Станичники

КАЗАКИ ЕДУТ ПО БЕРЛИНУ

А потом наконец-то в войне наступил перелом. Враг дрогнул и отступил на запад, огрызаясь и строя сильные узлы обороны.

Кавалерийские корпуса сыграли важную роль в оборонительных сражениях, но при штурме укреплений были очень уязвимы. И количество кавкорпусов в 1943 году сократилось до 8.

Но они укрупнялись, усиливались зенитками, артиллерией. И использовать их стали стали в составе конно-механизированных групп, придавая танковые полки, бригады, а позже и корпуса.

В январе 1943 года 4-й Кубанский и 5-й Донской казачьи корпуса, усиленные танками и объединённые в конно-механизированную группу под командованием Кириченко, прорвали фронт на Куме, освобождали Минводы, Ставрополье, Кубань, Дон.

Казаки, как и в прежние времена, проявили себя профессионалами высочайшего класса. Так, ветеран трёх войн Недорубов только в одном бою на Кагальнике лично уничтожил более 70 гитлеровцев и стал Героем Советского Союза.

Но они были очень нелегкими, эти победы в морозных снежных степях. Когда фронт остановился на реке. Миус, в полках, где служило до тысячи бойцов, осталось всего по 40 сабель.

И Константин Симонов записал о Горшкове: «Генерал сидит, молчит, подперев голову руками, потом говорит неожиданным голосом, в котором чувствуется слеза: «А теперь

вот боюсь и появиться в станицах. Спросят: «Ну куда ты их дел, а?»

Казачки, старики, ребятня, оставшиеся в тылу, пахали землю, чтоб накормить страну и армию. Становились за станки заводов. Создавалось оружие, новая грозная техника. И испытывалась.

На уральском аэродроме Кольцово 15 мая 1942 года состоялся первый в мире полёт самолёта БИ-1 с реактивным двигателем. Поднял его в небо кубанский казак станицы Бриньковской Григорий Яковлевич Бахчиванджи.

Он успел повоевать, сбил десяток вражеских машин, был представлен к званию Героя, но не получил из-за неправильно оформленных документов. .при очередном полёте БИ-1 27 марта 1943 года Бахчиванджи погиб и Героем Советского Союза стал посмертно. Его именем названы кратер на Луне, посёлок и станция, где располагалась его часть. Ю.А. Гагарин сказал: «Без полётов Бахчиванджи не было бы 12 апреля 1961 года».

А на фронтах казаки вместе с другими советскими частями продолжали громить врага. Все 8 кавалерийских корпусов заслужили звания гвардейских!

В знаменитом Корсунь-Шевченковском сражении в условиях распутицы, полного бездорожья, в снегах, когда окружённая немецкая группировка пошла на прорыв, маршал Конев устроил врагу ловушку, сосредоточив в лесах у Шендеровки танковые части и донские казачьи дивизии. Германские колонны, двинувшиеся ночью сквозь пургу к своим, были атакованы с нескольких сторон, раздавлены и вырублены.

Ворвались казаки и в самое логово врага. В составе 1-го Белорусского фронта наступали на Берлин 7-й гвардейский кавкорпус М.П. Константинова и 3-й гвардейский кавкорпус Н.С. Осликовского. Вели тяжёлые бои на Одере, потом были введены в прорыв вместе со 2-й гвардейской танковой армией, обходя Берлин с северо-запада. Брали Бранденбург, Фризак, Райнберг и совершили бросок к Эльбе, где встретились с американцами.

А в составе 1-го Украинского фронта воевали беловцы и доваторовцы; 1-й гвардейский кавкорпус В.К. Баранова, прорвав оборону врага на Нейсе, устремился в глубину расположения немцев, вышел к Эльбе и вёл бои, не допустив отхода на запад дрезденской группировки противника.

А 2-й гвардейский кавкорпус В.В. Крюкова ворвался на окраины Берлина с юго-востока, потом, совершив бросок к Фюрстенвальде, преградил вместе со стрелковыми частями путь 9-й германской армии, пытавшейся деблокировать Берлин, отразил 6 ожесточённых атак эсэсовцев.

И по Берлину, как поётся в песне, ехали наши казаки. Поили коней из Шпрее, Хафеля, Эльбы. За годы войны 279 казаков стали Героями Советского Союза, более 100 тысяч были награждены орденами. Но эти данные, разумеется, далеко не полны. Разве можно учесть всех казаков, рассеянных по Советскому Союзу и воевавших в разных родах войск? Ну а кубанцам Плиева предстояла ещё одна война. Они были переброшены далеко на восток и вместе с монгольскими конниками громили Японию. В общем, с лихвой рассчитались с самураями за 1904-1905 годы.

КАК ВЛАСТЬ ОТПЛАТИЛА КАЗАЧЕСТВУ

Для России война во многом стала искуплением и очищением от той мрази, на которую соблазнились люди в ходе революции. И церковь была с народом. На средства верующих были построены танковая колонна имени св. Дмитрия Донского, авиационная эскадрилья имени св. Александра Невского.

И дело было не только в нескольких танках или самолётах. По мысли блаженного митрополита Сергия (Стра- городского), церковь таким образом посылала воинам своё зримое благословение, как св. Сергий Радонежский послал Дмитрию Донскому иноков – ратников Пересвета и Ослябю. Главной же поддержкой была благодать Божья, приведшая Россию к победе.

И сама церковь оживала в ходе всенародного подвига. В годы войны было открыто более 14 тысяч храмов, 85 монастырей, 8 духовных семинарий, 2 академии. За огромную патриотическую работу ряд священнослужителей получил высокие правительственные награды (в том числе архиепископ Краснодарский и Кубанский Алексий).

После войны в Советском Союзе казачество котировалось очень высоко. И пропагандировалось: ставились фильмы, выходили книги по казачьей тематике, создавались казачьи ансамбли.

Но в жизни казачества в 1950-х годах наступил резкий перелом. Власть решила-таки отплатить казакам за их подвиг. Но странным путём – направив все силы на его уничтожение.

Этот перелом совпал с общей ломкой российской державности! За вбитым в массовое сознание прославлением «хрущёвской оттепели» очень многое оказалось спрятано. Ведь кого первыми реабилитировал Хрущев? Все тех же убийц русского народа и казачества – якиров, тухачевских, петровских.

Хрущёв вернулся к курсу Троцкого на «мировую революцию», и огромные средства потекли за границу «дружественным» режимам.

Одновременно с этим произошло и первое разрушение вооружённых сил: массовые сокращения, расформирование множества соединений, училищ, уничтожение огромного количества первоклассных самолетов, кораблей, разгром стратегической разведки, спецназа. И – случайное ли совпадение? – возобновление гонений на церковь.

Если за несколько военных и послевоенных лет в СССР открылось свыше 14 тысяч только новых приходов, то при Хрущёве их осталось всего 7523! И снова развернулись преследования верующих, священников.

В 1957 году при реабилитации депортированных народов была восстановлена Чечено-Ингушская Республика. В её состав включили казачьи станицы. И мало того, от Ставропольского края отчленили 4 района терского левобережья, которые раньше в Чечню никогда не входили. И в качестве «компенсации» их тоже присоединили к воссозданной автономной республики.

А восточная оконечность терских земель – Кизлярский район оказался отрезанным от Ставропольского края, и его отдали Дагестану. При этом возвращаемым из ссылки чеченцам власти всячески препятствовали селиться в горах, направляли на казачьи земли.

Уже к 1959 году в Наурском районе чеченцы составили 7,3%, в Шелковском 5,7%. В дальнейшем эти цифры росли. А в Дагестане и других районах Кавказа развернулась кампания по переселению горцев на равнину – тоже в районы проживания казаков.

В Казахстане началась похожая кампания – по переводу казахов на оседлое поселение. И «осаживать» их стали, опять же, в казачьих районах. В рамках выдвижения «национальных кадров» представители «титульных» народов получали ключевые посты в администрации, партийных органах, системе образования, здравоохранения. А коренное казачье население превращалось во «второсортное».

Катастрофой стали и сельскохозяйственные реформы. Был взят курс на ликвидацию «неперспективных деревень». А какие считать «неперспективными», оценивали невесть откуда взявшиеся «специалисты».

Сокращалась и прекращалась государственная поддержка станиц и хуторов. Вместо этого средства и техника направлялись на освоение целины, в Казахстан. Туда же по комсомольским и иным разнарядкам слали молодёжь, лучшие кадры механизаторов, трактористов, шофёров, зоотехников.

Очень много людей было отправлено с Дона, с Кубани, что по сути напоминало массовую депортацию, но как бы «почётную», с музыкой и бравурными лозунгами. Грянула и «вторая коллективизация».

Даже при палаче Сталине колхозникам были оставлены подсобные хозяйства, кое-какая домашняя скотина. А при Хрущеве в 1959 году пленум ЦК запретил иметь приусадебные участки, а личный скот предписывалось «скупить». Были ликвидированы машинно-тракторные станции – от колхозов требовалось выкупить сельхозтехнику у государства.

Итог: скупленный скот передох без кормов, распылённая техника выходила из строя, попав к неспециалистам, в неподходящие условия хранения, а колхозы разорялись, вынужденные за всё платить. Страна опять очутилась на грани голода.

Начавшаяся при Хрущёве и продолженная Брежневым «вторая индустриализация» с задачей «построения материально-технической базы коммунизма» велась, мягко говоря, своеобразно. Российские регионы оставлялись без внимания, а огромные средства вбухивались в развитие Прибалтики, Закавказья, Казахстана, Средней Азии. Тут уж волей-неволей закрадываются подозрения, что уже тогда «силами неведомыми» закладывались основы плана, коему суждено было реализоваться в 1991 году.

Кстати, в это время опять запретили носить казачью форму, а слово «казак» снова изъяли из обихода.

На этот раз двумя «мягкими» методами:

–

соответствующей регулировкой органов печати, системы образования в казачьих областях;

–

перестановками административных, педагогических, культурных кадров (их куда-нибудь на целину, а на их место – «интернационалистов»).

А в совокупности с миграциями и перемешиванием населения результат получился «подходящий». Геноцида, вроде и не было, а «расказачивание» осуществилось.

НЕЛЁГКОЕ ВОЗРОЖДЕНИЕ КАЗАЧЕСТВА

Возрождения казачества не ожидал никто. И вдруг оно свершилось. Начало процесса можно датировать 19861987 годами, когда к теме казачества вновь стала обращаться творческая интеллигенция.

Появляются романы В. Семенихина «Новочеркасск», А. Знаменского «Красные дни», Е. Лосева «Миронов», Ж. Бичевская запела казачьи песни (и даже Розенбаум!).

Перемены стали происходить и в сознании людей. В казачьих областях вдруг возрос интерес к своему прошлому. Люди начали разыскивать информацию о предках. Журналисты местных газет – писать первые, ещё робкие заметки по истории казачества. Но процесс шёл не только в казачьих регионах. Общаясь с людьми, казаки начинали выделять «своих». Обменивались теми же роман-газетами, зачитанными до дыр. Люди «вспоминали», что они – казаки!

Правительство к данным явлениям не имело никакого отношения. Наоборот, оно продолжало политику ассимиляции. В 1989 году вышло постановление о переселении в русское Нечерноземье жителей «трудоизбыточных регионов» – Средней Азии, Кавказа.

Прошла и вторая волна реабилитаций «репрессированных народов». И «трудоизбыточных» реабилитированных месхетинцев, чеченцев и т.п. принялись переселять не в вымершие тверские деревушки, а снова в казачьи области! На Дон, на Кубань.

Возрождение не инициировалось и не поддерживалось никакими государственными силами! Но оно шло. Не сверху, а снизу, и не из одного или нескольких центров, а всюду.

В 1989 году стали возникать казачьи общины, землячества, в том числе и в «не казачьих» регионах – ведь в ХХ веке казаков размело по всей стране.

Появились организации московские, санкт-петербургские, мурманские, тверские, псковские и т.п. И наконец, 28-30 июня 1990 года в Москве в клубе завода «Серп и молот» состоялся Учредительный большой круг, на который съехалось 263 делегата от разных организаций, представляющих более 80 тысяч казаков, 450 гостей.

И это событие можно считать точкой отсчёта возрождённого казачества. Прошёл круг с огромным энтузиазмом, был создан Союз казаков России, атаманом которого стал донской казак А. Г. Мартынов.

Начали воссоздаваться казачьи войска. Среди них появились и такие, которые до революции были упразднены – украинское, запорожское, волжское. Возникли и новые войска – калмыцкое, ставропольское, крымское, белорусское. Было создано также центральное войско, объединившее ряд казачьих структур в Центральной России.

Однако изначальное единство, увы, оказалось непрочным. Традиционный патриотизм казаков отнюдь не устраивал силы, ведущие раскачку страны.

В ряды казачества постарались влезть «Демократическая Россия», НТС и прочие радикальные организации. И 20-21 июля 1991 года прошёл ещё один Учредительный круг, 65 делегатов от 25 организаций провозгласили создание другой организации – Союза казачьих войск России, а Союз казаков объявили «коммунистическим». И раскололи казачество на «красных» и «белых». Пошло деление и на других уровнях, по разным признакам: по политическим, по месту жительства – на «станичных» и «асфальтовых», по фигурам атаманов, конкурирующих между собой…

Казачество бурлило вольной силушкой. Там-то выпороли мелкого воришку, там-то приговорили выпороть клеветника-журналиста.

Казаки наводили порядок на базарах, боролись со спекуляцией и порнухой. Устанавливали свои таможни, чтобы при перестроечных пустых прилавках продукты и товары не уплывали неведомо куда. Восстанавливали памятники казачьим героям, храмы Божьи. Несли в Дивеево мощи св. Серафима Саровского.

Патрулировали улицы, пресекая разгулявшуюся преступность. Возникали первые казачьи заставы в Вооруженных Силах, и туда торжественно отправляли призывников, веря, что это только начало.

А на Тереке казакам уже приходилось защищаться. Уже был убит атаман Сунженского отдела А.И. Подкол- зин, лилась кровь и горели дома в погромленной ингушами Троицкой. Да и в Казахстане националисты сорвали празднование 400-летия уральского войска. Но трудности казались преодолимыми. Возродились же, значит, со всем справимся.

Казаки спасли Приднестровье, ринувшись по зову сердца на выручку русским людям. Участник тех событий пишет: «Первыми в России на помощь республике приехали казаки, целые ватаги, быстро окрепло и своё черноморское войско. Воевали крепко, часто бесшабашно. Отсюда потери. Казак – всегда патриот, но не всегда организован».

Не молдаване атаковали – кадровые румынские части и спецназ. Но дали им по зубам, остановили и отбросили. Прибывшие из разных концов страны казачьи отряды соединялись с местными добровольцами. Приднестровье ведь тоже казачий край, здесь в разные времена селились некра- совцы, черноморское войско – ушедшее на Кубань, части бугского, екатеринославского, дунайского войск.

Вот и вспомнили приднестровцы, что и они казаки. Впрочем, кто там и кого спрашивал о происхождении? Взял оружие, пошёл в бой, значит, казак. И по памяти прежнего черноморского войска было создано новое, которое также назвали черноморским. Полторы тысячи казаков разных войск были награждены крестом «За оборону Приднестровья», более 70 – посмертно.

Храбро воевали казаки и в Абхазии. Из воспоминаний сотника Сергея Малькова: «На поминки собираются казаки разных сотен – вот сидят неунывающие кубанцы, там расположились молодцеватые казаки-уральцы, вот волжане и сибиряки. Смерть витает над всеми ними, и не всем суждено вернуться домой. Чеченцы уважают казаков, ибо казаки остаются на позициях даже тогда, когда отходят чеченцы».

Казаки изгнали бесчинствующих грузин, помогли отстоять республику. Из местных казаков и тех, кто решил остаться здесь, был образован Сухумский особый отдел кубанского войска. Казаки-добровольцы сражались в Боснии, участвовали в обороне Северной Осетии от ингушей, а Южной – от грузин.

И, как всегда, власть нанесла казакам удар в спину. При Ельцине было издано 76 законов, постановлений правительства и указов президента, поддерживающих казачество. Но всё это было лишь на бумаге. В реальности же власть равнодушно смотрела даже на то, как казаков вырезали на Кавказе.

На то, что творилось в Чечне, где русских насиловали, грабили, держали в рабстве, истязали и убивали, власть, конечно, реагировала, но уж больно своевременно и своеобразно.

Когда у казаков вскипало негодование, круги и советы атаманов принимали заявления – если, мол, государство не способно нас защитить, будем защищаться сами, когда на Дону и Кубани начинался набор добровольцев, президент тут же вводил «чрезвычайные положения». На дорогах появлялись войска и милиция, получавшие приказ не допускать конфликтов, тем самым прикрывая чеченских карателей от казачьего гнева.

Потом «положения» отменялись, и средства массовой информации дружно заверяли народ, что ситуация нормализуется. Словом, разрушители России тоже учли уроки Приднестровья и Абхазии и постарались впредь этого не допускать.

А тем временем из городов и станиц Чечни нарастал поток беженцев. Те, кто ушёл первыми, могли считать себя счастливыми – устроились в колхозах Ставрополья, Кубани. Следующим было труднее. Многие просто мыкались по вокзалам. И об этих беженцах ни правозащитники, ни телевидение даже не заикнулись, благоустроенных лагерей и гуманитарных раздач для них не было.

Об использовании казачества заговорили, когда началась война. Но был сформирован только один 694-й казачий батальон им. Ермолова. Его короткая история – смесь высочайшего героизма и гнуснейшего предательства. Казаков бросили в самое пекло, в Заводской район Грозного, где батальон сразу попал в засаду, понёс урон, но дрался храбро и бой всё же выиграл.

О ряде, мягко говоря, «странных» случаев казаки рассказали в замечательном видеофильме «Живи и веруй». Например: «Наш батальон взял Орехово. А по телевизору объявляют, что посёлок взят МВД без потерь, на самом деле мы потеряли 20 человек убитыми и 45 ранеными, из них 10 тяжело раненных. После этого нас перевели в район Шали, в это осиное гнездо, где находятся крупные бандформирования, где находится большое количество наших пленных, и мы получаем приказ не применять огня, вести себя лояльно, не останавливать проезжающие машины, хотя через действующие блок-посты проезжают и Масхадов, и полевые командиры. Когда мы действовали в Заводском районе, и когда на огонь, ведущийся с нефтяного завода, ответили массированным огнём, взвыла администрация, взвыло командование. Как потом выяснилось, акционерами этого завода являлись наши чиновники и бандиты».

Восемьсот казаков побеждали там, где не справлялись кадровые части. Дрались за Самашки, Старый Ачхой, Бамут. Десятки казаков отдали свои жизни, 140 получили ранения.

Станичники молились на батальон. Старушки просили: «Казаки, только не уходите!» «Не бросайте нас!» «Сынки, не оставляйте нас, чеченцы обещали нашей кровью руки мыть.»

А они не могли не уходить – их снова перебрасывали то туда, то сюда. В терском войске надеялись, что батальон будет развернут в полк. И знамя изготовили – 1-го Терского казачьего полка им. Ермолова (до революции его имя носил 1-й Кизляро-Гребенской полк).

Но, как говорил терский войсковой атаман Шевцов, «некоторые должностные лица правительства и президента делали всё возможное, чтобы знамя это не вручать». Его всё же вручили. Однако вскоре ермоловцев вывели из Чечни и расформировали. Без объявления причин. А атамана Шевцова сместили.

А в это же самое время средства массовой информации целенаправленно охаивали и оплевывали казаков! Выходили передачи, статьи, книги о кавказской войне, где казаки представлялись хищниками и грабителями, захватившими земли у несчастных мирных горцев.

Словом, ату их! Ну а верховная власть организовала хасавюртовское предательство. И отдала все оставшееся в Чечне русское население на расправу «победителям» – 30 тысяч человек было вырезано, 300 тысяч стали беженцами.

Летом 1999 года зверски замучен последний русский житель станицы Шелковской: 90-летнего старика молодые «дипломированные» специалисты из учебных лагерей после долгих пыток зарезали ножницами для стрижки овец, видно, хотели растянуть удовольствие.

На Тереке шёл этот кошмар – а власть в Москве продолжала «игры» с казаками. И в 1995 году вышел указ «О государственном реестре казачьих обществ», где пояснялось, что по прошлым законам и указам казакам положены всякие блага. Но мало ли кто к казачеству примазался? Вот и надо выделить «настоящих». И закрутился новый виток. Казачьи организации отрабатывали и утверждали уставы, чтобы попасть в реестр. Казаки заполняли декларации как госслужащие – и уже числили себя на службе.

Из общего количества около 5 млн казаков в реестр попало 647 тысяч (с членами семей). Пошла вторая волна постановлений и указов о целевом земельном фонде, финансировании, о казачьей форме и чинах – но теперь уже только для реестровых.

Однако единственным реальным итогом стал ещё один раскол казаков: на «реестровых» и «общественных». А из всех правовых актов в отношении казачества не был выполнен ни один! Оно не получило ничегошеньки. За отсутствием «механизма реализации».

И службы казаки тоже не получили. О «казачьих» частях много писали, восторгались, что там нет дедовщины и других пороков. Но потом как-то замолчали.

И количество таких частей, казачьих по названию и составу части призывников, стало исподволь сокращаться. Очень удачным был и эксперимент по невойсковой охране границы.

Например, после отделения Казахстана граница с ним стала «дырой», через которую хлынули наркотики, шайки грабителей, воровавшие всё подряд, даже пилившие на металлолом вышки высоковольтных линий. Прикрыть всю степь пограничниками было невозможно. В 1997 году привлекли казаков, 1780 человек.

Предоставили им только «гражданское оружие для самообороны», финансирование копеечное, по 500 рублей на человека в год. Но за 5 месяцев эксперимента было задержано 230 нарушителей, изъято контрабанды на 2 млрд рублей, 500 кг наркотиков, предотвращен угон крупных партий скота.

Уполномоченный по казачеству Правительства Москвы И.В. Ченцов сообщает: «Казаки встали поперёк этого грабежа до такой степени, что президент Казахстана Н. Назарбаев при встрече с Б.Ельциным ставит вопрос – отвести казаков от охраны границы. Кончился эксперимент, отчитались, попросили деньги на следующий – говорят: «Да хватит уже. Пусть воруют, лишь бы отношения не портились».

В результате перестроек и демократизаций казачество фактически потеряло целое поколение молодёжи – то поколение, которое росло под лозунги пропаганды «западных ценностей». Но примерно с 2005 года молодёжь снова потянулась в казачьи ряды.

Это наблюдается повсеместно, потому что подросло следующее поколение, в меньшей степени наглотавшееся идеологической отравы, но прекрасно видящее её результаты.

И если такие молодые люди, даже и совершенно не казачьего происхождения, обращаются с вопросом: «А можно ли стать казаками?» – настоящие казаки их не оттолкнут и не прогонят. Примут в организацию, будут обучать вместе со своими казачатами и малолетками – ведь в наше время казачьи дети и внуки тоже очень редко получают достаточную подготовку от отцов и дедов.

Словом, выработалась та же самая система, которая существовала у казаков до XVIII века, а у запорожцев, кубанцев и терцев до XIX: родовое казачество является костяком, носителем духа и традиций, а обрастать этот костяк может как за счёт потомственных казаков, так и внешнего притока.

Особенные нападки со стороны «прогрессивной общественности» вызывают такие элементы казачьих традиций, как чины и форма. Кстати, в центре Москвы сейчас каких только экзотических нарядов не увидишь, это давно уже никого не шокирует.

Но вот казачья форма почему-то оказывается жутким раздражителем. Тут же появляются ярлыки «ряженые», в средствах массовой информации раздаются вопли о том, что казаки напяливают мундиры несуществующей армии, навешивают сами себе несуществующие генеральские и офицерские звания…

Чем занимаются казачьи структуры? В разных войсках ситуация различается. В Приднестровье черноморское войско стало составной частью вооруженных сил республики. На Украине государственная власть декларирует поддержку казачества, старается вести с ним совместную работу.

Но и без государственной поддержки очень активно действует Крымский казачий союз, он стал, по сути, оплотом русского населения Крыма, успешно противостоит и татарскому экстремизму, и украинскому национализму, борется с присутствием войск НАТО.

В России государственная служба казаков сведена к обычной службе призывников и контрактников. Но ведь казак, по самому своему званию, служит всю жизнь. Его призывает Господь и отставку дает Господь. А уж в наши дни понятие казачьей службы стало куда шире, чем только «государственная». Точно так же, как её понимали наши предки, это служба вере православной, народу, земле, казачьему братству.

Разве не была казачьей службой, например, работа атамана Грозненского отдела терского войска Г.Н. Галкина, пытавшегося защитить русское население в Чечне, отдавшего свои силы на эвакуацию и устройство беженцев?

Разве не на казачьей службе безвременно оборвалась жизнь помощника кубанского атамана И.П. Пузикова, спасшего из чеченского рабства 42 человека, боровшегося с рыбной мафией и чиновниками, распродающими Азовское побережье?

Разве не были напряжённейшей казачьей службой творчество, политическая и общественная деятельность народного художника России В.М. Клыкова?

Если старик, забыв про недуги, идёт передавать молодежи опыт и традиции, это его служба. Если казак-предприниматель на свои средства создаёт музей, реставрирует памятник, если принимает и устраивает на своём предприятии казаков-беженцев, безработных, разве это не служба?

Если казаки владеют крупным рынком, а на вырученные средства создают и содержат великолепный учебный центр для подготовки призывников в погранвойска, это что, не служба?

А работа по самой организации, поддержанию и развитию казачьих структур? Создаются казачьи земледельческие и скотоводческие хозяйства – без всякой государственной поддержки, наоборот, преодолевая массу препятствий, на собственном упорстве и энтузиазме.

Они носят «очаговый» характер, но успешно функционируют в различных регионах. В городах действуют казачьи фирмы и предприятия.

Издаются казачьи газеты и журналы – за свой счёт, безвозмездным трудом редакторов, фотографов, корреспондентов. Во многих местах заслужили прекрасную репутацию казачьи кадетские корпуса, кадетские классы. И родители считают удачей пристроить детей в такие учебные заведения.

Если в целом попытка превратить казаков во вневедомственную охрану и дружинников не состоялась, то в определённых случаях и это оказывается нужным. Существуют структуры, взявшие на себя охрану храмов Божьих, монастырей. Есть организации, занявшиеся природоохранной деятельностью, создавшие казачью егерскую службу.

В Оренбуржье, Сибири, где из-за развала промышленности люди стараются выжить подсобными хозяйствами, огородами и дачами, не знают, как благодарить казаков, занявшихся охраной этих хозяйств от наплыва воров и грабителей.

А во многих станицах Кубани и Ставрополья при нехватке милиции казачьи дружины оказываются единственной эффективной силой, поддерживающей законность и порядок. Казаки ведут военно-патриотическую работу со школьниками, студентами, тесно контактируют с церковью, оказывают помощь нашим братьям, попавшим под власть антирусских режимов «ближнего зарубежья».

Но плодотворно сотрудничают и с российскими государственными структурами – если для высшего эшелона власти казачество считается «лишней обузой», то на других уровнях и в силовых ведомствах, и в органах администрации есть патриоты и честные, здравомыслящие люди, понимающие пользу совместной работы.

Ну а казаки к такой работе всегда готовы.