– Мы шли по твоим следам, как уже говорил, – дал ответ Валейгар. – Они оборвались близ леса Мотходэк. Тогда мы решили встать лагерем на развалинах Олдиора, и стали ждать.

– Мы?

– Я и, скажем так, мои случайные попутчики… В одну из ночей мы увидели огонь в стороне Мотходэка. Мыслю, что столь большой пожар, который объял едва ли не весь лес, продолжается до сих пор.

– Надеюсь, он сгорит дотла, – сказал Двимгрин.

– Твоих рук дело? – спросил Валейгар.

– Алфейны без причин взяли меня в плен и думали, что это сойдёт им с рук.

– Так уж и без причин?

– Я лишь проезжал мимо.

– Но ты колдун из числа Шестерых! Для них это, видимо, было уже достаточным основанием схватить тебя.

– Если бы я творил дела, опираясь на подобные основания, то напал бы на тебя прямо в том трактире, Валейгар, ведь я встретил мага Тригорья – своего врага. То было достаточным основанием с тобой разделаться, однако я не предпринял этого.

– К счастью для тебя, – заметил маг.

Колдун усмехнулся.

– Возможно, – сказал он.

– Как ты сумел сбежать от алфейнов?

– Какая разница? Эти твари не так умны, как это кажется со стороны…

– Тебе виднее, – молвил Валейгар. – В общем, я рассудил так, что ты держишь путь в Тригорье, уважаемый Двимгрин. И я просто не мог не пойти вслед за тобой. Не знаю, что именно мною двигало. Одно скажу: я всегда интересовался твоей историей, и я давно пытаюсь понять тебя, Двимгрин.

– Вот как? Что ж, у тебя будет предостаточно времени, чтобы понять меня, – произнёс колдун. – Судя по всему, мы здесь надолго. Только одного я всё никак не пойму… Почему здесь ты?

– Маангар бросил меня сюда за некоторые резкие высказывания о Тригорье.

– Не смеши меня, Валейгар. Такими нелепыми речами меня не проведёшь. Я слышу ложь в твоём голосе, и всё больше думаю, что ты здесь лишь для того, чтобы разговорить меня. Маангар посадил тебя сюда, чтобы выведать то, что его интересует.

Валейгар молчал.

– Значит, я прав, – сделал вывод Двимгрин.

– Твоей проницательности нет предела, – вздохнул Валейгар. – Воистину я здесь по просьбе Маангара.

– Ты не отрицаешь? – изрёк Двимгрин. – Разумно с твоей стороны. Так что же этот ублюдок хочет?

– Он, как, впрочем, и я, желает знать, действительно ли ты пошёл против Вирридона.

– Да, это так, – ответил Двимгрин. – Что ещё?

– Ты так просто всё выкладываешь, зная, что я заслан Маангаром?

– А что это изменит?

– Да, в общем-то, ничего, – сказал Валейгар.

Алед сидел около выхода и почти не слушал их. Все его мысли были заняты побегом, который, однако же, пока не представлялся возможным.

– Так ты намеревался открыть Шкатулку Вилорна, Двимгрин? – спросил Валейгар после недолгого молчания.

– Я до сих пор намереваюсь это сделать.

– И как же ты собираешься выбраться отсюда?

– Найду способ, не беспокойся, – заверил колдун. – Ни Маангару, ни тебе, ни кому-либо другому не под силу меня остановить.

– Не буду спорить, ты всегда был не прост, – промолвил Валейгар. – Выберешься, откроешь Шкатулку… А что потом? Что произойдёт?

– Этого точно никто не знает… Но одно могу сказать: Камнесоздатель сильно пострадает, когда Шкатулка будет открыта.

– Ты выпустишь демонов?

– Демонов! – хохотнул Двимгрин. – Такое впечатление, что я разговариваю с уличным торговцем, а не с магом. Не знаю, Валейгар… Но это то, чего хотят от меня Хранители.

– Но не хочет Вирридон, – заметил Валейгар.

– Мне плевать, что хочет Вирридон. Он мне не указ, я служу Хранителям.

Настала кратковременная тишина, и было хорошо слышно, как зевнул Алед.

– Да, Вирридон внёс много неясностей в привычное положение вещей, – задумчиво проговорил Валейгар.

– То-то и оно! – сказал Двимгрин. – Но Хранители покарают его за былую дерзость. И жестокой будет кара.

Алед зевнул ещё раз. Решив отвлечься от всяких нерадужных мыслей, он решил вступить в разговор.

– Кто они вообще такие, эти Хранители? – спросил он.

– Началось! – воскликнул Двимгрин.

Колдун молчал, и тогда на вопрос разбойника взялся ответить Валейгар:

– Хранители Старого Солнца… С приходом одного из них в надземный мир начались Эпохи Мрака. Он был известен под многими именами: Дардол, Король Мрака, Всетемнейший, Каванхил, тёмный Мастер… Всех и не счесть! В конце Войны он был низвергнут Тремя Меченосцами – это всем известно. Всего Хранителей четверо.

– А как зовут остальных? – спросил Алед.

– Мы, обитатели надземного мира, не давали имён трём другим демонам, потому что они не поднимались к нам… пока.

– То есть они безымянные?

– Нет, – сказал Валейгар. – У всех четверых, в том числе и у Дардола, есть истинные имена, которые не следует произносить здесь, ибо…

– Азмагор, Дархагон, Ондарул, Варфегул, – донеслось из соседней темницы.

Воздух словно наполнился чем-то холодным и жутким. Чувство необъяснимого страха сжало сердце Аледа и долго не отступало.

– Зачем ты этот сделал, Двимгрин? – вопросил Валейгар дрожащим голосом. – Их имена нельзя произносить просто так! Тебе ли не знать, что назвавший имя Хранителя вслух, призывает его?!

– Именно поэтому я и произнёс их.

Отсветы алого племени озарили стены коридора: Двимгрин зажёг магический огонь. Алед встал с пола и приник лицом к холодным железным прутьям. Алое свечение, которое исходило из соседней темницы, казалось столь ярким после проведённого в кромешном мраке времени, что поначалу глазам было больно на него смотреть.

Хранители… Демоны… Четыре… Щурясь от света, Алед завороженно смотрел сквозь прутья. Разбойнику вспомнились его страшные сны, где он видел четырёх людей с тёмными провалами вместо лиц. Не Хранители ли снились ему? Если да, то имеет ли этот сон какое-то значение?

Алед отошёл от решётки и посмотрел на мага. Красный свет, льющийся из соседней темницы и отражающийся от стен коридора, был очень тусклым, но и этого было достаточно, чтобы наконец разглядеть Валейгара.

Чародей сидел на каменном полу. Левая часть его головы была вся в крови: очевидно, кто-то нанёс ему крепкий удар в висок. В бордовый цвет окрасились седые волосы, шея и ворот белой рубахи.

– Что с тобой стряслось? – удивлённо спросил Алед.

Валейгар осторожно коснулся виска и поморщился от боли.

– Маангар…

– Маангар? – удивился санамгелец. – Разве вы с ним не сговорились? Ты же здесь по своей воле, так?

– Так. Только этот безумец хотел, чтобы всё выглядело правдоподобно. Не помню, что случилось, но, должно быть, он ударил меня посохом.

Аледа усмехнулся.

– Я думал, магическими посохами пользуются иначе.

– Иначе, – согласился Валейгар. – Но Маангар несколько странный маг… Недаром глава Тригорья оставил здесь именно его. Во внешних делах он может быть опасен, потому как слишком непредсказуем.

– Слушая это, можно подумать, что ты не на стороне Маангара.

– Прошло то время, когда я был на чьей-либо стороне, – молвил чародей. – Ныне я свободный маг и волен поступать так, как мне вздумается.

Разбойник многозначительно кивнул, словно показывая, что эти слова его убедили. В этот миг задрожал пол темницы. Алед посмотрел в коридор и увидел, что алый свет вспыхнул ярче, а воздух вмиг нагрелся так, что стало тяжело дышать. За стеной, в темнице Двимгрина, раздался громоподобный голос.

– ДОКЛАДЫВАЙ!

– О Хранители Старого Солнца, Прародители Всеобъемлющей Тьмы, я нуждаюсь в вашем совете.

– ТЫ СНОВА В НЕВОЛЕ?

– Да, к сожалению, дела пошли не так гладко, как хотелось бы. Противники строят козни и не всегда мне…

– ТЫ РАЗОЧАРОВАЕШЬ ХРАНИТЕЛЕЙ!

– Мне лишь нужен совет. Помогите найти решение.

Ответа не последовало. Свечение погасло. Вновь воцарилась привычная темнота. Алед усиленно хлопал глазами, стараясь убрать мутные алые блики, оставшиеся в глазах. Валейгар молчал. Ни одного слова не прозвучало и от Двимгрина. Тогда Алед подошёл к решётке, приник к ней и тут же отстранился: прутья были такими горячими, что обжигали ладони.

– Колдун, ты что там делаешь?

Но прозвучавший голос Двимгрина не был ответом на вопрос надоедливого разбойника:

– Гоблинские норы!

Дверная решётка Двимгрина громыхнула от удара.

Тут заговорили Валейгар:

– Быть может, я смогу помочь тебе выбраться, Двимгрин.

– И как же интересно? – с вызовом спросил колдун. – Ты вообще-то и сам здесь сидишь.

– Тем не менее я бы хотел помочь, – сказал Валейгар.

– Неужели?! – недоверчиво проговорил колдун. – Помочь мне?

– А что тебя удивляет? Я вольный чародей. Сейчас истина такова, что я, ровно как и ты, против власти Вирридона. Ты задумал тайное дело, которое поможет миру свергнуть его с чёрного трона. Разумеется, цели твои корыстны, но мне нет дела до них. Главное для меня – результат. Вирридон тебе враг. Мне тоже. Ты не состоишь в дружбе с магами Тригорья, и мне с ними тоже не по пути.

– А как же Маангар? И то, что ты здесь по его воле?

– По своей воле! Я согласился на его просьбу только лишь ради того, чтобы поговорить с тобой.

– И что теперь?

– Теперь, Двимгрин, раз уж обстоятельства обернулись таким образом, я предлагаю тебе сделку…

Двимгрин рассмеялся.

– Сделка мага Тригорья и колдуна из числа Шестерых. Никогда бы не подумал, что такое случится.

– Бывшего мага Тригорья, – поправил Валейгар. – Да и сам ты уже давно идёшь своей дорогой, Двимгрин, не так ли? Скажу лишь, что в нынешнее время всё возможно. Время перемен… Но к лучшему или худшему – это пока неизвестно.

– Так что за сделка? – спросил Двимгрин.

– Я помогу тебе бежать, а ты позволишь мне идти с тобой.

– На что ты мне сдался? Ты, вообще, понимаешь, во что пытаешься ввязаться?

– Вполне. Помнится, в трактире ты говорил, что теперь, когда оковы Тригорского Ордена сброшены, у меня есть возможность открыть глаза. Я думал об этом всю дорогу… Что ж, коли началась новая страница моей жизни, так почему бы не избавиться от навязанных ранее канонов.

– Вот как? – произнёс колдун. – И ты думаешь, я буду доверять такому попутчику, как ты?

– Другого выбора у тебя нет, – заключил в ответ Валейгар.

– Соглашайся, колдун! – вставил слово Алед.

– Обойдусь без советов разбойника! – гневно крикнул Двимгрин.

Алед на это не сказал ни слова. Лучше не злить колдуна, когда от его решения зависит твоя судьба.

– Так мы договорились, Двимгрин? – произнёс Валейгар.

Колдун молчал, словно не хотел давать поспешного ответа. В конце концов, после недолгих раздумий он произнёс:

– За неимением иных вариантов, я, пожалуй, рискну довериться тебе, Валейгар. Пока…

– Вот и славно…

– Но имей в виду! – Колдун резко повысил тон. – Если вздумаешь стать поперёк дороги, наши пути немедленно разойдутся. И это при наилучшем для тебя раскладе!

– Не волнуйся, Двимгрин. Мне хорошо известно, кто ты и какие дела творишь. Я осознанно иду на этот шаг.

– Надеюсь на это, – сказал колдун. – Но хватит терять время! Отпирай темницу, Валейгар.

В подземной тюрьме повисло неловкое молчание.

– Валейгар? – дрожащим от нетерпения голосом произнёс Двимгрин. – Ты ведь можешь отпереть замок?

– Разумеется, нет, – невозмутимо ответил маг. – У меня же нет ключей.

Алед громко вздохнул. Ярко вспыхнувшая в сердце надежда на освобождение опять погасла.

– Что?! – вскипел колдун. – Ради чего тогда морочишь мне голову, будь ты проклят?!

– Остынь, Двимгрин. Маангар или Однорогий Вуг придут за мной. Вот тогда я всё и устрою. А пока придётся подождать.

– Подождать? Ну и осел же ты, Валейгар, – произнёс Двимгрин. – Ума не приложу, как маг Тригорья может быть настолько глуп! Если тебя где-то запирают, и у тебя при этом нет ключей, но ты всё одно считаешь, о мудрый чародей, что владеешь текущим положением дел, то что-то здесь точно не так, поверь.

– Не волнуйся. Маангар придёт… И держи при себе свои оскорбительные доводы! Я сейчас единственный, кто может помочь тебе убраться отсюда.

Двимгрин лишь презрительно хмыкнул. А Алед с сожалением отметил про себя, что речь идёт лишь об освобождении колдуна. Оговорка? Или всем здесь и вправду плевать на разбойника из Санамгела?

– Признаться, я удивлён, как ловко Маангар обвёл тебя вокруг пальца, Двимгрин, – вновь прозвучал в темноте голос Валейгара. – Ты сумел преодолеть заслон Экгара. Должно быть, хорошо помнишь про секретную брешь. Но ума не приложу, как ты мог позабыть о Ловушке Улгерта, в которую, надо сказать, за тысячи лет существования Тригорья ещё никто не попадался. Кто бы мог подумать, что именно ты будешь первым! Смех да и только, друг Двимгрин.

Колдун больше не отвечал. К дальнейшему разговору он, по всей видимости, не был расположен. Лишь время от времени слышалось в тишине его разражённое ворчание.

Санамгелец снова принял уже ставшую привычной позу: сел на пол, прислонившись спиной к стене, сложил руки на груди и закрыл глаза. Мысли о недавних сновидениях вновь возникли в его голове. Быть может, тригорский маг сможет их объяснить? Алед подполз ближе к Валейгару и, сев рядом, почти шёпотом произнёс:

– Послушай, маг… – Алед подошёл к Валейгару и сел рядом. – Если мне снятся сны про Хранителей, это плохо?

Маг нахмурил брови и с тревогой покосился на него.

– Ты видишь такие сны?

– В последнее время довольно часто.

– Это к худу.

От такого уверенного заключения у Аледа похолодело внутри.

– Чего же именно мне бояться?

– Не знаю, – задумчиво произнёс маг. – Но если во сне тебе и вправду являются Хранители, значит, они по каким-то причинам следят за тобой. На тебе их метка.

– С чего бы это?

– С чего? – усмехнулся маг. – Открой глаза! С кем ты ведёшь дела?

– Двимгрин? Думаешь, всё из-за него?

– Не знаю, – ответил Валейгар.

С коридора будто бы донёсся шелест, а за ним последовали звуки, похожие на шаги. Алед напряг слух, но больше услышать ничего не удалось. В подземелье вновь воцарилась тишина.

– Проклятые крысы, – проворчал он. – Никогда бы не подумал, что эти твари обитают даже в замках магов.

– Крысы? – задумчиво повторил Валейгар. – Не знаю, не попадались…

ГЛАВА 15

«В древнейшие дни мир был совсем иным. Не было ни боли, ни страданий, не звенели клинки мечей над просторами выжженных полей, кровь не лилась на священную землю. Ещё не высились серые башни людских городов, горные недра ещё не знали кирки гнома, и не сверкали в заводях рек прекрасные дворцы русалов. Даже первые алфейны ещё не явились на свет.

Лишь Сыновья Эндармира были тогда в юном мире. В то время, когда Эндармир разгневался на них за их желание властвовать, весь гнев его ударил о землю, и вырос из земли Чёрный Цветок. Бутон его был закрыт, а внутри него зрело Первородное Зло. нашёл Эндармир Чёрный Цветок, и пожалел он о том, что дал волю гневу. Ведь в любой миг бутон мог раскрыться и выпустить наружу всё, что хранилось внутри него. Зло погубило немало миров, и Эндармир не желал подобной судьбы Элону. И сорвал Он Чёрный Цветок, и поместил его в подземных глубинах, где пылало Старое Солнце. И созвал Эндармир Сыновей и сказал им: «Властвуйте в Элоне, но живите в согласии, ибо с первой же вашей ссорой выйдет на свободу Зло». И пообещали тогда Сыновья жить в мире и согласии, не давать волю гневу, однако слова своего не сдержали…

Горделивый Эрвадо был повелителем бурь и ветров. Он был старшим и ставил себя выше своих братьев. Потому желал он, чтобы браться во всём слушались его. Ветра его раскачивали деревья Гондра, ураганы вырывали их из земли. Бури Эрвадо создавали огромные волны в океанах Вара. Свист ветров Эрвадо заглушал грозовые раскаты Ромрогела. И только один из младших братьев, Сур, не желал подчиняться и назло старшему брату гнал свои тучи против его ветра.

Однажды пришёл Эрвадо к Суру и сказал: «Брат мой Сур, твои тучи должны подчиняться моим ветрам, ибо я старше тебя. Но Сур ответил: «Твоя пустая гордость не заставит меня счесть тебя главным. Лишь сила может подчинить, но не гордость». И Эрвадо сказал: «Что ж, коли так, давай же разрешим эти разногласия. Я вызываю тебя на бой. Коли ты выйдешь победителем, пусть всё остаётся как прежде. Но коли в схватке выиграю я, тогда пусть тучи твои и облака твои будут покорны ветрам моим». И Сур ответил: «Да будет так!»

Вар, Ромрогел и Гондр узнали о назначенном поединке и пытались отговорить братьев. Говорили они: «Вы преступаете заповедь Отца. Одумайтесь, покуда не поздно, отрекитесь от битвы. Но ни Сур, Ни Эрвадо не смогли пересилить свою гордыню. Ведь отрёкшийся от поединка должен уступить в споре, а на это никто из поспоривших идти братьев не желал.

И началась схватка жестокая. Долго длилась она. И сотрясался Элон от схватки той. Много ране нанесли братья друг другу. Равны были их силы, но Эрвадо был быстрее, и он сумел одолеть младшего брата. И сказал он Суру: «За то, что не покорился ты мне по доброй воле, я забираю себе твоё могущество!» И Сур ослабел. Последние силы покинули его. Обратился Сур белым облаком и опустился на море своей крови. И стало то облако туманом навеки, ибо лишён был Сур жизненной силы. И поныне лежит тот туман на водах огромного внутреннего моря. Эрвадо же стал ещё могущественнее, и никто из братьев уже не решался тягаться с ним силой.

А в глубинах Старого Солнца шевельнулся бутон Чёрного Цветка. Раскрылся он, и вышло наружу Первородное Зло. Закрепилось оно у Старого Солнца. И породило оно Силу Мрака. Великую ошибку допустили Силы Всевышние. И по сей день не выплачена ещё её цена.

Сразу проведал Эндармир о случившейся битве, и разгневался он на Сыновей своих. Сказал Эндармир: «Не сдержали вы данное мне слово, преступили вы свою клятву. По вине вашей в Элоне появилось Зло. Так живите же отныне в Тивулэ. Закрыт будет для вас Элон. Будете вы властвовать над ним как прежде, но никогда больше не насладитесь плодами моего творения.

И стали Сыновья Эндармира властвовать над Элоном из Тивулэ. Эрвадо правил ветрами. Гондр заботился о лесах и покрывал Элон зелёными лугами, Вар властвовал над водой, а Ромрогел был творцом явлений небесных. А тучи навечно потеряли хозяина. И стали они подвластны ветрам Эрвадо».

Молния расколола небесный купол, и неистовый ливень обрушился на белеющие во мраке стены твердыни. Беспокойство Верховного Мага возрастало с каждым новым раскатом грома. Ноккагар осознал ужасную вещь: он упустил что-то важное, позволил чему-то злому вырваться на волю. Что именно произошло, он знать не мог, однако страшные догадки всплывали в его голове одна за другой.

Что-то пронеслось высоко над головой. Ноккагар посмотрел вверх и увидел дракона в ночном небе. Он был не велик – дракон-карлик, из тех, что не столь давно, во время Войны, были выведены Дардолом. Описав круг над башнями Алката, крылатое создание нырнуло вниз и скрылось за внутренним кольцом стены.

– Извозчик… – почти шёпотом проговорил Ноккагар.

Маг Ариорд, который стоял у стены разрушенного здания и поддерживал, раненого Гвидиона, тоже посмотрел в небо, но ему уже ничего не удалось увидеть.

– Дракон? – произнёс он.

Верховный Маг утвердительно качнул головой в ответ.

Ариорд долго вглядывался в ночной мрак, но погода не позволяла что-либо увидеть. Вода текла по морщинистому лбу, попадая ему в глаза, и ручьём сбегала по насквозь промокшей бороде на размываемую землю.

– Не нравится мне здесь всё больше, – проговорил рыжебородый чародей. – Что-то недоброе творится в этих стенах.

– Уже сотворилось, Ариорд, – вздохнул Ноккагар.

– О чём это ты?

Верховный Маг не давал ответа. Сквозь дождь, капли которого, словно острые клинки разрезали воздух, он напряженно всматривался в темноту – туда, где исчез карликовый дракон. Он смотрел, не отводя взор ни на мгновение, чтобы ни в коем случае не упустить из виду то, что с тревогой ожидал узреть. Вскоре, когда очередной раскат грома разорвал небосвод, со стороны белой башни наместника в воздух взмыла тень.

Дракон-извозчик сделал несколько кругов над шпилем башни и стрелой унёсся на восток. Ноккагар лишь успел заметить всадника на его спине.

– Они идут в нашу сторону, – произнёс Ариорд. – Справимся?

Верховный Маг отвёл взгляд от неба и посмотрел туда, где заканчивалась длинная улица, засыпанная каменными обломками. Несколько громадных фигур выплыли из стены дождя. Фрэги.

– Может, и справимся, – ответил Ноккагар. – Но Гвидион ранен. Нельзя рисковать. Уходим! Они нас пока не заметили.

Осторожно ступая между грудами камней, трое магов двинулись к пролому в крепостной стене и вскоре оказались по другую её сторону.

– Куда мы теперь без лошадей? – спросил Ариорд, когда башни Алката остались далеко позади, растворившись в густой темноте. – Ежели они и поблизости, в такую погоду нам их всё одно не отыскать.

Дождь и не думал заканчиваться, а лишь усилился. Грязь и слякоть затрудняли передвижение. Ноккагар оглядывался в поисках укрытия. Кроны уродливых деревьев не могли спасти от ливня: они были безлиственными и сухими, словно дыхание самой смерти некогда коснулось этих мест.

– Мы упустили Полкворога, – отрешённым голосом проговорил Ноккагар, будто не слышал речей Ариорда.

– Упустили? Он мёртв. То был лишь призрак.

– Уже нет…

– Довольно загадок! – не сдержался Ариорд. – Говори уже как есть, мастер Ноккагар.

Глава Тригорья кашлянул и рукавом мантии вытер мокрое от дождя лицо.

– Полкворог возродился в новом теле.

Лицо рыжебородого мага вытянулось от удивления, и рука, поддерживавшая Гвидиона, на мгновение ослабла, отчего раненый маг покачнулся, едва не упав.

– Небесные Силы! – воскликнул Ариорд. – Мы искали трех колдунов, а вместо этого нашли четвёртого.

– Выходит, что так, – вздохнул Ноккагар. – Теперь их четыре.

– И что теперь?

– Не знаю. Одно мне ясно – нам не стоит больше задерживаться на землях врага, Ариорд. Полкворогу известно, что мы здесь, а, стало быть, рано или поздно об этом прознает и правитель Омрачённого Королевства.

– Мы уходим? – спросил Ариорд.

– Сперва найдём место, где можно спрятаться от дождя. Там поможем Гвидиону прийти в себя, а потом уйдём отсюда.

– Мы сдаёмся?

– Нет. Конечно, нет, Ариорд. Тригорский Орден никогда не сдастся. Даже в столь тяжёлые для нас времена. Мы лишь временно отступим, чтобы обдумать наши следующие действия.

Три чародея расположились в узкой расщелине между двух крутых взгорий. Нависший над головой кусок скалы надёжно укрыл их от дождя, который начал ослабевать лишь к утру. Он уже едва моросил, когда на востоке, над туманными равнинам начало подниматься солнце.

Ноккагар выбрался на открытое место и долго смотрел на обагрённый кровавым заревом горизонт.

– Не ожидал я узреть рассвет в Омрачённом Королевстве, – послышался за спиной голос Ариорда.

Глава Ордена обернулся и кивком головы поприветствовал рыжебородого чародея.

– Пока мы видим рассветы, надежда не угаснет в наших сердцах, – произнёс Ноккагар. – Как там Гвидион?

– Идти сможет, – ответил Ариорд.

– Тогда пора выдвигаться, – сказал Ноккагар. – Чем скорее мы покинем эти земли, тем лучше для нас.

– Стало быть, наше путешествие было бесполезным, – вздохнул Ариорд. – Число колдунов не только не сократилось, но и увеличилось.

Ноккагар промолчал в ответ. Казалось, мысли его были далеко отсюда, и он не слышал слов Ариорда. Верховный Маг был чем-то взволнован, и это что-то вызывало в нём куда более тревожные чувства, нежели осознание того, что один из убитых колдунов возродился.

Продвигались они быстро, вопреки ожиданиям. Гвидион ступал достаточно твёрдо по искорёженному буераками бездорожью. Два других мага шли по обе стороны от него. Дороги следовало избегать: ночью тригорцы применили магию и тем самым довольно ясно заявили о своём присутствии на земле врага; теперь приспешники Вирридона могли их искать. Внезапно что-то стремительно пролетело прямо перед лицом Ноккагара. Чародей не успел ничего рассмотреть, но спустя мгновение на верхушку его посоха сел ястреб.

– Ветерок! – воскликнул Ариорд. – Что ты здесь делаешь?

Ноккагар осторожно взял птицу и увидел маленький свиток, привязанный к лапе.

– Послание от Маангара, – удивлённо проговорил Ноккагар.

– Странно, – молвил Гвидион. – Почему он не связался с тобой обычным способом?

– Возможно, ему не удалось, – сказал Верховный Маг, отвязывая свиток. – Тёмная магия, что витает в этих местах, имеет силу, которую он, должно быть, не сумел превозмочь.

Ноккагар развернул небольшой листок пожелтевшего пергамента и пробежался глазами по наспех набросанным строкам. Спустя некоторое время он опустил руки. Лицо Главы Тригорья было мрачным.

– Что там? – спросил Гвидион.

– Двимгрин в темницах Замка…

– Что? – встрепенулся рыжебородый маг. – Как такое возможно? Где Маангар нашёл его? Ведь он оставался в Замке.

– Двимгрин сам пришёл в Тригорье, Ариорд.

– Сдался?

– Увы, но нет, – вздохнул Верховный Маг. – Боюсь, Двимгрин пришёл в нашу обитель, преследуя лишь тёмные цели.

И Ноккагар прочёл короткое послание вслух:

«Не ищи Двимгрина, мастер Ноккагар. Он попался в ловушку Улгерта и ныне заключён в подземелье, вместе с сообщником. Там же и Валейгар. С тех пор, как он сбежал из Тригорья, я доверяю ему едва ли больше, чем колдуну Двимгрину. Двимгрин же пришёл неспроста. Он ни за что не сунулся бы в стены Замка без весомых причин. У меня есть догадки, и они меня совсем не радуют. Возвращайся как можно скорее, мастер Ноккагар. Я не ручаюсь, что темницы Тригорья способны надолго удержать его. Я опасаюсь Двимгрина. Он умён и коварен».

– Он же был в Афройне, в кольце осады!

– Похоже, что уже нет, Гвидион, – сказал Ноккагар.

– Хотел бы я знать, что надоумило его на попытку проникнуть в Тригорье. Какова была его цель.

– Шкатулка… – произнёс Ноккагар.

– Шкатулка?

– Шкатулка Вилорна, – повторил Верховный Маг. – Только это могло заставить его пойти на такой риск. Кроме того, он явно знал, что в Замке только один маг, иначе он бы придумал что-нибудь более изощренное, чем просто пробраться в Тригорье. Как он узнал об этом?

– Валейгар? – предположил Гвидион.

– Валейгар не мог его известить, потому как он ушёл из Замка намного раньше, – отрицательно покачал головой Ариорд. – Маангар пишет о неком сообщнике… Интересно, кто он?

Ноккагар свернул послание и спрятал за пазуху.

– Узнаем в Тригорье, – сказал Ноккагар. – Нужно немедленно возвращаться.

– Только как? Пешком? – сказал Гвидион. – Тогда дорога обещает быть долгой.

Верховный Маг посмотрел на запад, словно проверял, чист ли путь.

– Ежели доберёмся до Феодена, там нам помогут, – молвил он.

– По неторным тропам?

– Придётся выйти на дорогу, Ариорд, – сказал Ноккагар и пошёл вперёд.

Два других мага какое-то время смотрели ему в спину и двинулись следом, осторожно ступая по кочкам и буеракам.

Ястреб Маангара улетел не сразу. Он ещё долго кружил над головами чародеев, но однажды улетев ввысь и больше уже не возвратился.

В скором времени они выбрались на размытый после дождя тракт. Местами заросший травой, он казался пустынным и позабытым, каким, впрочем, и являлся последние лет сорок, с того злополучного года, когда королевство Вирлаэсс пало под натиском тьмы, накатившей с горы Ханборун.

Ноккагар обернулся и посмотрел на север. Крепости Алкат отсюда видно не было, но небо в той стороне было едва ли не чернее, чем на востоке, где ныне восседал Вирридон. Однако тракт был пуст, и ничто не предвещало о приближающихся врагах. Верховный Маг отвёл взгляд от тьмы на горизонте и двинулся по дороге на юг. Впереди, через пару-тройку вёрст, она повернёт на запад, огибая последний южный отрог Небоскребущего Хребта, и там, уже за пределами тёмных земель, можно будет вздохнуть спокойно.