Сага о Мрачных Водах. Глубины Пепла
ТекстГлава 7. Пути расходятся
В тот же миг от места касания кожи Энтони с коралловой поверхностью поползла тонкая полоска белого света. Лучик, толщиною с волос, устремился к правой стене, поднялся по колонне и скрылся где-то за потолком, угаснув навсегда.
«Импульс».
Внутренности Скальда, словно сковались под прессом. Дыхание перехватило. В горле резко защемило. Он неожиданно осознал: «Сейчас что-то случится». Что-то нехорошее. Необратимое.
Точка невозврата.
Именно сейчас его жизнь, и жизни его друзей может поделиться на «до» и «после».
– Энтони…
Энтони замер и оглянулся.
– Да, Скальд?
Скальд опустил мрачный взгляд на пол. Там, под ногой Энтони, все еще брезжил искорками белый магический свет.
– О, нет… – выдохнула Айс.
По глотке Энтони проскользнул комок. Он тоже все понял: кошмар вот-вот случится.
И раздался шорох.
– Они уже идут, – Эванджелина побежала вниз по лестнице, – я больше не могу оставаться здесь.
Условие, на котором она взяла их с собой. Если они выдадут себя – Эванджелина не станет их защищать.
– Приготовьте мечи, – велел Скальд.
Айс, Энтони и Скальд позволили крапивным рубашкам опустить их на пол. От ног во все стороны тут же побежали тонкие струйки света, скользящие по стенам и уползающие в потолке.
Скальд сжал рукоять семиотика двумя руками. Бинты на его руках, пропитанные водой, отслаивались и разматывались.
Эванджелина бросилась бежать в другой коридор, чтобы скрыться из виду.
– Эванджелина! – Энтони позвал ее.
Девушка замерла и оглянулась, тяжело и взволнованно дыша.
Энтони выглядел спокойным. Он уже смирился с тем будущем, которое их ждет. Он совершил ошибку и готов платить за нее.
Эванджелина смотрела на виновника неприятности – того, из-за кого их план остаться незамеченными потерпел крах, – и словно спрашивала: «Что еще?».
Энтони сказал:
– Спасибо тебе.
Эванджелина не ответила. Она ничего не сказала, не кивнула в ответ. И ее взгляд выражал лишь панику и страх.
Она быстро сорвалась с места и скрылась за поворотом, оставив троих чужаков с поверхности разгребать нажитые ими проблемы.
Скальд, Айс и Энтони остались в зале одни. Шорох усиливался. К ним приближались. Скальд слышал змеиное шипение.
– Что будем делать? – спросила Айс у Скальда.
Трое встали спинами друг к другу, сжимая мечи двумя руками.
– Дадим отпор и сбежим, – ответил Скальд, – нам нужно вернуться на поверхность. Жаль, что план провалился, но я не виню тебя, Энтони, знай это.
– Зато я себя… так глупо чувствую! – пожаловался Энтони в ответ.
– Нет, Энтони, не смей винить себя. Это могло случиться с каждым из нас. Держаться на плаву было совсем непросто.
– Но вы смогли! Я облажался! Это моя ошибка, и у вас еще есть время уйти.
– «Уйти»? – фыркнула Айс. – И отдать тебя этим акулам? И что ты предлагаешь нам сказать твоему дяде? И Матео? И Беатрис? Они нас в порошок сотрут, если мы не вернем тебя!
– Айс права, Энтони. Мы с тобой до конца. Даже не смей нас прогонять. Мы не уйдем, уже поздно. Мы сразимся вместе и выберемся отсюда. Придумаем план получше и вернемся снова, чтобы закончить начатое. Слышишь, Энтони?
Скальд видел, как парня трясло. Он положил ему ладонь на плечо, чтобы успокоить друга и придать ему уверенности.
– Не бойся, Энтони. Мы с тобой. И никогда не кори себя за то, что сегодня случилось. Все хорошо. Правда. Мне и самому в какой-то момент казалось, что я не справлюсь и рано или поздно коснусь чего-нибудь. Это задача была для нас слишком сложной. У нас еще будет возможность вернуться сюда. Слышишь? А сейчас…
Скальд занял свою позицию. Трое отслеживали свою часть зала, ожидая появления противников.
– Мы отобьемся от этих гадов.
И на вершине лестницы появилось существо с зеленой кожей и толстым змеиным хвостом вместо ног. Глаза – два красных шара с двумя узкими черными зрачками.
А вместе с ним в зале появились другие – со всех сторон. Полулюди-полурыбы. Всего их окружало шестеро противников. Все, кроме человека-змея держали наготове оружие – блестящие серпа или стеклянные двузубцы
– Не с места! – крикнул кто-то из пятерых.
В зале повисла напряженная пауза. Соперники внимательно изучали глазами друг друга. Скальд сразу просек: этот человек-змей – главный среди них. Скорее всего, один из профессоров, или даже…
– Декан Мунлес, у них мечи… посмотрите на мечи! Что нам с ними делать? – спросил один из студентов.
Декан Милантэ Мунлес сполз по лестнице, держа длинные руки за спиной, внимательно изучая незваных гостей.
– Ты прав, Малис. Эти мечи… я не видел их уже семь лет. Вы только посмотрите на эту красоту! И как же вам удалось проникнуть в Академию Марии Селесты? Вам кто-то помог, не так ли?
Скальд отчаянно надеялся, что им не удастся добраться до Эванджелины и ее семьи. Они должны быть в безопасности.
Трое ничего не говорили.
– Не хотите говорить? Что ж, мои любимые студенты Омута вам быстро развяжут языки… Я непременно доложу Лорду Сеере о том, что здесь случилось и…
Декан застыл напротив Айседоры. И замолчал.
Его взгляд приковался к ее лицу и не сползал. Его рот приоткрылся и, казалось, Милантэ лишился дара речи.
– Как… как тебя… зовут? – спросил он.
Айс молчала.
– Имя! – прокричал Милантэ.
– Мне заставить ее говорить, профессор? – вышел вперед студент по имени Малис.
– Стой там, я сам разберусь.
Айседора не собиралась говорить с ним. Скальд мог лишь догадываться о том, что она готовит внезапное нападение. Сейчас у нее есть шанс расправиться с деканом и лишить ректора «правой руки».
Скальд быстро обернулся и посмотрел на Мунлеса. Выражение лица человека-змея подсказывало ему, что, вероятно, тот уже видел Айс. Ее лицо, очевидно, казалось ему очень знакомым.
– Айс, – обратился Скальд к ней, – скажи, что он хочет.
– Зачем? – не поняла она.
– Айс… а полное имя? – настоятельно попросил Мунлес.
Айс послушалась Скальда и ответила:
– Айседора Блейс.
Скальд ожидал реакции декана. Если внешность Айс ему напомнила о чем-то, возможно, имя скажет больше?
Но декан лишь скривил губы и заскрипел зубами:
– Взять их. А девчонку я отведу в покои Лорда Сееры. Пусть сам разбирается…
Дальше все случилось очень быстро. Стоило студентам двинуться с места для нападения, Скальд и Энтони накинулись на них в ответ, взмахнув мечами.
Айс сделала выпад вперед, намереваясь проткнуть семиотиком Мунлеса, но тот ловко изогнул змеиное туловище в сторону и избежал встречи с блестящим световым клинком.
Сразу после этого Мунлес выкинул руку вперед – из-под ног Айс вырвался коралловый вырост. Она отпрыгнула в сторону. Вырост превратился в высокий столб с нее ростом. И изнутри коралла в ее сторону поползли серые прутья – водоросли-веревки.
– Не сопротивляйся, дорогая. Если ты окажешься той, о ком я думаю, тебя ждет совсем другая жизнь… – произнес Мунлес.
Айс принялась размахивать мечом, разрубая водоросли, тянущиеся в ее сторону.
Тем временем Энтони и Скальд столкнулись с отрядом из пяти студентов Омута.
«Они знают, что это за мечи. Они знают историю Первого Состава. Они боятся нас».
И страх врагов давал им преимущества.
Студенты нерешительно шагали в их сторону, держа перед собой оружия, сжимая рукояти двумя руками.
– Давай, Энтони, вперед! Покажем им! – скомандовал Скальд.
– За дело, док!
И двое друзей замахали семиотиками, бросившись в атаку.
Скальд сразу же разрубил стеклянное копье, направленное в его сторону. Лившись оружия, его враг просто развернулся и с криком пустился в бегство.
– Чертов трус! Вернись! – завопил Малис. – Кроу, займись им!
На пути у Скальда встал новый противник. На этот раз с двумя серпами. Скальд был уверен в своих силах – семиотик разрубит, что угодно. У этого бедолаги просто нет шансов.
Энтони противостоял тот самый Малис и двое оставшихся студентов. Энтони принялся размахивать мечом – он совсем не был готов к тому, что его враг начнет уклоняться от каждого удара.
Малис вертелся и извивался, как рыба, избегая встречи с блестящим клинком.
– Скользкий гад! Черт!
Кроу проделывал со Скальдом тот же трюк. Как Скальд ни старался ранить оппонента, тот всякий раз маневрировал и ускользал от меча.
Милантэ Мунлес приблизился к Айс, лежащей на полу и размахивающей клинком, разрубавшим бесконечные потоки длинных водорослей.
– Долго ты не сможешь сопротивляться, – жестко процедил он.
Айс не сдавалась.
Она зло рыкнула в ответ и разрубила семиотиком пучок водорослей. Увидев, что новой атаки пока нет, она хотела уже встать и напасть на декана, но не тут-то было.
Резкий рывок руки Мунлеса – за спиной Айс вырос короткий столбик коралла и ударил ее между лопаток. Почувствовав неприятный удар, Айс ахнула, и ее пальцы разжали рукоять.
Она выронила меч, а дальше – новая атака водорослей. Прутья схватили Айс и связали руки, примотав к телу, а потом и ноги, лишив ее возможности сопротивляться.
– Нет! – Айс отчаянно вырывалась, но все тщетно. – Что тебе от меня надо? Скальд! Скальд! Энтони!
Мунлес поднял с пола семиотик и внимательно осмотрел магический меч.
– Подумать только! Сколько же еще таких мечей осталось? В вашем мире?
Он хитро взглянул на Айс, давая понять, что ей уже не спастись. Водоросли слишком туго сковали все ее тело, лишив возможности двигаться.
Энтони взмахнул мечом еще раз – Малис ушел от удара и крикнул:
– Давайте!
Удар.
В спину.
Что-то острое полоснуло Энтони по поясу.
Он вскрикнул и рухнул на колени.
– Взять его! – вопль Малиса.
И новый удар – ногой в живой. Его нанес сам Малис.
От удара Энтони выронил меч, а Малис тут же его заполучил. Двое других студентов схватили Энтони за руки, завели их за спину. Они держали его вдвоем, не давая вырваться.
Скальд услышал крики своих друзей: сначала Айс, а потом и Энтони.
«Проклятье! У них большие неприятности».
– Не дайте уйти этому оборванцу с забинтованными руками! – завопил Мунлес.
«Дело дрянь».
Скальд полоснул краем меча Кроу по руке, и тот осел перед ним на колени. В его сторону двинулся Малис.
– Беги! – раздался крик Айс.
Скальд посмотрел на нее – водоросли тянулись к ее рту.
– Скальд! Уходи!
И водоросли перекрыли ей губы, призвав молчанию.
Скальд перевел взгляд на Энтони – из парня выбили дух. Ослабленный и безоружный, он все еще пытался выбраться из хватки двух студентов.
А навстречу Скальду шел Малис, сжимая в руке меч-семиотик.
– Беги! – крикнул Энтони.
И за свой крик он тут же получил удар под дых.
Мунлес протянул свободную руку в сторону Скальда, и из земли прямо перед ним вырвались серые водоросли и потянулись в его сторону.
– Проклятье!
Скальд взмахнул мечом, разрубив несколько пучков морской травы. Но их вырастало все больше и больше. Снова и снова.
Он рубил и рубил. А Малис, издеваясь, медленно, но неумолимо приближался к нему.
Скальд понял страшное: ему не выбраться из такой битвы живым. Его враг владеет семиотиком, а Мунлес в два счета своей силой помешает Скальду держать удар в честном бою.
Эти водоросли росли все больше и больше с каждым мгновением.
«Я не могу… не могу… только не так!».
Время застыло.
Скальд смотрел на Айс – все ее тело – кокон из водорослей. Энтони били каждый раз, когда он пытался пошевелиться, вырваться или крикнуть.
Связки водорослей вырывались из щелей на полу и стрелами неслись в его сторону. Малис с семиотиком в руке нахально ухмылялся. Декан Мунлес вращал запястьем, управляя живыми путами.
«Только не это».
Скальд в ужасе осознал: он не может этому противостоять.
Это слишком самонадеянно.
Если он сейчас нападет, то проиграет, и Айс с Энтони уже никто не сможет спасти.
«Черт! Черт! Черт! Только не так…».
Но иного выхода просто нет.
Скальд наносит еще один рубящий удар по водорослям, разворачивается и убегает.
– Нет! – прорычал декан Мунлес за его спиной. – Остановить его! Не дайте ему уйти!
Поток водорослей волной гнался за ним. Малис бежал следом.
Скальд выбежал в один из коридоров, лишенный поворотов и развилок. Путь только один. Сейчас все, что он может делать – полагаться на скорость.
Бег под водой – дело непростое, но крапивная рубашка придавала достаточно «веса», чтобы ощущение бега могло отдаленно походить на движение на суше.
Скальд понимал, что сейчас его спасет лишь город Одд – бесконечные улочки, в которых он сможет затеряться и избежать преследования.
«Быстрее! Быстрее! Быстрее!».
– Тебе не уйти, мерзавец! – кричали у него за спиной.
Скальд увидел впереди двери.
«Выход».
Это придало ему уверенности в себе, и он ускорил темп.
Рассекая толщи воды, он преодолевал расстояние, отделявшее его от выхода. Скальд уперся в двери, выбил их ударом. Выбежал на улицу, и в нескольких метрах от него начинался город, в котором он мог утонуть.
Малис все еще сзади, нагоняет: Скальд видел, как во тьме коридора мерцал семиотик. Водоросли уже сдались. По всей видимости, декан не мог управлять ими на столь далеком расстоянии.
Скальд пробежал через песчаную равнину. Он быстро настиг Одд. Оставалось лишь сойти с прямого маршрута. Уйти в сторону. Залечь на дно.
Скальд забежал в переулок и спрятался за горой деревянных бочек, на которых стояли стеклянные банки с золотыми светящимися рыбками.
Прижавшись к стене домика, он отдышался.
Скальд осторожно смотрел в сторону главной улицы. Малиса не видно.
«Получилось».
И к Скальду вернулись самые страшные мысли: его друзья, Айс и Энтони, в плену у ректора Академии.
Что с ними будет?
Что они с ними сделают?
И почему декану лицо Айс показалось таким знакомым?
«Он захотел сразу передать ее в руки Лорду Сеере. Как он там сказал? Пусть сам разбирается. Что бы это значило?».
И еще тяжелее Скальду сделалось от мыслей: «что он скажет Альбедо Эрнандесу, когда вернется?».
Глава 8. Последнее пророчество
– Считаешь, это хорошая идея? – Элеонора ван Касл напряженно выглянула в окно, оценив долгий подъем по извилистой каменистой тропе.
– Другого плана у меня нет, Элен, мы должны проверить, – ответил Альбедо.
– Ты прав, – кивнул Хоакин, – если мы где и найдем другие семиотики, то только у нее. С тремя мечами нам не победить. Нужно больше оружия. Врагов у нас стало слишком много. Зло набирает силу. Лига Призраков не остановится ни перед чем на пути к власти над Перламутр-Бич. Они долго скрывались, оставаясь в тени, и копили силы для нападения.
Элен не могла успокоится. Она поежилась в сиденье, сложив руки на груди. Мысли путались в голове. Оставалось слишком много вопросов, требующих ответов.
– Семь лет, – произнесла она, – что же их так долго задерживало?
– Может, они ждали приказа? – предположил Альбедо.
– «Приказа»? – переспросил Хоакин. – Чьего? На кого ты намекаешь? Верховная…
– Да, она самая. Уверен, что Каме известно о ней больше, чем кому-либо еще. Кроме нее нам не к кому обратиться за помощью. Если кто и знает что-то о Верховной Матери, так это она.
Хоакин вдавил педаль газа сильнее, поднимая автомобиль все выше и выше по извилистой скалистой дороге.
Элен выглянула в окно еще раз и заметила крапиву. Обваленные стебли. Жалящая трава скошена. Зелеными гниющими стогами крапива лежала на земле.
Окропленная кровью.
Кровью птиц.
Черные перья. Перья ворон.
– О, нет…
Стоило ей это сказать вслух, Альбедо сам обратил внимание на скошенную крапиву, обсыпанную черными перьями и мертвыми птицами, разорванными на куски. Там голова, там тельце, там крыло. Клюв. Лапка. Глаз.
– Их искромсали, – ужаснулась Элен.
Хоакин вдавил педаль газа сильнее, ускорив подъем. И чем сильнее они приближались к хижине Оракула, тем больше мертвых птиц лежало на земле.
Недалеко от домишка начался частокол из пустых окровавленных кольев.
– На эти колья прежде были насажены головы сов, – вспомнил Альбедо, – Энтони рассказывал.
– Их сняли, – задумалась Элен, – зачем?
– В знак мести и протеста, – предположил Хоакин, – по всей видимости, кто-то наведался к Каме раньше нас.
– Хочешь сказать, что она…
– Я не знаю, Элен. Не могу сказать наверняка. Нам придется проверить все самим. Если ее уже нет, то нам ничего не остается – будем действовать сами и рассчитывать только на свои силы.
Хоакин Мартинес подъехал ко двору хижины Камы и остановил машину. Трое вышли. Элен осмотрелась: все в крови. Крапива повалена на землю. И вокруг лишь мертвые вороны с вырванными из голов глазами.
– Их лишили глаз, лишили зрения. Точно так же, как зрения лишилась сама Кама. Их заставили повторить судьбу своей хозяйки.
– И кто это мог сделать? – Хоакин взглянул на Элен, рассчитывая услышать ее мысли.
– Призрак.
Альбедо первым подошел к двери покосившейся хижины. Дверь изранена трещинами и забрызгана кровью. Слегка приоткрыта.
– Пошли.
Альбедо приготовил револьвер, заряженный жемчужиной. Он осторожно пнул носком ноги дверь, и та легко поддалась. Легкого касания хватило, чтобы дверь в процессе открытия сорвалась с петли, и грохнулась на пол, подняв облако пыли.
– Вот проклятье!
Альбедо прокашлялся и заглянул внутрь.
– О, боже… – ахнула Элен, когда проследовала за ним.
Весь дом Оракула Камы обращен в жестокий хаос и беспорядок. Все осыпано кровью. Повсюду разбросаны мертвые разорванные вороны. Разбитая посуда. Порванные крапивные рубашки. Сломанная мебель: разваленные стулья, покосившийся стол, обваленные шкафы и полки. Ворохи разодранных книг и клочков разорванной бумаги. И со стен, с потолка – отовсюду стекает белая водянистая молочная субстанция.
– Алойш, – догадался Хоакин, – он пришел отомстить Каме за то, что она помогла одолеть Присциллу Пирс.
– Месть? – Элен переглянулась с напарником.
– Разумеется. Именно Кама дала ребятам крапивные рубашки и подсказала, где искать Скальда. Без нее Энтони и Айседора не победили бы. Из-за нее погибла одна из них. Более того – пророчества. Лига понимала, что Кама слишком опасна. Она много знает. Будущее. На нашей стороне был сильный партнер. Ее поспешили устранить. Видите… даже тела не оставили.
– Ее не могли похитить? Чтобы пытать и выбивать из нее пророчества для своей выгоды?
Хоакин не ответил.
Альбедо прошел вперед, к центру комнаты. Он заметил деревянный посох Камы, разломанный надвое.
– Это ее посох.
А потом, осматривая беспорядок, его взгляд наткнулся на еще один труп.
– Господи боже…
Альбедо подошел к углу комнаты и присел на корточки перед кошачьим трупом.
– Ох, какой ужас! – воскликнула Элен. – Алойш не пожалел никого. Он убил всех. Теперь я начинаю с тобой соглашаться, Хоакин. Скорее всего, он поглотил ее и убил, не оставив тела. Оставлять Каму живой слишком рискованно. Тем более этот чудовищный акт совершен в знак мести.
– Осмотритесь здесь, возможно, нам удастся найти целые крапивные рубашки или семиотики. Нам будут полезны любые находки.
Следуя распоряжению Альбедо, все трое разошлись по маленькой комнатке и стали рыться в ворохе хлама, бумаги и зеленой ткани.
Сам Альбедо не сомневался в том, что Кама мертва. Он мог лишь представлять себе ту ярость, в которую пришли оставшиеся Призраки, когда узнали о смерти Присциллы Пирс. Разумеется, они захотели устранить того, кто помог свершится этому убийству.
Осматривая все вокруг, Альбедо наткнулся на деревянный стол, на крышке которого заметил высеченную ножом надпись.
– Посмотрите на это.
Хоакин и Элен, оставив временно поиски, присоединились к другу. Трое собрались у стола, на котором начертаны слова: «Океан сразит сушу».
– Что это, Альбедо? – спросил у него Хоакин.
– Пророчество. Ее последнее пророчество.
– Звучит неутешительно, – сглотнула Элен, – как думаете, все ли пророчества сбываются?
– Кама еще не ошибалась, но я подозреваю, что всякое будущее можно изменить, – с каплей надежды в голосе ответил Альбедо.
– Думаешь, что пророчество можно отвести? – переспросил Хоакин. – Но это слишком яркое и слишком понятное. Думаешь, пророчества, которые высказаны так ясно будут шаткими и подвижными? Обычно именно туманные пророчества больше всего поддаются коррекции.
– Хоакин, что ты от меня хочешь? Я не Оракул и не пророк. Я не спец по таким предсказаниям. Я понятия не имею, как это пророчество пришло к Каме. И мы даже не можем быть уверены, что это ее слова. Может, это послание от Алойша? Может, это он после убийства нацарапал эти слова, чтобы напугать нас? Об этом ты не подумал?
– Из океана на нас готовится атака, война с морем, – задумалась Элен.
– Ох, мой мальчик… мой Энтони… не стоило мне позволять ему идти туда… ох, не стоило…
Элен обняла Альбедо со спины и попыталась успокоить:
– Не бойся. С ним Айседора и Скальд Серпентес. Они не дадут Энтони в обиду. Вот увидишь. Вместе они будут сражаться до конца. И никто никого не предаст, в какой бы паршивой ситуации они ни оказались. Они скоро вернутся и расскажут нам о том, что готовит дно Сапфирового моря для Перламутр-Бич. Дай им время, Альбедо. У них все получится.
Слова Элен помогли Альбедо успокоиться. Они вселили в него надежду на лучший исход. Он доверяет Айседоре и доктору Скальду, а значит, должен доверять Энтони. И верить ему. Верить в то, что его племянник сильнее, чем он, Альбедо, считает.
– Давайте еще что-нибудь поищем.
Поиски возобновились.
Хоакин принялся рыться во всех шкафах и ящиках. Элен разгребала разорванные крапивные рубашки.
– Страшно представить то, что здесь случилось, – сказал Альбедо, изучая разорванные книги, – как Алойш ворвался сюда к ней… как разнес все в пух и прах… как поглотил ее своей силой и убил… как ее вороны накинулись на него, а он их просто уничтожил несколькими ударами… такая ярость, такая злость… такая сила…
– Мы победим его, Альбедо, вот увидишь, – пытался взбодриться Хоакин, – им не выстоять против нас. Да, они сильные, но у нас уже получилось однажды дать им отпор. Сделаем это еще раз.
А потом раздался радостный крик Элен:
– Нашла!
Она подняла в воздух три свертка зеленой ткани и развернула их один за другим.
– Крапивные рубашки? – Хоакин взглянул на них, продолжая вскрывать один ящик за другим.
– Да, вроде все три целые и не порванные. Они нам пригодятся. Хоть что-то уцелело…
Но это было лишь начало находок.
– И не только это уцелело… – прошептал Хоакин.
– Что там? – Альбедо подошел к нему.
Хоакин стоял на коленях перед открытым ящиком, из которого вытекал золотистый свет.
Альбедо, увидев клад, найденный Хоакиным, застыл в изумлении.
– Немыслимо…
Элен присоединилась к ним, свернув рубашки.
– Ох, сколько ж их тут?! Неужели Алойш не отыскал их?
– Разве удача бывает такой? – Хоакин не верил своим глазам. – Целых пять мечей… пять семиотиков… поразительно! И все это время они были у Камы? Значит, она хранила у себя их все это время. Они пролежали здесь… семь долгих лет…
Хоакин осторожно взял один из мечей за рукоять и вынул из ящика.
– Клинки как на подбор. Ничем не отличаются друг от друга. Такие же, как наши. Идеальное оружие. Слишком идеальное, чтобы его как-то менять. Удивительно. И как она пронесла их мимо «Харона»? Целых пять мечей утащила из-под носа Ордена Печатей. Ну, ты даешь, Кама…
Хоакин принялся собирать все оружие и складывать на стол рядом с таинственной надписью, высеченной в дереве.
«Океан сразит сушу».
Это не давало Альбедо покоя, а потому он продолжил поиски. Он надеялся среди мертвых птиц, порванных рубашек и разодранных книг найти что-то еще, что помогло бы им победить в войне против Призраков Перламутра.
Пока Элен и Хоакин погружали свои находки в машину, Альбедо рылся в хламе, заполнявшим дом Оракула.
Опустившись на пол, он осматривал одну книгу за другой, один пергамент за другим. И поиски даром не прошли.
– Ты идешь, Альбедо? – вошел в дом Хоакин. – Здесь больше ничего нет. Что ты ищешь? Нам пора возвращаться.
И он как раз нашел кое-что. Возможно, не совсем то, что хотел найти, но потраченное время стоило того.
– Идите сюда.
Альбедо поднялся на ноги, держа в руках тетрадь с черной кожаной обложкой.
– Что это ты нашел? – Элен заинтересованно подошла к Альбедо и взглянула на тетрадь.
Альбедо открыл ее, пролистал страницы.
– Судя по всему, это ее дневник.
– Записи Камы? О чем? Может, там мы найдем пророчества? – предположил Хоакин.
Все заинтересовались находкой.
– Пророчеств здесь не будет, но зато… в этой тетради написана история Камы о ее путешествии через Проход… в иное измерение.
Всю дорогу на поверхность Скальд думал только об одном: «Только бы меня не нашли». Он скрывался среди улочек города Одд, пробирался через обломки кораблей и огромные раковины, служившие жителям города домами. Он ушел подальше от дороги, ведущей на кварцевые шахты. Скальд предположил, что Омут может искать его там. У Омута есть доступ ко всем местам здесь, на дне.
И только в Пепельные Глубины может попасть лишь ректор Лорд Сеера.
В остальном Омут по приказу декана Мунлеса может обчистить весь Одд, войти в каждый дом, чтобы обыскать его и найти тех, кто укрывает преступника с поверхности.
Врага с суши.
«Айс… Энтони… простите меня…».
Скальд уходил все дальше от Одда. Дойдя до края, до скалы, он поплыл вверх. Достигнув Ущелья, Скальд решил не проплывать через него снова, а поплыть выше, к самой поверхности.
Одд остался далеко внизу. Подводный город с его яркими золотистыми огнями – светящимися рыбками, – с его удивительными постройками, уровнями и чудными жителями, прибывшими сюда из иного мира в роли первых поселенцев. Все они искали здесь новой жизни, а попали в рабство Академии, которая обрекла их на работу в кварцевых рудниках.
Власть. Влияние. Социальный строй. Иерархия. Правила и приказы.
Тяжелый труд не только на шахтах, но и в Академии. Студенты, вынужденные ставить эксперименты и создавать оружие для своего ректора, который затеял войну с поверхностью.
«И Айседора сейчас у него в руках… у этого самого ректора! Из-за меня! И почему я позволил нам пойти туда? Почему полез в это дерьмо? Почему мы не вернулись, как хотел Альбедо? Ох… Энтони… что же они сделают с ним? Отведут в Перекрестки? Поставят опыты? Сделают из него оружие? Черта с два! Его нужно срочно вытаскивать оттуда… немедленно!».
Когда Скальд всплыл на поверхность, вода вышла из легких. И воздух снова стал основной дыхания. Внутренние системы перестроились и вернулись к прежней работе.
Скальд чуть не потерял сознание – так долго он еще никогда не дышал под водой. Он использовал крапивную рубашку лишь однажды, чтобы выбраться из подводной пещеры Присциллы Пирс через Колодец, где она его держала, закованного в цепи.
Скальд, глотая воздух, как нечто чужеродное, постепенно привыкая к прежнему дыханию, лежал на спине и качался на волнах, держа семиотик в руке.
До берега далеко, а Мэтью Симонс давно уплыл. Скальд оказался один в открытом море. И путь лишь один – плыть к берегу. Самому. Без помощи.
Но теперь он не боится того, что находится на дне. Тайна раскрыта. Он знает, откуда взялись чудовища, убившие Мису. Он знает, почему нельзя есть рыбу, если не хочешь стать зомби-рыбоедом. Он знает, что за дельфина отыскал Хоакин Мартинес и поместил в свою лабораторию, а потом убил.
Подводный город Одд. Академия Марии Селесты. Перекрестки. И Глубины Пепла, таящие в себе Проход в иное измерение.
Вот ответы на вопросы.
Вот, с чем они имеют дело.
«И это только начало».
Скальд взял себя в руки и после отдыха начал плыть в сторону берега. Путь был неблизким. Его руки и ноги молили о пощаде. В основном, конечно, руки. Бинты размотались, и раны обнажились, позволяя соленым водам ласкать себя.
Скальд не мог плыть слишком быстро или слишком долго. Он позволял себе делать небольшие паузы, во время которых ложился на спину и качался на волнах. Ему оставалось лишь надеяться, что эти самые волны не унесут его слишком далеко, и весь проделанный путь не окажется напрасным.
Так он и делал: плыл и отдыхал, – приближаясь к берегу, к родному Перламутровому Пляжу.
Дальше останется найти ту самую брешь в незримой стене, которую они оставили. И встретиться с ними… Альбедо, Элен, Хоакин, Матео, Беатрис и Лита ждут их возвращения.
«Из троих вернулся лишь один».
К тому моменту, как Скальд, уставший и изнеможденный, выбирался на берег, он так и не придумал, как рассказать обо всем Альбедо, чтобы тот его не убил на месте.
«Мне конец. Прими это Скальд. Тебя убьет не Вилиамонт Гринштейн, не ректор Сеера и даже не Верховная Матерь, который ты зачем-то понадобился. Тебя убьет человек, чьего племянника ты не уберег».
И еще его не отпускали мысли о Натаниэле. Что он узнал?
Пока Скальд плыл, Маяк не спускал с него глаза-фонаря.
Эта и ещё 2 книги за 399 ₽