Троецарствие. Маркиз

Глава 31

Он не умел учить, а я был самым неумелым учеником, которого только удалось найти. Мы, в общем, нашли друг друга.

– Я не понимаю тебя! – после очередного наставления заорал я. – Что это вообще значит, смотри внутрь себя и ищи ответы? Интерфейс активировать? Так он здесь не работает!

Выслушав мою гневную тираду, учитель Кун в обычной своей манере принялся кивать. Но это он не согласие выражал, просто привычка такая у доисторического китайца была.

– Я не знаю Инр Феса. Кто это?

– Замяли!

– Я должен понимать тебя, чтобы учить.

– Да ладно! А я? Я должен тебя понимать?

С ним, этим духом кольца, было очень сложно. Каждый раз, погружаясь во внепространственное хранилище, в котором он обитал, я чувствовал себя так, будто участвовал в модном в моем времени развлечении под названием «Городской квест». То есть, чтобы сделать хоть маленький шажок вперед, мне требовалось разгадать очередную гребаную шараду.

Сейчас, например, учитель Кун предложил мне поискать внутри себя «точку сосредоточения силы». Используя для этого такой простой и понятный инструмент, как «внутренний взгляд». А после того, как я осознаю скорость и направление течения ци внутри себя, нужно попытаться активировать технику «Встречный ветер».

С учетом того, что все умения, доступные Стратегу, я запускал через интерфейс, который мне «установила» богиня, и только некоторые и только под влиянием момента – через спонтанный всплеск веры в свои силы, – задача не казалась мне понятной. «Точку сосредоточения силы» я до сих пор не встречал, а скорость течения ци в энергетических каналах тела вообще видел лишь в виде цифр на все том же интерфейсе.

– Не получается! – через какое-то время, потраченное на попытку медитировать, сообщил я.

– Да, – снова закивал дух кольца. – Ты не пытаешься.

– Пытаюсь я!

– Да. Но не так.

– А как надо?

– По-другому.

– Я не понимаю!

– Конечно, не понимаешь. Если бы понимал, уже сделал бы.

Я поднялся с камня, на котором восседал в позе лотоса, и с чувством выматерился. На учителя, впрочем, это не произвело никакого впечатления. Пришлось сменить тактику.

– Учитель, может, займемся чем-то другим? Я хотел бы поговорить о стратагемах, которые мы обсуждали в прошлый раз…

– Да. Займемся чем-нибудь другим, – сказал проклятый старик и… исчез. А я, соответственно, вылетел из виара, создаваемого кольцом сосредоточения. Горное озеро, скалы со всех сторон, крошечный кусочек вечно голубого неба – все пропало. Зато стали видны цветы на грядке, нависающая над каменной скамьей ветка ясеня и утоптанная до состояния плохого асфальта земля на дорожке.

В виар я уходил из сада градоуправителя – тут людей днем практически не бывало, – сюда и вернулся. Выдохнул, гася раздражение на проклятого Куна с его загадками, встал и быстро зашагал к дому. Бормоча под нос: «Ниче, найдем через квест трактат и зажжем эту проклятую иконку старым дедовским способом – через интерфейс».

Прошло два дня с тех пор, как мои войска сняли осаду с Пояна и рассеяли шестидесятитысячное войско генерала Желтых Повязок – Юн Вэйдуна. Сейчас армия, потрепанная двумя серьезными сражениями – перед деблокадой Пояна была еще осада и взятие Синьду, – отдыхала, училась двигаться в новых порядках и готовилась выступать в новый поход. Опять на Синьду, который осадили на этот раз войска еще одного южного феодала – Чжоу Сю. Не самого сильного, скорее даже одного из слабейших. Но зато выбравшего просто идеальный момент для того, чтобы раззявить роток на то, что ему не принадлежало.

Всю свою армию – чуть больше двадцати тысяч человек – он двинул на Синьду именно в тот момент, когда я тут под Пояном рубился с желтыми. Расчет Чжоу Сю был прост: желтые сминают меня превосходящими силами, но все же несут серьезные потери, которые не дают им двигаться дальше. Он под шумок отбирает Синьду, в котором сейчас сидит всего пять тысяч человек гарнизона, и прирастает в возможностях. Пока Юн Вэйдун оправляется после пирровой победы над войсками Вэнь Тая, Чжоу наращивает мускулы, набирает войско и превращается во владетеля, которого уже так просто, с наскока, не возьмешь. А там, если Нефритовый Император будет милостив, можно и на Северный Цзяньань замахнуться.

Так бы и было, если бы в теле Вэнь Тая не жил уже несколько месяцев некий попаданец по имени Алексей. Который до того не хотел умирать, что даже сумел вспомнить, что когда-то в Википедии читал про тактику войск генерала Румянцева, жившего (или правильно говорить, который будет жить?) в семнадцатом веке. Русский полководец сумел разгромить турецкую армию в сто пятьдесят тысяч, имея под рукой всего семнадцать тысяч штыков. У меня результат вышел скромнее – армия Желтых повязок превосходила мою численностью «всего» в полтора раза.

Даже потери мои по итогам сражения можно было назвать приемлемыми. У меня было тридцать восемь тысяч человек, а Юн Вэйдун привел под Поян без малого шестьдесят тысяч. После сражения выяснилось, что погибшими я потерял около четырех с половиной тысяч, а противник – почти половину армии.

В общем, просчитался Чжоу Сю. Не получится у него стать значимым игроком на юге Китая. Скоро я приду под Синьду, и там мы поглядим, как его двадцать тысяч воинов смогут справиться с тридцатитысячным войском «нового строя». Вот только нужно было дать моим солдатам отдохнуть. Слишком уж их измотали последние события.

А три-четыре дня Синьду простоит. Учитывая, что его стены защищает Ля Ин – мой бывший противник, а ныне союзник, у которого есть подразделение стрелков с чо-ко-ну, – продержится и неделю. Штурмовать в лоб город, войска которого вооружены средневековым аналогом полуавтоматических винтовок, такое себе тактическое решение.

В доме градоуправителя я сразу направился к своим покоям. Во время осады города некоторые здания пострадали, в том числе домик, в котором я квартировал раньше. Пришлось потеснить местного мэра, но он вроде не возражал. К тому же здесь проживала и госпожа Чэн Юэлян, с недавних пор откликавшаяся на вполне русское имя Юля.

Естественно, не в моих комнатах. Границы приличий в патриархальном обществе Поднебесной были очерчены очень четко – никакого секса и совместного проживания до свадьбы. Исключения, конечно, случались, но девица Чэн ясно дала понять, что форсировать события не позволит. А поцелуй на поле боя… Ну ладно, несколько поцелуев – это адреналин. Возбуждение горячкой сражения, бурлящая кровь и осознание близости смерти. Ничего такого, чего девушка ханьской культуры не смогла бы забыть или сделать вид, что ничего не было.

В конце концов, после поцелуя мы не узнали друг друга лучше. Да, появилась симпатия, какое-то доверие, но и только. Должно пройти немало времени, прежде чем в этот коктейль добавиться «любовь». Если это вообще возможно.

Так что Юэлян жила в своих комнатах, и пробиться к ней просто на поболтать было не проще, чем в моем мире-времени записаться на прием к губернатору. Но я по этому поводу не особенно расстраивался. Головной боли хватало и без любовных переживаний. Нужно было готовить войска к походу, тренировать их сражаться в новом строю, со своими возможностями разбираться, опять же. С последним, к слову, получалось не очень хорошо.

В комнате я быстро переоделся: скинул белый «тренировочный» халат, надел повседневный синий, перевязал шишку волос на голове другой лентой и прицепил на пояс меч-цзян. Усмехнулся – на автомате уже все делаю, даже не задаюсь вопросом, почему при выходе из дома белую ленту нужно сменить на синюю, – и направился к дверям.

Там меня уже ждали пятеро телохранителей и Ван Дин – ординарец. Последний было сунулся подержать стремя, но я взлетел в седло без чьей-либо помощи и сразу же направил коня к выезду с площади.

Дела были в военном лагере, расположенном в пяти ли от города. Прапор – интендант моей армии Юань Мао – желал отчитаться по фуражу и добыче, которая нам досталась после победы над желтыми. Амазонка – командир стрелковой конницы Гу Вайцзинь – хотела обсудить особенности тактики своих подразделений с учетом использования терций. Пират Ган Нин, отвечающий за ударную кавалерию, ждал меня с тем же вопросом, а младшие командиры, назначенные буквально три дня назад, нуждались в новых вводных. А еще была Матушка И с докладом о раненых, Мытарь с отчетом о финансах, Бык, который…

– Я еду с тобой! – голос девицы Юэлян вырвал меня из мыслей относительно планирования сегодняшнего дня.

Оглянувшись, я увидел невесту, снаряженную словно на битву, восседающую на своей норовистой кобылке. Темно-синий халат, расшитый серебряной нитью, нагрудник из металлических полос на кожаной основе, боевые сапоги, а на голове довольно забавный головной убор, похожий на какой-то полушлем древнегреческих амазонок – не уверен даже, что такие существовали где-то в реальности, а не были рождены фантазией гейм-дизайнеров.

За спиной суженой находились две служанки, тоже зачем-то напялившие поверх платьев нагрудники, а в головные украшения вставившие фазаньи перья. В руках каждая держала лук, что посреди безопасного города смотрелось довольно комично.

– Куда ты едешь со мной, Юля? – уточнил я немного растерянно.

– На битву!

«Папка, папка, возьми меня на войну!» – противным «детским» голосом проорал Лё Ха.

Я шикнул на него и ответил, с трудом сдерживая смех:

– Я еду в полевой лагерь и сегодня не планировал выдвигаться на Синьду.

Ответ ее, кажется, расстроил.

– А когда ты собираешься снимать блокаду с города?

– Завтра или послезавтра намеревался двигать войска. Решение думал принять после доклада капитанов.

– Тогда я еду с тобой в полевой лагерь!

– Юль, но зачем?

Никак я не мог уразуметь, что пришло в голову этой красивой, милой, но удивительно взбаломашной барышне. Что ей делать в войсках? Да, она потрясающий Стрелок, аж девятого разряда, и в бою может выступить настоящей ракетной установкой малого радиуса действия. Но! Во-первых, я не собирался рисковать жизнью дочери могущественного союзника, да и сам с каким-то собственническим настроем не собирался допускать девушку к опасности. А, во-вторых, у нее не было никакого фронта ответственности, чтобы она присутствовала на совещании.

– Я хочу помочь!

Юэлян у меня на руках в финале сражения с войсками желтых и та девушка, что сейчас ехала рядом и чего-то требовала, – два разных человека! Второй вариант, кстати, нравился мне куда меньше, чем первый. Было в ней сейчас то, что я назвал бы аристократическим высокомерием. Полное отсутствие желания понимать, что она лезет не в свое дело и некая наглая упертость, которую я раньше не замечал. Хотя я ведь свою невесту и не знал толком.

Разве что румянец на ее щеках говорил о том, что Юля и сама немного стыдится своего поведения, но настроена при этом весьма решительно.

Спорить с ней на глазах у ординарца и телохранителей я не собирался. Не хватало подрывать свой едва-едва заработанный авторитет семейными скандалами. Просто кивнул и веско, надеюсь, добавил:

– Только прошу, не лезь с суждениями прежде опытных военных.

– Я не собираюсь никого ставить в неловкое положение, если ты об этом! – отчеканила девушка и покраснела так густо, что была вынуждена отвернуться.

Я кивнул и, внутренне посмеиваясь, продолжил путь.

До места мы добрались быстро и, что удивительно, молча. На скаку, конечно, сложно разговаривать, а мы ведь не прогулочным шагом лошадей пустили. Но все-таки эта немногословность меня немного настораживала. В голову нет-нет да и забредали мысли о том, что за желанием Юэлян ехать в полевой лагерь стоит нечто большее, чем желание быть рядом.

Лагерь встретил обычной и уже ставшей мне родной суматохой. Тысячи людей занимались какими-то своими делами: чинили доспехи, решали хозяйственные вопросы, маршировали на плацу, носились с поручениями или орали на подчиненных.

Последним как раз был занят Бык. Великий Воин, недавно познакомившийся с построением «терция» и убедившийся в том, что оно вполне жизнеспособно, теперь вбил себе в голову научить свой полк безукоризненно ходить и сражаться в данной формации. Никто так не страдал от муштры, как «быки» – так несчастных прозвали в армии.

– В последний раз повторяю, ты, кусок засохшего черепашьего … – орал как раз Лю Юй, но тут заметил меня и закончил отчитывать младшего командира, оправив его к подразделению со словами: – В общем, ты меня понял, Чжугэ. Отработать поворот в построении и добиться того, чтобы арбалетчики перестали вываливаться наружу.

– Да, господин! – отчеканил «нефритовый дракон» и бегом бросился выполнять приказание.

– Старший брат! – забыв про подчиненного, тут же завопил во всю свою луженую глотку быкоголовый князь демонов. – Тебя уже все в шатре ждут! А я вот…

Тут он сбился, заметив за моей спиной Юэлян со служанками, и непонятно с чего покраснел.

– Госпожа Чэн! – только и смог выдавить он.

Я недоуменно нахмурился. Что это с моим воином? Девчонок, что ли, никогда не видел? Насколько я знаю, в вопросе половой гигиены у него полный порядок – мчится в бордель, едва только свободная минутка появляется. Впрочем, долго я этим мозг морщить не стал – смутился и смутился. Может, положено так себя вести побратиму жениха – кто их разберет, этих китайцев?

Проехав до центра лагеря, где находился шатер командующего, я спешился, бросил поводья Ваньке, и немедля вошел в шатер. Уже внутри дернулся – надо же, наверное, полог для Юэлян придержать, но менять что-то было уже поздно. Ладно, в конце концов, не время в куртуазность играть, да и служанки у нее есть, если что.

– Всем привет!

Взглядом окинул всех собравшихся. Мытаря, Амазонку, Прапора. Ган Нин в ответ на приветствие радостно оскалился, Матушка И милостиво склонила седую голову на тонкой шее. Новенькие на наших сборищах – Феникс, Лекарь, Карп, Броненосец, Удав и Журавль – еще чувствовали себя скованно, замерли по стойке «смирно», боясь привлечь к себе внимание начальства.

Было тут еще два человека, которых я не знал. Здоровенный мужик ростом с Быка и такими же, как у него, плечами, только с лицом жестким и злым, словно бы у волка, который вынужден притворяться человеком. Снаряжен он был для боя: полулаты – пальтишко «драконов», но без набедренников и наплечников, пояс со множество пустых ножен. А еще это был первый китаец, который в приличном обществе пренебрег такой мелочью, как собранные в узел волосы.

Этот тип волосы носил распущенными. Как девица, только без соответствующих брошек, заколок и лент. Длиной до середины спины, черные, как вороново крыло, спутанные, будто в них воробьи сексом занимались. В общем, дикарь какой-то.

Вторым незнакомцем была девушка. Не юная, как моя Юэлян, но и не зрелая, как Амазонка. Лет двадцати пяти, наверное. Довольно красивая, только эта ее красота была такой же дикой, как и у ее спутника. Волосы свиты в сосульки-дреды с торчащими тут и там оберегами, косточками, палочками и золотыми медальонами. Миловидное личико перечеркнуто от подбородка к левому виску тонким, уже весьма давним шрамом. Одежда… На одежде имело смысл остановиться подробнее.

Именно такой ансамбль создают дизайнеры фэнтезийных фильмов и игр, когда желают привлечь внимание подростковой аудитории. Высоченные, до колена, сапоги с загнутыми носками, расшитые золотой нитью. Короткая юбка чуть выше колена, сделанная без затей – из куска дорогой, но уже довольно заношенной ткани. Широкий боевой пояс, ее удерживающий, с ножнами под парочку цзаней. Бронелифчик из кожи, усиленной металлическими чешуйками. И в завершение всего этого ошейник. Широкая кожаная полоса, защищающая шею женщины от основания до подбородка.

– Бешеная Цань приехала, старший брат! – не своим голосом сообщил из-за спины быкоголовый князь демонов.

Женщина в фэнтезийном наряде плотоядно улыбнулась и решительно двинулась в мою сторону. Прежде чем я успел сделать хоть что-то, она обхватила меня за виски удивительно сильными пальцами и жадно впилась в губы.

Я почувствовал себя девчонкой-первокурсницей, которую нагло соблазняет звезда универа. То есть оторопело замер и попытался сообразить, какого хрена сейчас произошло. И пока решал эту задачу, услышал голос Юэлян.

– Как ты смеешь?!

А потом дробный перестук подкованных каблуков. Моя невеста выбежала из шатра.

«Чел, на меня даже не смотри! – зачем-то вылез Лё Ха. – Я в таком же шоке, как и ты!»

Глава 32

И сразу все стало понятно. Зачем Юэлян за мной увязалась, отчего Юй так смутился, увидев мою невесту. Великан знал, что бывшая подружка Вэнь Тая приехала в гости, но не смог об этом сообщить, видя мое сопровождение. А Юлька откуда-то выяснила – служанки, может, донесли, – вот и упала на хвост… Короче говоря, все всё знали, а я – как обычно!

Все этим мысли в один миг пронеслись у меня в голове, а секундой позже горячие и влажные губы той, кого Бык назвал Бешеной Цань, оторвались от моих.

– Привет, Тигр…

Клянусь, она умудрилась так произнести мое прозвище, что у меня еще долго в ушах звучало раскатистое и чертовски эротичное рычание. При том, что в китайском слове «тигр» вообще нет буквы «р»!

– Привет… э-э-э… Цань, – выдохнул я в ответ.

Женщину эту я не помнил. Так-то неудивительно, я в теле Вэнь Тая живу только третий месяц. Но до этого около полугода некая Гуаньинь показывала мне во сне множество эпизодов из бытия предшественника. И в них ни Бешеной Цань, ни этого ее волколицего спутника не встречалось.

– Это Ша Лан, – заметив мой интерес к мужчине, пояснила Цань. – Мой капитан.

Ша Лан – песчаный волк. Или Волк Песка – как-то так. В любом случае это не имя спутника Цань, а его прозвище. И он ее капитан. Значит, у нее есть войска – не может же быть капитана без солдат? Кто она, вообще, такая? Бывшая любовница и боевая подруга – это-то ясно и без пояснений. А в остальном?

– Что тебя привело сюда, Цань? – небрежно отстраняя женщину и проходя к заваленному картам столу, спросил я. – Мы не виделись… сколько?

– Два года, Тигр. – Не, ну реально же она прозвище с каким-то едва слышимым рычанием произносит! – Целых два года.

– А на первый вопрос ты ответишь? Зачем ты здесь?

– Зачем? – она сделал удивленные глаза, что в исполнении симпатичной китаянки смотрелось почти анимешно. – Ты спрашиваешь меня зачем? После всего, что произошло?

Китайский театр абсурда! Я веду беседу с женщиной, которую не знаю, делая вид, что отлично ее помню, и на ходу пытаюсь сообразить, какую тональность для общения с ней выбрать. А она начинает отвечать вопросом на вопрос. Милота!

«Кажется, девочка считает, что умеет троллить? – мерзко захихикал Лё Ха. – Курица, да дети твоих праправнуков успели истлеть к моменту появления интернета!»

С не менее удивленным, чем у нее, видом я огляделся по сторонам, словно ища кого-то. Затем хлопнул себя по лбу ладонью – дескать, точно, что ж это я!

– Представь. Я. Спрашиваю тебя. Зачем. Ты. Тут. И, прежде чем тебе придет в голову еще раз ответить на мой вопрос таким вот идиотским образом, вспомни, кто я и где ты находишься.

Ох, как опасно дернулся ее волколиций! Решил, что я его спутницу оскорбил. Ну, вообще так и есть, но какого хрена?! Она приперлась на мой совет, выставила меня перед Юлькой в дурацком свете – замучаюсь теперь отмазываться. Не стоит, конечно, заводить новых врагов, когда в старых половина Китая ходит, но меня уже несло. Не останавливало даже то, что я видел – Шан Лан был Героем. Причем довольно высокого разряда, не меньше, наверное, чем мой Пират. Горячий, порывистый, неудержимый – огонь, одним словом.

– Сидеть, Шарик! – небрежно выдохнул я в его сторону. Так и буду его звать. Да, я очень храбрый, когда численный перевес на моей стороне. – Хозяйка не приказывала лаять. Итак, Бешеная Цань, какие демоны тебя принесли после двух лет счастливой разлуки. И, главное, зачем?

С минуту в шатре царило тяжелое молчание, того и гляди, кто-нибудь кашлянет с перепугу – и тут же все примутся друг друга резать. Но пронесло. Цань разулыбалась, отступила на шаг и промурлыкала:

– Ох, Тигр, как же я скучала по тебе!

Давать ей развить успех я не собирался.

– А я вот – нет. Напомни, почему мы расстались два года назад?

Мы, ребята из «Эльдорадо», если что и умеем, так это информацию собирать. Такая жизнь… была, в смысле. Информация – залог… ну, пусть не выживания, а успешных продаж. И гарант хороших премиальных по итогам месяца. А я, как-никак, был старшим менеджером, хех! Поневоле научился считывать информацию с человека. Значение имеет все: жесты, походка, сокращение лицевых мышц, реакция на раздражители. Как говорит, куда смотрит, как слушает.

Эти навыки мне здесь здорово пригодились – кто бы мог подумать. Вот как сейчас, например. Говорил я с Цань, смотрел на нее и на Шарика, а периферийным зрением отслеживал реакцию своих капитанов. Что они думают о гостье? Как реагируют на нашу пикировку? Осуждают или одобряют мое поведение?

Лю Юй, к примеру, Цань не любил. Каждый раз, когда она что-то говорила, он сжимал челюсти. Пират… Этот смотрел с любопытством и, кажется, очень хотел достать бумагу для записей – он же у нас блогер! Прапор с визитершей, похоже, знаком не был, он к моей команде присоединился самым последним, после ее ухода. Взгляд Амазонки был нарочито равнодушным, не поймешь, то ли она смех сдерживает, то ли стрелять собралась. Мытарь демонстративно погрузился в чтение какого-то документа, а Матушка И, похоже, решила вздремнуть, пока молодежь болтает.

Вывод – особой любовью Бешеная Цань у моих капитанов не пользовалась. Ее лишь терпели, но почему-то позволили прийти на военный совет фракции. Значит, при всей нелюбви барышней она была полезной. Китайцы люди прагматичные, в своем умении извлекать пользу из всего, даже из отходов жизнедеятельности человека, переплюнут и евреев.

– Ну что мы будем вспоминать прошлые свары! – воскликнула женщина, явно не желая отвечать на мой вопрос.

– Свары? – вдруг «проснулась» старушка-целительница. – Ты называешь сварами изрубленного на куски человека! Молодой Стратег изгнал тебя за то, что ты одержима кровожадными демонами! Ты убийца и разбойница, девочка, и не пытайся прикидываться овечкой!

– Мы все здесь убийцы, а тот щенок сам был виноват! – дернула плечом гостья, даже не пытаясь оспаривать заявление Матушки И. – Но разбойница – да. Это про меня. Только правильно говорить – царица разбойников!

Старушка фыркнула, дескать, видали мы таких цариц, каждое половодье река приносит эти синие раздутые трупы! А я с благодарностью принял подачу, которую целительница, сама того не зная, мне организовала.

Итак, раньше Бешеная Цань была в моей команде. Вероятно – какие вероятно, Леша? Это факт! – Вэнь Тай с ней спал. Потом она кого-то порубала на куски, что ожидаемо с таким-то прозвищем, а я – ну, тогда еще не я, а настоящий Тигр, – ее изгнал. Теперь она разбойница. Судя по всему, знаменитая и сильная. А еще наглая, раз приходит к одному из феодалов и устраивает тут концерт по заявкам радиослушателей.

При этом ее не гонят, а значит, то, с чем она пришла, по меньшей мере стоит того, чтобы ее выслушать. И я это сделаю.

– Уже успел забыть, какая ты, – произнес я. – Говори, зачем ты здесь, иначе мы расстанемся хуже, чем в прошлый раз.

– Я пришла помочь своему Тигру! – тут же откликнулась Цань. – Тигр в беде, Цань поспешила на помощь.

– Вы с Волчком твоим совсем не похожи на парочку бурундуков в шляпах, – ляпнул я до того, как успел понять, что сравнения с Чипом и Дейлом никто не поймет. Мимолетно испугался, а потом подумал – пофиг! Спишем на странную шараду, мудрое изречение Стратега, в котором даже у второго дна есть свое дно. – И скорее я бы поверил бурундуку, чем тебе.

Пират, никого уже не стесняясь, рванул к столу, ткнул кистью в чернильницу и быстро что-то изобразил на чистом листе бумаги. Пополнил коллекцию крылатых фраз полководца, надо полагать.

– Ну же, мой мудрый Стратег! – протянула Цань. – Подумай! Зачем царице разбойников приходить к тебе сейчас?

– Ограбить?

Бык хмыкнул. Пират положил перед собой новый лист.

– Ты в беде, кругом враги. Схватил много, но сможешь ли удержать? Союз с Чэном – это же его дочурка выскочила отсюда? Захват Синьду. Учреждение речной стражи. Метишь в маркизы? Я могу помочь! Сделать тебя настоящим Белым Тигром Юга! Всего юга, Тай!

Вместо слова «маркиз» она сказала «хоу». Но я услышал именно этот западноевропейский феодальный титул. Не удивился, просто отметил про себя – названия разные, а суть одна.

– Ты меня запутала, Цань, – проговорил я после небольшой паузы, взятой словно на раздумья. – Обычно разбойники берут, а не дают.

– Обычные разбойники – да. Но я царица.

Хотелось мне сказать этой слегка психованной бабе, что царицы обычно несколько иначе одеваются, но я сдержался. Прежний Леша – тот бы ляпнул, да. Но я сегодняшний был, хоть и плохоньким, но Стратегом. Человеком, который не отбрасывает возможности только потому, что от них смердит.

– Что конкретно ты предлагаешь, и чего хочешь взамен?

– Я хочу Куайцзи.

Я слегка подвис, услышав такое заявление. Барышня просит город. Целый, мать его, город, со всеми деревеньками, фермами, рудниками, поселками углежогов и бортников. Тысяч триста-четыреста подушного налога под руку. И это не считая его уникального расположения на берегу моря, возле устья Длинной Реки. Шанхай ей отдай! А не жирно?

– А даешь?

– Решение проблем. Тебе не нужно будет идти туда и драться с Чжоу Сю. Я решу проблему осады Синьду.

Поразительно осведомленная бабенка. И, как это в моем времени говорили, ресурсная. Знает про осаду, готова сразиться с двадцатитысячной армией. Хорошие тут разбойники! Жирные!

– Хочешь стать моим соседом?

– И вассалом, Тай! Я принесу вассальную клятву, буду служить тебе. Вместе мы освободим весь юг от этих сволочей, а потом можно будет замахнуться и на Срединные земли!

Говорила она очень эмоционально и убедительно. Мне хотелось ей верить, прямо вот очень! Решение целой кучи проблем – вот оно, на блюдечке. Я же хотел разветвленную систему альянсов и союзов? Хотел! И вот она! Бешеная не просто предлагает служение, но еще и готова взять на себя решение проблемы с буйным соседом.

Только не верю я ей ни на грош!

– Мне нужно подумать, Цань.

– Только не думай слишком долго, Тай! – услышав, что хотела, женщина дала знак своему все это время молча простоявшему спутнику и направилась к выходу. Уже откинув полог, остановилась – ну, естественно! Женщина не может не оставить за собой последнего слова! – и сказала, не оборачиваясь:

– Как мы и мечтали когда-то, Тай. Как мы когда-то мечтали.

И вышла.

С минуту все молчали. Старая гвардия ждала моей реакции терпеливо, новое пополнение штаба – несколько боязливо.

– Господин Секретарь, – произнес я ровным голосом, выдержав достаточную паузу. – Как так вышло, что я ничего не знаю о силах, способных бросить вызов войскам Чжоу Сю? Где-то по моим землям бродит армия не меньше чем в двадцать тысяч человек, а я выясняю это лишь после встречи с ее полководцем.

– Господин Вэнь, совсем недавно Бешеная Цань находилась там же, где и последние два года после изгнания. За Янцзы, в Срединных земля. Предлагала свои услуги тамошним владетелям, выступала наемником то на одной, то на другой стороне. Предполагаю, что она не приводила свои войска в ваши земли. Скорее всего, она предприняла это путешествие в сопровождении очень небольшого отряда, перемещение которого невозможно отследить.

Люблю своего Секретаря! Вот расцеловал бы, а был бы он женщиной – взял бы в жены! Все четко, по существу, без соплей и оправданий. Не просто на вопрос ответил, но и пищи для размышлений подбросил.

Значит, моя бывшая после изгнания ушла за Янцзы. Там начала сольную карьеру наемника, набрала вес, а теперь, узнав о моих военных успехах, решила вернуться. Зачем, спрашивается? Хочет получить свой лен? Или бежит от внимания своих прежних нанимателей, которых, вполне возможно, кинула? Я с Цань совсем не знаком, но уверен, эта может!

– Верить ей нельзя! – подал голос Лю Юй.

– Спасибо, брат. Я догадался.

Ах, как бы хотелось, чтобы мне взяли и рассказали все про нее! Что за человек, как мы расстались, чего ждать теперь. Но нельзя. Нельзя такое спрашивать, ведь все уверены, что я и так знаю.

Хотя… Почему нет?

– Матушка И, напомните собравшимся, кто такая Бешеная Цань. И что такого произошло, что я изгнал ее.

Говоря это, я выразительно смотрел на новичков при штабе – Лекаря, Броненосца, Феникса, Удава и Карпа. Старушка верно поняла мою просьбу, кивнула и начала говорить:

– Цань сражалась с нами плечом к плечу во множестве битв. Была очень дружна с нашим Стратегом. Но в ее душе всегда жили демоны. Девочка очень много перенесла, когда солдаты одного из владетелей уничтожили ее деревню, а над самой Цань надругались. С тех пор в ней что-то сломалось, и вряд ли это можно починить. Но воином и союзником она была хорошим. Когда мы были вместе, она взяла шестой разряд Стража, сейчас какой у нее – не знаю.

Целительница подошла к моей просьбе основательно. Не просто сказал – она, мол, бешеная сука, убила много людей, поэтому мы с ней больше не дружим. Нет, как и положено пожилым людям, она решила рассказать всю историю. За что я был очень благодарен.

– Чем больше боев она проходила, чем больше крови лила и возрастала в Пути, тем больше ее душа уходила во тьму. Несколько раз наш Стратег прощал ей проступки, за которых другие были бы жестоко наказаны, но последний переполнил чашу его терпения. Цань убила ординарца Вэнь Тая. Мальчишка не пустил ее на совет, следуя указаниям своего господина. Она была пьяна и в гневе изрубила ординарца. Более того, еще и надругалась над телом.

– Сумасшедшая тварь! – прошептал Бык. Он, видимо, хорошо помнил те события.

– Да, – покачала головой Матушка И. – И иную за такое убили бы, как бешеную собаку. Но в память о былых заслугах, наш Стратег пощадил ее. Прогнал прочь и запретил появляться на глаза. Однако она вернулась.

– И теперь предлагает нам помощь, – закончил уже я. – Нужно признать, момент выбран идеально. Мы действительно нуждаемся в союзниках. И будь на месте Цань кто-то другой, я был бы склонен принять подобное предложение. Но ей верить нельзя.

Все согласно закивали, мол, ну да, как такой психованной бабе можно верить? Только Мытарь поднял глаза от бумаг и выдал.

– Прошу меня простить за данное суждение, господин. Но я предлагаю взглянуть на ситуацию под иным углом. Если мы не примем помощи Цань, она обратится к другому владетелю. Она наемница, ее люди привыкли менять сторону чаще, чем иная столичная модница – платье.

– Это ты позволил ей прийти на совет? – вдруг дошло до меня.

– Мой господин верно подметил, что мы нуждаемся в помощи. Даже если исходит она от человека, которому верить нельзя. Да, она пришла ко мне сегодня утром и просила дозволения прийти на совет. Я оценил ее слова и пришел к выводу, что вы можете ее по меньше мере выслушать. Отказаться никогда не поздно. А у нее под рукой около двадцати тысяч воинов. Причем половина – конные.