Как бы там не было, именно под влиянием христианства изменялись языческие культы. Можно даже сказать – подстраивались. Волхвам не хотелось терять власть. Вот они и «крутили лотерейный барабан», в котором вместо лотерей были идолы всевозможных божков. Доставали поочередно тот, который был им нужен на данный момент.

Как пришли для них не простые времена, по причине ухода от них бывших внемлющих им, стал пропадать авторитет у кудесников, так и «взошел» на самую «высокую полку» пантеона Перун. Оно и понятно. Ведь он воинственный. Он и покарать может «отступников». И на христиан напасть. «Бояться нужно».

ЧЕРНАЯ МОГИЛА

Теперь еще раз о нетерпимости. По данным историков, славяне часто оставляли у себя военнопленных – бывших врагов, захваченных ими в плен. Те перенимали их культуру и женились на местных женщинах. Нижеприведенная подглава из той же книги академика Рыбакова под названием «Княжеская погребальная обрядность» и еще ряд источников примечательны по нескольким причинам.

Во-первых, для нас важно знать, что основана она на найденных записях арабского путешественника (я об этом упоминал) к которому наши предки не испытывали никакой неприязни. Во-вторых, приводится точно установленный пример убийства наложницы. А помог в этом ученым и, непосредственно, текст, оставленный нам арабом, и очень любопытная находка советских археологов под названием Черная могила.

«Черную Могилу следует рассмотреть внимательно как наилучший образец русского княжеского кургана, датированного византийскими монетами императора Константина Багрянородного (945-959 гг.) и тем самым синхронного знаменитому описанию Руси, сделанному этим цесарем. Сопоставление отчетности Самоквасова с архивными данными и музейными коллекциями позволяет полнее и точнее представить конструкцию кургана и последовательность обряда. (Рыбаков Б. А. Древности Чернигова, с. 24-51).

Рассмотрение кургана следует вести параллельно с использованием детального рассказа Ибн-Фадлана, бывшего очевидцем погребения знатного руса на Волге близ Булгара в 922 г. (Текст Ибн-Фадлана дается по наиболее совершенному переводу А. П. Ковалевского 1956 г.: Ковалевский А. П. Книга Ахмеда Ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921 – 922 гг. Харьков, 1956. Ссылки на страницы далее даются в тексте).

Оказавшись в Булгаре на Волге в качестве посла халифа Ал-Муктадира, Ахмед ибн-Фадлан заинтересовался русским обрядом трупосожжения.

«Мне все время, – пишет Ибн-Фадлан, – очень хотелось познакомиться с этим, пока не дошла до меня весть о смерти одного выдающегося мужа из их числа». Погребальный обряд (не считая насыпки кургана) длился десять дней. Умершего поместили в какую-то могилу с крышей. Затем разделили его имущество на три части: одна треть – женам и дочерям, треть на погребальный реквизит и треть – на поминки (на хмельной «медовый набиз»). Все дальнейшее как бы воспроизводило архаичный свадебный обряд. Из числа «девушек умершего» (но не из рабынь) одна добровольно соглашается быть его женой в потустороннем мире и обрекает себя на смерть и последующее сожжение.

Все десять дней подготовки к кремации, пока шили одежду для умершего, остальные люди пили и развлекались с женщинами. «А та девушка, которая сожжет сама себя с ним, в эти десять дней пьет и веселится, украшает свою голову и саму себя разного рода украшениями и платьями и, так нарядившись, отдается людям».

Арабский путешественник подчеркивает обязательность обряда сожжения девушки и вместе с тем добровольность согласия одной из девушек, которая «каждый день пила и пела, веселясь, радуясь будущему». Это подводит нас к широким представлениям о загробном мире, так как обреченную девушку радовало, разумеется, не ближайшее будущее – убийство и сожжение – а вечное счастливое пребывание в потустороннем мире.

Во время погребальной церемонии девушка «видела» население этого мира: перед самым финалом, в лучах заходящего (в подземный мир) солнца девушку подводили к каким-то заранее изготовленным воротам, сооруженным около будущего костра, её трижды поднимали над воротами и она заглядывала вниз, во внутреннее пространство, центром которого был подготовленный к сожжению покойник. Девушка что-то произносила при этом и приносила в жертву курицу.

«…Я спросил переводчика о её действиях, а он сказал: «Она сказала в первый раз, когда её подняли: «Вот вижу своего отца и свою мать». И сказала во второй раз: «Вот все мои умершие родственники, сидящие». И сказала в третий раз: «Вот я вижу своего господина, сидящим в саду, а сад красив, зелен. И с ним мужи и отроки и вот он зовет меня. Так ведите же меня к нему!».

Последующая беседа Ибн-Фадлана с одним из русов дает некоторые дополнения к представлению о загробном мире. Рус сказал переводчику:

«Вы, арабы, глупы … Действительно, вы берете самого любимого вами из людей … и оставляете его в прахе. И едят его насекомые и черви. А мы сжигаем его во мгновенье ока, так, что он немедленно и тотчас входит в рай».

Судя по этим записям, у славян еще до принятия христианства существовало представление о рае, о «красивом зеленом саде», в который обязательно попадают умершие. В отличие от христианства, считавшего, что небесный рай нужно заслужить земными добрыми делами («смирением … правдою … чистотою … трудом … постом…»). (Гальковский Я. М. Борьба христианства с остатками язычества в древней Руси. Харьков, 1916, т. II, с. 14) славянский языческий рай был доступен и «самому уважаемому человеку» (похороны которого наблюдал Ибн-Фадлан) и его девушке и всей родне этой девушки».

Не эту ли интересную мысль решили, в первую очередь, перенять «родноверы»? Ведь, по примеру предков, они просто обязаны верить в загробный мир. Некий языческий рай. И вот здесь наступает высшая точка наглости и подлости прежних язычников и их последователей. Они выбирают для себя душевную лень. Они не собираются и не собирались жить нравственной жизнью, не причинять вреда и горя окружающим их людям, быть честными и порядочными. Хотя «родноверы», поверьте, станут нас заверять, что это не так, а они сами стремятся к доброте. Не верьте. На их собраниях, если нет посторонних, кричат о необходимости разрушения церквей и христианских кладбищ.

РАЙ БЕЗ МЫТАРСТВ

Откуда знаем? Долгое время, продолжая общаться с неформальскими компаниями (оставались друзья юности), я несколько раз был свидетелем скверных разговоров. Представьте, в квартире собирается большая компания любителей тяжелой музыки. Отдыхает. Многих я не знаю, и многие не знают меня. И вот, в разгар веселья, кто-то начинает рассуждать на тему, что Церковь – это плохо. И так далее, со всеми вытекающими.

Здесь в разговор вмешиваюсь я и прошу пояснить позицию. Оказывается, что «все священники врут и очень богаты». А почему врут? Так ведь, «говоря о том, что нужно жить бедно, сами купаются в роскоши». Прошу привезти примеры. Видели какого-то на дорогом автомобиле.

В ходе разговора выясняется, что человек, выступающий против Церкви, к 30 годам ничего не добился, живет бедно и вдвоем с мамой. К тому же завистлив. Рассказываю о бедных священниках и монахах. Говорю о том, что священники утешают людей в больницах и тюрьмах, всегда следовали за полками во всех войнах, воодушевляя солдат, сражающихся за Родину и рискующих жизнью. Так же, кстати, нуждающихся и в добром слове, и в утешении.

Кивает головой (скорее больше для вида) и снисходит до меня словами:

«Ладно, пусть будут, но платят налоги».

Вот спасибо тебе, «добрый друг». А сам он всю жизнь работает и работал грузчиком по разным складам, устроенный каждый раз неофициально. Сам налогов никогда не платил. Не отстаю, продолжаю разговор, теперь уже только о нем. Пытаюсь понять, что же вынуждает его быть антихристианином, сильно сочувствующим «родноверам»? А вот что – внутренняя ущербность, отсутствие знаний, закомплексованность вкупе с ненавистнической, по отношению к Церкви, пропагандой. А о самой Церкви, как оказывается, не знает ровно ничего. Да и знать не хочет.

Итак, вопрос о том, стоит или нет заслуживать рай, по-моему, вполне очевиден. Получить нечто безраздельно прекрасное, высочайшее удовольствие навечно и без труда? Даже у людей с Дальнего Востока для достижения высшей, как они уверены, точки развития, необходимо очень сильно и долго трудиться (Буддизм).

Вот только зачем это все неоязычникам? Не лучше ли придумать себе некую сказочную реальность. «Привязать» ее к какой-нибудь культуре. Лучше к такой, о которой мало известно. И начинать заслуживать рай, не воспитывая те прекрасные качества, которые есть в каждом, а подкидывая сухую траву в костерок возле идола.

И не беда, что мало известного нам в культуре древних славян. Мы придумаем то, чего, как нам кажется, не достает, – полагают они. Или, еще лучше, позаимствуем у «белых братьев». Тех же викингов. А здесь уже можно вспомнить Одина. Надеть на шею побрякушку «молот Тора». Мы же свои все.

Как-то в соцсетях, в одной из антихристианских групп (захожу ужаснуться, увидев количество участников и весь льющийся бред) я поспорил с молодой девушкой. Перед тем, как меня «забанить», она сказала, что ад придуман специально для христиан. А такие, как она попадут в вальхаллу. Да, да. Она вот и ее друзья из России обязательно попадут туда, куда, как говорят скандинавские легенды, попадали викинги.

Не без сарказма скажу, что для этого необходимо хотя бы быть викингом, а не глупой Машенькой. Да не просто викингом, а настоящим. То есть, бесстрашным варваром, убивающим и грабящим, плавающим по морям, с закалившимся в сражениях и штормах характером. А еще жестоким насильником и рискованным человеком. Ведь викинги, в своих пирах, постоянно устраивали такие игрища, где из двух соревнующихся один точно погибнет.

Да и это ваша вальхалла, что из себя представляет? Вечное сидение за столом? Те же постоянные игрища, с тем только различием, что погибший сразу оживает? Ах, ну да, потом Один всех зачем-то воскресит. Но это уже, наверное, к скандинавам «прицепилось» во времена двоеверия. Я не зря вспомнил именно о викингах. В своих мечтах «родноверы» уносятся к ним чаще всего после ариев.

Многие найденные исторически документы и другие ценности из мира древних славян говорят нам сегодня о том, что наши предки, особенно из верхушки, воздержанием и аскетизмом не отличались. Это касается и винопития. Пиры языческие пращуры наши закатывали горой. Свидетельств тому масса. И напрасно сегодня нас заверяют «родноверы» в том, что русские никогда не употребляли алкоголь. Это, конечно, наглая ложь. Но пусть не торопятся обвинять меня в пропаганде употребления алкоголя. Здесь вопрос глубже.

Эти граждане категорически боятся даже нескольких грамм вина. Убеждают в правильности такой позиции окружающих. Как итог – никто из заблудших не причащается. А маскируется прямой запрет на причастие, для последователей и сочувствующих новым языческим теориям. Якобы, требованием ведения здорового образа жизни. Собираем в кучу весь алкоголь (страшный яд), табак, еще кое-что по мелочам и решительно отвергаем.