Наша юность

Когда наступили холода, на заднем дворе школы замёрзла огромная лужа, ставшая для детей импровизированным катком. Так как у пятиклассников уроки заканчивались раньше, чем у всех остальных, мы иногда катались там только нашим классом. Тогда к нам только перевёлся Серёжа, и он ещё ни с кем не нашёл общий язык. На «катке» мы не только катались, ещё дрались снежками, мальчики валили друг друга с ног.

И Серёжа решил влиться в коллектив. Он уронил меня. Я упала, ударилась головой об лёд и попросила его так больше не делать. Он сделал так ещё раз и ещё раз. За меня заступилась одна из моих одноклассниц, но Серёжа стал толкать и её.

Я отошла в сторону и села на камень. У меня очень заболела и закружилась голова. Я думала посидеть пару минут и уйти домой.

Глеб, которому нравилась одноклассница, что стала заступаться за меня, решил разобраться с Серёжей. Он попросил его не трогать ни меня, ни кого-либо ещё, и тогда завязалась драка. Класс у нас был дружный, с Серёжей подрался не только Глеб, но и почти все остальные.

Вскоре Глеб подошёл ко мне и предложил проводить до дома.

Так мы стали дружить все вместе: я, Глеб, Игорь, Саша и та одноклассница, что нравилась Глебу. Больше всего я общалась с Глебом, считала его лучшим другом, а вот он считал меня просто одноклассницей. Но со всеми своими проблемами, мыслями он шёл не к друзьям-мальчикам, а именно к этой «простой однокласснице».

В конце учебного года мы, гуляя все вместе, случайно остановились на детской площадке, где старшеклассники (на тот момент седьмой и восьмой класс, для меня они были очень взрослыми) играли в мяч. Мы стали играть с ними, так я познакомилась с Ромой и Никитой. Рома был голубоглазым блондином среднего роста, смешно шутил и постоянно разговаривал со мной. Никита же был его противоположностью – высоким, кареглазым, темноволосым, молчаливым. Он очень понравился мне. В тот вечер, зная только, как зовут одного из них, я нашла их обоих в социальных сетях и обоим им написала. Они смеялись надо мной, а я не понимала этого. Понимала лишь, что, кажется, влюбилась.

В шестом классе я случайно сдружилась с Женей. Она тогда уже не была «крутой», у неё уже появился Паша.

Однажды она позвала к себе в гости меня и Каролину, мы с Линой очень разговорились и стали общаться больше. Как ни странно, Лина тоже не спешила называть меня своей подругой, я тоже была для неё просто одноклассницей. Я стала больше общаться с Женей, с Линой и её лучшей подругой – Алиной, много времени проводила с Глебом. Также я общалась с Никитой, но это было недолго, поскольку вскоре у него появилась девушка, и всё наше общение сошло на нет. Зато мне стал оказывать знаки внимания его друг, Рома. Правда, знаки эти были странные. Он задевал меня плечом, проходя мимо, ставил подножки, смеялся надо мной. Все считали, что я ему нравлюсь, и это, несмотря на мои чувства к Никите, было взаимным.

Через год к нам в класс перевелась Ульяна. Все девочки почему-то сразу невзлюбили её. Впрочем, мне было не до неё. Я начала встречаться с Ромой и очень много времени стала проводить с ним. Рома запретил мне общаться с Глебом (и я, чтобы не обидеть Рому, перестала), Женя постоянно была в своих мыслях, стала отдаляться от всех, поэтому я общалась только с Линой и Алиной. Я считала их подругами, и, как выяснилось позже, зря. В тот момент у меня не было друзей. Спустя уже три года после этих событий, когда у меня был пароль от страницы Каролины в социальной сети, я прочитала, что Лина и Алина тогда звали меня с собой куда-либо просто из жалости. Они не хотели со мной общаться, особенно Алина не хотела, просто сказать мне «нет» они не могли.

Однажды, возвращаясь из школы домой, я встретила Ульяну, разговорилась с ней и поняла, что она очень даже хорошая. Так мы стали с ней дружить.

Встречаясь с Ромой, я стала постоянно видеть Никиту, разговаривать с ним, общаться. Спустя восемь месяцев отношений с Ромой я поняла, что всё ещё неравнодушна к Никите, и хотела закончить отношения, но не знала как. Мне помогла одна из моих одноклассниц, оболгавшая меня перед Ромой. Она сказала ему, что я за его спиной говорю про него гадости, хотя такого никогда не было. Он поверил ей, а не мне. И это стало поводом всё закончить.

После расставания я выдохнула с облегчением. Первым делом я написала Глебу, попросила у него прощения, позвала его на футбольное поле. Весь тот май я запомнила как месяц, когда я с Ульяной и Глебом проводила целые вечера на футбольном поле. Все мои ноги были в страшных, больших синяках, но я была довольной.

В восьмом классе Уля вернулась обратно в свою школу, а я снова стала дружить с Линой и Женей.

В этот год развелись родители Каролины, и она наконец-то открылась мне, рассказала всё, что было у неё на душе. Но рассказала она это на дне рождении Алины, будучи не совсем трезвой. С тех пор наши отношения пошли по-другому. Я стала по-другому смотреть на неё, она стала доверять мне. Мы подружились как раньше, как в детстве. Вскоре я вновь стала общаться с Никитой.

Это время моей жизни можно назвать беззаботным и счастливым. У меня появились хорошие подруги, у меня был верный друг, и я тесно общалась с человеком, в которого была влюблена с пятого класса.

За год мы с Никитой успели погулять, поцеловаться, рассказать друг другу всякие важные мелочи своей жизни и ещё многое другое. Кончилась эта история банально – мы просто перестали общаться.

Потом уже я стала слышать, что он общался со мной от скуки, но я в это не верила. Я видела, какими глазами он смотрел на меня.

В начале девятого класса случилась очень некрасивая история. Та одноклассница, что поссорила меня с Ромой, наговорила Зине, девочке из параллельного класса, что я распускаю сплетни про одну нашу общую знакомую. Это было неправдой, что я объяснила знакомой, она поверила мне, нагрубила Зине и перестала общаться с ней. Так Зина стала меня недолюбливать.

В тот год я потеряла Глеба, но стала общаться с Ритой и с Мишей. С Мишей отчасти нас познакомила Рита. Как позже мне рассказывал сам Миша, я ему очень давно нравилась, он много узнавал обо мне, а потом написал. Я же, до того как он написал мне, ничего о нём не знала. Но он понравился мне, у нас завязалось общение. В первый же день знакомства он рассказал мне про Зину – девушку, за которой он бегает два года и которая не даёт ему ни малейшего шанса, я поведала ему про Никиту. Дальше был Новый год и какая-то драма. Зина, узнав, что Миша общается со мной, поставила ему ультиматум: или я, или она. Перебрав на Новый год с алкоголем, Миша написал и ей, и мне, что я ему нравлюсь и что он не может перестать общаться со мной, хотя раньше он всегда слушал Зину. Так Зина стала меня ненавидеть.

Но вскоре всё-таки мы с Мишей перестали общаться и сделали это по обоюдному согласию. Это оказалось ненадолго. Каждый раз Миша писал мне, что хочет быть со мной, а через неделю опять «выбирал» Зину. Было очень много испорчено нервов, потрачено сил, пролито слёз, и только летом перед десятым классом мне хватило сил всё прекратить.

Вправду все люди, присутствующие в нашей жизни, меняют нас. Одни делают нас жёстче, другие, наоборот, учат нас показывать свою любовь. И те, и другие нужны и важны, ведь без них мы бы не были сами собой.

Я стараюсь никогда никого не осуждать. Мы не можем знать, почему тот или иной человек поступает так. Мы не можем знать, что у него за душой. Каждый из нас делает выбор, исходя из своего прошлого, из своего опыта. А какой у нас опыт? Ответ на этот вопрос знаем только мы. Именно поэтому только мы сами и можем осуждать себя. Все хранят какие-то секреты и тайны. И я очень не люблю, когда судят по внешности и говорят: «Ты же девочка, да ещё и такая милая, какие у тебя могут быть скелеты в шкафу?». У каждой девочки есть свои секреты, и чем милее девочка, тем страшнее её секреты.

Открывая доступные дверцы,

Тебя никогда не обманет чутьё.

Теперь мы знаем – у меня твоё сердце.

Но где же всё-таки моё?

Глава 4. Больше, чем просто друзья

Август близился к концу. Деревья, успевшие пожелтеть, аккуратно сбрасывали листья, в воздухе уже чувствовалось осеннее настроение. На улице было холодно, тускло светило солнце, шли непрерывные дожди.

То, что случилось на даче, мы старались не обсуждать. Лина и слышать ничего не желала об Игоре с Олей, а с Женей мы теперь виделись редко. После разговора с Юрой она стала понурой, грустной. Она всё время сидела дома, а на наши попытки развеселить её или хотя бы просто вытащить на улицу страшно злилась и просила оставить её в покое. Мы терялись в догадках: в чём причина? С Юрой они по-прежнему общались, он извинился за тот разговор, всё выглядело как прежде, но с Женей уже было что-то не то. Дело было не в Паше, его в городе не было, а после того сообщения он действительно оборвал с ней все связи. Как узнали мы позже, в тот момент она серьёзно задумалась о своих чувствах к Юре. Она пыталась разобраться в себе и понять, чувствует ли что-то к нему, ведь все понимали, что дальше такая «дружба» будет вредить обоим.

Сегодня был День города, на главной площади должен был быть концерт. Мы договорились пойти все вчетвером и в любой момент были готовы к тому, что Женя откажется. Но она не отказалась. В тот день я легла спать около пяти утра, а в одиннадцать меня разбудил звонок Жени.

– Спишь? – очень задорным и весёлым голосом спросила она.

Разозлившись, что она звонит так рано, я хотела начать с ней ругаться, но вдруг поняла, что у неё впервые за долгое время хорошее настроение, и вся моя злость исчезла.

– Нет, что ты, – с сарказмом ответила я.

– У меня дома никого, ты придёшь?

– Когда? Зачем?

– Сейчас! У меня новости! Каролина уже у меня, Соня в пути.

– Окей, скоро буду.

Пришлось подняться и с тяжёлой головой собираться к Жене. Спустя полчаса я пришла. Женю было не узнать – у неё горели глаза, можно было даже сказать, что она вся светилась, я поняла, что у неё произошло что-то важно-хорошее.

– Ну, Женя, что случилось? – спросила Лина.

– Мне кажется, что мне нравится Юра… – на одном дыхании выпалила Женя.

Дальше она нам рассказала о том, как страдала все эти дни, как ей было тяжело и важно принять решение об отношениях с ним и как она теперь переживает за то, что будет дальше.

– Понимаете, девочки, – продолжала Женя, – понятно же было, что мы с ним больше, чем просто друзья, и поэтому я сделала это ради него. Он такой хороший, он заслуживает счастья.

– Ради него? – я перебила подругу. – А тебе не кажется странной идея начать отношения ради другого человека, пусть и очень хорошего? Ты сама-то как ко всему этому относишься? Ты хочешь быть с ним?

Женя замолчала. Она начала сомневаться.

– Ну ты ведь уже всё решила, – вдруг нарушила тишину Лина, – не просто ведь так ты пришла к выводу, что хочешь быть с ним.

– Да… – сказала Женя. – Я думала обо всём этом с тех пор, как мы вернулись с дачи. Уже две недели. И я больше не хочу об этом думать, хочу всё решить… Можно ведь попробовать с ним встречаться? Никто не заставляет меня жить с ним всю жизнь, если пойму, что ошиблась, честно расскажу ему обо всём… Он должен меня понять.

С этими словами она взяла со стола телефон, написала сообщение и сказала нам:

– Всё. Теперь можно считать, что мы встречаемся.

Я заметила, что Соня всё это время молчит.

– А ты чего? – спросила я у неё.

– Кирилл вечером приезжает, не знаю, что делать. Я тоже много думала и поняла, что не хочу с ним встречаться, он противен мне, пусть отправляется к своей Ульяне.

– Расстанься с ним, – сказала Лина.

Соня ничего не ответила, повисло неловкое молчание.

Когда мы собрались на праздник, за окном уже начинало темнеть.

– Юра заберёт меня от вас в десять, – сказала перед выходом Женя.

Я видела на её лице тревогу. Она не хочет быть с ним. Но зачем она это делает? Конечно, Юра был хорошим человеком, он постоянно был рядом с Женей, помогал ей, выручал её, и, я уверена, Евгения была благодарна ему и любила его как друга. Почему же она решила быть с ним? Может, он давил на неё? Спросить я не решалась, думала, что если Женя захочет – расскажет.

Мы вышли из дома и пошли в сторону площади. У меня было хорошее настроение, но разделяла его со мной только Лина. Соня и Женя шли в меланхоличном молчании, коротко отвечали на наши вопросы и странно смотрели на нас, когда мы пытались развеселить их. Мы с Линой понимали, что было бы неплохо поговорить с девочками, но пытались отложить это хотя бы до завтра, у нас было слишком хорошее настроение, нам не хотелось никакой драмы. Соня не выдержала первой:

– Девочки, тут холодно, я домой.

Нам не хотелось уходить с концерта, но и отпустить Соню одну по темноте мы не могли. Проводив её, мы думали пойти гулять дальше, но к нам подъехал Юра и попросил забрать Женю пораньше.

– Может, вы довезёте меня до дома? – спросила Лина. – А то идти мне далеко, уже темно.

Я понимала всю её хитрость, понимала, что Женю с Юрой сейчас оставлять нельзя, иначе у Жени случится истерика. Она уже не скрывала, что жалеет об «отношениях» с Юрой, явно собиралась поговорить с ним, но не знала как.

Оставшись одна, я пошла вперёд по освещённому проспекту. Моё настроение было очень хорошим, я достала наушники, включила музыку и, наслаждаясь одиночеством, стала танцевать. Мне было хорошо, спокойно. Впервые за долгое время у меня не было никаких проблем, и мне хотелось, чтобы у других их тоже не было. Хотелось, чтобы Женя разобралась в себе и не делала глупых вещей, чтобы Каролина была с Игорем и чтобы Соня определилась, кого она любит. Мне хотелось, чтобы они были счастливы, поскольку заслуживали этого. А я могла бы быть счастливой, глядя только на них, зная, что у них всё в порядке.

Я дошла до дома и, не успев переодеться, услышала звонок от Вадима.

– Да? – удивилась я, отвечая.

– Придёшь к Соне?

– Зачем? И почему меня зовёшь ты, а не Соня?

– Соня попросила позвонить тебе и Каролине. Тут я и Денис, мы с ночёвкой. Придёшь?

Не буду рассказывать, кому мне пришлось продать душу, чтобы мама меня отпустила, да ещё и так поздно, но спустя час я была у них. Дениса лично я не знала, но поставила себе цель на вечер – выяснить, какие чувства у него к Соне. Вскоре пришла и Лина. С порога она сказала:

– Алиса, Соня, можно вас в другую комнату, хочу с вами поговорить?

– Что-то случилось? – встревожилась я, когда мы остались втроём.

– Когда мы проводили Соню, за Женей приехал Юра, и я попросила меня довести до дома. Не успели мы сесть в машину, как Женя разревелась. Юра подарил ей цветы и конфеты, а она плакала, как дурочка. Короче, сказала она ему про расставание, они поругались. Довезли меня до дома молча и поехали куда-то. Телефоны выключены у обоих, не знаю, что и думать.

– Юра никогда не навредит Жене, – озвучила мои мысли Соня.

– Давайте просто подождём? предложила я. – Найдутся, я уверена.

Каролина села на стул.

– Кстати, когда она найдётся, нужно будет ей рассказать про ночёвку и что мы не можем позвать её к нам, потому что тут Денис. Она же ему долго нравилась, лучше, чтобы он её не видел.

– А, может, Игоря позовём? – вдруг спросила Соня.

Лина опустила голову и стала рассматривать ногти, делая вид, что этот вопрос её вообще никак не касался.

– Давай, согласилась я, почему бы и нет?

Когда через час пришёл Игорь, мы смотрели ужастик. Я сидела на диване между Денисом и Вадимом, Соня сидела за столом и играла в компьютер – она боялась не уснуть после просмотра, Лина, укрывшись пледом, сидела на полу, чтобы быть поближе к телевизору.

Игорь разулся, поздоровался со всеми и залез под плед к Лине. Мы с Соней переглянулись. Было свободно два кресла, на каждом из них лежал плед, почему он сел именно к ней?

Фильм кончился, было уже почти два часа ночи. Ещё на первой ночёвке мы договорились больше никогда не проводить ночей без сна, но, как подсказывало мне чутьё, сегодняшняя ночь собиралась стать бессонной.

– Что будем делать? – спросила Соня.

– Может, сыграем в правду или действие? – предложил Вадим.

– Ну уж нет, спасибо, – ответила Лина, – пожалуй, я спать. Алиса, пойдёшь со мной?

– Ещё немного посижу, – ответила я.

Каролина ушла, Вадим опять спросил:

– Ну что, играем?

– Давай, – согласился Денис.

– Соня, правда или действие? – начала я.

– Правда, – ответила девушка.

– Что у тебя с Кириллом?

Я мельком взглянула на Дениса и увидела интерес в его глазах.

– Я хочу с ним расстаться, но пока что ещё не уверена в этом, – ответила девушка.

В глазах Дениса что-то загорелось, он улыбнулся. Мы с Вадимом переглянулись – он тоже это заметил.

– Денис, правда или действие? – спросила Соня.

– Допустим, правда.

– Есть ли человек, с которым бы ты хотел вернуть общение, и если да, то кто это?

Я подумала, что Соня намекает на себя, ведь когда они с Кириллом начали встречаться, он запретил ей общаться со всеми друзьями-мальчиками. Сейчас, конечно, Соня и Денис общались, но не как прежде, а обычно, как знакомые.

– Да… – ответил Денис и посмотрел на Соню. Она ему улыбалась и ждала всё-таки услышать своё имя.

– …с Женей, – закончил фразу парень и отвёл глаза, – Вадим, правда или действие?

– Действие.

Денис загадал ему за тридцать секунд съесть большой кусок торта, мы знатно посмеялись. Закончив, Вадим спросил Игоря:

– Правда или действие?

– Действие.

Вадим немного подумал и сказал:

– Поцелуй Лину. Можешь в щеку.

Игорь встал и пошёл в комнату, где лежала Каролина. Мы пошли за ним, но он захлопнул за собой дверь. Как позже рассказала Лина, он зашёл, улыбнулся ей, что-то сказал, отодвинул одеяло и поцеловал её в щёку. А уходя, сказал:

– Это было действие. А хотя знаешь, может, и правда…

Я долго потом думала над этими словами и поняла только примерно, что он хотел сказать. Единственное, в чём я не сомневалась, – они были больше, чем просто друзьями, чувства у него к Лине всё ещё были, но также у него были и отношения. Следующее, что случилось, заставило нас прекратить играть. Вернувшись, Игорь спросил:

– Денис, правда или действие?

– Правда.

– Тебе нравится Соня?

Видимо, не только мы с Вадимом заметили симпатию между ними двумя. Денис опустил глаза и сказал:

– Да. Я больше не хочу играть.

С этими словами он достал из кармана пачку сигарет и пошёл на балкон.

– Дай мне тоже, пожалуйста, – вдруг послышался голос Лины.

Она взяла из пачки сигарету и пошла в комнату Сони, там был ещё один балкон. Я посмотрела на Игоря и махнула в сторону Лины головой. Мол, иди за ней. И он пошёл. Спустя пять минут вернулась Каролина.

– Поговорили? – спросила я.

– О чём?

– О вас.

– Алис, нет никаких «нас». У него Оля, мы с ним друзья.

– А, ну, конечно, – ответила я, – всё время забываю, что вы друзья. А зачем ты тогда курила?

– Просто захотела.

Я поняла, что откровений с её стороны не будет. Лина ушла спать, Игорь сидел один в кресле, а Соня и Денис, укрывшись одним одеялом, что-то рассматривали в телефоне кого-то из них. Мы болтали, рассказывали что-то друг другу, собрались спать только в шесть часов. Вадим сказал, что спать не будет, остался сидеть в зале, Игорь ушёл домой, а мы с Соней и Денисом, подвинув Лину на кровати, легли к ней.

– У тебя волосы вкусно пахнут, – сказал Денис, утыкаясь в Соню.

– Спасибо, – смутилась девушка.

Я повернулась к Лине и быстро заснула. Уже потом, утром, Соня рассказала, что они с Денисом заснуть так и не смогли и пошли гулять. Они обсуждали всё на свете: погоду, политику, отношения, дружбу. Соня рассказала ему про ситуацию с Кириллом. Им было интересно вдвоём, весело. А по возвращении они ели хлопья и легли спать на диван в зале.

– Так ты любишь его? – спросила я утром, когда Денис с Вадимом уже ушли.

– Это не любовь, но явно больше, чем просто дружба. Алис, у нас с ним ничего не выйдет сейчас. Он теперь живёт в соседнем городе, когда начнётся учёба, мы не сможем видеться каждый день. Нет, нет… Не хочу так…

Лина вышла из душа.

– А Женя никому не писала? – заматывая мокрые волосы полотенцем, спросила она.

Не успела Каролина это сказать, как ожил домофон. Это была Женя. Пройдя в квартиру, она, вся зарёванная, выпила воды и села на одно из кресел.

– Что случилось? – стали наперебой спрашивать мы.

– Мы вчера поехали с ним. Мы ехали долго, часа два. Он привёз меня за город, к какому-то озеру, там было очень красиво, но не было связи.

Попросил с ним поговорить и быть честной. Я спросила, мол, а почему именно здесь, у какого-то озера, почему нельзя было поговорить в городе. Он сказал, что хотел бы именно здесь впервые поцеловать меня, но раз такому не бывать, тогда можно просто поговорить. Так вот. Он стал спрашивать меня, какое у нас с ним есть будущее. И я ответила ему правду, что смогу только дружить с ним. Ничего больше. Мы так долго с ним разговаривали… Я уже не помню о чём. О какой-то ерунде. А потом он стал серьёзным, мне аж жутко стало. Сказал, что любит меня и просто так, без надежды на отношения в будущем дружить не сможет. Я ещё раз ему сказала, что отношений не получится, а он сказал… Что… Это всё. Что раз так, общение прекращается. И тут я стала замечать, что рассветает. Понимаете? Мы с ним об «отношениях» поговорили всего минут двадцать за весь разговор, всё остальное время болтали о мелочах. Мы приехали туда часов в десять и пробыли до рассвета. Я не хочу потерять его как друга. Наверное, поэтому я и согласилась на отношения. Я видела, что дружить он больше не может, что дружба трещит по швам, и я попыталась всё исправить, но сделала только хуже. Потом я попросила его отвезти меня к вам. Всю дорогу мы молчали, я думала, что бы ему сказать напоследок. И, девочки… Я спросила, мол, если бы он не влюбился в меня, он бы дружил со мной? И он ответил, что нет…

Тут она зарыдала. Девочки кинулись её успокаивать, а я тяжело вздохнула. Как странно мы пытаемся удержать дружбу. Однажды моя дружба с дорогим мне человеком тоже трещала по швам, а я ничего не делала. Просто наблюдала, как всё рушится. Женя же решила что-то предпринять и только всё испортила. Сначала дала Юре шанс, а потом сразу же отобрала. И в итоге сделала несчастными сразу двоих. Юра тоже хорош. Наверняка же знал, что его «нет» на её вопрос про то, можно ли дружить с Женей без чувств, сильно её заденет, и всё равно сказал. Мог и соврать напоследок. А вообще, это странно – дружить с тем, кого ты любишь. Нет, ладно, если изначальная дружба перерастает в любовь, но если ты начинаешь дружить с тем, кого любишь (особенно если любовь безответная), то это сродни самоубийству. Ты проводишь с любимым человеком время, слушаешь про его дела, про его влюблённости, романы. И ты ничего не можешь сделать. Признаешься – потеряешь всё. Будешь молчать – сойдёшь с ума. Как по мне, так любимого человека надо держать от себя как можно дальше, не делая ничего для приближения, пока не узнаешь, что у него в ответ есть хоть малейшая симпатия. Потому что всё это сказки, что человек узнает тебя поближе и полюбит. Если нет изначальной симпатии, то будь хоть самым интересным, самым добрым, самым лучшим человеком в мире – ты всё равно будешь не нужен объекту своей любви.

– Так ты ничего не чувствуешь? – вдруг спросила Лина, наверное, имея в виду симпатию к Юре.

Но Женя не поняла вопроса и ответила:

– Почему же ничего, мне больно.

– Терять друзей всегда больно, – ухмыльнулась я.

– У тебя есть к нему симпатия? – перефразировала вопрос Лины Соня.

– Вы серьёзно? Я несколько раз упоминала, что не хочу с ним никаких отношений, только дружбу, и вы решили спросить про симпатию? Дружбу! Дружбу я чувствую! Плевать, если нет такого чувства. Теперь есть. Он был со мной постоянно на протяжении последнего полугода, поддерживал, вытаскивал из дома, защищал. Что сейчас со мной может быть, когда я узнаю, что он никогда бы и не стал моим другом, если бы не влюбился? Он дружил со мной в корыстных целях! Ради отношений! Меня обманывали столько времени! Что? Что я могу и должна чувствовать? Мне больно. Я опустошена. Сначала Паша, теперь Юра. Ненавижу их обоих!

И она снова заплакала. Мы молчали и боялись пошевелиться. Я знала её очень давно, но такой истерично-подавленной видела впервые.

– Женечка, нам всем бывает больно, – осторожно начала я, – нас всех используют, обманывают. Ну подумаешь, Юра не стал бы дружить с тобой, если бы не его чувства. Но у тебя же есть мы. Мы бы дружили с тобой, даже если бы нам всем это стоило жизни.

Она подняла на меня заплаканные глаза.

– Правда?

– Ну конечно.

Мы отправили её умыться и переглянулись.

– Прежде чем кто-то что-то скажет, я скажу, что понимаю Юру, – сказала Соня, – если вы помните, мы с Кириллом очень долго «дружили» перед отношениями, так что я знаю, что чувствует Юра.

– Я никого не хочу понимать, – сказала Каролина, – оба хороши. Давайте не будем это обсуждать.

Неожиданно раздался звонок в домофон.

– Кто это? – удивилась я. – Родители приехали?

– Чёрт! – вскрикнула Соня. – Это Кирилл. Мы договорились, что он придёт в девять и мы поговорим.

В зал зашла Женя.

– Ты же знала, что у тебя будут гости с утра, почему не перенесла ваш разговор?

– В том-то и дело, что не знала! Вадим с Денисом вчера так неожиданно пришли, я вообще про Кирилла забыла.

– И что делать? – спросила Лина.

– Девочки, спрячьтесь в шкаф. Пожалуйста!

– В шкаф? – изумилась я. – Ты серьёзно?

– Пожалуйста! – взмолилась Соня. – Каролина с Алисой в пижамах, он не поверит, что вы только пришли. Начнёт докапываться до истины, узнает про Дениса, а это будет вообще некстати!

Раздался стук в дверь.

– Ему кто-то открыл! Девочки, в шкаф!!! – шёпотом заговорила Соня.

Делать было нечего, пришлось залезть в огромный шкаф, стоявший у Софьи в прихожей. Тесно не было, было темно и очень смешно. Я еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться в голос. Но это было в первые минуты, потом я стала вслушиваться в диалог Сони и Кирилла.

– Ну что, – говорил последний, – как ты? Как дела у тебя?

– Отлично, – ответила Соня, – через пару дней учебный год начнётся, а я уеду на две недели.

– Как? – удивился Кирилл. – Почему раньше не сказала?

– Сама только вчера узнала, даже девочкам ещё не говорила. Твои-то как дела? Как Ульяна?

– Всё нормально. Ульяна? При чём тут она?

– Не знаю, вы не поддерживаете связь?

– Нет.

Повисло молчание. Было слышно, как Соня стучит ногтями по экрану телефона – она кому-то писала, а потом шелест бумаги.

– Цветы? – послышался голос Софьи. – Зачем? Ты же знаешь, что я не очень их люблю!

– Прости, я думал, тебе понравится. Может, обнимешь меня? – спросил Кирилл. – Мы почти месяц не виделись.

– Не хочу, – коротко ответила Соня.

– Ты больше не любишь меня?

– Люблю, но я не понимаю тебя…

Кирилл её перебил:

– Сонь, я знаю, как плохо поступил. Но я же в итоге выбрал тебя, остался с тобой.

– Ого, – явно начинала злиться Соня, – серьёзно? И ты думаешь, что после этой фразы я к тебе на шею кинусь? А почему ты вообще стал выбирать между мной, с которой встречаешься больше двух лет, и Улей, которую знаешь неделю? Если помнишь, то это уже третья девушка, из-за которой ты хочешь меня бросить. Почему я-то терпеть это должна?

– Я дурак… – стал оправдываться Кирилл. – Я… Не знаю, что делал. Прости меня в последний раз. Больше такого не повторится, честно.

– Я не верю тебе. Где гарантия, что через месяц не появится опять какая-нибудь такая Ульяна, с которой тебе будет легко и весело, и ты не начнёшь опять выбирать?

– Не знаю, что тебе ответить. Просто словам ты не поверишь?

– Нет.

– Тогда не знаю…

– Я знаю. Мы расстаёмся.

– Окончательно, насовсем? Или просто пауза?

– Это не пауза. Мы расстаёмся, но…

Она запнулась, подумала несколько секунд и продолжила:

– Без всяких «но». Мы расстаёмся.

– Хорошо, – вдруг согласился Кирилл и ушёл.

Мы вылезли из шкафа. Соня, сидевшая на полу, посмотрела на нас и сказала:

– Ну вот, кажется, и всё.

***

Мы позавтракали, и мне позвонила наша классная руководительница – попросила украсить кабинет ко второму сентября (первое было воскресеньем), а также получить в библиотеке учебники. Мы собрались и вышли от Сони. На улице, как обычно, было холодно, но метеорологи обещали бабье лето через неделю, во что нам, конечно же, не верилось. Соня и вправду уезжала первого числа – на две недели с родителями. Женя отказалась идти с нами, она засыпала на ходу. Мы проводили её домой и пошли в школу.

– Ой, смотрите! – взвизгнула Соня, подбегая к дверям. – Списки учеников десятых классов.

Мы быстро пошли за ней, стали изучать списки и дружно начали негодовать:

– Тридцать человек? – возмутилась Лина. – Почему в нашем классе тридцать человек, а в параллельном – девятнадцать? Они с ума посходили?

– А что в списке делает Рита? – в свою очередь удивилась я. – Кричавшая громче всех, что уедет после девяти классов и больше не вернётся?

– Мне Уля говорила, что она не поступила, – ответила Каролина.

– Можно я ей позвоню? – спросила Соня. – Мы вроде ещё считаемся подругами.

Мы вошли в школу и пошли на третий этаж, к нашему кабинету. Когда мы вошли, Соня дозвонилась до Риты и сказала:

– Привет, только что видела тебя в списке десятиклассников, ты в колледж не поступила, что ли?

– Привет, – ответила Рита, – поступила. Это какая-то ошибка. Я сейчас в общежитии при колледже.

– Да? – не поверила Софья. – А Ульяна говорила, что ты не поступила. Соврала?

– Вот Ульяна! – выругалась Рита. – Слушай, не беспокойся, я переведусь. Не собираюсь учиться с вашей четвёркой.

– Как-то лицемерно звучит, потому что ещё совсем недавно всё было нормально.

– Ну знаешь, дорогая моя, всё меняется. Вспомни, как вы поступили со мной в мае, тоже мне подруги. Вы заслуживаете лицемерия, как никто другой.

И она положила трубку. Мы все втроём переглянулись.

– Что за бред? – возмутилась Лина. – Я в начале августа ещё с ней и Ульяной гуляла, всё было нормально.

Дверь открылась. Показалась наша классная руководительница. Светлана Викторовна была одной из самых лучших учительниц нашей школы. Она была нашим классным руководителем только второй год, многие, кто не ленился учиться и не прогуливал уроки, знали её как очень доброго, отзывчивого, в общем, отличного руководителя класса, а с чем сравнивать нам было.

Прошлая классная не обращала на нас много внимания. Казалось, что она взяла наш класс только из-за прибавки к зарплате.

Нами она особо не интересовалась, на жалобы от учителей реагировала не тем, что шла разбираться в случившемся, а просто сразу же докладывала родителям. Светлана Викторовна же, наоборот, только в крайних случаях жаловалась родителям, старалась во всём разобраться сама. Впрочем, случаев, в которых надо было разбираться, было мало. Класс у нас был очень дружный, никто никого не обижал, все относились друг к другу хорошо. Новеньких мы принимали легко и весело и хоть особо хорошим поведением не отличались, всё равно были лучшим классом в параллели, пусть учителя нам такое и не говорили (боялись перехвалить). Свой прежний класс я любила, боялась, что буду страшно скучать по нему, но впоследствии редко вспоминала его. Я поняла, что мне не очень важно, кто сидит за партами вокруг меня, мне гораздо важнее, что рядом со мной мои друзья.