Читать книгу: «Варварская рапсодия», страница 4

II. Гроза

«Гроза» – пьеса Александра Николаевича Островского в пяти действиях, написанная в 1859 году. Не стоит путать Александра Островского с Николаем тем, который написал роман «Как Закалялась Сталь». Не стоит также думать, что этот Николай Островский был отцом Александра, это не так, ибо Николай Островский родился намного позже, чем Александр умер. Они вовсе не были родственниками, просто – однофамильцы. Николай Александрович Добролюбов обозвал главную героиню пьесы Островского Катерину Лучом Света в Тёмном Царстве, однако же, с точки зрения человека далёкого от литературной критики, она была всего лишь самой обыкновенной блядью, из чего можно сделать вполне однозначный вывод, что мнение литературных критиков не всегда совпадает со здравым смыслом.

Если Вас застала в поле гроза, и Вы оказались в её эпицентре, то Вам надо передвигаться, прыгая на одной ножке, чтобы избежать поражения электротоком, и это – не шутка. Когда молния попадает в землю, то по поверхности растекается электрический заряд. Чем дальше от места попадания молнии в землю, тем ниже потенциал. При ходьбе возникает разность потенциалов, которая может оказаться достаточной для того, чтобы убить человека. Так называемое шаговое напряжение не возникает, если скакать на одной ноге, именно поэтому данный совет является разумным, но лучше в грозу сидеть дома. Однако же, если Вы пренебрежёте всеми разумными советами и пойдёте в грозу шляться по улицам, то у Вас может быть и появится шанс, стать Лучом Света в Тёмном Царстве, но, скорее всего, посмертно. При этом свои неадекватные действия вполне можно оправдать словами Максима Горького, который писал, что безумству храбрых поём мы песню.

Рита сидела у окна и ждала, когда же, наконец, кто-нибудь придёт. Время тянулось невыносимо долго. Нет ничего хуже, чем ждать и думать, когда думы по большей части мрачные. Прошло чуть больше года со дня смерти Беллы, а боль утраты не утихала, хотя и притупилась. Белла ушла, а вместо неё пришла Нинель. Конечно, заменить Беллу она не могла, однако, она прижилась в коллективе, но как-то не так, как-то по-другому. Мысли Риты скакали, словно жирные блохи по дохлой кошке. Она помнила почти всё до мельчайших подробностей. Поминки прошли в полном молчании, все пили и молчали. Потом, на девять дней, пришли два адвоката, но свалили через час, а Нинель осталась до победного конца. После девяти дней Рита и Андрей провели ревизию квартиры Беллы и нашли там массу интересных книг. Интересных и полезных. Особенно Риту заинтересовали труды Бенедикта Огюстена Мореля и Чезаре Ломброзо. Теория Ломброзо дополнялась картинками различных психотипов преступников, которые напоминали Рите всех членов Полибюро ЦК КПСС. Кроме интересных книг, было ещё и староё чёрное пианино.

Андрей сел за фортепиано и начал играть. Несмотря на сильные пробелы в музыкальном образовании, Рита поняла, что это – Венгерская Рапсодия № 2. Об этих талантах Андрея она раньше даже и не подозревала. Чтобы играть Ференца Листа, дома пионеров явно недостаточно. Музыка Рите навевала далеко не самые светлые образы и вызывала массу вопросов. Покончив с Листом, Андрей добрался до Белы Бартока, а именно, до его Сонаты для Фортепиано. Барток доканал Риту и она разрыдалась. Андрей перестал играть и постарался успокоить Риту. Во время этого архисложного процесса он и поведал ей, что учился в Музыкальной Школе при Московской Консерватории, но в консерваторию так и не поступил потому, что вовремя сломал о чью-то челюсть правую руку, а играть Листа и Бартока лишь одной левой было не совсем правильно. Из-за такой несуразной случайности и не стал Андрей великим пианистом, зато стал чекистом. Рассказ Андрея несколько отвлёк Риту от жуткого комплекса вины, но мысли о предчувствиях Беллы ей не давали покоя. Какая разница от чего помереть во цвете лет, от болезни Тея-Сакса или же от приступа астмы? От астмы быстрее и не так болезненно. Ещё квартира, эта проклятая квартира. Жить в этой квартире точно никто не станет, даже час, в ней проведённый, приводит душу в смятение.

Рита сидела у окна и ждала, когда же, наконец, кто-нибудь придёт. Она так и не смогла за год привыкнуть мысли, что Белла ушла. Совсем ушла и больше не вернётся. Никогда не вернётся. После сорока дней стало легче, и гости стали у неё собираться, как и раньше, но душу разрывали кошки. Наглые жирные кошки. Они скреблись и скреблись. Пока кошки разрывали своими острыми когтями тонкую душеную ткань, во дворе появилась Нинель. Она болтала с какой-то бабкой, а Рита искренне обрадовалась её появлению. Мысли пошли немного в сторону. Опять же вспомнились похороны, но только теперь та их сторона, которая касалась именно Нинель. Точнее вспомнилось ещё и то, что сама Нинель уже поведала Рите только через полгода после похорон. Сложив рассказ и свои воспоминания, Рита начала размышлять о роли Нинель в своей жизни. Получалось так, что вместо ушедшей брюнетки Беллы пришла рыжая Нинель, но со своими тараканами.

Не стоит думать, что имя Нинель является производным от имени Нина. Это совсем не так. Нинель – это Ленин задом наперёд. Такое сочетание сатанизма и коммунизма. Такой у неё был ебанутый папа. Мало того, что папа Нинель был ебанутым, так ещё и её дед был не лучше. Этот самый дед и обозвал своего сына Виленом. Имя Вилен – производное от В.И. Ленин. Коммунистический привет в квадрате. Нинель Виленовна. Полный пиздец. Обосраться и не жить. Однако же, Нинель жила и даже радовалась этой жизни. Коммунистических идеалов своих ебанутых предков она не разделяла, а так же, она не была сторонницей ни одной из еврейских идей. Её родители создавали видимость русских интеллигентов, но откуда у русского человека возьмётся фамилия Погодин? Из Одессы! Так же как Туманов, Утёсов, Ветров и им подобные. К евреям родители Нинель относились более чем лояльно, но своих корней не выдавали. Нинель же одолевали сомнения относительно своих еврейских корней, ибо папа звался Вилен Исидорович, а маму звали Элла Яковлевна. Короче говоря, Нинель догадывалась, что она родилась в семье скрытых евреев. С четырнадцати до двадцати одного года Нинель мучилась от тяжких раздумий, кто же она такая на самом деле, но выйдя замуж, она сразу всё поставила на свои места. Отныне она решила быть ренегатом из криптоевреев. На самом деле решение было не самым лучшим, так как отличить криптоеврея от еврея ренегата – дело весьма сложное. Не даром Алексей Семёнович Шмаков ещё до Первой Мировой Войны писал, что еврейский вопрос – самый сложный вопрос в мире, а для России это утверждение правильно вдвойне.

Отец Нинель был художником от слова хуй. Он пытался писать картины и дарил их своим друзьям, но дохода это занятие не приносило. Доход приносило писание лозунгов и рисование Ленина. Мать Нинель тоже писала, но не картины, а мудацкие статейтки, за которые ей тоже платили, но написать хотя бы стоящий рассказ было для неё непосильным делом. Нинель же решила стать музыкантом и окончила Институт Культуры, но пианистка из неё получилась пригодная только Дома Пионеров, где она и учила еврейских детей насиловать фортепиано, а заодно и слух окружающих. В двадцать один год Нинель вышла замуж по настоятельным рекомендациям мамы и папы. Нельзя сказать, что муж ей достался полное говно. Это было бы неправильно. Муж её был говнее говна и тоже криптоевреем. После медового месяца Нинель и решила податься в антисемиты. Муж её отзывался на имя Валера и был конченым мудаком, а потому после пяти безуспешных попыток поступить в какой-нибудь ВУЗ, отправился работать халдеем. Даже папа ему не помог, несмотря на высокое партийное положение. Валера был довольно рослым, но узкоплечим и толстожопым. Фигура его напоминала жабу. Однако же, самым мерзким качеством Валеры была его фамилия. Такая мерзкая еврейская фамилия Лощинин. Тоже мне, бля, одесские фантазии.

Единственным утешением Нинель была сильно заниженная способность её мужа к размножению. Ему было вполне достаточно пару раз в неделю и не более, чем по пять минут. Размеры достоинства не впечатляли, таким образом, Нинель достаточно легко могла переносить исполнение супружеского долга. Известно, что халдеи работают до позднего вечера, а это уже было огромным плюсом. Как тут не задуматься о выращивании халдейских рогов. Вот именно об этом Нинель думала и днём, и ночью. Думала она уже почти пять лет, но как-то всё случай не представлялся. Рожать детей от мудака ей совсем не хотелось, и Нинель активно предохранялась всеми доступными средствами. Она ненавидела своего мужа и всю его семью, а заодно и свою тоже, от чистого сердца, что и привело её к Рите. Не так чтобы именно это привело. Конечно, был ряд случайностей, но никогда ни одна случайность, не может привести человека туда, куда он не стремится, пусть даже и тайно. А Нинель туда стремилась.

Конечно, всегда можно просто развестись, но не всех же устраивают лёгкие пути. Валерик не служил в рядах советской армии по причине слабого здоровья, а не только по причине высокой должности своего отца, и Нинель надеялась, что уж как-нибудь, когда-нибудь он пережрёт и сдохнет от своих генетических болячек. Второй её тайной надеждой было то, что когда-нибудь, кто-нибудь из посетителей кабака, где работал её благоверный, проломит ему башку или сломает шею за то, что тот сливками торгует. Сливки – совсем не то, о чём можно было бы подумать по незнанию. Сливками в кабаках называют не молочных продукт, а смесь из недопитых алкогольных продуктов, слитых из рюмок в графин. Официально эта мерзость с чужими слюнями называлась коньяком, и стоила она тоже как коньяк. Рассказы Валерика, что он зарабатывает на сливках никак не меньше четвертака в день, вызывали у Нинель как чувство глубоко омерзения, так и слабую надежду, что воздадут её ненаглядному по заслугам. Вопрос был только лишь в том, когда же наконец-то она станет вдовой. Хотелось бы поскорее, но надежды её не хотели сбываться слишком быстро.

Кроме надежды была ещё пара моментов. Материальное благополучие и квартирный вопрос, который так сильно испортил москвичей. За свои двенадцать часов в неделю Нинель получала всего сто рублей в месяц, ну а жить с родителями ей хотелось ещё меньше, чем с горячо любимым мужем, чтоб он издох поскорее. Конечно, можно и подождать, однако в двадцать шесть лет уже пора бы и детей завести. Тут также дилемма возникает, либо разводиться и искать нормального мужа, либо просто родить от нормального, а тому, что есть, сказать, что это его ребёнок, а потом уже можно и развестись. Всё это было бы не так-то сложно, но что-то всё же мешало ей осуществить эти планы. Скорее всего, это было дурное воспитание. Пресловутый психологический барьер. Его надо было преодолеть, и тогда путь к успехам будет открыт. Однако всё у неё было ни в пизду, ни в Красную Армию. Мужики клеились к Нинель пачками, но все они у неё вызывали чувство отвращения, а вот те мужики, что ей нравились, не обращали на неё внимания. Парадокс, да и только.

Воспоминания Риты прервал телефонный звонок. Звонил Андрей и сказал, что будет только после семи, работа требует жертв. Сбитая мысль встала на новые рельсы. Рита начала думать о себе. Она была на год старше Нинель, которая была ровесницей Беллы, и на год моложе Андрея. Ей тоже было пора быть замужем и иметь пару детей, но на нет и суда нет. Она была здорова и полна сил и желаний, она любила Андрея, а он отвечал ей взаимностью. Андрей был здоров и полон сил, но нифига не получалось. То, что Андрей регулярно ходил налево, Риту особо не волновало за одним маленьким но. Вдруг от него кто-нибудь залетит ненароком. Такой поворот событий был крайне маловероятен, однако надо ведь учитывать все варианты. Две трёшки на двоих плюс квартира родителей Андрея позволяли им размножаться до усёра, да и финансовое положение было на уровне, а всё равно фиг. Зато у Быковских была всего двушка и денег с гулькин хуй, а они наплодили трёх золотушных отпрысков и ещё доносы строчили регулярно. Нет в этой жизни справедливости, хоть обосрись, а нет.

Рита посмотрела в окно. Нинель продолжала болтать с бабкой, и Рита снова стала думать о ней. Нинель, пытаясь разрешить свои неразрешимые проблемы и сломать дурацкие барьеры, изучила массу не совсем полезной литературы, где она и вычитала, что причиной её проблем является неправильная направленность её сексапила. То есть, она привлекает не тех мужчин, которых следует привлекать. Эта мысль ей показалась абсолютно верной, ибо опыт показывал, что в качестве мужа она привлекла полного мудака. Далее возникал вопрос, как можно изменить эту самую диаграмму направленности. Как усилить сексапил, советов было море, да и сама она придумала ещё кучу способов, а как поменять направление, не было ни мыслей, ни советов. Нинель решила действовать методом проб и ошибок. Для этого она решила поменять свой имидж учительницы музыки на имидж валютной проститутки. Для решения этой архисложной задачи она пошла в Берёзку и там купила себе маленькое чёрное платье, произведённое в Италии. Следует заметить, что у Риты тоже было такое платье, точнее целых два. В умной книжке было ясно написано, что мужиков больше привлекают чулки, чем колготки или голые ноги. Нинель купила чулки с поясом. В другой же умной книге было написано, что для полного улёта, чулки должны быть исключительно чёрными. Кроме того, чтобы все мужики окончательно описались кипятком, себе на шею надо было привязать прозрачную чёрную косынку и надеть чёрные туфли на высокой шпильке.

Понятное дело, что посещать Дом Пионеров в таком виде не стоило, однако прогулка по бульвару сулила множество сомнительных перспектив. Следует также заметить, что покойная Белла именно так и ходила, как в гости, так и на работу, но этого Нинель знать не могла. Отработав субботу по полной программе в качестве аккомпаниатора для хора мальчиков-туберкулёзников, певших краснознамённым хором все военно-патриотические песни того времени, Нинель призадумалась о необходимости срочно приделать рога Валерику. Кроме этой сакральной мысли в голову Нинель зашла мысль о необходимости срочно перекраситься в брюнетку, однако, по причине природной лени и некоторых других неясных обстоятельств, реализация сей безумной идеи была отложена на неопределённый срок. В субботу Валерик был выходной, но в воскресенье работал допоздна. Именно в воскресенье двадцать третьего июня одна тысяча девятьсот восемьдесят пятого года Нинель и произвела подготовку к своему экстренному грехопадению, которое обязано было состояться на следующий день. Перекрашивание головы не состоялось, и Нинель ограничилась только тщательным выскабливанием своего лобка. После ванны она выпила бутылку вина, чтобы не так противно было соблюдать супружеский долг, однако Валерик пришёл домой на бровях, а посему совсем даже не заметил приготовлений своей жены.

В понедельник Нинель проснулась часов в семь, а её благоверный дрых как чучело. Она долго крутилась перед зеркалом, выбирая себе наиболее сексуальное бельё, но пришла к выводу, что лучше белья не одевать вообще. Так надёжнее. Тут уж точно не включишь задний ход. Короче говоря, Нинель надела пояс с чулками и коротенькое платье, такое короткое, что всем было ясно, что она в чулках, а не в колготках. Туфли выбирать долго не пришлось, ибо выбирать из одной пары не так уж трудно. К половине десятого Нинель была в полной боевой готовности и с боевой раскраской на лице. Неторопливо перекурив, она вышла на улицу и пошла на блядоход в сторону бульвара. Мысли были самые радужные. Настроение было боевое, а погода радовала тёплым, но свежим ветерком, приятно обдувавшим её лысую промежность.

Пройдя метров пятьдесят, Нинель остановилась. Она увидела у подъезда соседнего дома весьма загадочное зрелище. Две кампании, человек по десять в каждой, стояли по разные стороны от подъезда и как-то непонятно смотрели друг на друга. Одна кампания была откровенно еврейской, зато вторая была вроде как из русских. Русские были все молоды, а о евреях такого сказать было невозможно. Сначала Нинель подумала, что они подерутся, но этого не произошло, зато вместо драки прибыл ритуальный автобус. Из автобуса вытащили каталку и установили её около подъезда, а четыре русских мужика ушли в подъезд. Минут через десять они вынесли гроб, который установили на каталку. К этому моменту Нинель уже стояла в кампании евреев, которые что-то говорили, но ей было наплевать на то, что они говорят. Она машинально кивала им головой, на которую она уже успела переместить чёрную косынку. Евреи поочередно прошли мимо гроба, что-то там пробормотали, а Нинель заинтересовалась, кого же там хоронят. Всё равно делать было нечего. Блядоход может и подождать минут десять. Самой последней к гробу подошла Нинель. В гробу лежала молодая красивая еврейка в таком же, как у неё, платье. Насчёт чулок и туфлей вопрос был не решён, по той причине, что нижняя часть девушки была прикрыта саваном, однако Нинель была уверена в том, что на девушке такие же чулки и пояс, и всё остальное по образу и подобию.

Холодный пот выступил у Нинель на спине. Ей показалось, что это она уже померла, что это её положили в гроб и везут хоронить, предварительно выкрасив в брюнетку. Вот она кара за блядские мысли. В глазах потемнело, а ноги ослабли, и Нинель надумала полежать рядом с каталкой. Однако когда она пришла в себя, ей стало ясно, что умерла другая девушка, просто немного на неё похожая. Нинель не собиралась ехать на кладбище и идти на поминки, но как-то так получилось, что её спросить об этом совсем позабыли и усадили в автобус рядом с Ритой. Попасть на похороны вместо блядохода было как-то не совсем уж логично, но было поздно метаться, и она решила терпеливо подождать развязки этого нелепого спектакля. Несмотря на то, что одежда её была вся чёрная, Нинель чувствовала себя крайне неловко. Как-то ей даже не могло бы прийти в голову, чтобы пойти на похороны без трусов, да ещё и в таком платье, что при желании можно убедиться в том, что трусов реально нет. Второй приступ страха обошёлся без обморока, но Рита его заметила. Конечно, Рита и не думала, что этот страх вызван отсутствием трусов и лифчика, но и Нинель тоже не знала, что Рита не знала. Ей-то казалось, что все вокруг знают, что она специально припёрлась на похороны в непотребном виде, и за это свернут ей её тонкую шею.

Никого непотребный вид Нинель не шокировал и даже не удивил. Просто её приняли за близкую родственницу Беллы, которая всегда ходила в таком виде, а всем известно, что груша от яблони далеко не упадёт. Когда приехали, Нинель уже успокоилась и пыталась сообразить, как бы тактично объяснить собравшимся, что она тут совсем не в теме. Нужные мысли в голову не приходили, а кампания ей очень даже нравилась. Мужики, как на подбор, брутальные альфа-самцы, и девки тоже вполне ничего. На поминках тоже не удалось сознаться в том, что она вроде как подкидыш, и Нинель пришла на девять дней, а потом ещё и на сорок. Лишних вопросов ей никто не задавал кроме Риты, да и вопросы Риты были безобидными. Риту вполне устроило то, что Нинель не является родственницей Беллы, а кем она является, Рите было по барабану. Время шло, а Нинель приживалась в кампании медленно, но верно. Через полгода все прочухались после жуткой трагедии и даже пытались возобновить былую удаль, но темп был потерян, и все сходки не носили характера безудержных блядок. Все как бы разбились по парам, ну а лишние дамы появлялись крайне редко.

Кроме Нинель в кампании прижился ещё и Шурик и привёл за собой Галю. Ту Галю, что была юной медсестрой при наглой тётке. Однако основной инстинкт всё же начинал проявляться, хоть и медленно, и Нинель сообразила, что именно в квартире Риты она и найдёт своё счастье. Счастье нашлось, но не совсем такое, о котором мечтала Нинель. Этим её счастьем стала Рита. Как-то уж так получилось. Сначала у Риты всё получилось с Беллой, а потом примерно также получилось и с Нинель. Не совсем так, но почти. Реакция Андрея тоже оказалась идентичной. Всё в мире повторяется. Однако, в отличие от Беллы, ни с кем кроме Риты у Нинель не получалось ни хрена. Даже с Андреем она не могла уединиться. Риту удивлял этот феномен, и она начала пытать Андрея. Всё оказалось очень просто. Конечно, Нинель мужиков возбуждала, но при этом делала постоянно шаг в сторону, чего Белла никогда не дела. Шаг в сторону приводил к тому, что мужики проходили мимо неё к другим бабам. Только и всего. Вот если бы Рита её подержала за руку, то Нинель бы не отошла. Рита согласилась подержать Нинель, но как-то удобный случай не подворачивался.

Рита наблюдала в окно за Нинель и поняла, что и сегодня удобного случая может не быть. К бабке подошел её внук, и они вместе с Нинель ушли в сторону с целью домашнего обучения юного дарования игре на фортепиано. Оно как бы и к лучшему, ибо до Нинель Рита хотела бы соблазнить какую-нибудь другую даму. Однако не всё так плохо в этой жизни, всего через пару минут после исчезновения Нинель появились Виталий и Надя. Эти точно в сторону не уйдут. Виталий тащил огромную сумку, в которой угадывалось значительное количество бутылок. Пока Виталий тащил свою сумку и Надю до четвёртого этажа во дворе появился Шурик в штатском, а при нём были Галя и Люда. Появление Люды радовало Риту, однако Шурик её пугал. Год он был тише воды, ниже травы, но после годовщины расцвёл и сразу распустился. Целый год он крутился около своей Гали, однако сняв стресс Марине, почувствовал силу в члене и всего за несколько дней переебал почти всех страждущих женщин. Наш пострел везде поспел, да и хуй с ним. Галя тоже забыла такое слово как целомудрие и тоже успела натворить намного больше, чем можно было предположить. Люда же кем была, тем и осталась.

Рита открыла дверь Виталию, и квартира наполнилась благоуханием Нади. Мысли рассосались в предчувствии алкогольного чуда и последующего разврата, а на душе у Риты стало гораздо теплее. Шурик и его дамы не заставили себя долго ждать, и в воздухе запахло Галей и Людой. Около получаса продлилась светская беседа о хуях и пряниках, а потом пришли Мишаня и Наташа, а Рита поняла, что уйдут они тоже вместе. Андрей застрял на работе, поэтому пьянка и началась без него. Марина была сильно озадачена очередным бурным романом, а Оля, Лена и Ира может, придут, а может быть, и нет. На кой хер их ждать? Однако, из чувства алкогольной солидарности, старт не был слишком уж бурным, потому Виталий и решил поведать всем собравшимся душераздирающую историю происхождения, принесённых им алкоголя и закуски. Не так-то много, конечно, всего три бутылки коньяка и с десяток сухого, сыр, ветчина и ещё так, по мелочи. Все приготовились внимательно слушать, а Виталий начал свой рассказ.

В конце апреля месяца один сотрудник народнохозяйственного НИИ весьма удачно защитил кандидатскую диссертацию. Совместив это событие с праздником солидарности трудящихся, сорокалетний убеждённый холостяк нажрался в жопу и потерялся в дебрях бульвара. Его товарищи потерялись ещё раньше, ну а самому ему неожиданно приспичило поссать. Не обнаружив препятствий к исполнению жизненно важного желания, кандидат технических наук твёрдо решил заняться мелиоративными работами, то есть не дать тополю засохнуть. Имея высокую цель, он подошел к ближайшему дереву, расстегнул ширинку и достал прецизионный инструмент мелиорации. Обострившийся под действием алкоголя хронический простатит вредно повлиял на центральный процессор кандидата наук, и он забыл о своей гуманистической мисси. Вот так и стоял он в задумчивом состоянии, плохо соображая, чем это может закончиться.

Время было позднее, и по этой малоутешительной причине блядоход уже почти закончился, однако не совсем. По бульвару с упорством достойным лучшего применения дефилировала старая дева с собачкой. Деве было лет тридцать пять, но она ещё не потеряла надежду сняться хотя бы на одну ночь. Известно, что для того, чтобы сняться, надо идти не с собачкой, а с подружкой, но дева не знала этой прописной истины и ходила по бульвару в тайной надежде на несчастный случай. Собачка у девы была породы Бассет-Хаунд. Для тех, кто не разбирается в собаках, надо заметить, что с такой собакой можно склеить только извращенца, однако в тот день их по бульвару не ходило. В период Перестройки в СССР началась мода на уродливых собак, а бассет-хаунд был самым уродливым уродом. Эта тварь была отдалённо похожа на таксу, но только значительно длиннее и массивнее. Явление этой породы было результатом хронического инцеста у собак породы Бладхаунд, древних гончих по кровавому следу. Тело бассета напоминает тело бладхаунда, но только ноги у него как у таксы. В результате такой конструкции уши бассета, и хуй тоже, постоянно трутся о землю. Бассет не может задрать лапу и не может выгнуть спину, чтобы нормально посрать. Возможно, что старая дева ждала того момента, когда её любимец наконец-то просрётся на ходу, а вовсе и не пыталась склеиться, вот потому-то в тот день так и припозднилась. Кто ж её знает? Всё в нашей жизни может статься.

Процесс переработки алкоголя в уксусный альдегид несколько нарушил координацию движений кандидата технических наук, и кандидата слегка мотнуло в сторону дорожки, по которой выгуливались дева с собачкой. Собачка вспомнила о том, зачем её вывели, и обосралась посреди дорожки, а кандидат совсем забыл, зачем он вынул из ширинки свой водопроводный кран, точнее сказать, он совсем позабыл об этой части своего тела. Зрелище было весьма феерично, и старая дева завопила от восторга: «Помогите! Насилуют!» Тут-то и случилось удивительное событие. Непонятно откуда, видимо из-под земли, появились два мента, и один из них наступил в собачье говно. Второй мент, который в говно не наступил, задумал пройти мимо слегка припизднутой дамочки, но его друг и напарник настаивал на срочном задержании насильника, а аргумент, что тот просто ссал, считал не очень убедительным. Момент истины настал только тогда, когда и второй мент вступил в говно. Бассеты удивительно много срут. По зову сердца оба мента проверили не совсем убедительную версию при помощи карманного фонарика, тем не менее, ни одного орошенного дерева им обнаружить так и не удалось. Вывод напрашивался сам собой. Сделав вывод, менты приняли кандидата и потащили его в отделение, а дева с собачкой решили добиваться справедливости до победного конца.

Если бы не паранойяльная настойчивость старой девы, то менты бы просто содрали с кандидата наук кругленькую сумму и отпустили бы с миром, однако не всё так просто в этом мире. Упёртая дева написала заявление о том, что она чуть было не подверглась действиям насильственного сексуального характера. Судьба кандидата наук оказалась под серьёзной угрозой в то время, как он безмятежно спал на лавке в обезьяннике, где тихо испускал мочу в штаны. Обоссаные штаны кандидата лишний раз доказывали несостоятельность версии о том, что он просто собирался поссать. Если бы хотел, то не смог терпеть больше двух часов, а он смог, ещё как смог. Менты приняли у девы заявление и передали дело в прокуратуру, а попало оно, как того и следовало ожидать, к Виталию. К нему же с утра пораньше попал обоссаный кандидат наук, чтобы быть подвергнутым допросу.

Начальство настаивало на том, чтобы наказать полового негодяя по полной программе, но у Виталия было своё мнение, и он его высказал начальству. У него всегда было своё мнение. Во-первых, доводом в защиту негодяя, было сильнейшее алкогольное изумление, но прокурор с негодованием отверг этот аргумент. По его мнению, получалось так, что кандидат наук из-за своего непотребного состояния только лишь не довёл попытку до логического завершения, так как у него просто не встал, однако на лицо было волеизъявление кандидата, а опьянение является отягчающим обстоятельством, а в данный политический момент даже полностью доказывают вину. Типа хотел изнасиловать, но не смог только потому, что был в жопу пьян. Хронический простатит тоже не был оправданием, как и пьянка, слава Богу, хоть вину не отягощал. Надежда была только на старую деву. Если её удастся уговорить поменять показания, то кандидат пойдёт по статье Хулиганство.

Допрос девы был назначен на полдень, а допрошенный кандидат готовился к экскурсии в СИЗО на Матросскую Тишину. Виталий прочёл кандидату лекцию о том, что делают с насильниками в камере, и тут кандидат пришёл в неописуемый восторг. Виталий его пожалел и решил ему слегка помочь. Статья № 117 является статьёй неуважаемой, но следователь может дать сигнал в камеру, что износа на самом деле не было, однако так встали звёзды. Подать такой знак можно разными способами. Самым простым способом является малява, то есть записка, которую вертухай передаст смотрящему. Тогда подозреваемого опускать не станут, а дадут возможность рассказать сидельцам, как всё было на самом деле. За маляву по теме следак мог получить таких пиздюль от начальства, что мама не горюй, а если так, типа в шутку, то ради Бога. Вот именно такую записку и написал Виталий, после чего пообещал кандидату в насильники постараться уладить миром все вопросы с девой. Конвойные забрали кандидата и повезли его в Матросскую Тишину, однако всю дорогу они хохотали как безумные.

В камере кандидата приняли хорошо и даже научили курить. Смотрящий и все воры хохотали целых два дня, а может и больше, но кандидат этого не узнал, ибо его выпустили под подписку. Единственно, что он вынес из заключения, так это знание своей статьи, о которой все ЗК говорили шёпотом, но с саркастической улыбкой. Статья № 117-бис, часть третья. На самом деле такой статьи в УК не было и не могло быть, но Виталий её изобрёл спецом для кандидата. Точнее, Виталий не изобрёл, а применил статью, виртуальную статью, о которой знали все урки и все менты. Статья 117-бис это – изнасилование крупного рогатого скота, ну а часть третья – со смертельным исходом. Пока кандидат пил в СИЗО чай и веселил урок, Виталий допросил старую деву дважды. Выяснилось, что дева не такая уж старая и вполне пригодная для злоупотребления. После первого допроса она, поддавшись чарам Виталия, поменяла показания, и по вновь открывшимся обстоятельствам получалось, что кандидат размахивал своим хуем перед её носом исключительно из хулиганских побуждений, оскорбляя тем её честь и достоинство. Данные ранее показания дева попросила считать неверными, так как она давала их, пребывая в состоянии повышенного нервного возбуждения. Типа так показалось с перепуга, вот и выдала желаемое за действительное.