Кристина

– Они были хорошими. И да, поверила бы. Если он есть, то пускай ответит, зачем отнял их у меня, когда мне было восемь месяцев?

– Вы знаете то, что некоторые люди рождаются для определенных свершений?

Я молчала.

– Может быть, отец ваш и мать должны были умереть?

Я закрыла лицо ладонями, лицо было мокрое и глаза влажные, я оторвала руки от лица – это были слезы.

Мне стало немного легче, когда я поговорила с ней. По крайней мере, об этом знала не я одна.

Она дала мне свой домашний телефон. Я не ожидала, что это будет так кстати. Следующей ночью, вся в слезах, я нащупала трубку и позвонила ей. Она старалась меня успокоить, но я не могла, потому что ненавистный ангел явился наяву.

– Анна, помогите. – Задыхаясь, сказала я.

– Что случилось?

– Он передо мной! Он здесь!

– Кто он? Ангел?

– Да какой же он ангел!

– Что он сказал?

– Он сказал, что я нужна.

– Кому?

– Людям.

– Он еще там?

– Он становится прозрачным.

– Выйдите на улицу, сейчас я к вам приеду.

– Хорошо.

Но он исчез сразу, как только я положила трубку. Я откинулась на спинку дивана. Схватила трубку и снова позвонила ей.

– Алло. Вы слышите? Анна, не приезжайте.

– Почему?

– Потому что его больше здесь нет.

– Вы уверены?

– Да, да. Я, наверное, была в отчаянии. Сейчас лягу спать. Простите, что побеспокоила.

– У вас точно все в порядке? Может, вы не можете говорить? У вас кто-то есть? Покашляйте, если так.

– Нет-нет. Все нормально.

Я еще немного посидела на диване, а потом встала. Пошла на кухню, открыла холодильник. Достала пакет с молоком, засунула обратно, достала валерьянку, но потом увидела недопитую бутылку с виски. Почему-то захотелось ее открыть, но что-то помешало мне, а потом я все-таки открутила пробку и налила в стакан.

Одним словом, я выпила все. Заснула тут же и проснулась, когда на улице уже вовсю светило солнце.

В комнате раздался звонок. Громкий и навязчивый. Я медленно подошла к телефону и подняла трубку. Голова гремела и раскалывалась.

– Алло?

– Кристиночка, здравствуй!

– О! – Я обрадовалась. – Дядя Женя!

– Кристинка! Как дела у тебя? Справляешься?

Я подумала, что в принципе, мне даже нечего ему ответить. Я уже две недели не хожу на работу, месяц мучаюсь видениями и снами.

– Да, все хорошо! Дядя Женя, ты скоро приедешь, а?

– Поэтому и звоню, приеду, как обещал не раньше конца весны, сейчас я у брата. Потом еще посмотрю, да, жди звонка.

– Не скоро, значит?

– Что случилось?

– Да нет, ничего. Просто, скучаю, дядь Жень!

О, как болела голова! Я положила трубку, и еще видно была пьяна, так что почти сразу забыла, о чем собственно был разговор. Но тут позвонили в дверь, и я побежала открывать. На полпути остановилась и вернулась на кухню спрятать бутылку. Приехал Виталя. У меня ужасно болела голова, лицо осунулось, да к тому же от меня пахло алкоголем. Я еле отвертелась, чтобы его не целовать. Побежала в ванную, а он стал распаковывать чемодан. Я мылась и думала, что наконец-то пришел конец этим страшным мучительным ночам.

Кажется, это был первый за последние недели вечер, когда мне было по-настоящему хорошо, когда я не думала о предстоящей ночи. Я не стала ему говорить, что ходила к психологу. Да я и не думала вспоминать об этом. Мне показалось, что все вернулось на свои места. Казалось, что все, что было прежде, было только страшным сном, и звонок Витали в дверь просто разбудил меня от него.

Так пролетела неделя. А потом ему сообщили, что снова нужно собираться в командировку. Передо мной снова открылась бездна сумасшествия. И тогда я сорвалась. У меня началась истерика. Мне пришлось все ему рассказать. О снах, о том, что не могу ночевать одна, обо всем. Решение ему в голову пришло моментально. Он позвонил своей маме и сказал ей, что я буду жить у нее. Выход, казалось бы, самый простой, причем это говорило о его самых серьезных намерениях, но мне почему-то казалось, что легче не будет.

Следующую ночь я уже провела у его мамы. Она была очень дружелюбной. Я, наверное, ей понравилась. К тому же она постаралась меня понять. Ведь не каждый же сможет принять странности будущей невестки или зятя. Она была очень добра. Но в комнате я по-прежнему ночевала одна. Не могла же я спать в одной комнате с ней. Хотя бы потому, что дом их был не мал, и это выглядело бы ну очень странно. Поэтому ночь мне далась тяжело, как и прежде.

На следующий день я снова была у психолога.

Она спросила:

– Что-нибудь изменилось?

– Нет, только когда приезжал Виталий, мой молодой человек, ничего как будто бы не было.

– Есть что-нибудь новое? Какие-нибудь новые ощущения?

– Нет. Только головные боли. Таких я раньше не испытывала.

– Вы употребляете спиртное?

– Нет. Единственный раз, когда я пила за последнее время, был полторы недели назад.

– Тени по-прежнему не исчезают?

– Вы знаете, я уже начала к ним потихоньку привыкать.

– А ангел?

– Он больше не является.

– Почему? О чем был ваш последний разговор?

– Говорил только он, я, как обычно, молчала. Он сказал, что мне не нужно сопротивляться.

– Кристина, как вы думаете, эти видения. Они плоды вашего воображения или они нечто реальное?

Я вспыхнула!

– Воображения? Вы не верите мне?

– Нет-нет. Это просто вопрос. Это не утверждение.

– Вы мне не верите, а я сижу здесь и распинываюсь перед вами…

– Послушайте… – Она взяла меня за руку. – Я вам верю. Но я их не видела, поэтому… – Она говорила медленно и четко, делая ударения, как будто разъясняла команды нерадивой собаке. – Мне нужно знать, только вы их видите, или их могу видеть и я, но по каким-то причинам не вижу, или их видят еще другие люди, у которых такая же ситуация, как у вас. Мне просто нужно знать, где они являются: в этом мире, но в виду вашей особенности видите их только вы, либо в вашем мире, так что их и можете видеть только вы. Вы понимаете?

– Да. Вы хотите, чтобы я сама вам призналась в том, что сошла с ума.

– Нет. Вы не понимаете. Я вам верю. Я верю. – Она произносила с паузами. – Просто опишите их.

– Они напоминают мне привидения, как те описываются в книгах. Они шумят, разговаривают.

– С вами говорят?

– Нет. Порой кажется, что они меня и не замечают. Просто ходят вокруг, как будто меня нет.

– Что они делают, когда вы ходите?

– Я не хожу! Вы что не понимаете, что мне и глаза открыть страшно! Я тихо лежу на кровати и жду утра.

– Вы когда-нибудь пытались вскочить с кровати и начать кричать на них?

– Нет. Мне страшно. Вдруг они могут причинить мне зло.

– Вы до сих пор живы, значит, они думают, что вы их не видите.

– Так что, они плод моей фантазии?

– Если ответите на вопрос, видел ли их кто-нибудь кроме вас, я смогу сказать точно.

– Нет, не видел, но это только из-за того, что не было возможности.

– А Виталий. Вы говорили, что в первый раз, когда явился ангел, он был рядом.

– Да, но тот же пришел во сне.

– Попробуйте осилить себя, встаньте с кровати, позовите кого-нибудь.

– Чтобы тот посмотрел на них?

– Да.

– А если там никого не будет? Что это будет значить? Что я сошла с ума?

– Нет. Но это послужит предупреждением о том, что нужно обратить внимание на ваше здоровье.

– Я уже три недели в отпуске. Моя компания справляется без меня. В моем доме никто не живет, я живу у мамы моего парня, дядя уехал к брату, а самого парня снова отправили невесть на какой шельф качать злополучную нефть. Что может мне помочь?

– Я. Я могу помочь, но и вы сами не должны забывать о себе.

– Господи, что за бред… Почему? Почему эти видения стали посещать именно меня?

– Вы помните, сами недавно напомнили мне о Жанне Д'Арк?

– Помню.

– Она была исключительной. Бог избрал ее, чтобы помочь людям Франции в войне с англичанами.

– Какой бог?

– Всевышний.

– Какой бог, Анна, послушайте… – Устало сказала я. – Я прочла Библию! Да, прочла, когда ангел достал меня с ней. Знаете, каким Он предстал передо мной?

– Каким?

– Кровожадным единоличником. Когда я случайно наступала на насекомое, мне было совестливее и больнее, оттого что я лишила жизни невинное существо. Он же поразил меня тем, что приказывал людям убивать невинных агнцев! Да что там агнцев! Авраам, веруя в вашего бога, поднял руку на своего сына! В этом Его любовь?!? Он не пожалел жизни сына ради того, чтобы после смерти попасть в рай. – Я вытащила маленькую синюю книжку и, открыв ее, прочла несколько строк:

«Возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака; и пойди в землю Мориа и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе».

«И простер Авраам руку свою и взял нож, чтобы заколоть сына своего».

– В чем? В чем, скажите, Его милость? Смертью он просит доказать людям их преданность? Это не напоминает вам культ чьей-нибудь личности? Когда общество уже из страха смерти делает то, что самоназванный вождь велит им: убивать, докладывать на других? В чем Его милость? Почему Он не пощадил моих родителей? Почему убил их? Почему жизни двух людей Ему не дороги? Ему важна вера в него, так не задумался ли Он, что потеряет еще одного верующего в Него в лице меня, когда убьет моих родителей?