Читать книгу: «Когда богам не всё равно. часть вторая», страница 2

Глава 3

Годовщина.

Переговариваясь с мужем, мы продвигались по улицам города верхом. Проезжая мимо одной из телег, я обратила внимание на груз. Бородатый мужик вёз корнеплод, не репа, не морковь. Попросив мужа остановиться и расспросить: откуда этот груз, а сама спешилась и взяла в руки один корнеплод.

– Урожай весь сгнил, у меня детишек четверо, кормить нечем. В двух днях пути, по направлению в Кулак, растёт она.

В низком поклоне говорил мужик, косясь на меня.

– А как называется этот корень?

– Тефтюля, вроде зовут её. Она невкусная боярыня, с голода разве что есть можно.

Мужик явно боялся, что мы отберём у него его запасы и имел крайне несчастный вид.

Тефтюля значит… Я разломила тонкий корень и почувствовала знакомый запах. У меня в руках была сахарная свекла, конечно не в том виде, в котором её знают в моём мире, но то продукт многолетней селекции. Какая полезная и нужная находка! Правда, где взять время, чтобы вывести методику добычи если не сахара, то хотя бы патоки?

– Как звать тебя?

– Наум я.

– Вот что Наум. Продай мне мешок этой тефтюли. Держи диньгу, за него.

Наум растерялся и посмотрел на Андрея, который кивнул, разрешая принять деньги.

–Ой, что ты боярыня! Много это, за мешок.

– Бери.

Я улыбнулась, честности и совестливости мужичка.

– Спасибо боярыня. Спаси тебя господь. И я, и дети мои за тебя молиться будем. От голода спасла ты нас.

Наум причитал и кланялся, держа в руках монету и вытирая слёзы. Дружинники, которые ехали с нами, быстро нашли мешок, загрузили его и привязали к одному из сёдел.

– Всё? – Спросил муж.

– Нет. К златокузнецу всё равно поедем.

От сопровождающих нас дружинников послышались смешки.

– Да я не про это. Вдруг ты ещё и дохлую кобылу, у него решила купить.

Андрей улыбнулся преобразившись. Люблю, когда он улыбается и так смотрит, с любовью и теплом. Вот если бы не местные понятия о приличиях, сама бы его обняла и расцеловала. В последнее время он так редко стал улыбаться, что такие моменты, хочется продлить.

Товар у златокузнеца, не заставил разбежаться моим глазам, вообще маркетингом и представлением товара продавец не заморачивался. Узнав от нас, зачем мы пришли он выставил перед нами сундучок, в котором были браслеты. Выбрав для себя один браслет, я посмотрела на мужа, дав понять, что больше ничего не нужно. Если честно, то сахарная свекла занимала мою голову больше чем золотые украшения. Я перебирала в голове, как из свеклы выделить сахар. Андрей посмотрел на меня снисходительно и обратился к мастеру:

– Мастер, разве нет у тебя добротного венца, достойного боярыньки.

– Боярыньки? Есть. Как же не быть?

Ответил мастер, певучим голосом, которого не ждёшь услышать от коренастого мужичка, с густыми бровями, которые на висках встречаются с пышной бородой. Убрав с прилавка выставленный ранее сундучок, перед нами был выставлен его собрат побольше, из которого мастер вытащил три венца и положил перед нами, на затёртую, но чистую тряпицу. Один из венцов, сразу приковал к себе мой взгляд, светло желтый металл, отливал розовым. Выгравированные узоры по ободку, соединялись на середине и тянулись вверх, к небольшому заострению на передней части. Андрей взял понравившийся венец и приложил к моей голове, не снимая ленты.

– Самое то. Только чтобы было боярыне под стать, давай ка мы его украсим. – Сказал Андрей и вытащил небольшой мешочек.

Мастер принял мешочек, пощупал его и притянул к себе большую тарелку, на которую и высыпал содержимое. Это был жемчуг, который тоже отливал розовым.

– Андрей!

Воскликнула я, а потом прикусила язык, так как восхищение этой красотой, подвинулось пониманием, что это всё, очень дорого. Тратить такие деньги, на украшение, которое я надену пару раз за жизнь, в то время когда уже этой зимой, люди будут, умирать от голода… Мне кажется, Андрей прочел в моих глазах всё то, что металось у меня в голове, он мягко сжал моё плечо и сказал:

– Ступай к лошадям, я сейчас приду.

Сжимая в руках выбранный браслет, я вышла из лавки и подошла к своей кобылке. Ожидавшие нас дружинники, встревожились увидев мой ошарашенный вид. Пришлось отмахнуться, давая понять что всё в порядке. Благо Андрея долго ждать не пришлось. Выйдя из лавки, он посмотрел на меня и уголки его губ дрогнули. Говорить с мужем, а тем более высказывать своё мнение в присутствии дружинников нельзя, поэтому я напряженно сопела, считая шаги до дома.

– Андрей! Разве можно делать такие дорогие покупки, когда нас ждёт голодная зима?

Возмущённо выпалила я, как только мы вошли в нашу комнату.

– Душенька моя, ты либо забыла, что мы с тобой с Фокии корабль с запасами привели? Если теми запасами с умом распорядиться, то нам и на эту зиму, и наследующую хватит.

– Ну Андрей! Это мы и наши люди, а остальные … – На этом я замолчала, понимая, что действительно несу чушь.

Андрей не стал ничего мне отвечать, подошел, обхватил моё лицо и поцеловав в веки сказал:

– Разум у тебя острый, но вперёд выбегает сердце твоё доброе. Спасая голодающих, недолго и голову сложить. Принимающий помощь сначала благодарит, потом требует, а после приходит взять сам.

– Прости. Ты прав.

– За что простить? За то, что ты, такая мне люба? За то, что ты, смолчала хоть и внутри горело? Мне не за что тебя прощать. Это ты меня прости, я за этот год шелками тебя не одарил, золотом не осыпал.

Он легко провел пальцами по моей скуле, потом взял мои руки в свои и слегка сжал.

Действительно, уже год я здесь и год как мы женаты, так получается венец – это подарок на годовщину!? Надо же, в этом лишенном любой романтики мире, делают подарки на годовщину. Стало стыдно, что я сама то о подарке даже не подумала. Нужно будет что-нибудь смастерить для него.

– Точно. Год как мы венчаны с тобой. Давай я тоже тебе подарок сделаю! Что ты хочешь?

Пока Андрей освобождал меня от одежды, я смеясь предлагала ему: соткать пояс, сшить штаны, связать носки. На мои предложения, он хищно усмехался говоря: – Сама спросила: – Чего хочу? – Мой дар! Чем хочу, тем и беру.

Хорошенечко одарив мужа, я было, начала собираться покинуть спальню, но Андрею не понравилась эта идея. Быстро накинув на себя верхнюю одежду, он принёс разнос с едой и горячим взваром. Не сговариваясь, мы наслаждались тишиной, я летала в полудрёме, наслаждаясь приятной усталостью, а Андрей медленно перебирал мои волосы.

Нашу идиллию прервал стук в дверь, от которого я подорвалась, закапываясь в одеяла. Стучал Трофим, он не стал вламываться, как это происходит обычно, а говорил из-за двери.

– Боярин. Тебя человек от князя ждёт.

– Иду! – Крикнул муж.

Мы с Андреем переглянулись, и он стал быстро одеваться. После того как за мужем закрылась дверь, я тоже начала одеваться, гадая: – Чего опять князю нужно от моего мужа?

Поймала себя на мысли, что хочу уже скорее вернуться домой. Там конечно и опасней и работы много, но то напряжение, в котором мы находимся здесь в столице, стало душить.

Когда я уже собиралась покидать комнату, в неё вошел озадаченный муж.

– Князь с тобой говорить хочет.

– В смысле? Он к нам, что ли приехал?

– Нет. Князь для беседы тебя в терем зовёт.

– Без тебя не пойду. – Твердо сказала я.

Мне вспомнилась наша единственная встреча с князем на нашей свадьбе, когда он по-хозяйски присосался к моим губам. Не хочу я оставаться с ним наедине, и не должна! У меня муж есть! Пусть оберегает меня от княжеской милости.

Андрей улыбнулся и притянул меня к себе.

– Без меня и не надо. Разве же я тебя оставлю!? Видать, он с тобой твои мастерские да лекарские дела обговорить хочет, я в этом ничего не понимаю, потому ни на что от тебя согласия не давал.

– Ты же говорил что: он тебе поручил в лекарскую школу учеников набрать и мастерские в разных городах поставить.

– Дашенька. Он мне велел, но тебе велеть права нет у него. Так же как и наградить тебя, он права не имеет. А я могу научить, мечом махать и то не всех, ну рану как прижечь могу показать, и всё! Потому ему с тобой договариваться надо.

Муж улыбнулся, пытаясь скрыть своё напряжение, но у него не получалось. По напряженным скулам я понимала, что он не так спокоен как хочет казаться.

– Ладно. Почему ты мне раньше об этом не сказал? Я бы успела всё обдумать.

– Ты обдумывай, только на ходу. Собирайся, негоже князя заставлять ждать.

Глава 4

Щедрость Княжеская.

Великий князь Георгий.

Выслушав доклад от своих людей, Великий Князь задумался. Когда то его отец, верша дела княжеские не знал что делается у него под носом в собственных теремах. Что и привело к тому, что его старший сын был замешан в измене и казнён, а жена отправилась в монастырь. Георгий, усвоил этот дорогой урок и как только сел на княжество, стал искать верных себе людей, которые докладывали ему, обо всём, что происходит на женской половине.

От него не укрылись делишки, которые проворачивает его жена, но подробностей он пока не знал, так как та привезла верную себе прислугу, но и этот вопрос он собирался решить в ближайшее время. Пересказанный разговор его жены с боярыней Андрея, Князю сильно не понравился. Ему нужна верность Андрея, а если обиженная княгиней боярыня, будет отвращать от князя Андрея? Понятное дело, что Андрей не будет слушать бабу, но «вода камень точит».

Если она будет мешать, то ему, Великому Князю, ничего не стоит убрать боярыню, да хоть в тот же монастырь. Но так получилась, что боярыня является нужным человеком, для осуществления его планов.

Устав строить предположения и догадки, он отправил человека, за Андреем. Велев тому прибыть с женой.

Даша.

Во время сборов, я пыталась собраться с мыслями, но у меня не получалось. Вместо того чтобы обдумать линию поведения и условия, по которым я буду выполнять поставленные перед нами задачи, я думала о повязках, которые носят замужние боярыни. Ну это действительно странно! Повязка, по факту не покрывает голову, но без неё – ты «простоволосая»!

До княжеского терема мы добрались окольными путями, в сопровождении четырёх человек. Которые усадили нас на своих лошадей и накинули на нас грубые накидки. Вводили нас, с другой стороны княжеской усадьбы и в другие двери, где мы не встретили ни охраны не служащих. Пройдя небольшие сени, мы попали в просторную комнату, в который стоял густой запах ладана и копоти, обставленную иконами и свечами. Мы перекрестились и поклонились иконам, наши провожатые не ждали нас и направились к одной из низких дверей. За дверьми оказался кабинет князя, если это можно так назвать. Небольшое помещение, с не особо, на вид удобным стулом, на котором и сидел князь. По правую руку от него, стоял столик, больше похожий на подставку на котором лежало несколько листов бумаги.

Видимо задумка этого помещения заключалась в том, что ни что ни должно отвлекать посетителей от Владетеля, так как кроме небольшого сундука в углу, здесь больше ничего не было. Нет, всё-таки было, низко поклонившись, я увидела свой ковёр, который передавала с Фролом.

– Здрав будь Княже.

Замерев в поклоне, мы видимо ждали, пока князь насладится своим величием, так как тот не спешил нам отвечать.

– И ты здрав будь, боярин, и тебе здравия боярыня. Ну, не гните вы спину, для беседы вас позвал.

Голос князя был мягким и говорил он, с длинными паузами. Мы выпрямились, продолжая смотреть в пол. Немного помолчав , Князь продолжил.

– Андрей. Ты когда своих мастеров забирать думаешь? Обозный их пристроил на передержке, но то не дело, для тебя люди собраны, а ты и носа не кажешь.

– Прости Княже, но я не знал что они уже в городе. К какому обозному идти?

– К обознику Лукашу иди, он их на постой пристраивал. Зодчий Иван, сам к тебе на службу попросился. Он из княжества Иштыского, с дочерью приехал. Хочет свою дочь в учение к твоей боярыне отдать. Ну что боярыня, возьмёшь девку в учение?

– Возьму Княже. – Ответила я, без промедлений.

– И чему ты её учить станешь?

– К чему у неё рука ляжет.

– Ну и добре. Смотри всему не учи её. А то мне сказали, что того мастера, что вы мне привезли, ты учила бумагу делать.

– Верно Княже.

– Своего мастера отдавать не захотели, а холопа обучили, да ещё и так, чтобы я не знал кто у вас тот мастер. Тоже собираетесь бумагу выделывать?

В голосе Князя слышалась претензия. Да уж, вместо благодарности так сказать… чувствуя поднимающееся раздражение я ответила.

– Только для собственной нужды.

– И что за нужда у тебя в бумаге?

– Те ученики, что учатся у меня лекарскому делу, записывают для себя те учения.

– Так ты их ещё и грамоте учишь?

– Да.

Князь хлопнул себя по коленям, словно узнал, что я водой забор крашу.

– Боярыня, ты зачем простое, сложным делаешь? Научи, так чтобы запомнили, и всё.

Собственно, а чего я хотела? Меня вымораживало то, что простые люди ждут, что я буду их лечить заговорами, от которых их болячки чудесным образом будут затягиваться на глазах. Но правитель, судя по сказанному, ушел не далеко, от обычных крестьян. « Было бы смешно, если бы не было так грустно». Ведь от этого человека, зависит очень много, в его власти зарубить на корню все мои начинания и люди ещё долгое время будут умирать сотнями, а то и тысячами от простейших инфекций и антисанитарии. Такое разочарование, меня накрыло, что я подняла глаза и глядя на князя сказала:

– Княже, тогда то не лекари получатся, а мясники, что только рану зашить умеют, да поплевать на неё. Научить искать лекарства от поветрий, мора без грамоты – не получится.

– Много ты воли дал жене Андрей. – Сухо сказал князь.

– Так она мне такая и по сердцу Княже. – Андрей буравил хмурым взглядом Князя. – И вместо того, чтобы безродышей учить, я посажу её своих детей тетешкать, раз уж надобности такой нет.

– Своих детей тетешкать – хорошо. Но и безродышей учить надобность не отпала.

Голос князя смягчился, видимо он уловил в голосе Андрея гнев. Ухмыльнувшись, он продолжил:

– Не серчай, боярин! Мне говорили, что боярыня у тебя разумна не по годам. Хотел посмотреть, как она на такие речи смотреть будет. – Он перевёл взгляд на меня. – Учи боярыня! Учи! И письму и чтению. Все хитрости, мудрости ухватки в свитки записывай, а то и в книги собирай, пригодится, когда твои ученики станут учить своих учеников. Сколько знаний и секретов мастерства, ушло со смертями мастеров! А вот если бы те мастера, брали учеников или записывали свои знания, сейчас бы нам не пришлось искать мастеров в чужих землях.

Вот хитрюга! Вместо того, чтобы просить, он мне разрешил! Я с трудом удержала восхищённую ухмылку.

– Твоя воля Княже. – Сказав это я поклонилась, выпрямившись продолжила: – Давай тогда обговорим с тобой: что мне для учения надо и как нам это всё устроить.

– А что тебе надо? Я распоряжусь, соберут вам сирот – этого добра у нас через край. Кормить будете сами, на то я дозволение даю твои мастерские открывать. А ты уж не подведи, готовь нам лекарей, да побольше!

– Погоди Княже. – Меня нисколько не напряг его повелительный тон, а восхитила его наглость. – На кормление с мастерских, ты приставил новиков, которых наберут для тебя, нуждающийся люд по две сотни душ на мастерскую, ещё и будущих лекарей. Это много Княже.

– Так и ты боярыня, не пеньку вяжешь.

Он строго посмотрел на меня.

– Не пеньку вяжу. Потому, пока я наберу новых мастериц, да обучу их, пока те приловчатся, да руку набьют. Кроме того, нужно: станки мастерить, мастерские обустраивать, найти – где шерсть брать – на всё это, время надо. Ты велел Княже, устраивать те мастерские в других городах, а это отберёт ещё, немало времени. Пока мы наладим дело в каждом городе, может пройти несколько лет.

– Как лет?! – У тебя что, людей нет, чтобы они там все дела наладили?

– Прежде чем они там дела налаживать начнут, нужно решить: что в том городе мастерить, где сырьё брать и как его туда довозить, куда готовый товар продавать.

– Да. – Протянул задумчиво Князь. – Давай тогда пока начни с ближних к тебе городов. В Славном и Старграде, там речные пути, тебе сподручно будет с торговцами дела вести. На вечоре я передам тебе бумагу, для тамошних урядников, они тебе помогут. Только ты не затягивай, чтобы уже в зиму мастерские работали. Ты боярыня, заранее напиши мне бумагу: что тебе от меня надо. Я помогу, чем смогу.

– Напишу Княже. Дозволь ещё сказать! – Выпалила я, когда князь начал отворачиваться думая, что мы всё решили.

– Ну что ещё?

– Ты велел Княже, в голодное время, на одну мастерскую – кормить две сотни голодающих.

– Да. Моей милостью.

Хм, это он имеет ввиду что, людям будет говориться: – что это он Князь, их от голода спасает. Меня это устраивает, только нужен другой подход.

– Боюсь Княже, пока мы будем кормить те две сотни, остальные роптать начнут. Пусть урядники, составят мне бумагу, где будут вписаны нуждающиеся семьи, а мы им от щедрот твоих раз в месяц, будем снедь выделять.

– Дело говоришь. Добре. Делай как знаешь боярыня. Только, как начнёшь помощь давать, составь о том бумагу и отправь мне. Раз уж у вас теперь своя бумага есть, ты обо всех делах в тех мастерских бумагу составляй. Всё на этом?

– Нет Княже.

Глаза Князя округлились, толи от злости толи от удивления.

– Ну! Говори. Что ещё?