Другая реальность, или По ту сторону снов. Сборник рассказов

Голова отозвалась тупой болью, в висках застучали молотки, комната покачнулась и завертелась вокруг меня, набирая обороты. Я закрыла глаза…

Ещё увидимся…

Белая дева

Часть первая. «Кадровый состав»

День клонился к вечеру, а они всё шли и шли по извилистым лесным тропкам, которых в лесу – невесть сколько… Поход был двухдневный: по двадцать пять – двадцать семь километров в день, а всего – пятьдесят с хвостиком, за два дня не так много, если бы не двухдневные рюкзаки (кто ходил, тот поймёт).

С каждым часом рюкзак всё сильней оттягивал плечи, но Варя старалась о нём не думать, и ей было хорошо. Просто здорово! На ногах у неё лёгкие и удобные кеды, в которых – идти да радоваться… Варя так и делала – шла, пружинисто ступая по мягкой, «неубитой» тропе и по-детски радовалась всему, что встречала на пути.

Группа из восьми человек (семеро смелых, сам-восьмой, по определению Сашки Самолётова, который вёл группу, совмещая «ставки» руководителя и кашевара) шла по сосновому лесу, наискось прошитому солнечными лучами, словно золотыми нитями. Лучи были почти горизонтальными – Варя никогда такого не видела! Высоченные сосны обступали тропу с обеих сторон, заходящее солнце окрашивало их прямые как корабельные мачты стволы в розовый цвет, и Варе казалось, что сосны светятся изнутри, словно огромные светильники.

Разумеется, это были волшебные светильники. Солнце скоро сядет, наступит ночь, а они будут идти по бесконечной дороге среди светящихся сосен… Мечты, к счастью, так и останутся мечтами: скоро они разобьют лагерь. Впереди у них долгий летний вечер, вкусный ужин (всякая приготовленная на костре еда необыкновенно вкусная – после целого дня пути), а после ужина Визбор под гитару…

Варя шла и завидовала самой себе. Густо усыпанная прошлогодней хвоей тропинка пружинила под ногами, и по ней так легко шагалось! «Вот бы идти и идти!» – думала Варя. И они шли и шли по нескончаемой лесной тропе… Давно уже! Пожалуй, слишком давно. Как сошли с поезда, так и шли с самого утра. Остановились на полчаса на обед, наскоро перекусили бутербродами и, запив их чаем из термоса, снова двинулись в путь.

И весь день Варя радовалась – тому, что её пригласили в необъявленный поход (поход для своих, но приглашают далеко не всех «своих», а её пригласили). Что впереди идёт её подруга Люба. Что в группе их всего восемь человек, и все друг друга знают, и вместе им – хорошо. Что погода солнечная. Что сосны – мачтовые! Что солнце заходит…

Пока Варя мечтала на ходу, в лесу заметно стемнело и наступили сумерки. Значит, скоро привал, и можно сбросить с плеч тяжелый рюкзак. Они поставят палатки, разожгут костёр, сходят к роднику за водой (Саша обещал родник), наберут в лесу земляники (Саша обещал, что будет земляника).

Предвкушая удовольствия этого вечера, Варя даже засмеялась тихонько – от переполнявшего её восторга. А ещё оттого, что с ними Сашин закадычный друг Костя, о котором Саша так много ей рассказывал и которого Варя никогда не видела. А сегодня увидела! И он её – увидел. Варе понравился этот простой, добродушный парень с весёлыми и немного щальными глазами, в которых читалась жажда приключений. В этом они с Варей были похожи. То есть это Варя так думала, что похожи.

Костя вёл себя так, словно давно со всеми знаком (и как это у него получалось?) и не отходил от Саши ни на шаг. Всю дорогу они шли плечом к плечу, даже если тропка попадалась узкая, и всю дорогу говорили, говорили, говорили… «Наверное, не виделись давно» – думала Варя. И вдруг услышала (впрочем, услышала не сразу, она ведь была в своих мечтах, в волшебном розовом лесу…) взволнованный Костин голос: «Саш, ты давай уже, определяйся – с направлением. А то мы второй час туда-сюда ходим, у девчонок уже истерика начинается».

О чём это он? – Варя наморщила лоб. Вроде ничего не случилось такого, всё как всегда: устали, но молчат, темп держат, идут довольно бодро… Только разговоры стихли. Все давно уже молчат! – дошло наконец до Вари.

– Это у кого истерика? – поинтересовалась Варя.

– Да у тебя! Ты же ни с того ни с сего хохочешь-заливаешься, а не я, – невозмутимо ответил Костя.

– _Да я так просто… Лес красивый, и сосны на свечи похожи, – объяснила Варя. Теперь истерика охватила, так сказать, весь «кадровый состав»: народ радостно заржал. Варя смутилась и замолчала. Оказывается, пока Варя любовалась красотами соснового леса, они всей дружной группой заблудились! И добрых два часа кружили по лесу, сворачивая то в одну, то в другую сторону.

Забегая вперёд, скажу, что когда нашли наконец прошлогодний бивак и разбили лагерь, Саша при всех похвалил Варю за проявленное «в аховой ситуации» мужество и олимпийское спокойствие.

– Да я не знала, что мы заблудились, я просто шла, ничего не делала – пробормотала смущённая Варя, зардевшись от неожиданной похвалы, и Саша развёл руками в молчаливом жесте – под общий смех…

Но всё это было потом. А пока они кружили по лесным извилистым тропкам, уже не чувствуя под собой ног, пока не вышли на опушку, где кончался лес. Перед ними простиралось поле, а посреди поля одиноко стоял проржавевший до дыр, брошенный грузовик. Саша обрадовался так, словно увидел новенький КАМаз с шофёром.

– Во! Машина!! Теперь порядок! – ликовал Саша.

– Теперь доедем! – схохмил Костя, и все покатились со смеху, хотя устали так, что сил не было смеяться.

Варя подумала, что Сашка сошёл с ума, но к счастью, ошиблась. Саша вовсе не думал сходить с ума. А радовался потому, что увидев старую колымагу, он узнал это место и, так сказать, сориентировался на местности. Как оказалось, они почти пришли! До бивака оставалось каких-нибудь триста метров, которые группа прошла «в ритме танго» – по выражению Валерки. Ноги заплетались и норовили шагнуть в сторону, не подчиняясь уже приказам «сверху»

(Из воспоминаний туристов о том походе: «Сашке погулять захотелось… А мы что? Мы ничего. Гулять так гулять: шли как убитые, сами удивлялись, что идём…Тридцатник отмахали, как два пальца…»)

Наконец взорам «усталых путников» открылась уютная полянка со старым кострищем, а главное – с заготовленными кем-то дровами, аккуратно поставленными «на попа» у соснового ствола.

– Дров кто-то нарубил и нам оставил! – удивилась Люба.

– А я даже знаю, кто! Мы же и нарубили с ребятами, в прошлом году, весной ещё. Потому и плутали столько – я поляну эту искал, с дровами! А вы что подумали? – объяснил Саша, и снова все дружно смеялись, словно это не они с раннего утра до сумерек топали с тяжёлыми двухдневными рюкзаками.

Часть вторая. Прогулка

Всё! Привал! – Валя сбросила рюкзак, уселась под ёлкой и блаженно зажмурясь, вытянула усталые ноги…

– Старик в лес Марфушку доставил, под высокою елью оставил, – прокомментировал Костя. Все сразу вспомнили неподражаемую Инну Чурикову в фильме «Морозко» и радостно заржали. Варя притворилась, что спит. Кто-то помахал над ней еловой веткой: «Марфушеньку-душеньку комарики кусают, спать-почивать мешают» – Народ от души веселился…

Пришлось Варе встать. Тем более что земляники вокруг поляны было – не собрать! Но они с Любой собрали, получилось много – целая миска! Землянику решили оставить на утро: съедят с кашей. Отработав «трудовую повинность», Варя с Любой с лёгким сердцем отправились осматривать «достопримечательности».

Не сговариваясь, пошли навстречу заходящему солнцу, и скоро вышли на поле, где Сашка исполнял танец дикарей у ржавого грузовика. Без рюкзака шагалось легко и усталость почти не чувствовалась. Они долго стояли, глядя на поросшее душистым разнотравьем поле. В лесу наступил вечер, а здесь ещё продолжался день, и солнце висело над лесом, задевая жаркими боками верхушки ёлок и разливаясь над лесом расплавленным золотом.

Они стояли и ждали, когда солнце растворится в золотом сиянии и исчезнет – до утра. Но солнце раздумало садиться, и висело низко над лесом, словно ждало. Варе хотелось побежать через поле – к солнцу, подержать в пальцах его тёплые лучи, шелковистые и мягкие на ощупь… Надо только добежать – и тогда….

Но они не побежали. Вернулись в лагерь и пошли в другую сторону («Носит нелёгкая… Весь день под рюкзаками неподъёмными шли, а им всё мало!») – по сумеречному предвечернему лесу. Туда, где между деревьев плавали белые лоскуты тумана. Лес неожиданно кончился крутым обрывом: земля в буквальном смысле уходила из-под ног, скатываясь вниз почти отвесно. И только деревья, вопреки «ландшафтному дизайну», стояли прямо, вздымаясь в небо гигантскими свечами.

Внизу стелился туман, из-за него ничего не было видно. Но Варя знала, что там, внизу, текла невидимая ключевая Вондига, и где-то рядом был водопад Гремячий и знаменитый источник «Гремячий Ключ» с целебной радоновой водой, которая излечивает любую болезнь.

Жалко, что у них с Любой ничего не болит, сейчас бы спустились и вылечились! Впрочем, болели плечи (рюкзак тяжёлый), и довольно чувствительно. Варя с Любой посовещались и решили, что вниз не пойдут – ведь потом придётся подниматься по такой крутизне… «Вылезем – с плечами, но без ног!» – подвела итог Люба. Варя колебалась – ей хотелось спуститься вниз, просто чтобы увидеть – Вондигу и туман.

– Что, девочки, ножки устали? – прокомментировал ситуацию Костя (откуда он тут взялся?). В руках он держал два котла с водой.

– С полными вёдрами к удаче! – обрадовалась Люба.

– Да нет, к удаче – это когда бабу с вёдрами встретишь, – авторитетно заявила Варя. – А Костю…

– Это к ужину! – завершил дискуссию Костя, улыбнувшись Варе – ей одной. Как выяснилось, он успел сбегать вниз, к роднику, и группу ждали суп и чай из целебной радоновой воды. Вот здорово! Люди её по ложечке пьют, а мы – половником наливаем! Знай наших!

– Радоновый чай, радоновые макароны с тушёнкой-радонкой, – перечисляла Люба. – Утром проснёмся, из палатки выйдем – а там…

Люба запела, перефразируя слова известной всем детской песенки «Оранжевое небо», которую пела когда-то Ирма Сохадзе: «Радоновое небо, радоновое солнце, радоновые пальмы, радоновый верблюд!» Варя радостно подхватила: «Радоновые мамы радоновым ребятам радоновые песни радоново поют!»

Короче, чаю напьёмся и засветимся, фонарей не надо! – рассмеялся Костя. В весёлых Костиных глазах Варя увидела восхищение. Она улыбнулась – молодец, сразу включился в игру!

– Ну, я пойду, а вы гуляйте, ужин не скоро ещё, дежурные макароны потеряли, ищут! – попрощался Костя.

Варя оглянулась назад – туда, где в ощутимо сгустившихся сумерках клубился туман, и ей вдруг стало страшно: туман показался живым. Костя проследил за её взглядом и непонятно сказал:

– Да не бойся, вы же вдвоём, ничего с вами не случится! Нет тут никого. Внизу тоже нет.

– А если бы не вдвоём, если бы я одна была? – зачем-то спросила Варя.

– Ну, – замялся Костя. – Ты же не одна.

– А если бы – одна? – не отставала от него Варя.

– Ну… получила бы порцию адреналина, с твоим-то воображением! То ей сосны как свечи, то… (Зря она про сосны ляпнула, молчать надо было!)

В лагерь отправились вместе. Оказывается, они с Любой ушли довольно далеко… Варя шла рядом с Костей сквозь невесомо-прозрачный туман, и ей было совсем не страшно. А если бы она шла одна? Мысль гвоздём засела в Вариной голове. Как там говорил Костя? – Будет море адреналина? Надо бы проверить, соврал или нет!

Весь вечер Варя мечтала о том, как пойдёт «проверять», а утром проснулась раньше всех – Варя была ранняя пташка. Стараясь никого не разбудить, она вылезла из спальника, выбралась из палатки – и ахнула: каждый листочек, каждая травинка сверкала от росы, вспыхивая на солнце миллиардами крошечных бриллиантов! Варя никогда не видела такой обильной росы. Может, это от близкой реки, да и родник …

Хорошо, что все ещё спят, и весь этот сверкающий от росы, поющий на все лады птичьими голосами мир безраздельно принадлежит ей, Варе! Не желая терять ни минуты обладания необыкновенным миром, королева отправилась осматривать свои владения. Свиту она оставила в палатке…