Читать книгу: «Сон разума», страница 26

– Нам хватит и этого. Спасибо.

– Стой. – Он перехватил мою руку. – Что будете делать?

– Ничего. – Я слегка повел головой. – Кстати, вы не подскажете, где это?

Я развернул снимок со спутника и показал военному. Тот сверкнул на меня глазами.

– Значит – ничего? За этот снимок могут упрятать далеко и очень надолго, вы понимаете?

Мы с братом неоднозначно кивнули.

– Откуда это у вас?

– От друга, – ничуть не смутившись, ответил я.

– Вот как? – рассмеялся военный. – Талантливые же у вас друзья, раз смогли достать такое. Вы хоть понимаете, во что ввязываетесь?

– Так вы покажите? – переспросил я.

Мужчина вырвал у меня снимок, перевернул его другой стороной, достал из кармана маркер и принялся что-то чертить.

– Вот тут, – объяснял он, – город. Эта дорога ведет к трассе. Она вам знакома? Хорошо. Дальше сюда, около сотни километров. Точнее не скажу. Но вы увидите, не пропустите. Дальше сюда, в лес. Лучше двигаться незаметно.

Он вернул мне снимок и тут же устроился обратно на мешках.

– Надеюсь, когда вас схватят, вы меня не выдадите, – пробурчал он.

– Конечно, нет, – ответил я, поднимаясь и складывая снимок. – Мы ведь не спрашивали, как вас зовут.

– А тут темновато, – заметил мой брат. – Я при всем желании вашего лица не различу.

Мужчина чуть заметно улыбнулся.

– А вы наглые, – кинул он нам вслед. – Думаю, у вас выйдет.

Что именно у нас выйдет, он не уточнил, а мы спрашивать не стали. Вернулись к своим друзьям, что нервно переминались с ноги на ногу.

– Ну чего вы так долго? – первым кинулся к нам Стас.

– Разговаривали, – туманно ответил Саня.

– И до чего договорились? – прищурился Серега.

– Все готовы? – вместо ответа, спросил я.

– Вы же нас тут не бросите? – ухватилась Уля за свою подругу.

– Ну конечно нет, – скривилась Настя. – Мы поедем с ними, верно? – она сверкнула мне глазками так, что мурашки пробрали. Спорить с ней я бы не хотел.

– Ну конечно вы поедете с нами, – ответил я с натянутой улыбкой.

– Вот видишь, Уля. – Настя гордо вскинула голову. – Идем.

– Ты что, – шепнул мне Саня, когда мы шли в сторону склада. – Мы не можем их взять с собой.

– А мы и не станем, – так же шепотом ответил я.

– Тогда куда мы их ведем?

– А есть у нас одна знакомая, которая как раз сейчас ничем не занята.

5

– Я не хочу никуда ехать, я хочу с ва-а-ами! – загнусавила Настя, когда мы добрались до автомобиля.

Я осмотрелся по сторонам и не заметил ни одного светлячка, вероятно, все они сейчас стояли у баррикад с другой стороны. Разве что один, но он стоял в дальнем конце парковки лицом к забору и не шевелился.

Я опустился перед Настей на колено:

– Мы не можем вас взять с собой, там будет опасно. Ты же понимаешь?

– Но я хочу-у-у! – гнусавила она, а ее глаза принялись опасно наполняться слезами.

– Так, ну что это такое? – нахмурился я, гладя ее по голове. – Чего это мы тут слезы льем? Смотри, вон уже сопля из носа свисает. Кто тебя такую замуж-то возьмет?

– А вот ты и возьмешь, – буркнула Настя, сильно втягивая воздух носом.

– Ну, нет, – покачал я головой. – Зачем мне такая сопливая жена?

Настя нахмурилась и принялась тереть глаза пальцами.

– Все? – спросила она.

– Еще тут. – Я стер слезинку с ее щеки, и девочка засопела как маленькая свинка. – Вот, теперь ты похожа на невесту.

Она еще раз хлюпнула носом и улыбнулась.

– Уля? – повернулся я к ее подруге.

– Я готова, – быстро ответила та. – Не хочу тут оставаться. Все они постоянно кричат и то и дело бросаются на нас, когда дело доходит до еды. Последний раз так накинулись, что Кнопка в угол забилась.

– Тс-с-с! – зашипела на девочку Настя. – Я просто… там было спокойнее.

Она посмотрела на меня, но я ее секрета выдавать не собирался, и сделал вид, что вообще не слышал их разговора.

– Ладно, тогда по местам. – Я открыл заднюю дверь. – Девочки, сюда. Потеснимся немного.

– Я хочу на коленки к Наташе, – заявила Уля и посмотрела на девушку.

– О, – удивленно вскинула брови Наташка. – Тогда я первая.

Я долго смотрел как рассаживаются и препираются девчонки и виновато развел руками, глядя на пацанов.

Когда наконец-то все расселись, я завел двигатель и задним ходом выгнал машину с парковки. Дорога дальше была плотно забита застывшими светлячками, и мне пришлось маневрировать на низкой скорости, чтобы объехать их всех и не дай бог, не зацепить кого-нибудь.

Когда территория универмага осталась за спиной, я прибавил скорости. Дальше проезжая часть была не такой забитой, и светлячки попадались лишь небольшими группками и то, по большей части, вдоль домов и тротуаров.

– Каждый раз их положение меняется, – заметила Наташка, сумрачно глядя в окно. Уля на ее коленях заерзала и тоже припала лицом к стеклу.

– После каждого шипения, – подтвердила Настя, что была крепко зажата между Наташкой и Серегой, которому досталось самое противное место в центре.

– Шипения? – переспросил он, наивно пытаясь вытянуть ногу из тисков, прижатых друг к другу тел, но быстро бросил эти попытки, смирившись с тщетностью своего бытия.

– Ага, – быстро кивнула Настя, тоже стараясь выглянуть в окно, отчего еще сильнее давила на Серегину ногу. – Ну, так, знаешь? Тщ-щ-щ-щ-щ! – довольно правдоподобно изобразила она. – И так: у-у-у-у-у, а потом: а-а-а-а-а. Как голоса по радио.

– Очень… мило, – скривился Серега, но Настя на него даже не смотрела.

– Думаешь, они стягиваются к людям? – спросила Наташка, и я поймал ее взгляд в зеркале заднего вида. Никто этого не заметил и никто этого не понял, но вопрос был адресован мне.

– Точно к людям, – вместо меня ответила Настя. – С каждым «ш-ш-ш-ш», они все ближе были к нам. И их было все больше.

– Точно, – подтвердила Уля, беззаботно покачивая головой в такт только ей слышимой музыке.

Мы с Саней переглянулись. Я был уверен, что нас обоих посетила одна и та же мысль.

– Ты первый, – предложил я.

– А? Что? Что первый? – послышался разрозненный хор женских голосов с заднего сидения.

– Думаю, в городе становится опасно, – ответил мой брат.

– Я тоже так думаю, – кивнул я.

– И что будем делать? Мы не можем оставить их одних в самом его центре?

– Доберемся до места, а там подумаем. Свяжись с Варей.

– Не-е-е, – помотал головой Саня. – Твоя подружка, ты и связывайся.

– Какая еще подружка? – встрепенулась Настя.

– Брось, Саня, – нахмурился я. – Она наша общая подруга. Ну же.

– Не разбираюсь я в ваших предварительных ласках, – бурчал себе под нос Саня, доставая рацию.

– Ну что еще за подруга? – не унималась Настя.

Я вильнул капотом, объезжая застывшего посреди дороги светлячка и свернул во двор Вариного дома. Припарковался под тополем у подъезда и заглушил двигатель.

– Ну что? – спросил я у Сани.

– Погоди, – отмахнулся он и предпринял еще одну попытку. – Варя, это мы, ответь. Варя?

В ответ лишь шипение помех.

– Так, я пошел, – быстро сказал я, выпрыгивая из машины. – Саня давай за руль.

Брат быстро перебрался на мое место, на это раз не споря и не упираясь.

Закрыв за собой дверцу, я оглянулся на белые лица девчонок в окне и неуверенно им улыбнулся. Никто не улыбнулся мне в ответ.

Одернув полы рубашки, я слегка приоткрыл спрятанную под ней кобуру. Не то, чтобы я собирался доставать револьвер, но так было как-то спокойнее. А что бы вообще расслабиться, я еще и расстегнул удерживающий ручку пистолета ремешок.

Уверенным и быстрым шагом я добрался до подъезда и, не раздумывая вошел в него. Я не пытался выглядеть круто и несгибаемо для тех, кто наблюдал за мной, скорее я пытался таким образом перебороть себя и свой страх. Я понимал, что чем дольше я буду стоять и собираться с силами, тем меньше будет моя решимость. Я не мог струсить. Там была Варя, и ей нужна была наша помощь.

Но уже в тени подъезда силы будто бы оставили меня и я привалился спиной к закрытой двери. Несколько раз глубоко вдохнул, снял с головы шляпу и протер лоб тыльной стороной ладони. Волосы слежались и намокли. Я провел по ним рукой и протер влажную ладонь о штаны.

– Ну ты и трус, – прошептал я сам себе и вернул шляпу на место.

Отойдя от двери, я ощутил, как неприятно липнет к спине футболка. Подвигал плечами, но стало только хуже. Сморщившись своему испугу, я двинулся вверх по ступеням.

В подъезде было все так же темно, а двери были все так же плотно закрыты и выглядели призрачными прямоугольниками лишь для красоты вписанными в декор.

Светляка с третьего этажа я обнаружил лежащим ничком на полу между лестничными пролетами. Его руки были скрючены и заведены за спину. Пальцы конвульсивно дергались, как и все тело. Он тихо хрипел.

Я понимал, что светляк, то есть человек, которым он когда-то был, еще жив, это было видно по конвульсиям. А вдруг это предсмертная агония? Я хотел знать точно.

Присев над ним, и вынув револьвер из кобуры, я прижал пальцы левой руки к его шее. Она была ледяной и невероятно толстой, словно он проглотил крысу, и та застряла у него в глотке. А почему бы и нет, подумал я, почему бы ему не питаться крысами, ведь никто не говорил, что эти твари пожирают только наши сны.

Пульс прощупывался. Странный, замедленный. Не больше сорока пяти, может пятидесяти ударов в минуту. Для такого здоровяка нормой было бы восемьдесят пять, а то и все девяносто. Ощущение было и впрямь, словно бы он… спал.

Я поднялся, промокнул лоб рукавом рубашки и двинулся выше. На площадке перед Вариной дверью было чисто. Все так же, как и в тот момент, когда я ее оставил, часом, может двумя часами ранее. Вот только дверь в ее квартиру была приоткрыта.

Я прижался к стене, взвел курок, положил палец на спусковую скобу и против воли перекрестился. Толкнув дверь пяткой, я направил ствол вглубь квартиры. Не смотря на то, что в подъезде было темно, все же немного света с улицы в него проникало сквозь окна. Варина же квартира казалась темной пещерой. Мне пришлось переждать чуток, чтобы привыкли глаза.

Когда я смог различать очертания предметов, я медленно двинулся внутрь, мысленно проклиная себя за то, что не догадался взять фонарик. Половицы под ногами тихо поскрипывали, подошвы ботинок шуршали по ковру, удары сердца отдавались в висках. Я слышал тихий хрип за поворотом. И с каждым шагом мой желудок сводило все сильнее.

Бросив быстрый взгляд в зал, я заметил, что шторы запахнуты наглухо. Видимо это сделала Варя, чтобы отгородится от внешнего мира. Отсюда и непроглядная темнота в квартире. Но там, за поворотом, то и дело мелькал белый свет, молочным пятном растекаясь по полу.

Я припал плечом к стене и перевел дух. Я догадывался, что там увижу, но я совсем не был к этому готов. Очередное белое пятно проползло по коричневым половицам и исчезло, погрузив коридор во мрак. Я сделал шаг.

– Варя, прием, это Саша. Ты слышишь меня? Варя! Прием!

Мое сердце дважды стукнуло и сделало невероятный кульбит в груди, полностью перевернувшись несколько раз. Адреналин с такой силой ударил в голову, что мне пришлось ухватиться рукой за угол, чтобы не упасть.

Рация лежала на тумбочке в прихожей. Прямо под зеркалом. Когда я поднимал ее, то чуть не закричал, наткнувшись взглядом на свое призрачное отражение.

Очередной всплеск света отразился в зеркале, заставив меня вспомнить, для чего я здесь. Отключив рацию, я прицепил ее к поясу.

За поворотом, чуть дальше вглубь комнаты, стояла темная фигура, которая сильно раскачивалась и вращала головой, описывая идеальный круг. Свет ее рта и глаз бегал по стенам, выхватывая разные предметы мебели. Светлячок приглушенно хрипел, роняя слюни. У него были длинные волосы.

Я осторожно подошел ближе. Перехватил пистолет поудобнее. Протянул руку.

– Варя, – тихо позвал я, понимая, что не дождусь ответа.

Но мне ответили. Кто-то громко всхлипнул, справа от меня, и я ударился о стену, меняя положение ствола в пространстве.

Всхлип повторился. А за ним шорох. Это из кладовой. Черт бы их побрал, эти типовые кладовые, в типовых пятиэтажках.

Я схватился за ручку, потянул на себя. Дверь открылась. В кладовой было темно. И еще до того, как я успел что-либо заметить, или хоть что-то сообразить, на меня налетела Варя и обхватила за шею, роняя горячие слезы.

Она была такой холодной и такой хрупкой, словно мы вернулись во времени в тот дом, откуда ее вытащили. Она тихо всхлипывала. Я осторожно обнял ее левой рукой, потому как в правой был револьвер, и легонько погладил по спине.

– Все хорошо, – прошептал я.

Она всхлипнула еще громче и прижалась сильнее. Боже, какой же холодной она была.

Варя пришла в себя через пару минут, когда я отвел ее в зал и усадил в кресло, прекрасно понимая, что за нашими спинами маячит светляк. Но мы не могли идти сейчас, у Вари подгибались ноги.

– Что случилось? – спросил я, когда она, наконец, перестала тереть глаза руками, прямо как одна маленькая девочка в моей машине.

– Я бала дома, закрывала все окна, кушала печенье, – рассказывала Варя, все еще тихо всхлипывая, – когда услышала, как кто-то стукнул в дверь. Я ведь все понимала, я ведь не дура.

Она с такой мольбой посмотрела на меня, что мне стало неловко, и я уверенно ей кивнул.

– Я знала, что это опасно, и это не может быть она… – Варя шумно втянула носом. – Но я подумала, что это мама вернулась. Я, правда, подумала, что это она. Это не могла быть она, она ведь там, на даче. Но я была уверенна, что это она. Я так хотела ее увидеть. Я бросилась к двери и, не задумываясь ее открыла. А там… это была не мама. Это соседка. Она пошла на меня.

Варя снова разрыдалась и я неловко ее приобнял за плечи. Она уткнулась лбом мне в плечо и продолжила:

– Пошла на меня, прямо как мама тогда. Я кинулась от нее в квартиру. Забыла про рацию, забыла про все. Спряталась в кладовой и ухватилась за дверь. Сидела там, сжимая ручку и слушая, как она хрипит и беснуется в коридоре. Она хотела достать меня. Я такая дура.

– Вовсе нет, – сказал я, поглаживая ее по голове. – Мы все хотим увидеть родных. Мы все по ним скучаем. В этом нет ничего дурного.

Я поднял ее лицо за подбородок и взглянул в глаза:

– Мы тоже все навестили своих родных, как только уехали. Ты не одна такая. К тому же, это я допустил ошибку, бросив тебя здесь совсем одну. Прости меня.

Варя секунду смотрела мне в глаза, а затем внезапно подалась вперед всем телом и прижалась к моим губам своими. Поцелуй вышел каким-то грустным. Ее губы были твердыми и солеными от слез.

– Прости, – вздохнула она, отстраняясь. – Прости, я не знаю, что на меня нашло.

– Нет, не стоит, ты не… – я замялся, принялся рукой поправлять шляпу на голове, чувствуя себя при этом клоуном.

– Прости, – повторила она. – Давай забудем.

Она отвернулась, спрятала лицо в руках.

– Давай забудем об этом, хорошо?

Я поднялся, в который раз поправил шляпу, убрал револьвер в кобуру, пожал плечами.

– Забывай, если хочешь, – ответил я. – А мне что-то не хочется. Не могу тебе обещать, что когда-нибудь это забуду.

Варя взглянула на меня сквозь пальцы.

– Идем, нам пора.

Я помог девушке подняться. Мы подошли к двери. Варя потянула меня за рукав.

– Давай… давай тогда никому об этом не скажем. – Она не смотрела на меня, ее взгляд упирался в пол.

– Что ж, – кивнул я. – А это я могу тебе обещать.

Мы быстро спустились вниз, не глядя на растянувшегося на полу светляка. На первом этаже я спросил:

– Слушай, а откуда взялся второй светляк? Мы же видели только одного.

– Это моя соседка, – ответила Варя, заискивающе глядя мне в глаза. – Ты не видел открытую дверь в углу площадки?

Я остановился.

– Нет, а ты видела?

Варя кивнула.

– Что же ты мне не сказала? – вздохнул я, прижимаясь спиной к стене. – Мы бы могли всего этого избежать.

– Я ни о чем не жалею, – прошептала девушка.

– Что? – не расслышал я.

– Не жалею, – повторила она громче. – Тогда бы ты не примчался мне на помощь как рыцарь в сияющих доспехах. Уже во второй раз.

– Давай не будем делать это традицией, – попросил я.

– Договорились, – наконец улыбнулась Варя.

– О боже, – вздохнул Саня, когда заметил нас. – Ну что вы так долго? Чего не отвечали?

– Были проблемы, – ответил я, не вдаваясь в подробности.

– Итак, дамы, – обратился я к таращащимся на нас девочкам. – Представляю вам единственную и неповторимую княжну Циррилу, внучку Калантэ, правительницу Цинтры и законную наследницу трона Нильфгаарда.

– Ух, – вздохнула Уля. – Ты, правда, настоящая… – но тут же быстро замолчала, наткнувшись на ироничный взгляд Насти.

Я отвел пацанов в сторону.

– Нужно отвезти их в безопасное место, – сказал я. – Тут оставаться нельзя.

– Светляки? – будничным тоном спросил Саня.

– Да. Есть предложения?

– А может на дачу? – спросила Варя, которая подслушивала нас.

Мы с пацанами переглянулись.

– Я просто подумала, что там безопасно. Мы… то есть вы провели там столько времени. И на всю округу только один светляк – моя мама.

Мы молчали.

– Простите, – смутилась Варя. – Плохая идея.

– Да нет, – ответил я. – Наоборот.

– Я тоже так думаю, – согласился Саня. – Там и в самом деле безопаснее, чем в городе. Только не так комфортно.

– И надо будет еще дров нарубить, – подхватил я. – И еды найти про запас.

– Возьмем мою, – предложила Варя. – У меня дома еды навалом. Только надо поспешить, пока они опять не начали двигаться.

– Верно, идемте. Девочки, все в машину. Ты тоже, Наташка, нечего морщиться. Ты тоже девочка. Или мы чего-то о тебе не знаем?

Усадив всех дам в машину, мы с пацанами принялись таскать коробки с едой из Вариной квартиры в багажник машины.

– А ты красивая, – заметила Настя, бесстыдно разглядывая Варю.

– Спасибо. – Девушка смущенно убрала прядь волос за ухо.

– Еще одна, – вздохнула Настя и покачала головой.

– Прости, – не поняла Варя. – Кто «еще одна»?

Настя хмуро посмотрела на Варю, затем перевела взгляд на Наташку и выдала:

– Ну, хоть сиськи у тебя совсем маленькие.

6

Когда мы закончили перетаскивать продукты, я подошел к машине и заглянул в окно. Стекло было приоткрыто.

– Мы не стали забирать все, но даже при самых худших раскладах вам этого хватит на неделю…

Я замолчал, задумчиво осмотрел салон.

– Все в порядке?

– Все отлично, – живо ответила Настя.

– Да, – несколько раз кивнула Уля и вернулась к ковырянию обшивки кресла.

Наташка все еще взволнованно оглядывалась по сторонам, а Варя хмурилась и усердно ощупывала себя в районе груди.

Я не стал докапываться и просто сказал:

– Скоро поедем. Я на минутку.

Оставив их заниматься своими делами, я подошел к стоящим в сторонке пацанам, что старательно утирали пот, переводя дыхание.

– Все мы не поместимся, – сообщил я. – Надо что-то делать. Конечно, при желании, можно, но…

– Но все же не стоит, – закончил за меня брат. – Мы уже все придумали.

– Придумали? – нахмурился я, предчувствуя, что сейчас услышу то, что мне совсем не понравится.

– Придумали… фух, ну и запарился же я, – выдохнул Серега. – Мы… обсудили – блин тяжко – пока ждали тебя и Варю.

– И что же вы тут наобсуждали?

– Мы пойдем в штаб, – ответил Стас абсолютно спокойным тоном. – Подождем тебя там. Ну, мы это, не думаем, что там может быть опасно.

– Не думаете?! – взорвался я. – Да вы в своем уме!

– Тише ты, – зашипел Саня. – Вон девчонки на нас таращатся.

– Все будет хорошо, – заверил меня Серега.

– Ну, ты это, сам посуди. – Стас принялся водить рукой, описывая полукруг и все время направляя палец в сторону Морриган. – Нас слишком много, машина загружена, а если мы налетим на что-то по дороге? Кто будет ремонтировать машину? Ты разбираешься в этом?

Я задумчиво почесал затылок и пришел к выводу, что поменять масло и заменить свечи – это одно, а вот если мы днищем сядем на камень, или нам вырвет глушак – это совсем другое. Да и такие простые вещи как замена масла, мы все равно делали у нашего общего в прошлом знакомого с одной мастерской далеко за чертой города. Для него, что сделать фальшивые права, что провести техническое обслуживание было одинаково просто.

– Черт, – выругался я. – Ты прав.

– Ну, так, а я о чем.

– Езжайте, – спокойнее сказал Саня. – Мы будем в порядке. И всегда можем поддерживать связь по рации.

– Ладно, – наконец согласился я, придя к выводу, что это и в самом деле единственный вариант. – Только держитесь все время вместе и думайте дважды, прежде чем что-то сделать. И прислушивайтесь, ребята, светляков всегда хорошо слышно. И люди. Опасайтесь людей. Сейчас вообще лучше всего опасаться, и…

– Хватить, мамочка, – остановил меня Саня. – Мы все поняли. Мы будем осторожны.

Я недоверчиво посмотрел на брата и протянул ему свой револьвер. Саня нехотя его принял и небрежно засунул за ремень джинсов.

– Ты бы был поосторожнее с ним, – порекомендовал я, глядя как ствол кольта упирается ему в промежность.

– Я знаю, что камора пуста, – закатил глаза Саня. – Да и никуда он не денется.

– Ну, смотри. – Я насупился и взглянул на свой кольт, словно вижу его последний раз. – Я рассчитываю, что снова увижу его, ты понял?

– Да, да.

Я схватил руку брата и крепко ее сжал, поворачивая его к себе и вглядываясь в глаза.

– Ты понял?

– Да, – на этот раз серьезно кивнул Саня.

Я кивнул им на прощание и двинулся к машине. По дороге я достал ведерко с ягодой, что еще сегодня утром собрал на даче, и уселся за руль.

– Держите. – Я протянул ведерко девочкам и повернул ключ зажигания.

– Ух ты! – защебетали девочки и принялись наперегонки поглощать ягоду.

– Едем, – сказал я, и Наташка тут же дернулась и принялась оглядываться.

– А остальные? – ужаснулась она.

– Они о себе позаботятся, – ответил я, разглядывая, как удаляются их темные фигуры в зеркале.

– Но как же… стой, мы не можем. – Наташка прижалась руками и лицом к окну. – Стой. Выпусти меня.

Я молчал. Продолжал набирать скорость.

– Стой! – закричала она. – Остановись, кому говорю!

Я резко нажал на тормоза, и нас сильно качнуло вперед. Нажав кнопку на своей панели я разблокировал двери.

– Иди, – спокойно сказал я. – Иди, если тебе так хочется.

Наташка отстегнула ремень и потянулась к ручке.

– Только подумай о том, что ты сможешь сделать, если они попадут в переплет?

– Я уже доказала вам, что могу за себя постоять! – завопила Наташка.

– Да, – спокойно кивнул я. – Это действительно так. Но, а они. – Я повернулся и в упор взглянул на Наташку. – Что доказали они?

Наташка молчала и злобно смотрела на меня.

– Они тоже доказали, что могут о себе позаботится. Доказали, что могут пойти на жертвы, не ставя свои жизни на первый план. И, мне кажется, они доказали, что способны ради тебя на все.

Наташка все так же молчала, только ее губы постепенно разжимались, а складки над бровями разглаживались.

– Подумай, что в критической ситуации, они будут в первую очередь думать о твоей безопасности, а не о своей. – Я знал, как жестоко это звучит, но все равно продолжал. – Сейчас они не скованны ничем и могут действовать свободнее. Их мысли не заняты твоей безопасностью и от этого им будет легче. К тому же, эти парни точно знают что делают, так позволь же им действовать самим.

Я замолчал. Наташка всхлипнула.

– Звучит так, словно я для вас обуза, – прошептала она.

В салоне повисла гробовая тишина.

– Ты не обуза для нас, – с расстановкой ответил я и повернулся к рулю. – Просто в этой ситуации ты полезнее здесь.

– Обуза, – вновь повторила Наташка.

– Ну что же, тогда и я тоже. Они там, а я здесь. Я не с ними. Выходит я тоже обуза?

– Ты ведешь машину. Это важно. И ты важен. А я обуза.

– А это означает, что ты мое прикрытие. – Я мягко надавил на педаль акселератора, и Морриган медленно двинулась вдоль узкой дорожки. – Или ты хотела бросить меня одного с дамами?

– Я тоже дама, – капризно заметила Наташка.

– Верно, – кивнул я с легкой улыбкой. – Но ты особая дама – как бы это сказать? – дама, прошедшая крещение огнем. Огнем, воронами и старым домом.

– И твоими домогательствами, – подсказала Наташка.

– И домогательствами.

– И пошлыми шутками.

– Да, и этим тоже.

– И занудством.

– И… ну, в общем, да.

– И безграничным самолюбием, – продолжала Наташка.

– Это, может… хватит?

– И твоей грубостью…. Путсь и обоснованной.

– Может, закончим? – я взглянул на Наташку.

– Прости. – Она утерла глаза и слегка улыбнулась. Уголками губ.

– А вы неплохо ладите, – заметила Варя с заднего сидения.

– Да что ты, – отмахнулась Наташка. – С ним невозможно. Тебе еще предстоит это выяснить.

– Ну, спасибо, – насупился я.

– Обращайся, у меня про тебя жалоб еще вагон и маленькая такая тележка.

– Напрашиваешься на поджопник?

– Дурак.

Дальше мы ехали в тишине, только усиленное чавканье доносилось с заднего сидения.

– А вот как думаешь, – обратилась ко мне Настя, спустя десять минут молчания. – Это не каннибализм?

Я взглянул на ее темную фигурку в отражении.

– Ну, то, что я ем клубничку, а помнишь, ты меня тоже назвал клубничкой?

– Нет, – я слегка покачал головой. – Не думаю.

– М-м-м, – протянула Настя, и высоко подняв особо крупную ягоду, отправила ее себе в рот. – Но я все еще клубничка?

– Конечно.

– А почему?

– Это потому что ты такая сладкая.

– А-а-а, – подняла голову Настя и с полным пониманием дела шепнула Уле: – Это он о сексе.

– А-а-а, – авторитетно закивала Ульяна. – А что такое секс?

– Не знаю.

– Спроси у Вари.

– Варя! Варя! Ты спишь что ли? Что такое секс?

Варя вздрогнула, прижалась к двери.

– Я не знаю… не знаю…

– Она не знает, – сообщила Настя Ульяне.

– Тогда давай Наташку спросим.

– Давай. Наташка! Наташ?!

– А?

– А что такое секс?

– Что? – шарахнулась от нее девушка. – Я не знаю, нет. Не знаю. – И прежде чем успела сообразить, что говорит, выпалила: – Зато я знаю, что такое минет.

Я резко вильнул носом Морриган и быстро восстановил машину на дороге.

– Ты сдурела, женщина? – удивился я.

– Да, прости. – Наташка опустила голову, спрятавшись за упавшими на лицо волосами. – Я что-то… в общем…

Она замолчала. Я глянул в зеркало: Настя и Уля с любопытством разглядывали нас, фигура Вари терялась в темноте, я видел лишь, как она быстро рисует пальцем круги на стекле. Если бы не темнота, я бы наверняка увидел, что ее лицо не отличается цветом от той ягоды, что они так быстро употребляли.

Вскоре мы свернули на дорогу, ведущую к дачному поселку, и погрузились во тьму полностью. Я смело включил дальний свет – вряд ли он мог кому-то помешать. Люди сейчас сами светили не хуже фар моей Морриган.

На этот раз я выбрал другую дорогу до дачи, не для разнообразия, а чтобы проверить маршрут и осмотреть дома вдоль дороги, определив вероятный уровень угрозы. Но я волновался напрасно, так как единственным автомобилем, что мы заметили, был тот самый, у домика с выбитым окном.

– Ты отсюда щучкой нырял, – заметила Наташка, чуть поведя в сторону пальчиком.

– Да, – хмыкнул я. – Такое себе дело.

– А зачем нырял? – тут же пристала Настя. – А куда ты нырял? Там, что есть вода? Уля, глянь, там есть вода?

– Вроде нет.

– Дай-ка я гляну.

Настя забралась на Улю, не смотря на ее протесты, и носом прижалась к стеклу.

– Не вижу никакой воды. Куда ты нырял?

Я не стал отвечать, просто был очень занят осмотром местности. Казалось, что за время нашего отсутствия ничего не изменилось. Вроде это все те же домики, все та же дорога. Только вот странное тянущее чувство внутри никак не отпускало.

– Смотри, – привлекла мое внимание Наташка. – Это тот дом, калитка которого открылась сама по себе.

– Точно – он, – подтвердил я.

– Она и сейчас открыта. – Наташка сказала это таким будничным тоном, словно она имела ввиду: «О, самое время выпить чаю».

Я не стал ей говорить, что калитка была открыта и в тот момент, когда мы бегом возвращались обратно. Хотя я и закрывал ее на крючок. Ну, ведь закрывал же!

– Думаешь это он? – спросила Наташка, повернув ко мне голову.

– Он? – переспросил я.

– Новый дом. Новый путь. Новая река. – Наташка говорила это и смотрела на меня. Смотрела сквозь меня.

– Надеюсь, нет, – ответил я, провожая неспокойный дом взглядом. – Надеюсь, там всего лишь призраки живут.

– И суеверные твердят: «Там призраки живу-у-ут», – тихо пропела Наташка, начав хриплым голосом, а закончив протяжным волчьим воем.

– Весьма неплохо, – похвалил я и удивленно уставился на девушку. – Нет, правда. Это было отлично.

– Ты всегда так удивляешься, – усмехнулась она, откидывая со лба прядь волос.

– Потому что, это и в самом деле удивительно.

Наташка смущенно улыбнулась, а через секунду ее улыбка увяла, а глаза впились в отражение дома в боковом зеркале.

– Только обещай мне, что не мы будем с ним разбираться, – попросила она.

– Хорошо.

Я почувствовал, как ее холодная рука нащупала мою руку на руле и сжала ее.

– Обещай.

– Обещаю, – ответил я, слегка сжимая ее пальцы.

Наташка кивнула, но головы не повернула. Продолжала смотреть на дом, пока он не скрылся за поворотом.

– Приехали, – сообщал я, ставя Морриган на ручник.

Мы вышли из машины, и Настя тут же принялась бегать по холму вокруг Морриган.

– Ух ты, я никогда не была на даче. А что это такое? А вот это?

Варя держалась рукой за дверь машины и, закусив губу, смотрела на свой домик, дверь которого подпирал кусок дверной панели.

– Наташ, – подозвал я девушку. – Возьми девочек, проводи их в дом. Найди им теплую одежду, там есть, мы оставили. Там есть дрова. Сможешь растопить печь?

Наташка кивнула и, не спрашивая ничего, взяла девочек за руки и повела в домик. Я подошел к Варе.

– Хочешь проведать? – спросил я.

– Я боюсь, – прошептала она. – Боюсь когда она такая… такая родная и такая чужая.

– Я буду с тобой.

Варя кивнула, и мы вместе подошли к дому. Заглянули в окно. Ее мама стояла там, чуть покачиваясь. Лицом к стене. Тени плясали по комнате. Варя затряслась. Я приобнял ее за худенькие плечи.

– У нее… вроде все хорошо, – всхлипнула она.

– С ней все будет в порядке.

Варя прижалась к моему плечу.

– Ты ведь все исправишь, правда?

– Сделаю все, что в моих силах и даже больше.

– Спасибо, – прошептала она.

Мы простояли так еще несколько минут, а затем вернулись к остальным. Варя зашла в домик, а я отправился рубить дрова. Вскоре ко мне присоединилась Наташка.

– Варя собирает девочкам поесть, – доложила она.

– Хорошо. Это не помешает.

Наташка села рядом на ступеньки предбанника и опустила голову на ладони. Только я замахнулся топором, как ожила моя рация:

– Ребята, мы на месте. Вы как там?

Наташка тут же схватила рацию двумя руками:

– Саша? Вы в порядке? У нас все хорошо. Мы уже на даче. Варя кормит девочек, а Андрей рубит дрова.

– У нас все хорошо, – ответил Саня, но в его голосе слышалась грусть.

– Что случилось? – насторожилась Наташка.

– У нас плохие новости, ребята. – Саня выдержал театральную паузу в моем стиле. – Кто-то разнес наш штаб.

Мы с Наташкой переглянулись.

– Сорвали дверь, перевернули все, что смогли. Поломали мебель. Разодрали всю обшивку дивана.

– Ну, о диване я переживать не стану, чем мне только не предлагали на нем заняться. – Наташка скосилась на меня, я закатил глаза.