Дыши мной

мои красивые глаза обманчиво действуют на людей: те почему-то думают, что я не умею бить в табло.

– Ты клоун, Ройс, – прошелестел по комнате скучающий голосок. Осмелела, ну надо же. А теперь в груди полыхнула ярость. Иэн сунул руки в карманы и чуть наклонился вперед. – Пожалуй, я не буду озвучивать, кто ты, – собственный голос опустился до хриплого шепота. – А то выйдет, что я невоспитанное дерьмо, а я дерьмо очень воспитанное. Воспитание мне вбивали прутиками свежей весенней лозы. Незабываемо.

Он снова это сделал. Размыл почву под ногами и скрылся триумфатором. Не человек, а неспокойное зимнее море. И ведь из него вышел бы отличный союзник. Лучший! Если бы он только захотел слушать, захотел посмотреть на ситуацию чуть иначе, за его широкой спиной можно было бы спрятаться от всего мира. Он способен сломать кого угодно. Если захочет, согнёт в бараний рог одной фразой, переступит и пойдёт по жизни дальше. Но он упрямо стоит по ту сторону черты.

В голове всплыла вчерашняя сцена: Иэн в распахнутой куртке входит в кабинет, от него веет улицей, растерянностью и затаённой тревогой. Он напомнил большого раненого пса. Рану не видно, но по синим глазам ясно: она есть, прячется под бурой шерстью…

– Замолчи, засранец. – шикнула она. – Прояви уважение хотя бы сегодня. Престон не был золотым человеком, но он всё-таки тебя родил… Великое достижение. – Ну, допустим, не родил, а сделал, – Иэн сунул руки в карманы джинсов. – Для этого ему понадобилось минут пять, вряд ли он очень страдал… – Иэн! – …желчный пузырь, и тот делает камни дольше, серьёзно.

Так же, как и ты не знаешь, кто я. Но тебе и не нужно знать, ты классный художник и сам себе всё нарисовал.

оказаться под её пристальным взглядом, пусть даже через занавеску, хотелось меньше всего. Хватит того, что Мия жила здесь последние несколько недель. Потому что ребёнку было нечего делать в доме, полном мрачной суеты. Однако сейчас всё закончилось, и можно везти её назад. От этой мысли в желудок в который раз за сегодня

– Я всё не могу понять, Ройс, – она прищурилась.  – Ты ревнуешь его или меня? Это должно было его задеть. Однако он не поспешил отстраниться. Губы снова скривились, а взгляд на секунду замер на её губах. – Боже тебя упаси узнать, как выглядит моя ревность, – Иэн поднял руку и совершенно неожиданно мазнул пальцем по кончику её носа. – Зайка.

прогнать бабку, но она… Слова застряли в горле. Он закусил губу и на секунду отвёл взгляд в сторону, уставившись на теперь уже полупустой стеллаж: без банки он стал каким-то осиротевшим. Но произносить серьезные вещи нужно, глядя в глаза. Он снова заглянул Джемме в лицо. Глубоко вдохнул. – Джекс разбился, прыгая с парашютом, поэтому Гардинеры ищут тебя и Мию, – проговорил он одним длинным выдохом. Она не

опустил голову, ошарашенно посмотрел вниз… Галька! Все дорожки усыпаны галькой. Когда-то здесь была просто