Отвечая за себя. Записки философа с вредным характером

Самое хорошее и правильное решение проблемы порождает новые проблемы.

Найденный способ решения проблемы сам становится проблемой, поскольку проблема, для решения которой он был создан, уже решена, а способ остался и живёт своей жизнью.

Успешные способы решения старых проблем становятся традицией, старые проблемы уже решены, но для решения новых они не пригодны.

Чтобы традиции не выглядели пустыми и глупыми, приходится симулировать или имитировать старые проблемы, делая вид, что они решаются традиционными способами.

Новые проблемы с трудом и большим опозданием осознаются как индивидуальным человеком, так и обществом, а старые всем хорошо известны. Поэтому новые проблемы не решаются, а все силы тратятся на имитацию решения уже решённых проблем.

Нерешённые новые проблемы не позволяют нормально жить и развиваться, а энтузиазм имитации борьбы со старыми проблемами создаёт иллюзию полноты жизни и симуляцию смысла.

Никогда не надо решать старые решённые проблемы. Они уже давно не проблемы, раз найдены их решения, а просто мелкие неприятности.

Решать нужно только новые проблемы.

Но новые проблемы могут видеть только те, кто решил старые.

Современная Европа борется с тоталитаризмом и национализмом первой половины прошлого века, который давно побеждён и уничтожен.

И ничего не делает против нового тоталитаризма эпохи новой научно-технической революции.

Иду на Вы

Почему я не буду отвечать на вопрос «Что делать?»

Значительная часть комментариев к моим текстам либо прямо содержит этот вопрос, либо исходит из него. Ещё часть комментариев содержит ругательные слова «теория» или «философия».

То, что я пишу в «Фейсбуке», говорю в интервью, то, что появляется в СМИ, – это не теория. У меня много теоретических работ, их-то фейсбучная публика, читатели и зрители СМИ и вовсе читать не станут, да и не видят их.

В «Фейсбук» и в СМИ я пишу как философ для широкой публики.

Я пишу о том, как есть и что есть.

Не даю установок, не зову на борьбу, не раздаю поручений, не командую.

Философия – это не инструкция, не деловое поручение, не производственное или боевое задание.

Философия – это размышление и рассуждение. Глубокое скрытое размышление и предъявляемое всем рассуждение.

Философ не может и не имеет права говорить: делай так!

Философ говорит: подумай об этом вместе со мной!

Это единственное предложение, которое я могу сделать:

– Думайте!

– Думайте Беларусь!

– Думайте вместе со мной!

Я могу думать и без вас.

Но можете ли вы без меня?

Я читаю бездумные комментарии. Слышу бездумные отклики. Слышу категорические оценки того, что я сказал, и меня самого.

И слыша вот это всё, я должен отвечать на вопрос «Что делать?»

Чтобы получить в свой адрес ещё больше ругательств и оскорблений?

Чтобы умные и всезнающие сограждане дружно записали меня в «городские сумасшедшие»?

Впрочем, судя по комментариям, уже записали.

Ещё раз!

Я пишу о том, что есть и как есть.

Пишу и получаю обратную связь.

Из этой обратной связи я вижу, что большинство всё видит не так.

Не так всё происходит, как я написал и сказал.

Совсем не это происходит.

Я говорю об угрозе независимости, а множество комментаторов в ответ возмущаются: «Какая независимость? Нет независимой Беларуси». Другие добавляют: «Не бывает независимых государств».

И как я этим людям могу сказать, что делать, чтобы предотвратить угрозу, если они отрицают само существование того, об угрозе чего я говорю?

Как я могу сказать, «что делать», людям, которые лучше меня знают, что и как происходит?

Нужно быть полным дураком, рассказывая людям, что делать, в ситуации, которая для них не существует.

Я говорю, что угроза независимости Беларуси сегодня реальна, как никогда раньше.

Валадар Цурпанов разослал мой текст об этом всем депутатам Могилёвской области и города, в редакции всех СМИ в области.

Почти все они ответили (многие ответы написаны под копирку), что не видят никакой угрозы.

И как я им могу сказать, что им делать?

Впрочем, я скажу. Я ведь знаю ответ.

ДУМАТЬ надо!

***

Игра слов, игра словами.

Я написал, пожалуй, свой самый короткий пост в ФБ.

Всего три слова: «Сувениритет или суверенитет».

Люди с чувством юмора продолжили шутку, добавили «суевериетет» и «сюзеренитет». На реакции без чувства юмора и чувства слова можно не обращать внимания.

Но в моей шутке всего лишь доля шутки. Вообще-то я не шучу. Это всерьёз.

Тут некоторые уже попали под гипнотическое влияние Ермошиной-Лукашенко и начали гадать, судить и рядить о новой конституции.

Понимают ли граждане Республики Беларусь, что в «новой конституции» слово «суверенитет» будет тождественно слову «сувениритет»?

И совсем не важно, что и как в этом тексте будет написано. Важно то, как этот текст будет превращён в документ об учреждении новой формы Республики?

Важно не столько что, а важно как!

Конституция не просто текст. Это перформативный текст.

Понятно ли это?

Конституция 1994 года очень легкомысленная. За 25 лет мы не поумнели. И к тому, что готовится, относимся ещё более легкомысленно, чем четверть века назад.

***

Я говорю, ты говоришь, он/она говорит. Мы говорим? Мы – народ!

Страна подготовлена к государственному перевороту.

Государство учреждается народом страны, и это учреждение оформляется в конституции – документе, конституирующем государственное устройство на конкретном историческом этапе его существования. В истории ничего не бывает постоянным и навсегда, всё меняется – что-то быстро, что-то медленно. События происходят быстро, власть, которая на них реагирует, меняется медленнее, а структура власти – государственное устройство – меняется ещё медленнее.

Оперативные решения властей устаревают, как только заканчиваются события, ставшие их причиной.

Законы могут устареть за несколько лет.

Конституции сохраняются десятилетиями, даже столетиями.

Первая конституция, учредившая Республику Беларусь, которая уже три года существовала по факту, была принята 25 лет назад.

Через два года конституция была нарушена и переписана в ситуации государственного переворота, поэтому не может быть признана в качестве документа, учреждающего государство.

В последнее время всё чаще говорят о новой конституции. Что это значит? О чём конкретно идёт речь?

А речь идёт о подготовке нового государственного переворота с непредсказуемыми последствиями.

Мы не можем знать всё. В лучшем случае мы знаем только то, чем интересуемся. Даже в том, чем мы интересуемся, мы знаем только какую-то часть.

Но если мы чем-то не интересуемся, это вовсе не значит, что этого не существует. Катастрофы случаются неожиданно. Но если знать о возможной, о надвигающейся катастрофе, то можно её предотвратить или хотя бы минимизировать её последствия.

Уже видны признаки надвигающейся катастрофы:

– В декабре 2018 года премьер-министр Российской Федерации сделал в Бресте неофициальное заявление, которое многими экспертами и наблюдателями было расценено как ультиматум Беларуси, подкреплённый так называемым налоговым манёвром.

– Президент Республики Беларусь нервно отреагировал на это заявление, после чего были лихорадочно организованы несколько встреч с президентом Российской Федерации. О содержании этих встреч и результатах переговоров нам ничего не известно.

– Официально объявлено о создании рабочей группы по вопросам дальнейшей «интеграции» в рамках так называемого союзного государства.

– Проходят парламентские консультации между группами депутатов из России и Беларуси.

– В Москве организуются странные мероприятия, беларусские политологи и эксперты, имена которых скромно умалчиваются, встречаются с очень известными и влиятельными российскими экспертами и учёными. Очевидно, что российские эксперты обучают беларусских и инструктируют их по главным вопросам межгосударственных отношений. На этих мероприятиях нет ни одного сколь-нибудь известного и авторитетного беларусского эксперта, слово там даётся только российским спикерам.

– И российские, и беларусские СМИ навязчиво убеждают свою аудиторию, что Россия не покушается на независимость Беларуси.

– В Москве обсуждается идея изменения конституции Российской Федерации, и один из сценариев изменения конституционного строя предполагает объединение России и Беларуси в единое государство с вариантами либо конфедерации, либо федерации, но в любом из вариантов предполагается единый парламент и единый президент.

– Параллельно с вбросами о возможном изменении российской конституции стали обсуждать изменение конституции Республики Беларусь.

– Официальные и неофициальные высказывания президента и главы Центризбиркома не вносят никакой ясности по всем этим вопросам: наоборот, только запутывают ситуацию. Вбрасываются в информационное пространство заведомо неконституционные предложения по изменению конституции.

Можно привести ещё множество прямых и косвенных высказываний официальных и неофициальных лиц, ясно свидетельствующих о том, что закулисный процесс «интеграции» не просто запущен, но набирает обороты и зашёл уже довольно далеко.

Комплексное рассмотрение всех этих признаков разворачивающегося процесса позволяет сделать очевидные выводы:

1. Синхронизированы и согласованы три процесса: пересмотр и доработка договора о Союзном государстве; подготовка условий для переизбрания Путина на очередной срок в России; разработка новой конституции в Беларуси.

2. Экономическое давление на Беларусь со стороны России усиливается и принимает ультимативную форму.

3. Реальная информация о том, что происходит, скрывается от беларусского общества, общественное мнение запутывается намеренно искажённой информацией.

4. Хорошие дела не делаются под завесой тайны и секретности. Решения, затрагивающие интересы всей нации и гражданского общества, обсуждаются гласно и открыто на всех этапах подготовки. В условиях таинственности и при такой маскировке готовятся только очень плохие, может быть, даже преступные решения.

5. Каким бы ни было окончательное решение, оно всё ещё не принято: между участниками со стороны России и Беларуси всё ещё существуют серьёзные разногласия и противоречия.

К этим выводам я прихожу аналитически. Я не видел никаких документов рабочих групп. Я не слышал, чему учили российские авторитеты наивных беларусских политологов. Я не знаю, кому поручена разработка новой конституции и какое задание на разработку выдано.

Я многого не знаю.

Чтобы узнать всё необходимое – то, что сейчас скрывается от общественности, – нужен доступ к засекреченной информации. Несанкционированный доступ к такой информации имеют разведывательные службы. И у разведслужб третьих стран такая информация уже имеется. Об этом можно судить по ряду признаков, хотя все они тоже косвенные. Официальные лица и политики не могут впрямую озвучивать информацию, полученную неофициальным путём. Но ряд политиков в тех странах, которых непосредственно могут затронуть геополитические игры Путина и Лукашенко, уже дали понять, что им многое известно о планах и ходе их реализации.

Одной из заинтересованных международных организаций является НАТО. Поглощение Беларуси Россией несёт угрозу безопасности всей Европе. И было бы наивным думать, что НАТО не следит за развитием этой ситуации теми средствами, которые доступны. То, что стало известно руководству НАТО, было поручено озвучить бывшему генеральному секретарю этой организации Андерсу Фогу Расмуссену. Расмуссен сейчас лицо неофициальное, но он всё же дипломат, поэтому сформулировал своё знание в краткой и дипломатичной форме: «Ключевой риск – это повторение в Беларуси украинского сценария с войной и аннексией. Эту страну ожидает такой сценарий, если она не начнёт реформироваться».

Естественно, на такое заявление последовала очень нервная реакция беларусского МИДа.

Расмуссен добавляет: «Лукашенко не желает жить под гнётом Путина. Ему нужно выбрать: или реформы, или постоянный гнёт россиян».

Но процесс может зайти настолько далеко, что от желания и нежелания Лукашенко уже ничего не будет зависеть.

Это вовсе не Расмуссен и НАТО придумали, что Беларуси нужны реформы. Это говорили и говорят все разумные люди в стране – как оппозиционные политики, так и специалисты-эксперты и даже многие чиновники в правительстве.

Но серьёзные реформы возможны только при изменении существующего государственного устройства. И это изменение придётся начинать с принятия новой, настоящей конституции.

Таким образом, суть сложившейся к 2019 году общественно-политической, экономический и военной ситуации в Беларуси сводится не к альтернативе менять или не менять конституцию, а к другой дилемме:

– менять конституцию под диктовку Кремля и Путина;

– менять конституционный строй в стране для укрепления суверенитета и запуска реформ.

Третьего не дано.

По любой конституции (будь то конституция 1994 года или исправленная и ухудшенная версия 1996 года, по любому тексту новой конституции) народ был, есть и останется сувереном в государстве.

Принятие новой конституции – это дело народа. Всего народа. Не политиков, не специалистов по конституционному праву, не назначенных писателей «конституций» – это дело каждого гражданина, который считает себя частью народа своей страны.

И тут мы оказываемся перед главной проблемой.

Народ лишён возможности участвовать в решении своей судьбы.

– Мы не знаем, уже начали писать текст новой конституции или ещё только собираются?

– Кто будет писать этот текст?

– О чём будет этот текст? Это будет национальное предательство и государственное преступление – отказ от независимости и суверенитета или это будет современная демократическая конституция государства XXI века?

В публичном пространстве уже появились немногочисленные рассуждения о новой конституции. Но эти рассуждения не затрагивают принципиальных аспектов и принципов. Они касаются частностей. Таких, как сроки и полномочия президента, перераспределение полномочий между ветвями власти. Это всё должно найти место в новой конституции, но есть важнейшие и принципиальнейшие вещи, которые должны в ней быть.

Это принцип разделения властей и гарантии от узурпации всей полноты власти одной из её ветвей. Понятно, что узурпировать власть может только одна из ветвей – исполнительная. Что и произошло в стране по конституции 1994 года и усугублено в конституции редакции 1996 года.

Конституция 1994 года – это очень легкомысленный документ. В нём не были учтены некоторые важнейшие вещи и принципы, что открывало возможность трактовать её и так, и сяк, переписывать и ухудшать.

И совсем уж принципиальным является порядок принятия самой конституции.

Конституция – это учредительный документ государства. Граждане этим документом учреждают своё государство на долгий исторический период.

Это, казалось бы, банальное замечание означает, что конституция может быть просто текстом (хорошим или плохим), но реальной конституцией является не просто текст, а перформатив! Перформатив – это созидающее сообщение. Примерами таких перформативов являются те, что начинаются словами:

«Я нарекаю…!» – и так некто или нечто обретают имя собственное, становятся уникальным явлением в мире. Так нарекают именами детей. Так награждают орденами, присваивают учёные степени, лауреатский статус. Каждый может назвать всё, что угодно, каким угодно словом, но только перформатив делает нечто чем-то. Каждый может повесить себе на грудь орден или медаль чемпиона, но от этого не станет героем или чемпионом.

«Я объявляю…!» – например, специальные люди (где-то священник, где-то чиновник) объявляют двух людей мужем и женой, учреждают семью. Или кто-то объявляет нечто (школу, музей, выставку или мероприятие). Много народу толпится в зале или сидят в креслах, но некто, имеющий на это право и полномочия, объявляет собрание, митинг, мероприятие открытым. До такого перформативного высказывания собрания и мероприятия нет.

«Мы, народ, учреждаем…!» – все государства в современном мире начинают быть с этих перформативных слов.

Мы, беларусы, граждане Республики Беларусь, ещё ни разу в новейшей истории этого не делали.

Мы обрели суверенитет в 1991 году посредством придания Декларации независимости статуса конституционного акта. Этот акт принят парламентом, Верховным Советом БССР 12 созыва.

Этот же Верховный Совет, избранный в Советском Союзе, согласно своему же акту ставший парламентом независимой Республики Беларусь, принял первую конституцию. Верховный Совет БССР и Верховный Совет Республики Беларусь – это одни и те же люди. Это они приняли 15 марта 1994 года конституцию, то есть учредили Республику Беларусь. Не народ, а три сотни депутатов.

Эти депутаты были избраны в одной стране, а учреждали другую.

Но дело обстояло ещё хуже. Они сами разрабатывали текст конституции, но не могли проконтролировать его окончательную редакцию.

Мы, народ Беларуси, и они, избранные народом депутаты, до сих пор не знаем, кто внёс в конституцию последние правки и почему она стала такой, которая предвосхитила диктатуру в стране.

Конституция 1994 года – это результат коллективной безответственности депутатов, членов правительства и каких-то никому не известных редакторов окончательного текста. Но главное, это результат безответственности и безучастности всего народа.

Обстоятельством, смягчающим вину безответственности, может быть неопытность. Неопытность народа, граждан, депутатов.

Но сейчас-то всё иначе! Мы уже 28 лет живём в независимой стране. Из этих 28 лет 25 мы прожили при диктатуре. Разве этого недостаточно, чтобы приобрести необходимый опыт?

Мы хотим, чтобы безответственное поведение при принятии новой конституции повторилось?

Мы хотим, чтобы за нашей спиной скрытно, по-мошеннически была решена судьба нашей страны: быть ей или не быть и какой ей быть?

Если мы не хотим этого, то нам нужно предпринять несколько действий:

– Мы, народ, не можем признать законными изменения и дополнения к конституции, принятые с нарушением всех процедур в 1996 году!

– Мы, народ, не можем принять никакою новую редакцию или новую конституцию, если она будет написана без участия всего народа и будет принята без всенародного обсуждения и голосования!

– Мы, народ, должны решить, кому может быть поручена разработка новой конституции, зная и проверяя каждого, кому это будет доверено!

– Мы, народ, не можем доверить разработку новой конституции тем, кто будет писать её для себя, выписывая и узаконивая свои полномочия, привилегии и права. То есть тем депутатам, судьям, профессорам, членам правительства и т.д., которые находятся при исполнении сейчас и которые захотят быть избранными и назначенными на высокие должности по новой конституции.

– Мы, народ, можем поручить и доверить разработку новой конституции только тем, кто примет обязательство в первые 5‒10 лет не пользоваться правом на избрание и назначение на высшие должности в новом, учреждённом конституцией государстве!

– Мы, народ, должны выбрать тех людей, кому поручим и доверим разработку новой конституции на открытых, свободных, демократических выборах в Учредительное собрание!

— Только избранные всенародным голосованием делегаты Учредительного собрания полномочны разрабатывать и принимать новые учреждающие государство документы: конституцию и любые акты конституционного статуса!

– Делегаты Учредительного собрания должны быть избраны на достаточно долгий срок, например, на 5 лет, чтобы иметь время разобраться со всеми нюансами и тонкостями важнейшего для народа и нации исторического правового документа – Конституции. Работа над новой конституцией должна быть закончена не позднее срока полномочий Учредительного собрания, но может быть закончена досрочно, после чего Учредительное собрание распускается!

– Делегаты Учредительного собрания работают не в одиночку, они могут привлекать для работы любого нужного им специалиста или гражданина.

– Делегаты Учредительного собрания принимают на себя обязательство (или приносят присягу, дают клятву) не избираться на государственные должности по новой конституции в течении одного или даже двух сроков полномочий президента и парламента. Исключение может быть сделано только для тех, кого изберут в Конституционный Суд, стоящий на страже исполнения конституции!

– Всё, что требуется от существующих властей в Беларуси, – организация открытых, прозрачных, демократических выборов в Учредительное собрание.

Учредительное собрание не предусмотрено никакими законами и действующей конституцией. Это так. Но государство учреждается не для того, чтобы его отменить и ликвидировать. Поэтому Учредительное или Конституционное собрание избирается только один раз в истории государства, и больше в нём нет необходимости.

Если мы, народ Беларуси, не сделали этого в 1991 году, это нужно сделать сейчас.

Иначе мы никогда не учредим СВОЁ народное государство.

Иначе всегда в дальнейшем кто-то будет принимать за нас любые решения.

Иначе мы и дальше будем жить с институтами, которым мы не доверяем.

Сегодня мы точно знаем, что не можем доверить разработку новой конституции президенту. Он всё равно обманет.

Мы не можем доверить разработку новой конституции парламенту: он назначен президентом, который всё равно обманет, не спрашивая разрешения парламента.

Мы не можем доверять Конституционному Суду, члены которого тоже назначены президентом.

ИНЫМ ОБРАЗОМ КОНСТИТУЦИЮ МЕНЯТЬ НЕЛЬЗЯ!

Это категорическое заявление. Оно справедливо только ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС, то есть в Беларуси 2019 года. В государствах с устойчивым конституционным строем, учреждённым разумными предками современных граждан, можно вносить правки в конституции, можно их улучшать и осовременивать. Но это не наш случай.

Сейчас над страной нависла реальная угроза утраты независимости. Если мы ничего не сделаем и это произойдёт, у нас на целый исторический период не будет возможности самим что-то решать в своей стране. У нас не будет государства и не нужна будет конституция.

Сейчас всё в стране решает один человек, он один решает за всё государство судьбу всей нации и каждого гражданина.

Я понимаю, что я тоже один. Что этот текст – глас вопиющего в пустыне.

Он один, и я один.

За ним стоит вся мощь армии, полиции, судов, банков, госпредприятий.

А за мной не стоит ничего, кроме свободной мысли.

Я знаю, что в стране есть очень много граждан, не согласных с тем одним, с президентом. Есть оппозиционеры – как в партиях, так и вне партий. Есть миллионы патриотически настроенных граждан и космополитически настроенных демократов. Все эти граждане не согласны с президентом.

Но президент контролирует вертикаль власти, СМИ и значительную часть народа – тех, которые верят «телевизору», которые боятся потерять то минимальное, что имеют. Миллионы этих граждан будут исполнять то, что прикажет президент.

Миллионы послушных президенту против миллионов несогласных с президентом. Кто окажется сильнее? Кто возьмёт ответственность за страну, за Беларусь?

Президента слышат в стране все без исключения – и согласные с ним, и несогласные. Согласные – это опора и сила президента. Их собственное мнение не имеет значения. Они все на стороне одного мнения, одного человека.

Несогласные с президентом имеют собственное мнение. Миллионы собственных мнений. Они слышат только президента, хоть и не согласны с тем, что слышат. Но они не слышат друг друга. Даже не интересуются мнениями друг друга. Они бессильны.

Миллионы несогласных бессильны против одного.

Потому что один может командовать миллионами, и эти миллионы будут делать то, что он скажет.

Миллионы несогласных с ним не будут делать ничего.

Даже если несогласных с президентом больше, чем тех, кто будет исполнять его приказы, они не могут стать силой, пока не противопоставят его мнению своё.

Я своё мнение здесь высказываю. Но оно моё мнение. И я один. Как гражданин я равен любому другому гражданину Беларуси, включая того, которого слышит вся Беларусь. Но от этого равенства нет никакой практической пользы.

Этот текст может иметь хоть какое-то значение, если его услышат миллионы. Не десятки, не сотни, не тысячи, а миллионы граждан Беларуси. Но я не имею возможности донести свои слова до миллионов. И существующие в стране СМИ не могут донести эти слова до миллионов.

Во-первых, ни у одного СМИ нет миллионной аудитории.

Во-вторых, для самих СМИ мои слова, моё мнение ничего не значат. Это ведь мнение всего лишь 1 (одного) гражданина. Одного из миллионов – и чем оно лучше или важнее любого другого из миллионов мнений? И эти СМИ не смущает то, что они же сами разносят мнение другого одного. Который никогда не говорит ничего определённого. И из его слов невозможно понять, сдаёт он суверенитет страны, президентом которой был четверть века, или борется с агрессивными имперскими притязаниями России.

Я понимаю, в какой слабой позиции я нахожусь. И тем не менее я говорю то, что говорю, и делаю то, что делаю.

Я хорошо и честно ответил себе на три кантовских вопроса:

Что я могу знать? Что я должен делать? На что я могу надеяться?

Я сказал всё, что знаю, всё, что могу знать.

Я делаю то, что должен делать, зная то, что знаю.

Осталось ответить себе самому на вопрос: на что я могу надеяться, делая это и зная всё это?

Я не надеюсь, что все согласятся с моим мнением, высказанным здесь. Я даже не стану на этом настаивать.

Я надеюсь на то, что меня услышат. Десятки, сотни, может быть, несколько тысяч граждан.

Я не надеюсь на то, что смогу кого-то убедить в своём мнении.

Я надеюсь только на то, что угроза, проблема, опасность, на которые я показываю, говоря то, что говорю здесь, станут видны и понятны тем, кто всё это услышит.

Я надеюсь, что обсуждение этой реальной угрозы, проблемы, опасности начнётся. Что это могут вслух и громко обсуждать те тысячи, которые прочтут, поймут и увидят.

Я надеюсь, что в этом обсуждении найдут себя те, кто умнее, квалифицированнее, компетентнее меня. И они увидят то, чего не вижу я, найдут лучшее решение, которое не приходит мне в голову.

Я надеюсь, что граждане Беларуси способны решать общие проблемы, способны услышать друг друга и объединиться для предотвращения большой и общей угрозы.

Надежда – это то, что у меня осталось.

Жыве Беларусь!

***

9 тезисов о ситуации, как она выглядит с позиции непредвзятого и тщательного анализа.

1. Для принятия новой конституции всегда нужны очень веские основания. Кто-то может быть недоволен любой конституцией, но никогда конституции не меняются по первому же возникшему желанию.

В России новая конституция нужна для продления полномочий Путина, и ни для чего другого. Никаких других причин для этого нет.

В Беларуси у режима тоже нет никаких причин менять конституции, она и так подправлена и приспособлена под нынешний режим. Оппозиция имеет основания и причины для изменения конституции, но не она инициирует этот процесс, а режим, то есть те, кому нет никакой нужды менять конституцию.

2. Желание изменить конституцию в России есть, но реальных причин и поводов нет. Идёт поиск или создание таких причин или хотя бы поводов. В качестве самого очевидного повода рассматривается объединение с Беларусью в одно государство.

Для этого нужно совсем немного – придать союзному договору статус конституционного акта и объявить приоритет союзного договора над конституциями России и Беларуси.

Россия не может сделать это в одностороннем порядке. Более того, Путин и Кремль заинтересованы в том, чтобы инициатива подчинения конституции союзному договору исходила от Беларуси.

3. Проблема в том, что в Беларуси этого никто не хочет.

4. Включение Беларуси в Россию, или создание нового государства из двух, возможно различными путями:

– План «В»: военный, насильственный вариант подчинения Беларуси. Он не требует изменения конституции России, как и захват Крыма не требовал изменения конституции. Поэтому План «В» не стоит на повестке дня. К тому же реализация этого плана приведёт к катастрофическим последствиям для России.

– План «Э»: экономическое банкротство Беларуси и включение её в Россию за долги. Этот вариант тоже не ведёт к продлению полномочий Путина, поскольку не требует изменения конституции. Экономическое давление на беларусский режим оказывается с целью принуждения к «добровольному» решению. Но дело в том, что российская бухгалтерия отличается от беларусской. И только с российской стороны баланс выглядит в пользу России.

– План «Д»: добровольное присоединение. Именно этот сценарий взят за основу. Для создания видимости «добровольного» присоединения инициируется разработка новой конституции. Единственное, что требуется в новом тексте, это упоминание Союзного государства и приоритета органов Союзного государства над государственными органами Беларуси. Простого упоминания достаточно. Остальное дело техники.

5. План «Д» затруднён нежеланием практически всех слоёв беларусского общества присоединяться к России. Поэтому в Плане «Д» предусматривается упрощение процедуры принятия новой конституции Беларуси. Исключаются участие практически всех слоёв беларусского общества в разработке нового текста конституции и референдум. Конституция будет разрабатываться узким кругом лиц, скорее всего анонимных, и приниматься будет нелегитимным парламентом.

Для успокоения общества вбрасываются в информационное пространство второстепенные предложения, вроде расширения полномочий парламента и сокращения полномочий президента, выборы в парламент по пропорциональной системе, выборы президента парламентом. Это то, что общество ожидает от новой конституции.

Но эти рациональные изменения не имеют никакого значения, если в новом тексте будет хотя бы одно упоминание Союзного государства.

6. Инициатива по изменению конституции Республики Беларусь исходит не от режима, а навязана из Кремля.

7. При всём нежелании Лукашенко и режима объединяться с Россией в одно государство это делается вынужденно, Кремль выставил режиму ультиматум.

Риторика Лукашенко направлена на отвлечение внимания общества от реальной угрозы, подбрасываются темы, которые общество будет активно обсуждать (выборы, беларусизация, политическая либерализация, экономические послабления, сама конституционная реформа), забывая о реальной угрозе потери суверенитета.

8. В сегодняшних условиях и при нынешнем раскладе политических сил идея Учредительного собрания является единственным принципиальным аргументом против закулисных игр в «конституционную реформу» – при всей утопичности этой идеи.

Никакие попытки изменения конституции не могут быть признаны законными, не могут отражать волю беларусского народа, если не будут разработаны и приняты Учредительным собранием и легитимизированы общенародным референдумом.