Парень из преисподней

...есть люди, которые могут выдержать удар судьбы, а есть люди, которые ломаются. Первым рассказывают правду, вторым рассказывают сказки.

А время... Что ж, медленно там или быстро, а оно в конце концов всегда проходит.

Почудилось мне в эти черные минуты, что никуда я не годен, ничего я не могу здесь сделать, в этом сытом и лукавом мире, где каждый мой шаг рассчитан и предусмотрен на сто лет вперед. И вполне может быть, что каждое мое действие, какое я еще только собираюсь совершить, они уже знают, как пресечь и обратить себе на пользу.

Да и вообще – откуда я знаю, скучно мне здесь или нет? Тоскливо – это да. Неуютно – да. Места себе не нахожу – да. А скучно?.. Вот человеку в окопе под обстрелом – скучно? Ему, ребята, скучать некогда. И мне здесь скучать пока некогда.

- Ну и какое у тебя, у дубины, назначение?

- Выполнять все приказания, которые я способен выполнить.

- Хе!.. А у людей какое назначение?

- У людей нет назначения, господин.

Понял я, что довелось мне увидеть в эту минуту малую частичку настоящего большого мира этих людей. Корней ведь меня в этот мир не пустил и правильно, наверное, сделал. Я бы в этом мире руки на себя наложил, потому что это невозможно: видеть такое ежеминутно и знать, что никогда ты таким, как они, не будешь и никогда у тебя такого, как у них, не будет, а ты среди них, как сказано в священной книге, есть и до конца дней своих останешься <безобразен, мерзок и затхл>...

Все время то ли вымыться хочется, то ли сдохнуть вообще.

Бойцовый Кот думал:- Нет, от нас им только одно может понадобиться-рабы.

Кто-то же у них здесь должен работать, кто-то же ихнюю благодать обеспечивает.

- Раньше через мои рецепторы ежесекундно проходили сотни радиоимпульсов. Теперь я не ощущаю ничего, кроме атмосферных разрядов. Сначала мне показалось даже, что я заболел. Но теперь я знаю: я прежний. Изменился мир.

- Значит... я уже там? - сказал он хрипло.

- Значит, ты уже здесь, - сказал Корней.