Тайна блатной девушки Мурки

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Демьян, едва глянул на верх башни, как увидел в её глубине, за бойницей тёмную мужскую фигуру. И тотчас ощутил сильнейший удары в левую часть груди.

Он рухнул на крыльцо и, прикрывая голову руками, зашептал:

– Эй, он в башне. В башне!

Демьян проследил за тем, как быки помчались, окружая детскую крепость. Он боялся, что убийца по – прежнему прятался наверху, и если мог заметить, что Демьян живой, то…

Демьян в ужасе пополз в подьезд. Встал раком, но распрямиться не было сил, прохрипел:

– Рында, закрой меня.

Рында метнулся к хозяину, повернулся спиной к нему, глядя на башню крепости. Там появился бык. махнул рукой.

– Здесь никого нет.

– А там дальше, посмотрите.

Демьян рывком встал на ноги и сунул руку под пиджак и рубашку, где у него находился бронежилет. Нащупал в нём две застрявшие пули. И, качая сокрушённо головой, сказал:

– Ну, как чуял – надел. А так бы отбросил сейчас копыта. Сволочь, метко выстрелил.

Он перевёл взгляд на Рынду и взревел:

– А ты где был?!

– Как где? Впереди шёл!

Демьян схватил его за отвороты пиджака, рванул к себе и, брызгая слюной, заговорил:

– Ты почему шёл так далеко от меня?

– Ну, откуда я мог знать?

– Откуда? Да ты бежал. Ты чуял, что в меня гад целился. И боялся, что он мог задеть тебя.

– Демьян, да ничего я не чуял.

– А если собака потеряла нюх, то на хер она не нужна хозяину, – проворчал Демьян, отпуская растерянного Рынду.

Он быстро прошёл в машину и сел на заднее сиденье. Его душила ярость от того, что кто – то посмел стрелять в него, как в тире. Он уже ничуть не радовался, что остался жив, как радовался минуту назад.

– Рында, кто мог в меня стрелять?

– Я его не видел.

– Ладно. Оставайся, да смотри, чтоб бомбу не подсунули. – И приказал быку, сидевшему за баранкой: – Едь, да поглядывай. Не гони.

Он взял "мобильник" и всмотрелся в экран, вспоминая номер Кондрата и думая о том, кто мог в него выстрелить. Неужели убийца был из банды Карлы. А по всему выходило, что так оно и есть.

И долг отдавать не хотел, и убираться из района не собирался. А на "стрелку" вызвал Демьяна на сегодня для отвода глаз, чтобы подозрение на него не пало.

А если кто другой?

Других было много.

– Да, – пробормотал Демьян. – Тут без Кондрата ничего не поймёшь, да и он вряд ли разберётся. Но позвоню.

– Да, – прозвучал гулкий голос в трубке.

– Кондрат, ты щас где?

– Еду на твою "стрелку".

– Ты вот что – притормози.

– А что случилось?

– В меня кто -то стрелял.

– Ты заметил его?

– Заметил гада, а лица не увидел.

– А какие – нибудь движения, фигура?

– Ну, как тут разглядишь, когда тебе в морду летят пули?

– Так ты ранен?

– Нет, надел кой – чего.

– Тогда, Демьян, где мы встретимся?

– Остановись на дороге. Сядешь ко мне.

Впереди из боковой улицы на перекрёсток вышла машина Кондрата. Она пропустила ту, в которой сидел Демьян и машину с быками. Прошла следом и остановилась у обочины. Из кабины вышел рослый шестидесятилетний Кондрат. Авторитет, отошедший от активных дел в уголовном мире. Но всегда охотно берущий на себя роль третейского судьи в разборках банд.

Его никто не предупреждал, что однажды он мог получить пулю от киллера. Это было само собой понятно, как для всех, кто его знал, так и для него.

Крупный, мосластый, он широким шагом подошёл к машинеДемьяна, сел рядом с ним на заднее сиденье.

Демьян нажал кнопку, и экран пополз вверх, отгораживая сиденья.

– Демьян, – басисто заговорил Кондрат. – Ты думаешь, что это Карла?

– Не знаю, что думать.

– Давай поедем на "стрелку".

– Ну, на кой чёрт?

– На ней или после неё, что – то прояснится.

– А если убийца был от Карлы, то ведь на "стрелке" они ударят из стволов.

Кондрат, слегка откинув назад голову. почесал шею.

Из – за попытки убийства Демьяна "стрелка" действительно становилась опасной и для Демьяна, и для Кондрата. Так как в этой сложной ситуации Кондрат уже выступал, как советник Демьяна.

– Я не верю, что Карла затеет мокрое дело на "стрелке". даже если убийца был от него.

– Конечно, от него.

– Какие вопросы ты выдвинешь?

–А появится ли он?

– Если он хитрит, то будет хитрить до конца. И приедет. Что ты ему выдвинешь?

– Первое – деньги. Долг.

– Много?

– Почти шестьсот тысяч зелёных.

– А второе?

– Убраться из района. И третье – кто стрелял?

– Третье не годится.

– Кондрат, ты возьми мою сторону.

– Нет. Я буду нейтральным.

– А у меня в банде тёмные дела завелись. Поможешь распутать?

– Да, но опять же – какая концовка будет.

– Прибью гадов.

Такая концовка предстоявшей разборки устраивала Кондрата. Некому будет мстить.

– Демьян, об этом поговорим после "стрелки", а то лишней заботой забьём себе головы.

– Она у меня уже трещит из – за этого Карлы. Я его готов собственными руками удавить.

– Он что, лезет в твой бизнес?

– Не то, что лезет, а…капает мне на нервы.

Кондрат насторожился. Он знал Карла. И для него сейчас было удивительно то, что сказал Демьян.

Он вновь почесвл шею, прищурясь, разглядывая потолок кабины, уже догадываясь, что Карл неспроста капает Демьяну на нервы. Затеял что-то хитрое. И отвлекает его внимание.

Но Кондрат был умён. И понимал, что говорить об этом Демьяну не нужно. И расспрашивать пока тоже не надо.

Он давно знал, что у африста Карла есть банда. но это означало, что Карл решил пойти в ногу со всеми, что он не мог старыми методами зарабатывать себе на кусок хлеба с маслом и мясом. А сейчас выходило, что Карл набрал людей только для одной операции, как в былые времена подбирал аферистов для вкручивания мозгов какому – нибудь большому хозяйственнику. А теперь для грабежа.

Он вспомнил, что был свидетелем, когда Карл передал Демьяну задаток за покупку Игоря. Кто он и почему он был продан, находясь в суммашедшем доме, Кондрата не интересовало.

Зато ему было известно от Демьяна, что Игорь выходил из психушки сегодня утром…

– Значит, всё – таки ехать? – спросил Кондрата Демьян.

– Да, я уверен, что на "стрелке" что – то произойдёт.

– А вдруг ловушка?

– Нет, я имею ввиду другое.... Ты, Демьян, говорил, что у Карлы нет денег.

– Нету. Мне доносят, что он влез в большие долги. и никому ничего не отдаёт.

– А сейчас он отдаст тебе весь долг.

– Откуда ты знаешь?

Кондрат был уверен, что пока они здесь сидели, люди Карла ограбили Демьяна. А отдать долг тому, кому должен, из украденной у него суммы, это был шик для Карла.

"Хитро, – подумал Кондрат, – и любопытно будет взглянуть на то, что сейчас произойдёт".

– Демьян, я сейчас пойду в свою машину. И поедем, как договорились раньше – разными дорогами.

"Стрелку" Карл забил в промышленном районе города, в огромном пустом цехе бывшего завода. На его территорию можно было вьехать с любой стороны. Заборов не было, как и не было дверей на входах в цех.

В одно и тоже время к заводу с разных сторон подьехали машины, освещая зводские стены лучами фар.

Две из них были Демьяна.

Навстречу им двигалась машина с Карлом. Её быстро догоняла та машина, в которой находились Прораб, Коля и Миша.

Кондрат вьехал на заводскую территорию сбоку, направляясь к месту "стрелки".

Машины шли на малой скорости, обьезжая кучи мусора, ямы и брошенное заводское оборудование. И в одно и тоже время вьехали с трёх сторон в огромный цех.

Прямо посередине тянулась линия проката стали. Она разделяла цех на две половины.

Кондрат остановил свою машину в разломе линии и вылез из кабины.

Две пары других притормозили по обеим сторонам от неё, метрах в двадцати друг от друга.

Демьян не решился опустить стекло на боковой дверце, да и Карл сидел, не пытаясь высовываться из иномарки., глядя в сторону машины Прораба.

Тот, едва все остановились, быстро вышел из кабины и перешёл к Карлу.

– Всё по высшему разряду, – хрипло сказал он, садясь рядом с Карлом.

– А иначе и быть не могло, – холодно ответил Карл.

– Он догадается, когда увидит, что деньги в инкассаторском чемодане.

– Только не Демьян. В том – то и прелесть апофеоза моего плана, что расчитываться с этим дураком мы будем его деньгами.

Проравб, обхватив свои плечи влажными ладонями и отвернувшись от Демьяна, рассмеялся.

– Но есть и сожаление, – иронично улыбаясь, заговорил Карл, – что он никогда не допрёт, чьи это деньги.

– А вдруг ему подскажет Кондрат?

– Нет. Не в привычке Кондрата раскрывать моргалки дуракам.

Сейчас Карл ощущал в душе то приятное чувство, какое бывало раньше после удачной аферы.

Простой грабёж не принёс бы ему чувство удовлетворения. Нужен был оригинальный апофеоз, о котором впоследствии можно было вспомнить и повеселить душу. Вспломнить вместе с другими такими же делами, сидя где – нибудь в плетённом кресле у бассейна или на террасе, глядя на бескрайний океан.

Правда, другие дела не приносили Карлу ни крупных денег, ни морального удовольствия. Так как дурачить чаще всего приходилось колхозников, выбивая из них кредиты на поставку сельских машин и удобрений.

Да, приходилось выступать перед коллективами колхозников и рабочих, которые угрюмо и недоверчиво разглядывали его, делая вид и даже намекая, что, мол, не проведёшь нас – мы тёртые калачи.

Вот таких тёртых он легко обводил вокруг пальца, зная, что они будут стыдиться, что остались в дураках. И вряд ли помчатся в органы.

Но были и приятные изюминки.

Это когда он возвращался к одураченным, чтобы повторно их одурачить. Везя им кое – какую технику.

Люди, порой, извинялись перед ним, что говорили и думали о нём плохо, как о проходимце. И охотно доверяли ему свои финансы. Правда, они были небольшие, тысяч пятьдесят, семьдесят.

Впереди Карла и Прораба , паралельно прокатному стану, стояла вторая машина, в которой сидели Миша и Коля.

Они силились удержаться от смеха, поглядывая вбок, туда, где стояли машины Демьяна и где он сам, угрюмо и зло пялился на группу Карла.

Коля, прикрывая лицо рукой с зажатой в ней сигаретой, говорил:

– Ну и ну, я этот день и час запомню на всю жизнь.

– Да, дело прошло очень ловко. А сейчас…– Миша замолчал.

– Что ты хотел сказать?

– Думаю о расчёте.

– Карл не обманет. Тем более, что все наши собрались у завода. Ждут своих кусков, – ответил Коля.

Помещение цеха было хорошо освещено светов фар, который к тому же отражался от его белых стен.

Кондрат прошёл по середине прокатной линии до центра, по обеим сторонам которой стояли машины. Громко похлопал широкими ладонями и зычно заговорил:

– И так, давайте разберём первый вопрос. Его сущность заключается в сумме долга, который обязан выплатить Демьяну Карл. Готов ли к ответу Карл?

Карл приоткрыл дверцу машины и ответил:

– Да, я готов, как и обещал. Коля, Миша, принесите Кондрату чемодан. Кондрат, сам отсчитай мой долг. Я доверяю.

Коля и Миша вынесли из машины тяжёлый чемодан и, держа его с двух сторон, поглядывая себе под ноги, быстрым шагом направились к Кондрату. Положили чемодан на станину прокатной линии. И вернулись в свою иномарку.

Кондрат встал так, чтобы все, кто находился по обеим от него сторонам, видели не только движение его рук, но и весь чемодан целиком.

Медленным движением опустил на него свои ладони. Погладил крышку, затягивая паузу. Потом неторопливо щёлкнул одним замком, потом вторым. И начал поднимать крышку.

Она открылась в направлении идущей прокатной линии. Так что те, кто сейчас сидел в машинах могли видеть все движения его рук внутри чемодана.

В нём лежал огромный мешок, в каких всегда инкассаторы возили деньги. Кондрат расстегнул его горловину и сунул внутрь руку.

Всё!

Игра началась! Жестокая, многоходовая, смертельная. И только один человек знал все ходы этой игры, Диана, жестокая, холодная и умная. Она любила читать романы Бронте и Жорж Санд, потому что эти авторши, будучи сильными женщинами, рисовали свой идеал мужчины: слабый слюнтяй, подкаблучник. Диане нравились слабые парни.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Они шли по ночной улице.

Она чуть впереди, а он – за ней, глядя на неё.

– А почему…– заговорил он.

– Нипочему, – строго ответила Диана. – Не люблю разговорчивых.

– А я как раз разговорчивый.

– Знаю, потому что слюнтяй.

– Тебе нравятся слюнтяи?

– Да.

– И много у тебя их было?

– Один, давно.И хватит об этом.

– Всё – таки любопытно…

– Женя, я выбрала тебя. И если тебе хочется говорить, то говори что – нибудь другое.

– А что ты хочешь услышать.

– Ничего.

В подьезде было сумрачно. И когда она стала подниматься по лестнице впереди него, он погладил её ягодицы. Диана отвела его руку в сторону. А когда они подошли к квартире, она вынимая ключи из кармана, покосился в его сторону.

– На меня не бросайся. Мне это не надо…сегодня и, наверное, долго.

– А что так?

– Мне нужно привыкнуть к тебе. К тому же я не хочу того, что ты хочешь.

– А ты сюда часто водишь парней с "пяточка"?.

Это было оскорбление, но Диана никак не ответила на его вопрос. Пропустила парня в комнату. И едва они вошли, как он обнял Диану. Она расцепила его руки и отошла к столу. Заговорила негромко, но жестоким голосом:

– Я сказала, что должна привыкнуть к тебе. Садись. А в постели не лезь ко мне.

– Ну, ты даёшь, – тихо смеясь, сказал он. – Ведёшь себя, как ханжа.

– Женя, молчи.

– Но чёрт возьми! Я ничего не понимаю!

Она села напротив него и, подперев кулачками своё лийо, стала рассматривать парня. Диана ничего не хотела обьяснять. И расспрашивать его. Она была нелюбопытной. Смотрела на него, а видела другое.

Тот замечательный день, когда Женя увёз её на дачу. А мог бы всё сделать в квартире. Он был глупый и очень любимый.

Потом в одиночестве она каждый день и во сне ощущала на своём теле его поцелуи. И мечтала о таких поцелуях

Диана не думала о том, что всё это она могла испытать с другими парнями, потому что другие ей были не нужны.

Тогда на даче Диане всё было приятно, так как это делал Женя. А она хоть и была пьяной, но чувствовала большую неловкость оттого, что он всю её видел, рассматривал, заставив стоять перед ним совершенно голой и запрещал закрываться руками.

Да, он был, по мнению Дины, сексуальным маньяком.

Но сейчас она желала, чтобы те поцелуи повторились. Но не не сегодня.

Она посмотрела на наручные часы…"стрелка" началась…

– Мы так и будем сидеть?– спросил он, улыбаясь.

– Немного закусим, а потом ляжем спать.

У неё был маленький холодильник. Он стоял около стола. И ей приходилось наклоняться, чтобы вынуть из него продукты. Но Диана решила присесть перед ним, чтобы не давать повод парню подходить к ней и хватать её за бёдра.

Диана присела перед холодильником.

И он понял: почему.

Он безотрывно смотрел на неё.

– Ты необычайно красивая девушка.

– Мне это не интересно.

– А что тебя интересует?

– Ты.

– А если так, то…

– Заткнись, Женя, – произнося эти слова, она отметила, что у неё изменился голос, в нём появились другие интонации, которых раньше не было.

– Почему тебе нравится имя Женя?

– Нипочему.

– А могу я преположить?

– Можешь, но только молча.

Она нарезала колбасу и сыр. Поставила на стол бутылку минеральной воды.

– А у тебя есть что – нибудь покрепче?

– Покрепче – вода из под крана.

У него кружилась голова и перехватывало дыхание от мысли, что он мог сделать с ней в постели.

Она смотрела ему в лицо. Чуть покривила изящные губы.

– Ешь и не мечтай.

– Ну, как я могу не мечтать, видя такую соблазнительную девушку?

Диана уже привыкла к нему, но продолжала рассматривать. Смотрела, как он жевал кусочки колбасы и сыра и улыбался ей. Улыбался хитро.

Он ел быстро. А, сьев колбасу и сыр, запил всё стаканом минеральной воды.

– Ну, а теперь перейдём к главному.

– Отвернись.

– А тебе никто не говорил, что ты странная девушка?

– Говорил один слюнтяй. И не подглядывай за мной в зеркало. Ты смотрешь в него, как в замочную скважину.

Он очень внимательно слушал все те звуки, которые раздавались за его спиной, когда она снимала одежду. И мысленно видел, как она это делала, поглядывая на него.

Пауза была небольшой, после того, как она скинула с себя джинсы и рубашку, а потом легла на диван, но он понял....с удовольствием…что она в это время стягивала с себя трусики. Он ошибся. Диана прикоснулась пальцами к трусикам и поняла, что это делать нельзя, сегодня.

– Можешь повернуться.

Она лежала на спине, подтянув одеяло до подбородка.

И очень внимательно смотрела на него, но в её взгляде не было ничего того, что появлялось у девушек в такие минуты, независимо от характера и душевного состояния. Лицо Дианы было холодным.

Он сел на диван и попытался стянуть с неё одеяло.

– Женя, успокойся. Ляг и усни.

– Я не смогу уснуть. И, вообще, что происходит?

Его сексуальное возбуждение было ей, как до лампочки. Она могла бы сказать ему, но зачем? Он был уже в её душе. В душе расчётливой и холодной. И она смотрела на него, как на свою собственность.

Её собственность торопливо раздевалась, а она смотрела, как он волновался, путался в штанах. О чём – то думала. Спокойно.

Его чувственная страстность не касалась её души и тела.

– Ты почему такая холодная?

И так как он пытался гладить её тело горячими ладонями, она резко сказала:

– Руки смирно! Спи!

И он быстро уснул.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Так как все внимательно следили за движениями Кондрата, то насторожились, когда он замер после того, как сунул руку в мешок.

– Ого! – громко сказал он в тишине.

Эхо его короткого слова ещё носилось между стен цеха, а Кондрат, озадаченно глядя на мешок, вынимал из него свою руку. Что – то поднёс к своему лицу, внимательно осмотрел со всех сторон, пробормотал:

– Я очень сомневаюсь, что янки перешли на выпуск такой валюты.

И он показал предмет Демьяну, а потом – Карлу.

В его руке была квадратная кафельная плитка.

Демьян торопливо приоткрыл дверцу машины и рявкнул:

– И это ты решил мне подсунуть?! Ты за кого меня принимаешь?

– Кондрат, – негромко окликнул его Карл. – Вытряхни из мешка всё.

Он не верил, что в мешке только кафельные плитки.

Кондрат поднял мешок и высыпал в чемодан большу кучу облицовачного материала.

Прораб с открытым ртом, гляда на чемодан, едва слышно проговорил:

– Что это такое?

– Наверное, Игорь схватил чемоданы, не осмтрев. – ответил сквозь зубы Карл.

– Да ведь это инкассаторские. Туда плитку не кладут.

– Снйчас узнаем, – сказал Карл, холод в груди. Он приоткрыл дверцу и крикнул: – Коля, Миша, дайте второй!

Кондрат всё ещё озадаченный содержанием чемодана, почесал свою бритую шею, думая: "А ведь я был уверен, что на "стрелке" произойдёт нечто необычное. Но такого никогда не смог бы предположить!"

Он посмотрел на второй чемодан. И, опустив на него руки, начал открывать замки, не делая каких – либо пауз, уже зная, кто положил кафельную плитку вместо валюты. И не в один, а в два чемодана.

Кондрат откинул крышку, взял из чемодана обьёмистый мешок. И, высоко подняв, высыпал в чемодан такую же, как из первого мешка, кафельную плиткку.

– Выходит, что действительно Игорь был сумасшедший, – со стоном отчаяния пробормотал Прораб, безумными глазами глядя на то, во что обратились пять миллионов долларов.

– А как это обьяснить?

– Месть человека, идущего на верную смерть.

– Но, может быть, надо было прямо поговорить с ним?

– Он знал, что давно приговорён к смерти. И скажи мы ему прямо, он встал бы на дыбы.

Они оба не отрывала взгляда от кафельной плитки, которая ещё несколько назад была пятью миллионами долларов. А за ними стояли материальные блага, дворцы, яхты, океаны.

И всё это рухнуло…

По лицу Прораба катились слёзы.

Если бы так тщательно подготавливая операция сорвалась, и Диана и Игорь выскочили бы из банка без чемоданов, Прорабу, конечно, было бы тяжело, что всё погибло. Но такой вариант всегда предусматривается. А этот..

– Боже мой, – простонал он. – Я, кажется, схожу с ума.

Коля и Миша тоже раскрыв рты, смотрели на плитку, ещё не догадываясь, почему она оказалась в чемоданах вместо валюты.

– Миша, – ужасным шёпотом проговорил Коля.– А может быть, наши, когда схватили их, подменили?

– Они тяжёлые. Их замучаешься подменять, – уныло ответил Миша.

Демьян пошире открыл дверцу и, недоумённо разглядывая то, что было в чемоданах, крикнул Кондрату:

– Кондрат, спроси его: почему он привёз плитку вместо денег?!

Кондрат искоса осмотрел лица бандитов Карлы, подумав: "Представляю какой шок они испытали, увидев пыль вместо золота".

Да и он – сторонний здесь человек – ощуктив пальцами в мешке нечто похожее на камень был изумлён. Такого быть не могло!

– Ну, и поворот, – прошептал он и обратился к Карлу: – Демьян спрашивает: зачем ты привёз ему плитку?

Карл оторвал неподвижный взгляд от чемоданов, невольно думая о том, что Коля и Миша напутали и притащили какие – то свои чемоданы или подменили их.

– Нет, – сказал он сам себе, криво усмехнувшись. – Это сделал псих.

– Наши парни не поверят, – проговорил Прораб.

– Скажи им, чтобы они подьехали сюда. Пускай сами увидят.

Он опустил стекло на дверце и уверенно ответил Кондрату:

– Я хотел показать образцы отделочного материала Кондрату, чтобы расплатиться ими.

– Да на кой чёрт мне сдался твой матерьял?!

Демьян, таращась на плитку, пытался понять хитрость Карла. Что он задумал? Ну, не мог он просто так привезти сюда кафель?

– Не проведёшь, гад, – бормотал он себе под нос, утирая потное лицо широкой ладонью. – Кондрат, ответь ему: я не буду делать с ним бизнес.

– Он не хочет, – сказал Кондрат.

– Тогда я прошу двое суток отсрочки, – проговорил Карл. – Я надеялся расчитаться отделочным материалом.

– Ты же обещал деньги?! – рявкнул Демьян.

– А это и есть деньги. И так, я прошу двое суток, за которые я соберу нужную сумму.

Карл уже пришёл в себя от шока и с лёгким презрением на губах смотрел на перекошенный злостью мордоворот Демьяна, потемневший от бурного прилива крови.

– Демьян, что ты ответишь Карле? – спросил Кондрат, посмотрев на него.

Сейчас Демьяну нужен был советник. У него в голове всё путалось. И была боязнь, что аферист, не закончив что – то хитрое против него, тянул время, чтобы обмануть Демьяна.

Он не заметил дикие выражения на лицах группы Карла. А если бы заметил, то не придал бы этому никакого значения.

Демьян не мог придумать ничего путного.

Выгонять из района Карла было нельзя до тех пор, пока он не расчитается с Демьяном.

– Вот навязался на мою шею. А видно придётся прихлопнуть Карлу, – проговорил он тихо самому себе и крикнул в сторону Кондрата: – Передай ему!..

В это время бык, сидевший впереди с рацией в руках и что – то бормотавший в микрофон, резко повернулся в кресле к хозяину и протянул ему рацию.

– Демьян, твой банк ограбили.

– С чего ты взял?

– Твой банкир звонит.

Демьян вырвал у быка рацию и угрожающим голосом проговорил в микрофон:

– Петрович, ты что там сбрендил?

– Демьян, охранники позвонили мне домой. Я сейчас в банке.

– И что? Что там?

– Один охранник ранен..

– Да на кой чёрт он мне?

– Я поднялся наверх, а там уже были полицаи.

– Где?

– У комнаты – сейфа.

– А дверь?

– Она была открыта.

Демьян в ярости хлопнул себя по бедру широкой ладонью и, морщась лицом, словно от зубной боли, проговорил:

– Ты зачем полицаев запутсил в сейф?

– Они не заходили. Охрана их туда не пустила.

– Ну и что, что там?

– Не совсем понятно…– раздумчиво заговорил Петрович.

– Ты мне отвечай прямо: сколько взяли?

– Здесь на данное время находились деньги наших клиентов. И я вечером запомнил, где, что лежало. И вот странность…

– Петрович, сколько взяли?

– Миллионов пять.

– Наших или зелёных?

– Разумеется, грабитель взял только доллары.

Демьян тупо уставилс яна чемоданы с кафелем.

Он не замечал, что все, кто находился в цехе, внимательно слушали его разговор с банкиром. А так как стены были высокие и не впускали в цех уличный шум, то в нём, в его замкнутой тишине все довольно отчётливо слышали то, что говорил Демьяну его банкир. Демьян забыл закрыть дверцу машины.

Карл и Прораб окаменели, боясь пропустить хоть одно слово из разговора.

Карл прикинул, сколько времени потребуется членам его банды, чтобы добраться от дальнего края заводской территории до цеха. Нет. Ему не нужна была поддержка. Он боялся, что своим шумным появлением его парни могли прервать беседу Демьяна с банкиром или Демьян мог заметить, что их разговор слышали все.

Карл презрительно усмехнулся, зная, что Демьян не мог понять, во всяком случае здесь, на "стрелке", что кафель прибыл сюда прямиком из его банка.

Наверное, узнай Карл, что с кем – то произошёл подобный прокол, он бы долго смеялся. Но сейчас в его душе царило холодное бешенство. Он чутко слушал слова Демьяна и банкира, а мысленно видел возможное поведение Игоря в банке.

"Он что – то рассказывал об ограблении…Да неужели информация о нашем плане попала к нему задолго до выхода его из психушки? Но тогда получается, что у Игоря был сообщник, который ждал его в банке…Или сообщники. Кто эти хитрые и ловкие парни? И где Железный?"

– Карл, – едва слышно шепнул Прораб. – Игорь. видимо, был закодирован.

– Тихо. Поговорим потом.

Он не смотрел на Демьяна, как и Прораб и Кондрат. Он смотрел на Колю и Мишу, напряжённо вслушиваясь в голоса банкира и Демьяна, думая о том, кто мог в его банде затеять хитрую игру за его спиной?

Он ждал, что скажет Петрович по поводу какой -то странности.

– Кто взял банк? Как он умудрился?

– Охранники говорят, что это был Мышкин.

– А кто он?

– Капитан отдела вневедомственной охраны полиции.

– Тогда не удивительно.

– Он вошёл с девицей под предлогом проверки сигнализации. Она дала ложный сигнал. Приехал якобы проверить.

– А на улице, когда он вытаскивал… в чём он тащил?

– В двух инкассаторских чемоданах. Это заметили шофера с другой стороны улицы. Но вот что удивительно…

– Меня здесь ничего не удивляет. Ты, Петрович, единственный виновник.

– По – моему Мышки действовал не один. Я имею ввиду, что кроме девицы…Она внизу держала парней. А был ещё кто -то.

– С чего ты взял?

– Тут лежала кафельная плитка.

Демьян посмотрел на чемоданы. В них тоже лежала кафельная плитка.

– Ну, и что?

– Не понятно почему, но Мышкин её забрал.

– Петрович, а ты не выпимши?

Карл мягко опустил руку на плечо сидевшего за баранкой парня.

– Поехали. Сейчас он поймёт.

Машина плавно двинулась с места. За ней последовала вторая.

Демьян всмотрелся в след уходившим машинам. Потом вновь перевёл взгляд на кафельную плитку.

– Петрович, а кафель унесли в чемоданах?

– Да.

Демьян начал догадываться, что украденный в его банке кафель сейчас лежал перед ним. Но тогда выходило, что Мышкин работал на банду Карла? И ввёл её в заблуждениие, подсунув ему чемоданы с плиткой вместо валюты.

– Петрович, а где Мышкин?

– Уже звонили в отдел. Но опоздали.

– Как опоздали?

– Он приходил, сказал, что колесо лопнуло в дороге. Она перевернулась. Он повредил себе ногу. Показал. И уехал.

– Куда?

– Никто не знает, потому что у него с одиннадцати вечера отпуск. И он собирался поехать в Подмосковье. Сразу после дежурства. Его сейчас ищут.

– А во сколько он ограбил банк?

– В десять.

Время было 23. 30.

– Ладно, Петрович. Жди. Приеду.

Демьян выскочил из кабины, подошёл к Кондрату. Взял в руку кафельную плитку.

– Да, я чуял, что Карла неспроста застрял в моём районе. Но Мышкин его тоже одурачил.

Несмотря на огромную потерю и злость на беспредельщика, который решил его ограбить, Демьян ощущал в душе некоторое облегчение оттого, что ловкий аферист был одурачен Мышкиным.

Он вспомнил, с какой уверенностью Карла приказал своим парням притащить к Кондрату чемоданы и отсчитать долг.

– Ага, – злорадно прорычал Демьян, глядя в ту сторону, где скрылись машины Карла. – Он не знал, что в них кафель! Морда! Вот попался на своей же задумке!

Его душила ярость, что Карла так хитро решил его ограбить. Полгода водил Демьяна за нос. А он ни о чём не догадывался.

Сейчас Демьяну не приходил на ум капитан Мышкин, который исчез с его валютой. В голове был только Карла!

– Да, – сказал Кондрат. – Он был уверен, что расчитается с тобой твоими же деньгами.

– А теперь я буду расчитываться с ним.

– Ты не забывай, что у тебя…– Кондрат, не договорив, многозначительно посмотрел на Демьяна.

– Ты думаешь, что кто – то из моих работал на Карлу? – Шёпотом спросил Демьян.

Кондрат утвердительно кивнул головой.

Территория завода была захламлённой, и машины Карла шли медленно.

Он не оглядывлася, как Прораб, был уверен, что Демьян не бросится за ним следом.

– Прораб, у тебя далеко чертежи дома и подступов к нему?

– Остались на квартире.

– Плохо. Но придётся ехать за ними.

– А что ты парням скажешь?

Впереди стояли машины и перед ними большая группа людей из его банды.

Он не хотел что – либо обьяснить парням, чтобы не терять время. Но Прорабу они не поверили бы. Нужно остановиться.

Он вгляделся в лица, которые в свете фар были похожид друг на друга, ища Железного. Его не было среди парней.

Он вышел из машины и сильным властным голосом сказал:

– Операция не закончена. Кто – то был наверху в банке, когда туда поднялся псих. И использовал психа, сунув ему для нас кафель. А потом унёс пять миллионов долларов. Мы будем искать этого человека. Коля и Миша ответят вам подробнее, что они привезли в чемоданах.

Он сел за баранку, обьехал машины своей банды, которая тупо следила за ним.

– Ну, что тебе подсказывают твои квадратики? – спросил он Прораба.

– Валюта где – то рядом с банком. Или во второй половине дома.

– Это понятно. А кто использовал Игоря?

– Если говорить о кодировании…

– Да, теперь остаётся сожалеть, что мы не послушали его рассказ о том, что он видел в бреду.

– Это был не бред. Его накачивали специальной информацией о банке, о том, как он должен был вести себя там. Вот поэтому, – указывая вперёд пальцем, продолжал говорить Прораб, – едва он услышал слова из кода, как тотчас вспомнил своё видение.

– А мы ему сказали о Мышкине, об охране, об ограблении.

– Мышкин болван ещё тот.

– Ты его знаешь?

– Конечно. Я знакомился с ним. Были у меня какие – то мысли…Но я вспомнил кое – что любопытное. Тогда это показалось пустяком, а сейчас…

Прораб хмыкнул, вглядываясь в дорогу и не видя её.

– Вот так штука, – весело заговорил он, обхватив свои плечи ладонями и продолжая пристально смотреть на дорогу.

– Что ты увидел?

– Я гляжу в прошлое. И если этот тип даже не имеет отношения к банку, то он…

– Прораб не забывайся. Говори логично.

– Коля и Миша как – то сообщили мне, что в психушку приезжал полковник полиции. В форме.

– Действительно, в этом на первый взгляд нет ничего интересного.

– А вот, что дальше. Коля и Миша сидели в кустах у перекрёстка. И заметили, куда он поехал.

– А куда он поехал?

– В город. Но та часть дороги хорошо просматривалась с перекрёстка. и парни увидели, что за посёлком сбоку вышла и пристроилась к машине полковника вторая машина.

– Они разглядели номер?

– Им это было не нужно. Сказали, что в кабине за баранкой сидел кто – то в белом костюме.

– А может быть, в рубашке?

– Да, парни ошиблись. Это был Дятел.