Русские горки

Миновав несколько коридоров и переходов на более низкие этажи, Магистр пригласил своего допотопного современника войти в двери помещения, выбранного им для ужина и разговора. В распахнутые окна этого длинного и не слишком ярко освещенного зала залетал прохладный вечерний ветер, приятно освежая мысли и чувства.

Хозяин жестом предложил гостю опуститься на кушетку, стоявшую почти на равном расстоянии от противоположных стен. Не прерывая жест, он поднял руку, и тотчас между ними возник низкий столик, заставленный всевозможными яствами. Сэм все еще не окончательно пришел в себя и, проследив за движением ладони, не обратил внимания на появление съестного. Но пробовать угощения, предложенные ему, не стал.

– Не беспокойтесь, – заметив осторожный взгляд Гюнтера, произнес пожилой фокусник, – И десяти минут не прошло, как я вернул Вас к жизни, так что можете мне доверять.

Уверенность старца выглядела убедительно. Придвинув кушетку поближе к угощениям, американец принялся за еду.

Неторопливо наверстывая упущенное за три дня вынужденного голодания, Сэм подумал, что в его мире вот такое мироощущение если и возможно, то где-нибудь на Востоке, в прекрасной и безлюдной местности. Прожевав очередную порцию в меру острого мяса, смочив горло из бокала с приятным напитком, Сэм дипломатично поинтересовался:

– Неужели обезьяны на птеродактилях до сих пор не обнаружили здешнюю долину?

– Дело в том, – выдержав тактичную паузу ответил сэр Малькут, – что дворец и окружающие его возвышенности находятся не в реальности, а в подпространстве, – он улыбнулся, – И ни ящерам, ни Саскиасам никогда сюда не попасть. Даже если пернатые рептилии выберут правильное направление и не потеряют его на протяжении тысячи лет, они пролетят лишь половину пути…

Помолчав с минуту и отпив еще несколько глотков, Гюнтер подумал было, что это шутка. Однако, не желая показаться слишком любопытным, он не стал повторять вопрос. Решив, что все выяснится само собой, парень снова сосредоточился на еде.

Насытившись, гость не отказался воспользоваться отличными сигарами, предложенными ему "воскресителем". Оценив качество табака, он наконец понял, что все это время не давало ему покоя.

Ладно рыцари на мотоциклах и обезьяны, но Огопого выглядели очевидным перебором. Увидеть мысленным зрением, о существовании которого Гюнтер раньше и не догадывался, трехметровых горилл, было еще куда ни шло. Но поверить в то, что их чешуекожие "патроны" существуют на самом деле, с ходу было невозможно. Слишком невероятным представлялся Сэму сам факт такого существования, и его разуму требовалось как минимум объяснение.

Опершись свободной рукой на мягкий валик кушетки, он снова обратился к основателю Ордена:

– Вне сомнений, ваш мир сильно отличается от того, в котором я родился и вырос. Не могли бы Вы объяснить, в чем причина этих отличий, чем вызвано появление ящеров, как случилось, что природа страны искалечена войной, а само Человечество находится на грани уничтожения…

– Не продолжайте, – прервал его сэр Малькут, – я понял вопрос. И, чтобы Вы смогли получить представление о настоящем, начну с вероятно знакомых Вам истин, – собеседники церемонно улыбнулись друг другу.

Последовавший за этими словами рассказ потряс Гюнтера и озадачил. Ничего более невероятного он себе не представлял.

– Наша планета существует уже многие миллионы лет, в течение которых жизнь на земной поверхности испытала большие перемены. Образовавшиеся в теплой воде доисторических морей сгустки белкового вещества, мало-помалу усложняясь, превратились в ряд разнообразных растений и животных. Постоянные и постепенные колебания внешней среды заставили эти организмы претерпеть незаметные изменения, благодаря которым они выжили и обогатили природу новыми видами…

"К чему такие подробности?" – задумался было Сэм, но вслух свою мысль не выразил.

– Наряду с относительно длительными периодами непрерывного совершенствования флоры и фауны, происходили преобразования рельефа материков и климата, которые тоже стали одной из причин скачков в развитии биосферы. Разнообразие местных условий привело ко всевозможным способам приспособления и, наконец, к возникновению рептилий. Некоторые из них жили в море. В основном это были хищники, очень опасные и жестокие.

Гюнтер стряхнул пепел, выпустил дым кольцом и перенес вес тела с одной руки на другую. Обильная еда подействовала на его внимание расслабляюще.

– Более ста миллионов лет назад, сделавшись хозяевами на суше, в воде и в воздухе, сухопутные, летающие и почти все плавающие ящеры вымерли, не оставив потомства. Но наиболее совершенные чудовища океанских глубин за долгую жизнь выросли до невероятных размеров и остались живы… – как ни в чем не бывало продолжал Магистр.

Сэму вспомнились многочисленные видео-фильмы, где ископаемые выползают на пляжи, убивая людей, разрушая города. Однако, прерывать рассказ он не стал. И не ошибся, – ибо получившие широкое распространение кинематографические фантазии его прошлого в действительности оказались лишь предчувствием беды, что обрушилась на этот мир.

– С приходом ледникового периода, – голос сэра Малькута сделался еще более глубоким и вкрадчивым, – и всеобщим похолоданием, они легли на дно океанских разломов и впали в анабиоз. В состоянии сна, длившегося губительно долго для мелочи, самые крупные выжили.

Гюнтер удивился, почувствовав, как по его телу пробежали мурашки. История с ящерами напоминала фантастическую сказку. Вот только в интонациях рассказчика не слышалось намека на иронию.

– Ледниковый период кончился, но чудовища не проснулись. Вода океанов оставалась еще слишком холодна. Однако, поверхность планеты нагрелась достаточно, чтобы представители рода homo sapiens наконец вышли из первобытного состояния. Их потомки объединились в могучие государства, построили первые города. Наука, искусства, ремесла дали им возможность поднять жизнь на удивительно высокий уровень. И лишь одного они не учли. Чем больше люди старались облегчить свой труд, тем меньше оставалось незатронутых их деятельностью природных горизонтов… – Голос Магистра похолодел, и Сэм с тревогой взглянул на старца. С этой минуты его слова начали обретать какой-то не вполне улавливаемый смысл. Американец даже забыл про сигару.

– И вот, тысячу лет назад наступило новое потепление. С каждым десятилетием среднегодовая температура атмосферы стала возрастать на пол градуса. Этого оказалось достаточно, чтобы семьсот лет назад ледники полюсов окончательно растаяли…

Здесь Гюнтер не выдержал.

– Вы хотите сказать, что всей западной части Америки, половины Евразии, Африки и Австралии в вашем мире не существует?

Интонации рассказчика вновь обрели живость:

– Вы правильно поняли, – улыбнулся Магистр, – Это была глобальная катастрофа. Таяние льдов происходило постепенно, но сопровождалось сильными бурями, сокрушительными цунами, внезапно набегавшими на берега. Еще до прихода основных масс воды, они унесли миллионы человеческих жизней. Беспрерывные извержения вулканов и частые землетрясения усугубили трагедию, масштабы которой достигли небывалых размеров. Вследствие этого лишь немногие успели присоединиться к тем, кто жил в горах, вдали от сейсмически опасных участков. Нечего говорить, что культурные и научные достижения оказались уничтожены, а народы, выжившие в катаклизмах, вновь отброшены на первобытные рубежи… – улыбка исчезла с лица старца.

"Неужели и мой мир когда-нибудь постигнет та же участь," – подумал Сэм, – "Недаром большинство прогнозов на будущее обещают медленное потепление…" – он все еще не хотел верить, что потепление уже случилось. Потухшая сигара выпала из разжавшихся пальцев.

– Смену пяти поколений пережили уцелевшие в пещерах, пока жестокие грозы, разрушавшие скалы, сильные ветра, дувшие одновременно со всех сторон, не утратили регулярность и не прекратились. Жизнь на оставшихся незатопленными участках суши медленно стала налаживаться. Снова просторы океанов забороздили корабли, правда только парусные, по телеграфным проводам побежали сообщения…

Перед мысленным взором Гюнтера вслед незаметному мановению руки старца развернулась идиллическая картина мира после потопа. Отважные потомки тех, кому посчастливилось вовремя найти убежище и сохранить семьи, на обломках цивилизации пытались построить новую жизнь, – более мудрую, чем потерянная навсегда…

– К сожалению, как выяснилось триста лет назад, – голос Магистра громче прежнего зазвучал на фоне вечереющего пейзажа за окнами, – это было лишь затишье. Новая беда пришла из глубин океанов. Видимо, лона круглосуточной темноты прогрелись настолько, что доисторические чудовища вышли из анабиоза. И самое ужасное то, что проснулись они разумными и вполне способными к сотрудничеству внутри своего вида.

Сэм поймал себя на мысли, что не верит не только ушам, но и своему мысленному зрению. Вникая в подробности событий, предшествовавших пробуждению ящеров, он даже забыл об их существовании…

– Это невероятно, как такое могло произойти? – воскликнул потрясенный слушатель.

– Перепад давления при всплытии вызвал обильное выделение кислорода в их крови, заставив что-то шевельнуться в извилинах. Ведь разум, как правило, штука хитрая. Но это факт, и, можете не сомневаться, атака Саскиасов Вам не приснилась, – спокойно глядя Сэму в глаза, ответил седой адепт. Гюнтер рефлекторно зажмурился и затряс головой, пытаясь избавиться от ужасного воспоминания.

– Очевидно, рептилиям, – продолжил Магистр минуту спустя, – не хватило пищи под водой и, неожиданно для переживших экологическую катастрофу, они появились на суше. В первый же год вторжения Огопого захватили всю территорию, что осталась от восточных континентов. Повернуть вспять их не смогло даже отчаянное сопротивление. Более того, мало кто спасся. Но и тем не куда было деться. Вскоре они все погибли.

Сэр Малькут отпил из бокала, перевел дух и продолжил:

– Размеры оккупантов оказались слишком велики. Чтобы как следует расплодиться, места на захваченных клочках суши им показалось недостаточно. Следующей на очереди должна была стать Америка. Но хладнокровных интервентов смутили огромные разливы нефти по ее берегам. Незадолго до пробуждения ящеров заключительные геоморфические процессы сместили фундаментальные пласты в земной коре, и черное молоко планеты выплеснулось на поверхность. Поначалу это погубило все живое вдоль побережий. Но и рептилии тоже испугались смолистой жидкости, обрекшей на муки удушья первых из них, достигших Нового Света…

Темп расказчика ускорился, и теперь Гюнтер уже с трудом успевал за ходом повествования.

– Только не прошло и двенадцати месяцев, как, осознав невозможность покорения заокеанских просторов собственными силами, Огопого создали Саскиасов. Используя экстрасенсорные способности, обретенные вместе с разумом, они научились воздействовать на нервную систему других живых существ, нарушая баланс генетических программ. Ужас, который те испытывали при виде гигантских монстров, стимулировал в их ДНК нелепейшие изменения.

Чтобы не смущать и без того потрясенного гостя излишними подробностями, Магистр выключил визуализацию. Сэм с благодарностью склонил голову, но вымолвить ничего не смог. Сэр Малькут продолжил:

– Так, некоторые, особенно предрасположенные к мутациям породы мартышек, выродились в трехметровых сомнамбул, во всем подчинившихся воле своих ископаемых создателей. А летающие рыбы тропических широт претерпели еще более глобальные превращения. Эти птеродактили некогда были обыкновенными Parexocoetus brachypterus…

Сэм почувствовал, как волосы на его голове становятся дыбом. Несмотря на то, что американец уже мысленно видел этих крылатых гадов, слова Магистра вновь всколыхнули его опасения, что он грезит на яву.

Сэр Малькут мельком посмотрел на Гюнтера, отвернулся к потемневшим окнам, и печально подвел итог:

– Взяв за основу газ, сопровождавший их естественные выделения, рептилии зарядили его своей ментальной энергией, вызывающей деградационные процессы в любых субъектах биологического происхождения, оказавшихся в зараженных зонах. Последствия химических атак Вы видели. Растения обугливаются, а бедолаги, имеющие нервную систему, теряют прежний облик и становятся невменяемы. Вот, собственно, и вся история.

Утомленный длительным повествованием, удрученный адепт включил мотор кресла и подъехал к распахнутому окну.

Только теперь, проводив старца взглядом, Сэм заметил, как уже стемнело за стенами дворца. Но еще сильнее его поразил тот факт, что в безоблачном небе нет ни одной звезды.

– Послушайте, Магистр, но почему людям, если современная жизнь так опасна, не поступить как вы?

Сэр Малькут ответил не сразу. Его голос таинственно и неопровержимо прозвучал в окружившем собеседников сумраке:

– Подпространств не станет вместе со мной. К тому же, не так уж они безопасны… – Гюнтер ждал, что тот объяснит смысл сказанного, но вдруг вспомнил про гобелены.

Вместо разъяснений старец отвернулся от ночных небес и, подъехав к дверям, предложил Сэму:

– Думаю, Вам пора отдохнуть. Остальное мы сможем обсудить завтра. Пойдемте, я покажу, где Вы сможете провести ночь.

– Да, Вы правы… – рассеяно согласился гость.

То, что Гюнтер узнал, необходимо было пережить, обдумать, хотя, что тут думать, такое можно было только принять.

Магистр первым покинул помещение. Американец молча последовал за ним. Миновав уже знакомые коридоры и переходы, они снова очутились в комнате с узорчатыми окнами.

Сэр Малькут, пожелав Гюнтеру приятных сновидений, оставил его в одиночестве с гобеленами.

Обычно Сэм не сразу засыпал на новом месте. На этот же раз сон быстро сковал его ресницы, и он погрузился в странное состояние, переполненное всевозможными образами из реальной и воображаемой жизни. Но постепенно туман, сквозь который спящему грезились лица знакомых, родственников, жены и детей, рассеялся, и его взгляду открылись бесконечные пространства невиданных ранее времен и неиспытанных переживаний.

По ходу сновидения Гюнтеру удалось почувствовать, сколь несовершенно человеческое мировосприятие. Многомерные иллюзии фантастических реальностей, в которых он мог видеть с помощью слуха, думать с помощью чувств и разговаривать при помощи зрения, сменялись одна за другой. В какой-то момент Сэм оказался окончательно обманут натуральностью происходящего и, позабыв что спит, был вынужден вспомнить об ответственности принимаемых им решений.

Как случилось, что заблудившись в лабиринте ощущений по вине инициативы, исходившей извне его забытья, он вдруг проник в самую гущу изображенного на гобеленах сражения, Сэм так и не понял. Не растерявшись, он спонтанно принял сторону великанов. И эти, от чего-то все время ухмылявшиеся гиганты, используя предложенную им стратегию молниеносных атак, вскоре одержали победу над хищными механизмами.

Насладившись восторгом и поздравлениями неуклюжих на вид союзников, Гюнтер прилег отдохнуть в тени дерева, одиноко стоявшего на поле брани. Ненадолго сомкнув глаза и снова открыв их, он обнаружил, что все вокруг переменилось.

Исчезли только что окружавшие его поверженные враги. И победителей, так смешно танцевавших на обломках машин, тоже не стало…

15

Пожелав гостю приятных сновидений, Магистр не сразу направился в свои покои, а задержался посреди зала с мраморными колоннами и платиновым сводом. Характерная вибрация охватила его сознание, в глазах потемнело, сердце замерло, по телу пробежали электрические волны.

"Такого не случалось с тех пор, как триста лет назад я обратился за помощью к Астральному пришельцу”… – мелькнуло в голове адепта, и сомнений в повторении прямого контакта с подпространственным существом у него не осталось.

Трудно сказать, была ли в том заслуга самого сэра Малькута, или Жизненная Сила Вселенной только искала подходящий случай, чтобы открыть ему последнюю истину. В свою очередь, и сам Магистр уже давно подозревал, что все очень непросто. И эта истина могла предопределить исход в затянувшейся войне с рептилиями.

С тех пор, как девять веков назад небывалым по силе землетрясением разрушило Вашингтон и другие крупные города Америки, сильно изменившийся под влиянием прозрения внук русского ученого уже не раз переживал наплывы сверхоткровенной информации. Обычно эти "приступы" оказывались вызваны обратным эхом будущих катаклизмов, поступая оттуда, где время течет одновременно во всех направлениях. Фактически, талант предвидения и был основным козырем вожака мотоциклистов на протяжении этих сотен лет. После гибели Кэтрин и Алана, их подопечный как никто осознал, насколько важно не допустить, чтобы окружающие уверовали в его всемогущество.

Поэтому, когда потребовалось обратиться к выжившим и увести их в горы, молодой маг решил воспользоваться сильнейшим психотропным средством – ЛСД, а не эффектом личного присутствия. Материализовав трехсот килограммовый кристалл, он дистанционно распределил его по еще функционировавшим водопроводным системам страны.

До заключения союза с Силой и получения доступа к Астральному Материализатору Идей, совершить подобный подвиг оказалось непросто. Десять суток Малькут не ел и не спал, пребывая в состоянии крайнего духовного напряжения. Но именно это и позволило адепту вполне убедительно повлиять на умы и чувства сограждан без помощи уже утраченного телевидения. В результате, все, кто в те дни выпивал хоть глоток из под крана, спустя двадцать пять минут становились свидетелями ментального обращения, призывавшего их в определенные места для скорейшей эвакуации.

Не удивительно, что сэр Малькут открыл Гюнтеру лишь часть правды. Ибо разоткровенничайся он, и любой среднестатистический житель прежних Соединенных Штатов вряд ли остался на его стороне. Ведь даже у длинноволосых гонщиков, уже привыкших доверять "найденышу", не возникло единства насчет такого решения. Но времени до начала первого проливного дождя, не прекращавшегося девять месяцев, оставалось крайне немного. И кто-то должен был повести за собой людей, обезумевших от страха перед стихиями.

К счастью, все прошло, как по маслу. Пару недель спустя, те, кто безоговорочно последовал за Голубокрылым Ангелом и его девятью сподвижниками, нашли укрытие высоко в горах, избежав гибели, не пощадившей тех, кто пил воду из пластиковых бутылок.

Именно эти девять бездельников-рокеров, в решающий момент поддержавших идею своего младшего товарища, и послужили началом для поколений Мастеров подземных цитаделей. Так был заложен фундамент для Ордена моторизированных рыцарей, для высокогорных поселений фермеров и скотоводов, да и вообще для всей иерархии нового американского сообщества.

Однако, с тех пор изрядно поседевший маг еще ни разу не получал из астральных пространств, населенных эманациями Силы, столь подробных объяснений произошедшего в день исчезновения его деда. Правда открылась старцу как мальчику. Потрясенный до глубины души, он наконец узнал, что именно Сэм Гюнтер и был тем звеном в цепи исторических событий, которого не хватало. Более того, с появлением ретро-американца, победить ящеров становилось просто.

Сила дала своему адепту понять – Сэм Гюнтер и есть та наживка, привязанная к нити между прошлым и настоящим, на которую можно выманить истинного врага. Хватит и одной десятой грамма культового наркотика, чтобы в любой экстремальной ситуации внутреннее зрение незадачливого пилота автоматически выдало воинству Астрального скитальца дислокацию тех, кто прячется за ящерами.

Как бы вдогонку за необходимой информацией, поступившей в мозг основателя Ордена очевидным знанием, перед его глазами возникло отчетливое изображение. Всамделишные противники Человечества оказались существами, только отчасти напоминавшими рептилий, вид которых заставил испустить дух русского ученого. В них не было ничего материального. И были они древнее любых ископаемых. Змеиные шеи и головы, но китообразные тела, когтистые лапы тигров и кожаные крылья, свисавшие с широких спин, заметно отличали этих бесплотных монстров от триста лет назад проснувшихся разумными ящеров океанских глубин…

И только теперь, уже выходя из транса, сэр Малькут до конца осознал смысл роковой роли, которую он невольно сыграл тысячу лет назад. Погубив в пламени негодования расчет советских пограничников, внук Хлопотова лишь немного покачнул весы Космического равновесия. Куда более губительным для человечества оказался последовавший за тем многократный облет планеты против часовой стрелки. Именно он и освободил от сдерживавших оков этих подсознательных паразитов.

Они-то и довершили начатое. С возобновленной энергией потакая амбициям и порокам всех разумных существ на планете, эти бестелесные бактерии зла свели с ума правительства крупнейших стран. Благодаря уже никем не контролируемым выбросам углекислого газа, глобальное потепление заметно ускорилось. Парниковый эффект смога, образовавшегося над крупными промышленными центрами, повлек за собой волны перепадов атмосферного давления. Сделавшись регулярными, сильнейшие ураганы и аномальные похолодания раскачали литосферу планеты, вызвав серии разрушительных землетрясений и вулканических извержений.

Причина, по которой гигантские потомки этих доисторических сущностей вышли из анабиоза умственно зрячими, тоже открылась пониманию старца. Круговоротом движения воды в природе избыточное количество водопроводного ЛСД смыло в море…

16

Поднявшись на ноги, Гюнтер обнаружил себя на вершине утеса посреди бескрайнего океана. Одиночество, пришедшее на смену торжеству неуклюжих великанов, заставило их союзника осмотреться по сторонам. Взгляд Сэма устремился вдаль, и там, где пролегал горизонт, он увидел маленькое голубое пятно, которое, быстро увеличиваясь, вскоре превратилось в огромный космический корабль.

Плавно покачивая зубчатыми краями, в общих чертах напоминая огромную пивную пробку, Астральный скиталец медленно приближался к застывшему от восхищения зрителю. Гладкие изгибы его корпуса отражали яркие лучи восходящего солнца. Из под плоского основания, кипя протуберанцами, струились потоки голубой энергии.

"НЛО," – подумал Сэм, так и не вспомнив, что спит.

Не в силах оторвать взгляд от чуда, он с замиранием сердца почувствовал, как тело сковала приятная неподвижность. От насытившего все вокруг электричества волосы на голове американца зашевелились, язык онемел, и мысли вылетели вон, оставив место только для одной, – "Как бы оказаться внутри этого чуда? Тогда все проблемы решатся сами собой, и все станет как надо…"

Гигантская конструкция, продолжая поливать все под собой плазменными потоками, зависла на расстоянии в несколько сотен метров от Гюнтера. Только теперь Сэм рассмотрел, что внешняя поверхность корабля испещрена множеством бойниц, иллюминаторов, посадочных и смотровых палуб.

Яркий луч потянулся к ногам человека, восхищенно замершего на краю утеса. Пробежав по материи комбинезона прохладным пятном, он погас. На верхней палубе отворился люк, выпустив наружу девушку в лазоревом платье. И хотя неопознанный объект уже заслонял небо, она вовсе не казалась маленькой. Напротив, окаменевший наблюдатель по сравнению с ней выглядел "муравьем".

Еще не понимая, что это невозможно, Сэм всем своим существом рванулся вперед. Но, как будто уже знакомая, красавица лишь сочувственно помахала ему рукой, постояла немного и исчезла вместе с летающей крепостью.

Голубое марево перед глазами Гюнтера задрожало и погасло, словно парень внезапно и навсегда ослеп. И сколько он ни пытался всматриваться вдаль, больше ничего впереди не увидел.

Когда Сэм окончательно проснулся, то понял, что ничего не видит из-за плотно сомкнутых век. Открыв глаза, он обнаружил себя в комнате, где оставил его предыдущим вечером Магистр Малькут.

Потянувшись в постели, летчик первым делом обратил внимание на гобелены. Однако, по сравнению со вчерашним, никаких изменений в изображениях не нашел. Решив, что сновидение оказалось вызвано впечатлениями от происшедших с ним невероятных событий, он сбросил ноги на мягкий ковер и подошел к окну.

За окном уже рассвело. Распахнув его, Гюнтер насладился приятным запахом свежего воздуха и утренним светом.

Позади скрипнула дверь. Обернувшись, американец встретился взглядом с седым патриархом. Сэм даже немного опешил. Ему показалось, что сегодня старец выглядит моложе и величественней, чем вчера в сумерках.

– Как спалось? – вместо приветствия поинтересовался сэр Малькут.

– Лучше, чем я мог надеяться, – только и ответил Гюнтер. Испытанное перед пробуждением чувство еще не окончательно оформилось, чтобы делиться им наобум.

– Что ж, в таком случае, мы можем продолжить беседу за завтраком, – как бы угадав нежелание Сэма вдаваться в подробности, изрек Магистр. Гость согласно кивнул и направился вслед за хозяином дворца.

На этот раз еда оказалась подана на свежем воздухе в тени навеса, увитого плющом. Случайно коснувшись рукой одного из вьюнков, американец с удивлением обнаружил, что это не живое растение, а искусственное. Решив начать с главного, он не стал спрашивать о плюще, а сразу перешел к делу.

– Сэр Малькут, если не возражаете, – уважительно обратился Гюнтер к основателю Ордена, – вероятно, у Вас уже сложилось мнение, чем я могу быть полезен вашему миру?

Старец одобрительно посмотрел на молодого человека, удобно расположившегося перед ним на скамейке беседки.

– Когда Мастер Чайлдерс доставил Вас сюда, он что-то говорил о механизме, на котором, поднявшись в воздух, Вы оказались в сфере действия "облака".

Сэм вспомнил допрос, внезапно прерванный воздушным налетом, и догадался, что нужно его собеседнику. Но он лишь однажды посетил завод, где осуществлялась сборка Мессершмитта. И лицо его выразило озабоченность.

– Я не уверен, что мне удастся восстановить в памяти чертежи, я видел их всего пару раз, – с сомнением в голосе произнес он.

– Этого вполне достаточно, – Магистр улыбнулся.

Ответ озадачил Гюнтера. Но за прошедшие сутки он уже неоднократно имел случай убедиться в том, что его личные представления о возможном ограничены.

– Если этого и в самом деле довольно, – задумчиво проговорил гость, – то Огопого протянут недолго…

Намек пришельца из научно-технической эпохи не смог оставить равнодушным могущественного старца. Но ему показалось, что чужак задумался о чем-то еще, не только о летающих механизмах.

– Что Вы имеете в виду? – спросил Магистр. Сэм ответил не сразу.

– Я видел, какое разрушительное действие оказывает ваше оружие. Но, чтобы применение его было эффективно, необходимо приблизиться к врагу. Находясь внутри истребителя, летящего со скоростью звука, любое столкновение с противником крайне опасно. Достаточно малейшей ошибки, и от пилота ничего не останется…

– Что же Вы предлагаете? – проницательный мистик вгляделся в лицо анахронавта, пытаясь разгадать, к чему тот клонит. Сам он никогда не считал, что оружие рыцарей совершенно. Абсолютен был лишь способ. К тому же, он теперь знал, что не в оружии дело.

– Как поведет себя ваша энергия, если рядом с источником поместить обыкновенное зеркало? – спросил Гюнтер.

Старец, как бы не понимая о чем идет речь, и при чем тут зеркало, все еще неотрывно смотрел на него. Тот решил пояснить. Отломив нависавшую ветку, Сэм начертил схему лазерной установки по воспоминаниям о рисунке в школьном учебнике.

Сэр Малькут внимательно изучил зыбкие каракули. За последние триста лет он уже неоднократно успел пожалеть о том, что так и не завершил свое естественное образование тогда, когда человечество перед лицом катастроф еще не растеряло накопленный тяжким трудом потенциал знаний. Отрывочные сведения из истории эволюции, которыми вития блеснул вчера, были из тех, что он почерпнул десятилеткой.

– Интересная идея. Давайте переместимся в лабораторию и посмотрим, что можно сделать.

Сэм допил кофе и неохотно поднялся со скамейки. Слово "лаборатория" неприятно резануло слух. Как бы рассеивая мимолетное недоумение, Магистр включил мотор и, покинув беседку, проехал по тенистой аллее. Гюнтер вынужденно последовал за ним.

Лаборатория располагалась в одноэтажном флигеле, выглядевшем в духе Дикого запада. Еще толком ни в чем не уверенный, обладатель драгоценных воспоминаний остановился за спиной старца. Сэр Малькут поднял правую руку, и скрипучие ворота этого сарая сами отворились им навстречу.

Следом за хозяином Гюнтер вошел внутрь прохладного помещения, пронизанного лучами света, проникавшими сквозь щели в крыше и стенах. Но не ветхость строения удивила парня, а то, что внутри оказалось собрано огромное количество всевозможных, но так или иначе поврежденных электроприборов.

Приборы пылились повсюду. На покосившихся полках, ржавых стеллажах, обшарпанных столах. Электрические чайники, утюги, вентиляторы, бобинные магнитофоны, телевизоры, акустические системы. И все это богатство выглядело совершенно недееспособным.

Сэр Малькут предложил гостю опуститься на ящик, стоявший недалеко от входа, и постараться мысленно воспроизвести схему лазерного излучателя. Закрывая глаза, чтобы лучше сосредоточиться, Гюнтер заметил, как седой адепт снова поднял правую руку, и весь этот электрический хлам внезапно ожил. Замигали разбитые лампочки, заработали обесточенные моторы…

Пару минут спустя маг дотронулся до плеча Сэма. Тот открыл глаза и обнаружил, что старец держит в руках нечто цилиндрической формы и непонятного назначения.

– Взгляните, – сказал сэр Малькут, – Не это ли Вы имели в виду?

Гюнтер угрюмо посмотрел на узкий цилиндр, длиной около сорока сантиметров. В торце, направленном в сторону ворот, имелось отверстие. На корпусе, прямо под морщинистым пальцем старика, располагалась кнопка, как у фонарика…

Легким прикосновением Магистр привел устройство в действие.

Не веря в происходящее, Сэм узрел, как из него вырвался плазменный луч, срезав верхушки деревьев, росших напротив лаборатории. Ударившись о возвышавшуюся за ними скалу, выстрел пробил дырку. Задрожав, верхняя часть гранитного монолита развалилась, а яркая нить разряда, не имея других препятствий, устремилась в небо. Экспериментатор обернулся к Гюнтеру.

Тот не знал, что сказать. Легкость, с которой старцу удалось воспользоваться приблизительной схемой и достичь таких ошеломляющих результатов, показалась ему необыкновенной. Поэтому, далеко не сразу взволнованный взгляд очевидца оторвался от цилиндра и переместился на его творца.

– Как Вам это удалось? – спросил он.

– Объяснить не так просто, как сделать, – невозмутимо ответил великий кормчий, – Лучше пойдемте, я покажу еще кое-что. Но сначала не откажитесь принять, не как подарок, а как необходимую теперь для Вас вещь, этот кристалл, – он протянул Гюнтеру цепочку, на которой раскачивался бирюзовый многогранник в золотой оправе.