Безымянный. Антимаг-1

– Не буду ходить вокруг колодца с пустым ведром. Перейду сразу к делу. Я здесь не как государственный служащий, а как частное лицо. Вы знаете, кто я и что произошло с моей женой. Я знаю, кто вы и чем занимаетесь, – сказал я.

– Допустим, – ответил он.

– На особняк Виллио Антониаччи напали Мечи и убили мою жену. Я это знаю. Также я знаю, что Серое Братство не преследовало своих интересов, а выполняло чей-то заказ. Меня не интересуют исполнители. Мне нужно имя заказчика, – сказал я ровным голосом, продолжая смотреть ему прямо в глаза.

На его лице не дрогнул ни один мускул. Прекрасное самообладание. Он ведь всего лишь Пчела, хоть и положение его высоко, вряд ли боссы Братства делятся с ним всей информацией. Знает ли он о том, что это Мечи убили Лару? Наверняка. Знает ли он имя заказчика? Вряд ли. Умник оценил вероятность этого очень низко. Проверить же с помощью нити я не мог. Паркул – маг третьего ранга. Поэтому приходилось следовать нашему сложному плану.

– Даже если это правда, я не обладаю подобной информацией и не вправе разговаривать с вами по этому поводу, – ответил он.

Я кивнул, соглашаясь с ним, и сказал:

– Понимаю. Поэтому я хочу, чтобы вы свели меня с человеком из вашего Братства, который знает и может говорить со мной. С вашим Языком, Бертом се Проулом. У меня есть к нему взаимовыгодное предложение. Думаю, он согласится с ним.

– Вы хотите, чтобы я передал ему ваше предложение?

– Нет. Возможно, я выразился не достаточно ясно. Я хочу встретиться и поговорить с ним лично.

Паркул задумался ненадолго, а затем произнёс:

– Я не уверен, что господин Берт согласится на встречу.

– Но мою просьбу вы передадите? – спросил я.

– Можете не сомневаться. Где вас искать, чтобы передать ответ?

Я достал из кармана бумагу, на которой заранее был написан адрес, протянул её Паркулу и сказал:

– Вот гостиница где я проживаю в данный момент.

Он взял бумагу, положил её, не читая, на край стола и сказал:

– Вам дадут ответ завтра в восемь утра.

– Приятно было иметь с вами дело, – произнёс я вставая.

– Взаимно, господин судья, – ответил Паркул.

Я вышел из комнаты и направился к выходу, не обращая внимания на увязавшегося за мной амбала в ливрее. Придётся поспешить. До восьми часов утра нужно сделать ещё массу всего.

***

Ожидание затягивалось. Я сидел в кресле, скрестив руки на груди и уставившись на вазон с цветами. Кроме меня, в комнате были ещё двое серых Мечей, они замерли по обе стороны от двери. Я игнорировал их присутствие, они – моё. Мы развлекались подобным образом уже минут двадцать, а проклятый Берт се Проул всё не появлялся.

Я уже пару раз входил в полу-транс и шарил вокруг своим шестым чувством, прикасаясь ко всем нитям, до которых мог дотянуться. Одни Мечи. Ничего существенного мне узнать не удалось. Берта се Проула не было в доме. О Языке Братства мне не было известно почти ничего, кроме его имени. Будет большой неудачей, если он окажется магом. У Умника были варианты и на такой случай, но насколько же будет проще, если мне удастся залезть ему в голову.

Двери открылись и в комнату вошли пять человек. Трое из них явно были простыми Мечами, а остальные двое сильно отличались от стандартного типажа бойцов Братства. Один был коротышкой с обритой головой и таким неприятным выражением лица, словно он только что проглотил жабу. Второй был немного грузным мужчиной преклонного возраста, с буйной седой шевелюрой и красивым волевым лицом, нетронутым временем.

Мужчина с седыми волосами сел в кресло напротив меня, коротышка встал за его спиной. Три бойца остановились возле окна, положили руки на рукояти своих мечей и застыли так же, как и их собратья возле двери.

– Доброго вам вечера, господин Кроуд. Я Берт се Проул. Вы хотели меня видеть, – сказал мужчина в кресле.

– И вам доброго, господин се Проул. Да, я хотел вас видеть, – ответил я.

– Мой друг Паркул Треччи вкратце изложил мне суть вашего вопроса. Почему вы решили, что это Серое Братство виновно в смерти вашей жены и Виллио Антониаччи? – спросил Берт.

– А вот вы мне и скажите: виновно или нет. Вам же, если я ничего не путаю, запрещено лгать, – сказал я.

– Поэтому я редко говорю что-то в подобных ситуациях. И сейчас я тоже промолчу, – сказал он.

– Ваше молчание только бы усилило мою уверенность в вине Братства. Если бы я нуждался в этом. Но я не нуждаюсь. Я абсолютно твёрдо знаю, что в полдесятого вечера второго дня третьей декады двенадцатого месяца этого года четверо Мечей Серого Братства: Ракоста, Терций, Нефф и Ролло проникли в особняк Виллио Антониаччи и убили хозяина, слуг и мою жену, – произнёс я спокойным, монотонным голосом.

Язык Братства немного помолчал и сказал:

– Так мы можем говорить до бесконечности. Вы будете убеждать меня в своей информированности, я буду либо молчать, либо говорить пустые слова. Всё это бессмысленно. Паркул сказал, что у вас есть ко мне предложение.

– Это предложение слишком серьёзно. Я рискую, даже просто озвучив его. Вначале мне нужно убедиться, что я подвергаю себя опасности не зря. Будет достаточно одного вашего слова, подтверждающего, что вы знаете заказчика нападения на дом Виллио, – сказал я.

Берт откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди. Его глаза встретились с моими, и мы играли в гляделки несколько секунд. Затем он покачал головой и сказал:

– Нет. Или вы озвучиваете своё предложение, или уходите. Выбор за вами.

Значит, Умник был прав. Заказчик существовал. Серое Братство действовало не по своей инициативе, иначе меня уже давно бы выпроводили. Осталось узнать имя. Я сказал:

– Это непростое решение. Мне нужно время, чтобы обдумать его.

– Вы пришли сюда и не обдумали всё как следует? – его брови удивлённо поднялись вверх.

– Когда я шёл сюда, то был уверен, что вы обладаете нужной мне информацией. Теперь я не так уверен. Дайте мне пять минут, – ответил я.

– Хорошо. Я не спешу, – сказал Берт.

– Умник, – позвал я, и Образ зашевелился в моей голове, забирая для себя часть сознания.

– Сядь удобнее, – сказал он.

Я разместился в кресле покомфортнее, положил правую ладонь на подбородок, чуть прикрыл глаза и сделал вид, что размышляю. Сложно достичь полной расслабленности, когда на тебя уставились семь пар глаз, цель так близко, а эмоции зашкаливают. Прошло несколько минут, пока мне, с помощью Умника, удалось изгнать все мысли из головы. Я вошёл в полу-транс. Что это!?

Тоненькая ниточка Берта се Проула меркла на фоне нарождающегося солнца. За спиной Языка стоял высший маг. Тщедушное тело коротышки скрылось за нестерпимым сиянием его искажения. Не может такого быть!

В Империи было всего тридцать два высших мага, я знал их всех наперечёт. Коротышки с уродливым лицом среди них не было. Откуда он взялся? Иностранец? Но это не так важно сейчас. Главное – что мне теперь делать?

– Сворачиваемся! – истерически заорал у меня в голове Умник.

– Заткнись, – оборвал я его.

Умник попытался выбить меня из полу-транса, но я вытеснил его из своего сознания на долю секунды раньше. Какое-то время мне ещё пришлось потратить на усмирение разбушевавшихся эмоций. Берт начал недовольно ёрзать в кресле, но пока молчал. Прошло больше пяти минут. Какая тонкая у него нить. Как легко было бы слиться с ней. Заметит ли это проклятый коротышка? Способности высших магов превосходили моё понимание.

Секунды уходили одна за одной, а я всё никак не мог решиться. Отступить и следовать дальше плану Умника? У него была предусмотрены дальнейшие действия на такой случай. Или рискнуть и сорвать банк сейчас? Бледная ниточка манила меня, но за ней, словно страж, сверкало огромное искажение мага. Проклятье, душу Чёрному отдал бы за подсказку. Решено. Я потянулся и прикоснулся к нити Берта се Проула. Облик заказчика, его имя и голос сразу же впечатались в мою память. Берт как раз думал о нём.

– Ментальный атак! – заорал коротышка почти в то же мгновение, коверкая слова.

Меня вышвырнуло из чужого сознания и полу-транса. Статичная сцена взорвалась множеством событий. Берт вскочил на ноги одновременно со мной. Бойцы возле дверей и окна начали вытаскивать свои клинки. Я почувствовал нарождающееся заклинание, от его мощи у меня зарябило в глазах. Маг забыл, с кем имеет дело. Я подавил искажение почти рефлекторно.

Может быть, и была возможность объясниться, что-нибудь соврать и убраться отсюда. Вряд ли бы меня, антимага, заподозрили в магических действиях. Ещё менее вероятным было то, что меня захотят убить. Слишком много людей знали, что я искал встречи с Языком. За убийство судьи-исполнителя их бы всех вздёрнули на виселице. Но времени для размышлений у меня не было, к тому же я был ошеломлён открывшейся мне информацией – имя главного виновника пылало в моём сознании. Поэтому рефлексы сработали вместо разума.

Я выхватил палаш из ножен, даже не успев ничего толком подумать. Глаза Берта расширились от испуга, он отпрянул назад, едва не сбив с ног мага. Тот отпрыгнул в сторону, прошипев что-то на незнакомом мне языке. Три Меча закрыли собой Языка, выставив свои клинки в мою сторону. Ещё два Меча, стоявшие до этого возле двери, присоединились к своим собратьям, зажав меня в углу полукольцом.

Очередное искажение реальности накатило на меня. Высший маг продолжал попирать законы вселенной, спрятавшись за спинами бойцов. Я сосредоточился на подавлении заклинания, стараясь одновременно следить за пятью Мечами. Они пока замерли в нерешительности, явно боясь нападать на меня. С горем пополам, мне удалось остановить мага и в этот раз. И без того уродливая рожа карлика скривилось в гримасе ненависти.

– Ба тонка, шаро гха нефари! – проорал он, тыкая пальцем в меня.

Мечи переводили взгляд с мага на меня, продолжая пребывать в неуверенности. Не знаю, что он сказал, и поняли ли его бойцы, но ничего хорошего это не сулило. Войти в Образ Мастера я не мог, так как утратил бы способность подавлять заклинания.

– Нет! – подал голос Берт.

Он уже успел прийти в себя, и его лицо приняло прежнее властное выражение. В этот момент маг толкнул в спины двух Мечей. Те сделали по шагу в мою сторону и рефлекторно подняли свои клинки, я отбил их палашом. Ещё три Меча шагнули ко мне. Я опять почувствовал нарождающееся искажение. Если мне придётся отбиваться от пятерых бойцов, то остановить мага у меня не получится. Что делать?

Загнанный кролик запаниковал в моей душе. Я ненавидел это ощущение ещё с детства, когда более сильные однокашники измывались надо мной в Академии. На смену ему пришла страшная злость, исказившая моё лицо. Ненависть к уродцу-магу и Мечам заклокотала во мне безумным чудовищем. Не знаю, как я выглядел со стороны, но пятеро бойцов отпрянули назад.

– Остановитесь! – закричал Берт.

Слишком поздно. Красный туман застлал мои глаза, ярость и жажда крови наполнили меня. Я вновь стал зверем. Какая-то первобытная сила поселилась во мне, вытеснив всё человеческое, оставив лишь инстинкт убийцы. Сладость этого мгновения доставила мне невыразимое удовольствие. Людишки с ужасом смотрели на меня. Слабые, медленные и перепуганные. Жертвы.

Я зарычал, прыгнул вперёд и одним широким взмахом отбил сразу три клинка, ударив с такой силой, что два из них вылетели из рук владельцев, а третий сломался у самой гарды. Каблук моего сапога врезался в бедро одного из Мечей, а кулак левой руки в челюсть другого. Треск костей и отлетающие в стороны тела.

Неуклюжие попытки защититься лишь добавили мне сил, а крики вызывали желание рвать и кромсать, до тех пор, пока они не замолчат навсегда. Всего три удара палаша и ещё три тела упали на пол. Одно без руки и изрядной части плеча. Другое с разрубленной напополам головой. Третьего я нанизал как мотылька, и взмахом руки стряхнул его с клинка.

Всё это заняло несколько секунд, маг ещё не успел завершить своё заклинание и я подавил его с невероятной лёгкостью. Я развернулся к нему, но он проворно юркнул за спину Берта, застывшего в противоположном углу комнаты, как статуя. Я двинулся к нему, по пути добив Меча, который корчился на полу с неестественно вывернутой ногой.

Страх сильно изуродовал красивое, мужественное лицо Берта. Он поднял руки перед собой, ладонями вперёд, и начал что-то говорить, быстро мотая головой из стороны в сторону. Но сейчас человеческая речь звучала для меня как бессмысленный набор звуков. Взмах клинка и седоволосая голова слетает с плеч и падает на пол вместе с правой кистью руки. Тело остаётся стоять на ногах. Артериальная кровь фонтанчиком выстреливает из шеи.

Я толкнул в сторону тело и ударил спрятавшегося за ним мага в грудь острием палаша. Удар был очень силён, но мой клинок словно натолкнулся на стену, плечо заныло от отдачи. Туника на его груди так и осталась целой, но тельце карлика отлетело назад. Он врезался в стену возле окна, ухватился за штору и, сорвав её вместе с карнизом, упал на пол.

С диким рёвом я набросился на врага и принялся рубить на куски его, штору и деревянный карниз, вкладывая в удары всю свою силу. В стороны полетели щепки и клочья ткани, но маг оставался целым. Странная защита не давала мне даже поцарапать его, хотя я каждым ударом буквально вбивал в пол этого тщедушного уродца.

Зверь внутри меня бесновался, карлик едва заметно шевелился на полу, а я продолжал бить и бить, пока не достиг своей цели. Защита иссякла, и мой клинок, наконец, погрузился в его плоть. Но я не останавливался, пока не превратил его тело в фарш из костей, мяса, внутренностей, кусков шторы, одежды и дерева.

Закончив с магом, я замер, прислушиваясь. На втором этаже никого больше не было, но я помнил, что на первом было больше дюжины людишек. Их встревоженные голоса доносились до моего чуткого слуха. Несколько человек поднимались сюда, гулко топая по ступеням лестницы. Я обнажил зубы в оскале и метнулся к двери. Охота продолжается.

Глава 24.

Солнце пряталось за горизонтом, но первые его лучи уже осветили часть небосклона. Ни одной тучки. Будет погожий, солнечный денёк. А ещё полдекады назад лежал снег и вороватый зимний ветер всё пытался выкрасть тепло из-под одежды. Весна нагрянула неожиданно, навалилась тёплой грудью, жарко задышала и прогнала задержавшуюся зиму вместе с потоками талой воды. Я почти и не заметил, так быстро это произошло.

Единый словно очнулся от спячки, вспомнил, что есть ещё цвета, кроме белого и серого, и бросился щедрой рукой раскрашивать мир, возвращая ему былую красоту. Вот только Лара уже не увидит всего этого. От нахлынувшей боли защемило в груди. Такое привычное чувство в последнее время. Я стиснул зубы. Ничего, осталось совсем немного.

Я прогуливался по набережной Гииса, пустынной в это время. Река сбросила оковы льда, вышла из берегов и вновь успокоилась, оставив на набережной неубранные ил и речной мусор. Я остановился на чистом пятачке возле самой воды. Тихий плеск волн о гранитные блоки навевал философское настроение.

Неужели это конец моего пути? Не так я себе его представлял. Если честно, то я почти и не думал об этом раньше. Я был слишком молод для подобных размышлений. Зато теперь почти старик. Так много пережито. Тяжесть воспоминаний вновь навалилась на меня. Почему судьба сложилась так? Столько всего случилось за такой короткий отрезок времени. Я глубоко вдохнул свежий речной воздух и вытеснил из головы эти мрачные мысли. Но на смену им пришли другие.

Сцены вчерашнего вечера вновь предстали перед моими глазами. Встреча с Языком, имя и лицо заказчика, кровавый туман в голове, бойня. Мёртвые тела, крики умирающих, брызги крови. Что со мной сталось? Откуда вылез этот ужасный зверь, из каких закоулков моей души?

Весь окровавленный, я выбежал тогда из дома, наполненного остывающими трупами, вскочил на Ворона и проскакал полгорода, практически не осознавая окружавшей меня реальности. Я пришёл в себя лишь добравшись до дома, помывшись и переодевшись, и вся неприглядность содеянного предстала передо мною в своём бесстыдстве. Меня скоро начнут искать, если уже не начали. И найдут, как бы я не прятался и не менял лица. Пути назад не было, спасения тоже. Но я его и не хотел искать. Осталось лишь одно дело, я должен успеть свершить его до того, как меня поймают, осудят и казнят.

Я быстро поужинал, покинул свой особняк и пешком пересёк Чёрный Квартал. Пока всё было спокойно, но это затишье перед бурей. Я миновал мост Служения и пост на нём без всяких приключений. Интересно, что подумали охранники на мосту Верности, когда часом ранее я проскакал на Вороне мимо них, весь покрытый засохшей кровью.

Спустилась ночь. Мне не было куда идти. Нельзя появляться в местах, где меня будут искать. Поэтому я гулял ночной столицей, выбирая самые безлюдные и тихие районы, пока, ближе к утру, вновь не вышел к берегам Гииса.

Строить планы на будущее не имело смысла. Всё слишком просто, остался последний ход в этой безумной партии. Я решил полностью отдаться в руки судьбы, она уже не раз доказала мне своё превосходство. Заказчиком расправы над бандой наркоторговцев был Фландрий Меллио Гоус. Внук Императора и первосвященник Единой Церкви. Зачем ему это понадобилось? Не знаю. Может он сам расскажет мне, перед тем как я убью его.

Мне даже не нужно было его искать. Хитрая судьба и тут постаралась. Такое ощущение, что кто-то аккуратно сложил мозаику из многих событий и недрогнувшей рукой направил меня к финалу. Сегодня начало весенних праздников, день просветления Единого. Литургия в главном храме столицы начнётся через два часа. Проводить её, конечно же, будет сам первосвященник. Только теперь ход расписанной до мелочей процедуры слегка изменится. Я внесу новую страницу в церковную историю.

Отсюда до храма полчала ходу. Возможно первосвященник Фландрий уже там, но спешить не нужно, нельзя появляться слишком рано. Опаздывать тоже не стоит. Я усмехнулся. Мысли об убийстве внука Императора и первосвященника церкви не вызывали во мне никакого страха или пиетета. Иллий Гоус и его потомки слишком часто становились объектами моего внимания в последнее время. Стали почти обыденностью. Чем они лучше тех, кого я уже успел сгубить?

Время шло. Гиис медленно катил свои воды, я стоял на берегу, зачарованный этой неспешной мощью. Такого умиротворения я давно не испытывал. На какое-то неуловимое мгновение меня посетило понимание законченности мироздания, его абсолютной целостности и логического совершенства. Я почувствовал себя Единым. Но мгновение ушло, и я ощутил боль утраты. Смысл всего опять ускользнул от меня.

Время закончилось. Пора идти. Я встряхнулся, в последний раз вдохнул полной грудью воздух реки, развернулся и пошёл навстречу своему предназначению. Моё тело было наполнено лёгкостью, а разум решимостью. Восходящее солнце светило мне прямо в глаза, но я не ощущал дискомфорта. Наоборот, солнечные лучи согревали меня, телесно и духовно.

Я шагал вверх по улице, дома проплывали мимо меня, словно сухопутные корабли. Немногочисленные, пока, прохожие шли в том же направлении, что и я. Скоро их будет намного больше. Там, на верху, на краю огромной площади, стоит храм Единения. Через час толпы верующих заполнят всё пространство перед ним, в ожидании литургии. Постараюсь их разочаровать.

Я свернул с большой улицы в переулок и вышел на параллельную улочку, не желая попасть к центральному входу храма. Вскоре его белоснежный купол вырос над крышами домов. Цель была близка, и я невольно ускорил шаг. Улочка изогнулась дугой напоследок и вывела меня прямо напротив бокового входа в храм. Арка с отрытыми створками массивных ворот словно приглашала меня войти. Я пошёл ещё быстрее. В этот момент слева от меня раздался знакомый голос:

– Никон Кроуд!

Звуки моего имени, словно порывом ветра, сдули всё спокойствие. Я вздрогнул и повернулся. Несколько зевак, слонявшихся возле храма, тоже повернули головы в сторону окрика. Шагах в сорока от меня, на ступеньках возле угла храма стояли три антимага в униформе чистильщиков. Одним из них был Тремос Старр, бывший ликтор моей руки. Это он окликнул меня.

Как они оказались здесь!? Кто мог так быстро просчитать мои действия и вычислить где я появлюсь? Или это просто совпадение? Неужели проклятый рок всё ещё не закончил свои игрища? Чёрный всё забери! От злости у меня даже начали подрагивать руки, но я моментально приструнил свои чувства. Не сейчас.

Тем временем трое дознавателей, во главе с Тремосом, шли ко мне. Суровое лицо моего бывшего начальника выражало решительность. Нет, они здесь не случайно. Почему-то эта мысль вернула мне прежнее равновесие в душе. Скорее всего, меня сейчас ищут по всему городу, и это место оказалось в списке. А список составлял тот, кто знал о роли первосвященника во всём этом. Интересно, кто? Я расслабился и ждал пока они подойдут и остановятся в паре метров от меня.

– Никон Кроуд, – повторил моё имя Тремос. – Ваши действия были взвешены и сочтены подозрительными. Вы задержаны для дальнейших разбирательств, – произнёс он стандартную фразу чистильщиков.

– Какие действия? – спросил я спокойно.

– Это вам объяснят по прибытию в Канцелярию. Сдайте оружие.

Я пожал плечами. Выбор сделан, и сделан не сейчас. Жаль, что на моём пути оказался нефари, которого я знаю и уважаю. Но это ничего не меняет. Пришёл Мастер, занял моё сознание и почти ничего не изменил. Такое же равнодушие и безучастность. Всё в руках фатума. Так даже лучше.

Моя рука потянулась к палашу. Все трое дознавателей одновременно опустили ладони на рукояти своих мечей. Боятся. Ожидают нападения, и правильно делают. Я расстегнул портупею с клинком, снял её с пояса и протянул палаш вперёд, держа его левой рукой за середину ножен.

Тремос протянул левую руку, продолжая держать правую возле своего меча. Я сделал шаг вперёд, ткнул ножнами в лицо одного дознавателя, толкнул правой рукой Тремоса в грудь и выхватил палаш из ножен. Тремос отлетел назад, стараясь удержать равновесие. Третий дознаватель уже успел вытащить свой клинок. Я отбил его выпад, отскочил, выхватил левой рукой один из кинжалов и метнул его в антимага, ещё не пришедшего в себя после удара ножнами. Он поднял руку, пытаясь прикрыться, но не смог. Кинжал вошёл в его грудь по самую рукоятку. Прямо в сердце.

Двое оставшихся дознавателей метнулись ко мне, разрывая дистанцию между собой и стараясь обойти меня с двух сторон. Молчат, двигаются слаженно и грамотно. Смерти своего напарника они словно и не заметили. Неплохо их натаскивают в Третьей Палате.

Я вытянул второй кинжал и начал отступать назад короткими шажками. Мне не нужно стараться уследить за обоими. Мастер, руководящий сейчас моим телом, фиксировал мельчайшие подробности всего происходящего. Каждое движение противников, направление их взглядов, напряжение мышц кистей, ритм их дыхания. Всё. Даже посторонние люди, до этого почти не замеченные мною, не выпадали из внимания. В начале их было семеро, двое убежали, пятеро остались глазеть, держась на безопасном расстоянии.

Тремос и второй дознаватель атаковали одновременно. Я отскочил вправо, не давая Тремосу достать до меня, блокировал палашом удар с другой стороны, метнулся назад, отбил кинжалом в сторону клинок Тремоса, крутнулся на правом каблуке, пригибая голову, и нанёс колющий удар, навскидку, не глядя. Чужой клинок просвистел у меня над головой, едва не сняв мой скальп. Острие палаша натолкнулось на что-то, явно твёрже воздуха. Одновременно с этим моё правое бедро полыхнуло болью. Я сделал скачок вперёд и развернулся.

Тремос стоял и удивлённо смотрел как на его груди, на пядь ниже левой ключицы, расплывается тёмное пятно. Второй дознаватель, успевший ранить меня в бедро, нанёс мне рубящий удар, метя в шею, но я отбил его кинжалом и взмахнул палашом на уровне колен, отгоняя противника.

Меч Тремоса вывалился из руки, сам он упал сначала на колени, а потом завалился на землю, лицом вниз. Я налетел на последнего дознавателя и нанёс несколько быстрых колющих ударов, заставив его уйти в глухую защиту. Затем я размахнулся левой рукой, имитируя бросок кинжала в грудь, и противник поднял свой клинок, готовясь отбить его. Но кинжал пролетел намного ниже и пробил его ступню.

Дознаватель вскрикнул от боли и неожиданности, я воспользовался моментом и нанёс рубящий удар в левый бок. Палаш мелькнул ниже его локтя и врезался между последним ребром и костью таза, разрубив тело почти до хребта. Я перехватил слабеющую руку с мечом, упёрся коленом ему в живот и оттолкнул от себя, освобождая свой клинок. Умирающий нефари упал на гранитные плиты, рядом со своими товарищами.

Мастер ушёл ещё до того как последнее тело коснулось земли. Я оглянулся на людей, стоявших кучкой метрах в тридцати от меня. Их было уже четверо. Пятый успел скрыться за углом храма. Увидев, что я на них смотрю, остальные четверо поняли, что из зрителей они могут превратиться в участников, и припустили вслед за убежавшим.

Времени в обрез. Тревогу поднимут с секунды на секунду, если уже не подняли. Я быстро оглядел раненное бедро. Чепуха, порез неглубокий. Нужно спешить. Я побежал к воротам храма. Беспокойная мысль затрепетала в моём мозгу. А, что если первосвященника предупредили, и его здесь нет? Что если это была ловушка? Чепуха. Если бы наверняка знали, что я приду сюда, то меня бы ждало гораздо больше, чем трое дознавателей. Да и литургию отменять никто бы не стал. Всё-таки главный религиозный праздник. Просто Фландрия окружили бы охраной.

Успокаивая себя подобный образом, я влетел в храм. Огромная базилика встретила меня прохладным воздухом и тихим пением, доносившимся из дальнего края центрального нефа. Где может быть Фландрий? Я впервые был в этом храме, единая вера никогда не была приоритетом в моих интересах. Я побежал в сторону поющих голосов, мимо колонн, возносящихся к далёкому своду.

Хор из двух дюжин жриц выстроился в три ряда перед массивным алтарём. Они стояли спиной ко мне, все в белых одеждах и с непокрытыми, чисто выбритыми головами. Я добежал до них, схватил крайнюю в ряду жрицу за плечо и развернул лицом к себе. Молоденькая девушка удивлённо уставилась на меня, прекратив пение.

– Где первосвященник Фландрий? Ему угрожает опасность. Я судья-исполнитель. Отвечай! – выпалил я.

Девушка молчала. Удивление на её лице сменил испуг. Другие жрицы тоже прекратили пение, повернулись и уставились на меня. Время идёт. Скоро здесь будет стража, и, Чёрный их знает, кто ещё.

– Где первосвященник? – повторил вопрос я.

Опять молчание. Я протянул руку, скрутил в кулаке одежды на груди жрицы и поднял над полом хрупкое тело, приблизив её лицо к своему.

– Отвечай! – заорал я.

Жрица зажмурила от страха глаза, и указала дрожащей рукой на алтарь позади себя. Сначала я не понял, но потом увидел, что центральная часть стены за алтарём выдвинута вперёд. За ней наверняка есть проходы. Я отпустил девушку и побежал туда, не обращая внимания на начавших галдеть жриц.

С обеих сторон выдвинутой вперёд части стены были арки входов. За ней располагался альков с уходящей вверх лестницей. Я помчался по ней, перепрыгивая сразу через несколько ступеней. Лестница словно была бесконечной, всё никак не желая заканчиваться. Наконец она вывела меня на балкон, с которого открывался вид на всю площадь перед храмом. Стоя здесь, первосвященник должен был проводить литургию для толпы народа. Сейчас на балконе никого не было.

Я подошёл к парапету и скользнул взглядом по площади. На ней собралось уже несколько сотен людей. Гомон их голосов напоминал шум из раздражённого пчелиного улья. Многие из них указывали пальцем или смотрели в сторону угла храма, за которым я только что убил троих нефари. Другие оглядывались на пятерых вигилов в кольчугах, сверкающих в лучах восходящего солнца. Стражники направлялись к месту преступления, пересекая площадь по диагонали. Хорошо, что их только пятеро. Я боялся увидеть целую армию. Значит, я всё ещё опережаю своих преследователей. Внезапно я почувствовал искажение.

Кто-то творил магию совсем рядом, буквально в паре десятков метров от меня. Мои рефлексы сработали сами собой, и я уже поймал Фокус, готовясь разгладить искажение, когда одна мысль остановила меня. Фландрий был магом. Невысокого ранга, третьего или четвёртого, но точно был. Что, если это он сейчас готовит заклинание? Не стоит его предупреждать о моём присутствии.

Я побежал по балкону, словно собака, взявшая след. Сила заклинания нарастала, указывая мне направление. Совсем скоро он завершит свою магию, у меня в запасе с десяток секунд, не больше, нужно спешить.

Выход с балкона нашёлся между двумя скульптурами двухметровой высоты, изображавших ладони Единого. Я пронёсся между ними, попал в узкий коридор, пробежал шагов пять, свернул направо и вылетел прямо на двоих мужчин, стоявших по обе стороны от больших, двустворчатых дверей.

Оба были одеты в церковные одежды и колпаки. Белоснежная ткань их одеяний была расписана золотыми узорами. Они удивлённо уставились на меня. Искажение было совсем близко, прямо за дверьми.

– Что… – только и успел сказать один из них и захрипел.

Мой палаш ударил его в солнечное сплетение. Второй человек отшатнулся и оказался в углу между дверью и стеной коридора. Там он и умер. В этот момент заклинание завершилось и искажение исчезло. Я дёрнул ручку на себя, распахнул двери и ворвался внутрь.

Возле дальней стены большой комнаты, спиной ко мне, стоял раздетый до пояса человек. Его кожа светилась мягким перламутровым светом. Он развернулся ко мне. Черты лица скрывало сияние. Довольно сложное заклинание, кажется Внутренний Свет, или что-то вроде того. Видимо, готовился к литургии. Я пошёл к нему и излучаемый им свет начал меркнуть.

– Что вы здесь делаете!? – вскричал человек.

Я продолжал молча идти к нему, пока между нами не осталось пары шагов. Сияние почти исчезло. Фландрий Меллио Гоус, внук Императора и первосвященник Единой церкви, собственной персоной. А он похож на своего деда. Те же резкие черты лица, высокий лоб, узкий подбородок и чёрные волосы. Он смотрел не на меня, а куда-то вниз. Я опустил свой взгляд. Кровь капала с кончика моего палаша на белый мрамор пола.

– Кто вы? – спросил Фландрий, более спокойным голосом.

– Твоя смерть, – ответил я.

Он вздрогнул и посмотрел мне в лицо.

– Вы знаете кто я такой? И кто вы такой, в конце концов? – спросил он.

– Я нефари и антимаг, Никон Кроуд, судья-исполнитель, ликтор магистра Пятой Палаты. И да, я знаю, кто ты, Фландрий. Ты тот, кто виновен в смерти моей жены. Тот, кто заказал Серому Братству расправу над шайкой наркоторговцев. Моя жена была в одном из домов, в которых серые вырезали всех. Теперь я здесь. Око за око, зуб за зуб, Фландрий, – ответил я.