Римма. Невеста для князя

Глава 1

Да, я ведьма. И с этим ничего не поделаешь, впрочем, я рада. Нет, я не летаю на метле: во-первых, в городе это слишком бы бросалось в глаза, во-вторых, есть более удобные средства передвижения, в-третьих, … я ещё не пробовала. Свои чудесные способности я открыла совсем недавно и просто пришла в восторг, хотя с начала меня все это озадачивало и пугало. Самое интересное, что открыть мои способности мне помог человек, с которым у меня очень непростые отношения, точнее, мы испытываем, друг к другу вполне искреннюю неприязнь, обостренную тем, что он заместитель директора в фирме, где я работаю дизайнером по интерьерам.

Итак, Жутиков изо дня в день трепал мои нервы, раз в неделю шел к директору и перемывал мне кости, жалуясь, что я плохо выполняю свои обязанности и ни во что его не ставлю. Шеф вызывал меня, чтобы решить проблемы нашего общения. И все равно крайней оставалась я: Жутиков получал истинное удовольствие от самого процесса таких разборок, директор играл благородную роль «отца семейства», а я … крепилась, держалась, чувствуя, как меня переполняет бессильная ярость. Шеф у нас молодец, но он мужчина, а мужская солидарность – жуткое дело.

Жутиков был доволен. Я теряла сон и вкус к жизни. Вампир? Ещё какой! Утром, как только я видела его ехидную усмешку, неизменно появляющуюся на его лице при моем появлении, настроение стремительно падало.

В понедельник Олег Сергеевич вызвал меня в кабинет. Я вошла и увидела там Жутикова. Цель приглашения прояснилась. А я-то надеялась на поощрение за последний сделанный проект. Весьма удачный! Мысленно употребляя не самые парламентские выражения, я присела. Неприкрытое ехидство в глазах и злорадная усмешка «в усы» неожиданно придали мне сил держаться внешне спокойной и улыбаться светло и безмятежно.

Всё начиналось безоблачно и мило: когда я только устроилась на работу, Жутиков принялся за мной ухаживать, но поскольку в мои планы не входили служебные романы и более близкие отношения с ним, то я – мягко, но четко! – провела границы наших отношений. Его самолюбие этого не вынесло, в результате, я из «милой барышни» превратилась в «редкостную стерву». Но если б знал Владимир Николаевич, что он своими придирками, подставками и прочими гадостями разбудит ТАКИЕ способности, то он, вероятно, зажимал бы свой рот рукой и наступал бы на горло собственным каверзам. Но, увы! … Ему «увы», потому что я от моих способностей просто в восторге!

Вальяжно развалившись на стуле, Жутиков уставшим голосом повествовал о моих выходках, плохом отношении к сотрудникам и высокомерии.

– Работать Римма Игоревна стала без желания, хмурая, неприветливая, – продолжал он.

Это было последней каплей, потому что приветливая улыбка и теплое, внимательное отношение к любому посетителю – это один из основных принципов работы нашей компании.

– Римма Игоревна? – шеф приподнял брови.

Жутиков продолжал повествование о том, что я его не уважаю, отношусь предвзято. А я смотрела на чашку с кофе в его руках и улыбалась светло и безмятежно, чувствуя себя на грани взрыва. Звучание голоса Жутикова доводило до исступления. Я смотрела на чашку, чувствуя напряжение в зрачках. Захотелось вырвать чашку из его рук и выплеснуть на его щегольский костюм.

– Вот и объясни Римме Игоревне её обязанности и её место!

Я почувствовала покалывание в кончиках пальцев и в зрачках. Всё. Всему бывает придел.

Я вскинула глаза на Жутикова.

Внезапно чашка выскользнула из его рук и зависла в воздухе. В кабинете повисла тишина. Втроём мы, не отрываясь, смотрели на чашку. В звенящей тишине чашка распалась в воздухе на осколки. Горячий кофе выплеснулся на брюки Жутикова.

– Черт! – Жутиков вскочил и принялся отряхиваться.

На этом разборки прервались, ибо Жутикову надо было привести себя в надлежащий вид, достойный его положения. Я вышла из кабинета в состоянии легкого недоумения, потому что сначала я мысленно «увидела» как выплескивается кофе на Жутикова, а потом чашка вырвалась из его рук, зависла на мгновение, распалась в воздухе, и только потом пролился кофе! Я не знала, что и думать. Но мне это не показалось. Всё произошло именно так!

На несколько дней Жутиков оставил меня в покое.

Однако, это длилось не долго. В четверг Владимир Николаевич в новой «тройке», галстуке, весь исполненный чувством собственного достоинства (если не сказать «величия»), вальяжно устроившись на стуле в смежном кабинете, рассуждал об умственных способностях женщин, проповедуя сотрудникам собственную точку зрения. Вершиной этих рассуждений явилась сакраментальная фраза:

– Все бабы – дуры, и не потому, что дуры, а потому что бабы!

Всё. На этой фразе мое ангельское долготерпение закончилось. Я вновь почувствовала уже знакомое напряжение в зрачках и кончиках пальцев. Ну, Жутиков! Берегись! Кофе на голову и чашкой по лбу, и чтоб волосы позеленели! Я встала из-за компьютера и вошла в соседний кабинет.

Чашка кофе вырвалась из его рук и взмыла над головой. В какую-то долю секунды я осознала, что кофе обжигающе горячий. Зонтик!

Эффект превзошел все ожидания. Кофе выплеснулся на зажмурившегося Жутикова, и … разбрызгиваясь во все стороны, стек по внезапно возникшему из ниоткуда зонту. В офисе воцарилась тишина, которую взорвал звук упавшего на голову зама зонтика веселенькой, розовой в мелкий цветочек, расцветки, открывая взорам ядовито зеленую шевелюру Жутикова. Такой оттенок преподаватель в художественной школе называл цветом «поросячьего визга», имея в виду, что от такого колера даже у поросёнка начнётся истерика.

В следующее мгновение офис погрузился в хохот. Смеялись до слез, до спазм в желудке, тщетно пытаясь успокоиться и найти логичное объяснение происходящему. Работа была парализована. Внезапно появившийся шеф, сдерживая смех и пытаясь делать вид, что не происходит ничего необычного, пообещал во всём разобраться и напомнил, что завтра утром представлять проект клиенту и поэтому к концу дня всё должно быть готово, перепроверено и представлено ему лично. Все, пряча улыбки, разошлись по рабочим местам.

Жутиков скрылся в туалете, безутешно пытаясь вернуть волосам «родной» цвет. На втором часу мучений мне стало его даже жаль, и я принялась помогать. Мысленно пыталась представить его первоначальный цвет и сконцентрироваться.

– Рим, сок апельсиновый будешь? – прервал мои старания Сашка, входя в кабинет, зная мою страсть к цитрусовым и явно горя желанием обсудить со мной необычное происшествие.

– Буду! – живенько отозвалась я, представляя ароматный оранжевый апельсин.

Мы с Сашкой отправились на импровизированную кухню пить сок. Через некоторое время мимо нас пролетел Жутиков. Он был в ярости! Я глянула на него и не смогла удержаться от нового приступа хохота. Волосы зама из ядовито-зелёных превратились в ярко-оранжевые.

– Опс! … – только и сказал Сашка и тоже не удержался от смеха.

Жутиков, тяжело дыша, остановился в дверях, сверля меня убийственным взглядом.

– Твои штучки? – прошипел он. – Твои! Больше некому!

– Владимир Николаевич, вы несправедливы. Вы приписываете мне сверхъестественные способности? – спокойно отозвалась я.

– Ведьма!

Жутиков покинул нас, одарив пронизывающим взглядом и пообещав разобраться, а то тесновато нам с ним в офисе стало.

– Рим, а ведь он злопамятный, – предупредил Сашка, – не знаю, как тебе это удалось, но это надолго запомнится!

Мы выпили сок и отправились работать.

Жутиков появился только в конце рабочего дня. Обритый наголо и злющий.

С приобретением новых способностей жизнь стала намного интереснее! Если не проще, то веселее это уж точно. И сон у меня улучшился: бессонница ушла. От плохого настроения из-за придирок Жутикова, головной боли от сдерживаемых ярости и эмоций не осталось и следа. Опять же цвет лица улучшился. А Жутиков стал более осторожен в своих придирках. Стоило ему сказать обо мне очередную гадость, как возмездие настигало его. Однако в последний момент мне всегда становилось жаль Жутикова, и я ставила защиту, в результате, возмездие приобретало комический оттенок.

Жутиков, реалист и прагматик до мозга костей, искал «объяснимую» причину. Он, уловив закономерность между творимыми им мелкими пакостями и ответными «случайными возмездиями», злился, пытаясь подловить меня.

…Заказчик оказался на редкость «горячим» и «творческим», ему не терпелось въехать в свой новый дом как можно скорее, точнее «ещё вчера». Его патологическая «идейная» плодовитость в купе с инженерной безграмотностью и желанием всё сделать, как можно скорее, явилась для нас нелегким испытанием, в том числе на прочность нервной системы. Он устраивал набеги на офис, в сотый раз просматривая интерьер на мониторе в различных ракурсах, терзаясь выбором оттенка паркета для гостиной между «золотистым буком» или «белым дубом», принимал «окончательное» решение, и через пару часов вновь звонил и делился новыми идеями: о переносе своей спальни со второго этажа на третий, переносе перегородок и смене цветовой гаммы холла, устройстве ещё одной ванной комнаты, расширение столовой… Жутиков, злился, плевался, ввязывался в споры с Зиминым, стараясь доказать тому абсурдность его идей и невозможность одновременно «ехать во всех направлениях». Заказчик обижался, предпочитая вести переговоры с «самим директором». Шеф, обладая редкими дипломатическими способностями и чувством юмора, спокойно переносил метания клиента, отправлял зама курировать строительство, устраивался за столом с чашкой кофе и, просматривая текущие проекты и наши разработки, прижимая трубку плечом, выслушивал многочисленные идеи заказчика. В результате, дело двигалось в нужном нам направлении к обоюдному удовлетворению.

В пятницу погода разладилась и обрушилась на город многочасовым ливнем. Я, выглянув за окно и поняв, что самостоятельно добраться до дома будет проблематично, решила себя побаловать и вызвала такси.

– В течение полутора часов,– ответила мне девушка-диспетчер. – Ждать будете?

Я согласилась и, коротая время, погрузилась в окончательный вариант дизайна первого этажа зиминского коттеджа. Мы с заказчиком, наконец-то, пришли к единому мнению варианта отделки и подписали (Чудом, не иначе!) проект в работу! Подпевая Бутусову, я заполняла бланки заказов на паркет, венецианскую штукатурку, натяжные потолки, когда хлопнула дверь и раздались стремительные шаги. Через пару секунд в кабинет влетел промокший до нитки Жутиков, весь день проведший на объекте.

– Где все? – раздраженно буркнул он.

– Дома, вероятно,– ответила я, не отрываясь от подсчета необходимого количества керамической плитки для кухни в стиле модерн.

– Как работать так никого! Попробовали бы сами с этим кретином общаться! Дизайнер хренов, сам не знает, чего хочет!

Жутиков заглянул мне через плечо и разразился яростной тирадой:

– Какой идиот это Зимину показал?! Вот откуда у него новый бзик «всё в яркий кубичек» и синее с жёлтым?!! Да он теперь еще год будет метаться между голубым и бирюзовым, жёлтым и оранжевым!! Убрать немедленно! И что бы я этого бреда не видел!

– Вы что орете? – спокойно спросила я. – Зимин подписал. Ему нравится.

– А я сказал: убрать жёлтое! – гаркнул он.

– ЩАССС, разбежалась! Вообще-то, это беж. Согласовано и подписано, шеф одобрил и подписал!

Глаза Жутикова сверкнули, состояние «шлея попала под хвост» на лицо. Он оттолкнул мой стул, и его рука судорожно рванулась к мышке.

Гад! Мой первый большой проект!!!!

– Не трогайте мышку!!!!…

Знакомое напряжение в зрачках и кончиках пальцев и … Крупный серый мышонок полузадушено пищал, сжатый рукой Жутикова. Зам директора, ошарашено замолк, глядя на грызуна в своей руке, потом медленно повернулся ко мне. В глазах полыхало ТАКОЕ пламя, что мне впервые стало не по себе.

– ВЕДЬМА!!!

Жутиков размахнулся, собираясь швырнуть несчастную мышку в меня. Я отступила к стене. Ослепительная вспышка за окном осветила летящий в меня серый комочек. Мой визг, срываясь на ультразвуковой высоте, слился с грохотом грома.

Внезапно наступила тишина.

Глава 2

Я открыла зажмуренные глаза и … в изумлении замерла! Опушка леса. Высокое небо. Вековые сосны. От неожиданности и удивления закружилась голова, и я прислонилась к стволу сосны. Остро запахло смолой и каким-то первобытным лесом. Я, немного беспокоясь за свой рассудок, на мгновение прикрыла глаза, а когда открыла, увидела троих странно одетых людей напротив, пристально нас осматривающих. Их костюмы казались карнавально-сказочными: длинные балахоны расшитые странными знаками и символами, амулеты и талисманы на цепочках на шее, на поясе – мешочки. Артисты? Я перевела взгляд на Жутикова – вид был больше, чем просто удивленный. Владимир Николаевич потряс головой и ущипнул себя за руку. Потряс рукой. Задумался и …ущипнул меня за плечо.

– Ай! Мне же больно! – возмутилась я, но мысленно поблагодарила: мне больно – значит, не сплю и… вроде бы даже мыслю… значит, существую… все это на самом деле … «Или меня просто молнией ударило, громом оглушило и я брежу?» – отстраненно подумала я, с интересом рассматривая незнакомцев. В них чувствовалась сила, нет сила, подобная моим недавно обретенным способностям. Колдуны? Чародеи? Маги? Какой интересный бред…

Чародей медленно обошел нас кругом, осмотрел озадаченно, остальные хранили молчание, пристально следя за действиями собрата. Молчание затягивалось. Наконец, самый молодой из чародеев хмыкнул и проворчал:

– А дядьку мы не заказывали.

Мы с Жутиковым переглянулись.

– Римма, последний раз говорю, перестань дурить! – прошипел он.

– Да какой уж здесь "дурить"…– отозвалась я, потихоньку понимая, что происходящее сильно смахивает на правду. По крайней мере, как известно «с ума вместе не сходят, вместе только гриппом болеют».

– И что с … этим делать будем? – мрачно спросил чародей в синей хламиде.

– Назад отправим …– робко предложил молодой.

– Угу … назад…Щасссс,– раздраженно ответил самый старший из них, – некогда такой ерундой заниматься!

– А если…– начал молодой.

– Гаспис, не зли, – предупредил чародей в синей хламиде, еще раз обходя нас кругом.

Мы с Жутиковым ощущали себя в роли подопытных зверюшек. Но меня происходящее почему-то веселило.

– Римма? – наконец обратился ко мне старейшина.

– Римма, – подтвердила я, отчего-то улыбаясь, вероятно это своеобразная нервная реакция на коллизии судьбы.

Седовласый чародей шагнул ко мне и заглянул в глаза. Некоторое время мы смотрели друг другу в зрачки.

– Хорошо, – удовлетворенно произнес он, и его товарищи, как мне показалось, с облегчением вздохнули. Что именно "хорошо", я так и не поняла, толи выгляжу хорошо, толи еще что. Врожденная скромность не помешала мне принять "хорошо" на счет первого предположения, потому что больше ничего хорошего в нашем положении я не видела.

– Но все-таки, – снова начал Гаспис, – с этим-то что делать будем?

– На что-нибудь сгодится…– буркнул пор чародей в синем.

Странная троица ещё раз осмотрела нас с ног до головы и с головы до ног и удовлетворенно переглянулась. Наконец чародей в синей хламиде шагнул вперед и произнес с чувством собственного достоинства:

– Рад приветствовать невесту Наследника. Добро пожаловать, ваша светлость! – и слегка поклонился.

– Вы мне? – пискнула я.

Чародей величественно кивнул.

– Придворный маг Амаран, – представился он.

– Римма.

Мне представили Гастона, ученика придворного мага, и главу чародейного круга Светомира. На Жутикова, казалось, совсем не обращали внимания.

– Нам пора, ваша светлость, – поторопил Амаран.

– Ничего не понимаю…– честно призналась я.

Амаран подал мне руку и направился к центру поляны.

– А… Римка…

Я оглянулась. Жутиков, по всей видимости, собирался упасть в обморок, привалившись к стволу сосны и медленно сползая по нему. Я шагнула к нему, но маг удержал меня и сурово напомнил, что путь долог, а времени мало.

– Я не могу его бросить!

– Гастон, проследи.

Мы продолжили путь. Гастон, тащивший на спине потрясенного Жутикова, ворчал под нос. В центре поляны трава была примята в форме четырехугольника. Пока я мысленно удивлялась этому, Светомир стал творить пассы руками и зашептал непонятные слова.

К моему изумлению на примятой траве появился цветастый ковер. Первым шагнул Гастон и, по-прежнему ворча, свалил на ковер Жутикова.

– Олух,– тяжело вздохнул Светомир, – ни вежества, ни чар.

– Устраивайтесь, ваша светлость, – пригласил Амарант,– путь долог.

– А … Куда мы направляемся?– осторожно уточнила я, испытывая желания тоже ущипнуть себя за руку.

– Наследника вразумлять,– буркнул вездесущий Гастон.

Воздух вокруг завибрировал, и ковер стал подниматься. Ноги подкосились, и я рухнула на ковер, который набирал высоту. Чародеи устроились рядом. Светомир меня внимательно изучал. Амаран откашлялся и начал. Чем больше я слушала, тем острее было желание ущипнуть себя посильнее и убедиться, что не сплю. Хотя скорее всего, это галлюцинации после удара молнии…Просто галлюцинации… или я просто сплю? Потеряла сознание и вижу сон? Впала в кому?!

В Княжестве испокон веков было заведено, что Князь женился на ведьме, которая помогала править, обеспечивает защиту от чужой магии. Союз чародеев и не владеющих даром давал весомое преимущество Княжеству перед соседями, ведь во многих странах колдовство, магия, чародейство преследовалось. А в Светлом Княжестве Мирр все уживались мирно. Всё бы замечательно, но нынешний Князь умудрился прогневить Бабу Ягу, которая наложила заклятье, что та ведьма, которая согласится стать Княгиней, лишится ведьмовских способностей и чар. А какая ведьма пойдет на это добровольно, тем более в таком случае она лишается права на престол? И до тех пор, пока Князь не женится, он остается лишь Наследником престола. А это сеет смуту, да и соседи затевают свары, и каждый из них старается под шумок отхватить кусок Княжества. Замкнутый круг. Вот и решили ведуны и чародеи, колдуны и маги, собрав магический круг, искать будущую Княгиню в параллельном мире, ведь на неё заклятье Бабы Яги не должно действовать.

Тонкий вопль ужаса прервал рассказ Амарана. Я вздрогнула и резко обернулась. Жутиков, придя в себя, вцепившись руками в ковер, смотрел вниз. Гаспис, виновато пожав плечами под взглядом Амарана, оттаскивал его от края.

– Ты обладаешь сильным Даром и при этом добра и милосердна,– продолжил Светомир,– поэтому выбор пал на тебя.

– А если я замуж не хочу? Или мое мнение не учитывается?

– Князь тебе понравится. Он молод, смел, умен и удачлив! – Строго сказал Светомир.

– И вообще, я домой хочу!

Чародеи переглянулись и вздохнули.

– Твой дом здесь.

Ничего себе заявленьеце! Я возмущенно выпрямилась.

– А я хочу домой! Не нужен мне Князь!…

Казалось, меня никто не слушает. Светомир смотрели вперед, Амаран глубокомысленно перебирал четки, размышляя о чем-то своем, даже Гаспис занимался Жутиковым, не обращая на меня никакого внимания.

– АУУУ! Меня кто-нибудь слышит?!!– возмутилась я.

– Подлетаем,– строго заметил Светомир.

Мои возражения и возмущенные возгласы не произвели никакого впечатления на моих спутников. Может быть, я все же сплю? Так бывает во сне, стараешься крикнуть, а рот не открывается, ни звука не можешь произнести… Или не сплю? Не брежу?

Я взглянула вниз. Под нами раскинулись крепостные стены и городские постройки.

Ковер плавно опустился на плоскую крышу здания. Я с интересом огляделась. Город не был похож ни на что виденное мной до сих пор. Своеобразное смешения всех стилей. Деревянные и каменные дома. Люди… И никто не тыкал пальцем в парящий ковер и нас.

Да, самой удивленной по-прежнему оказывалась я, не считая, конечно, Жутикова.

– Идемте, нужно подготовиться к встрече с Князем,– сказал Амаран, подавая мне руку.

Я поднялась, гордо выпрямилась и смерила придворного мага пронизывающим взглядом. Он повел меня вниз по лестнице. Остальные шли за нами. Я с мрачным любопытством осматривала все попадающееся на пути и пыталась проанализировать произошедшее. Мало того, что похитили, так ещё и замуж собираются отдать, не поинтересовавшись даже моим мнением, хотя, возможность комы не исключается. С другой стороны, неизвестно, что хуже. Князь, Баба Яга, ведьмы, чародеи, маги… ничего, справлюсь! Посмотрим кто кого!

Мы расположились в зале с высокими потолками и длинными, узкими окнами-бойницами, застекленными темно синим стеклом, почти не пропускающими свет.

– Гаспис, свет!– коротко распорядился маг.

Мальчишка отошел в угол и зашелестел листами книги. Амаран недовольно что-то буркнул себе под нос, выражая недовольство нерасторопностью ученика. Маг расположился в высоком кресле, хлопнул в ладоши и в высоких треножниках, стоящих по углам залы, взметнулось высокое пламя. Светомир хмыкнул в бороду, сделал чуть заметное движение рукой, и пламя чуть улеглось и стало бледно-зеленым.

Неожиданно, впрочем, всё происходящее было неожиданным и внезапным, в залу, где мы расположились, вошел невысокий мужчина в кольчуге и латах. Я рассматривала его во все глаза!

– Ваша магическая светлость!– Он склонил голову и протянул магу свиток. Амаран коснулся печати кольцом и свиток раскрылся.

– Князь будет в замке уже утром,– объявил маг, и в замке началась суета и беготня. К Амарану с докладами потянулись люди. Он отдавал приказы, чувствовалось, что маг здесь имеет власть и вес. Гаспис не сводил с нас глаз, рассматривая и явно горя желанием поговорить. Светомир погрузился в размышления, изредка поглядывая на меня, рассматривая и оценивая, а Жутиков для него, казалось, просто не существовал.

– Светомир, войска Гастона гораздо ближе, чем мы ожидали,– обратился маг к чародею. – Они подходят к Борейскому лесу. Мы можем рассчитывать на лояльность Лешего?– и они озадаченно переглянулись.

– Постараюсь его убедить…

Пламя в чашах на треножниках меня заинтересовало. Я подошла к стоящей ближе и с удивлением обнаружила, что от пламени не исходит ни чада, ни тепла, лишь уже знакомое покалывание в пальцах усиливалось при приближении к нему. Это было странно. Магия? Повинуясь странному желанию, я протянула руку и коснулась огня. Не обожглась! Пламя ласково лизнуло ладонь, и по пальцам пробежались уже знакомые искорки. Неожиданно я поняла что зала, наполненная людьми, погрузилась в тишину, и обернулась.

Все присутствующие благоговейно склонили голову. На лице Гасписа читалось восхищение, Светомир удовлетворенно усмехнулся в бороду, Амаран … А вот верховный маг был несколько озадачен.

– Невесте наследника нужно отдохнуть, – наконец произнес он. – Гаспис проводи госпожу Римму в комнаты.

Маг и чародей явно хотели остаться наедине.

Мы с Жутиковым последовали за Гасписом. У двери я оглянулась. Светомир сидел, закрыв глаза, сжимая одной рукой деревянный амулет, другую положив на лоб. Амаран, подошел к огню, протянул руку к пламени и сразу же одернул, обжегшись. По его лицу пробежала судорога боли, стало ясно, что ему многого стоило сдержать вскрик.

Интересно… Но я не почувствовала ни ожога, ни боли, только чуть заметное покалывание в кончиках пальцах, как в момент концентрации сил для чародейства.

Когда за нами закрылась дверь, и мы остались втроем и некоторое время молчали. Гаспис рассматривал нас, мы его. Я оглядела комнату: окон не было! Странно… И за дверью – охрана, приставленная Амараном.

– От кого прячемся? – поинтересовалась я у Гасписа.

– От Бабы Яги,– просто ответил он.

– Так…

– Римка, – неожиданно громко попросил Жутиков,– ущипни меня!

– З…зачем? – удивилась я.

– Хочу убедиться, что у меня все дома, и я не брежу!

– Я и укусить могу,– ласково предложила я. – Вот только кто у вас дома, если вы живете один?

– Язва!

– Хам!

Помолчали, перевели дух. Я пыталась собраться с мыслями. Вместе с ума не сходят, значит, …параллельный мир? другое измерение? Здорово?… Однако, чародеи настроены серьезно, а столь скорое замужество, да ещё непонятно за кого, меня что-то не прельщает! Значит, надо …

– А вы, правда, не обожглись магическим пламенем? – прервал мои размышления Гаспис, устраиваясь рядом на лавке.

– Правда,– и я протянула ему ладонь, что бы он убедился в отсутствии ожога.

Ученик мага осмотрел ладонь, вскочил со скамьи и, почтительно опустившись на одно колено, благоговейно поцеловал мою руку.

– Светлая Римма! – в глазах отразилось восхищение.

– А что в этом огне особенного? – подал голос Жутиков. – Зеленый оттенок… Какой-то газ?

Гаспис с превосходством оглядел моего спутника, поднялся и с видом знатока, подбоченившись, пояснил:

– Только истинная ведьма, обладающая даром, способна не обжегшись коснуться магического огня и, как говорит легенда, даже пройти сквозь него.

В Книге судеб написано, что невеста Наследника будет обладать таким даром! Я сам видел!

Мы с Жутиковым переглянулись.

– Где видел? И что за книга? – деловито спросил мой спутник. – И ещё… не плохо бы отобедать!

Ученик мага вопросительно посмотрел на меня. Я благосклонно кивнула.

Гаспис выглянул за дверь и вскоре искоса бросающие на меня любопытные взгляды слуги уставили стол блюдами с фруктами, вяленым мясом и сыром, хлебом, кувшином вина и самоваром. Жутиков довольно хмыкнул и, не дожидаясь приглашения, устроился за столом. Гаспис осуждающе глянул на него и галантно пододвинул мне резной стул.

– Эт что? – жующий Жутиков кивнул на блюдо с какими-то сладостями.

– Пастила, зефир и халва,– отозвался Гаспис.

Жутиков молча пододвинул блюдо к себе.

– Но это для госпожи Риммы!– возмутился ученик мага, удивленный поведением моего невольного спутника, и схватился за блюдо с другой стороны.

– А ей всё равно нельзя! У неё диета! – парировал Житиков.

– Очень даже можно! – возразила я, тоже хватаясь за блюдо.

В таком веселеньком виде нас и застали Амаран со Светомиром. Чародеи оглядели нас. Мы с Гасписом одновременно разжали руки, и блюдо со сладостями оказалось у Жутикова.

– Войска Гастона Черного уже перешли границы, и всякое промедление с помолвкой грозит обернуться огромной бедой, ибо чародеи и волшебники, ведьмы и маги, русалки и лешии, – все наделенные даром, не признают власть Наследника! – объявил Светомир.– А без их помощи Княжество не выстоит!

– Наследник трона уже в пути от западных границ. Утром он будет в замке. Завтра вы станете Нареченной невестой Князя, а это накладывает определенные обязательства!– торжественно, с пафосом, произнес придворный Маг.– Во-первых,…

– А моё мнение не учитывается?! – возмутилась я.– И вообще, вдруг жених у меня уже есть!

– Забудь. Твой жених здесь!– повысил голос Амаран.

– В конце-концов, мы можем не понравится друг другу! – парировала я.

– Вздор!– раздраженно сказал придворный маг,– Вы вполне хороши собой, чтобы понравиться Наследнику, это, во-первых…

– А если он мне не понравится?!

– Глупости!

Как об стенку горох… Амаран мрачно сверлил меня глазами. Светомир усмехался в бороду. Гаспис с некоторым недоумением посматривал на меня. Я набирала полную грудь воздуха, чтобы сказать решительное «нет» на посягательство на мою свободу выбора. И лишь Жутиков невозмутимо лакомился пастилой, казалось, что всё происходящее его нисколько не трогает.

Однако, спорами да криками ничего не решишь… А вот сбежать по-тихому, можно попробовать, а потом уже на нейтральной территории встретиться с пресловутым наследником и переговорить, убедить его вернуть меня в мой мир. Так сказать, положите туда, откуда взяли. Нет, всё это конечно интересно: и магия, и новые знакомые, и… но вот так замуж? Я и у себя-то туда, в смысле замуж, не очень-то торопилась, чем приводила в недоумение моего ненаглядного. Вспомнив об Антоне, я загрустила. Я скучаю. Пожалуй, я даже соглашусь выйти за него замуж. Так что, надо бежать. А пока…

Я, чтобы выиграть время и усыпить бдительность Амарана, окунулась в подготовку к встрече с Наследником. Впереди нас ожидало множество церемоний: представление Наследнику, представление Чародейскому кругу, помолвка. Радовало то, что обряд обручения было решено отложить до победы над Гастоном Черным. Вопреки моим предположениям переодевать меня не стали, вероятно, мой деловой брючный костюм должен был служить ещё одним доказательством того, что я хоть и ведьма, но из другого мира и проклятье Бабы Яги на меня не распространяется. Амаран с Светомиром были заняты подготовкой представления меня Чародейскому Кругу, освоившийся Жутиков сплетничал с Гасписом, а я, устроившись уютно на медвежьей шкуре у магического огня Светомира, незаметно уснула.

Сквозь заросли вставшего на пути шиповника я увидела Избушку на курьих ножках и рассмеялась. Надо же, совсем как в сказках! Ножки, солома на крыше, дым из трубы, оконца блестят на солнце. Класс!!! Я стала пробираться сквозь кустарник, стараясь рассмотреть получше. Дверца Избушки со скрипом раскрылась и на пороге появилась подвижная старушка. Я сделала последний рывок из оплетающий, цепких ветвей шиповника, и, споткнувшись о ветку, выпала на поляну, уткнувшись лицом в мягкую душистую траву.

– Наконец-то! – услышала я сварливый и в тоже время довольный голос Бабы Яги,– пришла-таки! Давно пора. Вот и ладненько! А-то что этих мужиков слушать, да они сроду ничего дельного не скажут, да и наплетут с три короба, а уж делать начнут…! Иии, милая, где приврут, где недоскажут, а времечко-то идет. Ну, вставай, вставай, милая, неча на травке полеживать! Нам в Книгу судеб глянуть и за дела пора приниматься!

– Вставайте, госпожа Римма! – и я почувствовала, как меня кто-то потряс за плечо.

Я открыла глаза и увидела перед собой склонившегося ко мне Гасписа. Амарана и Светомира в комнате не было. Зато за дверями вероятно опять охрана.

– А где… – начала я и поняла, что Баба Яга мне снилась. Но больно уж сон в руку. Слишком. Я не слишком слушала, что мне говорит юный паж придворного мага, больше пыталась восстановить увиденное во сне.

Внезапно меня осенило. Баба Яга! Конечно же! Баба Яга, наложившая заклятье на Князя, из-за которого он не может жениться на ведьме из своего мира, вот кто сможет нам помочь! По крайней мере, хочется в это верить! И другого выхода всё равно нет. Теперь главное – добраться до неё! План минимум – выбраться из города, а это не просто, когда контролируют каждый шаг. Но я твердо решила сначала увидеться с Бабой Ягой, а уж потом и Чародейский Круг вместе с Наследником можно посмотреть. Только где её искать?

– Наследник уже в пути к крепости! – довольно улыбаясь, поделился радостью паж. – Утром здесь будет!

Вот радость-то! Меня охраняли так, что создавалось стойкое впечатление плена. И одну не оставляли. Жутиков был молчалив и сумрачен и старался держаться поближе ко мне. Гаспис, которого то ли Амаран приставил следить за мной, то ли просто было интересно с нами, почти не оставлял нас вдвоем, задавая кучу вопросов и болтая без умолка. Но от его говорливости была ощутимая польза, потому что большинство сведений об этом мире было почерпнуто у ученика мага.