Антистерва. Выбери меня

– Ну же. – Тип хотел уже сесть обратно в машину, подумав, что Клара не сядет в его авто.

Клара сделала шаг, потом другой. Она открыла дверцу и решительно села. В салоне она почувствовала дух достатка и довольства жизнью. В магнитоле звучала популярная российская музыка. Шатен включил первую передачу, и машина тронулась с места. Он некоторое время молчал. Клара смотрела только вперёд.

– Тебе в какое место? – спросил, наконец, водитель.

– Я живу около парка Горького.

– Я – Григорий.

– Клара.

– Редкое и оригинальное имя. Замужем?

Клара ничего не ответила.

– А я разведён. Уже четыре года, – продолжил разговор невозмутимый Григорий.

– Я тоже развелась. Совсем недавно.

– Это штука болезненная. Одному плохо. Обязательно нужно иметь какую-то поддержку.

– Я простая продавщица.

Григорий усмехнулся.

– Нет, не простая, а очень красивая продавщица, – поправил он.

Клара чуть улыбнулась.

– Клара, предлагаю вам посетить вместе со мной городской театр.

– Я не люблю театр.

– Давайте, сходим в ресторан.

– Я подумаю.

Клара и Григорий сходили в дорогой ресторан. Григорий был щедр. Он заказал дорогое вино и экзотические блюда. Потом Клара и Григорий два раза просто гуляли по городу и один раз сходили на концерт Татьяны Овсиенко.

Григорий раньше работал в милиции, откуда уволился год назад. У него было звание майор. Ему предложили хорошо оплачиваемую работу на должности начальника охраны мясокомбината. Григорий предпочёл деньги карьере. Ему был сорок один год. Три года назад он развёлся с женой, с которой прожил вместе пятнадцать лет. В этом браке у Григория родились два сына. Григорий жил один в двухкомнатной квартире.

Через три недели после первой встречи Клара поехала в гости к Григорию. Он жил в Советском районе.

В большой комнате на стене висели фотографии родителей Григория, его и его друзей. Клара рассматривала фото.

– А где фотографии твоих детей? – спросила она.

– Ещё не успел повесить.

Пошли в кухню.

– Может быть, ты сама сделаешь чай? – предложил Григорий. – Мне будет это приятно. А то, когда мужчина хлопочет на кухне, как женщина, мне это кажется неправильным.

– Ладно, – согласилась Клара.

– Можешь сделать бутерброды. В холодильнике есть колбаса, масло и красная икра.

Клара сделала чай и бутерброды.

Сели пить чай.

Григорий часто улыбался, а Клара была серьёзной.

– Почему ты всё время улыбаешься? – спросила Клара.

– Я думаю, что ты удачно смотришься в интерьере этой кухни.

– На что ты намекаешь?

– Переезжай ко мне.

– Я тебя плохо ещё знаю.

– Молодец. Ты серьёзная. Мне это нравится.

В комнате Григорий включил видеомагнитофон и вставил в него кассету с американской мелодрамой. Он сел рядом с Кларой на диван и приобнял её за плечи.

Смотрели фильм. Фильм дублировал гундосый переводчик, голос которого в то время был знаком всей стране.

Зазвонил телефон. Григорий прошёл в прихожую и снял трубку.

– Алло. Да. Я не могу. Нет. Сейчас не могу об этом говорить. Я тебе потом перезвоню. Хорошо. Ладно. Пока, – отвечал он кому-то.

Григорий вернулся на диван.

– Кто это? – спросила Клара.

– Это? Это по работе. Друг. Хочет, чтобы я взял его к себе.

Тот вечер и ночь Клара провела в квартире Григория.

Клара и Григорий стали часто встречаться. Клара чаще оставалась на ночь у Григория. Однажды, когда они ехали в машине Григория, он предложил снова:

– Переезжай ко мне.

Клара молчала.

– Чего ты боишься? – пытался разобраться в мыслях Клары Григорий.

– Это всё серьёзно?

– Серьёзней некуда.

– Я боюсь, что это может оказаться непостоянным.

– Я вроде бы не выгляжу легкомысленным типом.

– Не в этом дело.

– Тебя смущает разница в возрасте?

– Нет.

– Ты, хочешь, чтобы мы официально оформили отношения?

– Я сама запуталась в себе. Дай мне время разобраться во всём этом.

– Ты любишь другого? Своего бывшего мужа?

– Нет. Он тут ни при чём.

Григорий нахмурился.

– Не сердись, – попросила Клара и положила ладонь на его кисть.

Ближе к Новому году Григорий поставил вопрос ребром: либо Клара переезжает к нему жить, либо их отношения заканчиваются. Клара и её родители устроили совет. Клара и мать сидели за столом на кухне. На столе стояла закуска, салаты, вино и бутылка водки. Анатолий Степанович стоял, сложив руки за спиной у окна, и смотрел на синее небо.

– Это блуд – жить без росписи, – сказал он.

– Папа, я уже говорила, что Гриша не против заключения брака, – сказала Клара. – Но я не готова пока.

– Почему? – сердито спросил отец.

– Не знаю. Какое-то чувство мешает. И потом: он меня старше почти на пятнадцать лет.

– Зачем ты тогда вообще с ним связалась?

Прозвучал сигнал дверного звонка.

– Тише вы! Григорий пришёл, – сказала Ирина Ивановна, встала и пошла открывать дверь.

Григорий в прихожей поприветствовал Ирину Ивановну:

– Здравствуйте, Ирина Ивановна.

И поцеловал её в щёку.

– Что это у тебя, Гриш? – спросила Ирина Ивановна.

– Сейчас увидите.

В руках Григория было что-то в тёмной целлофановой упаковке.

Клара вошла в прихожую.

– Привет, – сказала она и поцеловалась с Григорием.

– Привет, – сказал Григорий. – Это тебе.

Он вытащил из упаковки енотовую шубу.

– Ой! – Клара от восторга сделала глубокий вдох и сложила ладошки перед лицом.

– Батюшки, – изумилась Ирина Ивановна.

Выглядывающий из кухни, Анатолий Степанович сморщился и скривил лицо в презрительной гримасе.

Спустя два дня Клара переехала к Григорию.

6 глава.

Григорий не хотел, чтобы Клара работала продавщицей. Он настаивал на том, чтобы Клара занималась только домашним хозяйством. Независимый характер Клары не позволял ей смириться с ролью домохозяйки. Она не хотела зависеть во всём от Григория. Григорий обещал подыскать ей работу на мясокомбинате.

В один из морозных февральских дней Клара пришла на мясокомбинат. Охрана пропустила её через проходную. Григорий приказал охранникам пропустить её ещё рано утром. Охранник в чёрной форме и очках, которого звали Миша, объяснил Кларе, как найти кабинет Григория. У Миши было доброе интеллигентное лицо. Он когда-то работал учителем химии. Ему было уже за сорок лет.

Клара прошла в здание из белого кирпича. Здание было небольшое в два этажа. Клара поднялась на второй этаж. Она прошла до конца коридора и остановилась у открытой двери приёмной кабинета Григория. Дверь в кабинет Григория была так же открыта. Из его кабинета доносилась ругань. Клара зашла в приёмную и остановилась. Она поняла, что Григорий громко ругает какого-то мужчину:

– Ты, что натворил, козёл! Ты подставил всю нашу структуру! Скотина!

– Григорий, ты, что вообще о себе возомнил?! Я ведь могу рассказать о твоих делишках кое-кому.

– Что?! Что ты сказал?! Чмо!

Клара подошла к открытой двери кабинета Григория. Григорий с размаху двинул кулаком по лицу мужчине и тот упал на пол. Из его носа и рта брызнула алая кровь. Мужчине было на вид лет тридцать пять. У него были редкие соломенного цвета волосы и плешь. Одет он был не по сезону в коричневую кожаную куртку.

Григорий увидел Клару.

– Ты? Ты уже пришла? Меня не предупредили. – Григорий двинулся в её сторону.

Клара закрыла ладонями лицо от испуга, но вскоре быстро пришла в себя. В приёмную вошла белокурая молодая женщина в модной фиолетовой блузке, юбке и сапогах. Это была секретарша Григория Оля. Клара попятилась назад, а потом побежала из приёмной.

– Подожди! – крикнул вслед ей Григорий.

Он вышел из здания и видел, как Клара забегает в проходную.

Григорий двинулся к проходной в одном костюме. Изо рта его валил густой пар. Он вошёл в проходную и позвал охранника Мишу:

– Выйди.

Миша послушно вышел на улицу.

– Григорий Сергеевич, что-то случилось?

– Случилось, получай, гондон.

Григорий двинул кулаком в челюсть Мише и тот упал навзничь в сугроб. В догонку Григорий пнул Мишу ногой в бок.

– Я же приказал, чтобы меня предупредили, когда она придёт, – сказал Григорий и пошёл к своей машине.

Клара приехала на автобусе к дому, в котором она жила с Григорием. Она поднялась на второй этаж, достала ключи. Ей показалось, что в квартире работает телевизор. Она подёргала дверную ручку. Дверь была открыта. Григорий раньше её на машине доехал до дома. Он стоял в прихожей в костюме, держа руки в карманах брюк. Его пиджак был расстёгнут, на розовой рубашке элегантно выделялся модный красный галстук. Клара сняла шубу и бросила её на тумбочку.

– Ты чего убежала? – спросил Григорий.

– А ты, что творишь? Я испугалась.

– Извини. Меня подчинённые иногда доводят просто до состояния бешенства. Что ты задумала?

– Не знаю.

Клара прошла в комнату-гостиную и села в кресло.

– Это очень нервная работа. Хорошие деньги просто так не достаются, пойми. – Григорий сел на пол у ног Клары и взял её руку.

– Я понимаю, но мне страшно.

– Успокойся.

– Кто этот бедолага, которого ты избил?

– Это мой заместитель, он очень плохой человек.

– Что он натворил?

– Он воровал продукты с мясокомбината. Ты не наделаешь никаких глупостей? Ты не собираешься от меня сбежать?

Клара промолчала.

– Я спросил тебя. – Григорий пристально посмотрел Кларе в глаза.

– Нет. Я останусь. Так что же мы будем делать с работой?

– Бросай свою работу и занимайся только домом.

Был месяц апрель.

Клара приготовила свинину по-испански. Григорий открыл бутылку красного вина. Был вечер пятницы. Сели ужинать на кухне. Григорий разлил вино по бокалам.

– Какая же ты у меня умница, – похвалил Клару Григорий. – Редко можно встретить в наше время красивую женщину, которая умеет прекрасно готовить.

– У тебя было много красивых женщин? – спросила Клара, насаживая кусок свинины на вилку.

– Что за глупый вопрос? Даже, если у меня кто-то и мог быть до тебя, теперь они для меня не существуют.

– Я хочу найти себе работу.

Клара уволилась из магазина.

– Опять ты. Ну, куда ты пойдёшь? Опять в магазин? Я не хочу, чтобы ты теряла здоровье за прилавком, – пробурчал Григорий.

– Можно закончить какие-нибудь курсы.

– Какие ещё курсы? Например?

– Косметологов.

– Ты будешь этим серьёзно заниматься?

– Почему нет.

– Я тебя умоляю.

– Вот, я не работаю и мне даже деньги негде взять на курсы.

– Не нужны тебе эти курсы.

– Ты всё хочешь решить за меня.

– Разве это плохо?

– Мне не нравится.

– Я хочу, чтобы мы официально оформили наши отношения.

– У нас будут дети?

Григорий взял паузу, а потом спросил:

– Ты, хочешь этого?

– Всякая нормальная женщина хочет иметь детей, неужели ты взрослый уже мужик этого не понимаешь?

– Да, всё я понимаю. Но ты подумай, хорошенько. Ты, молодая, красивая, можешь жить в своё удовольствие. А будут дети. Они будут отнимать столько времени, сил, здоровья.

– Гриш, скажи, честно, ты любишь детей?

– Я нормально отношусь к детям.

– Я ни разу не слышала, чтобы ты что-то сказал о своих детях. Ты их видишь вообще или нет?

– Какой мне смысл видеться с ними? Какой толк от мимолётных встреч?

– Всё с тобой понятно.

– Мы поженимся?

– Нет.

Григорий стукнул кулаком по столу. Вилка вылетела у него из руки и упала, звякнув, на пол.

Клара встала из-за стола и ушла в спальню. Она села на кровать в задумчивой позе. Пришёл Григорий.

– Прости, – сказал он.

Клара молча сидела в полумраке. Григорий включил свет.

– Прости. Всё будет так, как ты хочешь, – сказал он. – Нам надо пожениться.

Клара убиралась в квартире. Она перебирала вещи в комоде и среди фотоальбомов заметила цветное фото женщины. Клара взяла фотографию. На неё смотрело смазливое немного узкое лицо с синими глазами и белокурыми волосами.

Кто она? Неужели любовница? Зачем Григорию любовница? Нет, скорее всего, когда-то он сильно любил эту женщину. А может быть, это его бывшая жена.

Иногда к Кларе приходила в гости Ольга. Они сидели на кухне, пили пиво и курили. Григорий разрешал Ольге приходить в его квартиру. Клара рассказала Ольге про найденную фотографию.

– Да мало ли, кто это мог быть, – сказала об этом Ольга. – Скорее всего, одна из бывших.

– А, если я спрошу его про эту фотографию?

– Не надо, он будет злиться.

– Да. Ты права.

– Он мужчина видный, наверняка, многим бабам он нравится.

– Предлагает жениться.

– А ты, что?

– Не хочу.

– Почему?

– Он злой и непонятный какой-то для меня. У тебя-то, что нового?

– Всё по-старому. Сейчас встречаюсь с одним молдаванином.

Просигналил дверной звонок.

– Пришёл Григорий. – Клара пошла открывать дверь.

Григорий вошёл в квартиру, обнял и поцеловал Клару.

– А, Ольга, привет, – поприветствовал он подругу своей сожительницы.

Случалось так, что Григорий поздно возвращался домой. Он объяснял свои поздние возвращения – «производственной необходимостью». Занимая пост начальника, он обязан был общаться с людьми своего круга: другими начальниками, своими замами и вышестоящими руководителями. Такого рода общение подразумевало разного рода вечеринки-мальчишники, охоту и рыбалки. Клара принимала такое положение вещей, ведь, Григорий был не простой работяга или колхозник. К тому же уволившись с работы, она стала зависеть от него. Сердце Клары предчувствовало, что за этими отсутствиями Григория таится что-то недоброе. Когда его долго не было, она сидела в кровати в ночной рубашке в темноте, подняв вверх колени, уткнувшись в них подбородком. В памяти её всплывали сцены из её жизни с Григорием. Она вспоминала злое лицо Григория, когда он избил своего зама; как сверкали глаза его, когда он говорил по телефону с неизвестным ей человеком.

Щёлкнули замки входной двери. В спальную проник немного свет из прихожей. Григорий вошёл в спальную. Он был в костюме без галстука. Кларе бросилась в глаза его странная кривая улыбка.

– Ты почему так сидишь? – спросил Григорий. – Ты спала?

– Нет.

– У тебя всё хорошо?

– Нормально.

Клара забралась под одеяло. Настенные часы показывали половину первого ночи.

Григорий собрался на рыбалку с ночёвкой. Компанию рыбаков возглавлял хозяин мясокомбината. Клара предложила:

– Может быть, я поеду к родителям?

– Если тебе будет скучно тут, пожалуй, это будет правильно, – согласился Григорий.

Они стояли друг против друга посреди гостиной. Григорий держал руки в карманах штанов. Клара пыталась прочесть что-нибудь в его взгляде, но у неё ничего не получилось. Взгляд у Григория был особенный, натренированный.

Григорий уехал в четыре часа дня.

Клара собралась и вышла из дома в девятом часу вечера. Она вышла из двора и подумала, что хочет сначала навестить подругу Олю, а потом уже отправиться к родителям.

Оля была рада Кларе. От неё Клара позвонила родителям и сказала им, что будет несколько позже. Подруги выпили немного пива и закурили. На кухне над столом Оля повесила новый плакат-календарь с пышным букетом цветов в китайской вазе. На Оле было короткое платье с фиолетовыми полосами.

– Мне мой молдаванин предложил выйти за него замуж, – похвасталась Ольга.

– А ты, что? – Клара затушила бычок в хрустальной пепельнице.

– Не хочу. Пока. Морочу ему голову, не отвечаю ничего определённого. Вдруг, появится что-нибудь более интересное на горизонте.

– Какая же ты легкомысленная.

– Это тебе повезло. Нашла себе Гришу. Тебе хорошо.

– Хорошо?!

– А что? Деньги есть, квартира есть, машина есть, шуба есть. Чего ещё нужно?

– Всё равно чего-то не хватает. Как-то грустно на душе.

– Слушай, Кларк, может быть, поедем в ресторан?

– Ты с ума сошла? А, если Гриша узнает? Он убьёт меня.

– Я знаю одно место классное. Все дружки Гриши с ним на рыбалке, там не будет ваших общих знакомых. Поехали?

– Мне страшно.

– Ты думаешь, Григорий ведёт себя честно по отношению к тебе?

– Не хочу об этом думать. Ой, я, кажется, кошелёк дома оставила.

– У меня денег не так много. Заедем к тебе.

Клара и Оля поехали на автобусе. В задней части салона автобуса собралась компания молодых людей. Они были сильно пьяны и пели громко песни «Сектора газа». Кларе казалось, что двое парней бросают на неё кровожадные и похотливые взгляды. Наконец, автобус подъехал к долгожданной остановке. «Только бы эти уроды не вышли за нами», – подумала напуганная Клара.

Автобус увёз развязных парней дальше. Клара перевела дух. Подруги вошли во двор дома, где жили Клара и Григорий, и сели на скамейке, исписанной и изрезанной разными надписями и фразами. Здесь чаще всего встречались такие слова, как чмо, лох, матерные обороты и слова. Привычно закурили. В какой-то миг взгляд Клары замер.

– Что с тобой, подруга? – заволновалась Ольга.

– Смотри.

Клара смотрела в сторону подъезда. Фонари давали достаточно света, чтобы можно было разглядеть спортивную фигуру Григория, направляющуюся к подъезду. Рядом с ним шла блондинка с длинными волосами в синей куртке и короткой джинсовой юбке. Григорий слегка придерживал спутницу за талию. Они вошли в подъезд. Клара побежала к подъезду.

Она догнала Григория с его спутницей, когда тот открывал ключом дверь.

– Это кто?! – крикнула Клара.

– Это? Это Маша. Она у нас работает. Ты не правильно подумала… Почему ты не у родителей? – Григорий был одет не как рыбак – он был в спортивном костюме и кроссовках.

– Так вот, как вы развлекаетесь с друзьями. Всё! Прощай!

Клара побежала вниз.

– Подожди! – Григорий кинулся за ней следом.

Они выбежали из подъезда, пробежали мимо удивлённой Ольги. Во дворе Григорий настиг Клару, поймав её за рукав куртки.

– Извини меня! На меня что-то нашло! Сейчас она уйдёт. – Григорий безуспешно пытался успокоить Клару.

Клара упала на землю и зарыдала.

– Оставь меня, прошу. Хотя бы сейчас. – По белым щекам Клары потекли две струи чёрной туши.

– Я не могу тебя так оставить.

– Уйди! Я прошу, уйди!

Клара уехала на ночь к родителям.

Следующим вечером Григорий приехал к Кларе с корзиной цветов и бутылкой дорогого вина. Он несколько раз позвонил в дверь, потом постучал кулаком, пока Анатолий Степанович из-за двери не ответил:

– Её нет дома, не надо звонить.

– Я знаю, она здесь, – сказал Григорий.

– Она не хочет ни разговаривать с тобой, ни видеть тебя.

– Пусть она сама это скажет.

– Я сейчас милицию вызову.

– Вызывайте.

– Ир, звони в милицию.

Григорий, постояв несколько минут, поставил корзину с цветами и вином около двери и пошёл вниз.

За дверью в прихожей стояли Клара и её родители.

– Ушёл, кажется, – сказал Анатолий Степанович. – Аспид, ирод проклятый.

Клара обняла отца и прижалась к нему.

– Говорил я вам, от этих богатых одни беды, а вы меня не слушали. Вот так, дочка, искушает нас дьявол. Теперь будешь умнее. – Анатолий Степанович погладил дочь по голове. – Не зря сказано в писании: «Легче верблюду пройти через игольное ушко, нежели богатому попасть в царствие небесное».

Оставленные Григорием цветы и вино, Анатолий Степанович выбросил на помойку.

Спустя три дня Григорий привёз вещи Клары, её кошелёк и шубу. В этот момент в квартире были Ирина Ивановна и Клара. Ирина Ивановна не хотела брать шубу, но Григорий вручил её насильно, так что не принять её было трудно. Григорий прорвался в квартиру, но Клара заперлась в ванной, и ему не удалось с ней нормально поговорить.

Некоторое время Григорий не давал о себе знать. Клара записалась на курсы косметологов и начала их посещать. После второго занятия она выходила из здания, где проходили курсы. У дороги стояла машина Григория. Клара напряглась, остановилась. Из автомобиля вылез Григорий в длинной кожаной куртке. Он преградил путь Кларе.

– Привет. Презираешь меня? – Григорий держал руки в карманах куртки. Вид у него был самоуверенный.

Клара опустила голову.

– Я же просил у тебя прощения. Я тогда немного выпил, а теперь всё: ни капли в рот. Этого больше не будет. Поверь мне. Никаких баб. Я люблю только тебя одну. Ну, малыш, ты простишь меня, наконец? – Григорий был настойчив.

– Дай мне время подумать, – сказала Клара.

– Сколько?

– Не знаю.

– Я долго не могу ждать. Мне нужна женщина.

– У тебя их много.

Клара обошла Григория и быстро пошла в сторону своего дома.

Прошло три недели. Клара вечером шла домой. Она вошла в свой двор. Кто-то схватил её за рукав куртки и потянул на себя. Это был Григорий. В темноте его Клара не заметила. Он был сильно пьян.

– Милая моя, как я по тебе соскучился.

Григорий полез целоваться. Клара сопротивлялась, пытаясь вырваться из его железных объятий.

– Отпусти.

– Ты, мне уже совсем заморочила голову. Хватит строить из себя целку. Я могу тебе устроить счастливую жизнь. Хочешь, устрою тебя на панель?

– Многих уже устроил?

– Сучка, ты ещё насмехаешься.

Григорий отпустил Клару и отвесил ей пощёчину. Клара мотнула головой, вскрикнула и побежала к подъезду. Сильно пьяный Григорий не мог её догнать.

– Подожди, ты! Прости, девочка моя! – кричал он.

На следующий день на кухне Вороновы собрали семейный совет. Сидели на кухне. Тихо звучало местное радио. Долго сидели молча. Клара, наконец, сказала:

– Мне надо уехать. Этот урод не даст мне тут спокойной жизни. Я поеду в Москву.

– Дочь, я боюсь так далеко тебя отпускать, – сказал Анатолий Степанович. – Я убью его.

– Тебя посадят, и как мы с мамой это переживём? – возразила дочь.

– Лучше и правда в Москву пока, – сказала Ирина Ивановна. – Если будет там совсем плохо, то сразу возвращайся. Звони, как можно чаще.

Закончив курсы косметологов в конце октября, Клара отправилась в Москву. На платформе железнодорожного вокзала её провожали родители. Начался дождь. Раскрыли зонты. Отец помог Кларе занести большую спортивную сумку в вагон. У Клары была нижняя полка в плацкартном вагоне.

Перед этим Клару подловил у подъезда дома Григорий. Он клялся, что последняя его выходка была глупостью, ползал перед Кларой на коленях и умолял его простить. Он пытался всучить Кларе большой букет красных роз. Клара не взяла цветы.

– Оставь меня в покое, хотя бы на какое-то время, – просила она Григория.

Отъезд Клары держался в секрете. Никто кроме родителей Клары о нём не знал.

7 глава.

В поезде Клара познакомилась с Викой. Вика тоже была родом из Воронежа. Она уже жила год в Москве. Вике было двадцать пять лет. У неё были красивые кудрявые каштановые волосы, милая круглая мордашка и карие глаза. Она была худой и стройной. Во время пути Клара и Вика много вместе курили в тамбуре.

Поезд прибыл в Москву. Клара и Вика шли по платформе. Вика была в модном светло-сером плаще. На Кларе была простая синяя крутка, купленная на вещевом рынке.

– На квартиру у нас денег пока не хватит, поэтому снимем комнату на двоих, так будет дешевле, – решила Виктория.

У неё был командирский, немного мужской голос.

Клара не возражала.

Комнату сняли в Новогиреево. В комнате вдоль стен стояли две одноместные кровати старого образца. Обои были белые с жёлтыми квадратиками и цветочками. На подоконнике выстроились горшки с алоэ и кактусами. В углу стоял жёлтый шкаф, где подруги с трудом разместили свои шмотки. Рядом со шкафом стоял старый холодильник. На тумбочке рядом с окном разместился маленьких неважно работающий телевизор.

– Смотри, тут даже телевизор есть, – радовалась Виктория. – Да, мы здорово устроились.

Квартира была двухкомнатной. В другой комнате жила хозяйка квартиры Зоя Васильевна. Хозяйке было шестьдесят девять лет. Она была одинокой. Раньше она работала в строительно-монтажном управлении в бухгалтерии. Зоя Васильевна имела тонкие черты лица и была склонна к полноте. Она ходила по квартире обычно в атласном сиреневом халате. Зоя Васильевна заявила подругам:

– Девочки, предупреждаю сразу о главном условии: никаких парней.

Девочки согласно закивали и изобразили на лицах детскую невинность.

Вечером девушки лежали на кроватях. Вика читала «СПИД-Инфо», а Клара смотрела телевизор. Наступила ночь. Клара выключила телевизор и забралась под одеяло. Она видела, что Вика не спит, а смотрит странно вверх.

– Не спиться? – спросила Клара.

Не сразу Вика ответила:

– Мы должны стать победительницами. Ведь мы красивые и всё можем. Мы поставим этот сраный город на колени.

Клара видела, как Вика сжала свои маленькие кулачки.

Виктория предложила Кларе устроиться менеджером по продажам в магазин, продавалать бытовую и электронную технику. У Виктории был диплом менеджера. Она закончила месячные курсы менеджеров в Воронеже. У Клары же был только диплом косметолога.

– Ты же училась в институте, – напомнила Вика.

– Ну и что? Я мало проучилась.

– Я тебе буду помогать.

Поехали в магазин.

В кабинете директора магазина сидел сорокалетний мужчина с соломенными волосами, зачёсанными на бок. Лицо его было слегка красновато, нос напоминал клюв. Он был одет в бирюзового цвета рубашку и голубые джинсы.

– Кирилл Александрович, – представился он девушкам. – Где вы нашли объявление о вакансии?

– В большом таком журнале, – сказала Вика.

Вика много рассказывала о своих способностях и умениях.

– Но у вашей подруги нет соответствующего образования, нет нужных навыков, – заметил директор.

– Она очень способная. Она быстро всё схватывает. Я буду ей помогать. К тому же она работала в торговле, – вступилась за подругу Виктория.

Директор взял короткую паузу, после которой решил:

– Вы девушки симпатичные и это уже хорошо, так как вы будете олицетворять как бы лицо нашей фирмы. Я надеюсь, что вы не глупы, и не натворите ошибок. Деньги любят серьёзное к ним отношение. Завтра вас жду на работе.

Клара быстро вошла в работу. Нужно было правильно оформлять документы на товар и гарантийные бумаги. Здесь было уютнее и приятнее, чем в продуктовом магазине в Воронеже. Работалось легко. В коллективе были ещё два парня менеджера по продажам Денис и Вова. Денису был тридцать один год. Это был флегматичный светловолосый крепыш с голубыми глазами. Вове было двадцать семь лет. Он был худым и женоподобным шатеном.

– Маменькин сынок, – так определила его Вика.

– Я уверена, что это самый настоящий торчок, – говорила она же о Денисе.

Виктория переставляла колонки стереосистемы на стеллаже. Денис сидел на стуле рядом, закинув ногу на ногу.

– Что ты пялишься?! – Вика грозно посмотрела на Дениса.

Денис махнул головой, ухмыльнулся и сказал:

– Далась ты мне: пялиться на тебя. Сучка шизанутая.

– Что ты сказал, ублюдок вонючий?! Извинись сейчас же!

Виктория встала в угрожающей позе перед Денисом.

– Ты будешь извиняться?!

– И не подумаю.

– Я всё расскажу Кириллу Александровичу.

Денис засмеялся.

Клара наблюдала за происходящим с недоумением.

Вика побежала в кабинет директора. Через минуту она выглянула из кабинета и позвала Дениса. Денис вразвалочку двинулся к кабинету. Он вошёл в кабинет. Вика стояла рядом с сидевшим за своим столом Кириллом и жаловалась:

– Он меня назвал сучкой и не хочет извиняться.

У Вики из левого глаза покатилась маленькая слеза.

– Денис, что ты себе позволяешь? – спросил Кирилл.

– Она первая докопалась до меня: сказала, что я пялюсь на неё. Нужна она мне. Что в ней такого? Да, жопа ничего и ноги хорошие. А так? – оправдывался Денис.

– Денис, прекрати, – потребовал Кирилл. – Выйди пока.

Денис вышел.

Вика обвила руками шею Кирилла и, положив голову ему на грудь, заверещала:

– Вы, видели, видели? Что он себе позволяет, этот урод. Он же наркоман. Вы разве не видите? Этот негодяй способен на любую гадость.

– Успокойся, Вика. Я поговорю с ним отдельно, а огульно обвинять человека – это нехорошо.

– Простите меня, я глупая, а вы такой добрый.

Вика погладила Кирилла ладонью по щеке. Кирилл невольно слегка приобнял Вику.

– Кирилл Александрович, если бы не вы, я бы немедленно написала бы заявление об увольнении по собственному желанию и убежала прочь отсюда, лишь бы не видеть таких монстров, не слышать их речь. – Вика пошмыгала носом.

Кирилл погладил её по спине.

– Успокойся и иди работай. Я же сказал, что поговорю с ним.

Виктория предложила Кларе выйти на улицу покурить. На улице перед магазином стояла подержанная иномарка Дениса.

– Давай, я её расцарапаю ключом.

Вика достала из кармана куртки ключи от квартиры.

– Стой, – остановила её Клара. – С ума не сходи. Останемся без работы. Дай зажигалку.

Закурили.

– Что ты прицепилась к этому Денису? – спросила Клара.

– Ты не видела, как он себя вёл? Разве можно так обращаться с женщиной?

– Ты лучше больше его не провоцируй. Я не хочу терять здесь работу.

– Я знаю, что делаю; а ты всё равно не пострадаешь, если у меня тут будут неприятности.

Вика продолжала удивлять Клару своим поведением. В магазине было мало посетителей. Из менеджеров мужчин был только Вова. У Дениса был выходной день.

– Володь, принеси стремянку, мне надо поправить ценники на верхних стеллажах и протереть пыль, – попросила Вика.

– Это Кирилл сказал? – решил уточнить Вова.

– Это я сказала!

Вова не сдвинулся с места.

– Пожалуйста. – Вика прожигала страшным взглядом Вову.

Вова поплёлся за лестницей, принёс её и установил на место, где указала Вика. Она начала, что-то поправлять, что-то протирать.

– Ты не видишь, я могу упасть, – сердитым тоном Вика упрекнула скучающего у стремянки Владимира.

– Что я могу сделать? – Он посмотрел вверх на Вику.

– Придерживай.

Вова взял стремянку обеими руками.

– Не лестницу. Меня придерживай.

На лице Владимира быстро нарисовалось недоумение.

– Я тебя долго буду просить.

Стремянка была невысокой. Владимир обхватил бёдра Вики с задней их части. Дыхание его был тяжёлым. Вика ухмылялась. Она догадалась, что у парня с женщинами явно было всё очень трудно.

– Ты за что держишь? Выше! – скомандовала Вика.

Вова обхватил упругие ягодицы Вики. В какой-то миг он едва не подавился слюной.

– Вот так хорошо, – заключила Виктория.

В магазин вошёл Кирилл и, направляясь в свой кабинет, стал свидетелем забавной картины.

– Владимир, ты что делаешь? – обратился он к подчинённому.

– Я?! – Вова посмотрел на директора, не отрывая рук от филейной части тела Вики.

Вика посмотрела в сторону Кирилла, открыла от удивления и испуга рот, охнула громко и ударила Владимира по правой руке.

– Ты, что себе позволяешь, извращенец! Я даже и не почувствовала его руки! А просила-то только лестницу подержать. Наберут по объявлению дураков! – ругалась Виктория.

– Я не… Я…, – мямлил Вова.

– Господи, да, что же это делается, Кирилл Александрович, скажите же ему что-нибудь!

– Владимир, веди себя впредь прилично, – сказал Кирилл и скрылся в своём кабинете.

Спустя несколько часов Вика, проходя мимо Вовы, предложила ему:

– Вов, конфетку хочешь? У нас есть. Мы чайник поставили.

– Нет. Спасибо.

– Ты сердишься на меня?

– Отстань.

– Тебе понравилось?

– Что?

– Как что? Трогать меня?

– Ты чокнутая?

– Что ты хотел? Если бы я себя вела по-другому, Кирилл подумал бы, что я шлюха.

– Что-то я совсем запутался. Не понимаю, чего ты хочешь.

– Ты меня хочешь?

– Я?

– Господи, ну, что ты за мужик?

– Да.

– Хороший мальчик.

Вика погладила Вову по щеке и, захихикав, ушла.

Подруги работали в магазине уже больше месяца.

В магазин приехала жена Кирилла. Она была одета в короткую соболиную шубку и дорогие сапоги на высоком каблуке. Она прошла в кабинет мужа. Вика внимательно наблюдала за ней.