Читать книгу: «Вечный двигатель науки», страница 2

– Привет, – сказал Саша, – есть новости?

Ваня показал глазами на дверь, и они вышли в коридор.

– Саша, дело гораздо сложнее, чем я думал. Я ходил к нашей птичке-Леночке, ведь она у нас сборник всех событий и новостей. Конечно, я не спрашивал прямо, а так, знаешь, поинтересовался, не случалось ли у нас чего интересного. Она вывалила на меня новости со всего НИПИ, но ни слова о нашем отделе.

– Думаешь, это она?

– Что ты, Леночка может подслушать, переврать, «настучать» даже, но украсть документы – ее мозг не способен такое придумать. Уничтожение любой информации для нее сродни смерти.

– Значит, я зря надеялся, – поникшим голосом произнес Саша. – Ладно, спасибо тебе за попытку. Меня Грыжин прикрепил к Смелому, пойду набираться опыта. Говорят, что Смелый – просто гуру науки!

– Ха, – рассмеялся Ваня. – Смелый только и делает, что патентует бесполезные программки и приложения. Ни одна не работает. Да и пишет он их на «Алголе», все равно что ты перейдешь на старославянский. Считает, что новое – это хорошо забытое старое и все, что используется сейчас, не идет ни в какое сравнение с тем, что было раньше. Намучаешься ты с ним.

– Судьба у меня такая, похоже, – грустно сказал Саша и поплелся извилистыми коридорами навстречу светочу науки.

Глава 3
Никогда не говори никогда

Алексей Андреевич размышлял. У него в голове роились тысячи первоклассных идей, и он не мог выбрать, с чего же начать творить. Саша прервал его размышления тихим покашливанием. С недовольством, которое не пытался скрыть, Смелый пробасил:

– Ну вот за что мне все это? Учи теперь вас, а у меня, между прочим, научный прорыв. Грядет открытие века!

Где-то хмыкнула Раиса Михайловна.

– Ладно, сейчас дам тебе – с возвратом – установочные диски, там все очень просто, разберешься, – он перешел на «ты», долго рылся в ящиках стола и наконец извлек искомое – диски в пыльных бумажных чехлах.

Саша даже обрадовался, что не нужно будет сидеть рядом с ним, слушать, как Смелый менторским голосом будет обучать его пользоваться программой.

Получив диски, Саша собрался уходить, но заметил, что на него пристально смотрит Раиса Михайловна. Саша замер. Неужели она что-то знает? Раиса Михайловна быстро посмотрела по сторонам, встала из-за стола и излишне громко и весело обратилась: «Александр, Вы уже были в нашей столовой?» В столовой он не был и туда не собирался, но твердая рука Раисы Михайловны уже уводила его в коридор и влекла на первый этаж.

– Саша, мне необходимо поговорить с Вами, – наконец, сказала она. -Наедине… Это очень важно. Не знаю, может, я не вовремя, но у меня к Вам очень деликатный разговор, – и многозначительно улыбнулась. – Только не в столовой, а где-нибудь в стороне. Что скажете?

Саша уже не знал, что думать, но отказываться было просто глупо.

– Конечно, Раиса Михайловна, давайте найдем тихое место и поговорим. У вас здесь есть тихие места?

Раиса Михайловна провела его по длинному коридору первого этажа, и они оказались в конференц-зале, недавно отремонтированном, с рядами бархатных, как в театре, кресел.

– Саша, – начала Раиса Михайловна, – я знаю, что у Вас что-то произошло. Но пока не знаю что. Вы тут второй день, но уже производите впечатление человека, который что-то напряженно ищет. У Вас на лбу уже морщины пролегли от постоянного напряжения. Понимаю, что мы с Вами совершенно незнакомы, но, возможно, я могу быть полезной в Вашем деле.

Тяжелый груз так давил на сердце и совесть Александра, что он без раздумий рассказал о том, что случилось. И почему-то ни разу не подумал, что, может, делится информацией с преступником. Ну не такая была Раиса Михайловна. Какая «не такая» – спросите вы? Просто «не такая» и все!

Выслушав рассказ Саши, женщина нахмурилась.

– Это очень плохо, Саша. Плохо не столько для Вас и для отдела. Это плохо для всего нашего института. Понимаете, кто-то не просто хочет развалить «ОРИ», он затеял совсем другую игру. Смена руководства, расформирование отдела – да ерунда все это по сравнению с тем, что карты уже проданы стороннему покупателю. А это миллионы. И, если это так, мы все окажемся соучастниками преступления, и статья за такое будет очень суровой. Вы кому-нибудь рассказывали об этом?

– Ване Самолюбову, – признался Саша. – Мне нужно было спросить совет хоть у кого-то, напоминавшего нормального. Вы же видели, кто сидит со мной в кабинете.

– Ваня… Я мало о нем знаю, мы не пересекались на проекте. Знаю, что он любимец Полины, он ее протеже.

Саша, постарайтесь никому ничего больше не рассказывать. Даже Ване. Почему Вы должны меня выслушать и мне довериться? Я не могу доказать свою непричастность, но одно скажу точно: я очень люблю наш НИПИ. Да, с первого взгляда кажется, что здесь собраны герои всех комедий, люди, не способные на научную, да что уж там – на осмысленную деятельность. Но это не так. И мне больно осознавать, что кто-то из нас может оказаться предателем и «крысой».

Я позвоню Вашему предшественнику, он уехал работать в Европу. Возможно, есть копия потерянных карт. Если нет – будем думать, у нас есть еще три дня до обсуждения результатов работы по территории.

Никогда в жизни Саша не мог представить, что он с такой легкостью доверится человеку и не будет при этом испытывать мук совести. Раиса Михайловна вселила в него надежду, и настроение немного улучшилось.

В кабинете по-прежнему царил хаос. Грыжин и Эксель громко обсуждали свой сенсационный доклад, Желтков разговаривал по телефону, а Пашка, что удивительно, не обедал и не дремал: Огоньков писал стихи.

Увидев Сашу, он обрадовался и пророкотал:

– О, Пушкин, ты же Пушкин, а мне тут эта, стишата нужны, профсоюз поручил проработать одну темку, эт самое, сочинить, короче.

Саша опешил. Да, Пушкин, но не потомок и стихов никогда не писал. Даже сочинения в школе когда-то давались с трудом. Склонность к математике и физике затмевала способность к сочинительству.

– Павел, я не пишу стихов, извини!

– Ха, тоже мне Пушкин, – загоготал Огоньков. – Ну лан, щас чё-ньть изобразим. Могем, если надо!

Его извилистая малограмотная речь напоминала небезызвестного персонажа Ильфа и Петрова из «Двенадцати стульев». «Эллочка-людоедка», – подумал Саша.

Паша декламировал вслух, громко, как положено настоящим поэтам, которые имеют свою постоянную аудиторию:

 
Нефть – как много в этом слове
Химических осадков развило́сь.
Мы нашу нефть сейчас пробу́рим,
И в нефтерынке все зажглось.
 
 
Без нефти прям жесть.
С нефтью инкам.
Ложил я, как песнь,
Отчет по нефтя́м.
 
 
Пермь, Карбон, Девон, Силур
Знает каждый металлург.
Почему не знаешь ты?
Потому что не нефтяник ты!
 
 
Для чего сейсморазведка?
Залежи находит метко!
Метод разный нужен ей
Как волна для кораблей!
 

Глаза Саши округлялись. Подобные стихи можно было воспринимать как последствие жесточайшей пьянки в кабинете Грыжина. Но размещать на стенгазете или доске объявлений…

– И часто ты пишешь? – спросил Саша у замолчавшего на миг поэта.

– На изи! Это ж топчик! Я тут основной по стишатам.

– Понятно, ну не буду мешать, продолжай, пожалуйста, свое творчество.

Итак, оставалось всего три дня, а не было ни одного намека на подозреваемого. Саша установил диск, который дал ему Смелый. Тихое жужжание. На экране выскочила установочная панель. Диск требовал ввести три ключа. Теперь уже было ясно, что система сильно зависела от человеческого фактора. С огромной неохотой Саша набрал телефон Смелого.

– Алексей Андреевич, Ваш диск ключи требует, продиктуйте, пожалуйста!

– Что ты, такую важную информацию я не могу сообщить по телефону, приходи – я скажу тебе лично, ты запомнишь и введешь.

Пришлось еще раз идти к Смелому, запоминать бессвязные ключи-пароли. И, когда наконец компьютер принял ключи, Саша увидел на экране установленной программы всего три кнопки. Ни одна из них не работала. Эту неудачу можно было объяснить поврежденным кабелем мышки – Саша подумал, что старая мышка могла сломаться из-за дефекта самой программы. Саша проверил мышь. Он даже развеселился. И нажал на крестик – ничего не произошло. Потом отступил и облегченно вздохнул. Разъединил контакты, ткнул курсором в мигающую зеленой галочкой кнопку «ОК». И сразу же крестик загорелся желтым огнем. Система признала его человеком, готовым выполнять определенные действия. А когда этот крестик исчез, экран загорелся белым и компьютер выключился. «Поработал, – подумал Саша. – Хоть бы не сгорел, а то еще и за повреждение имущества выплачивать придется».

Пока его голова была занята этой бесполезной работой, он на секунду забыл о самом главном – о пропавших картах. Не просто пропавших – карты были украдены или уничтожены кем-то из сотрудников.

«Итак. Больше никому ни слова, делаю вид, что все нормально, создаю видимость работы, а там будь что будет».

День близился к лимонному застолью, в котором Саша решил участия не принимать, а тихонько улизнуть домой и написать подробный план того, что он уже знал.

В кабинет зашел Ваня.

– Может, по пиву? Как ты на это смотришь, Саш? Я знаю отличное место – бар с крафтовым пивом. Только гурманы оценят. Там более тысячи сортов и есть такое, которое и пивом-то сложно назвать – «пища богов»!

– О, да ты гурман! Спасибо, звучит заманчиво, но сегодня я не могу, у меня дела. В другой раз.

Торопливо собрав вещи, выключив перезагрузившийся компьютер, Александр направился к выходу. Краем глаза он увидел, что все сотрудники стройными рядами направились в кабинет Грыжина. Все, кроме Пашки.

Постепенно здание опустело, было слышно, как колышутся шторы на первом этаже. Бухгалтер Ольга Петровна как обычно уходила последней, словно капитан тонущего судна. Только никто не тонул, а квартальный отчет сам за себя отчитаться не мог. В глазах уже троилось от цифр, и Ольга Петровна решила пройтись до уборной третьего этажа: размять затекшие от постоянного сидения ноги. Проходя по пустынному коридору мимо закрытых дверей, она вдруг услышала голос. Скорее всего, это был телефонный разговор, так как ответов на вопросы не было. «Странно, – подумала она, – ведь все уже давно разошлись: половина десятого». Голос был мужской, приглушенный. Женское любопытство сыграло злую шутку, и ноги Ольги сами повернули в сторону открытой двери.

– Ты перевел? – спросил мужчина, подождал ответа и продолжил. – Нет, я хочу всю сумму. Так, чтобы я видел. Нет, половины недостаточно. Я настаиваю на всей сумме, иначе сделка не состоится. Да, карты у меня. Часть карт я отправил, но без полной картины первая часть бесполезна. Я слишком многим рискую. Да, вы тоже, но я – большим. Да, сумма большая, но вы понимаете, о чем идет речь в итоге.

Ольга Петровна не узнала голос, он был как будто специально искажен, или говорили через ткань. И тут она узнала характерное слово, которое слышала много раз только от одного человека. Женщина похолодела. Речь шла явно о какой-то афере, было понятно, что говорили про карты, а это работа их НИПИ. Это были их карты, и кто-то их только что продал. Постояв за дверью, она обернулась и через несколько секунд уже не медлила.

Ольга Петровна, стараясь не издавать ни звука, развернулась на каблучках и, молясь про себя, чтобы свежеположенный паркет предательски не скрипнул, вернулась в бухгалтерию. Она решила позвонить в полицию и уже почти подняла трубку…

Здесь, дорогой читатель, мы вынуждены сделать лирическое отступление. Дело в том, что в НИПИ не любили никакие новшества, не признавали новомодные гаджеты. Мастодонты науки считали, что новое – это хорошо забытое старое, поэтому вся современная офисная техника могла подвести в нужный момент. То ли дело перфокарты! И рукописи, как известно, не горят. Именно поэтому в институте стояли проводные дисковые телефоны – самая надежная вещь, по мнению большинства ровесников данных аппаратов.

Итак, вернемся к несчастной Ольге Петровне, которая в нерешительности застыла с трубкой в руке, задумавшись, кому позвонить: директору, начальнику отдела или сразу в полицию, а сама невольно писала на бумаге слово, которое ее так смутило. Неожиданно ее шею будто обожгло огнем, и витой шнур телефонного аппарата плотно сомкнулся. Она даже не поняла сначала, что произошло, а когда поняла, то было уже поздно. В глазах Ольги Петровны потемнело, она не могла кричать, только тихий хрип доносился из ее сдавленного горла. Через несколько секунд она перестала дышать и повалилась на бок, сметая со стола квартальный отчет, калькулятор и мелкую канцелярскую ерунду.

Кто-то в резиновых перчатках осторожно убрал телефонный шнур с шеи Ольги Петровны и положил трубку. Незнакомец растворился в темноте коридора.

Глава 4
Начитавшись детективов

Саша опаздывал. На улице лил такой дождь, что было бы неудивительно, если мимо проплыла лодка деда Мазая с зайцами на борту. Прыгая через лужи и стараясь окончательно не намочить брюки, Саша влетел в холл института. Около турникета его встретил не привычный охранник в униформе ЧОПа, а полицейский, который проверял пропуска сотрудников. Перешептываясь, ученые проходили через турникет. Саша шел на негнущихся ногах, его фантазия уже рисовала, как сейчас ему предъявят обвинение, наденут наручники и поведут мимо коллег к полицейскому «бобику». Но не успел Саша войти и дать своей фантазии развернуться по полной, как мимо него прошли санитары, которые несли на носилках тело, накрытое черной целлофановой пленкой.

Все мысли о собственной беде улетучились, и захотелось понять, кто так внезапно скончался на рабочем месте. На лестнице Саше встретилась Леночка. Ее не нужно было просить, она сама подскочила к Саше вплотную и заговорщицким шепотом начала:

– Саша, представляете, у нас убийство! Убили Ольгу Петровну!

Саша не знал, кто такая Ольга Петровна, он еще не получал заработную плату и не имел счастья общаться с бухгалтерией.

– А кто это?

– Как кто? – удивилась Леночка. – Наш бухгалтер, конечно!

– И кто ее убил? Она зарплату не выдала? – попытался неуместно пошутить Саша.

– Не знаю кто, но знаю как. Проводом от телефона – вот как, – пропела Леночка, тут же потеряла интерес к Саше и помчалась ловить следующую жертву для оглашения новости.

Саша почти подошел к двери своего отдела, как раздался голос из громкоговорителя, которые были развешаны на каждом этаже. «Уважаемые сотрудники, просьба всем собраться в конференц-зале в 10:00. У нас произошло неприятное происшествие, и сотрудники полиции желают поговорить со всем коллективом одновременно». Затем голос продолжил: «Заседание ученого совета, посвященное докладу Архипа Осиповича и Сергея Викторовича, состоится в намеченное время, в 12 часов дня. Просьба не опаздывать!»

В кабинете Сашу ждала Раиса Михайловна. Она приходила к Грыжину за подписью и теперь, нетерпеливо притоптывая ногой, разглядывала Сашины книги.

– Доброе утро, – поздоровался со всеми Саша: он заходил последним, все уже были на месте.

– Даров, – пробасил Пашка, – слыхал, у нас жмур?!

– Павел, ну как Вам не совестно, – прервала его Раиса Михайловна. – Как можно так цинично говорить о несчастной коллеге, ведь женщина убита.

– Ну ниче-ниче, – философски отреагировал Огоньков и углубился в изучение комикса Марвел «Мстители».

– Саша, – обратилась к нему Раиса Михайловна, – Вы мне не поможете? У меня с привязкой скважины к волновому сейсмическому полю сложности, а Вы как раз специализируетесь, насколько я знаю.

Огоньков вдруг оживился и изрек:

– Пооооле, рууууусское пооооолееее, – нараспев заголосил он. – Да чо тут думать, могли бы и меня позвать, Раис Михална. Там типа интрополяция с ошибкой – и все. Я б ее подэтсамовал и делов.

– Спасибо, Пашенька, интерполяцию я проверяла, – ласково ответила Раиса Михайловна. – Если Саша не справится, мы позовем Вас!

Когда они вышли из кабинета, Раиса Михайловна шепотом обратилась к Саше:

– Вы же понимаете, что между пропажей карт и смертью Ольги Петровны есть связь? Либо она была в этом замешана, либо она что-то узнала, вот только что?

Саша думал о том же.

– Раиса Михайловна, в бухгалтерии сейчас полиция?

– Насколько я знаю, они сейчас беседуют с директором.

– Тогда давайте заглянем вниз? Кстати, как убили бухгалтера?

– Задушили телефонным проводом!

– Телефонным проводом? Такие аппараты до сих пор работают?

– Здесь только такие и работают, – грустно сказала женщина.

Они спустились на первый этаж, где располагалась бухгалтерия. Пахло валерианой, водкой и еще чем-то неприятным. Из кабинета главного бухгалтера доносились приглушенные рыдания, больше никого не было. Первым, на что они чуть не наступили, был след от мелового абриса тела. Саше показалось на миг, что он снова уснул, как в первый рабочий день, и весь этот сюрреализм ему просто приснился. Вот сейчас он откроет глаза и не будет ни этого кабинета с мелом на полу, ни трупов, ни украденных карт. Но это был вовсе не сон.

– Где стол Ольги Петровны? – спросил Саша.

– Вон там, у окна. Видите, вокруг все разбросано. Наверное, она боролась, – предположила Раиса Михайловна.

Они нерешительно топтались у входа, боясь, как говорят в детективах, «затоптать улики». Саша огляделся вокруг. В бухгалтерии, в отличие от других отделов, царил порядок. Все папки были расставлены по местам не только в алфавитном порядке, но и по цвету. Не было мусора, не валялись банки и бутылки. И тут под столом Ольги Петровны Саша увидел смятый обрывок бумаги. Странно, при такой чистоте – мусор под столом. Может, не случайно? Не помня себя Саша рванул под стол, схватил бумажку и выскочил в коридор. За ним и Раиса Михайловна. Едва он успел сунуть листок в карман, появился полицейский.

– Вам что нужно, товарищи? – недобро покосился он.

– Нам бухгалтера бы, – еле смогла ответить Раиса Михайловна.

– Так нет ее, скончалась, – только и сказал сержант. – Мне велено все тут опечатать.

Горе-детективы хотели вернуться на свои рабочие места, но их увлек поток, бредущий в конференц-зал. К общему потоку присоединились еще какие-то люди, и вскоре уже было не пройти. Саша украдкой достал из кармана листок. Так, чтобы никто не видел. На обрывке бумаги из блокнота было написано «фу». Остальная часть отсутствовала.

В зале не было свободных мест. Большую часть занимали сотрудники, а остальное пространство заполняла доблестная полиция. На сцене со скорбным выражением лица стоял молодой директор НИПИ, совсем недавно назначенный на эту должность. Он имел отдаленное отношение к науке, но при этом у него были близкие родственные связи в министерстве. Андрей Андреевич Андреев (родители были явно с фантазией) скорбел. Скорбел он не столько по покойной Ольге Петровне, сколько по молодости, которая проходила в этой замшелой, пахнувшей нафталином организации. Андрей Андреевич прочистил горло, глотнул воды и начал: «Товарищи, сегодня у нас произошло ЧП. Погибла сотрудник отдела бухгалтерии. Я не могу разглашать всех обстоятельств, – многозначительно заявил он, – но одно могу заявить совершенно точно: Ольга Петровна была убита». Оханье и аханье, на которые рассчитывал Андрей Андреевич, не состоялись. Публика встретила новость в гробовой тишине, благодаря стараниям быстроногой Леночки все уже были в курсе.

– Передаю слово сотрудникам полиции, – грустно продолжил директор. – Пожалуйста, товарищи…

Товарищи в форме проследовали на сцену.

Саша не слушал, о чем они говорили, он размышлял над обрывком фразы на листе: «Если Ольга Петровна хотела написать фамилию или имя убийцы, тогда в нашем коллективе их, кажется, нет. Если это была часть слова, названия или чего-то еще…» Это могло не относиться к делу, но проверить следовало. Саша прокручивал в голове возможные комбинации слов с этими буквами: «Фу-рманов, фу-нтик, фу-ра, фу-рацилин, фу-ксия…» Получалась полная ерунда.

– Попрошу всех по-одному в кабинет директора для дачи показаний, – наконец услышал Саша. Смелый сидел рядом. Он был очень недоволен. Его отвлекли от важнейшего дела: одна из трех «кнопок» заработала, и необходимо было закрепить результат. А теперь ждать очереди для допроса. Глупость какая! Его совсем не волновала смерть коллеги. Гораздо важнее сейчас было не допустить смерти «кнопки».

Сотрудники в вялом ожидании тянулись к кабинету директора. Отвечали на стандартные вопросы: «когда покинул место работы (хотя все фиксировалось на посту охраны благодаря электронным пропускам)», «в каких отношениях состояли с убитой», «что можете добавить по делу», «не видели чего странного» и т. д. Уж тут Саша мог многое рассказать про странности. Очередь дошла и до него.

– Выверните, пожалуйста, карманы!

Ответив на все вопросы, Саша как бы между прочим поинтересовался, есть ли версия, кто мог это сделать. Обычно полиция или просто не отвечает на вопросы, или в грубой форме рявкает «вопросы здесь задаю я», или в более спокойной форме сообщает, что информация носит закрытый характер. Но Саше повезло. Молодой, еще не измученный следственно-разыскной работой следователь весело подмигнул Саше и сказал: «Да что тут думать, ограбить хотели: бухгалтерия ведь».

Логично… Бухгалтерия – значит ограбить.

Чтобы не привлекать своими вопросами внимания, Саша поставил подпись в протоколе и вернулся на рабочее место.

В кабинете его ждал Ваня.

– Ну что, допросили?

– Да, как и всех, – ответил Саша.

– Что думаешь по поводу убийства? – невзначай спросил Ваня.

– Полиция склоняется к версии с ограблением.

– А ты что думаешь?

– Да что тут думать, – повторил ответ следователя Саша, – логично же, бухгалтерия!

– Ну да, ну да, – задумчиво произнес Ваня. – И правда логично. Украли что-нибудь?

– Этого я не знаю, случайно про версию услышал. Леночка, наверное, уже все подробности знает.

– Понятно, – все так же отрешенно комментировал Ваня. – А что по нашему вопросу? Выяснил что-нибудь?

– Ваня, я в тупике. Выяснять особо нечего. Если бы у меня было больше информации, то, возможно, я что-то и нашел, но сейчас…

Ваня кивнул, хотел еще что-то добавить, но в кабинет впорхнула Апполинария и увлекла его: ей срочно нужна была помощь.

Оставшись наедине с собой, Саша достал план, который составил вчера вечером дома. На этот же лист он приклеил обрывок, найденный под столом Ольги Петровны. Конечно, лист следовало отдать полиции: возможно, это улика. Но Саша чувствовал, что сам может догадаться. «Фу»… Что же это могло значить? «Кстати, – подумал Саша, – нужно выяснить имена и фамилии всех сотрудников, но не через отдел кадров – это подозрительно. Спрошу у Раисы Михайловны, она давно тут работает и должна знать всех!»

Грыжин и Эксель громко ругались, обсуждая сенсационный доклад. Воспользовавшись этим и тем, что часть сотрудников не вернулись с допроса, Саша пошел по теперь хорошо знакомым коридорам к Раисе Михайловне. Он не заметил, что шел не один. Пройдя по коридору, он увидел двух оперативников в штатском, с безразличными лицами подпиравших косяк двери. На Сашу они не обратили никакого внимания. Человек, который шел за Сашей, словно растворился.

Раиса Михайловна не могла сосредоточиться на работе. Чем больше она думала, тем яснее становилось, что два события – кража карт и убийство – тесно связаны. Было очевидно, что убийца находится среди них. Хладнокровно ходит по коридорам, обедает в столовой, может, даже заходит к ней выпить чая. Но кто это? Не было ни одной зацепки.

Саша влетел в кабинет, когда женщина обреченно опустила голову на руки. Леночка отсутствовала, Тёма еще не вернулся от следователя, а Смелый что-то бубнил себе под нос, ругал полицию за подрыв его научной работы, был погружен сам в себя.

– Раиса Михайловна, я Вам не успел показать, что обнаружил под столом Ольги Михайловны!

– Саша, Вы украли улику? А впрочем, это и к лучшему, хоть какая-то зацепка будет. У меня уже голова закипает от подозрений.

Саша достал лист с размышлениями и обрывком записки.

– «Фу»… Раиса Михайловна, кто носит имя или фамилию с этими буквами?

– Решительно никто! Я точно могу сказать: среди «новеньких», кого бы я могла не знать, – только ты, но ты Александр Пушкин!

– Есть мысли, что бы могло значить это «фу»?

– Пока нет. Можешь сделать ксерокопию твоих заметок? Я возьму домой, подумаю в тишине. А то через двадцать минут нам всем на совет, потом, наверняка, Грыжин устроит поминки-празднование своего триумфа – тишины и не жди! Саша, у нас очень мало времени, и мы с Вами должны очень постараться! Я хочу, чтобы Вы отчетливо осознали одну очень важную вещь! Вам угрожает смертельная опасность! Именно с Вашего компьютера пропала папка, именно Вы инициировали поиск преступника, и, возможно, он ходит за Вами по пятам и только ждет повода.

По дороге в конференц-зал Саша размышлял. Тот, кто это сделал, – один из сотрудников, а значит, он должен был незаметно остаться в здании после работы или так же незаметно вернуться. И то, и другое совершить непросто: магнитный пропуск фиксирует вход и выход сотрудников, а информация хранится на посту охраны. Вернуться в нерабочее время – значит навлечь на себя подозрение, это сразу проверит полиция. Значит, остается окно. Камер на здании нет. Как выяснилось, их сняли во время капитального ремонта, да так и не повесили обратно. Подходит любое открытое окно первого этажа. Как правило, перед уходом все окна закрываются. Нет, не из-за боязни воров, а из-за птиц, которые любят прошмыгнуть в теплое помещение. Не раз, по рассказам Раисы Михайловны, голуби наносили непоправимый ущерб проектной документации. Кто-то специально открыл одно из окон перед уходом, чтобы потом через него вернуться. На первом этаже располагались отдел кадров, конференц-зал, два туалета, пост охраны и столовая. Единственным местом, куда можно было попасть, минуя охрану, был женский туалет. Вот так, скорее всего, убийца и попал в здание.

«Интересно, – продолжал размышлять Саша, – на соседних зданиях есть камеры видеонаблюдения?»

– Раиса Михайловна, Вы не хотите зайти в туалет?

– Эммм, Саша, я могу, если нужно, – она странно посмотрела на Сашу, но отправилась в дамскую уборную.

– В окно загляните, пожалуйста, – вслед ей крикнул Саша.

Он подождал несколько минут, пока не вернулась Раиса Михайловна. Очевидно, она поняла, что Саша отправил ее не поправить прическу или макияж, он что-то хотел узнать.

– Раиса Михайловна, куда выходит окно?

– В сквер. Или, если точно, в кусты сирени.

– Я так и думал! – с горечью сказал Саша. – Вот как он вошел и вышел из здания! Окно высоковато, но, подтянувшись на руках, особенно если можно не спешить, не бояться, что кто-то увидит…

– Точно, ничего же не видно за кустами. Я не подумала, а ты молодец!

Они подошли к дверям зала. Половина мест была занята, часть коллег решили воспользоваться суматохой и сходить в столовую.

Неожиданно мимо Саши и Раисы Михайловны прошагали полицейские, они сопровождали Артема Вислякова, и на нем были наручники. Вид у Артема был растерянный, он метался взглядами по знакомым лицам от одного к другому и, наконец, остановился на Саше:

– Это не я! – только и сказал Артем.

Раиса Михайловна бросилась к полицейским, но ее отодвинули:

– Гражданочка, не положено, отойдите от задержанного.

– За что его задержали? – спросила она.

– Как за что? За убийство. Следствие разберется.

И Артема увели.

Дальнейшие события можно сравнить одновременно с гибелью Помпей, прилетом астероида и землетрясением. Все заговорили разом. Кто-то кричал, кто-то заплакал, где-то раздался осуждающий возглас: «А я знал!»

Равнодушных не было. Леночка, пропустившая сцену с задержанием, пыталась узнать подробности. Её дух был сломлен. Не она, а ей рассказывали цепочку последних событий.

Громкоговоритель ожил, и всех пригласили в зал, так как Грыжин и Эксель не желали отказываться от оглашения грандиозного открытия, даже если бы в НИПИ начался пожар.

Саша и Раиса Михайловна вошли последними. Им достались места в конце зала, у самого выхода – самые непопулярные, так как из двери всегда сквозило. Несмотря на то, что Саша очень хотел послушать сенсационный доклад, слушать у него не получалось.

«Артем Висляков! Почему?» Вопросов было больше, чем ответов.

На сцене царил Грыжин. Он метался от проектора к кафедре, поправлял листы доклада, приглаживал волосы и постоянно шикал на Экселя, которому было поручено переключать слайды. На экране загорелась надпись «Метеорит-призрак». Рядом изображался свирепый динозавр, кажется, велоцираптор. Ученый-секретарь зачитала план собрания, повестку дня, представила уважаемых членов ученого совета. Заседание было официально открыто.

«Коллеги», – наконец, призывая к тишине, начал свой доклад Грыжин. Мастерски жонглируя полутораметровой деревянной указкой, он ткнул в глаз нарисованному динозавру и начал: «Слайд, пожалуйста». Эксель нажал одним пальцем на стрелочку на клавиатуре, и на экране появилась карта, знакомая собравшимся по многочисленным проектам, связанным с этой территорией. В центре карты жирной синей обводкой была отмечена область, о которой, судя по ликующему выражению лица Грыжина, и должна была пойти речь.

– Коллеги, – продолжил Грыжин, – посмотрите на возраст отложений! Это вам ни о чем не говорит?

Саша смотрел на возраст докладчика и проводил соответствующие параллели.

– Мы с вами наблюдаем уникальное явление. Нами было доказано, что в обозначенном месте упал огромный метеорит. На западе от этого места располагается небольшой горный пик. Рядом с ним находится отверстие естественного происхождения. Посмотрите на характерные очертания площади. Эти указания помогают найти дорогу к основному содержанию. Центральная область была восточной границей, а диаметр сферы составлял около одного миллиона километров. Главной движущей силой космического процесса был ветер. Если вихревая труба оказывалась расположенной на восток или, наоборот, на запад, метеорит сохранял одинаковый вес на разных скоростях.

Менялись слайды, Эксель работал не покладая пальца своего.

– Кроме того, на что можно обратить внимание, так это внешняя форма и состав. Но здесь легко ошибиться, приняв за метеорит земной камень или выступ на камне. Конечно, за этим может скрываться нечто очень древнее. Я обращал ваше внимание на возраст отложений. Главный отличительный признак – особая внутренняя структура, которая могла сформироваться только в необычных условиях. Кажется, будто планетарный объект возник из ничего. Но этот взгляд ошибочный, это не просто оптический обман, а оптический обман чувств. Такая структура формируется в результате медленного остывания – на градус в течение миллиона лет. Есть также каменные метеориты. Их ещё называют хондриты, так как они содержат хондры – особые круглые образования, состоящие из материи, из которой формировалась Солнечная система после сжатия газопылевого облака.