Сокровища бродяг

5

«Анимус» висит перед глазами Пола и впечатляет фиксера элегантностью своих форм. В нем смешиваются продуманность и эстетика – уникальное сочетание для космических кораблей. Инженер был почти что гением.

И фиксеру голографическая проекция «Фукуды» рядом с кораблем Ингрид кажется откровенным примером безвкусицы. Все равно что сравнивать надувной матрас с яхтой.

Он садится в одно из кресел на мостике и выводит на отдельный экран навигационные данные. Судя по всему, они находятся на дальнем рубеже освоенного космоса. Поблизости лишь одна отметка – автономная орбитальная станция у планеты на второй фазе терраформирования

По всей видимости, именно для ее обслуживания «Фукуда» и прыгнул в этот сектор.

– Какого черта здесь забыл научный корабль? – хмурится Пол. – Я не вижу в этом секторе ничего интересного.

– Без понятия. Я просыпалась на «Анимусе» – ничего секретного не заметила. Обычная команда научного судна. Стандартный, но хороший набор оборудования и лаба. Возможно, мы исследовали здесь какой-то необычный планетоид или искали редкие ресурсы. Когда я проснулась, это уже не имело значения. Половина экипажа была мертва.

– Ты можешь примерно восстановить картину событий?

– Все, кто был на мостике, погибли очень быстро. Думаю, корабль начал получать передачу и перестал реагировать на команды. Кто-то решил дернуть рубильник, и «Анимус» ответил агрессивно. Использовал утилитарный туман.

– Поэтому ты отключила его на «Фукуде», – догадывается Пол.

– Да. И не только поэтому. Дальше с туманом стало еще хуже. – Ингрид замолкает, и в этот момент Пол замечает на ее лице то, что считал несовместимым с остальным паттерном девушки.

Спасибо корпоративному биотеху, у фиксеров очень хорошая память. Но Ингрид в эту минуту приходится делать усилие, чтобы вернуться мыслями на свой корабль. Она не врет – там действительно случилось что-то очень плохое. Что-то, что даже ее, накачанную спецхимией, выбивало из равновесия даже сейчас.

– Меня разбудили вручную. Биолог и корабельный инженер, напуганные до усрачки. К тому моменту прошло три часа после контакта с Сигналом.

– Как они продержались столько времени?

– Инженер использовал какую-то штуку. Вроде глушилки малого радиуса. Она сбивала координацию нанитов в утилитарном тумане. Но, насколько я успела понять, «Анимус» не то чтобы ставил себе целью выкосить экипаж. Он скорее пытался свести их с ума. Использовал спаймскейп и превращал виртуальный слой корабля в аттракцион шизофрении.

– Что это значит?

– Сначала он склеивал все подряд и использовал максимальное наложение. Образы, данные, сюжеты. Чье-то сообщение двухлетней давности, смешанное с текстом корабельного справочника и художественным фильмом из библиотеки. Когда остальной экипаж попытался восстановить контроль над судном, «Анимус» ответил. Он резко сменил тактику и начал создавать очень правдоподобные сюжеты. Делал виртуальные копии экипажа, которые пытались убить друг друга. В неразберихе кто-то начал стрелять.

– Это все со слов биолога и инженера?

– Да. И они были на грани срыва, Пол.

– Ты ввела препараты?

– Что? – переспрашивает Ингрид, и в ее голосе слышится нарастающая ярость.

– Ты сказала, тебя разбудили биолог и инженер…

– Они отрубили капсулу от корабля, но вручную ввели номер критической ситуации, если тебя это интересует. Да, я приняла гребаные препараты.

Пол делает успокаивающий жест ладонью. По его мнению – успокаивающий.

– Я должен был спросить.

– Да пошел ты, – уже тише отвечает девушка.

– Я слышал, подобную тактику иногда используют пираты. Они ломают корабельный ИскИн и подключают свой собственный, наученный обманывать экипаж при помощи спаймскейпа.

Пол предвидит очередное агрессивное возражение и старательно выбирает формулировки.

– Я хочу сказать, что мы должны учитывать все варианты. Сигнал – не самое вероятное объяснение случившегося.

К своему удивлению, Райнер не обнаруживает никакой реакции на лице девушки. Она ухмыляется. И просто продолжает рассказ.

– Мы вышли из медотсека и хотели добраться до мостика. А потом увидели трупы. Мертвецы шевелились посреди коридора, облепленные слоем нанитов. Их мышцы сокращались. Глаза двигались. Они пытались издавать звуки. И мы предварительно отключили оптические импланты. Никакого спаймскейпа. Это ты как объяснишь?

Пол хмурится. Раскладывает в голове факты и отсекает маловероятное от невозможного. Использовать наниты, чтобы воздействовать на нервную систему мертвых членов экипажа и сделать из них живых кукол – противоречило видимой логике, но в теории было реально.

Райнер старается сохранять объективность, но замечает внутри себя отклонение. Он хочет верить в историю девушки, потому что видит ее веру в собственные слова.

– Прости, – говорит он первое, что приходит на ум.

Ингрид делает глубокий вдох и закрывает глаза, пытаясь успокоиться.

– За что? За то, что считаешь меня поехавшей? Инженер попытался на них напасть и погиб. Туман вырос прямо из тел мертвецов. Он не летал, а тянулся тонкими нитями. Облепил голову инженера и задушил его, а потом добрался до глушилки. Так мы остались без защиты, но он не нападал. Наниты просто парили вокруг нас, пока мертвецы пытались что-то сказать. У них не получалось, и тогда туман поменял форму. Превратился в силуэт человека. Открывал рот… то, что должно было быть ртом… И повторял наши движения.

Море в голове Пола Райнера вновь загорается солнечными бликами.

– Он не стремился убить экипаж, – озвучивает фиксер свое озарение.

Ингрид кивает.

– Думаю, что так. Но биолог запаниковала – и вслед за инженером захлебнулась нанитами.

– Как ты выбралась?

– Без резких движений. Я понимала, что любая попытка навредить кораблю или сбежать спровоцирует ИскИн на атаку. Но пока я двигалась медленно, утилитарный туман просто повторял мои движения и парил вокруг. Трупы пытались делать то же самое, но все время падали. Я добралась до шлюза и смогла надеть скафандр, когда поняла, что корабль не расценивает это как угрозу. Попыталась подойти к терминалу – и наниты заметно ускорились. Мой дубликат начал сыпаться. Отступила на шаг – все успокоилось.

– Биолог и инженер остались неподвижны?

– Я не видела. И не нашлось желания возвращаться. Мне надо было отвлечь утилитарный туман. Я подумала: раз он мимикрирует, надо на время перегрузить его задачами. Поэтому я зашла на биосклад и открыла капсулы с метабионом.

– Умно, – кивает Пол.

На научном корабле всегда есть приличный запас – чтобы в случае обнаружения подходящей для колонизации планеты запрограммировать чудо-бактерии должным образом и выстрелить ими по поверхности.

Как бы сам Райнер ни относился к этому открытию человечества, он всегда признавал, что оно перевернуло космическую экспансию. Даже среди ученых существовал миф, что эти экстремофилы² были производной биотеха высокоразвитой инопланетной цивилизации.

Метабион обожал агрессивную среду, очень быстро размножался и эволюционировал. И как выяснилось, поддавался тонкой генетической настройке. За двадцать лет правильно запрограммированная партия бактерий могла перестроить состав атмосферы на маленькой планете.

– Туман среагировал мгновенно. Я всю комнату заполнила метабионом. И думаю, ИскИн воспринимал каждый сгусток бактерий за новое живое существо. У него даже не хватало нанитов, чтобы отзеркалить их все.

– Он забыл про тебя, – понимает Пол. – И ты спокойно сбежала через шлюз, врубив на выходе сигнал бедствия.

Наконец-то он ясно видит часть паттерна. Вот она – четкая логика в движении волн, настолько кристально ясная, что хочется разбежаться по берегу и с брызгами ворваться в нее, нырнуть с головой. Но Пол оборачивается – и берега больше нет.

Есть только море. Во все стороны – до самого горизонта. И в чистую, идеальную логику правил игры пробирается сомнение…

– Ты поразительно догадлив. Поздравляю.

Ингрид резко встает и уходит в другую часть мостика, не давая Райнеру увидеть своего лица.

Когда ты в последний раз боялся, Пол?

Если она права, это второй в истории случай контакта с Сигналом.

«Второй случай, о котором кто-то пока может рассказать», – мысленно поправляет себя фиксер. Он вспоминает свое восхищение коллапсом Земли и пытается разобрать, что он чувствует теперь. Но или не находит в своих эмоциях ничего, или боится заглянуть слишком глубоко.

– Мы уничтожим «Анимус» и улетим отсюда.

– Желаю удачи, – огрызается Ингрид и быстрым шагом выходит с мостика. – Заодно лог посмотришь. Тебе понравится.

Почему она сказала про лог?

Райнер поворачивается к терминалу и убирает навигационную схему. Открывает историю активности.

Включение основного двигателя.

Остановка – через несколько секунд.

Включение.

Остановка.

Включение.

Остановка.

Но никаких отчетов об ошибках или неисправностях. Двигатель выключался по команде с контрольного пульта.

Пол застревает в своих размышлениях и открывает лог внешних сканеров. Они оказываются полностью настроены на мониторинг активности «Анимуса». Он просматривает историю зафиксированных событий, и волна пытается сбить Райнера с ног.

«Анимус» – научное судно. Оружейных систем на нем нет. Зато есть зонды для геологической разведки. И по сути своей это многоступенчатый космический аппарат с отделяемым зарядом взрывчатки в носовой части.

«Фукуда» висит на прицеле. И при любой попытке к бегству «Анимус» взводит курок.

6

Пол находит Ингрид в одной из кают на верхней палубе, но не решается показаться в дверях и старается дышать как можно тише. Фиксерская химия ослабляет хватку, но оставляет после себя что угодно, кроме внутреннего равновесия.

Райнер сбит с толку из-за Сигнала. Но еще сильнее он сбит с толку из-за нее. Из-за того, как она выглядит, двигается, смотрит. И больше всего – из-за их разговора.

Фиксер сотни раз представлял встречу с ней. Прокручивал ее истории в голове, как она реконструировала его собственные с помощью своей программы. Он вспоминал все то, чем так хотел поделиться. И сопоставлял с тем, что произошло между ними за последние полчаса.

– Ты очень громко думаешь, Пол.

Он вздыхает и заходит в каюту. Ингрид сидит в конце комнаты, согнув ноги так, чтобы упереться спиной в стену. Ее лицо не выражает ровным счетом ничего. Оглянувшись, Райнер видит на стене голографический экран с фотографиями. Похоже на альбом с какого-то путешествия или пикника на природе. Судя по фоновому пейзажу – не на Земле… Хотя что он сейчас знает о Земле.

Пол садится рядом с девушкой и вместе с ней рассматривает чужие воспоминания.

– Я не хотел, чтобы все так было, – говорит он. – Я вел себя по-свински. Я… был ненастоящим.

Ингрид долго молчит в ответ. Только ее указательный палец повторяет монотонное движение в воздухе, листая фотографии.

– Мы могли бы поспорить о природе настоящего на расстоянии нескольких сотен световых лет от Земли, но этот разговор никуда не ведет, – медленно, почти по словам, цитирует она отрывок из его истории. – Как думаешь, мы умрем здесь?

Ему очень хочется сказать что-то ободряющее.

– Я не знаю, – тихо отвечает он. – Не похоже, что «Анимус»… Сигнал хочет нас убить.

– Понятно, – равнодушно отвечает она и кивает на экран. – Хотел бы там поселиться?

На картинке молодой темноволосый мужчина держит за руку нагнувшуюся над обрывом девушку. Оба смотрят в камеру с картинно открытыми ртами. На фоне видно раскинувшийся до горизонта лес и изгибающуюся лентой полосу побережья.

– Я все детство прожил у моря. Оно было холодное, не покупаешься. Но мне нравилось выходить на берег и просто смотреть на волны. Знаешь, на солнечные блики, отражающиеся от воды. Особенно на закате. Мне всегда казалось, что, если смотреть достаточно долго, я смогу найти в них какой-то порядок. Понять замысел моря. А потом приходишь домой, ложишься спать. Закрываешь глаза – и эти блики продолжают бегать. Будто отпечатались на глазах.

– А я однажды чуть не утонула, – произносят губы Ингрид. – Я подростком была. На спор поплыла до торчащего рыбацкого буйка в центре озера. Доплыла, а на обратный путь сил не хватало.

Ингрид продолжает листать фотографии, а Пол погружается в свое ощущение тупика. Он вздыхает и собирается уйти. Может, ей просто надо побыть наедине с собой… Райнер смотрит на фотографии и море обволакивает его ноги холодным течением, до мурашек…

– Ты их убила, да?

Ее указательный палец замирает в воздухе.

– Они хотели произвести стыковку. Я пыталась их убедить, уговаривала, но они словно не слышали… – Ингрид вздыхает и опускает руку. – Те, кто задохнулся, случайно погибли. Я время рассчитала, просто вырубить их хотела. А остальные меня застукали и оттащили от терминала. Думали, я их друзей выкинуть за борт собираюсь. Убить меня пытались. Дальше просто фиксерская хрень врубилась. Все на рефлексах. Так быстро.

Она поднимает руку и снова перелистывает фотографию.

– И я думаю постоянно: «Сейчас меня стимуляторы отпустят, и накроет». А все не накрывает. Вот я смотрю на его фотки – и ничего нет… И я просто хочу, чтобы ты что-то умное сказал сейчас.

И Пол кивает.

– А нас потому и выбрали. Помнишь тот мысленный эксперимент с вагонеткой, где надо пути переключать? Они бы поступили так же, как ты поступила. Просто фиксеры все эти решения принимают быстрее – и без угрызений совести. Но пока мы способны вот так сидеть и чувствовать себя дерьмом, все не так уж плохо…

– Звучит не очень оптимистично.

– Тебе просто нравится верить в свою пустоту внутри. Как в той истории, которую ты мне оставляла. Только не сидела бы ты здесь с этой пустотой. А это уже какое-то доказательство человечности, разве нет?

Она прислоняется щекой к его плечу.

– В моих историях ты умничаешь более изощренно.

– Видимо, твои научили меня быть почестнее с собой.