Читать книгу: «Корректор. Серия «Блистательные»», страница 4

Дочь солдата. Спасение Инсара

О чем думает женщина – это третья мировая тайна после исчезновения денег и появления пыли.

После приема ощутила острое недовольство собственным легкомыслием. Баронесса, вы – дура! Именно. Что меня толкнуло применить злополучный приворот? Просто безумие какое-то. Временное, но его последствий уже не исправить. А ведь чувствовала, что с ним, с этим человеком, необходим честный и по возможности искренний разговор. То есть не то чтобы просто не лгать, а наоборот, раскрыть себя чуть больше, чем того ожидает собеседник. Тогда в ответ можно ожидать такого же отношения и при этом не искаженного зельем. Призналась себе в желании, чтобы он заинтересовался из-за меня самой, а не после подленького использования алхимии.

Он не банкир, не ростовщик, к способу существования которых я не испытывала ничего, кроме омерзения, и в отношении особей этого типа позволяла себе все что заблагорассудится. Многие меня уверяли, что деньги такой же товар, как и другие, но я не соглашалась. Ведь если пойти по указанному пути чуть дальше, то все в мире имеет цену. Любовь, дружба, честь, совесть. Уверена, что указанные советчики, стыдливо потупив взор, тем не менее согласятся с таким утверждением. Но пусть их! Инсар же, я чувствую, благородный человек. И не похож на местных кандидатов в ухажеры, которые либо дают волю похоти, облизывая мое тело маслянистыми взорами, либо подрагивают пальцами, мысленно перемещая очередную костяшку на счетах с каждой звонкой монетой из моего наследства. И не способны осознать того, насколько они глупы и отвратительны.

Тот случай – печальный, увы. Но что сделано, то сделано, назад не воротишь. Баронесса, вы – дура! Согласна. Такой уродилась. Хоть и слабо, но я все же надеялась увидеть графа в моем особняке на следующий день после приема. Однако он не появился ни тогда, ни позже. На четвертые сутки ожидания призвала Дроба и поставила задачу.

– Лейтенант, аккуратно выясните, где остановился граф Инсар эп Гарбелиа, вы его видели на банкете у бургомистра. Приставьте к нему человека для срытого наблюдения. Связь с вами как обычно.

– Принято. Каков приоритет задания?

– Э… третий. Нет, второй.

Глаза Дроба расширились. Второй приоритет означал неявную угрозу моей безопасности. И верно, всякое тревожное беспокойство, а в данном случае по поводу отсутствия графа, подрывает здоровье. А оно и безопасность связаны неразрывно. Любая разумная персона, например я, согласится с этим утверждением. Хех. Впрочем, с учетом глупой выходки моя адекватность вполне может быть подвергнута обоснованному сомнению. А полную характеристику некой баронессы умолчу из вежливости. Все же я дворянка, а не базарная торговка.

– В таком случае, госпожа, пожалуй, лучше отправить туда не одного, а трех разведчиков.

– Дроб, вам виднее, не мне учить искушенного руководителя службы безопасности. Задание уяснили?

Лейтенант едва заметно усмехнулся.

– Да, госпожа. Кстати, за три года работы на вашу милость я многое почерпнул от вас самих и ваших наставников. Не примите за лесть.

– Не буду.

Достаточно об этом, вернемся к недавним событиям. Получив от балагура Барто, рыцаря в первую очередь и доброго товарища во вторую, весть о появлении в нашей провинции представителя громкой фамилии, я пообещала себе найти время и взглянуть на визитера поближе. Учла, что Барто имел чутье на недюжинных людей и не привлек бы мое внимание к заурядности. Скользя на приеме между группами гостей, оживленно обсуждающих какие-то лишь им интересные новости, я усмотрела рыцаря в компании с человеком чуть выше среднего роста, заинтересованно поглядывающего в мою сторону. Элегантное облачение, густые темные волосы с белой отметиной справа, возраст не старше тридцати пяти лет. Приблизившись, поймала взгляд незнакомца и, к собственному изумлению, заметила в его глазах отблеск глубокой печали. В тот миг столичный гость – а это был он, без сомнения – показался мне гораздо старше. Как минимум разменявшим пятый десяток. Действительно, интересная личность. Что за горести повстречал он на своем пути? Не их ли следствием явилась полоса седины, уверенно расположившаяся в уложенной шевелюре.

– Граф, рада знакомству. Ваш отец, герцог, известен всей стране как одна из опор короны.

Когда он приблизил лицо к моей руке в поцелуе вежливости, меня вдруг посетила сумасбродная мысль. А не сделать ли его моим поклонником, по крайней мере на семь дней? Приворот в заряженных зельем камешках перчаток как раз и был настроен на этот срок. Я использовала его пару раз, решая вопросы выгодных кредитов. К сожалению, на гномов это средство не действовало, но на людей – бесспорно. Было забавно представлять момент, когда финансист, освободившись от дурмана, с удивлением смотрел в собственноручно подписанный документ и задавал себе вопрос, что это было и как такое могло случиться? Позже корил себя за неожиданную пылкость, вздыхал и мирился с упущенной выгодой.

После полудня, получив от наблюдателя весть о том, что искомый граф направился в известнейшее увеселительное заведение «Обитель удачи», решила прогуляться в тех краях. Восх, уловив мои приготовления к выходу, немедленно стала перекидываться с задних лапок на передние и наоборот, уподобляясь прыгающему мячику и выражая тем самым горячее стремление составить компанию. Пришлось согласиться. Мелкое пушистое создание молниеносно взлетело по моей ноге и юркнуло в персональное лукошко, постоянно притороченное к портупее. Крышечка со стуком захлопнулась. Потом тихонько отворилась. Один из глаз Восх был закрыт, другой блестящей пуговкой смотрел на меня, наполненный удивлением: дескать, почему хозяйка медлит и до сих пор не отправилась в дорогу? Может, заболела?

Пройдя по тенистой дорожке, мы, потревожив стаю горластых птиц, остановились у симпатичной альтанки в уютном парке, окружавшем игорный комплекс. Эскорт немедленно перестроился в штатное положение «стоянка на враждебной территории». Возникший из ниоткуда разведчик Дроба сообщил, что в настоящий момент Инсар играет в «орла – решку». Все противодействующие игроки уже сошли с дистанции. Осталась лишь сторона игорного дома. Тоже пока проигрывает. Суммы в банке поражают воображение.

Зачем он это делает?

Между тем Восх, заметив остановку, высунула любопытствующую мордочку. Оглядела местность и соскользнула на землю. Моя подопечная, представительница самого миниатюрного вида пушных зверьков, обладала редкой способностью обнаруживать природные источники магических эманаций. И, найдя, превращать их в забаву. Вот, разыскала еще один. Питомица застыла на вытоптанном пятачке почвы у входа в павильон. Приподнялась на задние лапки и покружилась вокруг оси, подставляя спинку, бока и животик невидимому волшебному теплу. Протянула к источнику сперва одну переднюю конечность, как бы поглаживая магический лучик, а затем другую. Смешно перевалившись на левую заднюю лапку и хвостик, выдвинула правую в направлении игрушки. Потом сделала то же с другой. Обпрыгала вокруг заметного лишь ей феномена и вновь затеяла вращение. Со стороны казалось, что Восх исполняла замысловатый танец, что всегда приводило в восторг как друзей, так и незнакомцев.

– Объект завершил игру. Меняет жетоны на чеки, – принес новость второй наблюдатель, в то время как сменщик поспешил ко входу в здание.

– Госпожа, на месте злоумышленников я бы попытался ограбить клиента при выходе, – задумчиво произнес Дроб.

– Лейтенант, вы правы. Подтягиваемся ближе. Восх, хватит играться, мы уходим!

Непоседа сердито свистнула и рванулась к колыбельке, по пути больно уколов мою ногу острым коготком. Злюка!

Из комплекса выскочил наш соглядатай:

– Нападение!

– К бою! – гаркнул Дроб.

Прошелестела череда металлических щелчков. Первый десяток бойцов сбросил забрала с верхушек шлемов на лица и обнажил мечи. Сверкая сталью, воины энергично втянулись в глубину здания. Звуковая волна боя, представленная смесью металлического звона, глухих ударов и смертного хрипа, хлынула из дверей. Когда моя «коробочка» подоспела к месту сражения, схватка закончилась и воинство Дроба приступило к исполнению хорошо знакомых финальных процедур под названием «блокирование и зачистка территории», «оценка потерь» и «изъятие военной добычи». Стены были испещрены красными потеками крови и свежими выщербинами от косых ударов. Тяжелый запах смертоубийства ударил в ноздри. Один из бойцов, обученный на фельдшера, хлопотал над Инсаром, лежащим в луже крови. Блеснула кость в затягиваемой ране ноги.

– Живой, но тяжелый, – бросил медик, ощутив мое появление, но не отрываясь от дела.

– Один из разведчиков убит на подходах к месту боя, – послышался голос лейтенанта. – Трое бойцов с легкими порезами. Я послал за городской стражей и службой дознания.

– Принято, – отреагировала я.

Подоспели охранники «Обители», переговорили с Дробом и взяли под контроль все выходы. Между тем лекарь завершил перевязку Инсара и с помощью двоих подручных аккуратно готовил графа к эвакуации. Третий воин, отвалив в сторону мешающие тела нападавших, расстелил возле раненого скатку плаща, используемого в подобных случаях в качестве носилок.

– Лейтенант, мы уходим, дождитесь стражников. Изложите простую версию нападения. Мы договорились встретить графа у входа. Про выигрыш вы ничего не знаете.

– Принято.

Четверо бойцов осторожно перенесли Инсара в карету.

Тронулись.

***

– Я недопонял, почему объект пострадал, если находился под наблюдением?! Ты же мог метнуться навстречу грабителям, запутаться у них в ногах и вопить извинения. Или крикнуть графу: «Беги!» Такой прокол мог допустить сопляк-недоучка, но не матерый волк! Как такое могло произойти?!

– Виноват, сэр. Все случилось внезапно. Зарезав Хенка, они вырвались из бокового дромоса и сразу атаковали объект.

– Обязан был предусмотреть! Неожиданность в нашей работе означает некомпетентность. До того ты самолично проходил по коридору и был способен оценить угрозы, связанные со всеми этими отнорками.

– Сэр! Виноват, сэр! Больше не повторится!

Не вовремя я заглянула к Дробу. Лейтенант проводил воспитательную работу во вверенном подразделении. Летучем отряде охранения и защиты. Меня.

– Госпожа. – Дроб повернулся ко мне и замер.

– Все нормально, лейтенант. Когда освободитесь, загляните ко мне. Нужно обсудить итоги.

– Принято.

Через некоторое время Дроб объявился в моем кабинете.

– Лейтенант, когда прощаетесь с погибшим бойцом?

– Завтра в четвертый утренний колокол.

– Деньги для семьи получите у казначея. Как прошло первичное дознание?

– Терпимо, госпожа. Каких-либо примет и меток на телах не обнаружено. Но стражи опознали в лицо одного из грабителей. Сержант городского отделения Унии.

Вот как? Уния не имеет отношения к «Обители удачи», являющейся подразделением Дома Успеха. Разве что Дом заключил с Унией контракт на изъятие выигрыша у особо везучих клиентов? Маловероятно. Скорее всего, самодеятельность. Эта организация всегда отличалась лихими нравами своих боевиков. Видимо, городские головорезы решились на разбой, получив сообщение от внедренного агента и покусившись на кругленькую сумму. Дабы поправить бюджет отделения. Но это лишь предположения. А как все было на самом деле, я выясню. Рано или поздно. Скорее рано. Кстати, пару лет назад ходили сплетни, что центральные власти намерены распустить это агрессивное общественное образование. Однако после внезапной смерти верховного комиссара Унии слухи постепенно рассосались.

Светский лев. Обитель удачи

Бог все же играет в кости, вопреки Эйнштейну. Но шулерские.

Разрабатывая план розыска авантюрного господина Боунса с его зловещими намерениями, угрожающими правителю Бахратского княжества, мы с Аэдом решили, что естественной маской для прикрытия моих действий в Лью является роль столичного вертопраха и бонвивана.

– Ображ великошветшкого франта, богатого и дружелюбного, благоприятно шкажетшя на получении необходимых для шледштвия данных, – компетентно прочавкал многомудрый друид, энергично набивая утробу деликатесами, составляющими доставленный в номер завтрак.

– Ну да, шутовство – моя суть, – хохотнул я и ухватил пластинку нежнейшей сандорской ветчины из-под загребущих рук соратника. Вылазка за огненно-красным листом геммийского салата также завершилась успешно, так как насыщающийся Аэд снизил уровень надзора за припасами и переключился на обтирание увлажненной салфеткой жира с губ и пальцев.

Вообще-то упомянутая личина, ставшая для меня вполне привычной, позволила бы естественным образом появляться в кругах общества, олицетворяющих власть и деньги. Собирать слухи и сплетни, завязывать знакомства. Там я смогу отыскать подходы к объекту, а затем мы сможем разработать и реализовать операцию, устраняющую угрозу жизни и здоровью бахратского князя.

– Давно интересуюсь: а правда, что у друидов запрещено есть пророщенные продукты? Дескать, это равноценно убийству живого существа.

– Нет, коллега, вопрос так остро никогда не ставился, особенно в наше просвещенное время. – Друид хмыкнул, отложил салфетку, пробежался языком по деснам, что волнообразно отразилось на мимике, и перевел пытливый взор на бокал с морсом. – Просто у старшего поколения считается вульгарным, но не возбраняется использовать в пищу проросшие семена, если доступны другие. Дурной тон, знаете ли…

– То-то некоторые индивиды пива почти не пьют… Эх, тяжела судьба друида, – вздохнул я.

– И не говорите, коллега, порой даже невыносима, – поддакнул собеседник, оглаживая живот и демонстрируя явное довольство жизнью.

Мы тихо рассмеялись. Веселый настрой – лучший десерт к трапезе.

– А какие еще принципы присутствуют в друидской кухне? – возник связанный вопрос.

– Э… ну, например, «правило семи». Именно такое или большее число различных видов растений, чьи плоды, стебли, корешки или крупы человек обязан включить в дневной рацион, дабы получить полноценное питание. К нему примыкает «цвет зари». То есть желательно иметь в ежедневном наборе что-либо в красно-желтой палитре восхода. А касаемо мяса, мы рекомендуем употреблять в пищу взрослых особей, по преимуществу самцов.

Нужно будет поинтересоваться у матушки Сотби, придерживается ли ее повар подобных взглядов? Если нет – взять на вооружение. И Аэду будет приятно, и нам наверняка на пользу пойдет.

– Кстати, а каково мнение профессора по данному вопросу? – поинтересовался знаток лесной кулинарии.

– Там все просто и все сложно. Светоч мысли не видит предела в развитии всех органов чувств. Он как-то отметил, что вполне допускает существование симфоний ароматов, где основная тема развивается, перемежается и усиливается всплесками других, как это происходит в музыке. То же относится и к вкусу. Скажем, ты грызешь капустную кочерыжку и исполняешься восторгом от кулинарного шедевра.

– Занимательно. Жаль, я не кролик.

– Ваш сарказм избыточен и неуместен, коллега.

На том и порешили. Через пару дней после приема в ратуше я получил приглашение от одного из новообретенных приятелей посетить средоточие азарта и везения под названием «Обитель удачи». Ответил согласием и отправил письмо с гостиничным курьером. Вернувшись в номер, застал там соратника. Вездесущий Аэд уже материализовался на удобном диване. Потребовал подробностей. Услышав о танцах с удачей, высказал нетривиальную идею:

– Инсар, в играх, способных привести к большому выигрышу, ты мог бы воспользоваться способностью предвидеть будущее на ближайшие десять стуков сердца. Недаром вы с учителем потратили целый год, развивая этот редкий талант.

– Дружище, ты же видел, насколько изнурительно поддерживать в себе состояние интуиции и каким беспомощным я был потом. Происходящие вокруг события, даже мелкие, распадались на пучки последствий, те на свои и так далее… Да что говорить, это дробление раздирало сознание не хуже иной пытки.

– Я помню. Но прими во внимание, что твои страдания могут оказаться небесполезными. Выиграв крупную, а возможно, и грандиозную сумму у «Обители», ты сможешь заключить с его руководством сделку. Возвращаешь, скажем, половину суммы, они же в ответ обязуются выполнить несколько твоих поручений по негласному розыску объекта. Фактически ты наймешь их за их же деньги. Хе-хе. Чем не результат?

Пришлось задуматься над словами зеленоглазого мудреца.

***

Мы играли в «орла – решку». Правила просты до чрезвычайности. Крупье – он являлся обязательным участником и ведущим поединка алчности со скаредностью – предлагал участникам пула в начале игры сделать равные ставки в банк. Как правило, один золотой. Правда, вместо обычных денег игроки использовали для пополнения банка купленные в кассе «Обители» жетоны разного достоинства, от одного до тысячи золотых, которые по окончании развлечения можно было вновь обратить в драгоценный металл или перевести в банковские чеки на предъявителя. Затем крупье волчком запускал специальную игровую монету по склону игрового поля. Пока диск крутился и скользил вниз, каждый игрок, в том числе крупье, выставлял свой прогноз, перекидывая стрелку напротив своего места. Вправо – орел, влево – решка. Когда монета падала в приемную чашу и замирала, участники проверяли свою удачу. Тот, кто угадал, получал право на равную с другими победителями долю банка. Он мог выйти из игры, забрав ее, а мог и остаться. Если не угадал никто, в том числе и крупье, банк все равно отходил к «Обители». В этом состояло преимущество крупье перед остальными участниками пула. Ведущий не имел права прервать игру, пока в ней оставался хотя бы один игрок. Проигравшие или новые участники могли войти в пул, положив в банк взнос в размере доли победивших.

Мои приятели и иные азартные индивиды уже покинули игру, кто захватив с собой большой или не очень куш, кто теребя пальцами в досаде на собственное невезение. Остались лишь я и крупье. Размер банка перевалил за полмиллиона золотых, собранных с миру по нитке, но в значительной части за счет наших с крупье ставок. В основном его – после трех его проигрышей один на один. Работа дара интуиции резко облегчилась, всего два участника, но и силы подходили к концу. Нас окружила толпа зрителей, с трепетом следящих за развитием событий. Еще бы! Столько денег на кону никто никогда не видел!

Выиграв очередной раз, я заявил об окончании игры. Точнее, не проиграв, так как крупье тоже угадал. Мы поделили банк. Изнеможение достигло такой степени, что я с трудом смог встать и направиться к кассе. За мной под оживленный гомон публики служители катили тележку с грудой жетонов. Моим выигрышем, составившим двести с лишним тысяч золотых.

Выходя из кассового зала, я внезапно ощутил мощный толчок в спину, сбивший меня с ног. Последовал другой удар, и бедро окатило жарким пламенем боли. Я как мог зажал рану. До меня, будто сквозь пелену, доносились звуки яростного боя. Кто-то свалился мне на ноги, хрипя и сотрясаясь. Вторая волна страданий окатила конечность. Сознание меркло. Повернулся на бок. Когда лежишь, кисть не должна оставаться на весу. Иначе запястье будет отекать. По пальцам руки, зажавшей рану, стекали теплые приятные струи. Летний дождь? Но главное, кисть расположена правильно. Запястье не опухнет. Спать. Темнота заполонила сознание.

***

– Он очнулся, – услышал я женский голосок. – Сейчас позову госпожу.

Второй ответил согласием. Прислушался к себе. Обнаружил, что нахожусь в уютной постели. Бедро неприятно ныло. Слабым движением провел по нему, ощутил повязку. Так что же произошло? Где я?

– Граф, вы меня слышите? – прозвучали знакомые обертоны.

Я открыл глаза. Надо мной склонилась леди Лана с серьезным и участливым выражением лица. Я попытался ответить, но смог выдавить лишь тихий хрип.

– Граф, мы отбили вас у грабителей, однако вы получили серьезное ранение. Лекарь обещал выздоровление дней за десять-пятнадцать. За выигрыш не беспокойтесь, он остался при вас. Горничная Мелисса будет ухаживать за вами. Кормить, поить, делать перевязки, давать лекарства. Она девушка аккуратная и ответственная. А сейчас отдыхайте.

Через четыре дня я почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы, прихрамывая, прогуляться по особняку. Мелисса, несмотря на возражения, неотлучно сопровождала меня. Действительно, заботливая барышня. Аэд сумел в ее отсутствие посетить меня пару раз и серьезно ускорить заживление раны. Домочадцы при встрече вежливо кланялись. Баронесса в эти дни куда-то запропастилась, что дало мне время разобраться в своем отношении к хозяйке дома и решить, что превалирует в моей душе – оскорбление достоинства в известном подвохе или признательность за спасение. Хотя я не понимал причины, побудившие леди Лану оказать мне помощь. Надеялся, что неизбежный разговор с ней получится достаточно откровенным и позволит составить непротиворечивое представление о происшедшем. Показалась леди Лана, идущая навстречу.

– Граф, рада вас видеть, я как раз направлялась к вам. Мне сообщили, что пациент быстро идет на поправку, это очень хорошая новость.

Я вежливо поклонился:

– Баронесса, в свою очередь счастлив лицезреть вашу милость. Прошу об аудиенции.

– С удовольствием, граф. Нам есть что обсудить. Соблаговолите следовать за мной.

Когда мы расположились в ее кабинете, леди Лана начала:

– Мои люди провели определенные… э… изыскания, чтобы пролить свет на то, кто и по какой причине напал на вас, граф. Выяснилось, что руководство «Обители», пусть и удрученное крупными финансовыми потерями, не имело к нападению никакого отношения.

– Кто же сделал это?

– Акция была организована местными боевиками Унии. Они постоянно нуждались в любых деньгах, например в ваших.

– Интересно. Придется заняться ими.

– Не стоит марать руки об этот сброд. Мои сотрудники провели карательную операцию. Отделения Унии в графстве Лью больше не существует. Случился большой пожар в их резиденции. С немалыми человеческими жертвами.

– Леди Лана, чем вызвано, осмелюсь спросить, столь заметное участие в моей судьбе? Сначала спасение, затем и месть обидчикам.

– Граф, моим раскаянием. Заинтересовавшись вами при первой встрече, я совершила необдуманный поступок. Свойственный скорее легкомысленной девчонке, но не взрослому человеку. Желая разобраться в вас, я в мимолетном приступе сумасбродства решила применить приворотное зелье. Оно рассчитано на семь дней, но мне бы хватило этого времени, чтобы присмотреться к вам. Приворожив вас, я спохватилась и осознала, что совершила ошибку, однако было поздно. Не знаю, почему снадобье не сработало, да и не хочу знать. Ну вот, теперь вам все известно. Вы простите меня?

Стоило призадуматься. Извинение, принесенное баронессой, было изложено столь достойно, что у специалиста по этикету не возникло никаких претензий. А если серьезно, то меня пленила ее искренность. Спохватившись, я взял себя в руки. Опять подпадаю под очарование? Необходимо повременить с этим.

– Леди Лана, не скрою, я был раздосадован тем инцидентом. Но сейчас былая обида испарилась и в душе осталась лишь благодарность за помощь. И у нас с вами теперь появилась возможность присмотреться друг к другу, – улыбнулся я.

– Тогда перейдем ближе к природе и выпьем вина. Там и начнем присматривание, – хмыкнула леди, указав на раскрытые двери, выходящие на веранду.

Позвонив в колокольчик, она сделала распоряжение появившемуся слуге.

Воздух вне стен был наполнен шелестом листвы небольшого сада, раскинувшегося непосредственно перед домом. Мы присели на изящные плетеные кресла. Плющ зеленым бархатным ковром обвивал балюстраду. Я осмотрелся.

– Баронесса, здесь уютно.

– Да, граф, я люблю посидеть и помечтать здесь, в особенности теплыми летними вечерами.

Вошел слуга с подносом. Поставил на легкий столик пару сияющих бокалов, небольшой графин янтарного напитка, блюдо с фруктами и удалился.

– Леди Лана, разрешите поухаживать за вами. – Я приподнялся и взял в руки сосуд с вином.

– Извольте. Кстати, наедине прошу называть меня просто Лана. Без «леди». От официоза ужасно устаешь. И потом, мы же присматриваемся как-никак.

Хмыкнула. Взяла в руки наполненный на треть бокал, посмотрела сквозь него на свет и отхлебнула. Скорее оросила губы.

– Лана, я согласен, если и вы будете обращаться ко мне по имени.

– Инсар, расскажите о себе. Что захотите.

– Что-либо любопытное вряд ли смогу сообщить. Десять лет назад окончил столичный университет. Факультет теоретической магии. Долгое время подвизался в нескольких клубах, где удовлетворял природное любопытство. Год назад был приглашен в выпестовавшее меня учреждение для чтения лекций на выпускном потоке. Так и живу. Старший брат, наследник папеньки, пропадает в герцогстве, готовясь стать достойным преемником. А младший отпрыск, ваш покорный слуга, прожигает жизнь в светских салонах в свое удовольствие, особо не напрягаясь.

– Интересно. А что вы преподаете?

– Вы не поверите, Лана, но этикет. Как вести себя в обществе, что можно говорить и когда. Как правильно есть не самые распространенные блюда. Подавать руку даме. Изысканно оскорблять. И так далее. Вынужден признать, что лекции пользуются популярностью, их посещают, помимо студентов, преподаватели и аспиранты. Причем тщательно конспектируют.

В ответ на мое откровение раздался веселый смех.

– Инсар, вы оплатите хлопоты о вас, научив меня есть чернику. Я ее обожаю, но после еды прихожу в ужас от собственных черных губ и синих зубов.

Я осклабился.

– С удовольствием, Лана. После еды промокните губы ломтиком лимона. Прикусите его. Окрашивание исчезнет.

– Благодарю за замечательный совет. А по какой причине у вас, Инсар, седая прядь на голове? Не поверю, что вы частичный альбинос, хотя не испытываю к ним ни малейшей антипатии.

Какая любопытствующая девушка. И дотошная. Дескать, если уж присматриваться, то делать сие тщательно и скрупулезно.

– Это случилось после убийства моей… знакомой. Я переживал…

– Ох! Инсар, умоляю простить меня за вопиющую бестактность! Я и вообразить не могла, что коснусь подобной трагедии. Вы ее любили, а я грубо резанула ножом по ране.

Я увидел наполняющиеся слезами глаза баронессы. Да, девочка…

– Лана, не стоит расстраиваться. Та боль, что была – ушла. Остались печаль и светлые воспоминания. А вы мне поведаете вашу историю?

– Вы точно не сердитесь, Инсар? Вот и хорошо. Моя судьба начиналась славно, потом были горести, а затем жизнь вновь наладилась. Я родилась в богатой и счастливой семье. Меня любили и баловали. Однако в шесть лет погиб мой отец. По всеобщему мнению, он был великим воином, но любое мастерство не делает невозможной гибель в бою. Мамочка не надолго пережила любимого мужа. Так что с семи лет мне пришлось думать собственными мозгами, пусть и при большой поддержке со стороны. Опытнейшие наставники обучали меня. Я пользовалась покровительством друзей отца, в том числе старого графа Лью. Бывали разногласия, но мне удавалось настоять на своем. Последнее слово всегда оставалось за мной. Инсар, извините, но более подробно я рассказать не могу.

– Ну да, пока не присмотрелись, и не нужно. Давайте я еще добавлю вам этого чудесного напитка.

Сквозь плеск струи я вдруг услышал пробуждающиеся звуки дивной музыки, доносящиеся из кабинета баронессы. На веранде появилась небольшая пушистая зверушка, вскочила на стол и начала выписывать замысловатые фигуры среди столовой посуды, словно оживший экзотический фрукт из дальних стран.

– Бочонок! Волшебный бочонок! – воскликнула Лана. – Чудо! Впервые за двадцать три года!

– Что это?

– Папа подарил мне магический сосуд на пятилетие. Трофей из дальних краев. Когда он поет, то делает счастливыми и отвечает чаяниям всех, кто его слышит.

Музыка заполонила пространство. Сквозь щебет луговых птиц доносился гортанный клекот орлов. Вдали шумели горные водопады, заполняя раскатами звуковые пустоты. На переднем плане царил проникновенный голос флейты, уподобившейся дивной недосягаемой мечте. Он обнимал и ласкал душу, устраняя, отменяя всевозможные несуразности бытия, сметая их потоком времени с зеркала вечности, подобно ничтожным пылинкам. Жизнь прекрасна, пусть и коротка!

Я смотрел на Лану. Она была далеко, я поднялся и обогнул стол, чтобы приблизиться и вглядеться в серые глаза. Девушка тоже встала, сделав шаг навстречу.

Волны прибоя с рокотом разбивались о скалы. Трубные звуки оленей, зовущих соперников на схватку за желанную подругу, поддерживали темп. Шум ночного дождя в лесу прибывал и отдалялся, повинуясь порывам ветра. Флейта поднималась все выше и выше, сплетая головокружительные пассажи и скользя в невероятных мелизмах. Я смотрел на Лану и не мог наглядеться. Тонул в бездонных озерах очей.

Внезапно в момент музыкальной кульминации, когда флейта изукрасила нежнейшими узорами мелодическую основу, девушка обняла меня за шею и припала к губам в нежном поцелуе. О! Я прижал ее к себе, желая продлить вечно текущее мгновение. Лана мягко выскользнула из объятий. Ласково коснулась моего лица.

– Инсар, не сейчас. Хорошее вино нуждается в выдержке.

И исчезла. Сверкающий мехом зверек прервал танец и умчался вслед за патронессой.