Цитаты из книги «Эспер», страница 2

Читать исторические выкладки, тем более столетней давности, конечно, скучновато. Попахивает нафталином. Отвыкли мы, ох отвыкли. Но иногда необходимо заставить себя это сделать чуть ли не силой. Именно: заставить! Может, что-то дрогнет, шевельнется в нашем сознании, повернутом на технологических достижениях. Может, хотя бы произнесем имена тех из ушедшей, полной катаклизмов, эпохи?

У них оставалось ровно несколько минут, чтобы успеть сказать друг другу самое главное. Ведь это только о неглавном говорят часами.

…Луч солнца, смех ребенка, нежная улыбка друга – все это и есть его скромное счастье.

Мое счастье – это надолго прижать тебя к моему сердцу и соединить наши губы на всю жизнь (фр.)

Таких писем сотни. Сотни жизней, судеб в руках нескольких людей, вдруг наделенных властью. Правом решать. Выносить приговор. Как, оказывается, может раскрыть человека власть. Бегал бы Шарль Баржоне по траншеям, и никто о нем не узнал бы. Но, получив однажды в руку не пулю, а обычную ручку, вошел в историю, отметившись в архивных документах. И все! Теперь уж не скрыться, не оправдаться, не отмыться. И даже не застрелиться. Архивные документы безмолвны, но беспощадны и неподкупны. В этом их ценность.

Моя маленькая дорогая Лин! – нежно обращался Жиль к жене одним им знакомым словом. – Отправил тебе открытку вчера, думаю, ты обрадуешься. Тем более что в ней кое-что есть! Ты найдешь и скажешь мне. Я получил от тебя письмо сегодня, 25-го, оно запоздало, уже старое, но ты всё равно пиши каждый день. Не жди меня скоро, любимая… Завтра после обеда мы свободны, у меня будет время, подумаю о тебе и напишу снова. Как дочки? Крошка Люлю, мама? Будьте осторожны в холода! Потому что весна не спешит, все еще прохладно. Ну а я ночью зарываюсь в солому! Моя Лин… Когда же мы будем вместе, как на этой открытке. Ты, как и я, знаю, так бы того хотела. Но это будет… Если бы только дали увольнительную поскорее. А в общем, все хорошо. Буду заканчивать, любимая, маленькая девочка. Мои губы соединяются с твоими, целую тебя нежно, моя дорогая. Тысячу поцелуев шлю моим малышкам и маме. Привет месье Лемаи, поблагодари за отправленную бутылку вина. Оно было замечательным. Люблю тебя ».

Неужели черная полоса служит своеобразным ориентиром, указывающим на то, что душа человеческая сбивается с курса?

Они говорили о том, что катастрофа неминуемо заденет всех и каждого, и уже неважно, случится ли это завтра, через несколько дней, недель, месяцев. Это неизбежно. Это уже случилось, для катастрофы не важно слово «накануне». В этой ситуации необходимо принять поражение и готовиться к защите.

Возможно, спускаясь, Жюльет, встретила новую любовь? Или, выдохнув, окончательно зачеркнула старую? И добрый гуляка Париж ей в этом помог? Любовные раны затягиваются быстрее, особенно если на все старое посмотреть свысока.

Солнечный д’Экс, приютив и покладистых, и строптивых, терпеливых и свободолюбивых, отвратительных и восхитительных, честных и бесчестных, был равнодушен к тайным мыслям тех и других. Чего он только не наслушался за всю свою историю, какие только тайны ему не вверяли… И что же? Все сметает «rouleau compresseur, дорожный каток времени, обесценивая или возвеличивая это самое время, но только и это все узнается… со временем .