Читать книгу: «Кому на Руси жить?», страница 2

Был возмущен простой народ.

Настали тяжкие минуты,

Борис не дал стране упасть,

Но власть державная – не власть,

Когда в державе зреет смута.

***

На Руси на великой печальной

самозванцев навряд ли сочтете-

испокон веков, изначально,

самозванство считалось в почете.

Вот и тут, под стены столицы,

лишь Борис последний вздох испустил,

как Лжедмитрий на царство явился-

то ли похороны творить, то ли пир…

Смута зрела поначалу в боярах,

разобиженных на русских царей-

только скоро всё кровавым кошмаром

прокатилось по империи всей.

……….

Вор убит. Царем стал Шуйский Василий,

Но и тот был вскоре смещен,

Одуревши, москвичи попросили

Владислава из Польши на трон.

К счастью на российском престоле

Королька не увидел народ,

Но встречала Москва хлебом-солью

Польских панов и грабителей сброд.

Гарнизон поляков, столицу,

На две трети выжег дотла.

В это время с бесстыжими лицами

Семь бояр вершили дела.

Не впервой в столице измена,

И врагов бесчисленных рать.

Из престольной патриарх, как из плена,

Города стал на бой подымать.

Вот и в Нижнем, священным набатом,

Прозвучали слова наконец:

«Подлых ворогов – гнать из палаты»!

И слова эти в сотнях сердец

Словно огненным сгустком запали,

И суровою клятвою стали.

Слава Пожарскому, Минину – слава!

Подвигом их возродилась держава.

Польский пан, по фамилии Струсь

Храбро с русской дружиною бился,

Но победы Пожарский добился.

Слава, слава тебе, моя Русь!

Кончилась смута Собором великим,

Новым царём выбран князь Михаил.

Там и боярам досталось двуликим –

И за измену народ их судил.

***

У нас всегда правитель начинал

с того, что прежнего ушатом грязи

усердно и обильно поливал,

хотя под пламенный льстецов хорал,

чинил по новой те же безобразия.

Но Михаил Романов, с князей

в цари пробившись, это оборвал.

Уж тем хорош – прилюдно не проказил!

Роптал народ, но где он не роптал?

***

Поймешь нужду крестьянской доли

устав земле поклоны класть.

Земля, ты жизнь, когда ты в поле,

а на столе ты просто грязь…

Монархам нашим величавым,

степенно соблюдавшим род,

конечно, нужен был народ,

который ворогов побьет,

мечи, орала накует,

побольше денег соберет -

для торжества монаршей славы.

Что царь от подданного ждет?

сочувствия своим забавам;

вельможам власть- народу гнёт.

С крестьян кто только кровь не пьёт,

считаясь по закону правым.

Мужик наш терпеливо ждёт

в надежде на конец кошмаров.

но зреет бунт и рок грядёт -

волною ненависти к барам.

Сейчас и здесь! Набатом бьет!

Кипит весь Дон клубком кровавым-

за Стенькой Разиным идет!

Сейчас и здесь! Сейчас и здесь!

Свершится месть, свершится месть!

Ужасный русский бунт. Разгул!

Напьются крови сабли, колья!

В ответ на барский: караул!

Мужицкое: кто даст нам воли?

Кто?! Веры нет в царя!

Боярам совесть незнакома…

Что делать: петь у алтаря?

Иль барские громить хоромы?

Сейчас и здесь! Терпенья нет!

Мужик подолгу запрягает

и заряжает пистолет,

но после – гонит и стреляет,

но после – колет и рубает!

Но после – всё! Немало дней

волна народная стихает,

и к безысходности своей

мужик по новой привыкает…

У Стеньки вольностей полно –

со всех сторон народ стекает.

Нет кабалы и есть вино.

Бурлил под гнётом гнев давно,

Теперь он с днищем вылетает!

Нет кабалы, есть кабаки.

В Москву! На царскую корону!

Увы, рубил ты не с руки,

Иль руки были коротки,

И вот опять – и кровь и стоны.

Вернулось всё в свои круги.

По Волге мертвецов плоты…

Степан, за что боролся ты?

* * *

Через год, как Разин был казнен,

родился Петр, Российский трон,

восславивший на много поколений…

Такой один на миллион

рождается великий гений.

но главное, что состоялся он.

И вот пришла моя пора

Эпоху описать Петра.

Из всех эпох она одна

Подобная удару грома!

Патриархальная страна

Вдруг в мире стала всем знакома.

Петру кричали: сатана!

Исчадье ада, горечь дна!

Он десять чаш испил сполна,

Но заменил фундамент дома –

Его работа всем видна.

Петру судьбою суждено

в Европу прорубить окно.

Ценой лишений и потерь

на юг он также вывел дверь.

Французский королек, тщеславие тая,

воскликнул: государство – я!

а Петр мысль провел в умы,

что государство – это мы!

Отличие существенного свойства…

У русских идеал геройства:

за родину погибнуть – не за злато.

У русского душа богата-

один на тыщу выйти мог!

Наемники ж, что злые каты:

убьют отца, зарежут брата,

наемник будет храбр за кошелек.

Он, совесть выставив, спокойно, за порог,

живет не ведая про высшую расплату.

И русским улыбнулся Бог,

позволив жить достойно и по тратам.

Всего за год построив флот,

Пётр Балтику себе берёт!

Сбылась российская мечта –

Открылась людям широта,

Величие морских брегов,

Как встарь –бескрайний вид лугов.

Но этот дар и благодать

От шведов надо отстоять.

***

Карл с войском двинулся на нас,

Разбив поляков и австрийцев.

Он с часа должен был на час

В Кремль, как таран стальной, вломиться.

Но Бог и в этот раз нас спас:

Не стали шведы с нами биться –

На юг ушли, пополнить свой припас.

Мечтам их не дано осуществиться.

И вот грядёт уже Полтава –

Град нашей неизбывной славы.

Петр лично в бой повёл войска,

Тверда была его рука.

И ясен ум и зорок взгляд,

Никто не пятился назад.

Достойны храбрых предков были -

Славяне ворога разбили.

Пленённым шведам нет числа,

Гремит российское «Ура»!

Петр шведским генералам руки

Жмёт, благодарный за науки.

И вот уже – конец войне,

Утратил Карл и армию и славу.

Главенство в Балтике российской стороне

Досталось в южном городе по праву –

Карл на носилках, Пётр – на коне!

Таким царем гордилась вся страна,

хотя при жизни многие роптали…

Он поднял Русь из омута, со дна,

но это лишь потомки осознали.

Солдатам только тактика ясна,

а Петр стратег на много поколений,

он как высокая сосна

среди кустарников сирени.

Был жесток он, но не жесток,

к себе был запредельно строгим,

и вверх рубил он, сколько мог,

не вниз а вверх свои дороги.

О нём не скажешь парой строк,

а это свойственно немногим…

…….

Человек сам себе обличитель.

Сам себе и ответ и вопрос.

Но однажды мир видел Учителя,

Был Учителем этим Христос.

Все, кто были «до» и «после» – померкли,

Меркнет свечка так солнечным днём,

И отмерил Он доброю мерой

В этом мире, где все мы живем.

Дал законы спасенья и веры:

Не кради, не убий, а люби!

Почему же всё в запахе серы?

Всё в измене, слезах и крови?

Виновато, наверное, злато,

Каин, первый, кто был виноват.

Он, убийца завистливый, брата,

И, за это, навечно проклят.

Золото, вот, что довлеет над миром,

Люди спасают не душу, а тело,

Золото стало всеобщим кумиром,

Только оно подвигает на дело.

Всякий судьбу избирать себе волен.

Дьявол теперь нами очень доволен.

Истинным ценностям не повезло:

Ценится золото, золото – зло!

***

Государям же, Петрова размаха,

Праведниками не быть никогда.

Всем им, лишенным Божьего страха,

Знать не дано и людского стыда.

Подвиг, злодейство ли их – одинаково

Ждать будут только Христова суда.

Что бы там ни было – нам всё равно

Этих титанов судить не дано.

После Петра государство терпело

Временщиков времена беспредела.

Долгие годы со всех сторон,

Куда ни глянешь – всюду Бирон.

Тупой, как баран, тщеславный барон,

Оплёл паутиной российский трон.

Русичей немцы сживали со света,

Вот и решилась Елизавета,

Самая младшая дочь Петра:

Хватит! К петровским порядкам пора

Русь повернуть. И добилась при этом,

Многого очень, Елизавета.

А Петр третий, по духу был готт,

Русь ненавидящий больше Бирона.

Правил, по счастью, он меньше чем год –

Екатерине досталась корона.

Екатерины эпоха живет –

Целую вечность – третью часть века.

Время ее, безусловно войдет

в русской истории славною вехой.

Знаком. Запомнить в конце бы концов:

Поступь времен очень часто от трона

свой начинает таинственный ход,

прежде чем вылиться в своды законов,

или сарказм недалёких глупцов…

***

Чем вера православная сильна

в сравненье с католическою верой?

В ней меньше поработал сатана,

в ней больше ладана и меньше запах серы.

В ней человека слабого вина

не так противна и не так видна,

в ней очень мало явных изуверов,

и очень много таинства – со дна.

С глубин языческих, еще дохристианских:

и не плохи они, не хороши-

они идут от доброты славянской,

и от открытости, ранимости души.

В ней нет притворства и коварства,

почти нет зависти и пользы для себя,

всегда славянин жил для государства,

и умирал, отечество любя.

И не случайно русский шлем – открытый.

В нем нет забрала, перьев напоказ,

и русич выходил на битву

с открытым взглядом своих синих глаз.

Врагов не счесть – являлось нам сердитых,

но никому победа не далась: