Цитаты из книги «Колыбельная для брата», страница 3

Зоя Алексеевна, кажется, немного рассердилась. Она встала.

— Очень легко судить всех так решительно. Ты забываешь, что у каждого взрослого очень сложная жизнь.

Кирилл тоже встал.

— Ну да. Зато нас, невзрослых, можно судить как хочешь. Вот вы сказали про того, кто украл: "Он всех предал". А вы же не знаете... Может, он от беды какой-нибудь. От отчаяния. Вы думаете, у взрослых жизнь сложная, а у ребят простая?

Да не могу я всегда слушаться! — крикнул Кирилл. — Ну глупо же это! В кино с классом не пошел — запись в дневник: от коллектива отрывается. Петь не хочешь — отдавай портфель! Даже если кошелек не брал — все равно слушайся, признавайся! Делай что говорят! А если ерунду говорят?.. Уроки готовить заставляют — это понятно. Но нельзя же все на свете из-под палки! Человек должен сам выбирать...

- Мама? Это я... Ну, я понимаю... Мама, ну такие дела были! Бывают же уважительные причины. Мам, ты сперва послушай! Даже преступникам последнее слово дают... Ну ладно, ну хорошо, я согласен, хоть кочергой... Я специально у Деда попрошу... А его-то за что? Он хороший!.. Нет, мамочка, не надо, без велосипеда я помру... Антошка уже спит?.. Как это не мое дело? Как укачивать - так мое, а спросить нельзя, да?.. Ладно, еду. Да, да, немедленно!..

— А что такое добро? Оно разное, — сказал он.

— Разное, но всегда доброе, — наставительно проговорила Зоя Алексеевна.

— Я вас понял, — перебил мужчина. — Хотя, честно говоря, мне это странно слышать от учителя. Я ни разу в жизни сына пальцем не трогал. И, уверен, впредь никогда не трону. Подло это. Если я Кирилла ударю, мы же потом всю жизнь будем глаза прятать друг от друга.

Чирок тоже был такой крохой, а сейчас попал в беду. Если отдать его этой беде, через тринадцать лет она придет и за Антошкой.

- Когда не к чему придираться, придираются к тону...