Приговоренные к любви

– Надо пойти в другое место, – выпаливаю я. – Кто знает, когда еще нам удастся всем вместе побывать в Вегасе. Можем обойти все клубы.

Эсме подмигивает.

– Было бы неплохо, но я не уйду, пока хотя бы не скажу «привет» этому мужчине.

– Это явно плохая идея, – бормочет Пен, настороженно разглядывая его спину. – Мне бы хотелось вернуться домой живой. – Она сверлит Эсме многозначительным взглядом. – То есть не в мешке для перевозки трупов.

– О боже, Пен. Уймись. Ты драматизируешь.

Не уверена, что драматизирует, но что опасного в том, чтобы просто сказать «привет» этому парню? Я знаю, как упряма Эсме, и если мы продолжим сопротивляться, это ее только еще больше раззадорит.

– Давайте с ним поздороваемся, а потом поговорим с остальными, хотят они остаться или уйти? – предлагаю я.

– Я хуже других могу идти на компромисс, – усмехается Эсме.

Пен что-то бормочет себе под нос, но тоже сдается. Эсме приглаживает спереди свое короткое зеленое платье.

– Как я выгляжу?

– Как всегда обалденно, – отвечаю я.

– Не знаю, любят ли такие мужчины обалденных, – рассуждает она, не сводя с него глаз.

Он заканчивает разговор с небольшой группой в десятке футов от закрытой вип-зоны.

– Он все-таки мужчина, а они все думают одним местом, – я подтягиваю вверх свое платье без бретелек, проверяя, не опустилось ли декольте ниже социально приемлемого уровня, и подавляю веселый смешок. Если бы отец слышал сейчас мои слова, он бы мной гордился.

– Ужасная идея, – бурчит Пен, беря меня под руку, и мы следуем за Эсме.

– Мы обе знаем, что Эсме невозможно отговорить от того, что втемяшится ей в голову. Мы не можем отпустить ее к нему одну. Если с ней что-нибудь случится, мы никогда себе не простим.

– Знаю, – вздыхает Пен. – Я просто волнуюсь за нее. Я полностью за сексуальное равенство и свободу выбора, но ее тяга к опасным придуркам может однажды ей выйти боком, а я не хочу, чтобы она страдала. Особенно в твой день рождения. Хочу, чтобы этот вечер оставил у тебя приятные воспоминания.

– И оставит.

Я ободряюще похлопываю ее по руке, надеясь, что не ошибаюсь.

Наверное, подсыпать в стакан Тони снотворного было не самой умной идеей. Если отец узнает, что я развлекалась в Лас-Вегасе без телохранителя, с ним случится припадок. Он не понимает, как это ограничивает. Как это достает, когда Тони всюду следует за мной по пятам. Можно подумать, что я уже к этому привыкла, ведь телохранители сопровождают меня с тех пор, как я себя помню, но я терпеть не могу вторжение в личное пространство и то, что они привлекают внимание.

В статусе дочери миллиардера, владельца «Лоусон Фарма» есть как множество преимуществ, так и куча недостатков. Нехватка личного пространства – один из них. Я хотела приехать в Лас-Вегас и закатить вечеринку с подругами без Тони, который дышит в затылок и поминутно докладывает отцу о каждой мелочи.

Порой мне просто хотелось быть обычной. Обычной девушкой, которая отмечает день рождения с подругами, совершая при этом все безумства, на которые способна обычная двадцатиоднолетняя девушка. Что плохого в таком желании? Честно говоря, если бы появился джинн и посулил нормальную жизнь в обмен на деньги и роскошь, присущие нашему образу жизни, я бы согласилась в тот же миг. Не задумалась бы ни на секунду.

Я собираюсь переспать с кем-нибудь во время этой поездки, а Тони, проверяющий на благонадежность всех потенциальных партнеров, портит все настроение.

Предложи парню соглашение о неразглашении – и он удерет без оглядки.

Это главная причина, почему у меня были только раз серьезные отношения и секс только с двумя мужчинами.

Отец все контролирует как недремлющее око. Он на этом помешан. С одной стороны, я понимаю. Его богатство и известность привлекают самых разных психов, и он не хочет ставить под удар семью. К сестрам и маме тоже приставлены телохранители, а в поездках отца сопровождают двое или трое. Но иногда это кажется чрезмерным, и я гадаю, сколько здесь заботы о моей безопасности, а сколько – его желания знать все подробности моей жизни и манипулировать мной так, чтобы все контролировал он, а не я.

Он не понимает, почему я не такая послушная, как мои сестры. Почему борюсь с ним практически во всем. Он не может осознать, что у меня есть свои планы, свои амбиции и я хочу идти по жизни своим путем. Я не хочу работать в семейном бизнесе, как Саския и Серена, и он взбеленился, когда я отказалась поступать в ту же бизнес-школу при Чикагском университете, которую закончили сестры. Он пригрозил отказаться от меня, когда я решила изучать биомедицину с прицелом на альтернативную терапию, но мама его отговорила.

– Земля вызывает Сьерру, – Пен щелкает пальцами перед моим лицом. – Ты отключилась, подружка.

– Да, но уже вернулась.

Мы чуть не врезаемся в спину Эсме, когда она внезапно останавливается. Мы в нескольких футах от красавчика, но он поглощен разговором с кучкой парней в костюмах, и я не думаю, что наше вмешательство поможет Эсме.

– Беседа выглядит довольно жаркой, – говорит Эсме, приглядывая одним глазом за своей мишенью и бросая на нас быстрый взгляд.

– Примем это как знак, чтобы уйти, – делает Пен последнюю попытку.

– Я не упущу такую возможность. – на лице Эсме появляется решимость. Очень знакомое выражение. – Просто нужно улучить нужный момент.

– Давайте подождем там, – предлагаю я, показывая на пустой высокий столик позади мужчин. – Тогда он не сможет уйти, не заметив нас.

– Хорошая идея.

Эсме энергично кивает и ведет меня мимо мужчин. Разумеется, она не преминула по пути уставиться на них, потому что деликатность и Эсме – вещи несовместимые. Я смотрю прямо перед собой, не желая, чтобы кто-нибудь из них решил, будто я им интересуюсь. Судя по брошенному на них беглому взгляду, они все немолоды, возраста моего отца, и у меня бегут мурашки от мысли, кто кто-нибудь из них прикоснется ко мне. Эсме западает на парней постарше, но обычно не настолько старше.

Подруга садится на стул, выбрав стратегическое место лицом к мужчинам, а мы с Пен занимаем два других сидения, довольные тем, что оказываемся к ним спиной. Мы ставим свои бокалы и несколько минут разговариваем вполголоса, пока Эсме многозначительно смотрит на приглянувшегося мужика.

– Ты так откровенно пялишься, – говорит Пен.

– В этом-то и смысл, – отвечаю я, опередив Эсме.

– Точно, – ухмыляется Эсме. – Он пару раз встретился со мной взглядом, так что это работает.

Она шумно отпивает через соломинку, не разрывая зрительного контакта поверх наших плеч.

– И вот уже, – добавляет она, расправляя плечи и улыбаясь еще шире. – Он идет сюда. – Она одаривает нас предостерегающим взглядом. – Позвольте мне вести разговор. Ладно?

– Можешь не сомневаться, он весь твой, – говорю я, допивая коктейль.

Глава 2

Сьерра

– Здравствуйте, леди.

Его глубокий голос звучит у меня в ушах, дыхание касается моей щеки, и я машинально напрягаюсь, выпрямив спину и глядя прямо перед собой, стараясь не смотреть на него. От его тела противными волнами исходит тепло, и я вздрагиваю, когда он касается моей руки. Разве он не слышал о личном пространстве? И почему он стоит так близко ко мне? Это не я строила ему глазки последние десять минут.

– Здравствуйте, – широченная улыбка Эсме источает уверенность, она не отводит от него взгляда.

– Вам нравится мой клуб? – осведомляется он, подтверждая, что является владельцем.

Надеюсь, Эсме не ошиблась только в этом.

– Очень, – отвечает она. – Изумительное место.

– А вашим подругам?

Воздух колеблется, мужчина перемещается и оказывается прямо передо мной, вынуждая меня поднять взгляд. Темные как ночь глаза устремляются на меня с настойчивым интересом. Я подавляю испуганный вздох, а он в открытую меня разглядывает.

Мои предположения оказались верны – он определенно немолод. Ему как минимум сорок. Возраст определить трудно, потому что лицо покрыто шрамами и изборождено оспинами. Костюм от «Армани» сидит точно по фигуре, мало что скрывая, и я могу сказать, что он мускулист, но строен.

Он поднимает бровь, ожидая ответа. Не знаю, заметил ли он вообще Пен, но судя по тому, как безмолвно и неподвижно она сидит рядом со мной, отвечать придется мне.

– Мы проводим чудесный вечер. Спасибо, – говорю я.

Мне неприятен его изучающий взгляд.

– Сегодня Сьерре исполняется двадцать один, – заявляет Эсме, и я бросаю на нее пронзительный взгляд.

Какого черта? Зачем она ему это говорит?

– Это правда? – спрашивает он, удерживая зрительный контакт со мной.

На самом деле глаза у него не черные, а очень темного оттенка карего, но ужасно пугающие. Мне еще не доводилось встречать такой пристальный, испытующий взгляд. У меня внутри все дрожит. От этого мужчины исходит ощущение власти и опасности, и моя внутренняя тревожная сигнализация сходит с ума, требуя пуститься в бегство. В его взгляде сквозит неприкрытый голод, он словно впитывает меня с головы до ног, и это только добавляет тревоги.

Я коротко киваю ему, ерзая на стуле – от сосредоточенного только на мне внимания неуютно. Неужели мама не учила его, что невежливо так пялиться?

Он поднимает руку и щелкает пальцами, по-прежнему не сводя с меня глаз, словно они прилипли и он не может ими управлять. Сразу подходит официант.

– Бутылку нашего лучшего шампанского для прекрасной именинницы и ее милых подруг, – требует он.

– Сейчас будет, мистер Салерно. Сэр.

Официант с каменным лицом спешит прочь, и я понимаю его чувства.

– Очень щедро, – говорю я. – Но в этом нет необходимости.

Мне от него ничего не нужно. Он производит впечатление человека, который ничего не дает просто так. За все придется платить, и не обычной валютой.

– Можете звать меня Саверио, – он без разрешения хватает меня за руку. – Мисс?

– Лоусон, – выдавливаю я, стараясь сдержать ползущую по спине дрожь отвращения, когда он подносит мою руку к губам и целует.

Он так и не отводит от меня глаз, задерживая губы на моей коже. Он пожирает меня взглядом и бесстыдно прет напролом, ничего не скрывая. Вижу, он из тех, кто привык получать все, что хочет, и я в ужасе от того, как сильно он, похоже, хочет меня.

Я убью Эсме.

– Вы здесь по делам или ради удовольствия? – спрашивает Эсме, стратегически ставя локти на стол и наклоняясь вперед, чтобы ему было лучше видно ее роскошное декольте.

Она одаривает его обольстительной улыбкой, от которой мужчины обычно падают к ее ногам.

Он отводит от меня взгляд, выпускает мои пальцы, и я наконец выдыхаю. Он награждает Эсме пугающей улыбкой. На первый взгляд приятной, пока не заметишь раздражение за плотно сжатыми губами и убийственный блеск в глазах. Вряд ли он привык, чтобы ему мешали, мужчине это определено не нравится.

Улыбка Эсме гаснет, и она съеживается под его устрашающим взглядом.

– По делам, – отрезает он. – Хотя встретить прекрасную именинницу – это несомненно удовольствие.

Он снова переключает внимание на меня.

Эсме на долю секунды опускает плечи, затем пожимает ими и снова натягивает на лицо улыбку. Она так легко не сдается, но Эсме прагматична и знает, когда дело безнадежно. К тому же мы договорились не ссориться из-за парней. Хотя я уверена, по моей реакции она понимает, что этот мужчина меня ни капли не интересует.

Я снова бросаю на нее взгляд и не удивляюсь, заметив, что теперь она строит глазки типу, который стоит за спиной Салерно Шрамолицего, не обращая внимания на проблемы, которые вызвала. Саверио пялится на меня с неприкрытым вожделением, и я жалею, что опоила Тони. В кои-то веки мне хочется, чтобы телохранитель был со мной. Пен берет под столом меня за другую руку и пожимает в знак поддержки. Не помню, чтобы Пен когда-нибудь была такой тихой, а это о многом говорит.

– Мисс Лоусон, вы самое восхитительное в мире создание. В самом деле потрясающее.

«Создание». Серьезно?

Паника возвращается, когда он подносит руку к моей голове и пропускает пряди моих волос между большим и указательным пальцами, словно сам Господь бог дал ему право прикасаться ко мне без разрешения. Я бы оттолкнула его и послала подальше, но это не обычный парень – это хищник худшего сорта, и только идиот рискнет навлечь его гнев. Поэтому я закрываю рот на замок и молюсь, чтобы мне удалось скрыть страх.

– Я никогда не видел таких золотистых волос, таких совершенных и завораживающих.

– Спасибо.

Я изображаю улыбку. Он продолжает гладить мои волосы, а я сильно прикусываю изнутри щеку и засовываю под себя руки, чтобы избежать искушения оттолкнуть его. Меня охватывает дрожь, и хотя я изо всех сил стараюсь сохранять хладнокровие, трудно сдержать тревогу, затапливающую вены по мере того, как он продолжает пялиться.

Он пугает меня до чертиков, но никто его не одергивает, поэтому я предполагаю, что для него это нормальное поведение. Чем больше он пожирает меня глазами, тем в больший ужас я прихожу.

Какого черта Эсме вздумалось охмурять такого мужчину?

Он страшный как грех, я не нахожу в нем ничего привлекательного. На миг я задумываюсь, откуда у него такие шрамы, но тут же выбрасываю эти мысли из головы. Я и без того напугана, нечего подключать мое чересчур живое воображение.

Он все еще поглаживает мои волосы и пускает слюни, оглядывая меня с головы до ног. Пен прижимается ко мне в знак молчаливой поддержки. Она дрожит, и я знаю, что подруга тоже напугана. Я хочу закричать, чтобы он перестал раздевать меня взглядом, но мои голосовые связки парализовал страх, и я начинаю молиться о божественном вмешательстве.

Похоже, Саверио из тех, кто может раздавить меня одним пальцем, и из тех, кто любит быть грубым в постели. Знаю, некоторым женщинам нравится подобное обращение, но я не из таких.

– Босс, – тип, на которого переключилась Эсме, подходит к Саверио и что-то шепчет ему на ухо.

Саверио кивает, оставляет в покое мои волосы и отходит в сторону. Тут как раз появляется официант с шампанским.

– Я должен идти. У меня дела.

Слава богу.

– Было приятно познакомиться, – лгу я, кладя руки на колени. – И спасибо за шампанское. Очень щедро.

– Не за что, мисс Лоусон. – Он щелкает пальцами, и подбегает еще один мужчина. Судя по бейджику – ответственный менеджер. – Мистер Ландерс, пожалуйста, проводите мисс Лоусон и ее подруг в кабинет «Живанши» и дайте им все, что они пожелают.

Я открываю рот, чтобы возразить, но Эсме пинает меня под столом и сверлит умоляющим взглядом. Она плохо меня знает, если думает, что я приму еще хоть одну подачку от этого человека.

– До встречи, – Саверио бросает на меня последний сальный взгляд и удаляется со своими спутниками.

Я наваливаюсь на стол и перевожу дух, радуясь его уходу.

– Прошу за мной, – говорит мистер Ландерс, вытягивая руку и пропуская меня вперед.

– Нам нужно подождать остальных подруг, – беззаботно отвечает Эсме. Достает из ведерка со льдом бутылку дорогущего шампанского и разливает по бокалам. – Они уже идут.

– Прекрасно. Я вернусь через несколько минут чтобы проводить вас.

Менеджер удаляется, а я, поставив локти на стол, наклоняюсь к Эсме.

– Напиши остальным. Сообщи, что мы уходим.

– Ты в своем уме? – Она смотрит на меня так, будто я только что лишилась мозгов. – Знаешь сколько девчонок пошли бы на убийство, чтобы попасть в вип-зону? А он предоставил нам кабинет «Живанши». Чертов кабинет «Живанши»! – восклицает она, хватая меня за руки. – Его обычно придерживают для знаменитостей. Брось, Сьерра! Нельзя упустить такой шанс.

– Этот мужчина напугал меня до смерти, и я хочу убраться от него как можно дальше. – Я встаю из-за стола.

– Я со Сьеррой, – Пен тоже поднимается. – Есть куча других клубов, можно пойти в них.

– Не такой уж он страшный, – протестует Эсме.

– Ты была так занята гляделками с другим парнем, что не заметила, какие от него исходят флюиды. – Пен берет меня под руку. – Мне стало жутко от того, как он на тебя смотрел.

Она передернулась.

– Да ну! – Уперев руки в бока, я устремляю на Эсме убийственный взгляд. – Это мой день рождения, и я решаю. Я хочу уйти. Сейчас же, пока он не передумал и не вернулся за мной.

– Вот вы где! – вскрикивает Тамми, обнимая меня сзади. – Мы не знали, куда вы пропали, – невнятно добавляет она, обходит меня и опускает руки на плечи Эсме.

– Наверное, мы увеличили счет, – говорит Хизер со слегка виноватым видом.

– Не волнуйтесь. Отец разберется.

Чтобы покрыть расходы на эти выходные, отец положил на мою черную карту еще кучу денег. Глупо и совершенно не нужно – на моем счете и без того столько, что можно прокормить небольшую страну. Он забывает, что я не такая, как сестры. Я не трачу каждый месяц тысячи на дизайнерскую одежду, сумки и туфли, не хожу каждый день в салоны красоты или к пластическим хирургам. По крайней мере, они теперь замужем, и папа больше не оплачивает их астрономические счета.

Он знал бы об этом, если бы нашел время поговорить со мной. Но он предпочитает заваливать меня деньгами, чем терпеть мое общество. Обе мои сестры позволили ему устроить на их двадцать первые дни рождения шикарные вечеринки в отеле «Дрейк». Там было полно его старых друзей, и на вечеринке Серены я так скучала, что уснула под столом. Меня скрывала скатерть, и папа чуть не вызвал полицию, когда к концу вечера меня не смогли найти. После этого он запер меня дома на две недели. Все потому, что шестнадцатилетняя девчонка имела наглость уснуть. Поэтому, когда мама предложила такую же вечеринку, я отказалась наотрез, даже не раздумывая. Думаю, она восприняла это с облегчением.

– О боже! Это чертовски круто! Я слышала, что вип-кабинет здесь просто нечто! – визжит Тамми, когда я пересказываю беседу.

Я испускаю стон.

– Не начинай. Ты не видела хозяина. Меня от него выворачивает.

– Он не так плох, – возражает Эсме, подкрашивая губы блеском.

– У него вид человека, который ест щенков на завтрак, – говорит Пен, беря меня под руку.

– И кисок на обед, – острит Эсме и с хохотом запрокидывает голову.

Я пригвождаю ее взглядом.

– А что? Она как раз на такого наткнулась. – Эсме пихает меня локтем в бок. – Согласись, что это смешно.

– Нет ничего смешного в том, чтобы попасть под его пылкий взгляд. Уж поверь. Мне дурно от одной мысли о том, как он смотрел на меня.

– Но он ушел. Ты же слышала, у него дела, так что ты больше его не увидишь.

– Нет. Я хочу уйти.

Я не настолько наивна, чтобы думать, будто он не собирается найти меня, когда покончит с делами.

В ответ раздается хор неодобрения – шестеро девушек умоляют меня остаться. Я вцепляюсь в руку Пен и вижу на заднем плане недовольное лицо менеджера. Тот стоял рядом, пока мы спорили.

– Идем, Сьерра, – Тамми смотрит умоляюще и кладет руки мне на плечи. – Расслабься! Это твой день рождения, и мы в Городе грехов, так давай немножко погрешим, иначе зачем мы опоили Тони?

Веский довод. Но тем не менее. Может, Шрамолицый Салерно не из мафии. Может, дурной репутацией он обязан внешности. Но так это или нет, сейчас не имеет значения. Я у него на радаре и предпочитаю исчезнуть. Оставаться здесь нельзя.

– Мы можем пойти в вип-зону где-нибудь в другом месте, – говорю я, надеясь, что имя отца мне поможет.

– Не в такой поздний час, – возражает Эсме. – Обычно приходится заказывать заранее, если только ты не знаменитость.

– Мы не подпустим к тебе этого мужика, – заявляет Хизер, и остальные согласно кивают.

– Нас семеро, и мы не позволим ему подойти к тебе ближе, чем на десять футов, – соглашается Эсме.

– Эсме, не принимай меня за дуру. Этот человек всегда получает чего хочет, и кучка девчонок ему не помеха.

– А как насчет такого? – Эсме прячет блеск для губ в платье и подходит ко мне. – Останемся на час, а потом уйдем. Он ушел на встречу только что, и вряд ли она к тому времени закончится. Таким образом, мы сможем говорить, что праздновали в вип-зоне «Пламени», а ты успеешь ускользнуть от того, кого не будем называть.

Остальные смотрят на меня с предвкушением, на их лицах неприкрытое воодушевление, и я не хочу портить им вечер. Я вздыхаю и провожу рукой по волосам. Интуиция подсказывает бежать, но сердце хочет доставить радость подругам.

– Детка. – Эсме неотрывно смотрит на меня. – Ты правда думаешь, что мы с Пен допустим, чтобы с тобой что-нибудь случилось? – Ее глаза горят восторгом. – Попасть в вип-зону в таком клубе практически невозможно. Держу пари, даже твой папочка не смог бы такое организовать для тебя. Ты не можешь отказаться. Подумай обо всех крутых толстосумах и бесплатном шампанском. Твой день рождения прогремит на века. Мы будем вспоминать его, когда станем старыми, седыми и спрячем подальше танцевальные туфли. – Она кладет руки мне на плечи. – Только один час. Пожалуйста, Сьерра. Пожалуйста, скажи «да».

Я вздыхаю, уже зная, что соглашусь. Смотрю на Пен и по ее лицу вижу, что она тоже сдалась. Мы в меньшинстве и знаем это.

– Ты неисправима. Но из тебя выйдет самый лучший адвокат, поскольку тебе невозможно отказать.

– Ура! – Она обнимает меня, визжа от радости.

Остальные толпятся вокруг, и мы устраиваем групповые обнимашки.

– Мы здорово повеселимся, – говорит Тамми. – Ты не пожалеешь!

– Надеюсь, что нет, – бормочу я и киваю менеджеру, откровенно игнорируя внутренний голос, кричащий не делать этого.