Отличник

– А куда мы едем?

– Мы едем в великий город Не-Дели.

– Может быть Нью Дели? – уточнил Тема, в надежде, что ему просто послышалось.

– Нью? Это по каковски? – растерялся машинист. – Я иностранных языков не знаю, у меня по всем только двойки были.

– По всем?

– Да, я не выучил аж пять языков! Это все, что нам преподавали, мало кто смог не выучить так много. – гордо пояснил Машинист. – А город называется Не-Дели! Его так назвали в честь великого не делания. Согласно легенде, первый поселенец пришел в город и уселся на центральной площади прямо на землю.

– Откуда там взялась центральная площадь? – опешил Тема.

– Никто не знает, у большинства по истории двойки, как ты понимаешь, они великие люди. Так вот, он уселся на центральной площади и стал ныть, потому что очень хотел пить. Колодец с водой находился всего в нескольких метрах от него, но он твердо решил ничего не делать.

– И что?

– Как что, и все… Он так и умер от жажды, плача и ползая по площади. Он громко кричал и рыдал, но никто не подал ему воды, потому что никто не хотел ничего делать. Поэтому город так и назвали: “Не делай”. Но поскольку никто из великих людей не учился правильно писать, город стал называться: “Не-Дели”.

– То есть все великие люди двоечники? – опешил Тёма.

– Конечно двоечники, если у тебя есть хотя бы одна тройка, то президентом тебе не стать.

– Но как же вы тогда живете?

– Ну вот представь себе, если бы все знали, что железо тяжелее воды? И как бы тогда корабли плавали? Или что вот этот уран радиоактивен и опасен, ну и умерли бы все машинисты.

– То есть, если никто не знает правды, то ее и нет? – все сильнее удивлялся Артем, не понимая как такое возможно. Ведь незнание законов не может отменять их?

– Если никто не знает, то этого нет! Это все знают, а потому это так, понял? Ты хоть и отличник, а таких простых вещей не понимаешь… – укоризненным тоном произнес машинист и подошел к двери.

Он открыл щеколду окна и откинул его, ветер сразу ворвался в кабину и принялся развевать волосы. С улицы пахло пылью, какими-то травами и цветами одновременно, словно там была не прерия, а цветочный рынок. Тёма подошел поближе к окну и принюхался, пытаясь понять, где же это он оказался. Однако, пейзаж за окном никак не вязался с запахами, что он чувствовал. Там по прежнему светило испепеляющее солнце и только тень от паровоза мчалась вдоль прерии.

Ни рельс, ни тем более пара из трубы видно не было, однако шипящий звук четко давал понять, что работает какая-то поршневая система. Тёма посмотрел в небо на редкие облачка, а затем обратил внимание на горизонт, сколько хватало взгляда он видел бесконечный пейзаж. Заподозрив неладное, Артем перешел к окну напротив и так же открыл его настежь. С этой стороны никакой тени не было, зато высоко в небе светил яркий шар солнца, он был точно такой же, как у бабушки на даче, где он подолгу следил за ним.

И тут Тёма вспомнил про бабушку, про маму, которая собирала вещи, и про завтрак! У него же там тост с сыром и колбасой, он же сейчас совсем остынет и хрустеть перестанет. Что же делать? Надо срочно вернуться домой, но для этого надо понять, где он сейчас и где находится его дом.

– А где мы сейчас находимся? – поинтересовался Тёма, понимая, что местность он не узнает.

– Как где, в поезде! – ответил машинист.

– Это я и сам вижу, что в поезде, а где мы едем-то?

– А, да кто ж его знает, у меня по географии тоже двойка была.

– Ну это хотя бы страна какая? Россия, Америка?

– Сложный вопрос… – ответил машинист. – Америка столица Европы, так ведь? Значит мы не в Америке. А что ты там еще называл Россия? Австралия?

– Как же у вас все запутанно.

– Отчего же? Сейчас возьмем карту и посмотрим. – ответил машинист и полез искать карту в каких-то ящиках.

Ему попадалось все что угодно, тут были акварельные краски, какие-то инструменты, запчасти и вообще в ящиках творился бардак. Машинист копался среди карандашей, каких-то трубочек и таблеток, выискивая одному ему ведомую карту.

– Вот же она! – обрадовался машинист и выудил скомканную и помятую книжицу. – Так, сейчас посмотрим, посмотрим…

– А чего она такая грязная и мятая? – удивился Тёма.

– Ничего она не мятая… – обидевшись произнес машинист и развернул карту, которая оказ