Антиутопия профессора Сонного

В это время у профессора все дни были забиты лекциями, зачетами, экзаменами. И выбраться с мастер-классом в осажденный полуостров он не мог, да и не торопился. Тогда у российских банков, имевших филиалы в Крыму, неожиданно отняли возможность проводить операции по картам VISA и MASTER. Друзья предупреждали, что при пользовании кредитными картами в Крыму могут потом возникнуть проблемы при получении виз в Европу и США. Рекомендовали везти наличные доллары.

В одной своей экономико-математической модели профессор внес возможность задержки платежной системы, на случай, если, например, отключат SWIFT. Коллеги его высмеяли, а потом очень пригодилось. С введением американских, а потом и европейских санкций, некоторым российским предприятиям точечно отключили SWIFT. В финансовом отчете такой компании, опубликованном на официальном сайте, профессор прочел, что это заметно ухудшило и без того не лучшее финансовое положение госкомпании, которая вынуждена была прибегнуть к дополнительным заимствованиям, чтобы покрыть кассовый разрыв, вызванный задержкой поступления денег от таинственного покупателя лучшего в мире носимого оружия.

Американские коллеги профессора, анализируя примерно такие же, как и у него, модели предприятий, но с реальными данными из облака корпоративных ERP-систем, пришли к очевидному выводу, что в результате санкций российская компания, попавшая в санкционный список, снижает обороты примерно на треть, а стоимость – вдвое. Это так трудно объяснять на лекциях: как влияют факторы рисков на показатели компании при фактической реализации угроз. Ведь надо бы, по-хорошему, заранее планировать вероятные угрозы и оценивать возможные потери по матрице рисков. А студенты сидели и просто слушали… Хорошо, что хоть слушали. Жалко, что не понимали.

Резкий скачок базовой ставки ЦБ с 9,5 до 17% в декабре 2014 года после девальвации рубля почти вдвое стал для Сонного шоком, хотя на лекциях студентам он так убедительно рассказывал о неизбежности девальвации, отвечая на довольно ехидные вопросы патриотически настроенных (или убедительно изображающих патриотизм) слушателей из госкорпораций. Его совет в сентябре 2014 скупать доллары был воспринят, как всегда, лениво и с пренебрежением. Научный прогноз – не факт. Может и не сбудется. Профессор же не профессионал, а «сор» -не «нал». Ведь и сам Сонный попался когда-то в 2008 на валютной ипотеке. Еще хорошо отделался. То, что начало твориться в январе 2015 с валютными ипотечниками – ничто по сравнению с его волнениями при предыдущей девальвации. Он тогда очень переживал.

Правда, девальвацией в прессе это не называли. Проводилась плановая коррекция курса рубля (далее эхо неразборчиво). Гаремн Ферг от лица Серббанка сначала просил докапитализировать свой инфраструктурный банк из средств Фонда будущих поколений или Резервного фонда, но ему в пятницу отказали в связи с исчерпанием средств и слиянием всех фондов в один. Тогда, буквально сразу в понедельник после «черных выходных», он с заметным оживлением сказал с благодарностью к Правительству, что уже не надо докапитализировать: в годовом отчете банка уже прибыль некуда девать. Пришлось даже выводить в зарубежные филиалы, далее через оффшоры в трасты. Хотя это может вызвать подозрение ЦБ и финмониторинга в незаконном получении сверхприбыли, отмывании средств и выводе их из России в таком объеме, что мало не покажется любому олигарху.

Чехарда с поведением валютных спекулянтов задела самого Президента, который строго выступил по телевизору с угрозами в адрес всех известных ему валютных спекулянтов, пригрозив наказанием и лишением чего-то важного и нужного им всем. Народу было непонятно, чего именно лишит их Президент, но профессору было даже немножко страшно за себя, так как он очень вовремя обменял свои рубли на доллары по верному совету верных друзей. И теперь, вздохнул с облегчением, удвоив свои накопления в рублях за пару недель.

Россия. Москва. Университет. 2015 год.

В конце 2014 года первый «триггер» лично и больно ударил по профессору с неожиданной стороны. Его, конечно, предупредили об увольнении, как положено, за два месяца. Но он не воспринял это серьезно. Он был уверен, что так нужен родному вузу со своим курсом, всегда вызывавшим такой интерес у студентов и поднимавший его рейтинг среди коллег. Понимая, что руководство вуза должно отчитаться об оптимизации численности профессорско-преподавательского персонала и повышению средней заработной платы штатных преподавателей, его увольнение, вместе с увольнением многих его коллег, решает одновременно сразу обе задачи, формируя в отчете хорошие значения KPI для премирования руководителей от экономии фонда оплаты труда.

Ожидая, что вот-вот его вызовут в Управление кадров оформлять пожизненный контракт по типу западного «профессор эмеритус», он всю зиму сидел дома, изучая сводки с фондовых рынков и бирж, читая статистические отчеты по экономике страны и годовые отчеты крупных компаний, на 75% формирующих доходы бюджета. Прочитав между делом годовой отчет своего родного вуза, он понял, наконец, истинные причины оптимизации: бюджет университета, цифры из которого он помнил пару лет, снизился в полтора, а не на полтора! Раза, а не процента. При этом численность приема не сократилась, а, наоборот, увеличилась. Особенно резко увеличилась численность приема на платные программы бакалавриата и магистратуры. Достаточно было поднять входные планки минимума по ЕГЭ. Вот это да! А в вузе только и обсуждается, что нагрузка растет, отчетность зашкаливает, зарплаты преподавателей падают…