Как стать иттатером

– Даакс, а ты?

– Это я посоветовал взять ту скалу Авии, сам на ней был.

– Триментрий, а вы себе которую выбрали?

– Невысокую, на которую легко забраться. От скалы ничего не зависит.

– Выбираю эту! – я указал на скалу чуть выше средней высоты.

– Тогда взбирайся на неё, раз выбрал себе такую, – забурчал Триментрий.

– Зачем?

– Чтобы её занять и приготовиться.

– А как мне по ровной грани забраться?

– Подожди! – Торос откопал верёвку в узлах и с крюком.

Аккуратно всё смотал и подошёл ко мне.

– Которая?

– Эта! – указал я на свой выбор.

– Бери немного воды. – Торос раскрутил крюк и бросил наверх. Медленно подтягивал верёвку, но крюк не зацепился и упал. Удалось ему зафиксироваться только с четвёртой попытки.

– С такой высоты тебя уже не будет слышно, – подметил Даакс.

– В смысле?

– Угольная сукита поглощает всё, даже колебания звука и воду, поэтому место называют Пьющими скалами. У медиакардов есть легенда, что просьбы, которые здесь впитываются, донесутся к центру планеты. – Друг подал мне воду и лепёшку. – У них такие скалы считаются микрофоном, при помощи которого можно общаться с высшими силами. Некоторые уверяют, что им отвечают.

– Я слышала, что в Альгеме есть красочный праздник, когда все взбираются на такие скалы и просят о сокровенном, – добавила Авия. – Интересно, что бы я попросила…

Триментрий и Торос поправили и перевязали нитку.

– Именно эти скалы в праздничных целях не используются, – продолжил Даакс. – Азордные сюда никого не подпускают. Очень странно, что мы никого не встретили и сейчас пусто. Всей же командой пошли на случай проблем. Иногда за скалы целая война. Знаешь, какие самые популярные?

– Какие?

– Вот эта, где появились первые иттатеры, и самая высокая.

– Даакс, прекращай болтать, – Триментрий повис на верёвке с целью проверки. – Альтер, иди к нам, мы объясним, как взбираться.

Пока я подтягивался на верёвке и перебрасывал металлическое прицепленное ко мне кольцо через узлы, вспомнил школьный спортзал с канатом. Все больше любят на нём кататься, нежели взбираться, считая, что лазать по нему в жизни не пригодится.

Чтоб меня… Я совсем немного поднялся, но так сильно устали руки. Триментрий же пояснил, что от её высоты ничего не зависит. Всё равно выбрал высокую.

Пока забрался, прошло много времени, солнце уже спряталось за горизонт. Периодически останавливался, когда узелок зажимался бёдрами, и отдыхали руки. На середине высоты тело очень качалось при порывах ветра. Один раз даже сорвался, но меня на канате удержало кольцо. Всё равно перепугался, но вывел правило: во время порывов не карабкаться, а прижиматься телом к скале.

Оказалось, когда взобрался, ничего делать не нужно! Совсем ничего, просто ждать наступления ночи. Сукита и вправду поглощала звук, я видел, как мне махали и что-то беззвучно кричали.

АВИЯ

– Эй, болван! Ты наконец взобрался? – кричал Альтеру Даакс. – Помаши, если хочешь отдать мне все свои сбережения!

Альтер подавал с вершины немые знаки.

– Рад, что ты такой щедрый! – показал большой палец вверх парень.

– Даакс, что ты делаешь? – спросила я у него.

– Забавляюсь, он же нас не слышит, – веселился он. – Можно кричать, что хочешь, главное, улыбайся и маши.

Я подумала тоже что-нибудь выкрикнуть про Альтера, но внезапно вспомнила, когда мне удалось взобраться, Даакс тоже что-то постоянно кричал и улыбался…

Со скалы открывался прекрасный вид на зелёно-жёлтый закат. Хорошо просматривалось мусорное кольцо, окружавшее группу чёрных скал. До горизонта ни одной души.

Все мои мысли можно было разделить на две группы. В первой: как это происходит? Меня вознесёт выше? Опустит к недрам земли? Явится ли какой-то священный дух? Я буду слышать голоса? Что мне делать? Можно ли просто уснуть? Это вообще больно?

Вторая группа: что я получу? Я буду ходить сквозь стены? Летать? Читать мысли? Гореть? Замораживать? Я буду как Даакс? Или у меня будет Одиома? Вдруг у меня будет бесполезная способность, к примеру, только не потеть. Могущественная настолько, что я погублю много людей случайно?

Сложно найти удобное положение, находясь на твёрдой и холодной скале. Ты либо блуждаешь из одного конца в другой, либо сидишь, свесив ноги. От заката ещё виднеются последние оливковые лучи. Но уже на ночном пьедестале появляются звёзды. Одни светила начинают сиять мгновенно. Ты только недавно рассматривал кусочек неба с двумя звёздами, моргнул, а их уже три. От других глаза ловят еле заметные, самые первые фотоны, которые медленно усиливаются до полноценного сияния. Не помню, чтобы я так пристально наблюдал за данным процессом в своём мире. Эта вселенская простота восхищает…

Как только звёзд собирается достаточно, на сцену восходят три примы этого мира. Самой первой появляется бриллиантовая и самая крупная из них – Дона. На её поверхности хорошо просматриваются кратеры и трещины. За ней в другом месте восходит лавандовая и помельче – Леета. Её цвет однороден и никакими примесями не разбавлен. Самой последней и с большим опозданием поднимается самая маленькая из них – ванильная Малия. Она, как и Дона, имеет неоднородную поверхность, но из-за размера (или дальности) их гораздо сложнее заметить. Каждая появлялась из своего направления. Но по истечении времени видно, что они, двигаясь по дуге, пытаются занять центр небосвода. Примечательно, но в сегодняшнюю ночь все втроём они находились в одной фазе полнолуния.

Полнолуние всегда окутано легендами, а здесь целых три спутника находятся в самом таинственном состоянии. Оккультные выдумщики сошли бы с ума от такого зрелища.

Начали появляться пересекающиеся между собой желтоватая и красная туманности. Уже очень поздно, «Острых игл» не слышно и не видно. Из-за распирающего любопытства, такого же, как пар в закипающем чайнике, для сна в голове не было место. Мне не терпелось узнать, что произойдёт.

Три спутника двигались к центру. Дона, хоть и начала свой путь раньше всех, была самой медлительной. Быстрее остальных плыла Малия. Это хорошо заметно, когда долго посидишь с закрытыми глазами.

Вот уже скоро апогей, когда спутники должны приблизиться максимально близко друг к другу. Возможно, будет затмение. Я следил за ними так же пристально, как смотрят судьи за гонками улиток, которые финишируют одновременно.

Момент настал. Спутники приблизились друг к другу максимально близко. Стало контрастно тепло. Между лунами появился источник света, который медленно и очень ярко пульсировал. От него невозможно оторвать взгляд. Он действовал гипнотически. Внезапно осознал, что у меня открыт рот и из него капает слюна.

Каждый импульс света поглощался всем телом. От этого делалось всё теплее. Чувствовалось, как по мне пробегали капли пота. Но одежда оставалась полностью сухой и пыльной. Появилась отдышка, разболелась голова. Возникло ощущение огромных рук и головы, у меня всегда такое чувство возникает при повышении температуры тела.

Скала на ощупь оставалась подходяще холодной, отчего я максимально плотно пытался к ней прижаться. Мешает одежда. Сорвал её и прильнул обнажённым телом. Стало немного легче.

Пульсации света ускорялись. Прошло много времени, чувство теплоты сменилось жаром. Вдохи стали протяжными и громкими, словно не хватало воздуха. Появилось странное паническое чувство, словно ты опущен в горячую воду, которую продолжают нагревать.

Тело не знает, что ему делать. Оно хочет максимально прижаться к скале и при этом панически размахивает конечностями, как тонущее. Вода делается всё более вязкой и тягучей. Медленно ощущение воды сменилось на что-то очень твёрдое. Меня полностью сковало в странной позе. Невозможно ни вдохнуть, ни выдохнуть, но ты всё равно продолжаешь гипнотически смотреть на ещё чаще пульсирующий источник света.

Он быстро стал мерцать, пока не упал сплошным потоком, словно водопад. Сверху давил свет, внизу ощущалась холодная всасывающая пропасть скалы. Весь этот космический путь стопорило моё скованное тело. Мне удалось выдохнуть и расслабиться.

Единичные лучики света прошли сквозь меня. Каждый отчётливо почувствовался. Вдох и медленный выдох. На выдохе проникающих лучей стало намного больше. То твёрдое, что сковывало тело, начало разрушаться. Свет продолжал давить, расширяя и углубляя трещины. Мне хотелось быстрее выбраться из этой оболочки. Появилась огромная трещина по центру тела, которая под потоком расширялась. Панику сменила насильственная радость и смех.

Сковывающая оболочка растрескалась, поглотилась скалой, и на секунду тело стало невесомым. Вокруг ничего. Всё полностью белое, почему-то я закричал так, как только мог. Вместе с окончанием вопля всё завершилось…

Спутники стали расходиться, между ними ничего не было. Продолжалась тихая глухая ночь, ничем не отличающаяся от предыдущих. Обнажённый, я лежал на скале, громко рыдал и не мог остановиться. Набросил на себя одежду и попытался успокоиться. Слёзы лились градом, тело дрожало и оставалось каким-то слишком чувствительным. Давление от одежды казалось неподъёмным, скала отмораживала конечности. Ночной свет рябил в глазах, а высокий ветер слишком громко напоминал о себе.

В позе эмбриона я лежал на одежде, закрывая уши и не открывая глаз.

Авия. Луны отдаляются, уже всё закончилось. Для нас, сидящих возле скал, всего пару раз что-то мелькнуло между спутниками. Для Альтера это были несколько тяжёлых часов. Я всё произошедшее хорошо помню. Главное, чтобы он пережил данное явление, ибо не у всех это получается. На утро от многих остаются остывшие скованные трупы.

Интересно, что людям с более развитым интеллектом пережить процесс гораздо сложнее. Они не могут не думать, пытаются контролировать, хотя, наоборот, нужно без мыслей максимально расслабиться. Надо будет этот факт рассказать Альтеру, он такую информацию оценит. А правильнее его было предупредить заранее.

Теперь я ему ничем не могу помочь. Пойду тогда лучше вздремну.

***

– Альтер! Альтер! Подъём! Ты живой?

Я медленно открыл глаза, возле меня сидел Триментрий.

– Просыпайся! Мы в опасности!

После этих слов я пробудился.

– Что случилось?

– СИКУМОРУМ приближается!!!

– Что?

– Смотри!

Вдалеке двигалось огромное песчаное облако дугообразной формы, от которого на землю спускалось несколько тонких смерчей. Это не являлось просто природным явлением. Вихри будто удерживали изогнутое тело и по очереди хаотично тянулись вдоль земли, словно ноги. Над песчаным туловищем клином преследовала сапфировая грозовая туча, напоминающая о себе глубокими раскатами грома.

Триментрий схватил меня, не подцепляя кольцо, и стал быстро спускаться.

– Что это такое!? – Цеплялся я за него.

– Не сейчас! Услышишь голос Тороса, скажешь.

Троица беспокойно ждала внизу. Они махали руками, Авия и Даакс начали убегать. Торос бесшумно кричал.

– … Альтер!

– Я услышал Тороса! – предупредил Триментрия.

– Тогда лети!

Он отпустил меня, и я упал с приличной высоты вниз. С вращением, как девушку, меня поймал Торос. Вид у него был обречённый.

– Альтер, беги за Дааксом с Авией. Как я мог так вас подвести…

– Что случилось, Торос?

– Беги!

Я помчался, глядя на спины Авии и Даакса. Чувствовал себя полным сил, как себя ощущает сытый и отоспавшийся трудяга на выходном. Как только отдалился от скал, стало гораздо жарче. Триментрий с Торосом бежали за нами.

Авия и Даакс неслись очень быстро, мне было сложно их догнать. А возможно это я медленно двигался, Торос с Триментрием сокращали расстояние за мной.

Когда мы поравнялись, я поинтересовался:

– Что такое «Сикуморум»? Это животное или природное явление?

– Альтер, беги и не перебивай дыхание… – Торос выглядел расстроенным. Когда он находился «в боевом режиме», у него на руках появлялись чёрные перчатки. Они и сейчас были.

В спину меня постоянно толкал Триментий, чтобы не отставал. Авия и Даакс замедлились, мы их догнали.

– И ведь нигде не спрячешься! – причитал Даакс.

– В смысле? – спросил я.

– СИКУМОРУМ нас иссушит, если мы не поспешим.

Забег продолжался, пока один из нас не начал отставать. Неожиданно, но это Торос. Травма спины дала о себе знать в неподходящий момент.

– Бегите вперёд! Не смотрите на меня!

Его взял под руку Триментрий.

Спасаться всё сложнее. Жару СИКУМОРУМ превращал в иссушение. Пот при беге не появлялся, а слизистые высыхали. Похожее ощущение можно испытать, находясь очень близко к раскалённой печи, когда от высокой температуры закрываешь лицо руками.

– Мы не успеваем! – Даакс начал сбавлять темп.

– Если ничего не придумаем, погибнем, – подключилась Авия.

– Я знаю… – заявил Торос. – Триментрий, смотри в оба, если что-то заметишь, дай знать!

– Но тогда мы замедлимся… – засомневался он.

– Выполняй! Мы всё равно не убежим! Иссушение Сикуморума нас достаёт!

Торос и Триментрий отставали ещё больше. Мы бежали впереди, но ненамного быстрее.

– Вижу! Там есть магнитобиль мародёров! – Триментрий указал рукой в сторону.

– Бежим туда!

У Даакса снова начинались галлюцинации. Он нас уверял, что впереди танцующий водопад, который хотел с ним подружиться. От этого его бег ускорился, мы с Авией решили пока не пробуждать. Он кричал пустыне, как хочет с ним станцевать и подпевать ему. Привели в чувства, когда побежал не туда, куда нужно.

Воздуха не хватало, мучила жажда, но ещё сильнее хотелось выжить. Наверное, только это ощущение заставляло бежать. Реальный страх смерти. Сердце трепещет, мысли спутаны, ты просто бездумно мчишься.

Мы подбежали к продолговатому магнитобилю с большим и широким колесом впереди, немного поменьше сзади. Он принадлежал мародёрам, которые подцепили к нему загруженный обломками прицеп и оставили здесь.

– Он заперт. – объявил Даакс после нескольких попыток открыть.

Торос подлетел к двери, выбил стекло и отворил машину, прыгнул за водительское сидение и попытался завести транспорт. Мы утрамбовались вчетвером на два сидения, где и так было очень душно. Заводился магнитобиль при помощи прокрутки рукояти впереди. Я ждал звука заведённого двигателя. Но доносилось только лаянье в адрес техники от Тороса. Не предполагал, что он может так ругаться. Бесшумно машина тронулась и застопорилась. Перегруженный прицеп не давал сдвинуться. Из машины выскочил Триментрий с арматурой в руках. Что-то там намотал и резким движением разорвал цепь.

– Торос, теперь всё зависит от тебя, – с этими словами он запрыгнул в машину. – У меня уже всё кончилось… Ничем не смогу помочь …

Ощущение сухого зноя усилилось.

– О, снова ты, танцующий водопад, на этот раз ты с собой привёл фиолетовую музыку. – Галлюцинации Даакса повторились. На этот раз его пробудила моя пощёчина. – Я воду нашёл! – сразу вскрикнул он, нащупав на полу ёмкость.

Передал мне, я открыл, и все понемногу выпили, иссушив флягу. Лидер продолжал материться. Машина бесшумно катилась с пешей скоростью.

– Нужно её толкнуть! – крикнул Торос.

– Я попытаюсь… – Триментрий хотел встать. Авия его остановила.

– Давай я толкну, у Одиомы сильнее получится.

Она повернулась в заднему приоткрытому окну и стала тихо «выдыхать». Машина начала ускоряться и продолжала, пока что-то сильно её не толкнуло и с пыльным следом мы помчались по пустыне. Магнитобили, в отличие от нашего транспорта, являлись бесшумными. Единственный звук создавал звенящий остаток цепи.

– Мы спасёмся! – заявила Авия.

– Но мы направляемся к «Инструментам увечья». Они не обрадуются, когда увидят нас живыми, – задумался Триментрий.

– Как я мог вас подставить, – бичевал себя Торос. – Не проверил СИКУМОРУМ… Как я мог всеми рисковать, так глупо…

– Понятно, почему мы оказались одни в Пьющих скалах и почему нас пропустили «увеченные», – рассуждал вслух Даакс. – Многгие знали об опасности.

– Так что это такое? – спросил я.

– Сходи спроси! – буркнул Триментрий. – Если бы хоть кто-то мог к нему приблизиться… Чем ближе к нему, тем иссушение сильнее, а несколько ближайших километров зона сухой смерти…

– Альтер, как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась Авия.

– Хорошо, только небольшая слабость.

Мы мчались по пустыне, оставляя за собой взбитые пески. Их взъерошенные песчинки не спешили опускаться и рассеивались ветром в сторону. Наше движение видно издалека, но в пустыне не было того, кто мог бы нас обнаружить. Азорд тоже не рисковал своими людьми, когда беспринципно царствует СИКУМОРУМ. Чем дальше мы были от этого явления, тем реже появлялись галлюцинации у Даакса и легче дышалось.

Авия пояснила, что меня ждёт три стадии «болезни» и каждая длится до трёх суток. Сейчас начался «бессимптомный период», когда в моей энергетической составляющей начинаются первые изменения. Эта стадия никак себя не проявляет. Второй этап «телесный» – это реакция тела на изменения. Начинается внезапно и вдобавок самый опасный, много людей погибает. Одни умирают из-за того, что тело не выдерживает нагрузки, другие – от посторонних рук, являясь лёгкой недвижимой добычей. Последняя стадия – это «адаптация», повторяет первый этап. Максимальный срок, за который должны пройти все стадии, – девять суток. Если по истечении этого срока во сне не заживают раны, нужно снова ждать апогея спутников Медиакардии и возвращаться к Пьющим скалам.

Когда проезжали возле побитого транспорта, Триментрий посоветовал обсудить план драки с «увеченными». Разбирали противников, обсуждали грамотное ведение боя и слабости тех, кого знали.

Внезапно у Даакса началась очередная галлюцинация.

– Морковный ветер, я готов занять твой трон…

Мне захотелось ударить его по лицу, но не получилось. Я обмяк без сил.

– Альтер, перезагрузи Даакса, – попросила Авия.

– Не могу, – шёпотом ответил.

– У Альтера началась телесная стадия! – предупредила она всех.

– Как не вовремя, – прокомментировал Триментрий. – У нас бойня впереди, а тут ещё Альтера защищать придётся, и переждать в пустыне не получится. Нужен новый план! Как не вовремя…

Глаза закрылись, я мог только слушать.

Торос приказал Дааксу защищать меня и постоянно проверять тяжесть состояния. Оставшейся водой было решено мочить мою одежду для борьбы с жаром. Перед тем как уснул и потерял связь с реальностью, услышал голос лидера.

– Если Альтер умрёт, бросаем его!

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ФАЗЫ

Словарь иноземных терминов

Армилла – информационный браслет, работающий на духовной энергии и выполняющий множество бытовых функций.

Аум – духовная энергия космического происхождения.

Амо – брак.

Бибен – холодный чай из корней местного растения «бибенилисия».

Блеф Сееона – специальный рейтинг, созданный для расчета награды за голову.

Болас – охотничье метательное оружие, состоящее из ремня или связки ремней, к концам которых привязаны круглые камни, металлические шары и т.п.

Вайлто – местное солнце.

Венатор – охотник за головами.

Диламия – район среднего класса в Руборе, характеризуется совместным проживанием мужчин и женщин, возможностью в открытую использовать иттатерские способности (при определённых условиях).

Дона – бриллиантовый спутник Медиакардии «дарящий».

Дэкстракарды – раса людей, которая прибыла из мира Татэ.

Декстракардия – так коренные жители именуют мир, откуда прибывают декстракарды (Декстракардия тоже самое, что и Татэ).

ЗэСП – аббревиатура для судебного процесса «Заседание справедливого правосудия».

Инитиа – район низшего класса в Руборе. Самый большой по площади и численности населения. Разделён на две части мужскую и женскую.

Исты – религиозная секта возвышающая лидеров страны, наделяя их божественным происхождением.

Иттатер – человек, который прошёл обряд на Пьющих скалах, после чего учиться обладать или обладает сверхъестественными способностями.

Иякула – местное оружие напоминающее арбалет и стреляющее «V» образными металлическими зарядами.

Канепари – звуковое послание для армилл.

Леета – лавандовый спутник «заживление».

ЛиР – азартная игра, представляющая собой ставки на любую тему.

Малия – ванильный спутник «спокойствие».

Медиакарды – раса коренных жителей на Медиакардии.

Пекунии – местная валюта, имеющая вид красных шаров, с неприятным едким запахом.

Рубор – страна основанная ГеммАтумом или пятым, разделенная на районы Адвена, Инития, Диламия и т.д.

Синистрокарды – раса людей, которые прибыли из мира Тера (земляне).

Синистрокардия – так коренные жители именуют мир, откуда прибывают земляне или синистрокарды (Синистрокардия тоже самое, что и Земля).

Угольная сукита – всё поглощающий чёрный минерал, которым обрабатывают стены карцера и образующий Пьющие скалы.

Фосфориты – класс светящихся растений.

Экстегра – главная тюрьма страны Рубор состоящая из трёх уровней.

Элемина – здание для регистрации и хранения голов.

Эмм – балы в блефе Сееона.

Эстирара – поединок за звание у азордных.