Путешественник во времени после перемещения получает способность говорить на всех языках, которые необходимы для выполнения миссии и понимать их. При этом чтение на тех же языках становиться проблемой без их изучения.

Путешественники во времени могут встретиться при выполнении своих миссий, если перемещение произошло одновременно.

Путешественник во времени не может физически взрослеть или стареть, находясь в прошлом. Можно получить ранение или травму, но других изменений в организме не происходит.

Если путешественник во времени умрет во время выполнения миссии, то для своих современников он пропадет без вести.

В случае провала миссии произойдет возвращение в ту точку времени, в которой она началась.

Перемещение может произойти в год не позднее 1930 года.

При утере артефактов перемещение во времени становится невозможным.

Никто не знает, что произойдет, если уничтожить артефакты. Некоторые считают, что уничтожить их невозможно.

Глава 1

Пряники с шишечками

Дневная лампа на потолке магазина издавала тихий треск, то включаясь, то выключаясь. При мигающем свете куртка, которую я примеряла перед зеркалом, меняла цвет с сероватого на голубой. Еще некоторое время я задумчиво посмотрела на ценник и решила остановить свои поиски демисезонной верхней одежды на этом варианте. Перевесив куртку через плечо, я поискала взглядом кассу. На глаза попалась обувная полка и на ней – пара вишневого цвета туфель на высоких тонких шпильках. «Померяй!» – прошептало мне неожиданно проснувшееся любопытство.

Надев туфли, я прошлась вдоль стеллажа с обувью, раскинув руки и пошатываясь, как канатоходец. Три взрослые девушки, что-то оживленно обсуждавшие у примерочных, послали мне сочувственные взгляды. Смутившись, я поставила туфли на место и торопливо произвела оплату на кассе.

На выходе из дверей магазина в холл торгового центра мой взгляд выловил очень знакомое лицо из толпы покупателей. Маша помахала мне рукой.

– Привет, Насть. Нашла что искала? – спросила подруга.

– Да, подобрала куртку. На этот раз – подороже. Надеюсь, молния на ней не сломается через месяц носки, как это было с предыдущей.

– Пойдем вниз, – Маша мотнула головой в сторону эскалатора.

– Зачем?

– С Дианой поздороваемся. Она должна работать сегодня.

***

Спустившись в кафе на первом этаже, мы сразу же увидели Диану в официантской униформе с бейджиком. Кивком она поприветствовала нас, скорее всего, обещая подойти попозже.

Я села за свободный столик, положив под него свой рюкзак и пакет с новой курткой. Маша присоединилась ко мне, положив себе на колени свою прямоугольную сумку с ремешком.

Диана быстро вернулась из рабочих помещений с прозрачным пакетом пряников и проложила его на стол перед нами.

– Это что? Это бесплатно? – спросила Маша.

Я взяла упаковку в руки, чтобы прочитать надпись на наклейке в центре. «Пряники с шишечками» – гласила первая строчка.

– Никто не хочет их покупать, вот и раздаём, – пояснила Диана. – Будете заказывать что-нибудь?

– Мы не собирались, – пожала плечами Маша. – Так, посмотреть зашли.

– Понятно. И как вы поживаете? Как с экзаменами дела?

– Как сажа бела, – буркнула я. – Диан, ты слышала что-нибудь про самого первого путешественника во времени?

Маша повернулась ко мне, слегка удивленная тем, что я задала этот вопрос здесь и сейчас. Диана тоже недоумевающе посмотрела на нас. Видимо, она не была хорошо знакома с этой темой.

– Ты говорила, что читала что-то в Александрийской библиотеке! – вспомнила я.

Диана села за наш столик.

– Не то чтобы я читала… Я ведь не владею древними языками. Просто видела изображения людей с песочными часами в каких-то иллюстрациях к мифологии. А где вы слышали об этом?

– От других путешественников во времени.

– Может, это собирательный образ? – предположила Диана.

– Наверное, первый путешественник во времени всё-таки должен быть. Я сомневаюсь, что они существовали всегда, – не согласилась Маша.

– Впрочем, мне тоже кое-что говорили, – начала припоминать наша подруга. – Есть мнение, что такой человек жил очень давно и принес себя в жертву. Вот такая невесёлая история.

Диана торопливо встала из-за стола, когда в кафе вошел мужчина в пиджаке с бейджиком.

– Пойду работать – пришёл начальник, – она поправила фартук.

– Погоди! Где тебя можно будет встретить в ближайшее время? В смысле, вне работы?

– Как обычно. Там, где мы с тетей живем.

Она не попрощалась. Видимо, не хотела привлекать внимание работодателя. Я хотела коротко махнуть нашей подруге, на заметила свет, исходящий от моей руки. Точнее, от кольца на пальце. Торопливо сунув упаковку пряников в пакет с курткой, взяв рюкзак, я побежала к выходу из торгового центра. Маша, не задавая вопросов, последовала за мной.

Выбежав из большого здания, мы спрятались в безлюдном дворе за разрисованной граффити трансформаторной будкой.

– Что? Кольцо? – поняла Маша, доставая своё из кармана сумки.

– Ага.

– Все ещё носишь его на руке? Рискованно. Я своё в последнее время предпочитаю прятать, чтобы неожиданно не занесло в далёкие края.

Как только Маша надела на палец своё кольцо, мы почувствовали, что началось перемещение.

Глава 2

Церемония очищения

Кольца перенесли нас в каменистую местность, заросшую множеством сосен с изогнутыми стволами и густой хвоей. Не имея представления о том, где очутились, мы взобрались на несколько веток вверх по ближайшему дереву. Это позволило немного лучше увидеть горы с покрытыми снегом вершинами вдалеке и, немного ближе к нам – статую Будды.

– Это где? Китай? А может, Япония? – гадала я. – Если что, я не сильно знакома со здешними обычаями.

– А как же фильмы с Джеки Чаном? – напомнила Маша.

– Джеки Чан – китаец, – поправила ее я. – Слезай давай!

Спустившись, мы пошли в сторону только что увиденной статуи. Бесконечные деревья внушали опасения, что мы можем заблудиться здесь надолго, а то и привлечь внимание некстати проголодавшихся животных. Наконец, мы увидели рисовое поле, прошли через него и добрались до жилья: кучно построенных деревянных домов с высокими крутыми крышами, покрытыми соломой. Как только мы спросили у первого встречного о том, где находимся, толпа местных жителей тут же собралась вокруг, глядя на нас с любопытством и даже неким ужасом. Люди разных возрастов, мужчины, женщины, дети в простой серой или коричневой одежде с запахом и плетеной обуви, похожей на вьетнамки, головы их были покрыты тканью или маленькими тканевыми шапками.

– Кто эти странные люди?

– Неужели снова будет восстание?

– А ведь эту деревню только недавно восстановили после пожара!

– Эй, мы же просто заблудились! – мы с Машей были готовы провалиться сквозь землю от всего свалившегося на нас внимания.

– Разойдитесь! Пропустите! – сквозь толпу к нам протиснулся мужчина. Жестом он велел всем замолчать. – Не надо паниковать без причины!

Он повернулся к нам, уже не молодой, с проседями в черных волосах, с залегшими под глазами морщинами. Складки на шее делали его похожим на старую мудрую черепаху.

– Меня зовут Горо, я старейшина этой деревни, – представился местный житель. – Скажите, кто вы и откуда?

– Просто заблудившиеся путешественники… Да, можно сказать и так, – мы попытались объяснить ситуацию, не вдаваясь в подробности.

Лицо Горо не выражало недоверия, но и сказать, что наш ответ его удовлетворил, было нельзя.

– Я должен отвести вас в храм.

– Для чего?

– На всякий случай вы должны пройти церемонию очищения. Следуйте за мной.

Наши ноги гудели после незапланированной прогулки, но отказ идти определенно мог сработать против нас. Дорога оказалась более дальней, чем мы ожидали. Нашей целью было возвышение – не гора, но, скорее, холм – за деревней, на котором и стоял храм. Подниматься по склону, хоть и не очень крутому, было тяжеловато. К тому же, мы все еще несли наши вещи – не хотелось оставлять их в месте, полном незнакомых людей.

Мы подошли к воротам без дверей, представлявших собой лишь два столба с перекладиной наверху. У них нас встретил еще один незнакомый мужчина, носивший многослойные белые одежды и высокую шапку из накрахмаленной ткани, державшуюся на голове с помощью шнура, завязанного под подбородком. Они с Горо поприветствовали друг друга поклоном и некоторое время негромко разговаривали, после чего мужчина в белом попросил нас подойти и сказал:

–Я приветствую вас в этом святилище, посвященном богу Инари, покровителю плодородия и сельского хозяйства. Пройдите со мной в зал для молящихся, и мы начнем церемонию очищения.

Он поклонился. Мы Машей на всякий случай сделали то же самое.

– Извините, как к вам обращаться?

– Меня зовут Ито Манабу, я служитель этого святилища.

Мы прошли в ворота, поднялись по каменным ступеням и вышли на прямую дорогу. Манабу встал перед нами и указал в сторону, не вынимая руки из широкого рукава, собранного алым шнурком. Там стоял колодец, навес над ним был украшен толстой соломенной веревкой, с которой свисали зигзагообразные ленты.

– Что случилось? – спросила я.

Священник взял ковш с края бадьи, зачерпнул воды и подал нам. Я взяла посудину и сделала глоток.

– Спасибо, очень вкусная вода.

Манабу хлопнул себя рукой по лбу.

– Вас просили прополоскать рот и омыть руки, – подсказал старейшина деревни, и добавил, что начинать нужно непременно с левой.

Мы сделали то, что от нас требовалось, затем пошли за Манабу на церемонию очищения. Горо пообещал ждать снаружи. Нас провели по дороге, вдоль которой стояли трёхногие каменные фонари. На храмовой территории было несколько зданий, построенных в одном стиле: с выкрашенными в красный цвет стенами и двускатными крышами с украшением в виде поперечных бревен на коньке. Перед входом нас попросили снять обувь. Мы послушались, ожидая, что нашим светлым носкам придет конец, но пол оказался на удивление чистым. Внутри помещение было простым, без окон, и опрятным, с несколькими узкими скамейками вдоль стен и бумажными фонарями под потолком. Манабу взял деревянный жезл с лентами из бумаги и поочередно потряс им над нами, нараспев читая молитвы.

– Не хотите ли сделать пожертвование? – спросил священник, когда незатейливый ритуал подошел к концу.

– Можно попробовать, – пожала плечами я, глянув на Машу и дождавшись ее одобрительного кивка.

Нас вывели на улицу и проводили в другое здание, где указали на специальный шкафчик. Я распаковала пряники, полученные ранее от Дианы, взяла один и оставила на полочке рядом с другими свое нехитрое пожертвование. Там были вещи разной степени ценности, от мешочков с рисом до зеркал в драгоценной оправе. По всей видимости, сюда приходили не только деревенские жители, но и люди посостоятельнее.

Наконец, мы вернулись к воротам храма, где действительно ждал Горо. Он кивнул нам и пошел впереди. Обратная дорога была полегче, потому что шла «под гору».

– Горо… извините, Горо-сэнсэй, много ли путешественников проходят через эти места? – спросила я. – Мы оставили пожертвование и увидели много разнообразных вещей на алтаре.

– Можно просто: Горо-сан, – разрешил наш сопровождающий. – Раньше эта деревня была намного больше, и часто паломники приходили к местной святыне Инари-камисама, пока не случился пожар два года назад. Деревню восстановили, но теперь здесь редко ступает нога путешественника. Господин, владеющий этой землей, Окада Ёшикэзу-сама, регулярно приезжает посмотреть, как идут дела у местных крестьян.

– И что же за человек ваш господин? Можем ли мы увидеть его? – поинтересовалась Маша.

– Богатый самурай, известный своей силой и вспыльчивым характером. Чтобы увидеть его, вам нужно ехать в город Камакура, столицу.

– Далеко?

– Нет, в этой же провинции Сагами, в трёх ри отсюда.

Остаток пути мы молчали. Приблизившись к деревне, увидели, что у окружавшего ее частокола царило оживление. Бедные местные жители – не успели привыкнуть к нам, а уже еще что-то случилось!

Крестьяне толпились у повозки с запряженным быком, из которой вышли два человека. Один из них, лет чуть за тридцать, был похож на богатого господина, не очень рослый, но казался крупным из-за широких плеч. На нем была высокая шапка из накрахмаленного шелка, темно-зеленого цвета верхняя одежда с круглым воротом, длиной до колен, почти полностью закрывавшая широкие, пурпурные с золотистым оттенком штаны, деревянная обувь на двойном каблуке, похожая на пару маленьких лавочек, в руке – простой бумажный веер. Справа от него шел парень, на вид – не старше нас с Машей, одетый в простую коричневую рубашку с запахом, закрепленным шнурком, с собранными на шнурах рукавами, и широкие плиссированные штаны. Ниже пояса у него висел длинный изогнутый меч.

– Кто это? Что происходит? – я взглянула на Горо в надежде получить ответ.

– Окада-сама приехал! – сказал старейшина деревни. – Простите, я оставлю вас.

Он поклонился и пошел отчитываться начальству.

– Надо же! Помянули дождик – вот тебе и тучки, – хмыкнула Маша.

И мы обе устремили взгляд на местного феодала.

– Где старейшина деревни? – обведя простолюдинов взглядом, требовательно спросил Окада.

– Его нет, он ушел в храм, – раздался в толпе чей-то голос. – Его помощник может показать вам записи о сборах налогов.

– Мне нужен компетентный человек! Позовите старейшину!

Как раз в этот момент рядом появился Горо. Он встал на колени и поклонился так низко, что коснулся головой земли.

– Окада-сама, старейшина этой деревни готов выполнять ваши приказания!

Горо не поднимал головы, пока феодал молчал.

– Где ты был? – строго спросил он.

Горо нерешительно поднял голову.

– Я задержался в храме. Должно быть, забыл о времени.

– Что?! – возмущенно воскликнул феодал.

Его голос прозвучал, как гром внезапной грозы. Все присутствующие, включая нас с Машей, вздрогнули и отступили. Судя по фильмам и книгам о Японии, жизнь крестьянина в глазах богатого самурая ничего не стоила, он мог убить его на месте за малейшую провинность, и мы ощущали себя виновницами чего-то ужасного, что должно было произойти сейчас с Горо.

Рука Окады-сама остановилась благодаря его молодому слуге.

– Не надо! – воскликнул парень. – Не нужно наказывать человека за то, что он задержался в храме. Священники говорят, что обряды святынь не терпят спешки.

Феодал выслушал. Его лицо, покрасневшее от гнева, стало возвращаться к нормальному цвету.

– Поднимись, старейшина, – велел он все ещё стоявшему на коленях Горо. – Покажи мне документацию.

Он не только не счел высказывание слуги дерзостью, но и прислушался к его словам. Похоже, этот парень был здесь не просто мальчиком на побегушках.

Глава 3

Палочки для еды

Горо увел господина смотреть какие-то записи, и всем в деревне стало не до нас с Машей, поэтому мы присели на свои вещи за частоколом. По другую сторону от поселения виднелся лагерь с шатрообразными палатками. Вечерело. На реке неподалеку три женщины с волосами, собранными под покрывавшей их головы тканью, занимались стиркой. Им помогала девочка лет семи, которая держала корзину с бельём, подняв ее двумя руками.

Для нас не было смысла оставаться в деревне. Нужно было переместиться, скорее всего, в Камакуру, чтобы, во всех смыслах, сдвинуться с мертвой точки.

Девочка с корзиной белья прошла мимо, невольно косясь на нас с опаской. Мы остановили ее:

– Постой! Скажи, пожалуйста…

Та испуганно дернулась назад, выставив вперед свою корзину, которая казалась больше неё.

– Подожди, мы же только спросим…

Чувствовалась легкая обида. Это мы, в чужой стране, в глуши, в неопределенном веке, должны бояться.

– О чём спросить? – девочка убрала от лица корзину, постепенно осознавая, что мы вовсе не страшные.

– Как отсюда можно добраться до Камакуры?

– До столицы?

Мы закивали, приготовившись услышать ответ.

– Не знаю. Я не была нигде дальше вот этой реки.

Трудно было сдержать вздох разочарования.

– Это ведь не очень далеко отсюда? Сюда же приезжает ваш богатый господин.

–Да, на повозке, запряженной быком, – с умным видом сказала крестьянская девочка.

– У нас такой нет!

– Значит, он должен взять вас с собой.

– Вряд ли он этом заинтересован, но, все равно, спасибо за помощь.

Я протянула ей пряник. Она может и не поняла, что это такое, но взяла его своей маленькой чумазой ручкой, спрятала в рукав и дальше понесла корзину.

Едва девочка скрылась из виду, из ворот деревни вышли богатый господин и его слуга. Мы решили незаметно последовать за ними и увидели, как они вошли в лагерь.

– Может, они помогут нам добраться до Камакуры? – предположила Маша.

– Предлагаешь сунуться к этому ненормальному?!

– Почему сразу сунуться? Я предлагаю случайно пройти мимо и спросить совета.

– Ага, ночью.

Территория лагеря была огорожена шторами из конопляной ткани. а снаружи пасся тот самый огромный чёрный бык, которого мы уже видели в упряжке. Стараясь держаться от него подальше, мы подошли поближе к ограждению и заглянули за занавеску. По-моему, мы видели людей, ведущих караульную службу, но уже наступившая темнота мешала вглядеться в их лица.

Голос Маши внезапно раздался позади меня:

– Эй, отдай! Тебе, что, своей жвачки мало?

Обернувшись, я увидела, что ко мне подошел бык и жуёт рукав моей новой куртки, торчащий из пакета, и Маша пыталась отнять предмет одежды у парнокопытного. Я, поняв, что происходит, стала тянуть пакет на себя. Бык работал челюстями с усердием измельчительной машины и ни в какую не хотел выпускать куртку изо рта.

Расшумевшись, мы не могли не привлечь нежелательного внимания. Внезапно я почувствовала, как что-то холодное коснулось моего подбородка. Замерев на секунду, я медленно подняла голову. Надо мной навис, угрожающе прижав к моему лицу обнажённый меч, – кто бы вы думали? – тот самый слуга Окады Ёшикэзу, благодаря которому избежал наказания старейшина деревни.

– Маш, иди сюда! Нас выдали! – позвала я подругу.

Та пролезла ко мне за штору.

– Эй, а что случилось? – Маша недоумевающе посмотрела на парня. – А что это вы тут делаете так поздно?

– Это я должен задавать вам вопросы, – сказал молодой воин. – Отвечайте, зачем вы пришли сюда?

Я сделала попытку встать в полный рост.

– Сидеть! – приказал парень, ударив мечом по земле.

Мы с Машей растерянно присели.

Черты его лица были мягкими и даже немного женственными, а телосложение – худощавым и поджарым. Он совсем не внушал опасений, хотя разговаривал так, как будто был другого мнения о себе.

– Ой, какие мы грозные! Может, тебе ещё ключи от квартиры выдать? – мы решили храбриться.

– Если вы не ответите, мне придётся заговорить с вами по-плохому! Покажите руки!

– А до этого было по-хорошему?

Вместо ответа мы услышали лязг цепей.

– Колодок пока нет. Если будете показывать характер, то мы их вам обеспечим, – говорил он, связывая наши руки. – А об этом позабочусь я, – добавил он, забирая наши вещи, в том числе мой пакет с новой курткой.

Теперь уже его поведение казалось более подозрительным, чем наше, но он просто сложил вещи у своих ног и кого-то позвал:

– Такамото!

Неподалёку от нас зашевелился стог сена. Оказалось, что на нём спал человек.

– А, я? Уже бегу! – сонно прозвучал голос, принадлежавший явно молодому человеку.

Парень вскочил, побежал к нам, по дороге споткнулся и прикатился под наши ноги.

– Ничего, я в порядке!

Такамото поднялся, провёл какие-то манипуляции и зажёг факел. Мы увидели его: парень чуть постарше поймавшего нас слуги, с длинной тонкой шеей, большеватым ртом и немного наивным взглядом.

– Чего ты хотел, Акира?

– Принеси, пожалуйста, пару циновок для задержанных.

– А ты кого-то задержал? – спросил Такамото, вопросительно поглядывая на нас.

– Здрасте, – сквозь зубы поздоровалась Маша.

– И что они сделали? – спросил друг Акиры, видимо, решив, что мы выглядим слишком безобидно.

– Пробрались в лагерь. Не стоит спускать такое с рук. Поэтому принеси побольше циновок – я буду охранять их в своей палатке.

– Простите, что? – не поняла я.

– Не будем мы с тобой ночевать! – топнула ногой Маша.

– Вы будете находиться под моим надзором! Столько, сколько понадобится! – он дёрнул цепь, которой мы были связаны, словно собачий поводок.

– Когда-нибудь тебе придётся нас отпустить, – прищурилась Маша.

– Отпущу, если велит Окада-сама.

– Так отведи нас к нему!

– Сейчас он вас точно не отпустит, потому что спит.

– Так нести циновки или нет? – напомнил о своём присутствии Такамото.

– Неси, – уверенно велел Акира.

Его друг поплёлся выполнять просьбу. По дороге он чихнул так сильно, что факел в его руке потух. Мы с Машей обернулись ему вслед, посмотреть, не споткнётся ли он снова, но всё обошлось.

Акира провёл нас в свою палатку. Немного погодя появился Такамото с циновками и разложил их на земляном полу.

– Можем ли мы надеяться на то, что нас хотя бы покормят? – спросила я у Такамото, потому что мой живот урчал так громко, что сверчки снаружи испугались и затихли.

– Есть рис, рис с рисом и просто рис. Вы что будете?

Нам показалось, что он шутит, но парень на полном серьёзе уставился на нас в ожидании ответа.

– Тогда рис, пожалуйста, – наобум сказала я.

– Да, обойдёмся без изысков, – съязвила Маша.

Такамото ушёл и вскоре вернулся. Он протянул нам с Машей по чашке варёного риса и по паре гладких деревянных палочек. Ушёл, не дожидаясь, пока мы приступим к еде. Принесённая им каша оказалась жестковатой и пресной, но, за неимением выбора, пришлось её глотать.

– Вы двое не знакомы со столовым этикетом, – Акира, похоже, наблюдал за тем, как мы держим палочки для еды.

– Мы не здешние, как ты, возможно, уже заметил.

– Иностранцы. Гайдзины?

– Как тебе угодно называть. Ты не мог бы снять с нас цепи, чтобы нам было удобнее есть?

– Я не могу допустить такое послабление.

– Тогда, будь добр, принеси ложки или что-то такое.

– Такамото уже ушёл, а я вас без присмотра не оставлю.

– Ишь ты, противный какой, – поморщилась я.

Мы без восторга доели рис и стали устраиваться на ночь. Маша заснула, наверное, едва приняв горизонтальное положение. Я свернулась калачиком на циновке и ощупала рукава куртки, чтобы оценить нанесённый быком ущерб. Похоже, эта новая куртка к нашему возвращению домой новой уже не будет! Подложив под голову пакет, я приготовилась заснуть. Перед нами лежал на боку Акира, крепко сжимая цепь, ограничивающую нашу свободу. Надо же, какой упёртый попался. Похоже, мы недооцениваем его?

12 3 4 5 ...8 След.

Путешествие сквозь время. Божественный ветер

С этой книгой читают

Другие книги автора