Читать книгу: «Дыхание Севера», страница 4

Глава 8

Эльма магичила так, что у Марты мурашки бежали по коже. Она не просто идеально владела своим даром, она словно сама была стихией огня. Её пламя согревало и исцеляло, казнило и миловало, обжигало и вселяло надежду, заставляло рассыпаться на молекулы и возрождало к жизни. Но если на пути встречалось нечто чуждое и враждебно настроенное – единственная искра оставляла чёрное пепелище. Будучи Воином по праву рождения и по призванию, Эльма не знала жалости к себе, не тратила время на лишние эмоции и не боялась терять. Она шла напролом, ориентируясь на только ей известные цели и ценности. Казалось, она была неуязвима в искренней вере в то, чем она занималась.

Рыжие волосы парили в воздухе, нагревшемся до предела. Тело переливалось огненными всполохами. Проскакивали искры. Шоколадные глаза почернели и там, как в камине, плясало пламя.

– Соберись! Овладей сначала первородной стихией. Почувствуй, как нагревается солнечное сплетение, как закипает кровь, как пламя устремляется в каждую клеточку тела. Стань огнём, мысли, как огонь, действуй!

Марта закрыла глаза и попыталась нащупать стихию. Она свернулась тёплым котом на груди и совсем не хотела жечь. Она согревала и убаюкивала, напоминая о поцелуе с Рэем. Туманила голову, путала мысли, сулила неясные обещания.

– О чём ты думаешь? – спросила напарница, погасив пламя. – О мужчине, я права? Вижу, что права. Марта, ты в Северной Боевой Академии, в чертоге Воинов. У тебя в конце года практика. И это будут не наспех состряпанные иллюзии, это патрулирование перекрёстков, это разные миры, и не все они милые и дружелюбные. Это ежеминутный риск оказаться за гранью, это постоянная необходимость быть начеку, понимаешь? Чтобы не подставить напарника под удар и чтобы вернуться самой. Вернуться живой. Цельной, разумной, сознательной. В таком состоянии – ты не Воин, а лёгкая добыча на первом же перепутии. Посмотри на меня!

Марта, как нашкодивший котёнок, подняла глаза.

– Я уважаю твои чувства и даже немного завидую. Но они не должны быть больше тебя. Они должны принадлежать тебе, подчиняться тебе, но не управлять тобой. Для Воина на первом месте – чувство долга. То, ради чего он живёт и что отличает его от остальных. Потом он сам, его цели и потребности. И только потом – все остальные. Расставь приоритеты верно, Марта.

Девушка чувствовала, как прямо сейчас в ней что-то ломалось, трещала по швам прежняя картина мира, рассыпались прахом старые ценности.

Горели в погребальном костре её доверчивость, наивность, страхи, переживания, сомнения, тревоги, отчаяние, беспомощность.

Горело всё то, к чему она когда-то пришла со сбитыми в кровь коленями, то, что когда-то было важным и значимым.

Горели детские бантики, плюшевый мишка, подаренный бабушкой, школьный аттестат, конспекты по бухучёту, платье, надетое на вручение диплома, свадебные фотографии, где они ещё были счастливы с Владом.

Горели подарки от друзей, из той, недоступной теперь жизни, дорогие сердцу письма, любимые книги и любимые платья.

Горело, подаренное Маратом, кольцо, охапки их общих воспоминаний, несбывшиеся мечты и рухнувшие надежды.

Горели обрывки её персональных вселенных. Рушились, объятые пламенем, её большие и маленькие миры и ложились пеплом на перекрёстках и перепутиях.

Хрупкий миг звенящей пустоты – и пригоршни пепла закружились в первородном огне. Маленькие частицы, вспыхивая, сплетались воедино, притягивались друг к другу. Кружились в замысловатом вальсе, рождая цели, мечты и ценности. Потоки скручивались, уплотнялись, становясь основой, островком незыблемости, центром новорождённой вселенной – имя которой – Кеназ. Росли внутренние опоры, множились опыты, трансформировались знания. Стекались незнакомые энергетические ручейки, врастая и даря надежду и вдохновение. Огненный вихрь захватил всё её существо, катился шквалом энергии, заполняя каждую клеточку тела. Возвращая к жизни, заставляя гореть глаза и расправляться плечи.

Последние искры вспыхнули, изменяя прежний облик и на правом плече проступила татуировка саламандры – элементаля огня. На левом запястье горел рунический символ – факел знаний.

Полыхнувший столб пламени обнимал девичью фигуру, перетекая под кожей, множась, разделяясь и снова объединяясь по, неведомым другим, законам.

– Твоя стихия – огонь, твой путь – Воин света, твоё имя – Кеназ. – прошептала Марта, открывая искрящиеся светом глаза.

– Да будет так! – ответила Эльма. – Ты сделала верный выбор, я рада за тебя.  Лишь тот, кто не боится смерти, достоин светить другим. Отныне – это твоё новое имя, оно уже закрепилось во всех ведомостях, списках и памяти адептов и преподавателей.

Через секунду рядом с ними материализовалось чернильное облако. Мэтресс Вальди окинула их внимательным взглядом, потрогала пальцами воздух, принюхалась и изрекла:

– Зачёт. Свободны до Остары, пробники магов.

Тёмная дымка растворилась, оставив ощущение победы с горьким полынным послевкусием.

                                       ***

Кеназ шла по коридорам Академии, внутренним взглядом ощупывая свои новые тело, сознание и перекатывая на языке новое имя.

Было полное ощущение, что сместилась точка сборки, внутренний фокус. Прошлое перестало тянуть и болеть, оно было где-то за стеклянной стеной –  по-прежнему принадлежало ей, но не вызывало никаких эмоций. Просто память, как фотографии из чужих альбомов.

Будущее внезапно проступило из тумана. Его можно было пощупать, как речную гальку, переложить узор или положить пригоршню в карман. Оно перестало казаться чем-то хрупким, неясным и неподвластным и с полной силой проступило на горизонте разноцветной мозаикой. Оно не пугало и не манило. Просто было следствием настоящего и при желании могло меняться.

Самым желанным и будоражащим стало настоящее. Все органы чувств обострились, словно их мощность выкрутили до предела. Её тело и сознание как-будто максимально вживили в текущую реальность. Миг между прошлым и будущим – момент, когда плетётся судьба и вершатся победы.

Стук каблучков рассеивал разноцветные блики витражей на каменном полу. Обжигающе ворочалась внутри саламандра, осторожно покусывая за краешек души. А в ней, в этой самой душе, разрасталась безотчётная уверенность, что именно здесь Марта на своём месте. Здесь ничего не давалось легко и просто, здесь не было готовых решений, а было только бесконечное преодоление себя, абсолютная ответственность и решимость каждый день смотреть своей смерти в глаза. Но было в этом что-такое,   задевающее глубоко внутри сокровенные струны и заставляющее трепетать от восторга.

Чьи-то тихие шаги за спиной заставили  её сначала вздрогнуть, а затем резко обернуться, моментально призывая пару огненных шаров. Рэй замер в двух шагах, подняв руки.

– Ты чего такая воинственная сегодня? – несмело пошутил оборотень, принюхиваясь.

– Зачёт у мэтресс Вальди сдавала, послевкусие осталось.

– Поздравляю с инициацией, Кеназ.

– Спасибо. – улыбнулась девушка уже мягче. – Я думала, будет непривычно называться другим именем, а оказалось, оно абсолютно по размеру.

– Логично, оно же отражает твою суть. При посвящении меня нарекли Рэймондом, имя означает "совет" или "защитник".

– Ого, так и есть.

– И я о чём. Ты не занята сейчас?

– Нет, я совершенно свободна до Остары.

– Я хочу показать тебе одно любопытное место. Когда мы патрулируем перекрёстки между мирами, иногда встречаем крошечные вселенные, похожие на временные карманы. И их можно присвоить себе, закрыв от посторонних глаз. Что-то вроде личного места силы, где можно подпитаться в трудные времена. Пойдём?

Кеназ кивнула и взяла Рэя за руку, через секунду потянувшего её в портал.

– Откуда у тебя портальный амулет? – удивилась девушка.

– Премия за экзамены. Можно было потратить на что угодно.

Темнота, укутавшая их, была пронзительна и чиста. Серебрились зимние ели, ярко светила большая луна. Звонко скрипел под ногами снег, разрезая абсолютную тишину. На опушке леса стояла небольшая охотничья избушка, набранная из крупных брёвен. Сквозь морозные узоры, сковавшие окно, теплился огонёк свечи.

– Почему у меня ощущение, что я здесь уже была? – задумчиво проговорила Кеназ.

– Память души. Когда я набрёл на это место в первый раз, переночевал здесь, пометив таким образом территорию. И мне приснился сон, напоминаюший осознанное сновидение. В глубине веков в этой избушке жила девушка-ведунья. Она исцеляла души, подсказывала дорогу заблудившимся, могла спрясть новые нити судьбы. И к ней одной холодной зимой стал забредать волк. Он отбился от стаи, был ранен и не мог охотиться. Ведунья не испугалась его, подлечила раны, подкармливала и позволила отлежаться у неё до весны. Волк охранял её от злых людей, а выздоровев, делился добычей и был надёжным другом.  Искренние чувства девушки превратили его в человека. Много лет подряд они жили душа в душу. Но как-то весной, обернувшийся в животное, мужчина был застрелен охотниками. Ведунья зареклась дарить кому-то своё сердце и  ушла искать тайных знаний, а на избушку наложила заклятье. С того момента увидеть её и переступить порог было дано только реинкарнациям ведуньи и волка. – закончил Рэй, толкнув входную дверь. Она со скрипом отворилась.

– Это что же, мы и есть те двое влюблённых? – обалдело уточнила Кеназ.

– Получается, что так. – ответил оборотень, пропуская её вперёд.

Мягкий полумрак укутывал словно тёплое пуховое одеяло. Два окна, полки с посудой, огромная печь, занимавшая половину избушки, стол с двумя скамейками у окна, полати, устеленные лоскутным одеялом и огарок свечи на подоконнике. Казалось, что хозяева вышли за дверь и вот-вот вернутся.

– Рэй, я в шоке.

Парень подошёл к ней сзади и мягко обнял за плечи, целуя в затылок.

– Я искал тебя с того самого момента, как набрёл на это место. Видит Северная Звезда, посвящал этому всё свободное время. Иногда, в минуты отчаяния, казалось, что ведунья канула безвозвратно. Но я заходил сюда, прикасался рукой к стенам и снова бросался на поиски. И вот теперь ты здесь, и я здесь, а мне до сих пор не верится. Кажется, закрою глаза – и ты снова пропадёшь. А дальше опять – только холод в душе и пыль дорог.

Кеназ обернулась и пристально посмотрела ему в глаза.

Глава 9

В голосе оборотня почудилась едва уловимая нотка неискренности, но Кеназ так и не могла понять, что её смутило. Она внутренним взором коснулась его души, наблюдая за реакцией.

Рэй удивлённо приподнял одну бровь.

– Не доверяешь?

– Не знаю, хотела бы сказать, нет, но что-то меня смущает.

– Спрашивай, я отвечу, что может быть проще.

– Что произошло между волком и ведуньей?

– Волка убили, ведунья стала странницей.

– Я чувствую ложь. – отрезала Кеназ. – За что убили волка?

Парень замялся, словно подыскивая слова. А потом покаянно признался.

– Он изменил ведунье и возвращался в избушку. В волчьей ипостаси хотел добраться быстрее, но словно сбился с пути и вышел на охотников. Один единственный выстрел стал роковым.

– Что сделала ведунья?

– Она прокляла волка и его потомков до седьмого колена, когда узнала. Правда была на её стороне, высшие силы одобрили вмешательство. Оборотень ответил злом на добро и поплатился. За ним теперь долг, на его потомках – родовое проклятье.

– Ты снова воплотился в этом же роду?

– Да, где всё началось с меня.

– Как проявляются последствия?

– Я не волен выбирать своих сексуальных партнёрш – это оборотицы, без вариантов. Как только в моей постели оказывается любая другая женщина, я тут же оборачиваюсь в зверя…

– Почему ведунья стала странницей?

– Она зареклась привязываться к кому-то или чему-то. Как только это случалось, всё начинало рушиться, словно само собой. Иногда даже вопреки всякой логике.

Кеназ смотрела перед собой невидящим взглядом и кусочки странного пазла начали собираться воедино. Измена бывшего мужа уже не казалась какой-то странной и неуместной, отчаянное нежелание выходить замуж за Марата тоже. Хотя она точно знала, что он любил её так, как никто другой. Она словно чувствовала и всё оттягивала этот момент, пока его не увела Валькирия, а сама она не попала в Академию. Зарок оказался силён и всё ещё продолжал отыгрывать один и тот же сценарий.

– И что нам делать? – обречённо спросила девушка.

– Все предыдущие поколения моих предков пытались снять проклятье, как видишь, безуспешно. Но никто не смог найти новое воплощение ведуньи – я стал первым. Ради этого я поступил в Академию, ради этого учился больше, чем кто-либо из моего чертога, ради этого столько лет тебя искал.

– Ради этого подкатил ко мне. – невесело усмехнулась Кеназ.

– Не совсем. Я, действительно, с первой минуты знал, кто передо мной, но моя забота и участие всегда были искренними. И нравишься ты мне тоже по-настоящему. И ты это знаешь не хуже меня.

Возразить было нечего, на этом моменте оборотень был кристально чист.

– И что ты от меня хочешь?

– Я признаю свою вину, раскаиваюсь в своём поступке и прошу тебя помочь снять проклятье.

– Ну, хорошо, допустим на секундочку, что я согласилась, но что ж тебе со своей стаей-то не спится? Наелся? Пресытился? На экзотику потянуло? – в глазах девушки полыхнуло нешуточное пламя, воздух в избушке значительно нагрелся.

У Рэя на лице не дрогнул ни один мускул.

– Я хочу принадлежать себе. Я хочу быть автором своей жизни, а не жертвой. Я признаю, что поступил чудовищно и искренне сожалею о сделанном. Я и мои предки понесли справедливое наказание. Кеназ, я прошу прощения лично у тебя. – волк опустился на колени и склонил голову. – Что мне сделать, чтобы снова заслужить твоё доверие?

Перед внутренним взором девушки развернулась целая галерея её собственных воплощений. Сломанных зароком жизней, растоптанных чувств, горя, боли и ненависти. Пыль дорог и огромная незаживающая дыра в сердце. Страх быть собой и страх быть отвергнутой. Тоскливое запрятанное желание обрести того, с кем можно быть настоящей. Любить, верить и надеяться. Строить свой собственный дом, растить детей и жить эту удивительную жизнь.

В какой-то момент Кеназ поняла, что сама ужасно от всего этого устала, что сама очень хочет выбраться из этого замкнутого круга и готова простить. Но как научиться снова доверять тому, кто однажды уже предал?

Словно подслушав её мысли, Рэй сказал.

– Это был, действительно, опыт моей души. Но всё же, это не совсем я, у меня другие цели и другие ценности. Я готов меняться и работать над собой. Дай мне шанс. Дай его нам, прошу тебя.

Девушка подала ему руку и потянула к себе, поднимая с колен.

– Я прощаю тебя, давай попробуем всё исправить. Только не представляю, с какой стороны начать… Всё запуталось и сломалось так, что дальше некуда.

Рэй осторожно обнял её и прижал к себе, невесомо поглаживая по спине.

– Я и сам пока не знаю… Ты мне очень нравишься. – парень коснулся губ Кеназ тёплым поцелуем. Робким, извиняющимся, с нежным послевкусием надежды. – Останешься сегодня со мной?

– Нет, я хочу побыть одна.

– Хорошо. – оборотень не стал настаивать.

                                        ***

– И что? А ты? А он? – Айла сидела, как на иголках и грызла кончик косы, пока Кеназ рассказывала о своих приключениях. – И что теперь? Вы – пара?

– Я не знаю. – соседка сделала глоток очередного шаманского сбора. – Меньше всего мне сейчас хочется каких-то отношений. Я осилила первый семестр, но впереди ещё  пять и задачи только усложняются. С другой стороны, я сама дала Рэю шанс и он абсолютно точно не успокоится, пока его не использует. Поэтому – пусть всё идёт своим чередом, я не хочу ничего загадывать.

– А если он попросит встать с ним в патруль?

– В смысле? – Кеназ поперхнулась чаем. – У нас же разные курсы.

– Это не имеет значение. Здесь их часто собирают из опытных и новичков, к тому же он – Хранитель, а ты – Воин, ко всему прочему, огненный маг с мощным потенциалом. Да ректор подпишет назначение, не глядя.

– И что? Чем мне это грозит?

– Да как сказать… Но если он тебя выбесит, как в прошлый раз, отменить приказ не получится.

– А какие плюсы?

– Он лучший в чертоге Хранителей, вот уже третий год. Надёжнее соратника не придумать.

– Задачка. Кстати, как тебе без Родерика? – подмигнула Кеназ.

– Я до сих пор не могу поверить в своё счастье. – рассмеялась шаманка. – В комнате тишина, во сне никто не липнет, на парах не мешает. Я с первого раза сдала и Зельеварение, и Камлания, и Осознанные сновидения, и Географию миров, и даже Тёмные руны.

– Ого, а вот это мощно. Поздравляю!

– Спасибо. Кстати, я создала новое снадобье с вытяжкой из мухоморов. Оно экспериментальное, а мне нужен доброволец…

– Это твоя благодарность за умертвие или тебе соседка больше не нужна? – улыбнулась Кеназ.

– Вообще-то там всё просчитано до миллиметра. Кажется. Неважно. Но тебе нечего переживать, отравить огневика невозможно, твоя стихия сжигает все яды.

– Вот как, а какие свойства?

– Расширение сознания. Вроде бы. По-крайней мере, так задумывалось.

– Звучит уже не очень. А побочки?

Айла неуверенно моргнула.

– Я надеялась, ты мне скажешь…

– Слушай, если я доживу с тобой до выпуска, мне должны дать медаль за отвагу. Неси своё зелье.

Шаманка перебрала бутылочки на подоконнике и протянула одну. В тёмном пузырьке искрилась маслянистая жидкость. Кеназ открыла пробку и принюхалась: пахло сиропом от кашля с экстрактом подорожником.

– Что ж, запомните меня молодой и красивой. – пошутила девушка и выпила снадобье.

К телу подкралось знакомое ощущение дежавю. Накатила невыносимая слабость, мир качнулся и поплыл. А через секунду Кеназ с любопытством смотрела на своё тело, безвольно лежащее на кровати.

– Ну, да, куда уж шире…

"У тебя есть только пять минут." – снова билась в висок настойчивая мысль.

Девушка поймала себя на том, что видит не только потоки энергий, проявления стихий, но и словно отпечатки магических воздействий.

– У Айлы между лопатками серое пятно – след от Родерика, но оно неопасное, скоро совсем растает. На левом колене тёмная дымка – родовое проклятье, передающееся женщинам. На макушке – фиолетовый луч – связь с тонким миром, с духами. Комната достаточно чистая, без некротических эманаций. Есть остаточные следы магии, но это мелочи.

Дальше Кеназ внимательно ощупала взглядом собственное тело. Оно искрило и обжигало рыжими всполохами, как на экране тепловизора. Вот яркое пятно на запястье – руна, вот саламандра на плече, татуировка змеи…

– А что это у меня на руке… – девушка склонилась ниже.

Чёрная руническая вязь бежала вокруг левого запястья фиолетовыми искрами и была скорее незнакомой. Как и не было идей, где она могла это подхватить. Браслет частично подавлял волю, перенаправляя владельца к хозяину. Не привязывая, а скорее, замыкая внимание. Морок средней степени завершал магическое воздействие.

– Хотя, вот это символ Хранителей, в него вплетается личная сила хозяина. А  отпечаток ауры-то какой знакомый! Придушу гадёныша! – скрежетнула Кеназ зубами, возвращаясь в тело.

Огонь закручивался плотным столбом, волосы искрили, первородная ярость требовала выхода. Девушка схватила мантию и хлопнув дверью, вылетела в коридор.

– Мощненько. – хмыкнула Айла. – Ещё бы подробности узнать, а то неясно, какие свойства-то, в итоге.

Глава 10

Полыхнувший столб пламени переместил Кеназ прямиком в комнату Рэя. Вокруг опешившего оборотня кольцом захлопнулась огненная ловушка. Оплавился дверной замок и запахло палёной шерстью.

Девушка искрила чистейшей яростью, волосы вздымались, глаза заволокло тьмой. С шипением взорвался на столе кувшин с водой. Испустили дух магические светильники. Она сделала два шага по направлению к парню и на полу остались чёрные следы.

– Ты ничего не перепутал? – голос стал низким и тяжёлым, ложившимся на плечи, как могильная плита. – Искренне жаль, значит? Раскаиваешься, значит? Скажешь, что это тоже ошибка? – огненное кольцо метнулось до потолка, отражаясь в жёлтых глазах оборотня. – Откуда. У меня. Этот. Браслет? – отчеканила Кеназ.

Рэй невозмутимо посмотрел на пламя, лёгким движением подправил запоздалую защиту и спросил:

– Может ты остынешь и мы спокойно поговорим?

– Остыну? – рявкнула девушка и взрывной волной вынесло стёкла. – Ты вообще представляешь, что ты сделал?

– Конечно. Напомню, что я на третьем курсе. А ты представляешь, в какой ситуации мне пришлось его надеть на тебя?

– Удиви меня. – прошипела Кеназ.

Оборотень спокойно протянул ей руку.

– Смотри, ты же умеешь. Только пыл поубавь, у меня, конечно, быстрая регенерация, но я всё-таки не бессмертный.

Девушка шевельнула пальцами и огненное кольцо впиталось в пол. Шагнув вперёд, она коснулась груди Рэя. На рубашке осталась подпалина, а тот резко втянул воздух сквозь зубы.

Перед внутренним взором замелькали картинки выездной практики: оморочка, каменный лабиринт, пульсирующий камень, искрящаяся руническая вязь, собиратель душ, оборотень, колдующий, над призывом, упавшая завеса морока, Айла, вливающая ей стихию Земли.

Кеназ шагнула назад и без сил сползла по стене. Закрыв лицо руками, она с трудом прошептала:

– Я ничего не понимаю… Вообще ничего.

Парень присел рядом и глядя перед собой, спросил:

– Ты думала, что я ради собственной выгоды?

– Да. – прозвучало в ответ.

– Я хочу, чтобы ты была моей, но я никогда не беру силой. Мне важно, чтобы ты пришла сама, по своей воле, потому что тоже этого хочешь, понимаешь? – Рэй лёгким прикосновением погладил её по щеке и из глаз девушки потекли слёзы.

– Ну, что ты, моя хорошая?

Оборотень сгрёб её в охапку и прижал к себе.

– Я думала, что самое сложное – подтянуть долги по учёбе, а оказалось – понять, кто в новом мире за тебя, а кто против. – всхлипнула Кеназ.

– Самая главная война всегда идёт внутри. И каждый день надо стремиться выйти из неё победителем, тогда не настолько важно, что происходит снаружи. Ты многое поймёшь сама после первого патрулирования, а сейчас просто поверь мне на слово. Вчерашний друг запросто может стать врагом, а тот, кто секунду назад прикрывал тебе спину – запросто может в неё выстрелить. Просто не забывай, что ежедневно побеждая себя, ты можешь быть себе опорой. И там, где сломается другой, ты подставишь плечо. Себе или вчерашнему врагу, так тоже бывает.

Девушку охватила мелкая дрожь и она ещё теснее прижалась к оборотню.

– Весь свой магический резерв слила? – улыбнулся Рэй, касаясь губами её запястья. – Голова болит?

– Нет, только морозит. – ответила Кеназ. А потом добавила, запрокинув голову ему на грудь:

– Поцелуй меня…

Прикосновение горячих губ обожгло. Дыхание перехватило. Оборотень целовал её словно в последний раз, не сдерживаясь и не жалея. Словно боялся, что она отстранится или передумает, уйдёт или исчезнет. Словно не было ни прошлого, ни будущего, а только этот единственный момент, посреди сожжёной, разрушенной комнаты  – на краешке их личной вселенной.

Прикрыв глаза, девушка наслаждалась разливающимся по телу теплом, которое туманило сознание. Настойчивость Рэя обезоруживала и заставляла принимать его правила игры, а он явно был на своём поле. Светляки обжигающе жёлтых глаз утягивали за собой, разжигая внутренний пожар, снося все преграды и разрушая сомнения. Под его напором все тайные желания обретали жизнь, стирались границы запретного и оживали самые сокровенные уголки души.

Волк больше не торопился, он словно опытный охотник загонял её на флажки, растягивая её и своё удовольствие. Дразнил, провоцировал, точно зная, где прикоснуться и как поцеловать, чтобы вызвать желаемую реакцию. Девушка медленно плавилась в его объятиях, рассыпаясь пригоршнями искр.

Губы саднило, обжигали прикосновения горячих рук, вжимающих её в крепкое тело. Ладони Рэя задрали подол, уверенные пальцы скользнули по бедру невысказанным обещанием. Кеназ, закусив губу, едва не застонала.  Расстёгнутое платье сползло с плеч, оголяя грудь. Рассыпались по спине колечки каштановых волос. Воздух в полумраке комнаты пропитался их жгучим желанием.

– Иди ко мне… хрипло позвал парень, словно давая ей возможность передумать или уйти.

Девушка шагнула к нему, будто заворожённая, скользнувшее вниз платье подтвердило её решение.

                                       ***

Кеназ проснулась посреди ночи от ощущения, что на неё кто-то смотрит. На соседней подушке горели жёлтые светляки оборотня.

– Не спится? – сонно спросила девушка.

– Не могу поверить, что всё по-настоящему. Кажется, что моргну и всё вернётся на круги своя. – ответил Рэй, погладив её кончиками пальцев.

– А ты тоже из другого мира или отсюда?

– Я – отсюда, но мои предки жили в другом месте, потом уже, в поисках тебя рассыпались по разным мирам.

– А кто твоя семья?

– Оборотни живут стаями, иногда несколькими кланами, включающими в себя с полдесятка поколений. Мы очень шумные, любим застолья, совместные праздники. Номинально мужчины и женщины равны, но решает всё же темперамент. Семья создаётся один раз и навсегда, но в достаточно зрелом возрасте. Не нагулявшийся оборотень – то ещё зрелище. – рассмеялся парень.

– Часто видишься с семьёй?

– Нет, раз в год, после практики приезжаю на каникулы. Чаще не получалось, я рассказывал.

– Они не обижаются?

– Нет, привыкли, хоть и не сразу. А ты скучаешь по своим?

– Знаешь, после инициации, как отрезало. Да у меня почти и никого не осталось там. Родители много работали, меня воспитывала бабушка. Мама после смерти отца снова вышла замуж и жила в другой стране, наши отношения всегда были просто ровными. По-настоящему я обожала мою бабулю, но её не стало несколько лет назад. Я восемнадцать лет была замужем за мальчишкой с нашего двора. Он мне изменил, я подала на развод и вычеркнула его из жизни. После развода встретила Марата, он мне показал, что отношения могут быть совсем другими, не удушливо-параллельными, а глубокими и вдохновляющими. Мы готовились к свадьбе, уже подали заявление. Но нас внезапно инициировали рунами в северную традицию. Меня нарекли Кеназ, его Турисаз. А потом пришли Норнны, его забрала младшая – Валькирия, а меня – средняя – мэтресс Коулд. Ещё неделю назад я безумно по нему скучала, вспоминала пророчество, которым наградила его старшая из Норнн. А сейчас… Я не знаю. Ощущение, что я проросла в этот мир, в Северную Боевую Академию. И, наверное, смирилась с нашей разлукой. Если нам суждено однажды встретиться, это случится даже вопреки. А если нам сплели разные судьбы, этого не произойдёт даже благодаря.

– Если его нарекли Турисаз, он может быть только в одном месте – Вальхалла. У нас здесь три Академии. Классическая Северная, там учатся адепты со средним и низким магическим потенциалом, оттуда выпускаются теоретики, по сути. Наша, берущая всех с высоким и средним потенциалом и превращающая нас в практиков. И Вальхалла – это закрытое учреждение только для мужчин. Там адепты с высоким и очень высоким магическим резервом. У них нет выходных и нет каникул, три года обучения по восемь семестров. Ступая на порог Академии, они выходят только после выпуска – высококлассными магами, умеющими создавать собственные миры. А так же управлять ими, охранять и много чего ещё. Это элитное заведение, куда попадают лучшие из лучших.

– Список адептов, конечно, не достать?

– Естественно, на то она и закрытая. Кстати, мне пришёл магический вестник – готовы наши наряды на Бельтайн. – сменил тему Рэй.

– А почему тебе? – удивилась Кеназ.

– Ну, я был очень убедительным и добавил хорошие чаевые. – оскалился оборотень. – Можно забрать в течение месяца, потом они автоматически доставляются адресату.

Девушка встала с постели и, завернувшись в одеяло, подошла к окну. Последствия её ярости Рэй устранил ещё вечером в два щелчка пальцев и сейчас ничего не напоминало о вчерашнем погроме. Комната парня была практически под её собственной и здесь так же было видно центральный вход общежития. Вокруг здания был разбит небольшой парк: аллеи деревьев и кустарников, скамейки, замысловатый фонтан, напоминающий водопад и даже в морозы задорно журчавший на всю округу. Сугробы уже изрядно подтаяли, хоть зима и не хотела сдавать своих позиций – насылала и морозы, и снегопады, словно напоследок хотела отыграться.

– Здесь, наверное, красиво весной. – задумчиво проговорила Кеназ.

– Под нашими окнами цветёт сирень. – ответил Рэй, обнимая её сзади. – Чуть дальше – черёмуха с яблоней. А с другой стороны здания – жасмин, запахи стоят одуряющие. Я тебе так и не дал поспать. – виновато продолжил оборотень.

– Да мне как-то и не хочется. Ощущение, что я открыла какую-то новую главу в своей жизни и читаю, растягивая удовольствие. Словно нет ничего более важного, чем здесь и сейчас. И каждая страничка преподносит какие-то небольшие символические дары, как адвент календарь на новый год. А, кстати, в Академии есть зимние праздники?

– Мистерии Йоля. Сразу после окончания практики и перед началом каникул устраивается костюмированный бал. Туда принято приходить, скрываясь под иллюзиями, которые должны растаять после того, как часы на главной башне пробьют полночь. В каминном зале наряжается огромная ель, как символ трансформации и духовного рождения. На йольское дерево каждый вешает символическое украшение и загадывает желание. Академия украшается магическими иллюзиями, созданными с лёгкой руки адептов и преподавателей. В камине перед началом бала сжигается йольское полено, на которое каждый скидывает свои прошлогодние горести и тяготы. Праздник символизирует окончание тёмного периода и рождение нового солнца, которое с каждым семестром будет только крепнуть.

– Даже звучит волшебно… – улыбнулась Кеназ.

– Ты пойдёшь со мной на йольские мистерии? – с надеждой спросил Рэй.

Девушка ответила долгим и сладким поцелуем.