Демон в моей крови

Глава 1.

Раздался пронзительный звонок в дверь. Бросила взгляд на часы и выругалась. Должно быть, пришла Сара. Я обещала сегодня с ней пойти на вечеринку, которую устраивал Роберто. Сарин друг, художник-авангардист. От его творчества у меня сводило скулы и лицо надолго превращалось в страдальческую маску.

Смотря на картины Роберто, мой мозг ломался, и я задавалась вопросом: какую парень нюхает краску перед тем, как изображает нечто, не поддающееся логическому объяснению? И ведь на удивление, пользуется популярностью его мазня. Сара пару раз меня водила в модные салоны, где выставлялся Роберто. Там знатоки высокого искусства спорили о том, что же изображено на полотнах молодого художника.

То, что бы я не повесила в общественном туалете, раскупалось на ура. Так что Роберто не бедствовал. Ультрасовременно и модно. Куда уж мне судить о порывах молодого художника. Его мир, его правила. Как говорится, работает парень в поте лица на целевую аудиторию. И это Роберто давалось с лёгкостью и без напряга. Завидуйте, недалёкие и отсталые, привыкшие к серой убогости, а не к ярким беспорядочным цветам. Я не завидовала. Очевидно, относилась к серости. Сара же была моей полной противоположностью. Подруга любила всё яркое и блестящее. И напоминала мне сороку, которая собирала в своём гнезде всё, что считалось модным и прогрессивным.

Сохранив статью и прикрыв ноутбук, отправилась открывать дверь. Как только появилась щёлка, подруга вихрем влетела в прихожую.

– Лана, я так и знала, что ты ещё в пижаме. Я же просила привести себя в порядок. А ты? – с ходу накинулась на меня шикарная блондинка.

– Что я? – кисло поморщилась. От её крика неожиданно разболелась голова.

– А ты не причесана, не накрашена и не одета! Хорошо, что я захватила одно из своих коктейльных платьев. У тебя кроме пижам ничего в шкафу и нет!

– Есть, Сара, всё у меня есть. И не кричи, а то соседи сбегутся на твои вопли.

– Да пусть сбегаются, сами же потом рады не будут.

Вот тут она была права. Сара умела поставить на место любого, не знающего законы нашей огромной страны. Практикующий адвокат, как-никак.

– Всё. Времени нет. Скидывай своё безобразие. Я сейчас буду делать из тебя красавицу. На этой вечеринке будет много молодых богатых мужчин. И пообещай мне, что ты будешь вежлива с Роберто. Твоя статья его вдохновила на шедевр, и он нарисовал твой портрет.

– Я уже дрожу от предвкушения созерцания шедевра. Картина случайно не называется «Гори в аду, стерва?»

–Не ёрничай, – огрызнулась подруга. – Лана, Лана, как ты можешь? Роберто влюблён в тебя по уши. Он сохнет по тебе. Ты разбила ему сердце, отказав позировать голышом.

– Какой кошмар! Какое безобразие! – в тон ей завопила я. Потом, спохватившись, спросила: – может, мне не ходить на вечеринку? Зачем расстраивать его ещё больше?

– Что ты задумала, наглая девчонка? Не будешь же ты плевать на свой портрет? Ведь не будешь? В конце концов, это не этично. – Подруга наморщила лобик, потом, вспомнив, что могут появиться морщинки, перестала хмуриться.

Я же, чтобы её позлить, осведомилась:

– Предлагаешь сжечь шедевр? Интересная мысль. Как думаешь, у него в доме есть пожарная сигнализация?

Подруга фыркнула и, натянув на меня алое платье-футляр, усадила перед зеркалом. Сара, расчесав мои волосы, красиво их уложила. Я молча сидела и смотрела, как её руки мелькают в бешеном ритме.

– Тебе повезло, что у тебя такая ровная кожа и необычный цвет глаз. Видимо, в глаза Роберто и влюбился. Ты не представляешь, как он по тебе страдает. – У Сары ни на минуту не закрывался рот.

– Твоему Роберту необходимо страдать. Он так вдохновляется на новые шедевры.

– Жестокая ты, Лана, с холодным сердцем. Всё ждёшь непонятно кого. А года идут, и биологические часики тикают.

– Ты права. Порой смотришь на календарь с полуголыми пожарными и не можешь расстаться с любимыми героями уже как пару лет.

– Ты невыносима, Лана. На них не нужно смотреть, их нужно иметь в постели. А ты привыкла к своим виртуальным героям. Вот скажи, когда ты в последний раз серьёзно встречалась с парнем?

– Я люблю одиночество, Сара. И не хочу видеть никого на своей территории. Мой дом – моя крепость. Мой оплот. У меня в доме нет даже тараканов.

– Зато в голове у тебя их полно, – отрезала подруга. – А где твой Лютик? Это мерзкое блохастое чудовище?

– Он Лютый, Сара, а не Лютик. И у него загул. Всё-таки весна.

– Тебе нужно было его кастрировать. Тогда бы не шлялся где попало.

– И ты ещё меня называешь жестокой! С холодным сердцем?

– Зато гулять не будет и метить ботинки мужикам. Всё, я закончила. Вроде неплохо получилось? Как думаешь?

Я встала и поправила платье, расправив невидимые складочки. Сделав шаг, вспомнила, что под платьем у меня нет белья. Платье было настолько обтягивающим, что бельё было неуместным. Окинула взглядом и себя, и подругу. Мы с Сарой смотрелись великолепно. Её платье цвета спелой вишни было на пару тонов темнее моего. Видимо, дресс-код вечеринки – алый цвет.

– Да, мы красавицы, подруга. Все богатые мены будут нашими, – на мои слова Сара лишь закатила глаза.

– Пошли, а то опоздаем. Вначале будет презентация новых картин Роберто. А потом и вечеринка.

– Пошли, – согласилась с ней.

Мне нужно было отвлечься и проветрить голову. Потому как в голове у меня был полный бардак. Мне не давали покоя недавние необъяснимые смерти девушек. Они умирали с неизменной улыбкой на лицах. Смерть от оргазма не так уж и красива. Улыбки походили на оскал. От такого вида леденела кровь. Да, и такое бывает. Тряхнула головой, прогоняя мрачные мысли. Нужно думать о предстоящем визите к Роберто.

Презентация должна была происходить в пентхаусе художника. Я не рвалась на эту вечеринку, но расстраивать Сару не хотела. Это её жизнь, не моя. Я всего лишь в качестве сопровождения.

– А о чём ты сейчас пишешь? – спросила Сара, беря в руки черный клатч. Единственная деталь гардероба подруги не красного цвета.

Надев алые туфли, я накинула на плечи меховое чёрное манто. В машине Сары будет тепло, но до неё ещё нужно было дойти. А на улице по-весеннему прохладно.

– О таинственных смертях. Слышала, наверное, что уже пятая женщина умерла во время оргазма. Мужчина во всех случаях неизвестен. Но это был один и тот же тип. Я в этом уверена. И все девушки были рыжеволосыми.

– Да, что-то мелькало такое в новостях. И что в этом странного? Очевидно, такое бывает.

– Да. Бывает. Но это уже принимает закономерность и похоже на стихийное бедствие. Возможно, парень и не знает, что он виновен в смертях. Знаешь, смерти от оргазма действительно случаются, но такие смерти не носят массовый характер. Внезапная остановка сердца и счастливые лица. Что-то в их смертях неправильное. У меня на такие вещи нюх. Из них как будто внезапно высосали жизнь.

– Оставь сомнения специалистам. Ты всего лишь свободный журналист в жёлтой газетёнке. И вообще, даже спрашивать не буду, откуда ты знаешь об этом. В новостях говорили о двух женщинах, ты же говоришь о пяти.

– Вот и правильно. Не спрашивай, всё равно не отвечу.

С этими словами закрыла дверь, как обычно уловив движение у соседней двери. Юный Георг неизменно на своем посту. Молодой сосед меня несколько нервировал. Парень не был похож на маньяка, но что-то в нём было странное. Вызвав лифт, тут же забыла о соседе.

Глава 2.

На стоянке возле дома нас ждала припаркованная двухместная красная ауди. Новое приобретение Сары. А вернее, это был подарок богатого любовника.

– Борис тоже будет на вечеринке. Сара? – спросила, садясь рядом с подругой.

– Нет. Эта малышка была его прощальным подарком. Борис отдыхает на Мальдивах с очередной любовницей. Ты же знаешь, малышу Борису нравится менять каждый год девушек. Наивные дуры мечтают выйти замуж за этого осла. У меня же таких надежд не было. Он мне нужен был лишь для того, чтобы найти себе состоятельных клиентов. Бизнес, не более того, – подруга хохотнула, заводя свою красавицу. – Он меня еле выдержал год. До этого ему попадались слепые идиотки, которые закрывали на все его шалости глаза. Я же ему их открыла. И показала, что мир адвоката состоит из законов.

– Бедный Борис, – посочувствовала бывшему Сариному ухажёру.

– Бедным он был бы после моего с ним развода. А так его состояние осталось при нём. К сожалению, – Сара громко вздохнула. – Ну да ладно. Нельзя быть жадной. Нужно оставлять что-то и другим. И не говори мне после этого, что я не щедрая.

– Да, Сара. Ты права, – согласилась с подругой. – Ты сама щедрость.

Та, хмыкнув, врубила ультрасовременную музыку, которая загремела мощными басами на весь салон. Поморщившись, поставила звук на минимум. Подруга с неодобрением на меня посмотрела.

– Скучная ты, Лана.

С этим очевидным фактом даже не стала спорить. Через двадцать минут (нам повезло, не поймали ни одного светофора). Ауди заехала на подземную стоянку дома, в котором жил Роберто.

– Почему на стоянку, а не как ты любишь, к парадному входу?

– А я тебе разве не говорила, что гости будут те, которые не особо любят камеры и журналистов? – я нахмурилась.– Только не говори, что там будут мафиозные босы.

– О господи, Лана. Конечно же, нет. Так давно уже не говорят.

– А как говорят?

– Бизнесмены, политики, чиновники. Вот как. Вот, возьми, – Сара протянула мне красивую чёрную маску, инструктированную белыми камнями.

– Фианиты?

– Бриллианты, деточка. Купила бы я дешёвку по случаю такой вечеринки. На протяжении всего вечера не снимай маску. Да и мой тебе совет: ничего не пей и не ешь. Конечно, если не хочешь сразу улететь и участвовать в оргиях Роберто. Наверняка этот засранец устроит какую-нибудь провокацию.

– Если ты всё знаешь, зачем всё-таки мы здесь? – зачастую моя подруга лезла в самую гущу событий. Хотя в этом мы были похожи, я тоже не раз попадала в опасные ситуации.

– Налаживание связей и поиск нового богатого любовника, Лана.

– А если любовников будет сразу, скажем, двое или трое? Или любовниц? Ты на это пойдёшь?

– Я не настолько консервативна, как ты, детка. Если будет за что держаться, то почему бы и нет? Я привыкла к роскошной жизни. И не собираюсь себя ни в чём ущемлять.

Порой Сара меня удивляла своей открытостью для всего мира. Если есть на чём поживиться или извлечь выгоду, то подруга на это пойдёт, предварительно составив договор. Да, да, и такое бывает, договор о взаимоотношениях заранее обговаривается. Дабы исключить неловкие ситуации и вызов в суд. Для меня это было полным абсурдом, как и картины её друга Роберто. Чувства должны быть искренними и доверительными. А не положенные на бумагу в договорном порядке. Но каждому своё.

Стало грустно. Что я делаю среди такой богемы? Это всё совершенно не моё. Весь этот блеск в итоге оказывается модной мазней по холсту. Стоит дорого, а на самом деле обыкновенная дешёвка.

И всё же, открыв дверь, вышла из машины. Я шла сюда не просто так. Я собирала материал для своей статьи. А где как не в закрытом обществе его собирать?

Работала я в жёлтой газетёнке внештатным сотрудником. Газета выходила раз в неделю под названием «Мир тебе не друг». Имела псевдоним Тень мамонта. По моим физическим параметрам никто и не догадается, что я та самая тень мамонта. Ну, а что? Какая газета, такие и псевдонимы. Жёлтая пресса, как-никак. Новости, скандалы, расследования. У меня последняя полоса о сверхъестественном. Вампиры, оборотни, приведения и другие явления. О которых все знают, но никто в них не верит.

Звякнул звонок, оповещая прибытие лифта. Нас поприветствовал молодой вышколенный парнишка, лифтёр. Небольшого роста, худощавый, смазливый на личико. Серьга в правом ухе, означающая бесконечность. Интересно, ему просто понравилась форма серьги или тут крался зловещий заговор? Глубоко вздохнула, наполняя лёгкие пряным ароматом специй. До нас в этом лифте ехал мужчина. Я даже его себе представила. Высокий, мощного телосложения, в чёрном костюме с бабочкой и в кипенно-белой рубашке, в начищенных до блеска лакированных туфлях и в чёрной, плотно прилегающей к лицу маске. Лифт открылся на последнем этаже, и мы попали в кроваво-чёрный мир Роберто.

Все женщины были одеты в платья-футляры всех оттенков красного цвета. Мужчины, как и предполагала, в чёрных дорогих костюмах. Играла приятная для слуха мелодия. В этом помещении всё было сверхприлично.

– Я тебе говорила, что вход на эту вечеринку стоит пятьдесят тысяч?

– Нет, не говорила. Хочешь сказать, что ты отвалила сотню за вход?

– О нет, конечно. Для девочек тут всё бесплатно.

Отчего-то вспомнился сыр, мышь, мышеловка и наглый, потрёпанный жизнью дворовой кот. Только в этом месте и не пахло безродными котами. Но ощущение опасности не хотело проходить. Повела носом и принюхалась. Мне захотелось найти того, кто ехал перед нами в лифте. Запах меня будоражил. Внизу живота разлилось тепло. И я не прочь была пообщаться с тем, кто так вкусно пах.

Но к нам стремительно подошёл Роберто. Он единственный в этом зале был без маски. Чёрные, до плеч гладкие волосы обрамляли утончённое лицо художника. Глаза Роберто горели, а ноздри раздувались от возбуждения. Пальцы его лихорадочно трепали полы пиджака. Увидев меня, художник с облегчением выдохнул и расцвёл.

– Девочки, вы потрясающе выглядите. Лана, спасибо, что пришла. Дорогая моя, ты должна увидеть мой шедевр. Ведь ты была той, кто меня вдохновил.

Схватив нас под руки, Роберто потащил в галерею. Где на красно-чёрной размазне было нечто, похожее на горящую женскую голову. Даже приписка на картине ничуть не удивила.

«Гори в огне, сука!!!»

Множество восклицательных знаков поведали мне всю глубину трагедии художника.

– Ну, как вам? – задал вопрос трепещущим голосом Роберто.

– Великолепно. Нет, просто восхитительно. Я обязательно напишу статью о твоих шедеврах.

Я вела свой паблик, где освещала работы художников. Но чем бы хуже я ни писала о Роберто, тем больше раскупали его работы. К сожалению, чёрный пиар набирал обороты. А писать хорошо о работах Роберто я попросту не могла.

Лицо художника осветила неземная улыбка. Он широко скалился во все тридцать два ровных белоснежных зуба. От радости мужчина даже прижал меня к своей каменной груди. Малыш Роберто любил посещать фитнес-залы.

– Я знал, что ты будешь в восторге. Девочки, после моей речи начнётся представление. Так что удобно располагайтесь. Я пригласил молодую, но очень прогрессивную театральную труппу. Лана, ты будешь в ауте.

– Я как только сюда вошла, уже погрузилась в полный аут, – заверила счастливого Роберто.

Довольно завизжав так, что у меня заложило уши, художник отправился встречать вновь прибывших гостей. Я же, прибитая звуковой волной, осталась стоять возле картины и, хмурясь, размышлять. За что же меня так сильно «любит» Роберто?

Глава 3.

Сара уже давно упорхнула на поиски жертвы или жертв. Это как им повезёт и в каком расположении духа будет моя подруга. Я же, не зная, чем себя занять, рассматривала висевшие на стенах шедевры Роберто. Тематика красного и чёрного художника захлестнула с головой. Почувствовала запах специй, но не повернула головы. Со мной рядом остановился мужчина, который перед нами ехал в лифте.

– Как вы думаете, – обратился ко мне глубокий мужской голос. – Что хотел сказать художник?

Стандартный вопрос очередного почитателя Роберто.

– Кровь, смерть, похоть и разврат. А нет. Кажется, эта головешка, – ткнула пальцем в горящую женскую голову с зелёными глазами, – говорит о том, что мастер страстно влюблён. Так страстно, что готов оторвать голову своей возлюбленной и потом её сжечь в очистительном огне ада.

– Ого! Ничего себе! Как велика сила любви.

– А то! Чего размениваться по пустякам? Роберто не такой. Ему нужно всё и сразу. А если будешь сопротивляться пламенным чувствам, погрязнешь в этой мешанине по самые уши.

Оторвав взгляд от яркой картины, посмотрела на вставшего со мной рядом мужчину. А я была права. Всё как себе и представляла, кроме причёски. Модельная стрижка, выбритые виски, а на макушке волосы покрашены в багряный цвет, похожий на тлеющие огни. Смотрелись его волосы очень экстравагантно и в тему вечера. Алые демонические глаза сверкнули из-под чёрной маски. Для полной картины не хватало рогов и хвоста.

Невольно скривилась и поспешила отделаться от мужчины. Мне не хватало только увязнуть в разговоре с почитателем таланта Роберто. Да и от мужчины веяло опасностью, а я сейчас не желала погружаться в интрижку. Запах меня притягивал, но внешность и глаза отталкивали. Такое впечатление, что стоя рядом с ним, меня разрывало на части. Желание обладать сильным самцом и неконтролируемая неприязнь смешались в одном бокале.

– Прошу меня простить. Нужно припудрить носик, – и, не задерживаясь больше, отправилась в дамскую комнату.

Я уже была ранее в пентхаусе Роберто, так что знала расположение комнат. Проходя мимо одной из комнат, опомниться не успела, как оказалась в тёмном помещении в объятиях мужчины. Попыталась заорать, но мужская сильная ладонь закрыла мне рот.

– Прошу, помоги мне, – зашептал мне в ухо сумасшедший художник. – Только ты можешь отсрочить мою смерть. Он тобой заинтересовался, увидел картины с моими работами и приказал привести тебя сюда. Он сказал, что если ты будешь его, то он мне даст ещё пятьдесят лет жизни. Прошу, не отказывай ему, иначе я попросту умру. А я ещё так молод, у меня столько идей! – горячие слезы опалили мою кожу.

Мужчина затрясся и зарыдал. Хватка Роберто ослабла, и я со всей дури коленом саданула в район паха. Оттолкнув художника, распахнула дверь и с облегчением выдохнула. Яркий свет на секунду дезориентировал. На моё счастье, Роберт не предпринял попытку меня остановить.

– Ты совсем свои мозги пропил, Роберто. Тебе лечиться нужно. И картины твои полное говно. Огромное желание спалить всю эту богадельню, чтобы больше не видеть весь твой авангардизм.

Захлопнув дверь, направилась в сторону лифта. Я была так зла, что не стала сообщать Саре о своём уходе. Подруга и не повезла бы меня сейчас обратно. У неё были дела, которые стояли выше моих эмоций и интересов. Да и такси мне в помощь. Звякнул звонок, сообщая о прибытии лифта. От его звука вздрогнула.

– Фойе, – хмуро сообщила лифтеру.

Не успел парень нажать на кнопку, как в лифт стремительно вошёл незнакомец с красно-чёрными волосами.

– Уже уходите? – спросил мужчина.

– Да, сполна насладилась авангардизмом. Пора и честь знать.

– Вам никто не говорил, что вы чудно разговариваете? – спросил у меня мужчина, снимая маску.

Чёрт! А он красив не смазливой красотой, а мужественной. И глаза у него были карими, а не красными. Незнакомец улыбнулся и протянул мне руку для пожатия. На автомате протянула свою. Он же, вместо того, чтобы её пожать, наклонился и поцеловал.

– Позвольте представиться, – чинно заговорил незнакомец, – меня зовут Эвон Барретт.

– Лана Свон, – руку мою он так и не выпустил из своей горячей ладони.

По моей коже поползли мурашки, когда его большой палец начал выписывать по моей руке знаки бесконечности. В закрытом пространстве это было чересчур интимно. И я поспешила выдернуть свою ладонь из его руки. Похоже, этим действием привела в немалое замешательство своего нового знакомого. Маску с лица я так и не сняла.

Как только открылась дверь, быстрым шагом покинула узкое пространство лифта. Мне нужно было срочно выйти на воздух. Удушливый запах одеколона Эвона перекрывал дыхание. Кажется, у меня началась аллергическая реакция на какой-то из компонентов, входящий в состав одеколона. Чёрт! Я уже давненько не ощущала себя так плохо. Голова кружилась, в глазах мелькали мошки. Ноги мои подогнулись, и я начала падать. Чьи-то сильные руки подхватили меня и вынесли на свежий живительный воздух.

– Вы как? Вам уже лучше?

Проморгавшись, всмотрелась в лицо парня. Он не был мне знаком.

– Да, спасибо. Мне уже лучше. Душное помещение, сильные запахи.

– Вы беременны? – с беспокойством спросил коротко подстриженный темноволосый незнакомец.

– А? Что? О чём вы? У меня секса не было уже как полгода, – зачем-то сообщила мужчине. – Если только ветром надуло, – потянулась к подолу платья, которое бесстыдно задралось.

– Вы без белья, – сообщил мне незнакомец, даже не пытаясь мне помочь натянуть платье ниже талии.

– А вы попробуйте подобрать к этому безобразию что-то из белья, чтобы оно не топорщилось, – во мне вскипала злость.

Мужчина с любопытством смотрел на мои телодвижения. И пристально рассматривал тщательно выбритый лобок.

– Я не ношу платья, – был его ответ.

– Рада за вас. А мне приходится их носить, хоть и предпочитаю по большей части носить пижамы. Может, хватит уже пялиться на то, что ниже моего пояса? И поставьте меня на ноги. Я, знаете ли, не желаю попадать в таблоиды жёлтой прессы.

– Вы знаменитость? – незнакомец перевёл взгляд на моё лицо.

Он всё-таки решил прикрыть мои срамные места от посторонних глаз. И тут до меня дошло, что я не слышу городских звуков. И вокруг слишком темно. Нет фонарей, нет неоновых огней. Громко сглотнула вмиг образовавшуюся во рту вязкую слюну. Очевидно, я сплю, такого быть просто не может. Я только что была в центре города. В ушах зашумело и, отключаясь, услышала:

– Какие же вы стрессово неустойчивые, людишки.