Эпоха долголетия

Часто такие кластеры образуются вокруг лучших университетов мира. В Кремниевой долине это Стэнфорд, Беркли и Калифорнийский технологический институт. В Бостоне это МТИ и Гарвард. Лондонский творческий кластер связан с Королевским колледжем искусств и Центральным колледжем св. Мартина – ведущими мировыми школами дизайна. Широкий выбор талантливых специалистов притягивает к этим кластерам корпоративных работодателей. Лондонский офис компании Google площадью около 100 000 кв. м находится в двух шагах от Колледжа св. Мартина и способен вместить минимум 4500 сотрудников.

Умные города с высококвалифицированными работниками могут создавать значительное число новых рабочих мест. По оценке Энрико Моретти из Калифорнийского университета в Беркли, вокруг каждого рабочего места в умном городе создается пять новых^[30]. Это места как для высококвалифицированных специалистов (юристов, аудиторов или консультантов), так и для низкооплачиваемых работников (вроде садовников, мелких производителей, бариста или инструкторов йоги). Таким образом, умные города будут более привлекательны с точки зрения занятости по сравнению со старыми промышленными центрами.

Значимость умных городов стимулируется и социальными явлениями. В течение нескольких последних десятилетий наблюдается поразительный рост того, что социологи называют ассортативностью. Говоря проще, сегодняшние брачные пары ближе друг к другу по уровню образованности и доходам, чем в прошлом. Это также стимулирует рост городского населения. Найти интересную работу для обоих высококвалифицированных супругов значительно труднее, чем для одного из них^[31]. В прошлом жизнь в небольшом городке выглядела привлекательной для семей традиционного уклада, в которых муж работал, а жена занималась детьми и домом. Но небольшой город не подходит, если обоим супругам нужна работа их мечты. В таком случае большой город выглядит заманчивее просто за счет лучших возможностей найти ее. На самом деле он еще привлекательнее для тех, кто пока не создал пару. Представьте себе, что вы ищете партнера, идеально соответствующего широкому списку критериев. Получится ли это в небольшом городе? Не исключено, но вряд ли. Если вы хотите встречаться с человеком со схожими карьерными и материальными возможностями, то, скорее всего, будете искать его в большом городе. Эффект широкого рынка способствует и романтическим встречам.

Можно ожидать, что умные города будут лидировать и в плане гибкости организации рабочих процессов. Технический прогресс обеспечит людям большую свободу выбора места и времени работы (в том числе удаленной)^[32], упростит нахождение идеальных сочетаний (например, определение функциональных обязанностей для конкретного человека или формирование групп со схожими интересами), облегчит и удешевит коммуникации, позволит решать некоторые личные задачи коллективными усилиями.

Возможно, в конечном итоге сами по себе офисы будут казаться чем-то нелепо старомодным и дорогостоящим. Действительно, измерив выбросы углекислого газа в атмосферу, руководители Unilever пришли к выводу о том, что при массовых перемещениях людей на работу в офисы крупных компаний и обратно эти выбросы необычайно высоки. Указанный фактор наряду с прочими будет стимулировать людей работать из дома, в местных офисах или в коворкингах. Отчасти этому поможет удешевление технологических решений вроде голограмм и виртуальных совещаний. Это постепенно станет нормой по мере того, как управленцы будут приобретать опыт управления дистанционно работающими сотрудниками и более позитивно относиться к работе из дома. Тем не менее переход к дистанционной работе ограничится таким фактором, как преимущества, связанные с доступностью местоположения работодателя.

Будущее без работы?

История человечества – это история непрерывного технического прогресса. Вопреки заявлению «Все, что можно было изобрести, уже изобретено», которое начальник Патентного бюро США Чарльз Дуэлл сделал еще в 1899 г., совершенно очевидно, что процесс познания будет продолжаться и впредь. Каждое новое поколение наследует знания предшествующих и, переосмыслив некоторые их аспекты, создает на этой основе новые представления – так и происходит технический прогресс. По блистательному замечанию Исаака Ньютона, мы стоим на плечах гигантов.

В то же время появление новых технологий обычно означает, что на смену старым специальностям приходят новые. В такие периоды люди хорошо понимают, какие профессии находятся на грани исчезновения, но, разумеется, еще не представляют, какие будут созданы. Опасения по поводу того, что автоматизация оставит людей без работы, появлялись регулярно. Достаточно вспомнить луддитов, громивших станки во время промышленной революции в Англии, или созданную американским президентом Л. Джонсоном Национальную комиссию по технологии, автоматизации и экономическому прогрессу. Похожая озабоченность нарастает во многих странах мира и сейчас^[33]. Если сегодня мы на пороге выдающихся технологических инноваций в области робототехники и искусственного интеллекта^[34], то получится ли у Джейн находить себе работу?

Это предмет острых дискуссий, в ходе которых делаются некоторые полезные выводы. Так, заставляет задуматься замечание предпринимателя из Кремниевой долины Мартина Форда: «Учитывая, что в процессе созидательного разрушения жертвами “разрушения” станут в первую очередь трудоемкие виды деятельности в традиционных областях бизнеса, таких как розница и приготовление пищи, а “созидание” будет касаться в основном предприятий и отраслей, которые просто не нуждаются в большом количестве наемных работников, общий уровень занятости оказывается под угрозой»^[35]. По словам профессоров МТИ Эрика Бриньолфсона и Эндрю Макафи, «компьютеры и другие цифровые достижения умножают наши интеллектуальные способности… то же самое для наших мышц сделали паровой двигатель и другие машины, со временем пришедшие ему на смену»^[36].

Вторая половина шахматной доски

В 1965 г. один из основателей корпорации Intel Гордон Мур предположил, что мощность процессоров будет удваиваться примерно каждые два года, и до сих пор этот прогноз сбывался с удивительной точностью. Как утверждают сторонники идеи о «второй эре машин», в результате этого экспоненциального роста сегодня мы находимся уже на «второй половине шахматной доски». Эта отсылка к легенде, согласно которой скучавший индийский правитель поставил подданным задачу придумать ему какое-нибудь замечательное развлечение. Среди прочего ему был представлен прообраз современных шахмат, который понравился правителю настолько, что он предложил изобретателю выбрать себе в награду все, что тот пожелает. Изобретатель пожелал рис – одно зернышко на первом поле доски, два на втором, четыре на третьем, восемь на четвертом и т. д. Другими словами, подобно удвоению вычислительных мощностей, количество зерен риса удваивалось с продвижением к каждому последующему полю. По легенде, правитель понял, что на 30-м игровом поле (то есть до перехода на вторую половину доски) его запасы риса иссякнут, а чтобы выполнить просьбу изобретателя, ему потребовалась бы гора риса высотой с Эверест – примерно 18,5 квинтиллиона зерен. Если на первом поле доски находится одно зернышко, то на 33-м их будет уже 4,3 млрд. Параллель с законом Мура очевидна. Если в 1981 г. Билл Гейтс говорил о том, что компьютерной памяти в 640 Кб будет достаточно для кого угодно, то спустя 30 лет мощность вычислительных устройств не только стала неимоверно выше, но и растет несоизмеримо быстрее благодаря кумулятивному эффекту. Прирост вычислительных мощностей с 32-го поля шахматной доски до 35-го в четыре раза больше суммарного показателя мощности, достигнутого к 32-му полю. Иными словами, если закон Мура будет действовать и впредь (о чем пойдет речь ниже), то в течение ближайших восьми лет вычислительные мощности четырехкратно превысят те, которые используются, к примеру, в беспилотных автомобилях.

Опустошение рынка труда

Как скажется эта удивительная тенденция на человеческом труде? Разговоры о роботах и ИИ неизбежно приобретают научно-фантастический оттенок и моментально скатываются к подобиям сценариев «Терминатора» или к метафизическим рассуждениям о сути сознания в духе «Бегущего по лезвию». Представляется, что в обсуждении этой темы стоит сохранять приземленность и исходить из того, какое воздействие технологии уже оказали на рынок труда. Такой подход упрощает понимание многочисленных опасений по поводу будущего без работы.

На рисунке 3.2 показано явление, которое называют опустошением рынка труда. Хотя приведенные данные относятся к США, такая же картина наблюдается и в других развитых странах. Цифры показывают долю занятых в разных специальностях в диапазоне от низкоквалифицированного до высококвалифицированного труда. Начиная с 1979 г. налицо рост числа как высококвалифицированных, так и низкоквалифицированных работников с одновременным снижением количества работников средней квалификации. Рынок труда опустошается – на противоположных концах шкалы квалификации занятость растет, а в средней ее части падает.

Чтобы понять, почему так происходит, полезно посмотреть на рабочий процесс как на набор отдельных задач. Экономист из МТИ Дэвид Отор с соавторами^[37] делают это на основе элементарного классификатора: выясняется, требует ли та или иная работа физического или умственного труда и насколько рутинной или нерутинной она является. Под рутинным характером Отор понимает не простоту или скуку, а выполнение задачи в соответствии с набором точных инструкций. Рутинной умственной работой может считаться работа банковской операционистки, а рутинной физической – работа сборщика на конвейере.

Именно рутинные рабочие процессы уже сейчас в значительной мере заменяются технологическими решениями. Четкие должностные инструкции можно перевести в программы, которые будут выполнять компьютеры и роботы. К примеру, на большинстве складов компании Amazon роботы подбирают для упаковщиков товары на полках, одновременно передавая в центральную систему информацию о составе заказов. Процесс идет постоянно без вмешательства или указаний людей. Это стало возможным благодаря стремительному прогрессу в машинном обучении и точности датчиков. Опустошение рынка среднеквалифицированного труда, причем как физического, так и умственного, происходит вследствие рутинного характера большинства его видов. Замена человека технологическими решениями в целом обходится дешевле.

Однако это не единственный аспект ситуации, и, чтобы понять значение технологий для будущего рынка труда, нужно видеть ее в целом. Если в части среднеквалифицированного труда технологии замещают людей, то работников высокой квалификации они дополняют. Работу опытных и образованных сотрудников дополняют компьютеры и программное обеспечение. В данном случае они не заменяют людей, а способствуют росту их продуктивности и, следовательно, заработков. А рост доходов высококвалифицированных работников порождает спрос на услуги, оказываемые менее квалифицированными кадрами. Суммарный эффект замещения, дополнения и роста спроса выражается в опустошении рынка среднеквалифицированного труда.

Так обстояли дела на первой половине шахматной доски. Сегодня мы вступаем на ее вторую половину, где на фоне резкого роста вычислительных мощностей нарастают опасения относительно того, что опустошение будет становиться все более масштабным. До сих пор утрату рабочих мест с рутинным характером выполняемых операций ограничивали возможности вычислительных мощностей. Вождение автомобиля тоже рутинная задача, и дело лишь в том, что инструкции по ее выполнению слишком многочисленны и сложны. Современные достижения в области недорогих вычислительных мощностей делают возможным создание беспилотных автомобилей. Их появление станет угрозой значительному числу рабочих мест в логистической отрасли. До сих пор вне возможностей компьютеров была еще одна рутинная работа – медицинская диагностика. Однако и в этом случае переход на вторую половину шахматной доски означает, что теперь ситуация меняется. Знаменитый суперкомпьютер Watson уже выполняет диагностику онкологических заболеваний. С ростом мощности компьютеров опустошение рынка труда ускоряется. Новаторские технологические решения уже не только дополняют человеческие усилия, но и начинают заменять их. То, что это уже происходит, подтверждается данными одного из недавних экономических исследований, которое выявило разворот долгосрочной тенденции к росту спроса на высококвалифицированных работников, случившийся в 2000 г.^[38] По расчетам ученых Оксфордского университета Карла Фрея и Майкла Осборна^[39], эти явления в ближайшие десятилетия могут затронуть в общей сложности 47 % занятых в американской экономике, то есть 60 млн человек.

Будущее работы

Это сложные вопросы, но тем, кто рассчитывает прожить долго, нужно как можно раньше определиться с выбором общего курса. Что можно им посоветовать? Каково вообще будущее работы?

Уникальные человеческие навыки

С технической точки зрения главным вопросом являются границы возможностей ИИ и робототехники. Сейчас достигнуто общее согласие в том, что ИИ и роботы не могут (пока) воспроизводить или замещать некоторые уникальные человеческие навыки и способности. Дэвид Отор с соавторами указывают на две группы таких уникальных способностей. Одна из них включает способности, связанные с решением комплексных проблем на основе опыта, индуктивного рассуждения или навыков общения. Показательный пример – айфон. По заказу компании Apple айфоны и айпады производятся в основном в китайском Шэньчжэне компанией Foxconn. Затраты на производство составляют 5–7 % от отпускной цены изделия. Для Apple чистая рентабельность каждой модели составляет 30–60 %. При этом каждый сотрудник Foxconn создает стоимость, эквивалентную примерно $2000, тогда как на каждого сотрудника Apple приходится более $640 000 добавленной стоимости. Основная стоимость создается в процессе инноваций, а не производства. Вторая группа способностей включает межличностное взаимодействие и ситуационную адаптивность. Они обычно связаны с менее квалифицированным трудом.

Суть первой группы можно передать в виде «парадокса Полани»: как сформулировал химик и философ Майкл Полани, «мы знаем больше, чем можем сказать». Иными словами, значительная часть человеческого знания неявная – она не может быть изложена в виде правил и, следовательно, передана ИИ и роботам^[40]. Ко второй группе применим «парадокс Моравека», гласящий: «Относительно легко достичь уровня взрослого человека в таких задачах, как тест на интеллект или игра в шашки, однако сложно или невозможно достичь навыков годовалого ребенка в задачах восприятия или мобильности»^[41]. Поэтому, например, робот может с легкостью решать сложные аналитические задачи, а взять со стола чашку или подняться по лестнице ему значительно труднее.

Однако некоторые технические эксперты полагают, что даже в этом преимущества человека над машиной будут недолговечными. Быстрый прогресс в областях облачной робототехники и глубокого обучения может сократить разрыв между возможностями человека и машины. Результатом взаимодоступности знаний роботов в облачных сетях может стать экспоненциальный рост их знаний, намного более быстрый, чем у человека. Технологии глубокого обучения стараются повторить ассоциативные связи с прошлым опытом, возникающие у человека в процессе индуктивного рассуждения, опять-таки используя обмен знаниями между роботами в облачных сетях.

Вакансии

С точки зрения экономики вопрос касается не только замещения, но и предложения на рынке труда, которое окажется под влиянием важнейших демографических факторов формирования этого рынка, особенно в развитых странах. Речь идет о снижении численности населения и отходе от дел поколения беби-бумеров. В большинстве развитых стран уменьшение рождаемости и повышение среднего возраста жителей привели к падению численности населения и сокращению его трудоспособной части. Это особенно заметно в Японии, население которой к 2060 г. сократится до 87 млн человек против исторически высшего значения 127 млн. Значительную часть этого населения (40 %) составят люди старше 65 лет. Сокращение численности населения будет сопровождаться выходом на пенсию огромной демографической группы, так называемых беби-бумеров. Даже если, как предполагает наш анализ, их отход от дел несколько затянется, его итогом все равно станет огромное количество вакансий. Так, по прогнозам британского Института исследований государственной политики, главным фактором образования вакансий станет не создание новых рабочих мест, а отход людей от активной экономической жизни (не развитие, а замещение). Согласно этим прогнозам, по мере выхода на пенсию беби-бумеров начнут освобождаться миллионы рабочих мест, в первую очередь в низкоквалифицированных специальностях. Разумеется, это явление затронет и высококвалифицированные специальности, особенно в сферах новых технологий, где велика потребность в опытных технических кадрах.

Так что вместо того, чтобы беспокоиться о роботах, которые отнимут у нас работу, стоит порадоваться тому, что это произойдет очень вовремя и поможет компенсировать падение численности трудоспособного населения при сохранении объемов производства и уровня жизни.

Проблемы внедрения

Одна из точек зрения предполагает, что стремительное развитие передовых технологий приведет к значительному отставанию с их внедрением в жизнь. Так, чтобы беспилотные автомобили стали частью повседневной действительности, потребуется преодолеть множество регуляторных и юридических преград. Скорее всего, на веку Джейн это произойдет, но совсем не быстро.

Кроме того, некоторые эксперты по технологиям считают, что по прошествии 50 лет закон Мура достиг физического предела и перестал действовать. На самом деле действие этого закона обусловлено непрерывной миниатюризацией транзисторов, позволяющей помещать на плату все большее их количество. Эксперты указывают на то, что у этого процесса есть как физические, так и экономические пределы. Сейчас производство транзисторов атомарного размера требует применения более дорогих нанотехнологических решений. Разумеется, опасения, что закон Мура вот-вот прекратит действовать, уже не единожды оказывались безосновательными, но, несмотря на усилия отрасли, позволяющие уходить от физических ограничений, они продолжают приближаться. Конечно, вполне возможно, что, даже если закон Мура и перестанет действовать, останутся возможности опережающего развития в других областях. Так, на сегодняшний день программное обеспечение использует далеко не все возможности аппаратной части, порождаемые законом Мура, и это дает основания предполагать, что нас ждут еще несколько десятилетий прогресса в этой области.

Новые рабочие места

Аргументы в пользу того, что замещение человеческого труда технологическими решениями ведет к массовой безработице, представляются вескими. Однако, как указывают экономисты, в историческом плане это намного более сложная история. Исторический опыт говорит о том, что технический прогресс повышает производительность труда и способствует росту уровня жизни, поощряя тем самым людей больше тратить и потреблять. Отсюда следует, что технологии не ведут к общему росту безработицы. Например, лишая работы заводских рабочих, машины в то же время создают массу новых рабочих мест. В частности, дополнительные рабочие места появляются в связи с тем, что для производства и изготовления этих машин нужны люди.

Противоположный аргумент состоит в том, что не весь прошлый опыт применим к будущему и на этот раз будет создано относительно небольшое количество рабочих мест. Взять, к примеру, покупку компанией Facebook сервиса WhatsApp по сногсшибательной цене $19 млрд, состоявшуюся в феврале 2014 г. Сервис со штатом 55 сотрудников был оценен примерно на уровне корпорации Sony, в которой работают 140 000 человек. Это действительно показательно с точки зрения влияния на занятость, но дело еще и в распределении дохода. Хотя штат сотрудников WhatsApp совсем невелик, поддерживающая его существование бизнес-экосистема намного более масштабна. Например, ценность этого продукта зависит от наличия интернета, а интернет, в свою очередь, создает сотни тысяч рабочих мест. Реальные проблемы отрасли связаны с существующим в ней принципом «победитель получает все», в соответствии с которым небольшое число людей зарабатывает огромные суммы денег, в отличие от подавляющего числа занятых в этой сфере деятельности.

Есть и другой экономический фактор создания рабочих мест. Роботы и ИИ применяются на промышленных предприятиях и в офисах для увеличения производительности труда и соответствующего снижения себестоимости товаров или услуг. Уменьшение себестоимости влечет за собой снижение отпускных цен. Это, в свою очередь, повышает спрос, для удовлетворения которого требуется большее количество сотрудников. Разумеется, на каждую единицу продукции потребуется меньше работников, но из-за возрастания объемов производства количество рабочих мест может сохраняться. Кроме того, уровень доходов работающих может повыситься в силу роста их производительности, и дополнительные доходы будут тратиться на товары и услуги других отраслей.

Дополнительный импульс созданию новых рабочих мест придадут разработки инновационных товаров и услуг. Появится множество невообразимых ныне продуктов, которые станут жизненно необходимыми и экономически выгодными. Сооснователь сервиса PayPal Питер Тиль однажды мрачно заметил, что все, что мы получили взамен обещанных летающих автомобилей, – это 140 символов^[42]. Тем не менее это одно из важнейших свойств технологического прогресса. Никто не мог предвидеть ни будущую экономическую ценность Twitter, ни то, сколько времени станут посвящать ему люди.

Совершенно очевидно, что это одна из важнейших проблем, которая будет оказывать влияние на события ближайших десятилетий. Чисто технологический аргумент состоит в том, что темпы инноваций резко нарастают и машины станут воплощением недосягаемого для людей разума. Машины заменят людей, и любых усилий по получению образования будет недостаточно для того, чтобы обеспечить себе достойную работу и приличные доходы. Экономический аргумент выглядит более оптимистично: технологии принесут с собой дополнительные рабочие места, рост объемов производства и, следовательно, занятости, а кроме того, появятся совершенно новые отрасли, которые станут двигателями экономического прогресса.