Бремя созидателя

– Утро вечера мудрёнее!

Сменяясь по три часа, наш отряд со сменами караула без всяких происшествий продежурил до восхода солнца. Спали нервно, крича и болтая всякую несуразицу. Те, кто прошёл войны и тяжелые ситуации, знают, что рассказы во сне наиболее частый пример психологической разгрузки после крайне тяжёлого дня уснувшего мозга.

Утром, немного отдохнувшие солдаты ощутили себя в идеально тихом месте. Зимнее солнце уже с востока освещало местность, проникая красными лучами в огромные окна Чёрного Замка. Снизу, в основном зале виднелся большой кратер от взаимодействия "мертвячки" с живностью из преисподней. В самом его центре виднелся провал, в котором находился цокольный этаж. Нигде за ночь, по словам дозорных, не слышалось ни каких звуков.

Наверно таким же наитием меня посетила мысль проверить подвал. Несмотря на то, что за каждой дверью можно было встретить враждебную форму жизни, почему то думалось, что в подвале я открою тайну этого замка. Чистая интуиция гнала меня вниз. Я точно не найду выхода, если не окажусь там. В то же время двери и коридоры не представляли для моего внутреннего голоса никакого интереса, даже наоборот, мне, казалось, что там также располагаются орды стражей, которых мы разбудим своим появлением.

Осторожно переступая через поверженных латников, перелезая через разрушенную языком жабы лестницу на первый этаж, мы старались действовать максимально тихо и аккуратно. Утро, а с ним и порция гормонов, взбодрила отряд, чтоб сосредоточится на цели: проверить подвал. Частично разъеденный "мертвячкой" пол обнажал снизу полости каких-то скрытых цокольных этажей. Где-то сбоку возле стены находился выход вниз.

Глава 19. Загадочный улун

В зале дворца было мрачно и тихо. Оглушающая тишина резко контрастировала с последствиями вчерашней драмы, разыгравшейся в жабьем семействе. Изъеденные останки потусторонней биомассы характерными кусками валялись по всему полу. "Покоритель земноводных" – с усмешкой дал я себе ещё одно прозвище. Наш отряд, взбодрённый, хоть и беспокойным, но отдыхом спустился в подземелье, представлявшее собой целый лабиринт комнат различного назначения. Склады продуктов, камера пыток, тюрьма, винный погреб, хозяйственные помещения и мастерские.

Но меня как будто тянуло вглубь помещения невидимой нитью. Либо у меня возникло и развивается какое-то умение, либо есть где-то там пока непонятный мне источник притяжения. Мы осторожно двигались по тёмным мрачным коридорам, которые уводили все дальше, похоже, уже внутрь скалы, на которой расположен замок.

Несколько факелов освещали ограниченное пространство утоптанной за столетия тропинки. Вскоре коридор превратился в тоннель среди скальных пород, где, то и дело возникали ответвления проходов, спускающихся все ниже и ниже. Но я, почему-то, безошибочно знал, что иду к своей цели. Примерно через километр пути показалась большая карстовая пещера с текущей посредине кристально чистой речкой. Над самой поверхностью воды весела клетка, в которой находился кто-то, явно человек, но разглядеть его было сложно из-за разросшейся ржавчины и мха, покрывавшего клетку. Я понял – именно он является направлявшим меня сюда источником.

Своим спутникам я приказал снять клетку со скалы. Это было неудобно, но все же они справились. Распахнув её, гвардейцы отшатнулись. Внутри весь укутанный в тёмную мантию с широким капюшоном лежал… улун. Отряд попятился назад, бормоча молитвы и проклятия. Артос, невозмутимый и храбрый, и тот отступил к реке, доставая меч из ножен.

– Это точно, он? – спросил я ошарашенных солдат.

– Ты… Ты… Посмотри на его лоб, – ответил один из воинов, указывая на полумёртвого человека. На нем виднелся… штрихкод. Обычный набор полосок разной толщины, имевший прямоугольную форму, которые в моё время наносили на продукты, чтоб считать на кассе их стоимость. Это было не только странно, но и пугающе. Навевало мысли о какой-то связи между миром моей книги и моей реальностью, хотя я старался максимально абстрагироваться от окружающей московской действительности при написании романа.

Человек пошевелился.

– Ты пришел… – очень тихо прошептал пленник, словно связки его состояли из спрессованного сухого песка.

– Дайте ему пить, – понял я суть его нахождения в клетке над водой. Изощрённый способ дать умереть от жажды, находясь прямо над живительной влагой. Принесли кувшин и я вошёл к нему в клетку, взяв за голову, дал прикоснуться губами к воде.

– Ты ведь тот самый… кто несёт знания и свет… кто созидает… – хрипя, улун смотрел на меня. Мне вдруг показалось, что он знает, кто я, откуда, и как тут оказался.

– Ты улун? – спросил я его, держа голову и давая мелкими глотками пить воду.

– Только ты… сможешь исправить вселенское зло… которое разрушает наш мир… потому, что… ты созидатель этого мира. Времени почти нет… Это твоя миссия… Бремя созидателя… Мы пытались… Но нас уничтожают… – улун вдруг успокоился и обмяк. Левая рука, сжимавшая его высохшую ладонь, вдруг обнаружила свёрток бумаг, которые я бережно убрал в карман. Улун умер, а я находился в полной прострации.

Мне всегда казалось, что улуны злобные твари, уничтожающие своими набегами полмира, дикое племя магических варваров, безнаказанно истребляющих племена и цивилизованные государства, сотнями тысяч убивающих благородных ратников. Те, кого боятся взрослые, больше чем дети. Те, кто внушает ужас всему миру, а тут такой поворот! Я сидел, пытаясь оживить улуна, но тот настолько ослаб, что даже современная мне медбригада из немецкой клиники не смогла бы помочь.

Кто же его так заковал, и зачем? Изощрённо пытая, высушил до состояния еле живых костей. Жаба? Её латники? А может кто-то из приспешников среди людей?

У меня, вдруг, все в голове встало на свои места. Это было своего рода озарение. Все элиты цивилизованных государств, насколько мне известно, связаны с Орденом Верных, который, по всем признакам, и продвигает все эти чудовищные оргии, человеческие жертвоприношения, внедрения в массы самых гнусных обычаев и порядков. Мне вспомнилось письмо одного из Залдонов к проскриптору ордена, которое я нашёл в замке правителей проклятых земель Ульвии и Зола. Там описывались эти жуткие церемонии. Вполне возможно, и даже наиболее вероятно, что замок Залдонов и все их земли были уничтожены улунами, а потом мировой общественности все это было представлено как вопиющий факт вандализма магических варваров.

Улуны предстали передо мной в совсем другом свете. А если они, как раз таки наоборот борцы со злом, пытающиеся побороть Орден Верных с их покровителями из преисподней? Гниль которых, распространились в аристократических сословиях, и признаком успеха, славы и доблести было в том, чтобы состоять в одной из тайных лож Ордена. При этом среди них поощряется содомия, педофилия, некрофилия. Элиты княжеств и империй, насколько мне известно, хвастают своим опытом в умопомрачительно отвратных действах, называя это "elevatio experientia". Соревнуясь, кто из них хуже, гаже, они считают за достижение прочувствовать все более гнусные ощущения.

Что-то мне напомнило наше время и западные ценности геев, лесбиянок и трансгендеров. Было очень похоже, что наше "продвинутое" общество на этом не остановится и легализует жертвоприношения, педофилию и прочие, отравительные жуткости Ордена Верных. Я даже представил заголовки передовиц всемирно известных газет: "Если я хочу, то моя свобода важнее всего", "Я всего лишь хотел реализовать свою свободу, насилуя несовершеннолетних и съедая их тела", "Свободу узнику совести, которого арестовали за свободное желание вступить в половую связь с трупом собственной бабушки!".

Я даже начал отплёвываться от этих мыслей. Неужели мой мир такой же, как здесь? Неужели он идёт по таким же стопам? Я вдруг наполнился решимостью искоренить это зло, хотя бы в придуманном мной мире! Ведь как говорил Хранитель миров, если в самодостаточности созданной авторами вселенной есть дефект он может не сразу, но со временем разрушить этот мир, и он лопнет как мыльный пузырь, пускай даже прожив дольше, чем изначально видимые дефектные вселенные.

Это действительно моё бремя. Бремя созидателя. Неужели, этот мир развратил бы сам себя до полного истребления? У меня возникла резонная мысль – а ведь это и есть мой билет в реальность, в мою хрущёвку. Вот, всего лишь надо исправить механику моего мира, истребить плесень, помыть, пропылесосить, навести порядок, подремонтировать – и вот дом простоит не одну сотню лет!

Артос толкнул меня, явно засидевшегося с умершим улуном на руках.

– Командир, здесь небезопасно! – сказал он, показывая на летающих вокруг тварей, похожих на летучих мышей. – Надо уходить.

Я оторвался от своих мыслей, пообещав себе додумать их позже.

– Уходим во дворец! – скомандовал я.

– Но там же снаружи твари! – воскликнул Артос.

– Не переживай, я знаю, что делаю, – совершенно по другому взглянув на мир вокруг и на обстоятельства, произнёс я. Мне вдруг отчётливо прояснилось моё предназначение в существующем мире, что, как будто бы добавило уверенности и самодостаточности в мою сущность. Я почувствовал, наконец-то, ответственность за созданную мной вселенную. Как будто крылья расправились за спиной, теперь уж точно я либо погибну, либо выполню своё предназначение.

Обратная дорога не заняла много времени, а летающие твари отстали от нас в коридоре, не имея возможности атаковать в закрытом пространстве. В Черном Замке ничего не изменилось за пару часов нашего отсутствия. У меня после встречи с улуном открылось чутье на важные места. Я отчётливо это ощущал. Войдя в большие ворота замка, я обвёл округу взглядом. Вчерашнее побоище изобиловало миллионами трупов, которые при угасании "желейного танка" вывалились из него, как из худой корзины.

Трансмутаторы, как мы не пытались отыскать, так и не нашли. Гвардейцы, оказывается, что-то слышали, что бывают и одноразовые трансмутаторы. Возможно, это были лишь отговорки уставших до чёртиков солдат, возможно, и правда так оно и было. Но в любом случае. Из-за плохой славы местности здесь ещё не скоро объявятся охотники за сокровищами, скорее всего, придёт раньше наш первый гарнизон, так что пока пусть полежат среди тысяч тонн биомассы, которая была бы хорошим кормом для наших кур и свиней.

Легко плюнув на потерянные трансмутаторы, мы отправились к своему лагерю, абсолютно не опасаясь нападения ужасных тварей. Жаба мертва и создавать монстров больше некому. Очищенный от нечести северо-запад моего крошечного баронства необходимо было как можно быстрее заселить и укрепить, пока не завелись похожие земноводные.

Часть лошадей была убита паукообразным чудовищем, напавшим на лагерь позапрошлой ночью, часть, объев всю сухую траву в округе, до которой можно было дотянуться на поводу, облизывали шершавыми языками иней на деревьях. Сутки без еды и воды сказались на них самым плачевным образом. Итого, у нас было девять лошадей для четырнадцати всадников.

– Видимо, это судьба! – произнёс я, торжественно поднимая меч. – Артос, нарекаю тебя губернатором Чёрного замка и окрестностей. Поступаешь в прямое подчинение Пурьгорю. С тобой остаются три егеря, четыре гвардейца и три лошади для связи с Пардалисом, Аликетом и соседними деревнями. Гарнизон небольшой, но думаю, что вы справитесь! Сразу же по приезду в Пардалис вышлю к вам колонистов и пару десятков воинов в укрепление гарнизона.

Артос ничуть не смутился. Уверенный и невозмутимый, казалось, он только и ждал этого приказа. Забрав большую часть провианта, оружие, стрелы и капканы для охоты, он и его новый отряд деловито отправились обустраивать гарнизон.

В Пардалисе текла тихая и мирная жизнь провинциального городка. За время короткого отсутствия особых происшествий не возникало, за исключением текущих проблем и обычных неурядиц организационного плана. Шестёрку всадников встречали на организованной, на дальних подступах маленькой дозорной крепости. Антонир и Зарун крепко сжали меня в объятьях, и по дороге в столицу баронства с жадностью впитывали мои рассказы о наших нелёгких приключениях, о заложенном городе-порте и обустраиваемом замке. Разинув рот они и ближний круг членов совета с руководителями подразделений слушали о нечисти, жабе, и особенно об улуне.

В западных воротах Пардалиса меня ждала Ирис. Отец не взял её в пограничную крепость, и она с нетерпением всматривалась в медленно едущую процессию встречавших. Её лицо немного расслабилось, когда она увидела меня. В воротах она подошла ко мне и нежно обняла. Запах её тела подкашивал ноги и давил волю.

– Ты вернулся, мой герой! – возбуждённо шептала она на ухо, радуясь встрече. Я прижал её к себе и почувствовал податливость её тела, чего раньше не замечал: она всегда немного отстранялась, стараясь держаться на небольшом расстоянии. Это обнадёжило. Либо в крепости её сердца пробита брешь, либо я действительно стал достоин её высоких стандартов настоящего мужчины. Но, видимо, и сама, заметив свою вольность, Ирис отстранилась, но все ещё держа меня за руку. Импульсы энергии словно перекатывались от меня к ней через пальцы, и мне казалось, что счастье затмевает мой разум.

– Я очень хочу услышать твой рассказ, – сказала она заговорщицким тоном, томно сузив очаровательные глазки. Похоже, это становится традицией, после каждого похода разговаривать с Ирис ночь напролёт. И надо сказать, очень приятной традицией.

– Я понимаю, мой герой, сейчас тебя похитят коварные старейшины для решения важных дел, – она притворно рассердилась и зыркунла в сторону "отцов племени", а я, в свою очередь, не смог сдержать улыбки от её игривого настроения. – Но вечером буду ждать тебя Миша!

Глупая улыбка счастливого человека и устремлённый в никуда задумчивый взгляд, характерно отражали моё настроение. Но действительно, за те несколько дней, что я отсутствовал, накопился ряд крайне важных дел. Затем, после решения насущных вопросов, необходимо было решать тактические задачи по развитию племени.

В первую очередь распорядился о добровольцах – колонистах в Аликет и Чёрный Замок. Почти пять десятков семей переселенцев и сорок воинов: по десятку берсерков, гвардейцев, пехоты и егерей со своими семьями отправились на запад обживать новые места. По весне планировал послать ещё одну партию.

Далее требовалось восполнить нехватку населения и упорядочить его численность. Для этого поручил нескольким толковым ребятам провести перепись населения в деревнях баронства и составить карту владений. Кроме этого агенты Антонира уже рекрутировали специалистов в Сидалисе, столице княжества Шаронди, в Удоне и Вирагисе, двум крупным ближайшим городам Драманской империи, а также в ещё паре поселений поменьше. Прежде всего, интересовали учёные, рудознатцы, мануфактурщики, часовщики, ремесленники, инструментальщики, коневоды, и вообще толковые люди любого занятия. По сообщениям Антонира несколько перспективных специалистов уже дали согласие по весне переселиться в Пардалис за неплохие подъёмные и зарплату.

Но больше всего меня занимали стратегические планы. Предстояла борьба если не со всем миром, то с половиной уж точно, так как Орден опутал своими путами правителей всего континента, а некоторые державы, такие как Драманская империя и южные царства открыто поддерживают "крестовые походы" ордена против несогласных с волей высших лож. Выстоять в войне, где несколько стран собирают армии в несколько сот тысяч хорошо вооружённых и обученных воинов, просто немыслимо. Вести тайную подковёрную игру и потихоньку вырезать членов лож? Это медленно, но хуже всего, что рано или поздно на тебя обратят внимание и последствия будут самыми жестокими, не только для меня, но и для всех карогов.

На первых порах требовалось максимально укрепить экономику, чтоб содержать большое число регулярных воинских соединений. Для этого надо было наладить производство и торговлю наиболее востребованными на мировом рынке товарами. Строительство мануфактур и ремесленных мастерских опять-таки опиралось в качественные кадры. Не возьмёшь ведь карога, который только и умел, что пасти зубров, и не заставишь работать на, хоть и примитивных, но станках с ручным двигателем. Да и с количеством работников были проблемы: даже если всех их научить создавать шедевры – тысяча карогов не сможет обеспечить даже тысячу воинов.

Поэтому до привлечения грамотных специалистов, требовалось начать с азов: строительство зданий, прокладка дорог, расширение посевных площадей, увеличение поголовья скота, разведение лошадей, глубокая переработка молока, мяса, урожая культурных растений, дерева и камня, изготовление ткани изо льна и шерсти, одежды, посуды и утвари, орудий труда. Это под силу малообразованным карогам и станет основанием для выхода на второй этап экономических реформ.

Уже с завтрашнего дня, несмотря на зиму, начинались работы по разработке каменных залежей и доставке в город. Благо, гористая местность Градии изобиловала выходами монолитных пород. Также часть людей была направлена на расчистку будущей "федеральной трассы" от Пардалиса до Чёрного Замка и Аликета. Пока шла зима, решено было создать приемлемый для передвижения галопом на лошади твёрдый снежный наст, а с началом весны построить капитальную каменную дорогу.

В широких заливных берегах Крыжмы решили заложить судоверфь с четырьмя сухими доками и одинаковыми стапелями для изготовления судов класса "река-море", готовых ходить как по полноводной Крыжме, так и в прибрежных зонах океана. Характерными конструктивными особенностями новых судов станут специальные защитные приспособления от вредных речных обитателей, а также более вместительные трюмы, для перевозки большего количества грузов.

Посыльные сегодня же отправились к моему другу Маклону Риди в Сидалис с заданием обеспечить наши склады качественным семенным материалом для широкой номенклатуры сельскохозяйственных растений, дабы засеять сотни гектаров перспективных по плодородию полей недалеко от города. Кроме этого посыльные должны были разведать о племенных животноводческих фермах, где можно приобрести качественный скот, а также закупить достаточное количество лошадей.

Экономика – это основа любых успехов, будь то военные или дипломатические. Нужно было действовать быстро и решительно, при этом как можно незаметнее. Иначе Орден Верных может почувствовать опасность, и задавить в зародыше, намеченный у меня в голове план по спасению выдуманного мной мира.

Я рукой нащупал в кармане бумажку. Я вспомнил, как мне оставил её умирающий улун. В ней были знакомые по урокам географии знаки 55° 45' 07" и 37° 36' 59". У меня округлились глаза и стало чаще биться сердце. Координаты Москвы! Или координаты этой планеты? Тогда от чего вести исчисления если нет общепринятой точки отсчета. А может это намек на имеющийся выход обратно в реальность?

Глава 20. Государевы хлопоты

К весне кипучая деятельность по укреплению производственно-экономической базы баронства Пардалис была в самом разгаре. Велись полномасштабные работы по строительству речного порта в широкой излучине Крыжмы. Здание, причал, удобные пирсы, набережная, береговые батареи должны быть изготовлены из камня по всем канонам современного зодчества и представлять собой монументальное сооружение. "Лицо города", которое будет встречать купцов со всего мира и должно внушать уважение к принимающей стороне.

Рядом с портом, по моим планам, должна была располагаться ярмарка для мелких и средних торговцев, биржа для крупных купцов, гостиницы, увеселительные сооружения и прочие здания, обеспечивающие комфорт гостей. Строительство осуществляли специально нанятые в Сидалисе зодчие со своими бригадами работников, освободив тем самым трудовые ресурсы карогов для других целей.

Как только сошел снег, дорожные рабочие вгрызлись в землю, соединяя Пардалис и западное побережье капитальной трассой. Мощеная камнем, с многоуровневой подушкой, она должна была стать основой интегрирования территории в единый хозяйственный организм. Такую же дорогу, но с меньшим размахом планировалось построить между Пардалисом и Сидалисом.

Пришлось ввести денежное обращение в баронстве. Основной денежной единицей Пардалиса стал Драманский серебряный милиарисий, широко распространённый на севере континента. Теперь за свою работу кароги получали заработную плату, а не паек. Все склады были национализированы, и теперь горожане покупали там себе еду и необходимые вещи. В обед, все же, трудовые бригады получали бесплатное питание от государства без изменений.

У перевала Градии, между горой Омниса и рекой Крыжма за зиму были построены оружейные мануфактуры, которые уже выдавали первые образцы мушкетов и аркебуз, пушек, холодного оружия и доспехов. Быстро наладить производство получилось благодаря переманиванию из Драманской империи нескольких искусных оружейников, имевших богатый опыт работы с оружием. Заготовки для изделий все так же поставлял Сарим, чья вотчина расширилась раза в три, и теперь он имел огромную печь по выплавке стали с принудительным поддувом, переплавлявшей несколько тонн металла ежедневно. Отливки и прокат шли не только в оружейную мануфактуру, но и в цеха по изготовлению орудий труда: молотков, серпов, лопат, мотыг, грабель, плугов, топоров, пил, бочек, тазов и прочего инструмента. Этим тоже занимались привлечённые из Драманской империи за хорошую зарплату специалисты. Требовалось не только покрыть свои нужды, но и стать экспортёром этих простых, но все же крайне нужных каждому жителю континента вещей.

Отдельно работала станочная мануфактура, в которой, опять-таки, с помощью приглашённых специалистов пытались изготавливать разнообразные станки и оборудование. Работы по их производству находились в стадии НИОКР и больше походили на "мозговой штурм" изобретателей, чем на отлаженный технологический процесс.

Урак хозяйствовал в гончарной мануфактуре, не только сполна обеспечивая качественной посудой и ёмкостями всё хозяйство карогов, но и создавая излишки на продажу. Ткацкая мануфактура под начальствованием властной жены Саловлада Извольды трудилась над изготовлением тканей и пошиву одежды. Пока это были весьма простые одёжки, но уже осваивались и более качественные изделия. Там же велась работа с мехами, выделка шкур, пошив меховых вещей.

Ещё одной мануфактурой стала столярная мастерская, где умельцы обрабатывали древесину, превращая её в полезные в хозяйстве предметы, мебель и стройматериалы. Ближе к реке Крыжме располагались пищевые мануфактуры: коптильня, солильня, маслобойня. Продукты, для предотвращения их порчи, подвергали обработке и асептической упаковке, а далее отправляли на склад. Как только вскрылся лёд на Крыжме, специальные бригады, оснащённые наподобие китобоев гарпунами, отправились зачищать реку от опасных ууров в преддверии начала навигации. Пять гигантских мёртвых монстра были доставлены в Пардалис, и у пищевого производства теперь хватало работы по обработке 12-13 тонн диетического мяса.

Бежавший от преследования властей из Альмиурской деспотии, что находится южнее Драманской империи известный геолог, или по-здешнему рудознатец Виктон Пулс нашёл пристанище в Пардалисе, и я поистине восхищался таким бриллиантом, говоря метафорически, подобранным мною на дороге. Он с живостью взялся за дело – организовал техническую школу. В ней он не только создал, оснастил, подготовил методическую базу учебного процесса по материаловедению и рудознанию, но и практически заставил именитых ремесленников, открыть свои профильные факультеты: столярный, гончарный, оружейный, кузнецкий, металлообработки, ткацкого мастерства и пищевого производства

– Дорогой мой, Михаил,– в свойственной ему интеллигентной и утончённой манере говорил мне жилистый и сухой, но чрезвычайно импульсивный и энергичный Виктон. Он неуловимо напоминал мне чертами лица и строением тела нашего прославленного генералиссимуса Александра Суворова. – Наука должна ежегодно пополняться своими адептами. Мы совершим смертельный грех, если унесём свои знания в могилу.

Он буквально вдохновлял своей энергией и энтузиазмом своё окружение и меня в том числе. За два месяца, Виктон с нуля обучил выбранных им себе в помощники толковых молодых людей и уже готовился к масштабной экспедиции в окрестности Омнисы. По двенадцать часов в день, без выходных он беспощадно нагружал знаниями своих учеников. Многие не выдерживали такого ритма и уходили. Но оставались именно те, кто действительно загорелся от Виктона Пулса страстью к геологии. На практических занятиях в предгорьях он и его последователи обнаружили признаки залегания меди, свинца и цинка.

– Значит, – говорил он мне. – Здесь точно есть серебро, а возможно даже и золото. Гора Омниса, несомненно, имеет вулканическое происхождение. Я сделаю вас богатым, голубчик! – с этими словами он также резко упорхнул из моего кабинета, наверняка взвалив на себя ещё кучу организационных дел.

Медь и серебро – это как раз то, что мне сейчас нужно. А если ещё и в большом количестве, то тогда экономика баронства могла бы существенно поправиться. Но серебро надо было тратить не на армию, а на развитие производств и торговли.

Кстати, с месяц до таяния снега, я подписал указ об организации "Торговой компании Пардалиса". Она должна была централизованно закупать у баронства со складов излишки производства, тех же инструментов, продовольствия, посуды, оружия, мебели, стройматериалов, одежды, тканей и полезных ископаемых. А затем вести торговлю с иностранными купцами на их территории, для получения наибольшей наценки, а значит и прибыли. Сто процентов акций компании принадлежало Пардалису.

Поводом для этих действий послужило желание Свободной лиги торговцев, пронюхавших о переизбытке некоторых производств в городе и имевших отличную интуицию касаемо денег, заключить кабальный для меня договор о монопольном праве торговли с баронством. Предлагали огромные деньги: две тысячи золотых безантов или два миллиона милиарисиев. Другой бы купился на такую сказочную сумму, но в перспективе, при росте производительности и расширении производства, торговать только с иностранным монополистом было бы себе в убыток. Свободная лига торговцев сама бы устанавливала цены, наверняка невыгодные для производителей.

Я вежливо сослался на желание подумать, а представителям Лиги предложил лишь открыть свою контору в нашем городе. Как только за хитрыми барыгами закрылась дверь – принялся строчить приказ о торговой компании. Ей также передавалась большая часть активно строящихся судов. Непосредственным главой назначался Алтей, бывший начальник складской службы Пардалиса, умный, дотошный и мелочный бюрократ, знавший до последнего зёрнышка все запасы продовольствия в баронстве. Разбуди его ночью – он с точность выложит состояние дел. Он потрясающе считал в уме и мог заранее оценить доходность предложенного мероприятия или сделки.

Но было в нем одно "но", он мыслил сегодняшним днём, был тактиком, не смотрящим за горизонт. Поэтому в заместители я поставил к нему ещё одного иностранца – Престора Пора, улыбчивого, смешливого человека с длинными усами и внешностью типичного идальго, который буквально сыпал свежими и самое главное нестандартными идеями. Легкомысленный, наглый, безрассудный, уверенный в себе, его нельзя было допускать к финансам, ибо под таким управлением, они растаяли бы на глазах, но в плане стратегического планирования Престор Пор был идеальной кандидатурой для заместителя Алтея.

Корабли были в завершающей стадии строительства, крепился такелаж, устанавливали изготовленные в своей мануфактуре пушки, крепили мачты. Предстояли ещё ходовые испытания и незначительные усовершенствования, но в целом, четыре красавца первой флотилии, уже были готовы выйти в своё первое плавание.

Маклон Риди открыл своё представительство в Пардалисе, как несколько других торговцев, охотно меняя своё продовольствие на продукцию мануфактур. Деньги от налогов и пошлин маленьким ручейком, но текли в казну, которой теперь приходилось расплачиваться серебром за труд своих граждан. Денег не то, чтобы не хватало. Просто стоимость труда граждан Пардалиса была занижена, как и цена продуктов на складах, чтоб не вызвать недовольства населения. Но импортные товары не первой необходимости, как например красивые наряды стоили безумно дорого, даже без наценки купца. Со временем цены подтянутся вверх, придётся поднимать и зарплату, что ляжет сильным бременем на бюджет.

Распоряжался им мудрый вождь одного из кланов Мурис. Спокойный, степенный, вдумчивый, он пользовался заслуженной репутацией честного человека и уважением всего поселения. Есть такой вид людей, к которым нельзя предъявить ни одной претензии, и они никогда не лезут вперёд, не выпячивают себя, скромно делая то, что должны со спокойной совестью. Мурис был преклонных лет, но удивительно грамотно отвечал за финансовую сторону жизни баронства.

С Ирис мы часто гуляли вечерами по полям, сидели возле речки, болтали обо всем на свете. Эти беззаботные встречи по-настоящему расслабляли меня после трудного насыщенного дня. Мне было хорошо и радостно с ней, её голос наполнял меня счастьем. Я не форсировал события, зная её гордый и самодостаточный характер. Мне, конечно, страстно хотелось женской ласки, но в чем-то такие отношения имели свою привлекательность. Я уже точно знал, что никто, кроме меня не будет с ней, поскольку такая девушка уже никого к себе не подпустит.

В один из дней ранней весны мы впервые поцеловались. Я чуть не взлетел в небеса от счастья. Это было так нежно, красиво, чувственно, желанно. Меня пробрало от корней волос до пяток волнами наслаждения, которые одна за другой пробегали по телу от прикосновений. Чем дольше ожидание, тем слаще вкус! Ирис, вдруг устыдившись своей слабости, отпрянула. А я, словно оторванный источника наслаждений, беспомощно взирал на свою прекрасную Ирис! Она засмеялась, и её голос зазвучал в моих ушах райским пением.

Я сам лично решил отправиться в первое плавание торговой флотилии. Корабли построили универсальными. В случае чего, они с помощью сорока пушек каждый, могли достойно ответить любому пиратскому флоту. Большие трюмы, сделанные на манер голландского флейта, вмещали десятки тонн разных товаров. Экипаж каждого шестидесятиметрового корабля составлял сто человек: сорок человек экипаж, шестьдесят – пушкари и абордажная команда, которые в мирное время превращались в грузчиков и подсобных работников.

В моряках не было дефицита, так как поверженная на море Аранейская конфедерация лишилась всего своего флота после нескольких эпичных сражений с Драманской империей. Спасшиеся моряки расползлись по всему свету, и агенты Антонира пачками "покупали" их на службу Пардалису в кабаках и притонах Гристонского царства и Альмуирской деспотии. В командах наших кораблей было поровну карогов и иностранных моряков, для обучения новичков искусству морских перевозок и сражений.