Эффект негативности. Как способность замечать плохое трансформирует нашу реальность

Он советует командам пытаться выполнить четвертый укороченный, если они находятся за своей двадцатиярдовой линией. Аналитики в Upshot New York Times считают, что, когда команде нужно продвинуться еще на ярд, она должна стремиться к этому в любом месте поля за своей восьмиярдовой линией. Хотя советы могут показаться бесшабашными, в таких ситуациях четвертого укороченного удача на стороне команды: в целом соотношение успеха к неудаче 2:1.

Но такая пропорция, как мы помним, часто не может справиться с негативным уклоном. Тренер знает, что если рискнет и победит, то его заслуги оценят, но это не станет ярким моментом игры. А если попытка провалится, это вызовет проблемы. Спортивные репортеры обвинят его в безбашенности и предупредят, что эта «потеря импульса» может стать поворотным моментом игры. Если в итоге команда проиграет, причиной посчитают ту неудавшуюся попытку на четвертом дауне.

Поэтому, чтобы играть с умом, нужен храбрый тренер. Кто-то мятежный и не переживающий за свое место, как Билл Беличик, тренер New England Patriots, известный победами в Супер Боуле и гениальной стратегией. Но даже Беличик лишь изредка рискует на четвертом дауне, и репутация не спасет его от нападений репортеров и фанатов, если попытка провалится. Другие тренеры посмотрели на цифры и сказали, что теперь планируют больше рисковать, но им сложно это сделать на четвертом дауне.

Тренер может убеждать себя, что удача на его стороне, но пока в голове крутятся яркие моменты прошлого, ему легче представить проигрыш, чем успех.

Как и в играх с подбрасыванием монетки, его инстинкт переоценивает возможность неудачи. Даже если он начнет игру с учетом статистики, когда наступит нужный момент, уверенность исчезнет. Тренер найдет причину играть безопасно, скажет себе, что тут цифры не помогут, потому что у другой команды сильная защита, или один из нападающих получил травму, или у раннингбека плохой день. Тренер проигнорирует цифры, отправит пантера и вздохнет от облегчения. Что бы ни случилось, никто не станет винить его за осторожную игру. Власть плохого победила.

Но один футбольный тренер понял, как с этим справиться, и его стратегии стоит применять и вне поля.

Просто рискуйте

Когда Кевина Келли спросили, как он стал тренером, который никто не использует пантера, он в первую очередь упомянул о любви к чтению. Он предпочитает книги не по футболу, а по психологии и поведенческой экономике. Он знает все о принципах неприятия потерь. Келли понимает, что сила плохого может сделать иррациональным любого, даже его самого.

Прямо перед нашим разговором Кевин пытался воткнуть зарядку в телефон и в первый раз вставил ее вверх-тормашками.

– Кажется, я поступаю вот так почти всегда, – заметил он. – Я знаю, что шансы подключить все правильно – 50/50, но могу поклясться, я все делаю неправильно 90 % времени. Просто удивляет, как негативно мы все мыслим.

Чтобы справиться с таким уклоном, Келли научил себя менять точку зрения. Такая практика не далась ему легко, но Кевин считал это необходимостью, когда стал тренером в Академии Пуласки в Литтл-Рок в Арканзасе. Ему нужно было превратить школьников из посредственностей в претендентов на титул. Но команде предстояло соревноваться с большими школами и большими талантами, и способа справиться с этим недостатком не было. Но Келли понял, что у него есть психологическое преимущество над соперниками. «Мне все равно, что говорят другие, пока я считаю, что поступаю правильно», – Келли был готов пробовать нетрадиционные пути, даже если это вызовет критику и крики.

Перед началом сезона он изучил футбольную статистику и заставил себя сосредоточиться только на хороших последствиях игры, в которой его команда бросается за мячом на четвертом дауне. Это была его версия стратегии, протестированной на подбрасывании монет психологами. Как мы уже упоминали, в раскладе 50/50 люди больше думают о возможном проигрыше. Когда исследователи подталкивали испытуемых столько же времени представлять победу, в итоге люди становились рассудительнее в своих ставках. Келли добился того же успеха, предвкушая дополнительные очки, которые даст ему риск на четвертом дауне. На бумаге плюсы были очевидными, но тренер понимал, что во время игры станет жертвой инстинкта и захочет отправить пантера.

– Мне надо было принять как можно больше решений перед игрой, прежде чем верх возьмут эмоции, – объяснил он. – В маленьких масштабах на четвертом дауне логично играть безопасно. Фанаты не разозлятся, и не придется разбираться со СМИ, если проиграешь. Но нужно взглянуть на общую картину и понять, сколько очков можно было бы заработать.

Поэтому Келли принял простое правило: никакого пантинга. Исключения допускались только в определенных ситуациях. Например, в последние секунды половины игры, когда команда близка к собственной линии гола и времени забивать нет, даже если это первый даун.

Сначала команда делала пант один раз за игру. Потом тренер ужесточил правило до одного раза в сезон. Келли не просто рискует на четвертом дауне. Даже в трудной ситуации он следует своему решению: «Не делать пант».

Жизнь намного сложнее футбола, но следующая техника часто срабатывает и вне поля: не давайте себе решать. Вместо того, чтобы доверять спонтанным чувствам, установите правило заранее.

Вот простое решение: попав в ситуацию X, я сделаю Y – которое поможет вам не помешаться на безопасности и оградит от чувства «я обречен», которое возникает из-за неумения взглянуть на общую картину. Это защита от негативного уклона, правило, которое поможет рациональному уму противостоять иррациональным импульсам. Как и футбольных тренеров, нас чаще привлекает быстрая выгода, а не туманная прибыль в будущем.

Вот почему прокрастинаторы роются в интернете вместо того, чтобы работать над проектом, который надо сдать в следующем месяце. Вот почему курильщики и алкоголики выбирают мгновенное удовольствие, а не здоровье.

Выход из любого пристрастия к безопасности или пагубной привычке – означает следовать правилу, а не инстинкту.

Оказавшись в ситуации, которая не попадает под правило, вы можете отказаться от решения и выбрать другое. Эксперименты по неприятию потерь в азартных играх показали: если человека просили сделать ставку за другого, он принимал более разумное решение, чем сам игрок. Он не боялся потерять деньги, и, если удача улыбалась ему, готов был сделать более высокую ставку.

Это важное открытие, которое показало, что негативный уклон не влияет на все решения одинаково. Его эффект заметнее в важных для человека ситуациях: защита себя, романтического партнера и члена семьи. Но если вы решаете за незнакомца, мозг становится менее уязвимым. Поэтому, когда вы сталкиваетесь с возможным риском, чтобы не зациклиться на безопасности, прислушайтесь к совету того, кто понимает ситуацию, но не вовлечен в нее: коллеги, друга или психолога.

На бирже, например, инвесторы часто допускают ошибку – цепляются за падающие акции из-за нежелания принимать потери. Экономисты называют это ловушкой невозвратных трат. Она возникает, когда отдельные лица или компании не бросают обреченный проект, потому что не хотят терять время и деньги, вложенные в него. Лучше бы им вовремя сократить убытки, но решиться на это трудно, и часто точку ставит мнение аутсайдера, который ничем не рискует.

Как только Келли справился с помешательством на безопасности и научился следовать правилу – «никаких пантов», он понял, что статистики недооценили выгоду. Его игроки ожидаемо успешно проводили четвертый укороченный, а часто и четвертый длинный, и в итоге зарабатывали удары, которые компенсировали неудачи. Но и это не все. Дополнительным плюсом стали тренировки: теперь вместо пантинга команда по двадцать минут ежедневно оттачивала другие приемы. Еще одним преимуществом стала дополнительная гибкость во время игры. Когда нападающий оказывается на третьем дауне и дальней дистанции, защита другой команды может сосредоточиться на блокировке паса, а не на беге, зная, что у нападения остался только один шанс. Но играть против команды Келли намного сложнее. Она может делать на третьем дауне все, что захочет, – бежать или пасовать, близко или далеко, – потому что знает: у нее будет еще один шанс на четвертом дауне.

Еще игроки получают преимущество из-за неожиданного психологического эффекта. Тренеры любят объяснять свой отказ прислушаться к статистике «моральным фактором». Это стандартная отговорка: если риск на четвертом дауне обернется неудачей, команда расстроится и начнет играть хуже. Звучит логично – в конце концов, плохие события легко выбивают нас из колеи, но с командой Келли такого не происходило. Она не падала духом из-за неудачи. Когда Келли анализировал свою стратегию, опираясь на цифры, единственный психологический эффект, который он обнаружил, был на другой команде.

Если противникам не удавалось остановить Пуласки на четвертом дауне, они, как правило, делали ошибки и отдавали выигрышный мяч в следующих розыгрышах.

Игроки Келли справлялись с неудачами на четвертом дауне, потому что тренер научил их видеть общую картину. А другая команда падала духом, сосредотачиваясь на одном проигрыше.

Келли не просто помог своим ребятам справиться с негативным уклоном. Он использовал власть плохого, чтобы подавить соперника.

В сумме эти преимущества создали новую силу в Арканзасе. Обычный нападающий из старшей школы, получив мяч, продолжает зарабатывать тачдаун или гол примерно треть времени игры. Команда Келли забивает три из четырех раз, получая где-то 50 очков за игру. И почти все дают тачдауны, потому что стратегия Келли запрещает кики. Другие тренеры, столкнувшись с четвертым дауном возле линии гола соперников, выберет безопасный трехочковый филд-гол и не станет рисковать тачдауном в шесть очков. Но Келли поступает так, только когда удача явно на стороне филд-гола – примерно раз в сезон. Остальную часть времени он готов рисковать, и это приносит феноменальный успех. До приезда Келли Академия Пуласки лишь дважды за три десятилетия добиралась до полуфиналов чемпионата штата Арканзас и проиграла оба раза. За 16 сезонов с Келли команда попала в полуфинал 13 раз и прошла дальше, выиграв чемпионат штата 7 раз.

Этим рекордом Келли заслужил признание страны, включая награду «Тренер Года США» от «USA Today». Его часто приглашают выступать на мероприятиях и объяснять свою радикальную стратегию.

Но все же он не переубедил других тренеров. В рациональном мире его рекорд вдохновил бы многих, но зацикленность на безопасности – не рациональна.

– Тренеры слушают меня и говорят, что я прав насчет шансов победить, но потом объясняют, почему это не подходит их командам или почему они рискуют потерять работу, – рассказал Келли. – Неприятие убытков глубоко укоренилось. Я обсуждал работу тренеров на уровне колледжей, в школах, которым вроде как нечего терять, – их команды все равно никогда не побеждают, – но директора по спорту боятся потерять работу, если наймут меня, а это не сработает.

Только дома у Келли есть последователи – фанаты, которые раньше освистывали его, если команда заваливала четвертый даун. В первом сезоне новая стратегия столкнулась с такой враждебностью, что, когда Келли проводил редкие панты, фанаты радостно вопили.

Но теперь они видят результаты. Общая пропорция побед и поражений – 192:27. Это намного выше 4:1, и такое соотношение переубедило даже самых ярых консерваторов.

– Если теперь кто-то начинает освистывать нас, – рассказал Келли, – люди на трибунах поворачиваются и кричат: «Что ты свистишь, идиот? Мы все время побеждаем, играя вот так».

Это одна из стратегий по борьбе с властью плохого: побороть ее хорошим.

Есть разные техники акцентирования позитивного, и позже мы их обсудим. Но сперва сосредоточимся на более эффективной стратегии: исключении негативного. Потому что из-за пропорции 4:1 вы получите больше пользы, начав с плохого.

Глава 2. Уроки любви

Исключите негатив

В традиционных брачных клятвах есть элегантная симметрия: в горе или радости. Но любовь несимметрична, и большинство из нас даже не понимает, какой кривой она может быть. Горестей в браке намного больше, чем радостей, как и в любых других отношениях. Мелкие конфликты приводят к огромным проблемам, когда власть плохого затмевает рассудок, провоцируя вас на действия, которые еще сильнее отталкивают партнера, друга или ребенка. Эффект негативности раздувает чужие ошибки, настоящие или выдуманные, потому что вы тоже предвзяты из-за внутренней сверхуверенности в своих качествах.

И поэтому гадаете, как может родитель, друг или ребенок быть таким эгоистом, слепым к вашим достоинствам и всему, что вы для него сделали. Вы размышляете над одной из самых раздражающих загадок: «Почему меня не ценят?»

Ответ дали психологи, изучавшие счастье пар. Они обнаружили, что браки, как правило, не становятся лучше. Обычно со временем показатели стремятся вниз.

Успешные семьи определяет не развитие, а попытки избежать упадка.

Но это не приравнивает брак к страданию. Эйфория влюбленности не может поддерживать пару десятилетиями. Но многие находят другие источники удовольствия и остаются в целом счастливы (просто меньше, чем в начале). Но иногда спад такой резкий, что обрекает брак. Исследуя семейную жизнь, ученые разработали удивительную теорию разрушения союзов. По крайней мере, она поразила ученых и проблемные пары. Энтони Троллоп не удивился бы, потому что в 1869 году опубликовал свою версию, безо всяких лабораторных исследований.

Она появилась в «Он так и знал» – слишком дальновидном романе.

Книга не нашла отклика у викторианских критиков и читателей, потому что история казалась нереальной: вдруг, без причины, рушится счастливая семья.

Луи и Эмили Тревельяны молоды и влюблены. Оба красивы, умны и достойно воспитаны. Эмили, дочери дипломата далекой колонии, не хватает положения в обществе и денег, но у Луи есть и то и другое, и он рад поделиться этим с обожаемой женой. Поселившись в Лондоне, новобрачные кажутся идеальной парой, если не считать намека, который Троллоп оставляет нам в разговоре между родителями Эмили, когда мать замечает:

– Зятю нравится делать все по-своему.

– Но это же хорошо, – парирует отец. – Он будет надежным проводником для нее.

– Но и Эмили любит поступать по-своему, – отвечает мать.

Первые два года брака приносят им сына и радость, пока однажды Эмили не навещает холостяк средних лет, старый друг ее отца. Эмили не придает этому значения: она мало знает общество Лондона. Но Луи переживает и не потому, что сомневается в верности жены. У холостяка репутация волокиты. Именно его визиты в дом замужней женщины разожгли скандал, заставивший семью уехать из Лондона. Луи объясняет это Эмили, надеясь, что она поймет: новые визиты такого гостя будут подпитывать сплетни. Но Эмили настаивает, что никто не может подозревать ее. Раздраженный беспечностью жены, Луи сердится и заявляет, что визиты отныне под запретом.

Его гнев ранит и унижает Эмили. Как мог ее муж отнестись к ней с таким презрением? Как он может сомневаться в чести супруги, учитывая ее преданность семье? Во время следующего визита холостяк начинает флиртовать, и Эмили понимает, что Луи был прав, но все равно не может простить грубость мужа. Она говорит себе, что перестанет принимать гостя, только если Луи извинится.

Но он не собирается извиняться. Как могла его жена снова впустить этого донжуана? Как могла она наплевать на чувства мужа? Луи задает себе вечный вопрос: «Почему она не ценит меня?» – и анализирует их отношения.

И тут он начал перечислять все хорошее, что сделал для жены, и все причины, почему она должна быть ему благодарна. Разве он не прижал ее к своему сердцу и не отдал ей половину всего, что имел, просто ради нее, ничего не прося взамен, кроме любви? У него были деньги, положение, имя – все, что делает жизнь достойной. Он нашел ее в далеком уголке мира, без денег, без семейных преимуществ или социального положения… он отдал ей свои сердце, руку и дом.

Этот список точен, но в итоге подсчеты Луи такие же ошибочные, как и подсчеты Эмили, когда та вспоминает случаи проявления верности. Их брак обречен, ведь супруги считают не то, что надо.

Любовь на краю гибели

Представьте, что вы встречаетесь с тем, кто вас раздражает. (Тут особо и фантазия не нужна.) Возможно, ваш партнер расточителен или флиртует с друзьями, а вас не слушает. А может, он скупердяй, замыкается в обществе ваших друзей, но докучает вам бессмысленными историями. Какова ваша реакция?

а. Будете терпеть и надеяться, что станет лучше.

b. Объясните, что вас тревожит, найдете компромисс.

с. Промолчите, но эмоционально отстранитесь от партнера.

d. Направитесь к выходу. Пригрозите расстаться или начнете искать другого партнера.

Эти ответы взяты из матрицы классического исследования о том, как пары решают свои проблемы. Психологи Университета Кентукки определили две общие стратегии – конструктивную или деструктивную, – каждая из которых может быть пассивной или активной. Конструктивные стратегии казались разумными и приятными, но мало помогали. Пассивная верность слабо влияла на отношения, а активная попытка найти решение приносила лишь незначительный прогресс.

Психологи сделали вывод: основное значение имеет плохое.

При решении проблемы в отношениях хорошие поступки партнеров или их отсутствие не так важны, как плохие.

Когда вы тихо сидите рядом с партнером, вашу верность редко замечают. Но когда вы молча отстраняетесь или сердито угрожаете, это может запустить разрушительную спираль возмездия.

– Причина, по которой сложно поддерживать долгосрочные отношения, – сказала Кэрил Расбалт, исследовавшая пары, – в том, что рано или поздно один из партнеров на долгое время попадет под влияние негатива, и другой начинает отвечать так же. Если это случается, спасти отношения очень сложно.

Негативность – болезнь, от которой сложно избавиться, она крайне заразна.

Другие исследователи обнаружили, что, когда партнеров по отдельности просят подумать над аспектами их отношений, они уделяют плохому намного больше времени, чем хорошему. Чтобы преодолеть негатив, нужно предупредить его рост в самом начале.

Но предположим, вам удалось пережить первый этап отношений без проблем (возможно, тут понадобится больше фантазии). Вы только что перешли от ухаживаний к счастливому браку. Ваша душа парит, сердце поет, а мозг полон окситоцина, дофамина или других нейрохимических веществ, связанных с любовью. Скорее всего, вам не до научных исследований, но некоторых молодоженов удалось уговорить принять участие в долгосрочном проекте под названием PAIR. (Полное неромантичное название – Процесс Адаптации в Личных Отношениях.) Психологи опрашивали пары в центральной Пенсильвании в первые два года брака. Они исследовали как позитивные, так и негативные аспекты отношений.

Показатели некоторых людей уже были двойственными или враждебными по отношению к партнерам – такие пары быстро разводились. Но большая часть проявляла взаимную любовь и отпраздновала несколько юбилеев. Думая о долгосрочной перспективе, нельзя опираться на первые нежные чувства. Спустя десять лет после свадьбы слишком много пар, которые «с ума сходили друг от друга», больше не жили вместе.

В первые годы брака супруги, которые потом развелись, проявляли на треть больше любви, чем те, кто долго и счастливо жил вместе. Короткий период времени страсть помогала им преодолевать ошибки и ссоры, но она не могла поддерживать брак вечно. Дело в том, как пары справлялись с негативом – сомнениями, раздражением, проблемами. Именно это предсказывало, выживет брак или нет. Негатив особенно сильно бьет по молодым людям, поэтому те, кто женится рано, разводятся быстрее тех, кто откладывает свадьбу. (Другая причина – у молодых людей меньше денег и, соответственно, больше стресса.) Конечно, некоторым парам лучше расстаться, но очень многие теряют отношения, которые могли бы сработать.

Исследователи часто удивлялись разрушению союзов без видимых причин. Чтобы проверить эту теорию, психологи Сандра Мюррей и Джон Холмс привели пары в лабораторию и дали им заполнить анкеты. Партнеры сидели за столами, спинами друг к другу, и отвечали на одни и те же вопросы. Экспериментатор объяснил: важно, чтобы они не общались во время заполнения анкет.

На самом деле, анкеты были разными. Одна просила перечислить все, что человеку не нравится в партнере. Можно было написать столько черт характера, сколько хочется, или одну. Эти люди встречались уже в среднем полтора года, у них было несколько жалоб, но в целом все были довольны. Как правило, они отмечали несколько неидеальных характеристик и откладывали ручку. Задание их половинок отличалось: им нужно было перечислить все вещи в доме, по крайней мере, 25 предметов. Они начали составлять каталоги мебели, кухонных приборов, гаджетов, книг, произведений искусства и т. д. и часто не успевали закончить, когда экспериментатор возвращался пять минут спустя. В это время другой партнер сидел без дела, слушал скрип ручки и полагал, что это длинный список его недостатков. Ему с трудом удалось найти пару жалоб, но, кажется, партнер смотрел на их отношения иначе.

Как всегда и бывает в таких исследованиях, позже парам сообщили об обмане, так что домой все вернулись счастливыми. Но прежде, чем открыть правду, экспериментаторы задали вопросы об отношениях и оказалось, что обман сильно повлиял на людей, которые и так чувствовали себя неуверенно. Люди с высокой самооценкой (как показал тест перед экспериментом) чувствовали большую угрозу, но отмахивались от нее, зная, что партнер их ценит. Но люди с низкой самооценкой резко реагировали на предполагаемый каскад критики.

Слушая скрип ручки за спиной, они боялись, что партнеры их отвергнут, и этот страх брал над ними верх. В итоге, чтобы защититься, они меняли собственное отношение. Уважение и любовь к партнеру слабели. Они начинали чувствовать, что их связь не такая близкая и искренняя и смотрели на союз с меньшим оптимизмом.

Неуверенные люди зря так реагировали, потому что в реальности партнеры ценили их так же, как и уверенных в себе.

Но они проецировали сомнения в себе на партнеров. Они полагали, что половинки судят их так же строго.

Этот вид ненужной самозащиты особенно вредит отношениям. Мюррей и Холмс пришли к такому заключению в другом трехлетнем исследовании, наблюдая за группой молодоженов. Слишком часто казалось, что у пар все хорошо, но потом подключалась неуверенность одного из партнеров. Он начинал эмоционально отталкивать другого и терял веру в брак, хотя никакой угрозы не было. Он больше не хотел идти на повседневные уступки, например оставаться дома вечером, а не гулять с друзьями. Отношения изначально были крепкими, но быстро рушились, как и брак героев в романе «Он так и знал».

В произведении Троллопа никто не понимает, почему Луи и Эмили так злятся. Снова и снова друзья и родные просят их забыть о разногласиях. Но все попытки примирения проваливаются, как, например, письмо, которое Луи отправляет Эмили с просьбой спасти их брак.

– Я уверен, что ты еще не сделала ничего предосудительного, – пишет он ей. – И не сказала ничего, что могло бы навредить моему статусу твоего мужа или твоему статусу моей жены.

Он рассчитывает, что Эмили оценит его уверенность, но она обращает внимание на «еще». Еще! Значит, он подозревает, что она способна на измену! Эти два слова перевешивают все признания в любви в остальной части письма, но Луи не понимает, почему жена грустит, и сердито продолжает усугублять конфликт. Сюжет романа заставил отчаяться многих читателей, как и друзей Луи и Эмили, – почему влюбленные продолжают неправильно понимать друг друга и слишком остро реагируют? Но это довольно точная иллюстрация того, как эффект негативности может испортить отношения.

– Правда в том, что каждый хотел, чтобы другой признал ошибку, – пишет Троллоп. – Когда они встречались, оба были так обижены, что не старались прийти к соглашению.

Наблюдая за ссорами супругов, исследователи заметили ту же гендерную разницу, проиллюстрированную Троллопом. Как и Луи, неуверенные мужчины часто зациклены на страхе, что партнер им изменяет. Пылающие от ненависти даже без причины, они становятся собственниками и пытаются контролировать партнера, что подвергает отношения стрессу и в итоге отпугивает женщину.

Неуверенные женщины переживают скорее из-за других причин, по которым их могут отвергнуть, поэтому отвечают враждебностью, а не ревностью.

Эти разные реакции наблюдали, исследуя пары Нью-Йорка. Их обсуждение проблем записали на пленку в университете Колумбии.

Каждый раз, когда один из партнеров делал что-то негативное, например жаловался, говорил враждебным тоном, закатывал глаза, отказывался от ответственности или оскорблял другого, – это действие отмечали и классифицировали. Команда исследователей во главе с Джеральдин Дауни обнаружила, что неуверенные люди чаще всего реагируют негативно. Их страх неприятия усиливает тревожность, потому что для них любой спор указывает на глубокие проблемы и зловеще намекает, что отношения под угрозой.

Они были так чувствительны к негативному уклону, что жили в постоянном напряжении. Они в панике отталкивали партнера, к сожалению, успешно, как со временем определили исследователи, годами наблюдавшие за парами.

Оказалось, что люди, чувствительные к неприятию, в итоге чаще всего остаются одни. Их страх становится воплощением пророчества.

Эффект негативности был подтвержден и более сложным исследованием пар в Сиэтле. Их подключали к аппарату, чтобы наблюдать за пульсом и другими физическими реакциями. Пока партнеры рассказывали о событиях дня и проблемах, их снимали на камеру. Позже супруги по отдельности просматривали записи и отмечали позитивные и негативные эмоции, вызванные разными моментами разговора. Три года спустя исследователи Роберт Левенсон и Джон Готтман снова обратились к этим парам, чтобы проверить, кто все еще состоит в счастливом браке. Опять оказалось, что плохие моменты намного важнее хороших. Разочарованными оказались пары, показавшие самый высокий уровень стресса во время разговора. Этот показатель оценивали по физическому возбуждению или уровню негативных эмоций. Ответные хорошие чувства возымели слабый или нулевой эффект на будущее брака, но реакция каждого супруга на негатив стала ключевой. Когда жена зло отвечала на гнев мужа, или когда муж отвечал на критику жены замкнутостью, отношения портились.

Негатив кажется меньшей проблемой в однополых союзах. Десятилетнее исследование в Сиэтле показало, что однополые пары как мужчины, так и женщины, лучше справляются с конфликтами, чем гетеросексуальные. Они начинали спор и отвечали на критику в более добром ключе, а еще оставались позитивными и после. В гетеросексуальных парах самая частая схема конфликта – «женщина требует, мужчина отстраняется». Это деструктивный цикл, в котором женщина жалуется или критикует, а мужчина замыкается в себе. Такая схема редка в однополых парах. Двое мужчин вряд ли начнут конфликт, а две женщины вряд ли закроются после критики.

Независимо от ориентации, многие пары рассчитывают на невербальные способы примирения после ссоры, но ученые обнаружили, что хороший секс не компенсирует конфликт.

Исследование коммуникации между молодоженами показало, что количество негативных разговоров – гнева, обиды, негодования – хороший предсказатель супружеского счастья. При этом вербальное выражение любви помогало мало, а секс почти не имел эффекта. Другие исследования выявили скромные плюсы секса, хотя все же власть плохого побеждает. Психолог Барри МакКарти, семейный психотерапевт и научный исследователь, считает, что хороший секс составляет 15–20 % удачного брака, но плохое качество или отсутствие секса может понизить счастье пары на 50–75 %. Это заключение в чем-то совпадает с советом семейного матриарха Большой Мамы в «Кошка на раскаленной крыше»: «Когда брак не клеится, причину нужно искать в постели». И тут она показывает невестке на кровать: «Вон там!»

Большинство людей не признают эффект негативности в отношениях. Когда Баумайстер спрашивает учеников, почему они считают, что станут хорошими партнерами, те перечисляют позитивные вещи: дружелюбие, понимание, умения в постели, верность, ум, способность веселить. Все это ценно, но куда важнее – избегать негатива.

Способность вовремя промолчать и не ответить едко или зло поможет больше, чем доброе слово или действие.

Достаточно хорошие отношения

В исследованиях брака есть приятный урок, и он касается не только супругов. Социологи обнаружили, что негативный уклон управляет многими видами отношений: родитель-ребенок, учитель-ученик, ментор-протеже, босс-сотрудник. Он правит даже повседневным общением, например с соседями. Одни из первых открытий социальной психологии выявили «эффект близости» в исследованиях 1940-х годов. Он предсказывал формирование соседской дружбы в новом сообществе домов и квартир в районе Бостона. Оказалось, дружба зависит от тех же факторов, что и цены на недвижимость, – от места. Люди чаще дружили с ближайшими соседями. Шансы на это уменьшались с увеличением расстояния.

Так что люди, живущие всего в паре дверей друг от друга, редко общались. Эффект близости (также известный как принцип близости) стал веселым дополнением к учебникам «Психология для начинающих»: достоверные факты о гениальности людей. Если их пути будут часто пересекаться, они найдут общий язык.

Но в итоге исследователи рассмотрели и другое сообщество, район таунхаусов в пригородах Лос-Анджелеса, и изучили не только дружбу, но и вражду. Оказалось, что враги жили ближе друг к другу, чем друзья. У эффекта близости есть и темная сторона. Когда речь заходила об отношениях с соседями, плохое влияло сильнее и быстрее хорошего.

Проанализировав социальные взаимоотношения, исследователи выяснили, что для возникновения дружбы нужно много общаться, но одна или две плохие встречи могут превратить соседей в вечных врагов.

Результаты не были веселым дополнением для книги по психологии, но из них и других открытий по части негативного уклона в отношениях можно сделать практический и приободряющий вывод.

Не нужно из кожи вон лезть, чтобы угодить соседям, супругу, ребенку или кому-то еще.

Не нужно уделять слишком много внимания психологам, которые всем советуют работать над отношениями. Мужьям и женам давали задание за заданием: занимайтесь сексом каждый день, выделяйте время для романтических ужинов и экзотических отпусков, долго гуляйте по пляжу и изливайте друг другу душу. У родителей заданий было еще больше. С тех пор как последователи Фрейда стали винить матерей и отцов в неврозах детей, родители ощутили огромную ответственность. Но недавние исследования эффектов негативного уклона помогут вздохнуть с облегчением: согласно им, некоторые действия переоценены.