлана Васильевна спала долго, проспав почти до обеда. Мы с бабушкой старались не шуметь, чтобы не мешать ей выспаться. Смущаясь, она вошла к нам на кухню. – Столько проспать. Вы уж простите меня. А время… охоо! Уже почти час дня. Меня наверное и муж потерял, – смущаясь, проговорила она. – Главное, выспалась и отдохнула. Тебе это было необходимо. Давай, умывайся и садись есть, – сказала бабушка. – Софья, а ты сегодня что собираешься делать? – вдруг спросила Светлана Васильевна. – Ничего, завтра экзамен по русскому языку. А что? – спросила я. – Ничего особенного. Сходим вместе к Андрюше, проведаем его, а потом займёмся тобой, – ответила Светлана Васильевна. – Как это, займёмся мной? Русским языком будем заниматься? – спросила я. – Что-то типа этого. Давай быстро поедим, переоденься и пойдём. Можно, Серафима Ильинична? – повернувшись к бабушке, спросила Светлана Васильевна. – Ну, если заниматься, тогда конечно. Может с тобой она наконец начнёт учиться, – улыбаясь, ответила бабушка. – А ты сама говорила, что учёба не главное. Главное, хорошим человеком быть, – ответила я. – Ты просто замечательная, Софья. Но и учёба, тоже главное. Сейчас без этого никак нельзя, – сказала Светлана Васильевна. – Кушать садитесь, стынет, – сказала бабушка, наливая куриный бульон с лапшой и зеленью. Светлана Васильевна быстро умылась, я вынесла ей чистое полотенце, потом все вместе сели за стол. Поев, я переоделась и мы вышли из дома. Машина Светланы Васильевны оставалась на улицы, ведь у нас и ворот не было, куда можно было бы её загнать, хотя небольшой дворик и позволял это сделать. Но машина стояла в целости и сохранности, Светлана Васильевна нажала на пульт и мы сели в её белый Лексус. По дороге, она купила в цветочном магазине два больших букета роз, и мы с ней приехали на кладбище. Светлана Васильевна вытащила из сумки чёрный шарф и надела на голову. Мы пошли по аллее, потом свернули с аллеи и пошли между могил. Вокруг стояли чёрные и серые памятники, сколько же людей было похоронено! От этой мысли становилось жутко. Вдруг передо мной появилась молодая девушка в белом платье. – А меня никто не приходит проведать. Ни мама, ни папа, ни брат. Плохо, когда тебя забывают. А вот вы пришли. К кому? Вчера похоронили одного старика и молодого парня, может к ним? Или к давно умершим? – спросила девушка, с распущенными чёрными волосами. Я немного испугалась, всё-таки встретилась она не на улице, а на кладбище. – А ты кто? Давно умерла? – спросила я. Светлана Васильевна резко остановилась. – С кем ты говоришь, Софья? – спросила она. – Я…да, давно. Два года назад. Но никто так и не пришёл. Я хожу к ним, но они меня не видят и не слышат, – сказала девушка в белом платье. – Сожалею… а от меня ты что хочешь? – спросила я, не отвечая на вопрос Светланы Васильевны. А она будто поняла, что я говорю с потерянной душой и замолчала, зная, что в такие минуты мешать нельзя, можно спугнуть душу. – От тебя? От тебя мне ничего не надо. Я брожу здесь, жду маму, папу, брата… Может быть ты им скажешь, что я тоскую? Ведь и живут они в этом городе, неужели так трудно прийти и проведать меня? Моя могила неухоженная, всё заросло сорняками, – говорила она. Девушка шла рядом со мной, когда мы наконец дошли до свежей могилы Андрея. – Подождите, Светлана Васильевна. А где твоя могила? Покажи мне её, я у тебя приберусь и положу на неё цветы. Сейчас, мы только проведаем могилу сына этой женщины и потом пойдём к твоей могиле, – сказала я ей. – Правда? Хорошо. Повезло этому парню, сколько венков и цветов! А вот меня похоронили простенько, всего два венка и простенький деревянный гроб. Но я не жалуюсь, мне бы уйти, а не могу, – сказала девушка. Мы подошли к могиле Андрея и я попросила Светлану Васильевну положить на могилу Андрея один букет, другой оставить для заблудшей девушки. Светлана Васильевна передала мне один букет, второй положила на могилу сына. Я не мешала ей, стояла в стороне. Она заплакала и стала разговаривать с сыном. Потом медленно поднялась и посмотрела на меня. – Андрюши ведь нет рядом с тобой, да? – спросила Светлана Васильевна. Я покачала головой. – Нет. Его душа упокоена, ведь Вы и Виктор Сергеевич помните и любите его, – ответила я. – Ладно, пошли. Куда ты хотела положить букет? – тяжело вздохнув, сказала она. – Где твоя могила, пойдём, покажешь, – сказала я девушке. Да, могила и правда была заброшена, заросла сорняками и бугорок сполз, от дождя и снега. Я сходила в сторожку сторожа и попросила лопату. Вернувшись, я присела и стала рвать сорняки, Светлана Васильевна помогала мне. Когда показался бугорок, я лопатой выровняла его и руками утрамбовала землю. Потом в изголовье положила букет. – Знаешь, так легко стало. Я будто летаю… Вот если бы ещё и родные пришли, может быть я смогла бы и уйти. Я очень устала бродить среди могил, -сказала девушка. – Ты свой адрес помнишь, ну…где жила до смерти? И что с тобой случилось, ты же вроде молодая? – спросила я. Светлана Васильевна внимательно на меня смотрела и слушала, не мешая общению. Девушка немного подумала, потом, погрустнев, ответила: – Я могу показать, так не помню. А умерла я от болезни, долго болела. – Мне очень жаль…ладно, давай, показывай, где твой дом, – ответила я. Потом повернулась к Светлане Васильевне. – Вы простите меня, но я должна пойти с этой девушкой в дом, где она жила до смерти. Надо поговорить с её родителями, забыли её, не навещают, не вспоминают. Надо помочь, – сказала я ей. – Понимаю. Это видно по могиле. Я поеду с тобой. Пошли, – ответила Светлана Васильевна.