Жестокий мир мужчин

Однажды она позвала Киру и дала ей деньги.

– Сходишь в аптеку и купишь лекарство, там, на бумаге написано какое. – Мать протянула ей кошелек и записку с названием препарата.

Когда Кира пересчитала купюры, она ахнула, там была почти месячная зарплата матери. Впервые в жизни она держала такую сумму в руках. Ей было страшно, выходить с этими деньгами на улицу. Но мать плохо себя чувствовала и настояла, чтобы пошла Кира.

Когда Кира дошла до аптеки и сунула руку в сумку, чтобы достать деньги, то их там не оказалось. Кира похолодела от ужаса. Она потеряла деньги! Что она скажет матери! А отец? Ведь ему жизненно необходимы эти лекарства. Кира расплакалась от отчаяния и бессилия.

Она долго ходила по улицам города, боясь возвращаться домой. Порог своего дома Кира переступила, когда на город опустились густые сумерки. Не смея поднять глаза на мать, она призналась ей, что потеряла деньги. К ее удивлению мать нисколько не огорчилась, услышав от Киры страшную весть.

– Глупенькая, где ж ты ходила все это время? – только и спросила она дочь.

– Я боялась идти домой, – едва шевеля губами, прошептала Кира.

– Мир не без добрых людей. Нашли наши деньги и принесли. Вот, – мать кивнула головой в сторону стола.

Кира изумленно уставилась на стол и ничего не могла понять. На столе лежал тот самый кошелек, который она днем потеряла.

– Верь в доброту людей, дочка и мир тебя не разочарует. – Мать обняла Киру за плечи и бережно прижала к себе.

Кира поверила ей и с тех пор, всегда и везде старалась поступать по совести.

Кира очнулась от нахлынувших на нее воспоминаний.

– Определенно, в очередной отпуск надо обязательно поехать домой, навестить мать, – приняла решение Кира. – Но до этого момента еще надо ждать, как минимум четыре месяца.

Часть первая

Глава первая

1

В эту субботу Кира полностью решила посвятить время себе любимой. Тем более, что она давно об этом мечтала – устроить у себя SPA- салон на дому. Следуя советам женских журналов, решила начать это увлекательное мероприятие с ванны. Зажгла свечи, добавила в воду ароматическое масло, включила расслабляющую музыку и погрузила свое уставшее за неделю тело в теплую воду. Кира закрыла глаза и представила, что она сейчас далеко-далеко отсюда. Воображение унесло ее на экзотические острова с ослепительно белыми песчаными пляжами, пальмами на берегу лазурного моря и пронзительной синевой южного неба.

Но вскоре все очарование ее фантазий было грубо нарушено. Телефонный звонок настойчивой трелью ворвался в квартиру и вернул Киру в привычный мир ее обитания. Кира вылезла из ванны и, обернувшись в полотенце, подошла к телефону. Трубка отозвалась голосом Андрюши.

Андрей Разум работал в отделе безопасности в той же компании, что и Кира. Так сложилось, что Андрей был первым человеком, с которым она познакомилась, придя устраиваться туда три года назад. Кира хорошо помнит тот день, когда она пришла на собеседование и растерялась, попав в запутанные лабиринты коридоров старинного особняка. Увидев молодого человека, идущего навстречу, Кира обратилась к нему с вопросом, как найти отдел кадров. Этот молодой человек оказался столь любезен, что лично проводил Киру до нужного кабинета. Он не ограничился только этим, но еще дождался, когда закончится собеседование, и поинтересовался, берут ли Киру на работу. Услышав ее утвердительный ответ, он не стал скрывать своей радости по этому поводу и тут же предложил отметить это событие походом в кафе.

Так они стали друзьями. Андрей влюбился в Киру с первого взгляда и начал активно ухаживать за ней. Ему нравилась ее неброская красота, сдержанная и не бьющая прямо в глаза, но завораживающая при более пристальном внимании своей утонченностью. Особенно подкупала его в Кире ее провинциальная искренность и доверчивость. Эта девушка была совершенно лишена каких-либо признаков разнообразных человеческих пороков, которые хоть и не сразу, но все же бросаются в глаза при более длительном общении. С точки зрения Андрея, Кира являлась абсолютным совершенством женственности, которое практически уже не встречается в современном грубом и циничном мире. Поэтому Андрюша вцепился в Киру мертвой хваткой и не выпускал ее из поля зрения своего пристального внимания и обожания. Кира же принимала его настойчивые ухаживания спокойно и без восторженного энтузиазма. Она воспринимала Андрея скорее, как друга, нежели как потенциального жениха. Ей было одиноко вдали от родного дома и наличие в столице преданного и близкого человека было для нее более, чем кстати.

– Привет, Кира! – жизнерадостно фонтанировал голос Андрея. – Чем занимаешься?

– Да, так, – ответила Кира неопределенно. Андрею не зачем было знать о ее маленьких женских хитростях.

– Понятно. Поди какой-нибудь тупизм по телеку смотришь.

– Почему сразу тупизм, – обиделась Кира.

– Потому что от ящика ничего хорошего ждать не приходится. Вечно он разлучает нас с тобой. Лучше, давай, по быстрому собирайся, сходим куда-нибудь поужинаем.

– Может быть, следующий раз, – попыталась отвертеться Кира. Ей ужасно не хотелось выходить сейчас из дома. В кои-то веки она наметила такую грандиозную программу по уходу за собой – и вот на тебе!

– Ты что забыла! – Андрей задохнулся от возмущения. – Сегодня же наш день!

– Ну, что ты! Помню, – спохватилась Кира. Хотя, она и вправду забыла, что именно в этот день три года назад они познакомились с Андреем.

– Значит так, через полчаса я за тобой заеду. Будь готова.

– Через час, – поправила Кира, прикинув, сколько времени ей потребуется на сборы.

Андрей привез Киру в то самое кафе, где они ужинали первый раз по случаю ее устройства на работу. Он считал это глубоко символичным. Он вообще был большим любителем всякого рода соответствий и часто донимал Киру поиском большого смысла в чем-то, с точки зрения Киры, очень незначительном. Вот и сейчас, Андрей сел на свой любимый конек и пытался подвести некий общий знаменатель под их с Кирой отношения.

– Ты очень умная девушка, Кира, но иногда не понимаешь самых элементарных вещей.

– Что ты хочешь этим сказать? – Кира сделала вид, что не понимает, о чем он говорит, хотя прекрасно представляла, что имеет в виду Андрей.

– Меня удивляет, что ты все время пытаешься принизить значимость наших отношений, сделать их мельче, чем они есть на самом деле.

– Ну, почему. Я тебя очень ценю. У меня нет ближе друга, чем ты.

– Мы гораздо больше, чем друзья, – Андрей бережно положил свою ладонь на руку Киры, лежащую на столе, и слегка сжал ее пальцами. – Ты разве не чувствуешь это?

Кира почувствовала себя неудобно. Она всегда старалась избегать этой темы. Что делать, если она на самом деле ничего не чувствовала к Андрею, как к мужчине. И вообще, она никогда еще не испытывала каких-то нежных чувств ни к одному мужчине.

«Может мне этого не дано? – иногда спрашивала она сама себя. – Или время еще не пришло. Но неужели по этой причине я должна отказываться от дружбы».

Кире сделалось горько. За три года дружбы, она привыкла к Андрею, он стал ей близким человеком. Но иногда он становится невыносим. Андрей хочет большего, чем она может дать. Хорошо, что он пока еще ничего не требует от нее. Но Кира чувствовала, что они уже очень близко подошли к той черте, за которой Андрей попросит расставить, наконец, все точки над «и». И вот тогда придется делать нешуточный выбор – оставаться им друзьями или нет. Кира с грустью склонялась к тому, что, скорее всего, им придется расстаться. Ну, а пока их час не пробил, надо спешить наслаждаться обществом друг друга.

Кира ободряюще улыбнулась Андрею и в ответ на его пожатие сплела свои пальцы с пальцами Андрея. Это был их излюбленный жест. Когда слова иссякали, они молча сжимали руки друг друга в замок в знак взаимного доверия и признательности. Андрей сразу расслабился. До конца вечера он больше не касался щекотливой темы.

2

Как обычно в понедельник, Басов, Герцев и Дымов собрались на рабочих местах. По традиции их рабочий день начинался с короткого совещания или, как они называли его оперативкой, которая длилась пятнадцать-двадцать минут. Шеф информировал своих компаньонов о состоянии дел в фирме, давал указания. А потому никто из них старался не опаздывать, дабы не заслужить нарекание. Обычно на оперативку их созывал милый голосок секретарши Веры, которая по селекторной связи приглашала в кабинет к шефу. Вот и сегодня все сидели в своей комнате, лениво перебрасывались словами и ждали, когда он раздастся. Но прошло десять минут, потом еще десять, но селектор молчал.

– Почему нас не зовут на оперативку? – первым поинтересовался Басов.

– В самом деле, странно, – поддержал его Герцев.

– Надо позвонить Верочке, узнать, что происходит, – предложил Дымов.

– Ты у нас ходишь в ее фаворитах, вот и поговори с девушкой, – насмешливо произнес Басов.

– И поговорю. – Дымов встал со своего места, подошел к селектору и надавил на кнопку.

– Верочка, ау, – произнес он.

– Да, Игорь, я здесь, – раздался голос секретарши.

– Почему не скликаешь нас на вече?

– Константина Сергеевича в офисе нет.

– Как нет? – удивился Дымов. – Где же он?

– Не знаю, – голос девушки прозвучал растерянно.

– Он что даже не звонил?

– В том-то дело, что нет.

– Вот те раз. А ты ему?

– Только что звонила.

– И что?

Абонент временно недоступен.

Дымов посмотрел на своих товарищей, которые внимательно слушали этот диалог.

– Что происходит? – спросил Дымов.

– Такой же вопрос я могу задать вам. – В голосе Веры прозвучало раздражение. – Константин Сергеевич на сегодня надавал мне кучу заданий, у него в офисе назначено три встречи. И я не знаю, что с ними делать, отменять или нет.

– Когда первая встреча?

– Через час.

К селектору скорей не подошел, а подбежал Басов.

– Подожди, не отменяй, – прокричал он. – Мы сейчас попробуем его отыскать.

– Хорошо. Удачи вам ребята! Я жду ваших сообщений.

– Кто-нибудь знает, что происходит? – спросил Басов. Ответом ему стало общее молчание. – Веник, ты обычно знаешь больше всех.

– Увы, на этот раз вынужден признать поражение, я знаю не больше вашего, – отозвался Герцев.

– Ясно, что дело темное, – пробормотал Басов. Он достал телефон, набрал номер и поднес аппарат к уху. – Не отвечает, – констатировал он.

– А позвони ему на домашний, вдруг заболел, – предложил Герцев.

– Не помню, чтобы у него хоть раз был насморк, – пожал плечами Басов. Он снова набрал номер. – Телефон не отвечает. Это уже становится интересным.

– Если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе. Пойдемте, навестим шефа. Вернее, его кабинет – предложил Герцев.

– И что ты там думаешь найти? – поинтересовался Басов.

Герцев пожал плечами.

– У меня предчувствие, что мы чего-то там да найдем.

Втроем они двинулись к кабинету шефа. Для этого им предстояло подняться на следующий этаж. В приемной их ждала расстроенная Вера.

– Известий нет? – спросил Басов.

– Нет. Что делать со встречей?

Но на этот вопрос никто не ответил.

Они вошли в кабинет президента компании. Все тут было точно так, как вечером в пятницу, когда они покинули его. Герцев подошел к столу, внимательно все осмотрел.

– Ну, мистер Холмс, что вы там увидели? – поинтересовался Дымов.

Герцев как-то странно посмотрел на него.

– Очень интересные вещи. Идите сюда, доктора Ватсоны.

Басов и Дымов подошли к столу.

– Ничего не замечаете? – спросил Герцев.

– Стол, как стол, все как обычно, – отозвался Басов.

– Неужели, – насмешливо протянул Герцев. – Обычно на нем навалено масса бумаг. А сейчас все аккуратно убрано.

– В самом деле, – согласился Басов. – Ты прав.

– Но это не главное. Посмотрите внимательно.

– Да не томи! – взорвался Басов.

– Вот здесь с первого дня стояла фото его супруги с детьми. Где оно?

– Нет! – почти в один голос воскликнули Дымов и Басов.

– Куда же оно делось? – задал риторический вопрос Герцев.

– Он взял фото с собой, – предположил Дымов.

– Очень глубокое замечание. Вопрос не в том взял или не взял, а зачем взял?

– Но зачем взял?

– Не знаю, пока не знаю.

Внезапно дверь с шумом распахнулась, и в кабинет влетела главный бухгалтер фирмы. Она же по совместительству и финансовый директор Нона Викторовна Барановская. Обычно спокойная уверенная в себе женщина, тщательно следящая за своей внешностью, на ней не было лица.

– Что случилось, Нона Викторовна? – бросился к ней на встречу Басов. Он взял ее за руку и усадил на стул.

– Можно воды? – попросила женщина.

– Вера, принеси воды! – крикнул Басов.

Вбежала Вера со стаканом воды на подносе. Барановская осушили его одним глотком.

– Нона Викторовна, – объясните нам, что вас привело в такое состояние? – попросил Герцев.

Барановская кивнула головой.

– Да, сейчас, только приду в себя. Не могу в это поверить.

– Да, рассказывайте, – нетерпеливо произнес Басов.

– Я с утра поехала в банк. Надо было оплатить срочно несколько платежек. Подаю документы, а в ответ слышу: на вашем счете денег нет.

– Как нет? – изумился Басов. – Куда же они делись?

– Именно этот вопрос я задала служащему банка.

– Что же он вам сказал.

– В пятницу вечером все деньги снял Константин Сергеевич.

– Но зачем? – воскликнул Дымов.

– Это надо у него спросить, когда мы его увидим, – ответила Барановская.

– Боюсь, что не скоро, – произнес Герцев. Он выглядел непривычно хмуро.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Дымов.

– Кажется, все события выстраиваются в одну цепочку. Помнишь, пару дней назад Константин Сергеевич настоял все деньги перевести на один счет. Я тогда возражал, считал, что это нецелесообразно. Но он сказал, что скоро предстоят большие платежи и так удобней.

– Да, помню ваш диспут.

– Теперь становится ясно, зачем ему понабился этот маневр.

– Уж не хочешь ли ты сказать…

– Хочу, Дым, хочу. Кажется, наш шеф драпанул со всеми нашими денежками. Я прав, Нона Викторовна?

Женщина испуганно посмотрела на него. Затем, подумав, кивнула головой.

– Вот мразь! – процедил Басов, сжимая кулаки. – У нас что-нибудь осталось на счетах, Нона Викторовна?

– Очень немного.

– Но может, он еще вернется? – не уверенно предположил Дымов.

– Жди! – насмешливо протянул Герцев. – Он все это давно готовил.

– Откуда тебе это известно?

– Теперь его многие поступки предстоят в другом свете. Помнишь, он пару месяцев назад вдруг заинтересовался недвижимостью в Испании.

– Значит, он укатил туда?

– Наивный ты, Дым. Наш дорогой Константин Сергеевич не такой дурак. Он нас тогда на ложный след наводил, чтобы мы сейчас бросились бы искать его в Испании. А на самом деле, он где-нибудь в прямо противоположном месте.

– Значит, нас кинули – констатировал Басов.

– Еще как! – воскликнул Герцев. По высшей категории.

– Ой! – вдруг воскликнула Вера. – Сейчас же придет к Константину Сергеевичу посетитель. Что я ему скажу?

– Правда и ничего кроме правды, Верочка, – усмехнулся Герцев. – Пусть все знают.

– Ты что с ума сошел? – крикнул Басов.

Герцев пожал плечами.

– Все равно это будет в самое ближайшее время всем известно. Такое не скроешь. Пойдем ребята, будем оплакивать свою судьбу.

3

Едва Кира переступила порог комнаты, как к ней бросился начальник Олег Серегин.

– Ты чего опаздываешь? – набросился он на нее.

Кира изумленно посмотрела на Серегина, всегда спокойный, выдержанный, интеллигентный, сейчас он не походил на самого себя. Серегин был какой-то всколоченный, его руки нервно витали прямо перед носом девушки. И она даже отступила назад из опасения, что он заденет ими ее лицо.

– Я не опаздываю, посмотри на часы, – обиженно возразила Кира.

Но Серегин на часы смотреть не стал.

– Ты разве не знаешь, что произошло?

Кира отрицательно покачала головой.

– Я не следила за новостями.

– Ничего себе аналитик, который не отслеживает новости! – взмахнул руками начальник отдела и в самом деле едва не задел ее лицо. – Случилось самое худшее, что только могло случиться. Рухнул Первый кредитный банк. Весь рынок только об этом и говорит. Одна ты не в курсе. Ты понимаешь, чем это нам грозит?

– Понимаю, – спокойно ответила Кира и направилась к своему рабочему месту.

Серегин, как собачка за хозяином, последовал за ней.

Девушка включила компьютер и стала читать новости. Интернет напоминал растревоженный улей, на всех деловых сайтах обсуждалась эта новость.

– Ты понимаешь, что это значит? – спросил Серегин.

Кира кивнула головой. Мало того, что их компания недавно приобрела солидный пакет этого банка, очень многие их инвестиции так или иначе были связаны с его бизнесом. И если банк, в самом деле, обанкротится, их потери могут быть более чем чувствительными.

– С шефом чуть ли истерика не случилась, когда он узнал новость. Пришлось коньяком отпаивать. А представляешь, сколько сегодня к нам будет звонков.

– Представляю.

– Это все, что ты можешь сказать? – посмотрел на нее Серегин.

– Пока да.

– Кирочка, дорогая, ты же у нас умница. Придумай что-нибудь.

– Ты мне даже не даешь думать, а предлагаешь, чтобы я что-то придумала.

Раздался звонок.

– Ну, вот, началось. – Серегин взял трубку. Несколько секунд он слушал, затем снова подошел к Кире. – Звонил шеф, всех на совещание.

Выражение лица Кокарев а была точно таким же, как и у его подчиненного Серегина. Он явно был подавлен случившимся.

Все расселись в кабинете. Кокарев оторвал взгляд от монитора и посмотрел на собравшихся.

– То, что произошло, вы знаете. Но то, что может случиться с нашей компанией, если все пойдет так, как идет, даже страшно представить. Боюсь, мы не переживем этого дня. Убытки могут быть просто чудовищными. Кто-нибудь что-нибудь скажет?

К Кире вдруг пришла мысль, которая удивила ее. Она смотрела на этого обычно уверенного, сверхблагополучного мужчину, который выглядел сейчас разбитым и раздавленным, и думала о том, до чего же не стойкие все эти люди. А она-то думала, что они крепкие, знающие себе цену. Но стоит только подуть прохладному ветерку, как вся их уверенность разлетается как пыль. В таком случае чего же реально стоят они?

Так как никто не проронил ни слова, заговорил снова Кокарев.

– Я принял решение немедленно продать весь портфель, так или иначе связанный с этим банком. Пока еще есть возможность, получим хоть что-то. Хотя думаю, что к концу сессии котировки упадут до самых нижних отметок. – Он снова посмотрел на своих сотрудников. – Кто-нибудь хоть скажет слово? – раздраженно проговорил он.

– Ростислав Александрович, я бы не спешила продавать. Мы пока еще мало знаем и еще меньше понимаем, что происходит. Прежде чем принимать решение, надо проанализировать ситуацию. Мы же поддаемся панике.

Кокарев пристально взглянул на Киру.

– И что же ты предлагаешь?

– Подождать с продажей.

– И как долго?

– Пока не будем уверенны, что она оправдана.

– А когда будем уверенны в этом, не боишься, что продавать бумаги будет уже некому? Никто эти фантики не купит.

Кира слегка пожала плечами.

– Всегда существуют риски.

– Ты меня не убедила.

– Я постоянно отслеживаю все, что касается этого банка. У него вполне сносный кредитный портфель.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Только то, что мне все кажется это странным.

Кокарев погрузился в раздумья.

– Я тебе могу дать час, от силы два часа. Если не представишь убедительных доводов, будем продавать бумаги. Совещание, господа закончено.

4

Кира вернулась в отдел. Еще в кабинете шефа у нее мелькнула одна мысль, и теперь она хотела ее проверить. К ней снова подлетел Серегин.

– Весь мир смотрит сейчас на тебя, – сказал он.

– Знала бы, лучше бы оделась, – ответила Кира.

Начальник отдела восхищенно посмотрел на нее.

– И ты еще в такой ситуации шутишь.

– А что нам еще остается. А теперь я буду смотреть и думать.

– Все, все, не буду тебе больше мешать.

Серегин, в самом деле, отошел от нее и занял свое привычное место. А ведь он тоже аналитик, к тому же начальник отдела. Но почему-то даже не хочет как следует вникнуть в ситуацию. Ну да ладно, это не ее дело. А ее дело выдать нужный результат и спасти компанию.

Через два часа Кира почувствовала, что от огромного количества прочитанных ею текстов, у нее началась резь в глазах. Но, кажется, она сумела понять, в чем смысл происходящего. По крайней мере, у нее сложилась определенная версия.

К ней снова подошел Серегин.

– Только что звонил шеф. Спрашивал, как дела? Отведенное тебе время кончилось.

– Я готова, – спокойно произнесла Кира.

– Это правда? – обрадовался Серегин.

– Ты помнишь, чтобы я врала?

– Нет, ты единственный мне знакомый человек, который никогда не врет. Как ты будешь мужу изменять?

– У меня будет муж, которому не захочется изменять.

– Полагаешь, такие еще есть? Ладно, идем до шефа.

Когда они вошли в кабинет, Кокарев даже не повернул в их сторону голову, его глаза не отрывались от монитора.

– Положение ухудшается с каждым часом, акции банка и другие бумаги потеряли уже три процента. И это только начало.

– Я тоже так думаю, – согласилась Кира.

– Так чего мы тратим напрасно время. Мы и так уже потеряли много бабок. Надо продавать.

– Не думаю.

Кокарев оторвался от монитора и изумлено уставился на девушку.

– А что же думаешь?

– Надо покупать бумаги.

– Ты сошла с ума! Хочешь нас разорить.

Кира села на стул.

– Я все проанализировала. Несколько месяцев назад у банка появился новый мажоритарный акционер, некто Николай Егорьев.

Кокарев наморщил лоб.

– Да, что-то такое припоминаю. Что из этого?

– Я долго пыталась вспомнить, с чем ассоциируется у меня эта фамилия.

– И как?

– Перерыла весь Интернет. И нашла.

– Да не томи душу, говори!

– Несколько лет назад этот Егорьев также приобрел большой пакет акций в одной металлургической компании. А через несколько месяцев они резко упали.

– Ты видишь тут связь?

– Я снова просмотрела все данные по банку, причин для столь резкого падения у него нет. Просрочка по кредитам вполне в норме, есть ликвидные залоги, все нормативы Центрального Банка выполняются.

– Тогда в чем же дело? Акции-то летят вниз.

– Летят, – подтвердила Кира. И еще будут лететь. Я предполагаю, что это было сделано преднамеренно.

– С какой целью?

– Этот Егорьев, как и в первом случае с металлургической компанией сознательно роняет акции банка, чтобы их скупить по дешевке. И тем самым стать по сути дела его единоличным владельцем. Тогда он поступил точно также, а затем выгодно продал свои заводы. И сейчас он поступает по той же схеме.

– Но ведь это какой удар по репутации банка.

– Да, удар, но Егорьев считает это вполне приемлемая плата за возможность скупить акции по дешевке. А потом он может начать мощную пиар-кампанию, чтобы убедить всех, что с банком все в порядке. Когда он ронял акции металлургической компании, он действовал именно таким образом.

Кира извлекла из папки несколько листочков.

– Я распечатала для вас, Ростислав Александрович, несколько заметок, которые я выудила из Интернета.

Кокарев стал внимательно читать.

– Если ты права, Кира, то ты просто гений, – произнес он. – Значит, предлагаешь покупать.

– Предлагаю. Но не сейчас. Пусть они еще упадут в цене.

– Как все иногда бывает просто. Вот только догадаться об этом сложно. Ладно, согласен, будем пока выжидать. А потом начнем скупать бумаги.

Вместе с Серегиным они вышли из кабинета.

– Кира, ну ты молодец! – Начальник отдела не скрывал восхищения.

– Я тоже так думаю, – улыбнулась Кира. – Но нужно посмотреть, как будут развиваться события.

Странно, хотя она и чувствует себя победителем, но почему-то при этом не может избавиться от горького осадка, вдруг пришло ей в голову.

5

Басов, Герцев и Дымов снова собрались в офисе на следующий день. У каждого еще теплилась надежда на то, что это какое-то недоразумение, что все изменится. Снова, как обычно, появится их шеф, со своей спокойной уверенной улыбкой, к которому они до самого последнего времени питали безраздельное доверие. Он объяснит им, что случилось, что возникли какие-то непредвиденные обстоятельства. Но он их урегулировал и сейчас все хорошо. И они все вместе, дружно, в едином порыве, как это было до сих пор, продолжат работать.

Но в офисе по сравнению со вчерашним днем ничего не изменилось. Разве стало еще тоскливей и грустней. По-прежнему на своем месте сидела Вера и раздраженно отвечала на телефонные звонки. Все хотели знать, где Ефремов и когда он появится. Она посмотрела на вошедших в приемную мужчин.

– Что делать? Я не знаю, что говорить. Всех интересует, когда он появится. Я уже больше не могу нести всякую чушь. Басов подошел к телефону и решительно вырвал провод из розетки.

– Ты что делаешь? – воскликнула Вера.

– Баста. Контора больше не фурычит. Иди-ка домой.

– А кто мне заплатит за работу? Константин Сергеевич, обещал повышение.

– Нет проблем, – усмехнулся Басов, – остается только найти Константина Сергеевича, приставить к его виску пистолет и потребовать денег. У него их много.

– Вы смеетесь, а мне не до шуток. – В голосе девушки зазвенели слезы. – На что я буду жить, я под эти деньги в долги влезла.

– Мы что-нибудь придумаем, как тебе помочь, – пообещал Дымов.

– Он у нас добрый самаритянин, – снова усмехнулся Басов. – Продаст последние штаны и поможет тебе. Ладно, не отчаивайся, в самом деле, что-нибудь найдем. Нона Викторовна подводит баланс того, что осталось. Что-нибудь перепадет и тебе. А вообще, прямо сейчас начинай искать работу. Тут ее больше нет. Ни для кого. Пойдемте, хлопцы.

Они снова оказались в своей комнате. Каждый занял свое рабочее место. Только теперь эти места были уже не рабочие.

– Предлагаю торжественно открыть заседание обманутых партнеров, – произнес Басов. – Какие будут предложения?

– А как будет выглядеть торжественная церемония? – поинтересовался Дымов.

– У меня с последнего сабантуя осталось немного коньяка. Предлагаю выпить. Почтим память наших надежд на обеспеченную старость.

– Наливай, – произнес Герцев.

Басов достал из стола бутылку, разлил коньяк по рюмкам.

– На поминках не чокаются, – предупредил он.

Они молча выпили. И тут их словно прорвало. Первым взорвался Герцев. Несколько минут из его рта вылетал сплошной мат. Басов и Дымов не без изумления смотрели на него, до сего момента они и не представляли, до какой степени их товарищ является виртуозом этого дела. И лишь выплеснув накопившуюся злость, Вениамин перешел на нормальный язык.

– Я всегда считал, что мы напрасно ему так безраздельно доверяем. Вообще, никому нельзя доверять. Все воры и проходимцы. А это все ты, – накинулся он на Дымова. – Кто говорил нам, что это честный человек. А теперь понятно, зачем мы ему понадобились, он нами прикрывался. А мы, дураки, хорошо на него поработали, сколько бабок для него заработали. А я, дурак, взял ипотечный кредит. У Верки долги, поди сто рублей, а у меня несколько десятков тысяч. Да не рублей, а долларов, черт бы их побрал. Как теперь выкручиваться? Я бы нашего шефа самолично кастрировал.

– Ты кончил? – спросил Басов.

Герцев пожал плечами.

– Мы все тут кончились. Пора читать отходную. Ребята, а если нам совершить коллективное самоубийство? Как самураи в Японии.

– Хватит нести чушь, – сердито проговорил Басов. – Лучше глотни еще коньяка.

Герцев взял бутылку.

– Здесь только на одного.

– Пей. Тебе надо прочистить мозги.

Герцев пожал плечами и выпил прямо из бутылки.

– Предлагаю прекратить дальнейшие разговоры про то, как нас обокрали и каким мерзавцем оказался шеф. Все это и так ясно, – решительно произнес Басов.

– Очень уж хочется ему запустить этой бутылкой в башку, – произнес Герцев.

– Запусти, – предложил Басов.

– А где башка? Она сейчас далеко. Где-нибудь на пляже греется.

– А для чего тебе игра воображения. Представь, что перед тобой Ефремов. Ну, как?

Герцев запустил бутылку в стену. Она отлетела от нее и разлетелась на осколки.

– Давайте-ка покумекаем, что нам делать дальше? – предложил Басов. – Идею о коллективном самоубийстве я пока отвергаю. Оставим ее про запас.

Все внезапно замолчали. И молчали довольно долго. Внезапно со своего места вскочил Герцев. Его большие черные глаза блестели непривычно ярко.

– Вот, что я предлагаю, отныне плевать на все сантименты. Или мы с вами не получили хороший урок?

– Урок хороший, вот только какие выводы? – задумчиво произнес Басов.

– А выводы самые простые. Мы зачем сюда пришли? Чтобы разбогатеть? Хотели это сделать честным путем. Не получилось. Так? – Он по очереди посмотрел на Басова и Дымова.

– Так, – подтвердил Басов.

– А раз не получилось честным, значит, надо идти другим путем. И нам его только что указали. Я хочу быть богатым, это моя цель жизни. А каким образом, мне на это глубоко наплевать. Вы знаете таких, кто достиг богатства честным образом? Если знаете, готов на свои средства установить ему памятник.

– Что же ты предлагаешь, Веник? – спросил Дымов.

– Добиться нашей цели любым путем. Предлагаю по сто миллионов долларов на брата. А затем, если пожелаем, можем разбежаться. И пока этого не достигнем, не остановимся.

– Уж не клятву ли ты предлагаешь нам принять? – засмеялся Басов.

– А хоть бы и клятву. На святое дело идем.

– Ты бы выбирал слова, – поморщился Дымов.

– Хочешь сохранить девственность? – бросил на него презрительный взгляд Герцев.

– Ничего я не хочу, – буркнул Дымов.

– Тогда мы снова все вместе? – оглядел товарищей Герцев.

– Я с тобой, – сказал Басов. – И гори оно все пропадом. Мне нравится идея заработать сто лимонов.

– А ты? – обратился Герцев к Дымову.

Несколько секунд он молчал.

– Я с вами, – сказал он.

– Только одно условие, – проговорил Басов. Герцев и Дымов, как по команде, одновременно посмотрели на него. – Друг друга не обманывать. Иначе проиграем.

– Согласен, – произнес Дымов.

– Согласен, – произнес Герцев.

6

Герцев припарковал машину у обочины и стал ждать. Сегодня они снова договорились встретиться с Аллой. Первая их встреча в ресторане прошла, как он и рассчитывал. Девушка оказалась весьма сговорчивой и, если бы Герцеву не позвонила жена и не попросила его поскорее возвратиться домой, то тот вечер они с Аллой, скорее всего, провели бы в объятиях друг друга. Герцев извинился и назначил блондинке новое свидание. Судя по тому, с каким жаром она приняла его приглашение, он сделал вывод, что произвел на девушку сильное впечатление.

Герцев посмотрел на часы. Алла опаздывала. Прошло уже полчаса, как они договорились встретиться, а ее все не было. Герцев от нечего делать глазел на проходящих мимо девушек.

Еще каких-то две недели назад это занятие у него не вызвало бы ничего кроме скуки. Но сейчас – иное дело. Весна потихоньку вступала в свои права. С каждым днем становилось все теплее и женская половина населения, как барометр реагировала на изменения в погоде. Как будто по мановению волшебной палочки, улицы города заполнились девушками, одетыми ярко и вызывающе соблазнительно. При виде такого зрелища у Герцева только что слюни не текли. Он решил, что не будет теряться, если через десять минут Алла не появится, то, пожалуй, он познакомиться с какой-нибудь из проходящих мимо красоток. Не везти же цветы, которые он приготовил для Аллы, домой. Это вызовет у жены ненужные вопросы. Он ей дарил цветы только два раза в год – на день рождения и восьмого марта. А сейчас начало апреля. Она определенно не поймет этого жеста. Еще заподозрит его в чем-нибудь, подумал Герцев.