Твоя истинная

– Ами, забудь на минутку про ай'рэ, про это идиотское движение и прочие вещи. Просто ответь мне на один вопрос: Кристобаль Прим тебе дорог?

Я молчала, тщетно пытаясь наложить на браслет маскировку и все больше злясь. Дурацкая ветка на моей руке никак не хотела прятаться, мгновенно пробиваясь, через маскирующие чары. Мари молча оттолкнулась лопатками от двери и что-то сделала с моей рукой. Не знаю, что именно, но это все-таки сработало. Шла минута, другая, а браслет не проявлялся, хотя я все еще чувствовала его тепло.

– Спасибо, – поблагодарила я подругу. – Меня научишь?

– Это легко. Я формирую участок защитной сферы, поверх которой накладываю все те же маскирующие чары. Ты умеешь ставить щиты?

– Да. Некромантом быть довольно опасно, и нас тоже учат подобному.

– Прекрасно. Но ты так и не ответила на мой вопрос.

– Что ты хочешь от меня услышать, Мари?

В этот миг в дверцу кабинки настойчиво постучали.

Глава 11. В которой сила в единстве

– Адептка, вы в порядке? – раздался голос Яриссы Прим.

Мы с Мари переглянулись.

– Да-да! – поспешно ответила я.

– Адептка Риано, это вы, что ли? Не опаздывайте. Сегодняшнее занятие очень важное.

– Да, декан Прим.

– Адептка, Аун, и с чего вы решили, что здесь кому-то нехорошо? – донеслось из-за двери чуть приглушенно.

Теперь стало ясно, с чего подобное беспокойство.

– Она слишком долго не выходила, вот я и подумала… – нежным голосом залепетала Блависса.

– Забота о ближнем, это прекрасно, – похвалила ее Ярисса Прим, совершенно не заслуженно.

– Вот же зараза! – прошипела я едва слышно.

Мы еще немного выждали, прежде чем выйти.

– Мне надо бежать. Сегодня первый астральный выход. Я там уже бывала, но не могу пропустить. Дэрин будет волноваться.

До начала занятий осталось совсем немного времени, стоило поторопиться. Мари открыла щеколду и осторожно выглянула наружу. Когда мы вышли в коридор, Блависса все еще была там. Стояла, поигрывая букетиком ранункулюсов, который я оставила у раковин. Окинув нас ехидным взглядом, она расплылась в ядовитой улыбке.

– Так это из-за нее ты бросила Криса? Какая хм… Крепкая у вас дружба, однако. Интересно, а как к этому относится Дэрин Штарн?

О нет! Если она распустит такие ужасные слухи, Мари ждет очередной скандал.

Марэна стремительно оказалась радом с некроманткой. Остановилась вплотную, вынудив Блависсу инстинктивно вжаться в стену. Спросила:

– Я никак не пойму, чего ты к Амалии привязалась?

– Не боишься, что прокляну? – вопросом на вопрос ответила Аун, взяв себя в руки.

Мари только недоуменно изогнула бровь. Мы все прекрасно знали, что за подобное Блависсу ждало бы серьезное наказание. Это нам объяснил Крис еще в одну из наших первых встреч.

– Все просто, – я тоже подошла ближе. – Блава влюблена в Кристобаля, а он предпочел меня. Вот она и злится.

– Крис заслуживает кого-то получше! – прошипела Блависса. – Тебе невероятно повезло, а ты это не ценишь. Еще и обидела его у всех на глазах. Я бы так никогда не поступила, ясно?

– У тебя есть ай'рэ? – неожиданно вклинилась Мари.

– Твое какое дело?

Глаза некромантки растерянно забегали.

– Понятно. Просто дождись собственного счастья, Аун. Не зарься на чужое, вот мой тебе совет.

– А чего же она не дождалась собственного счастья? – некромантка указала на меня острым подбородком. – Мы же все видели твой ай'рэ, Риано, – она вперила в меня ненавидящий взгляд. – Так, где же оно теперь? Или ты предпочла Кристобаля, умудрилась его в себя влюбить, а теперь играешь на его чувствах

– Влюбить? – растерянно повторила за ней я.

Неужели она и правда так считает? Неужели думает, что Крис в меня влюблен? Да он рисовался даже на королевском приеме. Сделал предложение, чтобы покорить меня и позлить собственных родителей. Но даже если она права, а я нет, то все равно это никак не отменяет тех ошибок, что он уже допустил.

– Кристобаль перестал посещать вечеринки. Отшивает всех, кто пытается добиться его внимания. Да Крис в жизни никому цветы не дарил, кроме собственной матери. Ему попросту это было не нужно. Он просто указывал пальцем, и девушки прыгали ему на колени, готовые на все, а теперь… – она остановилась, тяжело дыша.

Лицо девушки шло красными пятнами.

– Кхм, – поперхнулась воздухом Мари.

Видимо осознала, что сгоряча наболтала лишнего.

– Я даже не знаю теперь, радоваться мне такому счастью, или рыдать в подушку?

Я покачала головой, понимая, что еще долго буду видеть во сне прыгающих на колени к Крису девушек. Не уверена, что мне было необходимо подобное знание. Но впервые мне стало жаль Блависсу. Это же как надо влюбиться в человека, чтобы говорить о его недостатках как о достоинствах? Мне даже неловко стало. Как будто я и правда Криса не заслуживаю, раз не могу относиться к нему так же.

Поддавшись странному порыву, провела рукой у виска, сняв маскировку с ай'рэ. Продемонстрировала его Блависсе.

– Гляди, Аун, мой ай'рэ все еще при мне. Тебе нечем меня укорить. Я все еще верна своему истинному, несмотря на все усилия Прима меня соблазнить.

Оставив Блависсу осмысливать сказанное, мы с Мари едва ли не бегом отправились на занятия. Нам было по пути, так что до самого конца дошли вместе и расстались, на ходу пожелав друг дружке удачи.

– Поговори с ним, Ами. Уверена, Крис поймет, – остановилась и даже вернулась, Мари. – Может, это вообще все из-за него?

– Не думаю, что идея хорошая, – покачала я головой.

Все наши уже собрались у одного из старых склепов на окраине, назначенного точкой сбора.

– Риано? Отлично, – констатировала декан Прим. – А где Аун? Она обещала дождаться и проводить вас в медпункт, если вы мне солгали по поводу самочувствия. Такая заботливая девушка.

Мне очень хотелось сказать, что адептка Аун просила передать, чтобы начинали без нее. Прямо уговаривала ее не ждать. Даже угрожала! Но я сдержала собственную мстительность.

– А… Кажется, Блависс что-то не то съела. Она скоро будет здесь.

– Ждем еще минуту, но не больше. У нас не так много времени, – Ярисса Прим посмотрела на небо. Когда заявленная минута вышла, а Блависса так и не появилась, она скомандовала: – Все. Время вышло. Адепты, за мной!

Ярисса Прим коснулась двери склепа, снимая магическую печать. Похоже, это было непростое место раз понадобились подобные меры. У меня возникло дурное предчувствие, причиной которому было то, что произошло на посвящении. Когда глупая забава едва не привела к гибели людей. В тот день мы с Крисом впервые поцеловались…

– Кто мне напомнит правила? – обернулась декан.

Гаррет Шэдоу первым вскинул руку.

– Не орать, не метаться по склепу и не распускать руки без разрешения, – ответил он прежде, чем ему позволили.

– Верно. Соблюдайте тишину, не делайте резких движений, ни к чему не прикасайтесь, – повторила декан Прим в более приемлемых выражениях.

Она первой вошла в темный зев склепа, откуда пахнуло затхлостью.

Невольно затаила дыхание и на миг прикрыла глаза, давая зрению привыкнуть. Ночное виденье, мне пока не давалось, и природная способность видеть в темноте не развилась. Вопреки расхожему мнению, некоторым из нас для этого придется употреблять специальное зелье до конца жизни.

В полной тишине мы медленно спустились по крошащимся от старости каменным ступеням. Я едва не поскользнулась, но подавила желание вскрикнуть и придержаться за стену. К счастью, кто-то подхватил меня под руку, не давая свалиться. Кто-то из парней.

– Спасибо, – поблагодарила едва слышно.

– Не за что, – так же тихо ответил Шэдоу.

Оказывается, это был он.

– Гаррет, сказано же было: «никого не лапать», – подколол его Шон Коррени.

Вокруг раздались такие же тихие смешки.

Впереди вдруг вспыхнул мертвенно бледный свет, озаряя неожиданно просторное помещение с высокими потолками. По периметру располагались древние гробницы. Крышки на некоторых были разбиты, или лежали криво. Кое-где прямо на полу желтели кости, а по углам свисала густая паутина. Дальний конец склепа и вовсе терялся в темноте, намекая на то, что тут куда больше тайн, чем кажется, когда стоишь снаружи перед входом.

– Все живы? – поинтересовалась декан Прим. – Совсем запамятовала, что не у всех ночное зрение.

Ее собственные зрачки едва заметно блеснули зеленью, придав внешности особого шарма.

Декан прошла в центр зала, жестом подзывая нас к себе. На полу среди пыли и каменного крошева отчетливо выделялся большой круг, в который была вписана семилучевая звезда. На конце каждого луча был изображен незнакомый символ.

– Эта септограмма поможет узнать, к чему каждый из вас имеет большую склонность. К сожалению, ритуал срабатывает только в определенную лунную фазу, потому я бы не рекомендовала отказываться от этой процедуры или пропускать ее. Следующую возможность придется ждать целый месяц.

Прозвучало не слишком обнадеживающе.

– Ух ты!

Гаррет первым подошел ближе и принялся обходить звезду по кругу. А затем взял, да и встал в ее центр, разведя руки и сделав страшное лицо.

– Похвальное рвение, адепт Шэдоу, – улыбнулась декан. – Будете первым.

На лице парня отразилась растерянность. Похоже он не ожидал подобной чести, и разволновался, ожидая подвоха.

– Постарайтесь сильно не шуметь, что бы ни произошло, – мило улыбнулась Ярисса.

Слишком уж мило. Я напряглась еще сильней. Только сейчас я вдруг поняла, насколько опасна эта некромантка и кожей ощутила, как концентрируется вокруг магия смерти.

– Остальным отойти на десять шагов. Замереть и не двигаться. Если будет не по себе, закройте глаза и используйте защитную сферу. Если кто-то решит орать или бегать, сама вырублю. Это понятно?

Все испуганно закивали вразнобой. Гаррет нерешительно переступил с ноги на ногу, все меньше радуясь тому, что оказался в кругу первым.

– Кхм… Декан Прим, а мне что делать?

– Шэдоу, ты же сам перечислил правила при входе в склеп. Соблюдай их и… не выходи за пределы круга, – глаза декана предупреждающе полыхнули зеленью.

Ярисса Прим бросила короткий предупреждающий взгляд в нашу сторону, и мы синхронно отступили, словно были не кучкой напуганных адептов, а единым организмом. Удовлетворенно кивнув, декан вскинула правую руку и принялась читать заклинание:

– Мора эст маурум. Дус эктос некрос фатум. Онно дес!

На кончиках ее пальцев формировалось и разгоралось все ярче зеленое свечение. Оно клубилось, переливалось, закручиваясь в тугую спираль. Вращение становилось все быстрее, а сгусток света ярче, отражаясь ядовитым блеском в глазах некромантки.

Я отметила, как все выше вздымается грудь Гаррета Шэдоу. Парень не сводил с декана взгляда расширенных глаз.

Бережно, словно боясь уронить, Яриса Прим опустила руку, давая ядовито-зеленому сиянию аккуратно скатиться с пальцев на землю. Прямо на один из лучей септограммы. Оно стремительно распространилось, зажигая линии, пока контур не замкнулся.

– Кровь, Шэдоу! Ну же! – декан бросила парню собственный крис – кривой ритуальный нож.

Парень поймал его больше инстинктивно. С заминкой, но сообразил, что именно от него требуется, и чиркнул клинком по ладони. Капли сорвались из пореза, окропив землю под ногами. В тот же миг линии вспыхнули алым и вдруг погасли, погрузив склеп в темноту.

Я затаила дыхание. Все остальные, кажется, тоже.

– А-ум… – раздался сдавленный звук со стороны Гаррета.

Кажется, он хотел вскрикнуть, но сдержался в последний момент. И тут же склеп осветил ровный зеленоватый свет септограммы.

– Все, адепт Шэдоу. Поздравляю с успешным завершением ритуала. Можете выйти и передать крис следующему.

– А… Кому?

– Кому пожелаете. На ваш выбор, – благодушным жестом указала в нашу сторону декан, и на лице парня расцвела коварная ухмылка.

– Только попробуй! – предупреждающе пробубнил где-то позади меня Шон Коррени.

Конечно же Гаррет его не послушал, и протянул крис. С тяжелым вздохом Шон его принял. Неизвестность пугала, и пока нам не стало яснее, чего именно стоит ждать от ритуала, а Шэдоу не спешил поделиться приобретенным знанием.

– Поторопитесь, адепт Коррени. Не задерживайте, а то так мы не успеем закончить до конца лунной фазы. Адепт Шэдоу, поведаете нам, что произошло, или предпочтете не делиться впечатлениями? – усмехнулась декан.

Гаррет покосился на друга и нарочито испуганным тоном принялся рассказывать:

– Это было просто отвратительно! Они делали со мной такое!

– Адепт Шэдоу! – рявкнула декан Прим. – Прекратите пугать адептов! Просто скажите, какой дар у вас превалирует?

– Реаниматор… вроде бы, – не слишком уверенно ответил Шэдоу.

Декан кивнула, жестом приказав ему расположиться поодаль от нас, и повернулась к занявшему свое место в септограмме, отчего-то совсем бледному Шону.

– Кровь, Коррени!

Все повторилось. Парень чиркнул лезвием по ладони. Линии септограммы вспыхнули алым, когда капли крови достигли земли. Помещение снова погрузилось в темноту, и мне показалось, что на этот раз она продлилась дольше. Была куда более вязкой и ощутимой. Я словно чувствовала ее кожей. Проваливалась в нее, словно в прохладный кисель, который лишал меня воздуха. Хотелось заорать или сорваться с места и удрать подальше.

Последовав совету декана, я закрыла глаза, впившись ногтями в ладони и отсчитывая мгновения, в ожидании, когда все закончится. Мне казалось, что я больше не выдержу, и в этот миг зеленоватый свет вновь разлился по залу, отражаясь на бледных лицах. Изрядно, между прочим, перепуганных.

– У вас очень сильный дар, Коррени, – вынесла вердикт декан.

– Кажется, я могу… все? – как-то растерянно и хрипло отозвался Шон.

Декан ободряюще ему улыбнулась.

– Передайте крис следующему адепту, Коррени и идите к своему другу.

Все еще пришибленный свалившимся на него знанием адепт Коррени двинулся к нам. Его взгляд рассеянно пробежался по притихшим одногруппникам и неожиданно остановился на мне.

«О, нет!» – подумала я, почему-то отчаянно не желая прямо сейчас проходить через это испытание.

И конечно же мне не повезло.

– Пора разбавить нашу компанию прекрасной еррой, – галантно поклонившись, Шон протянул мне крис.

По клинку-артефакту проскочила голубая молния – сработало заклятие очищения. Крис словно зловеще подмигнул мне темной сталью.

Несколько мгновений таращилась на кривой клинок ерры Прим, как на руку мертвеца, которая вот-вот оживет и вопьется острыми когтями прямо в сердце, а затем решительно взялась за рукоять и направилась к септограмме.

– Риано, тебе идет оружие! – жизнерадостно откомментировал мой выход, оправившийся от впечатлений Гаррет Шэдоу.

– Придурок! – пихнул его в плечо Шон Коррэни.

– Зато отмучился быстро, – обиженно ответил другу Гаррет. – Да ты должен мне спасибо сказать, а ты еще и недоволен!

Шон только покачал головой.

– Кровь, Риано! – окрик декана Прим отвлек и подействовал на меня точно удар хлыстом.

Больше на рефлексах, чем осознанно, я провела лезвием по ладони. Боль обожгла руку. Алая кровь показалась мне черной в скудном свете линий септограммы. Сама не знаю почему, но я до последнего не позволяла ей упасть на землю. Удерживала, пока не набралась целая горсть…

Столкнулась с хмурым взглядом Яриссы Прим, и в этот миг кровь все же выплеснулась на землю, а я, опомнившись, затворила рану одним усилием воли. Это было едва ли не первое, чему нас научили, как некромантов – затворять кровь. Нет мощнее катализатора, чем кровь некроманта, и распоряжаться ею надо с умом.

А я вылила целую горсть, да еще в подобном месте…

Дурное предчувствие вонзилось в меня кривыми когтями за миг до того, как септограмма полыхнула алым. Потемнело. На этот раз тьма казалась живой и осязаемой. Она поглотила меня целиком, сковав замогильным холодом. Я была бы и рада заорать от ужаса, но грудь сдавило так, что я не могла ни выдохнуть, ни вдохнуть.

А потом я вдруг оказалась совсем в другом месте. Стояла на балконе, сильно выдающемся вперед. Над головой по оранжевому небу проносились темно-синие облака и стаи черных незнакомых птиц, а внизу, насколько хватало взгляда, колыхалась жуткое море. Присмотревшись, я вдруг осознала, что это не море, а армия живых мертвецов. Их было так много, что они сплошь закрывали земную поверхность. Стоило это понять, и я почувствовала невидимые нити, которые связывают меня с ними.

Именно моя воля и магия поддерживала в каждом из них подобие жизни…

От этого понимания мне стало дурно, но я не могла шевельнуться, и не могла вырваться из этого кошмара. Не понимала, как долго он уже длится, и как его остановить. Меня затрясло от страха и холода. Я оказалась на грани обморока, но никак не могла вернуться в спасительную темноту, словно что-то насильно удерживало меня здесь.

– Н-нет… Не надо! – смогла я выдавить еле слышно. – Нет…

– Ами, очнись. Я здесь. Я с тобой, любимая, – теплая ладонь, гладила мои щеки. Другая поддерживала за талию. – Вернись, прошу! Не нужно поднимать все кладбище. Уверен, ты этого не хочешь.

– Не хочу, – согласно кивнула я. Дорожки слез пробороздили мои щеки, после чего мир прояснился, и я выдохнула: – Крис!

– Он самый. Кто же еще? – Кристобаль улыбнулся, и тут же обернулся через плечо, сообщив кому-то: – Она в порядке!

Я тоже осмотрелась и от увиденного прижалась к груди истинного, спрятав лицо и закрыв глаза.

– Нет-нет-нет… – бормотала я, жмурясь крепче и прижимаясь к Крису сильнее.

– Мм… А мне нравится, – тихо промычал негодник мне в волосы. Рука на моей талии, прижала меня теснее и увереннее, рассылая приятные мурашки.

Я попыталась отодвинуться. Не знаю, почему. Наверное, инстинктивно. Потому что привыкла так поступать. Или, потому что было неловко обниматься с Крисом на людях. Адепты-то никуда не делись. Стоят себе, прикрывшись защитными сферами и не понимают, что делать с той толпой мертвяков, что заполонили все пространство склепа, напомнив о моем видении.

– А где декан Прим? – панически спросила я, плюнув на все и снова спрятавшись на груди у Кристобаля.

Слишком уж страшными были мертвецы, хоть и не стремились пока пересечь контуры септограммы, где мы находились.

– О, тетя пытается упокоить древнего архимага-лича. Ты случайно разрушила печать на его могиле, и теперь он пытается перехватить твою армию мертвых, чтобы стать здесь самым главным.

– Э… что?! – все что смогла сказать я. – Чью-чью армию мертвых?

– Твою. Но так как ты пока еще не слишком опытный полководец, то твои подопечные просто тянут из тебя магию, чтобы поддерживать свою псевдожизнь. Управлению-то вас пока не учили.

– Не учили! Крис, я… Я чувствую их! – взвизгнула я, вцепившись истинному в рубашку.

– Ух, Ами! Я рад, что тебе нравится здесь настолько. Мне всегда нравились девушки раскрепощенные и с выдумкой, но давай ты порвешь на мне одежду чуть позже. И лучше бы наедине.

Мне было не до шуток, я внезапно ощутила связь с каждым шатающимся в склепе телом. Едва заострила внимание на ближайшем, как перед глазами пронеслась вся картина его смерти. Точнее ее. Я словно бы заняла место несчастной, которой отрубили голову. Вот я стою на коленях, опустив голову на плаху. И вжух! Фантомная боль. Перебой в сердце. На миг оно словно бы остановилось. И чернота.

Вздрогнув всем телом, я всхлипнула.

– Амалия! Сосредоточься! Смотри мне в глаза. Только мне! – подрастеряв игривый настрой, Крис встряхнул меня за плечи, заставляя собраться.

– Я… Она… – я покосилась в сторону, где бродила мертвячка в истлевшем платье, держа под мышкой облысевший череп.

Ожидаемо все случилось заново. Смерть повторилась, оставив на языке соленый привкус крови.

– Ами! – и снова Кристобаль тряс меня за плечи.

Затем он обхватил ладонями мое лицо, наклонился низко, глядя в глаза, и не давая мне повернуться.

– Если ты будешь умирать раз за разом вместе с ними, сердце не выдержит! Не смотри на них, не думай о них! Ты должна это прекратить, оборвать связь!

– Я… Я не могу, Крис! Не знаю как!

Крупные слезы покатились из моих глаз одна за одной.

– Я знаю как, Ами. Но тебе не понравится. Или понравится…

Крис вдруг склонился и поцеловал меня прямо в губы.

Глава 12. В которой все очень серьезно

Какие там восставшие мертвецы! Мне даже судьба Яриссы Прим, которая доблестно сражалась с давно почившим архимагом, была сейчас безразлична – Кристобаль заставил забыть обо всем, кроме него одного.

Я зажмурилась, чтобы не видеть того, что творилось вокруг, и сейчас это «усугубило» мое положение. Ощущения обострились. Я дышала Крисом. Свежий с легкой горчинкой аромат изысканного парфюма смешивался с теплым запахом чистого тела, одурманивая и подчиняя. Кожа, мускус, морской бриз, осенняя листва… Сложный и опьяняющий, он напрочь перебивал затхлость старого склепа и зловоние мертвецов.

Руки истинного по-прежнему удерживали мое лицо в ладонях, лаская большими пальцами скулы. От этих неторопливых движений и от совсем не невинного поцелуя, внутри зарождалось то, чему у меня не было объяснения. Словно в животе разгоралось ласковое пламя, заставляя поджимать пальцы на ногах в предвкушении чего-то прекрасного.

Я и не подозревала, что поцелуй может быть настолько хорош, что время перестает иметь значение. Как и все остальное. О том, что мы здесь не одни, вспомнила лишь тогда, когда он вдруг закончился. Не открывая глаз, потянулась следом за исчезнувшими губами.

– А-ма-лия… – имя прозвучало прерывисто и хрипло, больше похоже на выдох.

И в этом выдохе словно бы звучало предупреждение. А по телу побежали мурашки, и я возмущенно распахнула ресницы, недовольная тем, что меня вдруг лишили такого редкого удовольствия – целоваться с истинным. Первым делом я попала в капкан ртутно-серых глаз, окаймленных темным ободком. Они мягко мерцали в темноте.

У Криса есть ночное зрение, отметила я походя. И отчего-то именно эта мысль вернула меня в реальность. Ойкнув, прижалась к истинному, снова прячась на широкой мужской груди. Я ужасно не хотела больше переживать смерти тех, кто уже давно умер, и боялась встретиться с ними взглядом.

– Тише, родная. Все закончилось. Не бойся, – шепнул мой некромант, поглаживая меня по спине.

Только сейчас я поняла, что больше не ощущаю нитей, что связывали меня с восставшими, и выдохнула с облегчением. Но Кристобаль не спешил выпускать меня из объятий, а мне было так хорошо и спокойно в его руках, что я не могла себя заставить отодвинуться.

– Племянник, ты, как всегда, ведешь себя неподобающим образом, – усталый голос Яриссы Прим ворвался в мою уютную реальность, разбив ее вдребезги. – Но я тебе благодарна. Все мы.

Нестройный гул голосов стал тому подтверждением, а мне все же пришлось отодвинуться от Кристобаля. Делая это, я понимала, что мир уже никогда не станет прежним.

– Что это было? – спросила, боясь поднять взгляд на декана.

– У меня тот же вопрос. Что это, демоны вас задери, было, адептка Риано? Вы нарочно это устроили?

– Она специально! Я видела, как Риано набрала целую горсть крови! – взвизгнула Кристина, одна из прихлебательниц Блависсы Аун.

Тут мнения разделились, и среди адептов мгновенно разгорелся жаркий спор, в котором на мою защиту встали Шон и Гаррет, а еще Майа Эшли. Правда ее робкие попытки почти никто и не заметил. Но парни звучали весьма убедительно:

– А я вам говорю, она не могла это контролировать! – рычал волком Гаррет. – Вы через это не проходили, не вам судить!

– Из-за нее мы могли погибнуть! – подливала масла в огонь Кристина, и ее визгливый голос отражался под сводами склепа.

– Кристина права. Риано явно что-то нарушила. Она всегда бунтует. Уверен, и в этот раз не обошлось без ее придури! – на сторону Кристины встал и Аарон Шейк, одиночка и язва.

Остальные одобрительно загудели, бросая на меня враждебные взгляды.

– Я на тебя посмотрю, Аарон, когда придет твой черед пройти ритуал! На всех вас! – не сдавал позиции Гаррет, поочередно указывая пальцем на ребят.

– Скажите еще, что дело в том, что Амалия надела что-то яркое под платье, – своим примером Шон указал на абсурдность таких обвинений.

Мне показалось, что еще чуть-чуть, и дело дойдет до драки.

– Они за тебя горой, – тихо, чтобы услышала только я, отметил Кристобаль. – Я ревную. Ничего не могу поделать…

От его шепота, я вновь покрылась мурашками и бросила короткий взгляд на истинного.

– Тихо! – рявкнула Ярисса Прим, привлекая внимание. – Риано?

– Я ничего не делала нарочно, декан Прим. Не собиралась устраивать бунт. Просто мне…

Запнулась, не зная, как объяснить то, что почувствовала тогда. Перед самым ритуалом.

– Что? – декан буравила меня внимательным взглядом. – Расскажи нам, Амалия. Это может быть важным.

– Вспомни все до мельчайших деталей, Ами, – Крис погладил меня по плечу, совершенно не стесняясь окружающих.

– Я… Мне не хотелось проходить этот ритуал.

– Ей не хотелось, видите ли! А теперь нам ждать целый месяц! – возмутилась Кристина.

– Это упущенное время, – поддержал ее Аарон.

– Кто еще раз откроет рот без разрешения, убью. А затем подниму и сделаю учебное пособие для лекарей, – негромко произнес Кристобаль, ни на кого не глядя.

В склепе, к слову, изрядно разгромленном, воцарилась такая тишина, что даже мертвым стало некомфортно. Декан только закатила на миг глаза, но ничего не сказала, по-прежнему, внимательно глядя на меня.

– Я не сама не хотела. Это было точно предчувствие. Я и кровь не желала проливать на землю, потому что остро ощущала – быть беде… Если бы я имела дар оракула, то толкование было бы однозначным – не делай этого, Амалия! А потом, когда все произошло, тьма показалась мне живой. Она поглотила меня без остатка, точно свежая могила, а дальше я ничего не помню. Совсем. Когда пришла в себя, рядом уже был Крис… Кристобаль, а вокруг – бой.

– Ясно, – кивнула, декан Прим. – Тогда это моя вина. Я не думала, что на такое способны первогодки, но… В общем, это было прозрение некроманта. Иногда такое случается, но как правило только у опытных. И лучше такие прозрения не игнорировать. Я сомневаюсь, что подобное случится с кем-то из вас. Сколько себя помню, прозрений у адептов не случалось. Но должна вас предупредить: впредь обязательно уведомляйте преподавателей о подобном. Обязательно! Вы поняли?

Ответом ей был нестройный хор голосов.

– Отлично. На сегодня занятие окончено. Если кто-то ранен, марш в лазарет! Даже если просто поцарапались о собственную пуговицу. Это ясно?

И снова адепты закивали, потянувшись к выходу. Убедившись, что в склепе больше никого не осталось, Ярисса Прим поравнялась с нами:

– Крис, позаботься об истинной. Если бы не ваша связь… – она не договорила, лишь покачала головой и принялась подниматься по ступеням.

Она знает?! Я проводила стройную спину декана взглядом, отметив, что ее одежда местами испачкана чем-то мерзким. Затем повернулась к Кристобалю, осознав, что мы остались с ним наедине.

– Кажется, нам нужно поговорить, – серьезный, как никогда, мой истинный, напряженно смотрел на меня.

В этом взгляде отчетливо читалась неизбежность. Что-то подсказывало, скажи я нет, он все равно это сделает, даже если придется привязать меня к стулу.

– Пожалуй, ты прав.

Мы неспешно поднимались по лестнице, и Крис поддерживал меня под локоть. Я же пребывала в полном смятении чувств. Меня до глубины души поразило то, что произошло. Сила и бесконтрольность моей магии. То, как она поглотила меня с головой, непреодолимая как стихия. Ясно было одно – я совершенно не способна ею управлять.

– Крис? – тихо позвала я.

– Да?

– Это было, как тогда, да?

Я имела ввиду день посвящения, когда мне пришлось остановить кадавра, сотворенного двумя идиотками, которые хотели убить меня и отнять мою магию, но не сумели совладать с чудовищем и едва не погибли сами. А потом что-то произошло. Я потеряла контроль и едва не подняла половину кладбища. Но в тот раз обошлось.

Обошлось, потому что Крис оказался рядом!

Эта мысль стала для меня откровением. И словно в подтверждении догадки прозвучал ответ истинного:

– Да. Но тогда я остановил тебя вовремя.

– Как тебе удалось?

– Я чувствую магию, что струится сквозь тебя, и могу ее направлять. Это… весьма необычно.

Он не успел договорить, потому что на выходе из склепа нас встретил Ян Хонор.

– Адептка Риано, – кивнул куратор. – Следуйте за мной в кабинет ректора.

– Меня вызывают к ректору?

– Да. То, что здесь произошло, беспрецедентный случай. За всю историю существования академии ни один адепт не вытворял подобного.

– Неужели никто до меня не поднимал мертвецов? – удивилась я тому, что умудрилась так отличиться.

Куратор остановился и внимательно посмотрел на меня.

– Отчего же. Мертвецов поднимали, и не раз. Но еще никто не ломал печатей на могилах архимагов-личей. Нам повезло, что в этом склепе покоится всего лишь Наринимус Эгг. Вот если бы это была могила Шерила Кхорна…

Они с Кристобалем, не сговариваясь, осенили себя знаком Эфира.

– Я даже не уверен, что наших сил бы хватило, чтобы уложить обратно этого товарища, – пробормотал мой истинный.

И, похоже, зря.

– Адепт Прим, вы, как обычно, правы. И вот вам задание первостепенной важности. Безотлагательно проверьте все места упокоения архимагов. Если потребуется, восстановите целостность печатей и к концу дня предоставьте мне подробный отчет о проделанной работе.

– Что?! – Крис искренне расстроился. – Магистр Хонор, но их же двести тринадцать, и они раскиданы по всему кладбищу!

– Именно! Вам ли не знать, адепт Прим, что по всем правилам безопасности, подобные личности не могут покоиться, лежа рядком. И кому, как не вам, нести ответственность за вашу… Хм. Девушку, – куратор уважил необъяснимое стремление Кристобаля сохранить нашу истинность в тайне.

Что-то мне подсказывало, что Ян Хонор, как и Ярисса Прим, знает, что мы с Крисом истинные. Вопрос: почему они потакают глупому стремлению Кристобаля к независимости?

Впрочем, об этом нам еще предстояло поговорить, а сейчас важнее было другое.

– Прости, – одними губами шепнула я, чувствуя вину за то, что испортила человеку такой хороший день.

– Должна будешь, – многообещающе усмехнулся Крис, и я сразу же пожалела о том, что попросила прощения.

– Идемте, адептка Риано. Нас уже ждут.

Через десять минут я скромно сидела на выделенном мне стуле напротив стола, за которым восседал ректор Анхель Сторм. Кроме него здесь присутствовали незнакомые мне маги, в основном некроманты, декан Прим и куратор Хонор, который меня и привел.

Сейчас, когда ректор сидел, и его хромота была незаметна, он казался мужчиной в самом расцвете сил, хотя на деле никто точно не знал его возраст. Ректор продолжал дело предка-основателя академии, и поговаривали, что пока он находится в этих стенах, он почти бессмертный. Мама рассказывала, что задолго до того, как она училась здесь, Анхель Сторм выглядел точно так же.

Теперь, когда позади него висел портрет Айрона Сторма, его пра-пра-пра…, я тоже отметила, что они до жути похожи. Не знай я, что это совсем другой человек, решила бы, что на стене его собственный портрет. Даже старомодный сюртук на ректоре был все того же фасона, что и у его прадеда. И это не выглядело странно, скорее придавало особенного шика.