Келпи. Кольцо добра

Погруженная в тревожные мысли, Стася осторожно толкнула массивную дверь небольшой комнаты, служившей им кабинетом, здесь они выслушивали донесения, здесь принимали основные решения, советовались с рыцарями и мудрецами. Это была круглая комната, отделанная грубым серым камнем, пустая и холодная, как и все в этой крепости. Сейчас Ларри один сидел за длинным столом. Он склонился над какой-то книгой, однако, Стасе было очевидно, что он не читает и мысли его витают очень далеко.

– Я не побеспокоила тебя? – спросила она, прикрывая дверь.

Ларри поднял голову.

– Ну что ты! – он вздохнул, – Как раз хорошо, что ты пришла! Я всегда рад тебе и…

Он замолчал, глядя куда-то в окно, словно забыл, что хотел сказать только что, но на самом деле пытался просто пытался подобрать правильные слова.

– И… – подсказала Стася нетерпеливо, чтобы прервать затянувшееся молчание.

– И – нам нужно поговорить, – резко закончил Ларри, поднялся, решительно подошел к ней и взял ее руки в свои.

Стася взволнованно посмотрела ему в глаза, зачем он создает эту таинственность, почему не скажет прямо, что происходит!

– Ты пугаешь меня, – тихо произнесла она. – Это о чем-то плохом?

Ларри пожал плечами.

– Как посмотреть, – уклончиво ответил он.

– Знаю, в мире все относительно, – кивнула Стася. – Но прошу тебя, не тяни больше, я сгораю от нетерпения и очень волнуюсь! Что-то произошло там в пещере? После перерождения?

Ларри отрицательно покачал головой.

– Нет, там все было совершенно обычно. Ничего нового, все тоже, что и шесть сотен лет, что я живу,– с горечью заметил он, – Но у меня было время подумать. Стася, ты знаешь, с кем мы воюем. Знаешь, что наши враги опасны, как знаешь и то, что моя мать мечтает о твоей смерти и будет стремиться уничтожить тебя любой ценой. Когда ты лишилась силы, защищавшей тебя, ты стала еще более уязвима, чем прежде. Ты всего лишь человек, слабый и смертный, но в тебе, и только в тебе, надежда на спасение. Моя мать не остановится ни перед чем, поверь, она уничтожит весь мир, это всегда было ее заветной мечтой, и мечту эту, к сожалению, нельзя назвать неисполнимой. И если погибнешь ты – никто другой не сможет остановить Килломару. Как ты думаешь, какова вероятность, что ты не переживешь войны?

– Высокая, – помедлив, ответила Стася и опустила глаза, – Очень высокая.

– Да, моя дорогая, – он осторожно обнял ее, – Мы не должны прятать голову в песок. Эта вероятность высока. Если ты погибнешь, надежды не будет ни для кого.

– И что же делать? – она растерянно взглянула на мужа, не понимая, куда он клонит. – Мне не стать бессмертной, ты же знаешь!

– Что делали у вас на скачках, когда заболевал жокей? Или лошадь начинала хромать?

Стася пожала плечами.

– Ставили запасных, – ответила она, – Только, как ты понимаешь, в нашем случае, это не работает.

– Почему же? Еще как работает. Спорт – это мирная война, а война – то же соревнование, но участвующие в нем -погибают. Нам нужен запасной игрок, моя дорогая, кто-то кто мог бы остановить Килломару, если тебя не станет. Нам нужен еще один ребенок, рожденный в Кольце добра. Мы сможем спрятать его в мире людей, сделать так, что моя мать никогда не узнает о его существовании!

Стася радостно улыбнулась в ответ, эти неожиданные слова поразили ее, почему подобное не пришло в голову ей самой?

– Это прекрасная мысль! – она порывисто обняла Ларри, – Но скажи, ты думаешь, энергия Кольца способна справиться с твоим проклятьем? Или же ты не веришь в слова Килломары? Конечно, я бы тоже не стала ей верить, она готова сказать все, что угодно, лишь бы испортить нам жизнь! Ларри, блестящая идея, и это может сработать!

Подождав, когда эмоциональный поток восторгов прекратится, Ларри осторожно отодвинулся от жены и грустно улыбнулся.

– Нет, Стася, я не верю, что энергия Кольца может справиться с моим проклятьем. Как и не думаю, что моя мать обманула нас. Полагаю, она сказала правду.

– Но тогда… ты думаешь… мы должны рискнуть? Должны попробовать… но я не уверена… Вдруг наш ребенок родится тем чудовищем, о котором она говорила…

Услышав сомнения в ее голосе, он засмеялся, потом осторожно приподнял ее лицо за подбородок, чтобы увидеть глаза жены. Какие же у нее удивительные глаза!

– Мы никогда не должны рисковать, даже не говори об этом! – ласково ответил Ларри, – Нам нужен этот ребенок. Носитель энергии Кольца, твой сын или твоя дочь. Нужен, чтобы победить Килломару. Но это будет не мой ребенок, ты понимаешь? У него должен быть другой отец… Я не могу…

Он прервался, пораженный перемене в ее взгляде, который вдруг стал холодным и настороженным.

– Что ты такое говоришь? – Стася растерянно отошла к окну, – А как же ты? Как это возможно? Ты же мой муж, а я – твоя жена…

– Я понимаю. Это звучит странно. Но у нас нет выбора. Мы не можем оставить людей без надежды.

– Это просто какой-то бред! – Стася раздраженно взмахнула рукой, – Видимо ты еще не до конца пришел в себя после перерождения… и потому, представим, что я не слышала твоих слов…

– Стася! – резко прервал он ее, – Я пришел в себя! И я знаю, о чем говорю! Тебе нужен человек, обычный мужчина, не такой как я! Я понял это, когда наблюдал за тобой во время упражнений с мечом. Ты имеешь право на нормальную жизнь, имеешь право растить детей. Я нет, но ты – да! И потому, ты сделаешь, как я скажу. Я говорил с Даголланом, я знаю о его чувствах к тебе…

– И что он? – любопытство взяло вверх над негодованием, и Стася пристально взглянула на мужа.

– Сначала ему было трудно принять подобные разговоры… но, в общем и целом, если говорить кратко – он готов подчиниться воле короля и служить избавлению мира от страшного чудовища любым способом. Стася, он любит тебя, неужели ты думала, он скажет нет?

– Ну, хватит! – Стася почувствовала, что всерьез разозлилась и направилась в другой конец комнаты, чтобы немного успокоиться.

– Вы все решили без меня! Вы посмели говорить о подобном, не узнав моего мнения! Да как вы можете! Но вот что я тебе скажу, Ларри МакНейл! Пока что еще, я – королева Граничных земель. И я выбираю свою судьбу и судьбу своего народа! А потому, можешь передать своему приятелю Даголлану, что я никогда не сделаю ничего из того, что ты сейчас осмелился здесь произнести! Я хочу, чтобы ты это тоже запомнил раз и навсегда и прекратил подобные разговоры! Я нахожу их оскорбительными, чтоб ты знал!

Ларри приблизился и положил руки ей на плечи.

– Это правда, – сказал он успокаивающим тоном, – Ты – королева Граничных земель, и ты выбираешь судьбу своего народа. Но не свою судьбу. Твоя судьба подчинена долгу перед людьми, более того, долгу перед всем человечеством. И потому, ты сделаешь то, что я сейчас осмелился произнести. Будет так, как я сказал, и тебе придется это принять. Даже, если мои слова оскорбляют тебя. Ты давала клятву, помнишь?

Стася решительно покачала головой.

– Пойми, Лориана… – он впервые назвал ее этим именем, и она не могла не отметить такой перемены, – Неужели, ты думаешь, что я в восторге от подобного исхода? Разумеется, нет! Я должен по доброй воле отдать свою жену другому мужчине – разве кто-то видел подобное! Но что мы можем сделать? Подумай, мы действуем во имя спасения человечества… Высокая ставка не так ли? Это ничего не изменит между нами. И если Даголлан тебе не по вкусу, если ты предпочитаешь другого…

– Нет-нет, – прервала его Стася, – Дело не в этом… просто… это невероятно! Это какой-то кошмарный сон! Почему подобное все время происходит именно со мной? Почему?

Она опустилась в кресло и закрыла лицо руками, почувствовав, что не может больше говорить, силы покинули ее.

– Потому что тебя угораздило неудачно выбрать родителей и место рождения, но теперь уже поздно что-то менять! Такую судьбу тебе дали боги. И у тебя нет выбора. Подумай о моих словах. Не принимай решения сейчас. И поверь, между нами все останется как прежде. Я обещаю. Об этом никто не узнает, никто кроме нас троих. Я делаю это ради тебя. Потому что люблю тебя.

Сказав это, он вышел из кабинета, а Стася еще долго сидела одна, и его слова снова и снова звучали в ее голове. Вечером, в сторожевой башне, она рассказала обо всем Анжелине. Стася знала, что не сможет скрыть подобное от подруги, а значит – об этом быстро узнает и Росс. Что ж, эти двое прошли такой долгий путь вместе с ней, что она не имеет права скрывать от них правду. Они – ее верные друзья, на них всегда можно положиться.

– Если это случится, если ребенок родится, – Стася взяла Анжелину за руку и посмотрела ей в глаза, – Я хочу, чтобы вы с Россом забрали его в мир людей. Ты сделаешь это для меня? Скажи мне?

Анжелина пожала плечами.

– Росс всегда мечтал вернуться на свои острова, в свой бар, – беспечно сказала она, но Стася видела, что ее глаза наполнились слезами.

– Как же я буду без тебя? – сказала Анжелина с тоской и вдруг зарыдала, обнимая подругу.

Обнявшись, они плакали вместе, и Стася пыталась утешать свою верную спутницу.

– Подожди, я еще вряд ли решусь на это, а если да – никто не гарантирует рождения ребенка. А может – нам удастся победить Килломару самим! Не плачь заранее, возможно, все образуется, я буду молить Бога, возможно, он нас услышит!

Выпалив все это, Стася снова заплакала. Анжелина улыбнулась сквозь слезы.

– Даг такой очаровашка, – сказала она, пытаясь сдерживать рыдания, – На твоем месте я бы точно согласилась! К тому же он всегда нравился мне больше твоего не в меру агрессивного супруга.

Стася засмеялась в ответ.

– Ты всегда найдешь светлую сторону даже у самой темной медали,– заметила она.

– У каждой медали две стороны, – заметила Анжелина, наставительно хихикая, – В этой истории – точно есть положительные моменты, я гарантирую! Тебе выпала отличная медаль, поверь! Уж в мужчинах я что-то да понимаю! А если серьезно – быть королевой тяжелое испытание, ты сама надела корону на голову, а потому – не жалуйся теперь, что это оказалось не таким уж легким делом. Ларри, каким бы он ни был, прав: у тебя есть долг перед нами, Стейси, ведь если погибнет мир, погибну и я, а разве ты можешь допустить подобное?

Анжелина засмеялась, но лицо Стаси осталось совершенно серьезным, она даже не улыбнулась в ответ.

– Нет, – твердо ответила она, – Подобного я допустить не могу.

Анжелина улыбнулась.

– Знаешь, – задумчиво добавила вдруг Стася, – Все это так странно… Когда я была маленькой девочкой, я представляла себе своего будущего избранника похожим на Дага. И думала, что наши дети унаследуют его черты: такие же серые глаза, такой же решительный подбородок. Все вокруг восхищаются моими глазами, а мне они никогда не нравились и казались странными. Я хотела, чтобы у моих детей были другие, как у него…

Вечером она долго стояла у алтаря, на котором голубым светом мерцало сердце друида Гайдиара. В конце концов, он отдал жизнь за ее спасение, как и Идилис, как и многие другие. У нее нет права думать о себе, о личном счастье, о том, чтобы сохранить свою семью. У нее есть лишь долг и судьба, которой она обязана подчиниться, даже если это разрушит ее союз с Ларри, даже если их любовь не выдержит посланных испытаний.

Стася медленно вытащила кинжал и вытянула руку в сторону деревянной мишени.

– Если он долетит до цели, я сделаю так, как ты сказал, – произнесла она про себя, обращаясь к Ларри, с которым все это время вела мысленный диалог.

Она размахнулась, разжала пальцы, кинжал устремился в сторону мишени и через секунду вонзился в нее лишь на несколько сантиметров левее центра. Стася вытащила нож и направилась назад в крепость. Что ж, значит, так решил тот, кто привел ее на этот путь однажды, тот, кто поставил перед ней нелегкую задачу и кто до сих пор надеется, что она справится, выдержав все испытания.

И она выдержит, должна выдержать. Она не может подвести всех, кто в нее верил.

Глава вторая. Туманные звезды

Спустя неделю Стася вошла в кабинет, где уже были Джон, Фадех, Ларри, Кент и Росс, который, благодаря неожиданному покровительству короля, в последнее время активно принимал участие во всех государственных делах.

– Этот человек был достаточно смел, чтобы двинуть мне по физиономии, – заметил Ларри, – А мне нужны в совете отважные ребята.

Был тут и Айлиль, наместник Лесной страны, правитель Лесного замка, и Аглая, представлявшая, тоже по желанию Ларри, отныне замок Клурри в государственном совете.

– Простите за опоздание, – сказала Стася, – Пожалуйста, садитесь.

Вставшие при ее появлении, подданные вновь заняли свои места вокруг стола. Ларри же, отложив подзорную трубу, в которую он разглядывал происходящее в долине, произнес:

– Озерная армия и армия Киллормары приступили к передислокации. Они занимают другую позицию, обходят нас с восточной стороны. Пока мне непонятно, чего они хотят добиться. Возможно, это какая-то ловушка. В любом случае, дозорные должны быть начеку. Сэр Кент и вы, наместник Айлиль, организуйте слежение. Мы должны точно знать, что происходит, враг не может застать нас врасплох!

Айлиль и Кент поклонились.

– Джон, Росс? – Ларри вопросительно взглянул на них.

Джон отрицательно покачал головой.

– Я понятия не имею, что происходит. Ясно только, что от озерных людей нельзя ожидать ничего хорошего. Это опасный противник. Возможно, они снова захотят атаковать уцелевшие замки. Я не знаю. Пока мне нечего добавить. Нужно выжидать.

Росс просто молча покачал головой. Как мне все это надоело, говорило его лицо.

Ларри кивком показал, что собрание окончено. После того, как приглашенные покинули кабинет, Стася и Ларри остались одни.

– Ты хотел мне что-то сказать? – спросила она.

– Как ты догадалась?

– Я хорошо тебя знаю. И потом, в последнее время ты не звал меня на утренние встречи… Говорил, что здесь нет ничего интересного.

Он улыбнулся, а затем его лицо снова стало серьезным.

– Да, дорогая… Я хотел поговорить с тобой.

– Мне не нравится, когда ты говоришь «дорогая». Это всегда означает одно: ты хочешь сказать мне что-то, что огорчит меня.

Ларри пропустил ее замечание мимо ушей.

– Килломара увела свою армию на восточную сторону горы. Понимаешь, что это означает?

Стася отрицательно покачала головой. Она никогда не могла уследить за ходом его мысли, когда речь шла о государственных вопросах.

– Что сейчас ее солдаты находятся максимально далеко от Кольца добра. Кроме того, я заметил, что в последние ночи вокруг камней образуется настолько густой туман из-за перепада температур, что почти ничего не видно. Но мы не знаем, сколько это продлится. И потому не должны терять времени. Уже завтра моя мать может изменить правила игры.

– Что ты хочешь этим сказать? – Стася насторожилась.

– Я хочу, Стася, чтобы ты отправилась в каменное кольцо. Сегодня, не теряя времени. Ты помнишь, о чем мы говорили?

– Сегодня?! – Стася крикнула это так громко, что сама испугалась своего голоса, – Сегодня?!

– Ну, какая разница, сегодня или завтра? Подумай сама!

– Но я не готова… мне нужно настроиться, хотя бы как-то. Хотя здесь невозможно настроиться, и все-таки…

– У тебя было время, – достаточно жестко прервал ее Ларри. – Давай попробуем абстрагироваться от эмоций и поговорить по-деловому. Вспомни, как твой приемный отец говорил со своими партнерами и конкурентами. И подойди также к этому вопросу. Хорошо? Будь достойна своей короны! Итак. Ты считаешь, сейчас благоприятный период для зачатия?

Стася молча кивнула, потом, отвернулась, опершись руками на подоконник.

– Отлично, – сказала она. – Может быть, тебе проще говорить по-деловому, ведь ты не человек! Но я так не могу! Я обычная женщина и не могу смотреть спокойно, как будет рушиться моя жизнь! Я не могу по-деловому, я же не Марго!

Ларри обнял ее за плечи, но она сбросила его руку.

– Послушай, Стася, – раздраженно сказал он. – За эти шестьсот лет я полностью измучен перерождениями. Я всегда мечтал лишь о смерти. И когда она, наконец-то, случилась, ты зачем-то оживила меня. Зачем? Кто тебя просил?! Все могло быть иначе! Но раз уж по твоей вине я должен продолжать мучиться дальше, давай, хотя бы не прекращать борьбу! Или – давай сдадимся, мы можем родить нашего ребенка, отдать его Килломаре и послать весь мир к чертям! Ты этого хочешь?! Этого бы хотели твои родители?

Она отрицательно покачала головой.

– Нет, я этого не хочу.

– Тогда прекрати свои капризы и иди! Готовься, собирайся, делай, что там тебе нужно.

Стася обернулась к нему.

– Ты, правда, не разлюбишь меня после? – спросила она, вытирая набежавшие слезы.

– Нет, пусть это тебя не волнует.

– Но как ты можешь… ведь это нелегко…

– Это нелегко, – согласился он. – Но наша судьба никогда не отличалась легкостью. Я уже привык ко всему.

– Но ведь ребенок может и не родится!

– Мы будем молиться, чтобы это произошло.

Он обнял и поцеловал свою жену, которая отправилась в башню, чтобы было побыть одной. Ей было страшно, но она сама не знала, чего именно боится.

Наступила ночь. Дождавшись, когда все уснули, особенно всегда бывший начеку Джон, который явно не одобрил бы эту идею, Ларри отключил защитное поле. Он старался казаться равнодушным, но Стася видела, что он напряжен, она слишком хорошо знала его, чтобы поверить в притворное безразличие. Она не могла не видеть, что его рука, накрывавшая покрывалом сердце на алтаре, слегка подрагивала от волнения. Она заметила и его слишком плотно сжатые губы, и потемневшие прищуренные глаза. Скрепя сердце, Стася покинула Драконье ущелье в сопровождении Росса. В густом тумане, незамеченные никем, они легко преодолели расстояние до каменного кольца, где Росс оставил ее одну. Они старались не смотреть друг на друга, настолько их смущала неловкость ситуации. Однако, прощаясь, Росс положил ей руку на плечо, и Стася постаралась улыбнуться.

– Не стоит огорчаться, Стейси, – сказал он ободряюще. – Ларри любит тебя, и всегда будет любить. А вот некоторые, похоже, родились в рубашке! Вряд ли какой мужчина отказался бы от подобного подарка судьбы! Это я про своего приятеля, как ты догадалась! Он ведь влюблен в тебя, ты знаешь?

Росс повернулся и пошел в сторону ущелья.

– Росс, подожди! – окликнула его Стася.

Он остановился.

– Скажи, ты смог бы простить подобное Анжелине? Ты смог бы, по-прежнему, быть с ней? – с едва сдерживаемым волнением спросила она.

Несколько секунд Росс молчал, обдумывая свой ответ.

– Мы ведь не короли, Стейси, – сказал он, наконец. – У нас совсем другая жизнь.

С этими словами он скрылся в тумане, а Стася вошла в Кольцо добра, которое, как и прежде, приветствовало ее вспышкой белой энергии. Она вздохнула и принялась медленно снимать одежду.

Завернувшись в белую простыню, Стася опустилась на пол и подняла голову, глядя на небо, чернеющее сквозь густую пелену тумана. Она чувствовала, что дрожит от холода и страха, и прижала руку к лицу, чтобы хотя бы зубы перестали стучать. Почему именно ей выпала подобная судьба, когда же она прекратит испытывать ее!

Услышав шаги, она обернулась и увидела Даголлана. Он был без рубашки, и она заметила, что его плечи были покрыты глубокими шрамами, полученными в многочисленных битвах. Он смущенно поклонился, и Стася молча кивнула в ответ.

– Садись, пожалуйста, – дрожащим голосом произнесла она. Она знала, что рыцарь так и не привык садиться в ее присутствии без разрешения. А ведь они столько времени провели вместе!

Он осторожно опустился рядом, и они застыли в молчании, боясь даже шевельнуться.

Наконец, Стася прервала молчание.

– Послушай, сэр Даголлан, – сказала она, с трудом выговаривая каждое слово, – Ситуация, в которой мы оказались, несколько необычна и совсем непривычна для меня. Мы здесь по воле нашего короля и во имя высокой цели. Я знаю, что должна быть сильной, но скажу тебе честно: я боюсь, мне очень-очень страшно. Со мной никогда не случалось подобного. Поэтому, прошу тебя, будь смелым хотя бы ты! Рыцарю не пристало бояться. Не усложняй все еще больше. Не нужно всех этих церемоний.

– Хорошо, – он повернулся и посмотрел ей прямо в глаза. – Мы здесь по воле нашего короля, но мои чувства тебе известны. И тебе нечего бояться, я никогда не прикоснусь к тебе, если ты не позволишь.

– Спасибо, – Стася кивнула. – Здесь очень холодно.

– Ты дрожишь, – Даголлан улыбнулся, потом осторожно обнял ее, прижимая к себе. – Так будет теплее? Он осторожно погладил ее по щеке.

– Надо было мне соглашаться на короля Тира, тогда было бы проще, – попыталась пошутить Стася.

Он слабо улыбнулся, несколько секунд они смотрели друг на друга, вспоминая, как вместе прошли через Царство фэйри, а потом он поцеловал ее. Этот поцелуй отличался от поцелуев Ларри, отличался бесконечно, но Стася закрыла глаза, намереваясь покориться своей судьбе. Она легла на землю и смотрела на звезды, продолжавшие светить сквозь туман. Звезды были вечными, им не было никакого дела до того, что происходит сейчас с ней, а затем, пройдут годы, она сама забудет этот момент, он сольется с другими, постепенно сотрется из памяти…

Но когда рука Даголлана, уже настойчиво и смело, коснулась ее кожи под простыней, она вдруг стремительно поднялась, оттолкнув его.

– Нет, нет, – Стася закрыла лицо руками, чувствуя, как кровь приливает к щекам и бешено стучит сердце, – Я не могу! Не нужно! Прости меня, пожалуйста, прости, но я не могу! Это все неправильно! Ларри ошибается! Так нельзя! Уходи!

Он, растерянно поднялся, и она увидела, что своим отказом причинила ему страдания, он отчетливо понимал сейчас: его мечты, что королева полюбит его однажды – несбыточны, даже ради долга она не смогла быть с ним теперь.

Но Даголлан никак не показал разочарования и лишь сдержанно кивнул.

– Прошу тебя, не огорчайся, – попросила Стася уже мягче. – Это ничего личного, просто…

– Не нужно объяснений, – холодно ответил он. – Вы – королева и не должны ничего объяснять.

– Пожалуйста, проводи меня в замок.

– Конечно.

Повисло неловкое молчание. Он отвернулся, а Стася торопливо оделась, дрожавшие от волнения руки не слушались ее, и Даголлану пришлось помогать ей с застежками платья.

Они вышли из каменного кольца и направились к замку. За всю дорогу они не сказали друг другу не слова и лишь когда дошли до лестницы, Даголлан произнес:

– Госпожа, я хочу, чтобы вы знали, это, на самом деле, была воля короля, его идея, и я сожалею, если она оказалась неудачной. Я не хотел вас обидеть.

Стася молча сжала его руку, кивнула и пошла вверх по лестнице. Ларри ждал ее у края плато, он уже давно расхаживал по площади в нетерпении. Увидев Стасю, он бросился к ней, она обняла его и заплакала.

– Не плачь, все хорошо! – он поцеловал ее в макушку, подождав, пока она успокоится, – Как ты?

Стася помотала головой, с трудом подбирая слова. Она ненавидела себя за то, что снова не смогла сдержать слез. Ведь Эллина сказала… Хотя, какая теперь разница, Эллина давно мертва, и это она, Стася, избавила от нее мир.

– Я не смогла, – вытирая слезы, сказала она, – Прости, я так не могу. Из твоей великой идеи ничего не вышло! Я оказалась плохой королевой, но хорошей женой!

Она виновато улыбнулась, поднимая на него заплаканные глаза со слипшимися мокрыми ресницами.

Повисла пауза, а потом Ларри с облегчением рассмеялся и крепко поцеловал ее.

– Я очень тебя люблю, боже, какая же ты глупышка! – сказал он, и в его голосе она услышала неприкрытую радость, – И хоть я навряд ли заслужил подобную преданность, я, признаюсь, рад это слышать и горжусь тобой! Я очень ценю твою верность и люблю тебя еще больше, чем раньше, если подобное вообще возможно!

Стася радостно улыбнулась, но не успела ничего сказать, потому что он продолжил.

– Но в следующий раз, прошу тебя взять себя в руки, и забыть обо мне, забыть о себе и помнить только о той клятве, которую ты давала во время коронации. Сначала – интересны Граничных земель, и только потом – ты сама. Кроме того, имей в виду – я чудовище, я совершил много ужасных поступков, каких ты не можешь и вообразить себе. Я не заслуживаю ни верности, ни преданности.

– Ты хочешь сказать, что я должна… попробовать снова? – растерянно спросила Стася, никак не ожидавшая подобного поворота.

– Разумеется.

– Но…

– Стася, это не обсуждается. Мы же уже решили! Ты проявила малодушие, недостойное королевы, пусть оно и соответствует чистой и светлой природе твоей сущности. Но сейчас темные времена, мы все должны пожертвовать частью себя, разве не так? Твоя безопасность и безопасность людей важнее всего для меня, важнее прочих мелочей. Это ведь мелочи для тебя, не так ли? Или же нет?

Он внимательно взглянул ей в глаза, и Стася молча кивнула, понимая, что спорить с ним бесполезно: он слишком уверен в своей правоте. Теперь у нее нет силы Идилис, нет дара предвидеть будущее, и ей никак не убедить Ларри в том, что, возможно, он ошибается. Сердце подсказывало, что эта идея обречена на неудачу, но ведь он не будет прислушиваться к голосу ее интуиции и назовет ее логику женской! Теперь он король, он думает, что все в этом мире подвластно ему!

Когда наступила следующая ночь, Ларри сам проводил ее до каменного кольца, а потом быстро ушел, вернувшись в Драконье ущелье, он бежал так быстро, как только мог, лишь бы скорее оказаться подальше от этого места, которое всегда пугало его и от происходящего внутри каменных обелисков. В душе он гордился собой, стараясь не думать о всполохах ревности, вспыхивающих лишь только он вспоминал о том, что отдал жену другому. Он восхищался Даголланом и одновременно ненавидел его. Как бы он хотел стать таким же, как этот рыцарь: добрым, честным, великодушным, очистить свою совесть от совершенных убийств, а судьбу от проклятья. Какое право имеет этот крестьянский отпрыск прикасаться к его законной жене? Но ведь это было его решение, его королевская воля. Он не имеет права думать о себе, как и Стася, как и прочие правители до них и после них.

– Аглая! – позвал Ларри карлицу, войдя в главную залу. Та обернулась быстро, словно только и ждала, что он позовет ее.

– Посиди со мной, расскажи что-нибудь интересное! – попросил он, придвинув кресло к огню. Остальные люди, расступившись, начали расходиться, а карлица села на пол у его ног и принялась рассказывать очередную длинную историю, услышанную ею в мире людей. Ларри закрыл глаза и старался слушать ее, чтобы не думать ни о чем больше.

Когда Стася и ее рыцарь снова остались одни в каменном кольце, они долго молчали, не зная, как начать разговор.

– Теперь это похоже на комедию, – сказала Стася Даголлану, слабо улыбнувшись. – Это уже даже не грустно.

– Что такое комедия? – спросил он, присаживаясь на край простыни рядом с ней, как всегда с ее позволения.

– Это смешной спектакль, например, – ответила она. – Такие были в Медном замке когда-то. Наша ситуация кажется немного забавной, немного грустной, не так ли? И мы выглядим глупо, ведь правда? Хотя все могло бы быть иначе, в другой ситуации… но не теперь.

Он согласно кивнул, улыбнувшись ее словам.

– Я не ожидал, что король захочет повторить попытку, – признался он.

– И я не думала, – эхом ответила Стася.

Она опустилась на пол и снова посмотрела в темное небо. Даголлан последовал за ней, обнял за плечи, и она положила голову ему на грудь. Стася не знала, что следует сказать в такую минуту и потому просто молчала, но молчание почему-то уже не было неловким.

– Ты видишь эти туманные звезды, госпожа? – спросил он тихо. – Такие же светили в ту ночь, когда чудовище напало на наш замок. Они не меняются. Им нет до нас никакого дела.

– И все же, они освещают нашу дорогу, – ответила Стася. – Они нужны нам, мы им – нет.

– Так стоит ли нас спасать? – он вопросительно посмотрел на нее. – Если даже и звездам мы не нужны?

– Думаю, стоит попытаться, – решительно ответила она. – Давай попробуем нас спасти. Я обещаю, я больше не повторю того, что было в прошлый раз, даю слово!

Он медлил. Тогда она протянула руку и коснулась его подбородка.

– Я хочу, чтобы у моего ребенка был такой же, – ласково улыбнулась она.

Вместо ответа он поцеловал Стасю, а она крепко обняла мужчину за плечи и снова подняла глаза к звездам, пытаясь избавиться от ощущения, что души ее предков сейчас здесь, в Кольце добра, и наблюдают за ней.

Она испытывала страх, стеснение и неловкость, не зная, как ей быть, никогда прежде она не думала, что может оказаться в подобной ситуации, и не понимала, как следует себя вести. Как вообще должны вести себя королевы, если с ними случается то же, что случилось с ней? Или нужно забыть о том, что она королева? В конце концов, разве это имеет значение сейчас? Она просто женщина и ей очень страшно.

Но в какой-то момент, эти чувства вдруг исчезли, она ощутила его тепло, почти магическое, как и тогда в лесу, когда он впервые сказал ей, что мог бы стать целителем, и каким-то образом настроившись на ту же волну, почувствовала его чувства и нежность к ней, когда он осторожно погладил ее волосы и поцеловал в лоб. Стася вспомнила, что Даголлан обладал необыкновенным даром, его прикосновения заставляли успокоиться и людей, и животных. Она почувствовала, как успокоение затопило ее, и неожиданно поняла, как это чудесно – быть рядом с человеком. Когда ты можешь не опасаться, что каждое мгновение может стать последним, не ждешь ежеминутной боли, причиняемой слишком крепкими объятиями, когда можешь расслабиться и не думать о том, что дети, рожденные от этого союза, могут стать причиной конца миров. С ужасом, молодая королева вдруг осознала, что именно этого чувства она и боялась, боялась признать, что она –тоже человек и лишь другой человек может составить ей пару, особенно теперь, когда она лишилась волшебного пледа. Но ведь она замужем за Ларри, нет, это нужно немедленно прекратить!

И потому она, преодолев охватившее ее желание оставаться с ним как можно дольше, поддаться гармонии и покою, что снизошли на нее впервые за долгое время, резко отстранившись, сказала:

– Даг, прошу тебя, если уж мы должны пойти таким путем, пожалуйста, пусть все это закончится быстро, хорошо?

Она снова заметила боль, мелькнувшую в его глазах.

– Хорошо, моя королева, как скажешь, – ответил он. – Хотя, что и говорить, я предпочел бы, чтобы ты была не столь холодна со мной.

Стася не ответила, сосредоточившись на туманных звездах, которые продолжали светить по-прежнему, ледяные и далекие, как и она сама.

Когда она вернулась в Драконье ущелье, Ларри встретил ее со спокойным пониманием, и она обрадовалась, что хотя бы здесь ее опасения были напрасны.

– Ты позволишь мне спросить тебя, как все прошло? – был его единственный вопрос.

– Ларри, я сделала то, что ты хотел, и то, что велел мой долг. Это было моей обязанностью, давай больше не будем возвращаться к этому вопросу, – чуть резко сказала она, – И вообще, я устала, и у меня болит голова, не нужно мучить меня разговорами!