Жизнь – не тупик, а выход в зону Света! Диалог автора и читателя

А пес стал другом для мальчика, а для меня помощником. Например, когда я уходила в душ (сами понимаете, каково принимать душ, когда в доме только ты и маленький ребенок), то говорила псу: «Следить!» И Бутч ходил за Ником по пятам.

Как побороть в себе тревогу?

Когда родился Никита, я столкнулась с тем, что не могу оставить ребенка ни на минуту. Я даже в соседний магазин выйти не могла. За месяц я совершала три попытки, но доходила до половины пути и возвращалась обратно. Мне казалось, с моим малышом, которого я оставила с няней (я ее только что взяла), что-то обязательно случится. Справиться я с собой не могла. В итоге мы сделали по-другому: няня ходила в магазин и пыталась готовить, а я сидела с ребенком.

В какой-то момент я поняла, что у меня просто психоз, что мне нужно договориться с собой.

Я советую обратить внимание на потрясающие работы Натальи Бехтеревой. Самое сложное – это «обмануть» свой мозг. Но если вы сумеете договориться с собой – будет вам необыкновенное счастье. Действовать нужно поэтапно.

Я договорилась с няней, что буду разговаривать с ней по телефону, когда иду в магазин. А в это время мой старший сын присматривал за няней.

Когда выросла степень доверия к няне, я уже смогла выходить на работу. Но с работодателями тоже договорилась, что если мне звонят из дома, даже во время моего прямого эфира, кто-то должен поднять трубку и узнать, что произошло. Потом в какой-то момент я поняла, что проблема у меня не с ребенком, не с няней, а со мной.

Как научиться отпускать ситуацию?

Я очень не люблю дома посторонних людей и предпочитаю многие вещи делать сама. Помню, как однажды убралась на кухне, а потом пошла в ванную комнату. А в это время Никита высыпал все крупы на пол… Мне позвонила моя подруга, врач-хирург, и я ей, крича в трубку, говорю: «Тата, я не могу, я сойду с ума, ты представляешь, только что произошло такое…» А она говорит: «Ну и что?» Я: «А что мне теперь делать?» Она: «Ничего. Дай ему совок и лопатку, вытащи из ходунков, пусть играет в «песочек». А мы с тобой спокойно поговорим».

На самом деле этот разговор меня спас. Мой ребенок играл в этот «песочек», и я поняла, что это был переломный момент.

Я осознала, как должна вести себя, чтобы сохранить себя, любить своих детей, чтобы не раздражаться на них и чтобы дети уважали меня.

Я не убирала за детьми. Я предлагала сделать это вместе. И еще я отказалась от принципа «Сделаю сама, потому что так быстрее и качественнее».

Что позволять ребенку, а что нет?

Моя позиция – детям нужно разрешать многое. Например, не стоит запрещать рисовать на стенах. Я обклеивала стены огромными листами бумаги, а когда мы переехали в новую квартиру, то я выбрала для стен антивандальную краску, с которой можно легко удалить любые художества.

Какое-то время мы даже мебель не покупали, чтобы у сына была возможность ездить по дому на игрушечном мотоцикле. Он специально врезался в стены и смотрел на мою реакцию. А я не реагировала! Потом он перестал это делать и перестал рисовать на стенах.

За провинности я никогда не забирала у детей игрушки, не выключала в их комнате телевизор. Я просто лишала их общения со мной. Это было очень действенно.

Вы должны научиться руководить своими эмоциями. Даже когда вам хочется залезть на стенку и прокричать «А-а-а-а-а!..», то лучше уйти в ванную комнату, там произнести все, что вы думаете, умыться, выдохнуть, выйти и сказать, что наказание будет и на попятную вы не пойдете. Сами знаете, насколько родители бывают отходчивыми.

Стоит ли наказывать ребенка?

Старшего сына я била ремнем раза четыре в жизни – за подлости. Однажды прадед сказал мне: «Всегда все можно решить разговором, а физически наказывать сына можно только тогда, когда он не слышит тебя и совершает человеческую подлость».

Первый раз я наказала Клима, когда ему было 7 лет. Он растоптал очки другого ребенка. Я с ним очень долго разговаривала, но он не слышал и сказал, что все равно будет топтать очки «этого противного Пети». Я ответила, что тогда мне придется прибегнуть к наказанию. Я выждала минут 10, собралась с собой и сказала: «Ложись». А он фривольно в ответ: «Джинсы снимать?» Я не знала, что сказать, но ответила, что не надо, потому что я девочка и смотреть на его голую попу не могу. Я думала, что он опомнится и попросит прощения. Но этого не произошло… Я ударила его несколько раз ремнем.

И тут меня накрыла безумная тревога… Что подумает обо мне ребенок? Хорошая ли я мать? Имела ли я право так поступить с ним?

Не поверите, мой ребенок не произнес ни звука. Я закрыла за ним дверь, у меня тряслись руки, тряслось все. Я ревела до вечера. А перед сном сын подошел ко мне, обнял и сказал: «Мама, ты, наверное, думаешь, что я говорю про себя о тебе плохие слова. Нет, я тебя очень люблю. На самом деле это я нехороший человек, потому что я растоптал Петины очки. Ты правильно сделала, что меня наказала».

Моему старшему сыну в сентябре будет 32 года. Всю свою жизнь я пыталась сделать все возможное, чтобы с ним разговаривать, обсуждать проблемы.

Физическое наказание ребенка – это несостоятельность родителей. Когда люди не могут привести аргументов, не могут совладать с собой, тогда они бьют. Всегда нужно пытаться договориться. Но это не значит, что детей не нужно наказывать. Если провинился, то нужно, но другим способом.

Когда моего сына начали травить в школе, я научила его драться

Как всегда, я начинаю свою колонку с предупреждения. Мое мнение насчет буллинга категоричное, скорее всего, многие не только не разделят его, но и сочтут из ряда вон выходящим. Однако я ничуть не жалею о том, каким способом в свое время противостояла травле я, а потом и мой младший сын.

Многие считают, что мой путь был усеян розами, мне все давалось просто так и у меня абсолютно не было проблем. А я могу сказать одно: да, я проснулась знаменитой, меня приглашали вести программы, я участвовала в концертах, снималась в фильмах, играла в театре, но моя жизнь в школе была АДОМ! В ад ее превратила очень красивая и статная девочка Кристина, которая пришла к нам в класс.

В чем весь ужас буллинга? Не только в том, что жертва травли не сопротивляется, и от этого волна оскорблений превращается в смертоносное цунами. И даже не в том, что в данном случае можно наблюдать, как зарождается и развивается то самое стадное чувство (на людей с ограниченными интеллектуальными способностями легче воздействовать и управлять, потому что у них нет выраженных личностных качеств).

Самое страшное – это безнаказанность детей, которые совершают подобные поступки. Потом из таких детей вырастают молодые люди, которые занимаются дедовщиной в армии. Там все построено по той же схеме, что и в школе: лидер и его свита подавляют более слабого человека, который не похож на остальных. Он может быть толстым, носить очки, ходить в чистой, но бедной одежде, иметь проблемы с речью, тонкий голос, физические недостатки…

Меня травили за очень большие глаза и рот, за то, что я была самой маленькой в классе. «От горшка два вершка», «шавка», «лягушка» – это самые милые прозвища, которыми меня наградила та самая красавица Кристина, которая очень быстро стала лидером среди девчонок. Когда я заходила в класс, она говорила: «Поплавская, надо тебе твой огромный рот зашить». Я тогда узнала, кто такой Гуинплен. И когда я прочитала, что это мальчик, которому разрезали рот, чтобы показывать его людям за деньги, это нанесло катастрофический удар по моей психике. Слово «Гуинплен» ночами звучало у меня в голове!

Я говорила папе, что когда вырасту, зашью себе рот! А папа всегда отвечал, что у меня самые красивые глаза и самый красивый рот. Это когда я стала девушкой, то мне начали делать комплименты. Но тогда от Кристины и ее подружек я слышала в спину только: «Обезьяна Чи-чи-чи продавала кирпичи», «Ааа, крокодилы, бегемоты» (разумеется, я была и обезьяной, и крокодилом).

Помню, она сказала: «Поплавская, знаешь, почему тебя снимают в кино?» А я с надеждой в голосе (разумеется, мне очень хотелось услышать что-то приятное) спрашиваю: «Почему?» «Да потому что ты самая страшная девочка Советского Союза», – слышала я в ответ. Все это она говорила с такой снисходительной улыбкой, а девочки, которые, разумеется, всегда оказывались рядом, лишь по-дурацки хихикали… Как я рыдала, вы себе не представляете! Я боялась приходить в класс, я не хотела слышать это шипение вокруг. Я несколько раз наедалась снега, лишь бы заболеть ангиной и не идти в школу.

Меня спасло только то, что из-за съемок и гастролей я росла не среди сверстников, а среди взрослых и интеллигентных людей. Кроме того, я училась в разных школах по стране. И нигде больше оскорблений в мой адрес не было. И это все при том, что в Москве я училась в известной 30-й спецшколе, где занимались дети уважаемых людей из так называемых благополучных семей.

Когда я со съемок возвращалась в Москву, Кристина кричала на всю школу: «Смотрите все, лягушка-квакушка зеленушка приехала!» А когда кто-то перед школьным капустником (я должна была играть миледи в отрывке из «Трех мушкетеров») испортил мое платье, в котором я вела «Голубой огонек», я получила записку: «Ну какая же ты миледи, ты – жаба!» Никто не мог предположить, что самый известный ребенок в стране может подвергаться травле. Я плакала у папы на руках и умоляла его перевести меня в параллельный класс. А он говорил: «Милая, не обращай внимания, давай я приеду и поговорю с этой девочкой».

Но однажды произошло событие, которое я могу назвать переломным в своей жизни. Когда я вечером возвращалась из музыкальной школы, во дворе меня поймали мальчишки из местной дворовой банды, которых все боялись. Их лидер Юра схватил меня за грудки, похлопал по щеке и сказал: «Хочу посмотреть на Красную Шапку». Я сильно испугалась, и он заметил это. «Ты что, боишься что ли? Никогда нельзя показывать, что ты боишься!» – продолжал он.

Потом мы с ним подружились. Этот мальчик из неблагополучной семьи встречал меня вечером, интересовался моей жизнью. Я рассказала Юре, что меня обижают в школе, и он научил меня драться. «Пока ты не ответишь, тебя так и будут травить. Как только ты ударишь, сразу поймут, какая ты сильная. Если ты видишь, что конфликт неизбежен, бей первая. Тебя гнобят, пока ты это жрешь!» – объяснял мне он дворовую правду жизни.

А Кристина не переставала меня гнобить. Однажды она сказала, что у нее пропала помада-карандаш. Властным голосом эта девочка велела всем продемонстрировать свои портфели, потому что была уверена, что кто-то украл ее косметику. Я отказалась это делать. У меня вырвали портфель, и Кристина, конечно же, моментально обнаружила там этот злосчастный карандаш. «Воровка, воровка, воро-о-овка!» – раздавалось вокруг. Большего шока я не испытывала. Я была потрясена! После этого случая меня перевели в параллельный класс.

И вот, наконец, настал тот день икс, когда моему терпению пришел конец. Я увидела, как Кристина отрезала пуговицы на моей дубленке. Я надела одежду, вышла на улицу. Там стояла она и ее свита – девочки младше нас на пару лет. Разумеется, я услышала в свой адрес очередную порцию комплиментов: «Все уже носят лифчик, а только у Поплавской ничего не выросло, ха-ха-ха!» И тут я вспомнила слова Юры…

Я ударила ее первой и повалила Кристину в сугроб. Я била ее и плакала. Разумеется, папу вызвали в школу. Он спрашивал, почему я не рассказывала, что Юра учит меня драться, что все настолько серьезно. А я была уверена, что услышу от него в ответ то, что говорят многие родители: «Кулаками ничего не решишь».

Лично мне эта драка очень помогла, у меня будто выросли крылья. Я дала отпор, я выступила против – и ситуация разрешилась.

Втоптать в грязь, сломать человека – буллинг настолько страшен, что дети часто не выдерживают прессинга и кончают жизнь самоубийством! Им кажется, что это безвыходная ситуация. Я-то могла убежать от возможных ужасных последствий. Меня любили дома, меня обожали на съемочных площадках и в театре, но школа ассоциировалась у меня исключительно с унижениями и оскорблениями. В какой-то момент я даже поверила в то, что говорила Кристина…

На самом деле это вовсе не смешная история. Так же, как и истории детей, которых травят, потому что они толстые, нестандартные. И, что самое ужасное, это происходит на глазах учителей! Кстати, зачастую начинают травлю именно дети «благополучные», но недолюбленные. Нелюбовь в семье (родители же любят «прикрываться» работой и добычей денег) превращает детей в нарциссов. Дети требуют этой самой любви, уважения, поэтому они становятся лидерами в школе среди слабых. А еще часто бывает, что эти самые лидеры в школе являются жертвами у себя дома – их бьют, оскорбляют, унижают, говорят, что они – ничтожество, которое не добилось никаких результатов.

И эта жертва нелюбви, этот ребенок, который не оправдал надежд родителей, идет в школу и там становится агрессором!

Подобный мальчик издевался над моим младшим сыном Никитой. Из-за курса гормональной терапии в пятом классе Никита был очень полным. Как только он входил в школу, этот семиклассник кричал: «Жирный пришел!» Сын очень переживал, плакал, наотрез отказывался идти в школу. Я решила поговорить с учительницей. Она мне сказала: «Ну у вас и правда толстый ребенок!»

Этим же вечером мы со старшим сыном стали учить Никиту драться. Да, вы все правильно поняли. Я научила сына драться! Я разрешила ему таким образом ответить на оскорбление! Мой муж говорил: «Что ты делаешь? Ты же учишь его насилию!» А я вам скажу так: кто не был жертвой буллинга, никогда не поймет, что только это решает проблему!