Верни мою душу

1

– Итак, – протянула я, закинув руки на шею Андрея.

Прошло не меньше часа с того момента, как он довёз меня до дома, но расстаться не получалось. Кто из нас больше не хотел отпускать друг друга – вопрос.

– Чувствую себя подростком, – рассмеялся Андрей. – Отец ждёт меня уже больше часа.

– Ты ненамного меня старше, – прошептала я, любуясь его улыбкой. Так редко он позволял себе её. – А рассуждаешь как пенсионер.

– Сомневаюсь, что пенсионеры торопятся встретиться с родителями, – пошутил он. – Мне правда пора.

– Ну ещё пять минуточек, – прошептала я, невесомо целуя. – Всё равно ты и так опоздал.

– Иди сюда.

Стоило мне почувствовать во рту язык Андрея, все лишние мысли вылетели из головы. О том, что мы не пара друг другу. О социальном неравенстве. О разнице в возрасте… всё же, мои двадцать против его двадцати семи проигрывали в жизненном опыте, но…

Сейчас, чувствуя под попой капот его машины, у меня в висках пульсировала одна мысль.

Чтобы он не останавливался!

– Лина, – прошептал он, отстраняясь.

– Ну, – протянула я, сильнее сжимая ногами его бёдра. – Так не честно.

– Нечестным будет тебя трахнуть прямо здесь, – прошептал Андрей, оглянувшись в сторону замершей неподалёку соседки с собачкой.

– Ох уж эти стеснительные пенсионеры, – вздохнула я, перестав держать Андрея ногами, и нехотя слезая с капота.

– До завтра, – целомудренно меня поцеловав, он направился к водительской двери.

– Я люблю тебя, Лина! Всю ночь буду о тебе грезить, Лина! Руки сотру до локтей…

– Лина, – рассмеялся Андрей на мою шутливую браваду. – До завтра.

– И я тебя люблю и ночью буду… хотя нет. Не буду, – хмыкнула я, отправив ему воздушный поцелуй и чуть ли не пританцовывая направилась к подъезду.

Но пару пикантных фотографий точно ему отправлю.

Не пощажу сердце пенсионера!

И так припарковались на углу дома. Спрятались за оградой кустов от любопытных взглядов! Вот что ему стоило…

Нет, фотки он точно получит. Изверг. Оставил без сладкого…

– Алина! – не успела я открыть дверь квартиры и переступить порог, как попала под какой-то непривычно восторженный взгляд матери.

Не к добру это. Точно не к добру.

Обычно она на меня смотрела так, словно я подвела олимпийскую сборную. Да что там, сборную… весь мир я подвела.

Разве что мои отношения с Андреем не вызывали в ней негативных эмоций. Ещё бы! Джек-пот же, по её мнению. Толстосум, как она его ласково называет. Билет в лучшую жизнь для всех нас. Для неё. Для сестры. Для меня, опять же. Хотя именно для этого она меня и растила. Пока мои сверстницы наслаждались беззаботным детством, я росла с установкой «найди богатого мужа».

Они ходили на кружки и лепили из глины, меня же мама таскала по конкурсам красоты.

«Твоим лицом нужно зарабатывать!» – вместо колыбельных нашёптывала матушка.

«Юбка короче! Улыбка шире!» – было у меня вместо сказок.

Ну и наконец, мамина короночка, когда я начинала сопротивляться её решениям: «Рот женщине дан для того чтобы молчать и ублажать состоятельного мужчину, Алина! А не для того, чтобы спорить со мной!».

И ладно я. Я уже смирилась с маминым мировоззрением, не торопясь его перенимать. А вот за сестру я откровенно боялась. Катьке всего одиннадцать! И не дай боже мама переключит свой энтузиазм на неё…

– Алина! – вновь испугала меня мать вполне искренней улыбкой и обращённым на меня жадным взглядом. – Я так тобой горжусь! Умница моя!

– Э-э-э, – окончательно ввели меня в ступор мамины объятия.

Не спорю, наверное, где-то в параллельной вселенной, где мать любит меня как личность, а не как кусок мяса, который можно выгодно выменять на деньги, такой жест с её стороны был бы обыденным. Но…

В последний раз я получила обнимашки от родительницы, когда заключила контракт с журналом и попала на обложку. Но там объятия были сдобрены фразой: «Как же хорошо, что лицом ты пошла в меня, а не в своего бесполезного папашу!».

А вот сейчас… матушка меня хвалит.

Это даже не к дождю. Это к дождю с лягушками. Жаль, к окну не подойти. Где-то на горизонте точно четыре всадника появились…

– Мама, – отстранившись, я с подозрением всматривалась в лицо родительницы. – Что происходит?

– Что происходит, что происходит, – передразнила она меня. – Я случайно нашла твой тест! Теперь Андрей точно никуда от тебя не денется! А если и денется, то не беда – алименты никто не отменял…

Понятно…

Глубоко вздохнув, я мысленно сосчитала до десяти.

Когда-то мне было жутко стыдно за то, что часто говорит и делает матушка. Странно. Делает она, а стыдно мне.

Потом пришло подобие смирения на все её «дельные советы». За ним не проходящее чувство брезгливости.

Как сейчас.

Тест она нашла. Спрятанный на дне моей сумки. Случайно нашла она. Ага, как же.

Я позволила увести себя на кухню и усадить за стол. Мама сегодня не скупилась на слова, расписывая, какая я у неё молодец.

Даже на притаившуюся в прихожей Катьку шикнула лишь мимоходом, больше заботясь о том, чтобы высказать все свои заготовленные наставления мне.

– Главное не говори ему, – продолжала давать напутствия матушка. – Пока живот виден не станет. А то, мало ли, отправит на аборт. А мы дуры, что ли, избавляться от своего дохода?

– Нет, не дуры, – поддакивала я больше на автомате, чем вслушиваясь в её слова.

Я давно уже с этим смирилась, найдя к маме самый оптимальный подход. Я просто не спорила с ней. Вслух.

Делала я всё по-своему, разумеется, но перечить матери и что-то объяснять давно уже не пыталась. Бесполезно. Да и к тому же, я очень быстро поняла, что чем больше я отстаиваю свою позицию, тем сильнее мать затягивает поводок.

Тем более, что потерпеть мне осталось не так долго.

Я смогла поступить на бюджет. Год тайно от матери занималась. Откладывала деньги, что она мне выделяла на косметолога и визажиста. Что я, сама себе боевой раскрас нанести не могу, что ли? Оказывается, могу. Ещё как могу! Слава роликам в интернете. Там всё пошагово.

Чуть-чуть потерпеть осталось. Совсем чуть-чуть…

Единственное, что было ложкой дёгтя в моих зефирных мечтах – это Катя.

В идеале я бы хотела её забрать.

Обживусь в столице и обязательно заберу её с собой.

Если мать отпустит…

Но над этим вопросом у меня ещё было время подумать. В крайнем случае буду давить на то, что там есть школы для богатых детишек богатейших родителей. Мол, отправим туда Катюху, а с завершением школы у неё будет брак по залёту…

Самой тошно от подобных мыслей, но как аргумент для матери – может сработать. И даже не страшно, что мне придётся где-то искать деньги для оплаты такой школы. В крайнем случае – буду работать на двух работах. Или кредит возьму.

Главное – вырваться.

А там – прорвёмся!

– Но ловко ты его, Алинка, – мама продолжала восхищаться моей хитростью. – Этот Андрей с виду не дурак. Как залёт организовала?

Залёт… слово-то какое.

– Так я… – подавив внутреннее отвращение, я улыбнулась. – Презервативы прокалывала. Как же ещё?

– Умно! – мать села рядом, придвинув табуретку и немного понизила голос. – Залетела точно от него? Ты смотри, эти люди не дураки! Могут и тест отправить сдавать. За деньги свои трясутся…

– Не переживай, – откровенно начала я веселиться. – Этот ребёнок точно от него.

И как тут не смеяться, если никакой беременности нет?

Мне к Дашке пришлось в роддом ехать и пятнадцать минут умолять пописать на тест. Подруга смотрела на меня как на умалишённую. А потом так смотрели и на саму Дашку.

Ещё бы!

Ей рожать со дня на день, а она, гордо сжимая в руке тест потопала в туалет…

– Знаешь, Линка, вот вроде чудить я должна, как бы, гормоны обязывают, – сказала мне Даша, вручая обратно положительный тест, – а чудишь ты.

Я с ней была не согласна, но из благодарности не стала спорить.

Чудить от гормонов я планирую не раньше, чем через пять лет. Сначала выучусь, потом поработаю… а вот потом, если всё пойдёт по плану…

Не удержавшись, я снова хихикнула, поймав полный превосходства взгляд от матери. Наверное, она восприняла моё хорошее настроение на свой счёт. На самом же деле я предвкушала лицо Андрея, когда я ему вручу свой «сюрприз».

Сам виноват.

Расписал мне свои планы на десять лет вперёд.

И ни единым словом не упомянул в них меня! Досадное упущение с его стороны.

Поэтому я решила расписать ему свои планы на такой же временной промежуток. И чтобы ему было понятнее, даже сделала несколько распечаток. Подготовила презентацию!

Например, распечатала письмо о том, что я поступила.

И немного доработала фотку чужого диплома, вписав туда своё имя. Правда, с его фамилией. Потому что я планирую не только отучиться, но и выйти замуж за любимого мужчину.

Ну и тест, собственно, туда же.

Потому что через десять лет я вижу себя матерью нашего сына.

У меня даже кончики пальцев зудели, как хотелось скорее обрисовать это всё Андрею! А то у него планы скучны до безобразия! Возглавить отцовскую фирму, перебраться в столицу, открыть кучу филиалов…

Меня устраивает только одно – его возможный переезд в Москву. Будет удобнее жить в одном городе, чем постоянно кататься друг к другу. Но даже если и придётся побыть какое-то время на расстоянии – не думаю, что это будет преградой. В Андрее я была уверена, как в самой себе.

Жаль, что всего через пару дней после этого, он растоптал не только веру в него, но и… меня.

2

Проснувшись от хлопка двери, я резко села на кровати. Часы показывали половину третьего ночи. Храп матери демонстрировал её наличие в квартире. Так кто хлопал?!

Вскочив, я босиком выбежала в прихожую, щёлкнув выключателем.

– Катька, – выдохнула я, смотря на хмуро стаскивающую с ног кроссовки сестру. – Ты куда ходила?!

– Не твоё дело, – грубо отозвалась она, скрываясь в своей комнате.

– Не поняла, – прошептала я, идя следом и наблюдая как сестра переодевается в пижаму, аккуратно складывая уличную одежду на стуле. – Катюш, ночь же, – напомнила я очевидное. – Куда ты ходила?

– Не твоё дело, – сестра посмотрела на меня, как на врага народа. – Выйди из моей комнаты.

– Катюх…

– Я сказала, выйди! – прикрикнула она. – Мне противно находиться рядом с тобой! И Андрея ты не достойна! Надеюсь, он бросит тебя!

– Кать… это из-за моего разговора с мамой, да? – мягко уточнила я. – Ты подслушала и…

– Вот только не надо меня отчитывать! – я заметила слёзы в её глазах. – Ненавижу тебя! Уходи!

– Ухожу, ухожу, – не стала я накалять ситуацию, на цыпочках отступая в прихожую и прикрывая за собой дверь.

Я не злилась на сестру.

Не могла.

Разумеется, она подслушала разговор с матерью про мою супер-гениально-спланированную беременность. И сделала свои выводы.

И очень правильные выводы, стоит отметить.

Ведь так поступать – плохо.

Тем более, с Андреем она несколько раз виделась и почти влюбилась в него, если можно так выразиться. А какой бы ребёнок не влюбился? Он купил ей целых три пломбира! Три!

Улыбнувшись приятному воспоминанию, я вернулась к себе и забралась под одеяло.

Однажды я всё объясню Катюшке. Когда она немного подрастёт. Сейчас она может не понять. А если и поймёт – где вероятность, что не проболтается о чём-то матери?

В том и дело, что никаких гарантий нет.

Я даже Андрею не рассказываю того, что творится в моей семье.

Нет, он знает, что матушка моя спит и видит, как бы поудобнее меня устроить в жизни. Удобнее для неё, разумеется. Но подробности…

Из того, что я ему рассказывала, он сделал лёгких вывод, что конкурсы красоты, фотосессии и карьера модели средней руки – это восполнение мечтаний моей матери, которые она не смогла реализовать в собственной жизни. Вот и отыгрывается на дочери…

Если бы всё было так просто!

Продолжая думать про Андрея, я плотоядно улыбнулась.

Совсем забыла пожелать ему «неспокойной ночи»…

Включив ночник, я минут двадцать выбирала позу, выражение лица…

Спускала то правую лямочку сорочки, то левую. То обе…

По итогу у меня, из всех сделанных фотографий, вышло четыре лучших.

Недолго думая, я отправила ему все.

Ну а что? Пусть смотрит. А я с утра почитаю его мнение о своём ночном коварстве.

Даже звук на телефоне выключила, чтобы не было желания прочитать его сообщения сразу…

Вот только утром меня ждало разочарование.

Мало того, что Андрей мне ничего не ответил, так и фотки светились как непрочитанные.

– Беспредел, – хмыкнула я, набирая его номер.

Хотела устно высказать Андрею о том, сколько интересного он пропускает, игнорируя чат со мной.

– Выключен, – хмуро повторила я за раздавшимся в динамике сухим голосом.

Это было… странно.

Уже полгода моё утро начиналось с Андрея. С его голоса. С его мягкой улыбки, которую я слышала в словах.

– Что ты паникуешь? – подбодрила шёпотом саму себя. – Ну сел телефон. Он же к отцу и так опаздывал, мало ли…

Но паника не отступила ни к обеду, ни к вечеру.

Телефон продолжал молчать. Ни звонка, ни сообщения.

Сама же я набирала его раз триста, если не больше. Но…

– Надеюсь, он тебя бросил, – отвесила мне комментарий перед сном Катя, подкидывая мне причин для волнений.

И ведь знаю, что Андрей не бросит меня.

Ни за что.

У нас всё замечательно… если не брать в расчет его родителей. Знакомство с ними… не задалось. И это мягко сказано! Не о такой невестке они мечтали. Им нужна… по породистее. А не пролетариат с симпатичной мордашкой.

Но Андрей меня успокоил, сказав, что не им жить со мной.

Жить…

Не признание в любви, но намерения показывает более чем серьёзные.

Жить. Одно слово, а сколько смысла!

И потом, у меня ещё была надежда понравится семье Андрея через его младшего брата. Мы с ним ровесники, должны найти общий язык. Правда, вернётся он через год только. Учится где-то за границей…

Следующий день я провела откровенно себя накручивая. Телефон Андрея всё ещё был выключен.

Мама списывала моё состояние на токсикоз.

Катя презрительно кривила губы, стоило мне попасться ей на глаза.

А я…

Я не знала, что уже и думать.

Именно поэтому на третий день, прямо с утра, я направилась в фирму отца Андрея. Ругала себя, что нужно было раньше поехать к нему, а не кусать локти, теряясь в догадках! Пропуска у меня не было, но раз десять я там бывала. Тётка на ресепшене обязана меня запомнить. Да и охранником там работает наш сосед по лестничной клетке. Пропустят без вариантов.

Вот только погода меня подвела.

Жаль, что вчера не поехала. Солнышко светило, птички пели. А сегодня…

Вбежав в просторную приёмную, я рассмеялась, стряхивая с себя капли дождя.

Капли…

Да это настоящий ливень! Хорошо, что июнь выдался в целом жарким, а то я бы заподозрила погоду в грандиозной подставе по смехе зима-весна-осень-снова зима!

– Добрый день, – облокотившись на стойку ресепшена, а мотнула головой в сторону лифтов. – Андрей у себя?

– Девушка, – чопорно протянула не очень приветливая женщина, едва удостоив меня взглядом. – Андрей Витальевич. Это, во-первых…

– Да ну брось, – снова рассмеялась я, но уже не так искренне. Дурное предчувствие никуда не делось. – Как будто в первый раз меня видишь. Ты же знаешь, что мы с Андреем…

– Андрей Витальевич велел никого не пускать без предварительной записи, – вновь оторвав взгляд от экрана своего ноутбука, она повторила: – Никого.

Один камушек упал с моей души.

Андрей жив и здоров. А то я, грешным делом… где-то на краю сознания… успела нафантазировать непоправимого. Даже новости города не листала. На всякий случай.

– Как же хорошо, что я не никто, – отошла я от администраторской стойки, перепрыгнув турникет и подмигнув охраннику. – Привет, дядь Жень!

– Алина, – кивнул он мне, после чего покачал головой. – А пропуск?

– У меня блат! – я повысила голос, обернувшись в сторону вскочившего на ноги цербера на ресепшене.

– Идиотка, – донеслось мне вслед от неё, когда я уже заходила в лифт.

Дядь Женя лишь посмеивался, а я…

Улыбку держать становилось всё сложнее. Сердце барабанило в груди.

С Андреем всё в порядке. Тогда почему…

Телефон сломался? У него хватит денег на новый.

Сломался телефон и пропали все контакты? Так мой номер он наизусть знает.

Да и потом, даже если вдруг одолел выборочный склероз – Андрей мог приехать. Должен же понимать, что я волнуюсь!

У меня не было внятного объяснения его исчезновению. И за то время, что лифт поднимался на нужный этаж, озарение не наступило.

– Доброе утро! – приветливо улыбнулась я секретарю, шустро подбегая к двери. – Я по записи.

– Стойте… – её голос потонул в тихом щелчке закрывающейся за спиной двери.

Андрей был действительно здесь.

Жив, здоров. Сидел за столом.

Вот только от взгляда, которым он на меня посмотрел, я застыла на месте.

Ни намёка на улыбку. Ни единой эмоции. Только холод, который я, казалось, чувствовала даже кожей.

3

– Что тебе здесь нужно? – сомнительно поприветствовал меня Андрей.

– Что нужно? – в замешательстве переспросила я, прочистив горло. – Простите, Андрей Витальевич, я искала здесь любимого мужчину. Андреем зовут, не видели такого? С вас ростом, примерно…

Я замолчала, окончательно убеждаясь, что что-то случилось.

У него на лице не дрогнул ни один мускул. Взгляд так и оставался пустым.

Я часто видела, как Андрей общается таким образом с окружающими. Но никогда и подумать не могла, что и меня коснётся подобная участь.

Со мной он был другим.

Всегда.

– Что-то случилось? – осторожно приблизившись к столу, я отбросила всю напускную весёлость. – Я не смогла до тебя дозвониться и…

– Татьяна, – не обращая на меня внимания, Андрей снял трубку стационарного телефона. – Почему посторонние в здании?.. Перепрыгнула? А охрана куда смотрела?..

Происходящее напоминало какой-то нелепый сон. Но, как я не старалась, проснуться не выходило.

– Уволены. Оба, – положив трубку, Андрей вновь посмотрел на меня. – Сама уйдёшь, или мне вызвать охрану?

– Зачем ты так? – прошептала я. – Я чем-то обидела тебя? Или…

– Прекрати, – перебил Андрей. – У меня нет на это времени. Тебе и так должно быть всё понятно.

– Ты меня бросаешь? – на грани слышимости произнесла я.

Сердце ухнуло куда-то вниз. Андрей смотрел на меня как на пустое место. Я словно попала в какую-то альтернативную реальность.

Этого же просто не может быть.

Просто не может!

– Разве я не заслуживаю хоть каких-то объяснений? – игнорируя возникшие перед глазами мушки, я смотрела в любимое лицо. Пыталась найти ответ. Но… его не было. – Мы ведь любим друг друга. И что бы не произошло…

– Любим? – переспросил Андрей, чуть склонив голову. – Я такое говорил?

Я пошатнулась, словно получила пощёчину.

Не говорил. Ни разу. Но…

Это и не требовалось.

Я знала, что он любит меня.

Я видела это… чувствовала!

– Зачем ты так…

– Дай угадаю, – не скрывая издёвку в голосе, протянул он в ответ. – Сейчас ты скажешь, что беременна от меня.

– Что? – выдохнула я, на несколько секунд зажмурив глаза. – Я не понимаю…

– А мне всё кристально понятно, – отозвался он. – Вот только подобной манипуляции я не допущу. Ты просчиталась.

– Просчиталась, – повторила за ним, окончательно теряя связь с реальностью.

Тон его голоса.

Слова, что он произносил.

Брезгливость во взгляде.

Это всё был не мой Андрей.

Я не знала этого мужчину.

– Думала, если не будешь клянчить у меня подарки, схема сработает? – он зло рассмеялся. – Ты никто для меня, Алина. Не ровня. И никогда ей не станешь.

Каждое слово било не хуже кнута.

– Тогда зачем ты был со мной? – я с трудом заставляла себя стоять на ногах.

– Это было удобно.

Удобно…

Слово эхом несколько раз пронеслось у меня в голове.

Наша первая встреча. Прогулки.

Первый поцелуй.

Первая, во всех смыслах, ночь.

Воспоминания никак не укладывались в голове со словом "удобно".

– С тобой было легко. Да и секс не так уж плох, – продолжил он говорить. – Не на пятёрочку, но… научишься. Какие твои годы. Хватка у тебя есть. Просто папика в следующий раз выбирай внимательнее.

Это было… больно.

Всю сознательную жизнь я старалась не стать дешёвой блядью. Так бы и вышло, безропотно слушай я мать.

А тут…

– Выход за твоей спиной, – напомнил мне Андрей. – В твоих услугах и обществе я больше не нуждаюсь. И ребёнок ничего не изменит. Говорю на случай, если ты решишь кинуть в меня каким-нибудь тестом.

– Не будет никакого ребёнка! – закричала я, не в силах больше сдерживать слёзы. – Андрей…

– Если ты намекаешь на аборт, то, твоё право, – равнодушно отозвался он. – Я же сказал, мне плевать на тебя. Плевать на твои планы. Манипулировать собой я не позволю. Особенно таким образом. Хочешь рожать – рожай. Я в этом участвовать не буду. Решишь потом судиться – опять же, твоё право. Но учитывая мои связи и твои, – он впервые за сегодня криво усмехнулся. – Думаю очевидно, кто выиграет.

– Не будет никакого ребёнка, – сквозь душившие меня рыдания, я пыталась объяснить ему. – Не будет…

– Меня это не касается, – холодно отозвался он. – И раз ты сама не торопишься на выход…

Я почти не помнила, как оказалась на улице.

В памяти лишь отпечатался шум дождя, скрывающий мои рыдания.

Не помнила, как дошла до дома.

Как вошла в квартиру.

Как обессиленно сползла на пол в прихожей и кричала.

Мне было невыносимо больно. Душу словно рвали когтями на части, заставляя меня захлёбываться отчаянием.

За что?!

За что он так со мной?!

Что я сделала не так?!

Почему…

Более-менее я пришла в себя в маминой комнате. Она у меня что-то спрашивала, вздыхала…

Бросил Андрей? Не страшно.

Не примет ребёнка?..

Бесполезно судиться?..

Я по инерции отвечала на её вопросы, находясь в каком-то вакууме.

– Сейчас, Алина, сейчас, – в какой-то момент мама вышла из комнаты, оставляя меня одну.

Неужели принесёт мне чая? Или успокоительного? Побудет хоть немного настоящей матерью. Утешит меня…

– Держи, – вернувшись, мама вложила мне в руки пять тысяч. – Раз судиться бесполезно, то избавься от него.

– Избавься, – повторила я за ней, смотря на купюру.

– Дура ты, конечно, – слова матери доносились до меня словно откуда-то издалека. – Не нужно было ему говорить! А я-то надеялась…

– Надеялась, – прошептала я, чувствуя, как меня разбирает нервный смех.

Я не могла больше здесь оставаться.

Физически было невыносимо.

Не став и дальше себя мучить, я заторможено положила на стол мамины деньги, зашла в свою комнату. Взяла сумку, документы, накопления…

– Он правильно тебя бросил! – Катюшка светилась счастьем. – Так тебе и надо!

– Прощай, Катюх, – прошептала я, но ответа дожидаться не стала, уверенно открывая дверь и навсегда покидая этот дом.

Этот город.

И эту любовь, что сломала что-то внутри меня.