Младший

В спорте, Алёша, не бывает потом, попозже, когда время найдётся. Или сейчас, или никогда. Просрал соревнования — до свидания.

Было слишком больно, и казалось почему-то, что станет легче, если причинить боль кому-то другому.

Сдаться без боя, не выйти на стадион, не услышать криков болельщиков? В зале несколько тысяч человек, которые, не дыша, следят за выполнением сложного элемента, а потом орут от восторга, потому что им никогда такого не сделать. Ты для них бог. Это ведь круче, чем деньги, женщины или водка, это самый сильный во вселенной наркотик.

Оказывается, это так больно — взрослеть, становиться самостоятельным, учиться принимать решения и самому отвечать за свои поступки...

Действительно, к чему притворяться? Мы живём в мире, в котором никому ни до кого нет дела.

Представить только — двадцать лет он крутится в этом чёртовом Голливуде, за плечами десятки сериалов, не продвинувшихся дальше пилотных серий, да парочка никому не известных малобюджетных боевиков. Но и это было неплохо для бывшего советского подданного, прикатившего в благословенную Америку без денег, без связей, практически не владевшего языком, зато с огромными амбициями и намерением в два счёта сделаться крупнейшим голливудским продюсером. Да и кто бы допустил его, нищего эмигранта, до сладкого голливудского пирога? Вот и приходилось все эти годы с трудом карабкаться вверх, имея перед глазами манящую утопическую цель отстроить себе небольшую уютную виллу рядом с домом Аль Пачино в Беверли-Хиллз.