Добрыня

Стасу нужно было только не промазать по быстро вылетающему в тыл колонны джипу. Тот сразу же попал в перекрестие прицела Стаса. Водитель джипа, увидев повёрнутое в его сторону орудие, понял, что сейчас произойдёт…

Спецназовцы точным огнём уничтожали боевиков, спешившись и заняв позиции за джипами и танком Стаса. Стас сделал ещё пару выстрелов по крышам в те места, что помечала всевидящая Дина.

Полковник тем временем вывел на большой экран картинку блокпоста со шлагбаумом, который они проезжали всего час или полтора назад. Пока спецназ при поддержке танков вёл бой на выезде из посёлка, полковник оценивал шансы того, как без потерь вырваться на контролируемую дружественными войсками территорию.

На блокпосте не могли не слышать грохот боя, да и пыль, и дым говорили о том, что в посёлке идёт бой с применением танков. Полковник «глазами» «Добрыни» наблюдал за передвижением боевиков и организацией противотанковых огневых точек. Судя по всему, они не догадывались о том, что все они как на ладони. Высокоточные объективы и сенсоры дронов позволяли различать цвет глаз боевиков с высоты в пятьсот метров. На такой высоте звуки пропеллеров были не слышны, а сами дроны окрашенные в маскировочный камуфляж, если и были заметны, то походили на зависших или кружащих ястребов.

Боевики спешно укрепляли блокпост с тыла, укладывая стены дополнительными мешками с песком. Внутри оставили только пулемётчика и переносной противотанковый ракетный комплекс FGM-148. Ещё два расчёта с РПГ-27 разбегались в разные стороны от блокпоста и спешно окапывались в ста метрах от дороги. А за дотом, прикрываясь его строением, спешно разворачивалась батарея миномётов из трёх расчётов. «Добрыня» определил их как 82-мм миномёт БМ-37.

Боевики хорошо подготовились и, если бы не разведданные «Добрыни», могли бы нанести существенный урон колонне.

Первым из посёлка выехал танк Олега. Но буквально сразу остановился. Для невооружённого взгляда ничего тревожного не было, но на экранах мониторов ребят уже краснели помеченные цели. Боевики видели только один танк и поэтому молчали, ожидая появления джипов.

Вместо джипов вышел ещё один танк и стал рядом в десяти метрах слева от первого. Боевики почувствовали что-то неладное и начали пристрелку из миномётов. Мины ложились с недолётом, оно и понятно – расстояние до танков было около трёх километров. Боевики на блокпосте наблюдали за противником в прицел противотанкового комплекса. Они увидели, как две вспышки синхронно сорвались со стволов орудий обоих танков – это вылетели управляемые ракеты. Судя по двум извилистым следам огневых точек – ракетных двигателей – ракеты летели прямо на них. Второй номер расчёта недолго думая, бросил пулемёт на мешке и со всех ног побежал через дорогу в кювет. Первый номер успел нажать на спуск и бросился вслед за товарищем. Если второй номер успел прыгнуть в кювет, то первому не повезло – два синхронных взрыва разнесли бетонные блоки мешки с песком, один такой мешок угодил в невезучего боевика.

– Ракета! – крикнул полковник, который на большом экране видел двух боевиков и их выстрел из противотанкового ракетного комплекса.

– Вижу, – спокойно сказал Максим и Олег одновременно.

Два танка также синхронно разъехались в разные стороны, пропуская мимо себя кумулятивную ракету, которая пронеслась мимо и взорвалась в стоящей на окраине посёлка, хижине. Постройка загорелась. Танки вернулись на шоссе, двинулись вперёд, разворачивая стволы орудий в разные стороны. Мины стали сыпаться ближе, но броня надёжно отражала осколки, прямых попаданий не было. Приблизившись на километр к гранатомётчикам на флангах, танки выпустили по три фугасных снаряда, после чего «Добрыня» констатировал поражение целей. Расчёты миномётов решили, что им здесь делать больше нечего и, не тратя времени на сворачивание миномётов, разбежались кто куда.

Колонна собралась на шоссе и на скорости километров восемьдесят в час прошла мимо дымящихся останков блокпоста. Последним шёл танк Стаса с повёрнутой башней назад, но преследования не было.

В «зелёнке» колонна остановилась, спецназовцы сняли чёрные флаги и повесили триколор. Как ни пытались достучаться до танкистов пехотинцы, люки на танках остались закрытыми. Капитан поблагодарил танкистов по рации, посетовал, что не может пожать им руки, запрыгнул в джип и четыре машины, поднимая пыль, улетели к своему блокпосту. Танки стройной колонной продолжили путь на свою базу.

***

– Здравия желаю, товарищ Генерал-майор!

– А! Полковник! Заходи, заходи. Добрый день! – протягивая открытую ладонь, вышел навстречу полковнику пожилой, но в хорошей атлетической форме седовласый генерал, – Присаживайся, Павел Леонидович. Читал я твой отчёт. И видео смотрел. Знатное кино получилось, «Союзмультфильм»! «Pixel» отдыхает! Порадовал старика.

– Стараемся, товарищ Генерал-майор, – не по-уставному ответил на похвалу полковник.

– Молодцы, твои ребятки! Правда, я думал после того инцидента придётся списать. Но вижу, ошибался.

– Я в ребят верю!

– Вот что я тебе скажу, Павел Леонидович. Надо нам нарастить твою команду до танкового полка. Как думаешь, справишься?

– Товарищ Генерал-майор, я считаю, что рано ещё увеличивать численность и команды, и техники. Комплекс ещё не доработан, техника ещё не во всех режимах прошла испытания. Да и программное обеспечение ещё не совершенно. Оборудование нужно поставить на конвейер. Оснастить сто танков, обучить управлению сто курсантов – это дело не простое и на качественном оборудовании. А на «сыром» – это зря потраченное время и деньги.

– Пойми, полковник, я не из собственных капризов такую задачу ставлю. «Янки» уже вовсю работают над своим танком-роботом. Вот-вот запустят конвейер. По данным разведки союзников, они будут испытывать технику в боях с террористами. Если уже этим не занимаются. Так что, принимайся за работу полковник – это приказ.

– Есть! Товарищ Генерал-майор.

– И вот ещё что… Тут наш аналитический отдел вместе с психологами такой доклад сделали… Они утверждают, что управлять твоим «Добрыней» лучше и эффективнее, с точки зрения боевого применения, будет… как это они написали, – доставая из папки лист бумаги, процитировал генерал, – «поколение Y».

– Так точно, товарищ Генерал-майор. Я уже присмотрел курсантский выпуск.

– Нет, ты меня не понял, полковник. Курсанты, по мнению психологов, уже (или ещё) не годятся для этого, слишком старые…

– Вы хотите сказать, что воевать должны школьники? – удивился полковник.

– Психологи утверждают, что тинэйджеры имеют более скоростную реакцию, навыки в соответствующей игре и, главное, они ещё «не отягощены осознанием конечности бытия», – генерал ещё раз заглянул в бумажку и процитировал фрагмент из отчёта.

– Вы хотите, чтобы я сформировал танковый полк из школьников? – удивлённо переспросил полковник.

– Да! Из самых лучших очкариков, которых только сможешь найти. И которые будут эффективно управлять твоей техникой.

Глава 5. Конвой

Полковник сидел у себя в кабинете и разбирал электронную почту. Он ждал письма от организаторов чемпионата игры. Компьютер «дзинькнул» в знак доставки почты. Но это было не долгожданное письмо, а приглашение на конференц-кол.

Конференц-кол должен был начаться (полковник посмотрел на часы) через пять минут. Странная оперативность, подумал полковник, должно быть что-то важное. Он запустил программу, устанавливающую безопасную видеосвязь, ввёл пароль и вошёл в назначенную виртуальную комнату переговоров. Через минуту на экране появилось сообщение, что собеседник подключился к каналу.

– Здравия желаю, товарищ генерал-майор.

– Добрый день, полковник. Как идёт формирование полка? – сразу к делу, без особых прелюдий, как и полагается военным, начал разговор генерал.

– Работаем, товарищ генерал-майор. Веду переговоры с руководством компании с целью организации чемпионата, на котором будем отбирать толковых ребят.

– Молодец! Я в тебя верю …, – как-то задумчиво сказал генерал.

– Рад стараться, товарищ генерал-майор!

– Вот что, полковник, мы тут посовещались, и я решил, что надо бы подготовить технику для нового полка. Вчера у вас там сел борт с оборудованием для…, как вы его там называете?

– «Добрыня», товарищ генерал-майор.

– Вот-вот. Оборудование вместе со спецами нужно доставить из порта на нашу базу северо-западнее города. Там должны сформировать ещё один взвод для твоих ребят. Есть информация, что боевики что-то там затевают. В любом случае нужно перекрыть все дороги от границы, перерезать пути доставки нефти в Турцию и вооружения с подкреплением в город. Задача понятна?

– Так точно, товарищ генерал-майор. Когда выходит караван?

– Завтра рано утром. Все подробности у капитана спецназа. Вы с ним уже знакомы. Техника уже в аэропорту и ваша тоже. Маршрут и последние разведданные уже тебе выслали. Надеюсь, ты понимаешь важность и секретность миссии?

– Так точно! Взвод танков оставляем там?

– Нет! Совсем забыл. Назад тебе соберут караван с журналистами и ценным пассажиром. Поможешь спецназу забрать его из кишлака.

– Есть, товарищ генерал-майор!

– Тогда действуй, полковник! Конец связи, – и генерал, не дождавшись ответа, разорвал соединение, экран погас.

Полковник снова открыл почту и увидел зашифрованное сообщение. Он ввёл свой логин и пароль для расшифровки. В письме была одна ссылка и ничего больше. Полковник кликнул на неё, открылась программа разведки, которая тоже попросила логин и пароль. Полковник видел её впервые, но раз ничего не сообщили дополнительно, он решил попробовать свой служебный аккаунт. Пароль подошёл, и на экране появилась карта с маршрутом и различными дополнительными значками. Кликнув на один такой значок, который был недалеко от прохождения маршрута предстоящей операции, на экране появилось всплывающее окно с информацией о недавнем боестолкновении между боевиками и правительственными войсками. Это было две недели назад. Боевики были частично уничтожены, частично рассеяны. И так далее. Более свежих контактов с противником на расстоянии пятидесяти километров от маршрута следования полковник не нашёл, что не могло не радовать. Но это не повод расслабляться. Нужно связаться с капитаном и обсудить план действий, а главное, детально разработать план операции.

Рано утром, ещё солнце не встало, за окном стояли утренние сумерки, а ребята уже были за своими компьютерами – настраивали и проверяли связь. Полковник приехал на службу раньше всех и связался с базой на ближнем востоке. Необходимо было получить последние новости и подготовиться к выходу.

Капитан ничего нового не сообщил, последние сутки прошли спокойно, без каких-либо событий. Хорошо это или плохо, полковник не знал, но настроение это не испортило. И теперь, сделав все свои дела, он наблюдал как сосредоточенно, с серьёзными лицами ребята готовились в рейд.

На большом экране дроны «рисовали» карту местности – красных целей выявлено не было, но и маршрут был разведан только на треть, если не меньше – на глаз трудно определить, слишком извилистая была дорога.

Колонна была сформирована и готова к выходу из аэропорта, где союзники организовали перевалочную базу для военспецов и консультантов. Полковник наблюдал за происходящим на большом экране, разделённым, как всегда на две части: виртуальную карту и реальное видео. Первым стоял танк Максима. За ним шли две боевые машины пехоты со спецназом. Потом три крытых тентом грузовика. Потом бронетранспортёр спецназа и ещё три грузовика с грузом. Замыкали колонну танки Олега и Стаса.

Полковник прислушивался, как Дина вела переговоры с капитаном: обсуждали взаимодействие и что делать, если случиться что-то непредвиденное. Девушка задавала правильные вопросы, и полковник, удовлетворённым отошёл от стола Дина, устроился на подоконнике, ожидая общей команды к выступлению. Всё что он планировал сделать, он сделал и сейчас время работы ребят. Парни тоже слушали диалог командиров, не отвлекаясь от своих мониторов, но и не вмешиваясь в разговор.

С первыми лучами солнца колонна вышла за ворота контрольно-пропускного пункта. По асфальтированной дороге техника шла довольно быстро. Солнце начало подниматься и нестерпимо жарить. От горячих двигателей внутри машин стало совсем невыносимо, а в офисе было прохладно – осень наступила, а отопление ещё не включили.

Полковник наблюдал за колонной с высоты птичьего полёта в режиме реального видео. Он все ещё не мог привыкнуть к «виртуальной реальности». Спецназ ехал на броне. Впрочем, не столько из-за жары, сколько из соображений безопасности – в случае нападения можно было быстро спрыгнуть, откатиться в сторону, уйти с линии огня, занять выгодную позицию, укрыться за броней и практически сразу понять с какой стороны ведётся огонь. А в случае подрыва фугаса оставалась вероятность, что кого-то взрывной волной выбросит с брони. Покалечить – покалечит, но можно остаться в живых. Внутри бронетранспортёров или боевых машин пехоты остаться в живых вероятность была нулевая – броня не защищала даже от крупнокалиберных пулемётов.

Водители БМП и БТР ехали с открытыми люками, с очками на лице, пытаясь поймать освежающий воздух скорости, но это мало помогало при палящем солнце. Танкошлем сильно спасал от солнечных лучей, но без связи водителю никак нельзя.

Водительские люки на танках тоже были открыты и из них торчали шлемофоны. Встречные люди и машины ничего не успевали разглядеть, но опытные десантники уже начинали подозревать, что тут что-то «не чисто». Уж больно спокойны «водители» танков. Головы не поднимают, не крутят ей, лица не видно, только сама макушка в танкошлеме.

Предстояло проехать сто двадцать километров на восток, затем свернуть на север и проехать ещё километров сорок до новой базы северо-западнее Города. Ребята держали дистанцию, как и приказал капитан, в сорок метров. Это было достаточно просто – «Добрыня» подсказывал расстояние до любого объекта, стоило только навести на него курсор мыши.

Скорость в шестьдесят километров в час была более чем комфортна для людей в технике. Но для ребят в кабинете, за несколько тысяч километров от колонны, было несколько неудобно. Приходилось все время давить на клавишу «вперёд» на клавиатуре, а стоило только включить «автопилот», как дистанция сокращалась или танк уходил в сторону. Так что ребята выполняли простую, но нудную работу, которая утомляла не столько физически, сколько морально и приводила в какое-то отупение, заставляя не думать о происходящем, а только следить, чтобы не врезаться в идущую перед танком машину.

Полковник заметил, что Дина выпустила только по одному дрону с каждого танка, видимо, чтобы экономить заряд аккумуляторов. Да и в своём тылу много информации не нужно. Один дрон, что она выпустила вперёд, чтобы патрулировал дорогу по ходу колонны на десять километров впереди. Тот время от времени возвращался к колонне, обновляя информацию. Два других дрона вылетели влево и вправо от дороги на расстоянии в три километра. И в таком же режиме передавали информацию для построения карты, а также об активных объектах в поле видимости – мало ли кто может обойти колонну.

Полковник переключил монитор в режим виртуальной карты. Пока все объекты были «жёлтыми» за редким исключением – «зелёные». Видимо, союзники выполняли какие-то задания в окрестностях. Ничего не предвещало проблем.

Через полчаса на смену первой тройке дронов вылетела новая. Для молодых бойцов спецназа, которые ехали на броне первого БМП, это оказалось неожиданным. Полковник усмехнулся, видя, как они резко вскинули автоматы в сторону поднимающегося с танка Максима дрона, и сопровождали его в прицелах. Бойцы, которые были в прошлом рейде, только посмеялись – бывалые. Ещё через пару минут спецназовцы развлекались тем, что наблюдали, как дроны на ходу пытаются попасть в свои боксы на зарядку и спорили, смогли бы они их сбить их из автомата или нет. Конечно, полковник не мог этого слышать, но легко мог себе такое представить.

Проехав половину пути до съезда с трассы, полковник отметил для себя, что на шоссе стало заметно меньше встречных машин, а попутные были единичными и старались быстрее обогнать колонну, которая растянулась почти на полкилометра. Глобальная карта подсказывала, что граница с Турцией находится в пяти километрах по прямой, где-то слева, по ходу движения. Авангардный дрон показывал, что и «жёлтые» цели больше не появляются, и уже прошло минут пятнадцать как видели последних «зелёных». Становиться скучно и нудно. Пейзаж по сторонам дороги не балует разнообразностью – горы, песок, «зелёнка», песок, «зелёнка», горы. Всё это быстро надоедает – пустыня, одним словом.

Отметив для себя тот факт, что местные опасаются быть рядом с колонной, Павел Леонидович склонился над бумажной картой на круглом столе в центре комнаты. В напряжённые моменты он обращался к старой доброй бумаге. Трасса огибала гору, густо поросшую зеленью – кустарниками и деревьями. Собственно, на склоне этой горы и была «прорублена» сама трасса. А каменистые склоны были закрыты сеткой от оползней и обвалов. Все это было «нарисовано» на основании дрона с танка Максима. А с фланговых дронов пришла первая информации о «красных» целях.

– Павел Леонидович, выпущу я ещё тройку дронов, что-то тут не то, – спокойно сказала Дина, то ли информируя, то ли спрашивая.

– Да, конечно, дополнительная информация нам не помешает, – не отрываясь от карты на столе, ответил полковник.

Сначала красные точки передвигались хаотично, но их становилось все больше и больше, они вытягивались в красные линии, которые, если мысленно продолжить их движение, пересекались где-то недалеко от трассы, в десяти километрах впереди колонны. Через минуту размышлений полковник вскинул голову и посмотрел на большой экран.

Вся команда напряглась, вглядываясь в карту и красные точки на ней, не забывая держать дистанцию между техникой. Стараясь понять, как связана эта активность боевиков с колонной, полковник вглядывался во все цели и внимательно изучал их описание.

«Понятно, что колонну давно заметили и, наверняка, боевикам уже сообщили», – размышлял полковник. «Вопрос, что им известно? Колонна небольшая и «поживиться» нет чем, защита не слабая, можно и «огрести». Но если в порту есть их люди, что не исключено, главари боевиков знают, что в этих грузовиках секретный груз. И те просто из любопытства могут напасть на колонну. Впрочем, собственно, для этого и послали взвод танков и спецназ охранять от такого случайного нападения».

Тем временем колона подошла к горе, которую шоссе огибало слева и, которую так пристально разглядывал полковник. Справа на горе высотой метров триста с пологими склонами виднелись оливковые деревья и старинная глинобитная сторожка. Похоже на то, что когда-то она использовалась в качестве склада при сборе оливок, деревья которых обильно покрывали склоны горы. Слева тоже были горы, но не такие высокие, но тоже поросшие кустарником и оливковыми деревьями.

Капитан спецназа, видимо, передал своим бойцам приказ быть внимательнее, так как десантники сняли с предохранителей автоматы и передёрнули затворы, выбрали каждый свой сектор наблюдения и практически слились с прицелами, направляя автоматы в сторону возможной засады.

Как только вторая тройка дронов вышла в подозрительный район, «Добрыня» запищал, замигал и стал активно прорисовывать цели на горе справа. Дина тут же выпустила последнюю тройку, чтобы получить детальную картинку и обстановку слева от дороги – нельзя игнорировать вероятность хорошо подготовленной засады, на что всё происходящее указывало однозначно.

Как бы человек не был подготовлен к внезапной атаке, даже если это подготовленный профессионал, он все равно вздрогнет и растеряется при первом громком звуке. Спецназ готовят к этому много лет, они действуют на рефлексах и инстинктах. Поэтому, не смотря на шок, спецназовцы отреагировали на первый взрыв быстро и правильно – спрыгнули с брони и нашли укрытие.

Взрыв дистанционно управляемого фугаса заставил вздрогнуть Максима. Его танк остановился с порванной гусеницей, из-за чего тот развернулся лбом к горе и перекрыл движение колонны. Тут же начался шквальный огонь из гранатомётов по бронированной технике, но десантники были уже в кювете, за камнями и скалами, выискивали и поражали цели на склоне горы.

Дина, оправившись от первого шока, стала наводить на цели свой маленький отряд и даже успевала слушать и отвечать на вопросы капитана. Капитан, как и полагается настоящему командиру в критической ситуации, достаточно чётко и точно рассказывал о своих наблюдениях, просил прикрытия в нужных секторах и настойчиво просил поддержку с воздуха – противник превосходил численностью и продержаться больше получаса им будет трудно.

Танки Олега и Стаса не стояли на месте, двигались взад-вперёд, стараясь не дать гранатомётчикам прицельно стрелять, и методично накрывали цели осколочно-фугасными и термобарическими снарядами, которые помечала Дина. Самим выбирать цели было сложно из-за огромного потока информации. Поэтому их работа сводилась к тому, чтобы навести на цель, которая мигала и светилась ярче других – это Дина повесила на неё метку, быстро прицелиться и выстрелить. Пока автомат заряжания досылает новый снаряд, нужно было найти новую мигающую цель и прицелиться. И так с равномерными паузами на склоне горы появлялись разрывы снарядов вперемешку с фонтанчиками пуль выпущенными десантниками и крупнокалиберными пулемётами бронетранспортёров и боевых машин пехоты.

Полковник хотел было взять управление в свои руки, но видя слаженную, без суеты работу команды, не стал мешать ребятам. Он подошёл к Максиму и стал у него за спиной, наблюдая за его монитором, время от времени, поглядывал на большой экран.

Сразу после взрыва фугаса, Макс нажал на клавишу мышки и выстрелил в заранее нацеленную цель – глинобитную сторожку. Та разлетелась в щепки – три с лишним килограмма тротила сделали своё дело. В следующее мгновение в его танк прилетело несколько гранат. Часть из них отразила активная броня, но некоторые нашли свою цель и башню танка заклинило.

– Не могу стрелять – башню заклинило, – прокричал Макс, переключаясь на дистанционно управляемый НСВТ – 12,7 мм пули долбили камень как отбойный молоток, поднимая фонтаны осколков и заставляя боевиков прятаться.

– Уходи за грузовики, – прокричала Дина, – Они по ним не стреляют, хотят захватить груз.

– Не могу – фугасом гусеницу сбили, работает только пулемёт! – с досадой уже спокойно ответил Макс, поливая склон горы экономными очередями.

И в этот момент «Добрыня» сообщил о пожаре, который вспыхнул в моторном отсеке – очередная кумулятивная ракета пробила броню. «Хорошо ещё, что не в башню», – подумал Полковник и увидел, как Максим включил систему пожаротушения. Пожар достаточно быстро погас, но танк продолжал дымить, что больше шло на руку обороняющимся, так как прицельных выстрелов стало меньше. В танк Максима больше не стреляли.

Как бы эффективно не поражали цели танки и спецназ, боевиков меньше не становилось. Уже стали прицельно стрелять и слева. И одна из гранат подожгла танк Максима второй раз. Пожар тушить нечем и Максим принял решение отстрелять боезапас, выиграть время для работы из пулемёта. Когда огонь доберётся до боеукладки, там уже нечему будет взрываться. Пока проводка не перегорела, пока электроника работала, Максим мог помогать ребятам вести бой.

Каждые семь с половиной секунд Максу приходилось отвлекаться от пулемёта, чтобы сделать выстрел из пушки в одно и то же место на горе, а потом снова переключаться на пулемёт. Он сразу выстроил очередь так, чтобы сначала уходили осколочно-фугасные и кумулятивные снаряды, и только в конце подкалиберные и бронебойные.

Надо будет сделать одну кнопку – «отстрел боезапаса», – поделился с ребятами своей свежей идеей Макс, отвлекаясь в очередной раз на залп из пушки, после того, как «Добрыня» сообщил «Заряжен!».

Полковник перешёл к Стасу. Тот спокойно и методично расстреливал цели из пушки, в перерывах поливая из пулемёта и непрерывно двигаясь, прикрываясь грузовиками. На большом экране были видны разрывы вокруг танка, срабатывание динамической защиты. Дым вперемешку с пылью, стоял такой, что боевикам было сложно целиться, а танк Стаса ещё и двигался. Дым и пыль ему, собственно, не мешали, он их даже не видел, так как на его мониторе была виртуальная картина боя. «Добрыня» добросовестно фильтровал все помехи. Вернее, он даже не умел его отрисовывать.

Такая же картина была и у Олега. Они со Стасом распределили между собой сектора для обстрела, а также пути маневрирования, чтобы не сталкиваться. Это была бы катастрофа, если бы они врезались друг в друга, ведь в пылу боя, когда сосредоточен на прицеле, особо не обращаешь внимания, куда движется танк, главное, чтобы он не стоял на месте.

Беспокоится полковнику нужно было не только о танке Максима. «Зелёные» точки спецназа стали чаще становиться серыми (когда кого-то ранят или он долго не ведёт огонь), а иногда и совсем гаснуть, когда «Добрыня» не наблюдал движений долгое время. В рядах десантников стали образовываться бреши.

«Они перегруппировываются!» – закричала Дина.

Полковник посмотрел на большой экран, на ту часть, где была виртуальная карта, и увидел, как задние «красные» цели стали оттягиваться назад, и быстро передвигаться вдоль дороги. Было очевидно, что они хотят окружить колонну и подобраться ближе. На близкой дистанции огонь танков менее эффективен.

Полковник сразу же связался с базой и запросил огневую поддержку артиллерии, но ему отказали – готовилось наступление, и вся артиллерия готовилась вести огонь по северным районам города. Да и передислокация и наведение в этот район батареи самоходных артиллерийских установок займёт больше часа.

– Тогда вызывайте вертушки! Срочно нужна поддержка с воздуха и эвакуация двухсотых и трёхсотых! – в отчаянии кричал полковник в микрофон гарнитуры.

– Все вертушки на заданиях, – спокойно отвечал дежурный, – Будут готовы вылететь к вам минут через сорок, максимум час. Держитесь!

– А что есть на взлётной полосе? Грачи готовы к вылету? – искал варианты полковник.

– Птички в гнезде, лётчики в городе.

– Ну, а что есть?

– Ничем помочь не могу, продержитесь час-полтора!

– Да тут через полчаса уже ничем не поможешь, – как-то очень спокойно ответил полковник.

Минуту поразмыслив, он добавил:

– А Объект-99 к вылету готов?

– Товарищ полковник, это закрытая информация.

– Я спросил готов или нет? Под мою ответственность.

– Готов, но боекомплект не загружен.

– Загружайте! Под мою ответственность! – прокричал полковник в микрофон и достал мобильный телефон.

– Я должен буду доложить…

– Докладывай, только дай команду! – доставая мобильный телефон сказал полковник, – Каждая минута на счету!

И уже в телефон кому-то сказал:

– Глеб, давай быстро к танкистам. Одна нога там, другая здесь. И ноутбук свой захвати.

– Всё, старлей, готовь птичку. Жду доклада, – это уже дежурному.

Бой не стихал, несмотря на то, что значительная часть сил боевиков оттянулась. Спецназовцы больше прятались, чем отстреливались – их боекомплект был скромным. Никто не предполагал затяжного боя, приходилось экономить патроны. Дина предупредила капитана, что джихадисты перегруппировываются и обходят с тыла и слева, с другой стороны дороги, хотят взять в плотное кольцо. Поэтому капитан начала раздавать команды своим людям сменить позиции и готовиться встречать гостей с другого фланга. Запросил у танкистов дымовую завесу, чтобы достать боекомплект и перегруппироваться.

– Здравия желаю, товарищ полковник! – раздался молодой озорной голос со стороны отрывающейся двери, – Разрешите войти?

– Входи, входи! – торопливо разрешил Павел Леонидович, – Давай, запускай свою шарманку да побыстрее, видишь, что тут твориться.

– Чувак, ты? – вскрикнул Максим, на мгновения отрываясь от монитора, чтобы проверить, не обманывает ли его слух, – Как ты тут? Ничего себе? Что ты тут делаешь? – не отрываясь от клавиатуры и мышки, щелкая, не переставая, засыпал вопросами друга Максим.

– А то, кто же, по-твоему? Вот, похоже, придётся помогать вытаскивать ваши задницы из этого дерьма, – махнул головой в сторону большого экрана закадычный друг Максима, ни на миг, не прекращая отточенных до автоматизма движений подключения ноутбука к сети.

Вашу систему я не вижу, так что буду работать по своей карте, – запуская свою программу проинформировал Глеб.

– Кто это ещё такой? – спросил Стас, поднимая на незнакомца одни только глаза.

– Это мой кореш, Глеб! Дружбан мой! Я в шоке! – засмеялся от неожиданной встречи Максим.

Ок, ребята! Успеете ещё познакомиться, а сейчас нам нужно ребят выручать, ну, и секретное оборудование по возможности, – остановил эмоции полковник и, уже кому-то другому, в микрофон сказал, – Отлично! Включайте систему, взлёт через пять минут!

Расстояние, которое колонна преодолела за час, штурмовик СУ-25СМ3 пролетел за пять минут. Эти пять минут полковник ставил задачу и показывал на большом экране цели, которые необходимо было подавить с воздуха. Глеб сопоставлял увиденное со своей картой и намечал азимут подлёта для первого захода.

Эти пять минут тянулись очень долго. Наседавший враг не считался с потерями, сжимал кольцо и не давал высунуться десантникам, которые ежеминутно теряли активных стрелков. Вся надежда была на танки и их пулемёты, боевые машины пехоты и бронетранспортёры перестали огрызаться, дымя и полыхая огнём. Танковые орудия уже мало помогали, подавляя цели только на расстоянии больше ста метров, всё, что было ближе, было вне зоны их эффективного огня.

Полковник одновременно наблюдал за двумя картами – картой Глеба и картой танкистов. Они не были синхронизированы, и он ориентировался только по рельефу местности, над которыми пролетал штурмовик.

Самолёт летел на пределе своей скорости, по самой короткой траектории. Ускорение, с которым он взлетал, не выдержал бы ни один лётчик. Но это был беспилотный вариант, и им управлял Глеб, торопившийся на выручку друзьям.

За минуту до удара с воздуха полковник связался с капитаном и предупредил его о поддержке. Спецназ приготовился к близким взрывам и залёг в трещинах, канавах, за большими валунами. Ваххабиты тут же рванули вперёд, но шквал огня неуправляемых ракет разметал несущихся боевиков по скалам и кустам. Четыре управляемых ракеты Х-25МЛ, выпущенные ещё за десять километров до цели, легли точно в подсвеченные спецназом точки. Взрывы раздались настолько близко с колонной, что осколками посекло брезент на грузовиках, а один из них опрокинулся на бок.