Холодно. Чувствую ярко выраженный привкус крови. Голова болит так, что в глазах начинает темнеть при каждом вдохе. Языком ощущаю, парочки нижних зубов вообще нет, а один верхний сломан наполовину. Губа изнутри порвалась, или треснула от удара, распухла и ноет, противно. Руки привязаны к стулу за спиной, ноги тоже связаны. Меня хорошо отделали, старались сукины дети! Внутренний голос подсказывает, что происходило это тогда, естественно, когда я был без сознания, ведь как меня били, я не помню. Шмыгаю носом. Он тоже, как и все тело, болит и ноет. А еще, стало труднее дышать. В голову пытается проникнуть всякий бред, но я его упорно отгоняю всеми способами. Сейчас бы воды глотнуть, а то в горле пересохло. « Вода – источник жизни », почему-то вспомнилось мне, и не зря, хотя-бы жажду утолить и на одну проблему меньше.

– Так хватит! – говорю я сам себе, делая глубокий вдох, первым делом нужно успокоиться и все обдумать.

Сделав еще пару вдохов, я ощутил моральное облегчение. Мысли приходят в порядок, и на их месте появляются логичные вопросы. Сколько здесь этих ублюдков? Как буду выбираться? Где вообще я нахожусь, город это или захолустье? Ведь когда меня схватили, было утро, а время, проведенное без сознания невозможно узнать из воздуха. Кровь на джинсах засохла, сколько она сохнет? Наверно дольше, чем вода, но на сколько? Разные мысли и вопросы, но только осознание того, что всё может выйти очень печально, наводит грусть с нотками ужаса.

Напрягает тусклый свет. Он тёплый, но почему-то холодно. Сама комната маленькая, похожа на детскую или небольшую спальню с одним окном, которое, эти сволочи плотно зашторили или заклеили чем то. Всё как в плохих историях про похищения, мрачно, не понятно, по-видимому, должно быть страшно. В углу кресло, рядом журнальный стол, на столике пусто, я сижу лицом к двери и чего-то жду. То, что происходит за дверью, в общую картину не складывается, так как, ничего не слышно. Хотя шаги мимо проходящих людей, все-же слышны отчетливо. Одни проходят неторопливо, другие чуть ли не бегают. Но ко мне пока, никто не заходил. Головная боль притупилась, я привык ко всей симфонии болевых ощущений, и даже на минуту расслабился, но ненадолго. Ручку дернули, заперто. Сердце заколотилось, а в голове возникла паническая неразбериха, страх, боль, интерес, все смешалось. Кто-то прикрикнул:

– Ключ принеси. Заперто!

Сразу промелькнула мысль. «Меня что, опять бить будут», голос то, противный! Я готовлюсь к очередной порции побоев и ссадин. Вот слышно как ключ ищет замочную скважину, щёлк оборот, шёлк другой. Уже себя морально настроил, все заболело с новой силой. Но, внутренний я, твердит мне под нос четко и уверенно:

– Только без глупостей парень.

Раздался щелчок выключателя. Яркий, но уже холодный свет резко ударил в глаза. Двери открылись. Глаза постепенно привыкли, я включаюсь и начинаю различать, что к чему. Коридор квартирный, это хорошо, шансов удрать, на малую долю, становится больше. Людей должно быть не много! Стены розовые, чистые, на полу дырявый линолеум, в некоторых местах протертый обувью. “ Может квартира для допросов? Не важно”. В проеме всё ещё пусто. Слышу, кто-то ходит, чувствую запах еды. Слюнки текут, в животе заурчало, сейчас бы супа самый раз. Раздался щелчок. Свет в коридоре погас, остался только в комнате, прямо над моей головой. Слышу звук сливного бачка, дверь в туалет открыта, наверное. Кто то там возиться вода течет, что то моют. Все звуки резко оборвались, слышу, вроде кто-то сюда идёт. Точно. Угадал. В дверях появляется мужик в костюмчике! Мне сделалось дурно. Ох уж эти навязчивые мысли, хоть бы не застрелил бы, иначе все, не выбраться мне живым. Такой весь, дорогой пиджак, держится уверенно спокойно, на громилу не похож. Руки белые, аккуратные, держат папку. Лицо интеллигентное, лет сорок на вид. Оружия вроде бы нет, на первый взгляд. Меня отпустило, думаю, бить такой не должен, слишком чистый, да и пиджак хорош, чтобы вот так испачкать. Он подходит, держит дистанцию, рассматривает меня, затем начинает:

– Здравствуй, я пришел для того, чтобы тебя опросить.

– Ясно! – произнес я, глядя на него.

Он повернулся и пошел к креслу.

– Как можно лучше и во всех деталях.

«Ладно», думаю, раз им рассказ нужен, пусть и по моим правилам сыграют. Говорю ему:

– Ваши громилы, хорошо постарались, мне теперь говорить больно.

Он присел, положил папку на столик и откинулся на спинку кресла.

– Значит, у тебя всё болит? Или нет желания отвечать на вопросы?

– Да что вы, конечно есть. Желание так и прёт из меня, – с сарказмом сказал я.

А сам про себя, « да пошел ты придурок», и улыбаюсь! Он украдкой посмотрел на меня, не придав значение моей дерзости, просто продолжил:

– Вот и славно, тогда я сейчас всё подготовлю и начнём.

Достал из папки крупный блокнот, положил его на стол, рядом бумагу, шариковую ручку, карандаш. Всё это он педантично разложил, затем встал, обошел меня, и вернувшись, поставил передо мной небольшую камеру на штативе.

– Почти все готово, – проговорил он, направляя её на меня.

– Вот так, – с этими словами, он усаживается в кресло и достает из папки пульт дистанционного управления.

«Скорей всего от камеры», – подумал я. Она, наверное, всё это время за мной стояла.

– Готов? – спрашивает меня.

Я начал в отрицание качать головой.

– Мне бы обезболивающего, да пожевать чего, воды попить! Сил совсем нет, а разговор долгий я так понимаю?

Мужик хмыкнул, на мгновение задумался, и резко выпучил глаза. Я немного испугался, и уже подумывал, что зря я начал тут крутить носом, ведь состояние паршивое, а такие парни могут и пытками выяснить что нужно. Мои мысли прервал его голос:

– Ладно, сейчас. Кухня! – сказал так громко и четко, что будто сам голоден. – Кухня! – повторил он, – заснули что ли!

В дверях появился смуглый паренёк, с глуповатым лицом и полотенцем в руках:

– Слушаю вас, – тихо пробормотал он и кинул испуганный взгляд на меня.

– Так, принеси ему что-нибудь поесть, и обезболивающее!

– Желательно жидкое или мягкое,– вставил я!

– Все понял? Чего стоишь? Бегом! – добавил мужик в пиджаке.

Парнишка в растерянности кивает, и быстро исчезает. «Так, покормят, уже хорошо, будет энергия, чтобы хоть немного восстановить силы. Пока буду рассказывать, что-нибудь придумаю». Мои, приятные мысли о еде и свободе, прорвал его четкий голос:

– Курить будешь?

– Нет спасибо, мне бы укрыться чем-нибудь, здесь холодно.

– Хорошо, – сухо с явным недовольством сказал мужик в пиджаке, но, по-видимому, все же частично войдя в мое положение. – Кухня, на минуту!

Прибежал тот же парень.

– Через пять минут будет всё готово, – в спешке промямлил он.

– Плед есть? – резко перебил его главный.

– Есть!

– Принеси тоже.

– Понял, принесу, – повторил и удалился паренёк.

« Согреюсь, поем», тревога отступала, «это хорошо, здравый смысл и сытый желудок мне необходим». Мужик в костюме молча сидел в кресле и курил, изредка посматривая то на меня, то на камеру, то в пустой лист бумаги. Иногда он бросал взгляд на дверной проём, откуда доносились разные звуки и запахи. Не прошло и пяти минут, как явился парень с пледом в руках.

– Накрой его, и нести уже поесть, рявкнул он.

–Да, да уже всё готово, – ответил тот, и накинул на меня плед.

Укутав меня как младенца, парнишка быстро убежал, «так заботливо» – подумал я, как младшего замерзшего братишку, после долгой уличной прогулки. А через минуту он уже стоял с подносом возле меня.

С краю стояла глубокая тарелка с чем-то горячим, судя по всему, это был суп пюре. Рядом блюдце с творогом и стакан сока, а в углу подноса лежала таблетка.

– Покорми его, и желательно поскорее!

Парень поставил поднос на пол, взял только пюре и ложку, зачерпнул и подсунул к моим губам. Я как смог открыл рот и застонал, было больно, но очень хотелось есть. Он сунул мне туда ложку, и я опять застонал закрывая рот. Этот мягкий, вкусный суп я даже не жевал, он провалился сразу же вовнутрь и там растекался своим приятным сытым теплом. Так я проглотил всё пюре и начал также глотать творог, было больнее, чем с супом, но голод всё ещё был силен. Потом, он поднёс мне обезболивающее, я приоткрыл рот, и высунул язык, когда таблетка была уже во рту, парень дал мне все это запить соком. Аккуратно я начал пить, но все это действие сопровождалось серией стонов и охов. Когда мы закончили с обедом, паренёк собрал всё на поднос и удалился. Я чувствовал себя намного лучше, сытым, согретым, препарат подействовал и меня начало клонить ко сну. Я почти задремал, как всю эту идиллию, прервал голос этого нетерпеливого мужика:

– Теперь ты готов? – бросив он на меня свой пристальный взгляд, спросил он.

– Спрашивай! – недовольно огрызнулся я, глядя на то, как он вертит в руке карандаш.

– Итак, начнём, – взяв в другую руку пульт, он направил его в сторону камеры. На видеокамере замигал маленький зеленый диод.

– Мы немало про тебя знаем, мы следили за тобой с тех пор, когда ты ещё ходил в начальную школу, у нас есть некоторые данные, видеозаписи, фотографии, но мы не знаем главного.

Он посмотрел мне в глаза, сделав какие-то пометки карандашом на бумаге, и продолжил:

– Вот теперь, когда ты у нас, мы и хотим выяснить как можно больше.

Я понимал, о чём идёт речь, как же не понять. То, что со мной произошло как раз и мешало мне быть нормальным человеком, на протяжении многих лет.

– Меня преследуют не первый год, начал я. Не вы первый кто пытается "всё выяснить".

– Поверь у нас свои методы, – вставил он, и тут же продолжил. – Нас интересуют подробности происшествия которое с тобой произошло в юности! Когда это случилось? Где? Во сколько? С кем ты был в эту минуту? Во что ты был одет? В общем, все в мелких подробностях!

Я сидел привязанный к стулу и не знал с чего начать, в голове были мысли только о том, «что всё это уже затянулось и пора бы заканчивать, пора бы попытаться выбраться отсюда. Но я пока очень слаб, а боль, хотя и стала меньше, но все равно ещё четко ощутима. Эти псы избили меня, когда я был в отключке, и теперь им намного легче меня контролировать. Они надломили меня, веревки тугие и режут руки, стул привинчен к полу». Я заметил это, когда пытался отдёрнуться от яркого света, который бил в глаза. Монолог с самим собой, прервал мой собеседник:

– Ну же, не тяни, рассказывай все по порядку, давай!

И я начал!

Рассказ

– Меня зовут Максим. Я родился 9 марта 1988 года, в …

– Постой! Мы все это знаем, начинай с несчастного случая, который произошёл с тобой летом 1999 года. Продолжай! – он уткнулся в лист бумаги, на котором, что то помечал. Я на мгновение задумался, и сразу же продолжил:

– Этим летом, мы с родителями жили в нашем загородном доме, на краю города. Там наша семья пропадала почти каждый тёплый год. Отец приезжал вечером после работы, он работал в музее, в зале космонавтики. В то время, мне очень нравилось ходить с ним на работу, там было много всего, лунный грунт, скафандры и куча всевозможных космических фиговин. Не подоплёку от дома находилось озеро, средних размеров, с хорошим берегом пригодным для купания.

– Конкретнее! Давай без подробного описания живописных мест! Идёт?

– Хорошо, – ответил я и неуверенно продолжил. – Моим любимым местом, был зелёный холм, он находился недалеко от озера. Я часто играл там, он был окружён кустами лозы, это было моё детское убежище. Вот там все и произошло! Доволен?

– Продолжай, – спокойно сказал этот тип, полностью погруженный в свой листок. -Подробнее пожалуйста, – мягко повторил он.

– Тем летом, я играл на этом холме почти каждый день, у меня там был тайник, приходилось его проверять при каждой возможности. Мало ли, пропало что-нибудь ценное. Сокровища мои, были зарыть под кустом в небольшом металлическом ящичке. Ничего особенного со мной там не происходило, так я и провёл половину того лета.

– Дальше, продолжай, что же было в тот день?

– Я хочу пить, – резко обнаглев, крикнул я, – принесите мне сока! С надеждой на то, что услышит паренёк.

И он действительно примчался со стаканом сока.

– Вот пей, – сказал парень и поднёс стакан к моему рту.

Глоток, ещё один, очень вкусно! Но больно, губы щиплет. Я скорчился:

– Спасибо тебе за сок.

Он не проронив ни слова, просто ушёл. Нет трёх нижних зубов, разбиты обе губы. Моё исследования повреждений, прервал голос мужика:

– Продолжим, ау! И так, что случилось в тот день?

– В тот день, я ездил с отцом на работу, – грустно произнес я. – Мы до обеда наводили порядок в его кабинете, расставляли папки по алфавиту, разбирали буклеты, и готовили витрину под новый экспонат. После, он повёл меня в зал внеземной минералогии, где показывал экспозицию метеоритов. Камни разной формы, осколки всевозможных цветов, лунный грунт. Ближе к вечеру работник в синем комбинезоне принёс отцу небольшую коробку. Это и был новый экспонат. Когда парень ушёл, папа попросил меня закрыть дверь, а сам принялся разворачивать обёртку. Он аккуратно снял бумагу и надрезал макетным ножом клейкую ленту. Шов разошелся, и он раскрыл створки коробки. Та была заполнена пенопластом. Отец просунул руки сквозь маленькие белые шарики и достал металлическую пластинку.

– Вот! Тут давай ка подробнее про пластинку, – подскочил мужик и взял карандаш в руку. – Я зарисую, так что во всех деталях, Понял?

Мне становилось лучше, обед придал немного сил, к тому же я согрелся. Боль в некоторых местах совсем утихла. Терпимо. С тем, что не хватает зубов, я уже смирился.

– Так вы художник значит? – я попытался разрядить обстановку.

– Это не имеет значения! Продолжай, – рявкнул он.

Не знаю, что же мне сделать с верёвками на ногах подумал я. Нужно освободить в первую очередь ноги, а потом бежать. Куда бежать это всё ровно.

– Скажите, а стены в этом доме из кирпича? Или бетон?

– Кирпич, глухо ответил мне собеседник, это кирпичный дом! Всё хватит! Здесь я буду задавать вопросы! Ты понял?

Значит кирпич, это хорошо, намного легче.

– Ладно, прошептал я, – делая вид что мне становится хуже. – Папа сказал что её нашли в Африке, и музей взял этот образец в аренду, для показа. Так же он говорил, что она упала на землю и осталась цела, даже царапин не было. Рядом с ней в кратере, были найдены крупные остатки минералов. Отец, передал мне посмотреть пластину, он не торопясь протянул её, и я принял экспонат обеими руками. Почувствовав прохладу металла, я начал крутить её в руках. По размеру, пластинка примерно была пять на восемь сантиметров. Толщиной около одного, грани были сглажены. Удивительно, что она была внеземного происхождения. С виду обычный кусок стали, но папа сказал, что материала, из которого она сделана, на земле вроде как не существует. С одной стороны были две канавки, неглубокие, параллельно граням. Ну, вот и всё, ничего необычного, – сказал я.

– Что дальше было? – спросил мужик глядя мне в глаза. – Она была рукотворной, по-твоему? Да?

– Думаю да, природа как мне кажется, не создала бы такой, идеально ровный, простой по виду предмет.

– Хорошо, и так ты говоришь, что это был экспонат? Больше нет никаких особенностей? – черкая карандашом по бумаге, спросил он.

– Вспомнил. Вот ещё, она была лёгкой как алюминий, даже легче.

– Продолжай.

– Я отдал пластинку обратно отцу, и принялся открывать витрину ящика для экспонатов. Он аккуратно взял и положил её на дно, в специальное углубление. Достав из посылочной коробки запечатанный пакет. Папа его вскрыл, извлёк оттуда какие-то бумаги и небольшую блестящую табличку, информационную. Отец прикрепил её под экспонатом, после чего закрыл витрину. Раздался телефонный звонок, папа снял трубку. После короткого разговора, он попросил оставаться в кабинете и немного подождать. « – Мне нужно отойти, пойду, прослежу, как идёт разгрузка новых витрин. Я позвоню тебе со склада сынок, чуть, что подойдёшь туда. Держи ключ, закроешь кабинет», – сказал он и не торопясь пошёл к выходу. Я сидел в кресле за столом и рисовал, как это обычно бывало. Через минут двадцать, я встал из за стола что бы размяться, рисовать наскучило, решил получше разглядеть новый экспонат. Открыв витрину ящика, я аккуратно взял пластинку и начал опять рассматривать. Очень интересно, подумал я, может это кусочек спутника, или космического челнока, но тогда бы пластинка не попала в музей. Зазвонил телефон. Я подорвался и побежал к столу, чтобы ответить. « – Собирайся сынок, закрой кабинет, и подходи на склад, сейчас закончим и домой, на сегодня всё». Я спросил можно ли мне пойти с ним на работу завтра? « – Да, конечно сын, хоть каждый день», ответил отец и закончил разговор. Не знаю зачем, но сунув пластину в карман, я положил трубку. Так завтра принесут её обратно, и положу на место, пока папа будет проверять зал. Я закрыл уже пустой ящик, взяв ключи со стола, с экспонатом в кармане пошел к выходу. Заперев кабинет, я направился на склад. Там меня встретил отец, и начал говорить, что то про склад, про витрины, минералы, потом он сдал ключи, и мы поехали домой, к маме.

Мама встречала нас вкусным обедом, так как мы освободились раньше чем обычно. Дома было как всегда все спокойно и хорошо. Я забежал в свою комнату, спрятал там пластину и спустился к столу.

– И как ты себя чувствовал в тот момент? – перебил мой рассказ мужик в костюме.

– Намного лучше, чем сейчас, – огрызнулся я.

– Пойми, мы пошли на такие меры, так как ты не желал сотрудничать с нами по-хорошему, – продолжил он.

– Да вы шайка преступников! – вырвалось у меня в гневе. – Вы ищите только выгоду, и вам плевать на людей которые могут пострадать!

– Рассказывай дальше и никто не пострадает, я тебя уверяю, – спокойно сказал он и открыл блокнот.

Листы с зарисовками мужик поместил в папку и отложил.

– Вы вроде бы нормальный тип, ответил я, эта ваша работа опрашивать людей? Или вы заинтересованы в этом лично?

– Скажу тебе так, некоторые детали этого дела я не могу объяснить. Хотелось бы, узнать как можно больше, мы проводим исследования, в подобной области.

– Да, точно, вы же хотите только наживы и власти! – вылетело из меня так резко, что всё тело опять заболело.

– Успокойся! – грозно сказал мой собеседник. – Продолжаем, ты чувствовал себя хорошо? Ничего не изменилось?

– Да, всё было хорошо, я пообедал с родителями, затем поднялся в свою комнату. Там я переоделся, положил пластинку в карман шорт. Спускаясь, встретил маму, сказал ей что побегу на озеро, и выскочил из дома. До озера, было минут пять спокойным шагом, но я отправился туда в спешке и уже через три минуты был на берегу. На пляже никого не было, присев на песок, я вытащил экспонат из кармана и положил перед собой. Я смотрел на него, он блестел на солнце, ничего не обычного. Я повернул пластину другой стороной, интерес пропал и я сунул её обратно в карман. В голову пришла мысль спрятать её в тайнике, чтобы не потерять, а самому пойти к другу в гости. Встал, стряхнул песок и пошёл в сторону кустов, где был холм. Пробираясь по своим тропам, через минуту я был на месте. Тайник находился с другой стороны холма, я решил пройти через вершину, как и обычно. Через мгновение я уже был в центре сверху, как вдруг почувствовал, что то тянуло шорты. Испугавшись, я обернулся, потом до меня дошло, что эта пластинка. Я сунул руки в карман и вытащил ее. Экспонат стал на много тяжелее, чем был. В панике, я швырнул его на траву, мне стало не по себе, было очень жутко. Секунд двадцать я был в ступоре, она лежала на том же месте куда упала. Ничего не происходило, постепенно, приходя в себя, я начал соображать. Нужно вернуть её на место, надо непременно рассказать всё отцу. Присев на корточки, я хотел забрать её, но не смог, она настолько потяжелела, что начала впиваться в землю.

– Очень хорошо! Сделаем перерыв, – не торопясь, вставая с кресла, сказал мужик и пошел к выходу.

– Можно мне воды? – прикидываясь, что мне плохо тихо произнес я.

В голове спонтанными приливами возникают мысли, нужно ноги делать, и так лишнего наговорил, но они всё это знают, где произошло, только как произошло скорей всего, не в курсе.

– Нет, пока мы не закончим, ты ничего не получишь, – сказал он проходя в дверной проём.

Так, что же делать? Как поступить? Необходимо, что то решать, паника. Стул не сдвинуть, привинчен, ноги связаны, нужно продумать, что с ногами делать, как их освободить? Это ж надо как я нелепо попался, ведь знал же, что за мной следят, но чтобы они дошли до такого! На что они вообще способны? Тревога начала заполнять мои мысли, я вспомнил последний раз когда виделся с родителями. Мне казалось, что я был осторожен, про то, что со мной случилось, могли только догадываться. Слышал, что мной интересуются, но не придал тогда значения, зря, нужно было залечь на дно. Да что жалеть, ситуация заходит в тупик, только накручиваю себя зря. Вдруг слышу шаги, возвращается мой собеседник. Я начал очень вежливо к нему обращаться:

– Можно ноги мне развязать, затекли.

Он с чашкой в руках стоит, по запаху кофе:

– Нет, – делая глоток, – нельзя. Потерпи, скоро всё это закончится, – ставит чашку на столик и садится на место.

– Пока ноги мне не развяжите, рассказывать ничего не буду.

Он на меня покосился из-под чашки, сделал глоток, поставил:

– Хм, а если я скажу что твои родители у нас! Что они могут пострадать, несчастный случай, например. Ну а если ты согласился говорить, то будь уверен, у них будет всё хорошо.

– Сволочи! Да как вы смели их тронуть, это подло! – злость и ярость наполнили меня.

Может это обман? Может он блефует? Сейчас я ни в чем не уверен. Последний раз я разговаривал с мамой неделю назад. Что могло произойти за это время не известно. Он сделал ещё глоток, поставил чашку на стол и продолжил:

– Думаю, ты не настолько глуп, что бы рисковать жизнью своих близких. Тут мужик прав, я не хочу, чтобы кто-то пострадал, тем более мои родные. Всего-навсего рассказать, но как же … Если они всё узнают? Да им и так уже многое известно, но тогда пострадают другие! Мне стало не по себе, противное чувство выбора, которого как бы и нет! Нет. Я не хочу что бы с моими близкими что-нибудь произошло!, ни с кем!

– Сейчас продолжу, – резко вырвалось из меня.

– Я знал, что ты не дурак, с улыбочкой произнёс мужик в пиджаке. Правильный выбор, рассказывай дальше.

Самые худшие мои подозрения на счёт заложников сбылись, близкие, самые дорогие мне люди, выбора не было, ещё немного помолчав, я продолжил:

– Нагнувшись, чтобы поднять пластинку, как я уже говорил, мне это не удалось. Она постепенно углублялась в грунт, потом остановилась, примерно на десять сантиметров, точно не помню. Перепугавшись, я начал в спешке рыть землю руками, вокруг пластины. Убрав достаточно земли, я снова попытался забрать её, вот только поднять, или сдвинуть с места пластинку, мне не удалось. В панике я стал подкапывать землю под ней, выбрав почти всё, но с ужасом обнаружил, что она зависла в таком положении. Я встал так, что она оказалась у меня между ног. Обеими руками, схватил висящий предмет как можно удобнее, и начал что есть силы тянуть его вверх, потом вправо, влево, все впустую. Пластина не двинулась с места, тогда я сел рядом, упёрся в неё ногой и попытался сместить, но безрезультатно. Я остановился.

– Скажите где они? – спросил я, глядя мужику в лицо.

–Кто? Твои родные? В безопасном месте. Считай, что они на отдыхе, естественно пока ты сотрудничаешь с ними. Продолжай, у нас еще много работы, – сказал он.

Где их держат, «пиджак» мне точно не скажет. Тело начало приходить в норму, силы постепенно восстанавливались, к оставшейся боли я уже давно привык.

– Дальше! Что было потом?

Аромат кофе наполнил всю комнату.

– Не зли меня! – вырвалось у мужика.

– Да я тянул её, но она осталась на месте! Силы кончились, отпустив пластинку, я откинулся назад. Минут пять смотрел на нее и не знал, что мне делать. А эта внеземная штуковина так и висела в воздухе. Вдруг мне показалось, что пластинка медленно подымается вверх. Я замер уставившись на это чудо, но быстро опомнился и опять схватился за экспонат, почувствовал, что он вращается вокруг своей оси.

– Так-так, – перебил меня пиджак, это интересно. – Мы, как ты можешь догадаться, были на том месте.

Мне стало любопытно, ведь я сам не знаю что там под землей:

– И что вы там нашли? – спросил я.

Мой собеседник неторопливо поднялся с кресла и немного прошёлся в сторону камеры а затем назад.

– Мы вели раскопки на том холме, конечно, это тайная операция. Но я думаю тебе уж точно можно об этом рассказать.

Я сгорал от нетерпения всё узнать.

– Наша группа исследователей, – продолжил он, – обнаружила там, некое устройство, явно внеземного происхождения. Что-то вроде площадки с подвижными кольцами из похожего материала, что и пластина, мы предполагаем, что это устройство служило, грубо говоря, своеобразным погрузчиком. Но это еще не всё!

Я заметил, с каким трепетом он это рассказывает, и не стал его перебивать.

– Остатки таких же площадок, – продолжил он, – мы находили по всему миру. В основном возле известных крупных исторических строений, таких как пирамиды, храмы и тому подобному. Нет времени углубляться в географию, я думаю, ты понимаешь о чем идет речь?

Да. Тут он был прав, всё ясно и понятно.

– Ещё бы, – с ухмылкой произнес я, и скривился от боли. Они знают очень много, мелькнуло у меня в голове. – Вы ребята молодцы, провели такую работу, вам столько известно, на кой, вы притащили меня сюда, и допрашиваете, я ведь меньше вашего знаю!

– Нет-нет! Ты ценное звено в этом деле! Ты видел, как работает это устройство и, насколько мне известно, оно изменило тебя.

Видел! – с удивлением вырвалось у меня, – да я видел, но я же не рылся там в земле, и не знал что там вообще. И как это вы так обнаружили эту штуковину, если холм, до сих пор целый и невредимый. Ведь я сто раз бывал там, и ни чего не замечал. Вы меня удивляете все больше и больше, – как то, даже с уважением сказал я.

«Пиджак», подошел к столику, взял пачку сигарет, неторопливо достал одну и закурил. Сделав глубокую затяжку и выпустив в комнату дым, он повернулся ко мне лицом:

– Это сделала наша спецгруппа. Они просканировали местность, после обнаружения, все изъяли, а это место привели к начальному виду. Это самое малое, на что мы способны, – сказал он, выпуская очередную порцию дыма.

«Нечто подобное мне и представлялось», – подумал я. Резко и небрежно, мужик в пиджаке перебил мои мысли:

– Продолжай рассказывать, – недовольно произнес он, – мы заговорились не по делу. Ты сказал, что пластинка начала вращаться, с этого места, давай подробно.

Не успев заметить, как пиджак оказался в кресле, я глубоко вздохнул и протянул:

– Помню, там начало теплеть, ещё был свет, он висел прямо над моей головой. Через мгновение я перестал чувствовать землю под собой, мне стало очень страшно, какая-то неведомая сила с каждой секундой поднимала меня в воздух все выше и выше. Всего за мгновение, меня подняло на очень большую высоту. Страх полностью овладел мной, я не мог разглядеть озеро, оно было как точка на карте. За всем этим, я не сразу понял, как пластина оказалась у меня в руке. Скорей всего, когда я стал подниматься вверх, рука машинально вцепилась в неё.

– Сколько примерно была высота на которую тебя подняло? – спросил «пиджак», вооружившись карандашом.

– Может три, может пять километров, точно не скажу. Затем, оказавшись выше облаков, я потерял сознание. Всё, что помню после этого, что очнулся я на том же самом месте.

– Понятно, – тихим голосом сказал мужик в пиджаке, и что-то пометил в блокноте. – Что ты чувствовал после? Ощущения какие-нибудь? Что то необычное? Он сосредоточенно глядел на меня, не отрывая карандаша от бумаги.

– Да, придя в себя, я резко подорвался и подпрыгнул, в этот момент почувствовал легкость, тело стало легче, так мне казалось. С пластиной в руках и в ужасе от всего происходящего, я сломя голову помчалась домой.

– Дальше можешь не продолжать, – серьезным тоном сказал мой собеседник. – Не так уж много мы выяснили, я предполагал, что узнаю куда больше, чем банальный обморок. Может, ты, что то не договариваешь?

– А смысл мне врать? – огрызнулся я, – да ты и сам знаешь куда больше.

«Пиджак» встал с кресла, и приблизился ко мне. Он нагнулся и стал внимательно меня разглядывать, затем сделал шаг назад и сказал:

– Раз это всё, что тебе известно, нет больше смысла тратить на тебя время. Передам тебя дальше.

Меня начало разбирать внутри злость. И это он тратил на меня время, нужно было сразу с ним разобраться, подумал я. И куда дальше? Что это вообще значит? С ним, а потом со всеми кто тут находится. Кроме смуглого парнишки, конечно же.

– Ладно, понимаю, ты хотел выяснить, как работает это устройство? – сказал я. – Ты думал, что я догадываюсь? Он покачал головой в знак согласия. – Так вот, хрен тебе, я без понятия, как работает эта хреновина, – прикрикнул я.

– Значит, расскажи как ты меняешь свой вес! – резко вставил «пиджак», уставившись на меня.

Затянулась пауза в полминуты, мне так всё это надоело, думаю ему тоже.

– Интуитивно, машинально, как движения руками, ногами, в общем как то так, – ответил я.

– Всё понятно, – сказал «пиджак» и направился к столику. Он сел в кресло, взял пульт от камеры, направил его в нужную сторону, и диод на устройстве погас. Сложив все, что было на столе в папку, он откинулся назад в кресле и громко вздохнул. Я молча смотрел на все происходящее в комнате, если убегать, то перед этим, нужно выяснить, где мои родные. Так же, в голове уже был составлен смутный план действий.

– Скажи, какой максимальный вес твоего тела, который ты можешь сделать? – перебил мои мысли пиджак. Я молча приподнял голову, исподлобья посмотрел ему в глаза и негромко сказал:

– Сейчас покажу.

Бесплатный фрагмент закончился. Хотите читать дальше?