Смехарики и не только

Выражаю глубокую благодарность всем, кто помог мне с изданием сборника стихов:

Марии Смеховой (корректура),

Александре Белецкой (дизайн обложки),

а также своим родным и друзьям за постоянную поддержку и энтузиазм.

Смехарики про М и Ж

* * *

 
– Абрам вторым стал мужем у вдовы,
Я – никогда бы так не сделал…
Подумать только: у вдовы – вторым!
– Хотел бы у неё быть первым?
 

* * *

 
– Муж твой – бабник, видно сразу,
От подружки вышел ведь!
– Он, по-твоему, обязан
С ней безвылазно сидеть?
 

* * *

 
– Сара, может, разведёмся?
Мой характер не исправишь…
– Нет уж, Моня, мы сочтёмся!
Взял вдовой – вдовой оставишь!
 

* * *

 
– Ты взял жену в роскошном теле,
Небось, от счастья в облаках…
Колись, как Сарочка в постели?
– Да помещается пока…
 

* * *

 
– Ах, Сара, я сегодня спал так плохо…
– Ну Сёма, была б новость, а то шо!
Скажи-ка мне не думая, с наскока,
А что вообще ты делал хорошо?
 

* * *

 
– Абраша, коль умру – женись на Мирре!
– Нет, Сарочка, – ответил муж с досадой.
– Тебя ведь лучше нету в целом мире,
Ну а второй, такой как ты, не надо!
 

* * *

 
– А ты мне сколько заплатил бы
За Сару-золотце, друг мой?
– Да ни копейки! – Сговорились!
За так бери к себе домой!
 

* * *

 
– Боюсь я, что твой муж кобель:
Духами он уж сильно пахнет…
Не замечала ты досель?
– Да нет, он так… слегка погавкать!
 

* * *

 
– Твой Рабинович очень умный,
Похоже, всё на свете знает.
– Ой, ну не делайте мне шумно,
Он даже не подозревает!
 

* * *

 
– Смотрю, от Сары нет тебе спасенья:
Ругается часами напролёт.
Бывает ли в хорошем настроеньи?
– Не дай мне бог, она ж тогда поёт!
 

* * *

 
Абрам не хочет Сару брать в Израиль.
Вопрос таможни: – Золото с собой?
– Сто килограммов! – Это против правил!
– Езжай-ка, Сара, золотце, домой!
 

* * *

 
– Сёма, вот манатки и – катись!
– Успокойся, Сарочка, как скажешь…
– Шоб ты, гад, промучился всю жизнь!
– Ты мне шо, остаться щас прикажешь?
 

* * *

 
– За мою фигуру не шути,
Сразу сковородкой в лоб получишь!
– Понял? – Да. – И шо же понял ты?
– То, что спорить с массой – вариант не лучший.
 

* * *

 
– Доктор, извелась душой
От вопросов.
– Спрашивайте!
– В моде маленькие груди,
Я имею бюст большой…
Как мне быть?
– Донашивайте!
 

* * *

 
– Два часа выносишь мусор,
Где так долго пропадал?
– Видишь эти деньги, Муся?
Я ж таки его продал!
 

* * *

 
– Циля, есть хочу – аж тошно.
Что у нас там на обед?
– Вот в депрессии картошка.
– Это как? Открой секрет!
– Да пюрешка из картошки,
Соль чуть-чуть добавлена.
Ты вглядись в неё немножко,
Ведь она подавлена!
 

* * *

 
Сарочка, хоть повар ты искусный,
Но, надеюсь, мысль мою уловишь…
Я тебе скажу, что было вкусно,
Ты ж мне это больше не готовишь!
 

* * *

 
– Сара, в чём твоя мечта?
– Похудеть для красоты!
– На ночь кушать перестань!
– И остаться без мечты?!
 

* * *

 
– Сожгла вчера аж восемьсот калорий!
– Диктуй скорее, как всё это было,
А то ведь округляюсь, прямо горе.
– Да курочку в духовке я забыла!
 

* * *

 
– Сарочка, слыхала эту новость?
С отравлением в больнице Мила!
– Думаю, тут след не продуктовый.
Может быть, язык свой прикусила?
 

* * *

 
– Когда я в стрессе – кушаю весь день.
– Заметно это по фигуре, Валя.
Но объясни мне всё же, коль не лень,
А дни без стресса у тебя бывали?
 

Смехарики про детей и взрослых

* * *

 
Когда зигота станет личностью?
Неделя, месяц, год пройдёт?
У Сары – всё с категоричностью:
– Когда зарплату принесёт!
 

* * *

 
Два близнеца в утробе жмутся.
– Там, за рождением, есть жизнь?
– Так ведь никто не смог вернуться,
Ты лучше крепче здесь держись!
 

* * *

 
– Мама, сложно ли быть мудрым,
Как великий Соломон?
– С тыщей жён – совсем не трудно,
Слушал их советы он!
 

* * *

 
Самуил спросил у мамы:
– Как возникли мы на свет?
– Сотворил Господь нас славный! —
Прозвучал её ответ.
 
 
– Почему ж сказал мне папа,
Что мы все – от обезьян?
– Видно, родственники, лапа,
Разные у всех землян!
 

* * *

 
– Шесть яблок, Мойша, вам досталось.
Ты половину брату дай.
– И сколько у тебя осталось?
Пять с половиной? Ай-я-яй!
 

* * *

 
– Аркаша, дуй домой без сцен и слёз,
Ты должен маму моментально слушать!
– А что случилось, мама, я замёрз?
– Нет, золотко, ты захотел покушать!
 

* * *

 
– Аркаша, шо стоишь, как неживой?
Гуляй быстрей, а то пойдёшь домой!
 

* * *

 
– Сёмочка, иди покушать!
– Я покушал у друзей!
– Что за радость это слушать!
Золотко, ты стал умней!
 

* * *

 
Два галстука дарила мама Мойше.
Зашёл к ней как-то, повязав один.
Ну не надеть на шею просто больше!
– А чем второй тебе не угодил?!
 

* * *

 
Тамара Исаковна, сверху соседка,
Так громко кричала на внука,
Что Мойша Наумович бросил конфетку
И супчик поел, вымыв руки.
 

* * *

 
Пообещал раз старый Мойша
Купить для внука шоколад.
Что длится обещаний дольше?
То занят, то другой расклад.
 
 
То магазинчик вдруг закрыли,
А то попал как раз в обед,
То Чупа-Чупсы только были…
Сердито внук сказал в ответ:
 
 
– Коль нету шоколада больше,
И Чупа-Чупсу был бы рад!
– Ну нет! Пока жив старый Мойша,
Ты будешь кушать шоколад!
 

Еврейские смехарики

* * *

 
– Абрам, я слышал, ты женился?
– То не пустой был разговор!
– И как, удачно брак сложился?
– Не очень, окна-то во двор!
 

* * *

 
– Рабинович, ваша дочка
Вышла замуж наконец?
Тут ведь не нужна просрочка!
– Таки нет, – сказал отец.
– Хоть ей хочется ретиво,
Циля чересчур умна,
Чтоб идти за тех кретинов,
Нравится кому она!
 

* * *

 
– Абрам, что плачешь так надрывно?
– Ходил к зубному, зубы рвал.
– И сколько у тебя он выдрал?
– Три сотни баксов отобрал!
 

* * *

 
– Эй, гарсон, беги скорее
И откушай этот суп!
– Что-то тут не так, евреи!
Я хоть молод, но не глуп!
 
 
Не возьму у вас ни крошки!
– Да отведай, повар – спец!
– Хорошо, а где же ложка?
– Догадался, наконец!
 

* * *

 
– Скажите, Мойша, есть у вас часы?
– Конечно есть, как глупо вы спросили!
– А почему бы вам их не носить?
– Да неудобно как-то, маятник там, гири.
 

* * *

 
– Где тут Привоз? – Он несколько подальше.
Напрасно вышли, вы б доехали в трамвае.
– Но мне там все сойти сказали раньше!
– Тут очень важно: вы сидели иль стояли?
 

* * *

 
Два одессита на бульваре
Имеют громкий разговор.
Подходит третий, хоть не звали,
И долго слушает их спор.
 
 
Но тут о деле вспомнив срочном,
На них он выпучил глаза.
– Вы голову мне не морочьте! —
Сердито спорщикам сказал.
 

* * *

 
– Ты, Сара, не закрыла кранчик!
К тому же к нам идёт Хаим.
Сейчас опять он будет клянчить,
Ну и разделаюсь я с ним!
 
 
– Абрам, сверлить ты дрелью будешь?
– Да, кучу дырок, мне не лень!
– Так, значит, рыбу ты не удишь.
Одолжишь удочки на день?
 

* * *

 
– Изя, друг старинный с детства,
Вот скажи мне, не тая,
С двух шикарных мерседесов
Дал один бы для меня?
 
 
– Мойша, что же за вопросы,
Ты ведь знаешь, для друзей —
Всё, что только не попросят,
Даже больше даст еврей!
 
 
– Изя, если бы две яхты
Стометровых ты имел?
– Мойша, хоть и не моряк ты,
Я б одну не пожалел!
 
 
– Ну, а с куриц двух чудесных
Ты отдал бы мне одну?
– Мойша, это уж нечестно,
Куры ж есть, шо ты загнул?!
 

* * *

 
– Абрам, я счастлив нашей встрече!
Отдай должок, твой час пробил!
– Ты жлоб, и портишь чудный вечер —
Про деньги я давно забыл!
 

* * *

 
Шли два еврея. День прекрасный.
– Ну что, зайдёшь ко мне на чай?
– А почему б и нет! – Напрасно!
Но нет так нет, тогда прощай!
 

* * *

 
Вон Рабинович шагает тот самый.
Может гудеть! Я сейчас покажу.
– Ты, Рабинович, давненько был с дамой?
Тот через паузу грустно так: У-У-У.
 

Еврей без жеста – пирог без теста

 
– Скажите что-нибудь, хоть в прозе…
Абрамчик, вам хочу внимать!
– Дурак я, что ли, на морозе
С карманов руки вынимать!
 

Примета

 
Посещая дальни страны,
Чтоб вернуться в благодать,
Есть такой обычай странный:
В воду денежку бросать.
 
 
Рим, фонтаны, брызги, лето,
Через пять часов отлёт,
И монета за монетой
Дно находит в свой черёд.
 
 
Отлетев чуть-чуть от Рима,
Начал падать самолёт.
Мудрый Мойша глупой Фире
В уши истину кладёт:
 
 
– Тратили бы деньги умно,
Долетели бы домой!
Ты ж бросала в воду суммы:
Возвращаемся к ним. – ОЙ!
 

* * *

 
Моня, коль сошлют тебя в Сибирь
(Я хочу, чтоб было понимание),
Кинусь за тобой в мороз и ширь,
Шубу только мне купи заранее!
 

* * *

 
– Сара постоянно ноет,
Что носить ей нечего!
– Куль с картошкой ты пристрой ей,
Носит пусть до вечера!
 

В спальне

 
Твоими утомлен страстями —
В глазах рябит, хоть миг постой!
Не путай, Соня, темперамент
С элементарной суетой!
 

* * *

 
– Абрамчик, а как вы относитесь к сексу?
– Я жизнью обязан такому эксцессу!
– Абрамчик, а как к вам относится секс?
– Уж внуков десяток, любил я процесс!
 

* * *

 
– Слыхали, помер Рабинович!
– А от чего? – От гриппа! – Да?
Раз так, переживать не стоит,
Грипп – это просто ерунда!
 

* * *

 
– Алло, полиция, на помощь!
Меня ограбить тут хотят!
– Кто говорит? А, Рабинович!
Мы высылаем к вам наряд!
 
 
Так что случилось в магазине?
Вы знаете, кто дерзкий вор?
Ах, это Абрамович Циля
Ведёт о скидке разговор…
 

* * *

 
– Сёма, шо сказал графолог,
Кто твой почерк изучил?
– Что я злой, как сто иголок!
– И? – По морде получил!
 

* * *

 
– Вы знаете, кого хоронят?
– Абрама Лейкина, артиста.
Талантлив был, хоть и не понят.
– А точно мёртвый, дело чисто?
 
 
– Непросто с этим разобраться:
Они ведь часто помирают,
Затем – поклон под гром оваций…
Но этот – здорово играет!
 

* * *

 
Абрам и Руфь стары, и ночью
Абрам исполнить долг не смог.
– Ты изменял мне? – Лишь разочек!
– Сейчас бы нам тот раз помог!
 

* * *

 
– В квартире был ограблен Рабинович.
– Так и сказал он им, где золото лежит!
– Жгли утюгом, чтоб не скрывал сокровищ.
– Тогда за свет ему вдобавок набежит!
 

* * *

 
К машине частного извоза
Пошёл один из двух друзей.
– А вот доехать до Привоза
Во что мне станет? – Пять рублей.
 
 
– А если я поеду с Мойшей?
– Опять же выйдет пять рублей.
– Ты, Мойша, ничего не стоишь! —
Сказал приятелю еврей.
 

* * *

 
Ты, Мойша, не бывал в Одессе
И потерял весь жизни цвет.
Приедешь в гости – тётя Песя
Сварганит праздничный обед.
 
 
Найти меня в Одессе просто:
До Дерибасовской дойти —
Там будешь задавать вопросы,
Как дом с портняжками найти.
 
 
До революции кальсоны
Они строчили в ателье,
Теперь по этому фасону
Костюмы шьются, одуреть!
 
 
Ты понял, шо туда не надо!
Иди налево до конца —
Находишь место, где ограда
Помята Изей слегонца.
 
 
Так вот, напротив ты увидишь
Вход в наш большой одесский двор.
Вставай в серёдку и на идиш
Кричи, как будто пойман вор,
 
 
Во всю мощь глотки: РА-БИ-НО-ВИЧ!
Откроются все окна там.
Все, кроме двух – туда и входишь,
У нас один лишь я – ГОЛЬДМАН.
 

* * *

 
– Я вас просил настроить фортепьяно,
А вы, Абрам, целуете мне дочь!
– Давно всё сделано, но, как ни странно,
И дочь была настроиться не прочь!
 

* * *

 
Мойшу мучают кошмары,
Косо на часы глядит.
– Ох, волнуюсь я за Сару! —
Он соседу говорит.
 
 
Рвёт свои седые космы,
Сверху посыпает пыль.
– Да скажи хотя бы, что с ней?
– С нею – мой автомобиль!
 

* * *

 
Спортсмен еврейский весь на нервах,
Бежит с вопросом непростым:
Как к финишу прийти и первым,
К тому ж, вдобавок, и вторым?!
 

* * *

 
– Вы, Семён, на вид не старый,
А справляли юбилей.
Пятьдесят годочков с Сарой
Ну-ка выдержать сумей!
 
 
Поделитесь с населеньем,
Как вам это удалось?
С женщиной-землетрясеньем
Спорить, что ли, не пришлось?
 
 
– В спорах обо всём на свете
Как ни бьюсь – за мною низ!
Ну а Сара казус этот
Называет компромисс!
 

* * *

 
Фронт, командуют в атаку,
Ломанулись все вперёд,
Только Рабинович раком
Пятится наоборот.
 
 
– Ты куда, гад, расстреляю! —
Замполит ожесточён!
– Ой, да я вас умоляю,
Я же просто брал разгон!
 

* * *

 
Рабинович в синагогу
Ходит как к себе домой.
Носит к ребе он тревогу,
Недоволен злой судьбой.
 
 
Жизнь не в радость, денег нету,
Все кто дорог – предают,
Сара хочет сжить со свету,
Да и дети достают.
 
 
Отвечает ребе мудрый:
Ты повесь на стену лист:
«Не всегда так будет!», утром
Текст читай и тем лечись.
 
 
Через месяц Рабинович,
Весь сияя, вновь пришёл.
– Ребе, вот мой дар за помощь,
Много счастья я нашёл.
 
 
Счастье тоже не навечно,
Так что ты не горячись!
Хочешь жизнь прожить беспечно —
Каждый день читай свой лист!
 

* * *

 
– Скажите, ребе, мне жениться
Иль нет, я мучаюсь давно!
– На что бы ты тут не решился,
А пожалеешь всё равно!
 

* * *

 
Мойше снится: в ресторане
Ест чудеснейший обед.
Всё смакует со стараньем,
Окончанья пиру нет…
 
 
Но мешает оттянуться,
В глубине души грызёт,
Мысль, что надо бы проснуться —
Не пришлось платить бы счёт!
 

* * *

 
Абрам серьёзно помирать собрался.
Крест, Тору и Коран велит жене
В гроб положить свой. – Не перестарался?
– На всякий случай, вдруг неправ ребе!
 

* * *

 
– Тётя Роза, шо такое старость?
– В старости уж нет привычных тем:
«Что, когда и почему». Осталась
Вечная запевка: «А зачем?»
 

* * *

 
Вот телеграмма с Тель-Авива:
«Абраша – всё» (слог дорогой).
В обратной телеграмме было
Ещё короче. Просто «Ой!»
 

* * *

 
– Хочу порадовать я Сару,
Роскошный жемчуг подарить!
– Дари уж мерседес шикарный.
– Где ж мерс искусственный купить?!
 

* * *

 
Вчера случайно, по запарке,
У сторожа сбежал енот.
Кто встретит – в кассу зоопарка
Пусть десять шекелей внесёт!
 

* * *

 
Заходит Сара в турагентство,
С порога бодро говорит:
– Достичь хочу я совершенства,
У вас – тур в Индию горит!
 
 
– Там в Дели есть великий Гуру,
Неделю нужно отстоять,
Чтоб лицезреть его фигуру
И погрузиться в благодать!
 
 
Взяла путёвку, прилетела.
Как солнце в очереди жжёт!
Усохло от лишений тело,
Но Сара терпеливо ждёт.
 
 
Та-дам, литавры! Отстояла.
Заходит в вожделенный храм.
Лик с фотографии узнала,
Согнула спину пополам.
 
 
Вокруг – безмолвные аскеты,
Не место для пустых речей!
Но, несмотря на все запреты,
Монахи разрешили ей
 
 
Три слова к Гуру – и не больше,
(Иначе – выгонят долой!)
Не выдержала Сара дольше:
– Хаим, немедленно домой!
 

* * *

 
– Важнее чувства или разум?
– Конечно чувства, друг Абрам!
Вот знаю, что тебе я должен,
Но чувствую, что не отдам!
 

В трамвае

 
– Мне надо бы Привоз не пропустить,
Боюсь, что я уеду дальше!
– За мной следите – стану выходить,
Вам – остановочкою раньше!
 

* * *

 
– Лентяй ты, Мойша! Вот вопросик:
Ты носишь лишь по кирпичу,
А Ваня и по восемь носит,
Тебе что, так не по плечу?
 
 
– Всё дело в том, – ответил Мойша,
– Что надобно свой труд любить!
Не сложно мне сходить побольше,
А Ваня – ленится ходить!
 

* * *

 
– Долг когда вернёт нам Мойша?
Деньги взял он и притих!
– Ну, во-первых, он же помер.